Хвост Дракона Ваэль Лаэте

– Может, и раскидывает! – крикнул кто-то, но на него почти немедленно шикнули. Ведь, как же иначе – «это же кассида!».

– Она… делает всякое, кассида, – сказал кто-то из толпы, знакомое лицо, ее подданный. – Она не… не как мы. Она другая. Взгляните сами.

Ах, вот и отличный повод. Они сами вложили в ее губы нужные слова.

– И взгляну. И я разберусь в этом, как кассида, и вы будете ждать моего возвращения, – и она решительно направилась к мосткам.

Неста старалась забить поглубже болезненно-неприятное ощущение от их слов. Как они произнесли это, словно навесили на ведьму ярлык. Другая. А ведь Неста теперь тоже, получается, другая, с этой маркой.

Следом, не отставая, верной тенью шла Ньюлен. Ей не нравилось оставлять за спиной злую толпу, но за прошедшие дни она научилась доверять Несте.

Дверь не открывалась. На стук не было ответа. Неста уже почти решила, что ведьма сбежала, но тут голос хозяйки раздался из окна:

– Есть незаметный проход сзади дома. Через занавеску. Если вы с миром.

– Всегда с миром.

Они скрылись в тенях и проскользнули внутрь.

Лидиа выглядела ровно так же. Она будто бы вообще не менялась – ничего вокруг нее не менялось. Ньюлен была здесь впервые – она старалась незаметно оглядываться, при этом не выставляя себя слишком любопытной.

– Свежего ветра вам этим вечером, Лидиа, – улыбнулась ей Неста. Даже платье на этой женщине было такое же – тяжелое, атласное и розовое, неподходящее погоде и пескам Эсеры, этой бедной хижине.

– Свежего, – эхом повторила Лидиа, кажется, слегка саркастически. – Я не ждала вас увидеть. Но это к лучшему. Я так и не смогла поблагодарить вас… за тот случай.

– Сейчас не до благодарностей, – Неста легко кивнула на дверь, в сторону толпы. – И, прошу, не нужно. Я сделала то, что на моем месте сделал бы каждый.

– Не каждый. Это решение многое изменило, – она поднялась из-за своего стола и сложила руки на животе. – Но я поняла вас. Момент для бесед не самый подходящий.

Здесь странно ощущался воздух. Тяжелее, дымнее. Но отчего-то это не действовало на нервы; странное ощущение обволакивало будто бы со спины, вызывая желание завернуться в одеяло и тихо лечь у костра, прямо напротив котла, и смотреть, как слегка колышутся над паром сушеные травки.

Ньюлен будто бы расслабилась здесь.

– Почему вы не сбежали, Лидиа? – Неста «очнулась». Все здесь выглядело так, будто бы ведьма могла тревожиться разве что о слишком горячем чае.

Ответом было молчание, словно она даже не знала, что говорить.

– Я не подумала, что это необходимо.

Неста с Ньюлен переглянулись.

– Толпа настроена весьма воинственно. Я могу уговорить их уйти… на этот раз, – Нимнесте была более чем уверена, что сумеет. Но решать проблемы нужно, устраняя первопричины, а не симптомы.

Лидиа бросила безразличный надменный взгляд в окно. У нее тяжелые веки, будто бы всегда полуприкрытые, а глаза – что расплавленное жидкое золото в свете костра.

– Теперь я хочу уйти. У вас есть вопросы, и я хочу ответить на них, но для этого я хочу быть в безопасности.

Ньюлен нахмурилась, анализируя что-то в своих воспоминаниях.

– Кассида, я знаю, как уйти через рощу другим путем. Вы сможете отвлечь внимание толпы, пока я уведу Лидию?

Неста кивнула. Звучало как план.

– Я догоню вас на границе рощи.

Пару раз вздохнув, Неста собралась с духом – и распахнула дверь домика изнутри, выходя к людям с гордо поднятой головой.

