Хранители. Часть 2. Живая вода Чуванова Татьяна

– Ты не терпелива, дитя моё, – улыбнулась ей учительница, – на самом деле, ответь сама себе на вопрос: как ты думаешь, почему на этой прекрасной голубой планете существует единственный разумный вид – человек, который смог уже пробраться в космос, совершить столь сложные открытия и обеспечить себя всем необходимым?

– Этот вопрос из области создания человека.

– Правильно, дитя моё. Господь создал Человека по образу и подобию своему. Он создал не просто существо, которых сотни тысяч видов и подвидов на нашей планете. Он создал творца такого же, как и сам Господь. Что же должен был сотворить человек.

– Жизнь? – шёпотом спросила девочка.

– Верно – жизнь. И здесь, я имею в виду, не только то, что человек должен продолжать себя в своём потомстве и заселять землю, но и облагораживать мир вокруг.

– Да, хунзакуты так и живут.

– Правильно, девочка, твой народ творит жизнь, поэтому ему дано такое долгое время пребывания на планете. Однако, творец, в первую очередь, должен творить Счастье. Ведь, например, рождение нового человека это счастье? – пожилая женщина посмотрела на Мукту.

– Конечно счастье! – отозвалась девочка.

– Люди забыли, что они в первую очередь должны быть счастливыми, ведь только так они смогут творить добро и для себя, и для планеты. Рождение ребёнка, рождение красивой книги, замечательного архитектурного проекта, доброго дела и так далее. Вот что хочет планета получить. К сожалению, в последнее время люди всё чаще изменяют той миссии, которую на них возложил Бог. Планета начала подавать сигналы бедствия. По всей земле происходят экологические катастрофы. Гибнут люди, дома, целые города. Однако, по какой-то причине те, кто стоит у власти в разных странах мира не видят или не хотят видеть этих сигналов. Продолжая разорять планету, они и других, более слабых, добрых и порядочных людей делают несчастными.

– Как же так, – удивилась девочка, – что же, они все становятся похожими на Изгоя и Ника Немо, которые в прошлом году хотели присвоить наш источник себе.

– Да, дитя моё, к сожалению это так.

– А почему добрые и честные граждане не потребуют, чтобы злые люди перестали разорять планету и делать их несчастными.

– Дело не в том, чтобы требовать, а в том, чтобы делать добро. Этим летом у нас здесь были с миссией необыкновенные люди. Может быть, только благодаря таким как они, мир пока ещё и существует, и как-то выживает. Они не стали ждать и жаловаться на несправедливость, а совершили прорыв в лечение самой страшной болезни человечества.

– А как вы думаете, Мараи-апа, что может сделать такая маленькая песчинка, как я, чтобы предотвратить катастрофу на планете?

– Ну, во-первых, перестать себя считать песчинкой. Ты – Жемчужина. Человек, который своим даром уже одаряет. Нужно донести до людей всей планеты важную весть. Она им, правда, покажется странной и даже смешной, детской и нелепой, но попробовать стоит.

– Я готова! А что это за весть?

– Послушай одну притчу, которую рассказал мне мой отец в детстве, когда я сказала ему, что считаю несчастными людей, у которых нет достаточного количества денег.

Однажды, ученик спросил Мастера: насколько верны слова, что не в деньгах счастье? Тот ответил, что они верны полностью. И доказать это просто. Ибо за деньги можно купить постель, но не сон; еду, но не аппетит; лекарства, но не здоровье; слуг, но не друзей; женщин, но не любовь; жилище, но не домашний очаг; развлечения, но не радость; образование, но не ум. И то, что названо, не исчерпывает список.

– Почему так важно передать людям эту прописную истину? – удивилась девочка.

– Да просто потому, что сейчас самые влиятельные люди мира пытаются всех убедить в обратном. Стараются в головы нормальных людей вселить то, во что уверовали сами давно. Для них сверхприбыли это главное. Но, убивая планету, они рубят сук, на котором сидят.

– Мараи-апа, планета может погибнуть? – девочка была не на шутку напугана.

– Может быть, не в ближайшее время, но всё к этому идёт.

– Я могу поехать вместе с дядей в Дели и