Она стояла над ними, как оратор на трибуне, осматривая своих подданных и чужаков из области строгим и холодным взглядом. Она надеялась, взглядом, хоть чуть похожим на тот, что видела у командора Лезвий Веры.

– Я взглянула, поговорила, а теперь прошу послушать меня. В компании капитана Лезвий Веры я прибыла сюда, потому что до нас дошли вести, что неподалеку пропадают люди, и с учетом распоясавшихся чудовищ, вывод напрашивается очевидный. Мы здесь, чтобы решить проблему и отыскать пропавших, если это еще возможно, и в дальнейшем снова сделать эти места как можно более безопасными. Вы знаете меня – я никогда не нарушаю своего слова, а Лезвия Веры никогда не бросали нас в беде. Так поверьте же, когда я говорю, что за живущей здесь женщиной я не вижу никаких признаков зла. С этого момента и навсегда живущая здесь женщина находится под моей защитой. И вы должны знать, что ради вас и вашего благополучия она согласна оказывать нам помощь в избавлении наших земель от порождений пучины. И если кому-то есть, что сказать о том, где видели нечто наиболее, первостепенно опасное, или какие-нибудь сведения о пропавших, нечто действительно важное, что может помочь нам – я внимательно и с радостью выслушаю вас.

Эти люди перед ней, ее люди, больше не хотели войны. И Неста знала, что так будет.

Такова природа жителей этих земель. Уверенность и немного добрых обещаний – и все будет хорошо. Оставалось понять, какая крыса настроила их на враждебность изначально.

– Ну так а если не она, то кто еще? Она одна такая тут колдунья, – подытожил свой рассказ незнакомый Нимнесте мужчина с крепкими руками. Скорее всего, из столицы.

– Я ожидала больше снисхождения от своего народа, – мягко заметила она, стараясь придать своему голосу точно отмеренную долю печали. Они, без шуток, огорчили ее сегодня. – Я готова бороться за свой народ, но и вы должны стоять друг за друга горой. Не позволять чужакам заронить зерно вражды.

Ропот. Люди переглядывались. Кавин прятался за спинами снова. Неста решила его не замечать. Она ему потом все это припомнит.

– Но священник же не будет врать, кассида! – подала голос Роэдан. Смелая. – Священник Трех – не наш, конечно, но вы же, да и регент, всегда говорили, что и Лезвия друзья наши, и церковь их. Так что же, нет, что ли?

Священник. Это уже интересно.

– И он просто обвинил целительницу, которая помогала нам множество месяцев, неясно в чем, и вы поверили?

– Ну… – тучный мужчина-шовилл слева от кассиды почесал шею. – Он убедительный.

– Как он выглядел? – она запомнит его описание. Запомнит и найдет его, и узнает, зачем он ссорит ее людей.

– Линей такой, – снова заговорила Роэдан. – Старый. С выцветшей татуировкой на левом глазу. И еще…

Чем больше описывала линея пекарша, тем яснее становилось Несте, что она уже встречала этого чужака. Встречала в Морриане, где он выловил ее у ворот и говорил непонятные, абстрактные вещи. Все остальные подтвердили, что видели именно этого линея. Что в Грана Эсера, что в Морриане.

Как Неста и рассчитывала, люди заговорили. Не только о чужаке-линее.

Она задержалась, встретившись с Ньюлен и Лидией только к глубокой ночи. Игнорируя усталость, она немедленно перечислила капитану все, что узнала, едва сдерживая дрожь волнения.

И правда пропадали путешественники из Грана Эсера и городов поблизости. Несколько моррианцев тоже пропало.

Пустыня полна чудовищ без лица, напоминающих силуэты людей – проклятых, не иначе.

Лидию винили потому, что не могли ничего объяснить. Потому что тот линей настраивал людей друг против друга, пускал по ложному следу. Его предстояло поймать и обезвредить. Но с этим Неста собиралась разбираться позже.

Пока что она просто пошлет весточку Шеэмин, чтобы она была наготове и следила за людьми в городе.

Путь до форта выдался опасным. Они видели силуэты вдалеке, странные тени за своей спиной. То, что некогда было птицами, кружило над их головами, и это Несте не нравилось. Животные искажались, а ведь их осталось так мало в Хосеш-Асаде.

Лидиа, кажется, не боялась ничего. Она спокойно позволила Ньюлен защищать себя, в то время как Неста, отдавшись своей новой силе, рассекла небо напополам, разрезая летающих чудовищ волной из Владыки Морей. Трезубец покорился ей с первого раза, но у нее не было времени удивляться.

Они сражались, отступая, и достигли форта гораздо позже, чем должны были изначально. Рассвет принес с собой облегчение – они справились, пережили еще одну ночь. Последняя тень сбежала прочь при виде первых же лучей солнца.

Они достигли ворот лагеря обессиленными и измученными.

Атмосфера в Форт-Пэн отличалась от той, что видела Неста в прошлый свой визит. Солдаты были настороже, патрули регулярно проверяли состояние стен и ворот.

Несте и Лидии выделили место в палатке Ньюлен. Пока они отмывались от песка и пыли ночной пустыни, принесли ужин, но от него Лидиа отказалась.

– Я не ем, – сказала она бесстрастно. Она казалась странной статуей, неуместной среди живых, в этом своем платье. Впрочем, через пустыню она несла его удивительно легко, словно оно ничего не весило.

– Вы не проголодались? – поинтересовалась Ньюлен, присаживаясь на кровать. Лидиа перевела на нее взгляд, ничего не выражающий.

– Я не ем, – повторила она после паузы.

Неста поспешила перевести тему, пока ситуация не стала еще более неловкой.

– Теперь мы можем поговорить?.. нет места безопаснее Форта-Пэн.

Ведьма едва заметно улыбнулась.

– Громкое заявление. Но этого хватит пока что. Я расскажу все, что могу. Другое дело, что я знаю не так и много. Определенно меньше, чем считали те люди.

– В какой момент они вообще решили прийти к вашей двери с оружием? – Ньюлен искренне не понимала. Отчего-то это казалось Несте очаровательным.

Лидиа пожала плечами.

– Чужое и непонятное всегда винят первым. Я не спешу пояснять природу своих сил или знаний.

– Так, к слову о знаниях, – Неста старалась не выдавать волнения, нацепив на вилку немного сыра. – Вы можете рассказать мне больше о моей Марке?

В этот раз Лидиа взглянула на нее как-то по-новому.

– Да. Нет. Я не уверена. Смотря, что вас интересует. Та ли эта Марка, о которой все говорят? Я не знаю, может, ваши легендарные герои носили иную. Является ли эта Марка причиной ваших побед? И да, и нет.

Неста забыла о еде, глядя на ведьму во все глаза. Ведьма знала.

– Но если эти чудовища – именно та чума, что поражает наши умирающие земли каждые несколько десятков лет, – продолжала Лидиа, – то только от вашей руки они могут пасть и покинуть этот мир окончательно, и никак иначе. Они не рождаются сразу такими, они мутируют из-за разлитой скверны, просачивающейся в наш мир через подводные разломы. Эти существа будут становиться только абсурднее и чудовищнее. Как гигантские змеи, у которых на месте отрубленной головы вырастает несколько, порождая в итоге неумелое, глупое, неестественное создание.

Неста прикрыла глаза. Это… хуже этой новости мало что могло быть.

Как ей успеть везде? Как ей помочь всем, когда чудовищ будет только больше, а она… а она одна с Маркой, или…

Герцог. Она должна поговорить с герцогом.

– Лидиа, я не знаю о марке ничего. Я буду благодарна за любые сведения.

Лидиа помедлила, а затем сосредоточенно спросила:

– Что ты знаешь о Темных Берегах?

Вдруг подала голос Ньюлен:

– Темные Берега – призрачный план из тени и дыма. Один из миров, где живут рашту. Его суть – холодный хаос посмертия и сосредоточенность воздействия. Проще говоря, они появляются в материальных мирах только по каким-то своим причинам и не стремятся выплескиваться и заражать все. У них четкая иерархия – например, руаввре ищут и забирают присмотренных заранее героев, и когда их цель выполнена или сместилась, они игнорируют все даже в ущерб себе. Но при чем тут они?

Лидиа склонила голову набок.

– Полуоформленные образы, потерянные в чужих кошмарах. Тьма, изливающаяся в наш мир через разломы, берущая начало из запредельной тьмы другого бытия. Например, одного из Берегов. Отмеченные, оскверненные, они не являются частью ни этого, ни какого-либо другого мира. Не могут уйти, не могут остаться. Мутируют.

Ньюлен покачала головой.

– Темные Берега заражают наш мир, чтобы… что?

– Эта сила не имеет четкого сознания. Иными словами, время от времени происходит выброс, существа заражаются, они уже не мертвы и не живы – потому их так просто не сразить. Отрубить голову? Вырастет еще, даже если это противоречит существованию. Убить их можно, лишь поразив их скверну. Находясь с ними на одном уровне. Будучи, в некотором роде, таким же.

Неста не заметила, как вилка выпала из ее рук. Она наклонилась, опираясь локтями о колени, массируя разболевшиеся виски.

Такой же. Такой же, как тьма за гранью мира.

– А отчего Маркой наделили живого, и кто именно это сделал, – закончила Лидиа. – Этого, увы, я не могу знать.

– Кассида? – теплая рука Ньюлен коснулась ее плеча. Неста не заметила, как капитан встала с кровати.

– Я в порядке, – она мягко коснулась руки Ньюлен и вновь обратилась к Лидии, бросая последние силы на то, чтобы сохранить самообладание. – Выходит, я должна понять, кто сделал это со мной.

Лидиа, подумав, поднялась.

– Верно. И думаю, я узнаю что-то еще для вас. Позже. Я сообщу вам, если найду что-то.

Только от ее руки

Только позже ночью Неста поняла, что эгоизм победил здравомыслие в ней. Первое, что она спросила у Лидии, касалось ее собственной судьбы, ее будущего и ее страхов. А теперь, когда ведьма оставила их и отправилась отдыхать, бежать за ней с вопросами о пропавших Неста уже бы не стала.

Она спросит утром.

Ей снились тревожные, бессмысленные сны, и под утро она обнаружила себя в темноте капитанской палатки, глядящей со своей лежанки на спящую Ньюлен. В темноте ее солнечные волосы напоминали светлый речной поток, а черты лица, лишенные привычной строгости и хмурости, были изящной картиной безмятежности. Эта женщина – девушка – была необычайно красивой, и наверняка не знала отбоя от поклонников. Увы, доктрина Лезвий Веры подразумевала отказ от отношений и любых смертных удовольствий. Неста слабо понимала, чем это обосновывалось – что-то о важности бесстрастности, кажется. Сколько сердец Ньюлен разбила, интересно, своей недоступностью?..

Побоявшись показаться навязчивой и странной, Нимнесте поспешно поднялась и вышла из палатки. Капитану нужно выспаться, а ей, наверное, проветриться.

Свежий ночной воздух пустыни принес с собой пусть и иллюзорное, но все ще чувство свободы. Неста подставила лицо порывам ветра, позволяя им играть с ее волосами, гладить по темной коже. Где-то там, за оградой, раскинулась пустыня ее земли, окрестности ее Морриана. Сейчас – безгранично опасные, нуждающиеся в помощи. И помочь своей земле может только она.

Так ли чувствовал себя герцог Самиир, когда обнаружил на себе марку? Терзался ли он сомнениями, верил ли в свои силы? Был ли он один, или с ним, как и с Нестой, бок о бок стояли достойные люди, верные и преданные?

Самиира знали в герцогстве как героя. Неста росла на историях о его подвигах, о том, как он сразил армию темных существ. В годы ее детства почти все были влюблены в Самиира.

Если бы только он мог помочь. Если бы он мог подсказать!..

– Кассида?

Неста вздрогнула от звука знакомого голоса. Ей понадобилось мгновение, чтобы узнать в этом темнокожем мужчине с природным венком оливы в рыжих волосах Рейветина, одного из солдат Форта-Пэн. Рейветин – лор-файне, и олива была частью его. Неста всегда восхищалась тем, как лор-файне сосуществуют с цветами и листьями в своих телах.

– Я могу помочь?..

Рейветин бросил короткий взгляд на палатку Ньюлен и кашлянул, прочищая горло.

– Капитан у себя? Есть новости о патруле.

– Капитан спит, – Неста посерьезнела. Она знала о патруле. Знала, что ребята пошли проверить тревожные новости со стороны утеса. Что-то о рыскающей там тени, охотящейся на путников у дороги.

Рейветин явно колебался между порывом немедленно разбудить Ньюлен, и нежеланием тревожить своего капитана. Неста ободряюще коснулась его плеча.

– Рей, ты можешь рассказать мне. В чем дело?..

– Мы напали на след чудовища, кассида, – он сдался почти мгновенно, – И оно… проклятье, оно ужасное, если верить описаниям. Мы с ребятами… не можем так просто сидеть здесь. Мы здесь, чтобы делать то, что нужно народу, а не то, чем мы тут занимаемся.

Неста сдержала неуместный смешок. Она не считала, что хотя бы даже десятая часть того, что делали ребята, была не нужна. Но и их нетерпение могла понять.

– Капитан Ньюлен ведь отдала вам разрешение действовать по ситуации, разве нет? – она не убрала руку с плеча Рейветина, а напротив, погладила его, – Что вас останавливает?

Солдат втянул носом воздух, собираясь с духом, и признался:

– Кассида, простые клинки не справляются с оскверненными существами. Нам нужны силы Лезвий Веры, а капитан…

– … единственная представительница Лезвий Веры поблизости, – понимающе закончила за него Неста. Новости разливались внутри нее горечью. И что-то подсказывало ей, что одно такое существо – только лишь начало.

Рейветин был прав, так просто оскверненных не сразить. Но он не принимал во внимание кое-что другое.

– Но не только капитан Ньюлен может помочь вам, разве нет? – она подмигнула лор-файне и похлопала его по плечу, прежде чем отпустить, наконец, – Я тоже могу это делать. Убивать этих существ.

– Но, – запнулся он. – Вы – наша кассида, и…

– … и мой долг как вашего будущего правителя – служить моему народу, Рей. Собирай патруль! Сегодня с вами отправлюсь я.

Ньюлен будет сердиться, когда узнает, Нимнесте понимала это прекрасно. Но у нее не было выбора. Даже если бы Ньюлен сейчас была рядом с ней в своих чудовищных латах с терилловыми вставками, Неста не стала бы отступать. Это и вправду ее долг, и в ее словах Рейветину не было ни крупицы сомнения или же лукавства.

Она затянула свои кудрявые волосы в тугой узел на затылке, накинула плащ и захватила трезубец. В ее присутствии ребятам было не по себе, но она вспомнила, как легко Нийриэл разряжал обстановку, и отпустила пару шуток, которые слышала от него. Глупых, не очень-то приличных шуток, совершенно неподобающих будущей правительнице. И именно благодаря этому несоответствию, неловкость в их компании разбилась как упавшее на каменный пол яйцо.

Они вышли из форта в группе из пяти.

Вернулись лишь трое.

События этой ночи Неста помнила смутно. Они бегали по ночной пустыне за рябью во тьме, за тенями на склонах песков. Они видели то, что осталось от путников, рискнувших выглянуть из своих укрытий на странные звуки. Неста не видела ничего ужаснее этих останков… пока они не встретились, наконец, с чудовищем.

Они смогли загнать его в угол между крупных валунов и песчаных холмов. В тени редких кустов сгорбилось нечто, ростом едва ли по бедро кассиде.

Сейчас ее память была неспособна даже восстановить образ этого существа целиком, настолько велик был шок. То, что солдаты загнали в угол, напоминало большую собаку, и они опрометчиво решили, что имеют дело с оскверненным животным.

В свете факела им предстало чудовищное, уродливое и непостигаемое… нечто. В склизкой, спадающей с него липкими клочьями тьме, перед ними было трясущееся существо – нет, существа; Неста помнила узнаваемый силуэт задних лап собаки и покрытую выгоревшими побегами руку лор-файне в спине. Она помнила раскрытую воздуху, воспаленную плоть собачьей морды, вплавленной в череп остроухого линея лишь с одной стороны.

Попытки восстановить события в памяти заставляли ее дрожать. Она не могла осознать… ее разум не мог, не способен был осознать, обработать увиденное. В ушах гремели слова Лидии, и собственная неспособность смириться с увиденным вызывала подкатывающие к горлу приступы тошноты.

«Полуоформленные образы, потерянные в чужих кошмарах».

Ребята из форта оказались столь же не готовы к тому, что предстало их взору, что их легко удалось застать врасплох. Каким бы неказистым и жалким не казалось то чудовище, оно набросилось на отряд в одно мгновение.

Она до сих пор помнила крики. Эшнили увидел это первым, и его вопль окатил остальных ледяной волной. Он кричал, и кричал, и кричал… и больше не пришел в рассудок. Оно бросилось на него в одно мгновение, а остальные ребята просто смотрели, не в силах двинуться от страха.

Потому что истинный страх – это не побег, не лихорадочное отпрыгивание прочь. Истинный, глубочайший страх – сковывающие липкие нити, ледяная паутина ступора.

Неста смогла очнуться, только когда Солни толкнул ее невольно, бросившись другу на помощь. Она смутно помнила, что сделала – взмахнула трезубцем, импульсом попыталась отбросить чудовище прочь от Эшнили. Но он больше не двигался. Не кричал, не пытался спастись. Больше не жил.

Она плохо, так плохо помнила этот бой. Какие-то урывки.

Помнила просьбы о помощи Солни, которого черные клыки распороли напополам в одно мгновение. Помнила, как Рейветин бросился наперерез чудовищу и спас ее жизнь. Помнила, как страх не давал ей обратиться к своим силам, как во вспышке от Владыки Морей она увидела слившееся лицо-морду монстра, и как ее небьющееся сердце словно распространило холод по всей ее груди.

Двое погибли на ее глазах.

Помнила, как упала на песок, уворачиваясь, как оцарапали ее ветки острых пустынных кустов. Как солдаты отрубили бесполезные растущие из спины руки чудовища, давая ей время прийти в себя.

Ей удалось призвать на помощь Марку, в конце концов. В замершем мире она могла смотреть в морду этого существа не дольше, чем в хаосе текущего времени. Черное сердце сгустившейся тьмы находилось в самой голове – там, где изначально срослись в единый кошмар бедные жертвы.

Неста не смотрела, когда призывала силу Владыки Морей себе в помощь. Но она поняла, что это ей и не требовалось. У нее не билось больше сердце, но она ощущала биение чужой тьмы как свое собственное.

И, когда луч испепелил сгусток, монстра не стало, а она сама осталась один на один с Рейветином и его израненным подчиненным. А перед ними лежали тела Эшнили и Солни.

Помнила смутно, как обнимала Рейветина, то ли утешая его, то ли ища утешения для себя. Помнила, как они втроем, шатаясь, отправились обратно в Форт-Пэн, чтобы там найти помощь и вернуться за телами погибших.

Рейветин умолял ее не винить себя, но Неста не могла прекратить без конца прокручивать в голове, что если бы она среагировала сразу, если бы выхватила трезубец и нанесла удар мгновением раньше, ребята были бы живы. Но она оказалась не готова, и все же опрометчиво пошла с патрулем, думая, что может заменить рыцаря ордена. А что в итоге? Она даже не могла заставить себя вспоминать о случившемся без содрогающих ее спазмов и удушающих, подступающих к горлу комков.

Она хотела кричать и плакать, ее трясло и знобило в жарком хосеш-асадском воздухе. Она не слышала и не видела никого вокруг себя, и ей становилось хуже с каждой проходящей минутой. Ей казалось, что она сойдет с ума. Рассудок не справлялся.

Она даже не заметила, как к ней подошла Лидиа, как присела рядом с ней на песок, не обращая внимание, что это может испачкать ее атласное платье.

– Шшш, моя кассида, – позвала она, и ее теплая рука коснулась щеки Несты, слегка возвращая ее в реальность. Следом за прикосновением пришло необъяснимое ощущение спокойствия, мягкости и чего-то еще, чему Неста не могла найти слов.

Она встретилась взглядом с золотыми глазами Лидии, и тогда женщина коснулась ее второй рукой, обнимая ладонями лицо Несты.

– Все будет хорошо. Ты сильна, ты справишься.

Прикосновение вернуло ей хотя бы часть сознания, но этого хватило лишь на нервный всхлип.

– Как?.. – хрипло спросила Неста, не чувствуя в себе сил даже на эти слова. – Как мне продолжать, когда то… то, что я видела – только начало?.. эти… ужасы, это… это…

– Шшш, – вновь повторила Лидиа, и с ее мягкими касаниями возвращалось живое тепло. Она подалась ближе к Несте, и ее слова прозвучали только для них двоих: – Поспи.

А затем ее мягкие губы коснулись губ Нимнесте, принося с собой спокойствие и необходимое забытье.

Во сне все было мягче. Спокойнее. Синих бабочек было меньше, отчего бледное лицо напротив не так терялось за световой рябью. Он взял ее за руки – его руки были ледяными, мертвыми – и, когда он заговорил, звучал горше потери.

– Так быть не должно. Так быть не должно, понимаешь? Того, что ты видела.

Холод его рук пробирался к самому ее сердцу, и не сразу она осознала, что может отдернуть их, освободиться.

– Не должно?! Понимаю?! Без этой демонстрации я могла тебе сказать, что подобное… непостижимо, ужасно, отвратительно!

Он был белым, как труп, и бабочки вокруг тоже напоминали о смерти. Все было холодным, пепельным.

– Никто не заслужил… того, что происходит. Ваш мир умирает, его тонкий защитный слой пропускает так много, но даже если и так… никто этого не заслужил. Это чудовищно, и я ничего не могу с этим поделать.

Ее руки в его, вновь, а она и не осознала, как. Он подносит их к лицу, будто бы собирался вложить свои слова ей в ладони.

– Прости меня. Я ничего не могу поделать, я связан по рукам и ногам. Я могу только смотреть со своей короткой цепи, и я бы отдал все, чтобы это исправить. Но я не могу.

Она забыла об осторожности, встречаясь взглядом с мертвыми переливчатыми сапфирами его глаз.

– Кто… что ты вообще такое?.. как твое имя?

– Это важно?

Он поднялся. Бабочки разлетелись, словно светящаяся рассыпанная дробь.

– Наверное, мое имя есть где-нибудь в старых списках. Прежний герой пытался его узнать, но не умел читать между строк, как могут только те, кто никогда не рождался.

Меньше бабочек. Меньше цвета. Тьма поглощает их обоих.

– Прощай, новый герой.

Утро принесло с собой головную боль и тяжелое чувство где-то в душе. Форт затих, нося траур по потерянным ночью товарищам. Уже поднявшаяся Ньюлен, узнав о произошедшем, теперь вернулась к своим людям, и Неста не собиралась ее отвлекать.

Наспех умывшись, она отправилась на поиски Лидии. Вчера эта загадочная женщина помогла ей вновь, и теперь события прошедшей ночи, пусть все еще бросали в дрожь, хотя бы не душили ее нарастающей истерикой. Лидию нужно было отблагодарить… и расспросить о пропажах.

Однако найти женщину у нее не получалось. Она обошла весь Форт-Пэн и даже поднялась на укрепления, но ведьмы и след простыл. Только когда она на мгновение задержалась рядом с невысоким светловолосым мужчиной, он неожиданно обернулся, схватив ее за руку и потянув к себе на ступеньку.

От его прикосновения отчего-то хотелось завернуться в одеяло и успокоиться. Будто… все не так уж и плохо.

– Никуда не убегай. Это я.

И Неста поняла, что и правда его знала. Интонации, взгляд. Эти глаза за тяжелыми веками, словно растопленное золото. Эти мягкие руки и загорелую кожу. Она знала его.

Его.

Ее.

Лидиа изменилась за ночь.

– Что?!.. – кажется, она все же сошла с ума после вчерашнего. Ее рассудок не выдержал.

Мужчина развернул ее руку, поглаживая запястье кончиками пальцев.

– Кассида… это я. Мне просто пришлось сменить лицо. После тех людей я не хочу быть узнанным. В любом случае, мне самому неважно, кем выглядеть. Потом я могу быть тем, кем ты захочешь меня видеть.

Он касался ее очень мягко. Успокаивающе, даже. Почти как мог бы родитель.

– Ты слышала о таких, как мы. Просто мы стараемся не выделяться. Не все мы Воплощаем что-то плохое, но от суеверий это не спасает.

Говорят, иногда эмоций или чувств в одном месте собирается так много, что они почти обретают плотность. Воруя черты у всех, кто оставил свой след, они приобретают почти реалистичный облик и выходят в мир в неузнанной, максимально обычной форме. Там, где проходят Воплощения, остается след их сути – Тоски, Решительности, Надежды, чего угодно.

Неста слышала о них. Оживший миф их умирающей земли.

– И кто же ты, Лидиа?

Его губы тронула тень улыбки.

– Нежность.

Да… все сходилось. Это ощущение рядом с ним – с ней. Тепло, спокойствие, умиротворение – нежность.

Он привлек Несту к себе, обнимая и окутывая своим воздействием. Невзгоды и все, что навалилось на нее за прошедшие дни, теперь казалось далеким, а главное, преодолимым. И Неста поняла, что расслабилась.

– Спасибо.

Чужеродное спокойствие приковывало не только ее растерянность и испуг, но и ее способность удивляться. Но с каждой новой ступенькой во двор Форта-Пэн Неста ловила себя на глупом и зацикленном «как» и «невозможно». И она не сдержалась.

– Я не могу в это поверить. Встретить кого-то из вас – необычайная редкость, и…

Лицо Лидии выражало мягкое, снисходительное ободрение. Он протянул руку и коснулся щеки Несты кончиками пальцев, и ей захотелось зажмуриться и позволить ему прикасаться к ней столько, сколько он пожелает.

– А в то, что ты носишь Марку Восставших Героев, ты веришь? В то, что чудовище избрало тебя, именно тебя? К вам, Восставшим, стремятся и стекаются все и вся. Я лишь следую за течением.

– Все равно в голове не укладывается.

– Не воспринимай меня как Воплощение, кассида. Я – далеко не самое удивительное явление, что приключится с тобой. Сейчас я просто тот, кто хочет помочь. Кто хочет быть твоим спутником.

Они спустились со стены вместе. Вместе вернулись в палатку, к картам, которые Ньюлен достала еще вчера. Теперь, когда Неста лучше владела собой, она вспомнила, что должна была спросить у ведьмы – Воплощения – еще вчера.

– Ведь изначально я пришла к тебе за помощью в поисках исчезающих в пустыне людей.

Словно его это не волновало, он смотрел на переливы света в ее кудрях. К интонациям вернулась та безэмоциональность, с которой ведьма говорила раньше.

Наверное, имитировать непривычные чувства таким, как Лидиа, трудно.

– Мне довелось… видеть путников. Они шли на север от рощи и никогда не возвращались. Лишь в одну сторону.

– Ты можешь показать?

Помедлив, Воплощение кивнул.

Неста знала местность как свой родной Морриан. Указания Лидии были той самой ниточкой, которая была ей необходима, чтобы выделить вероятные места.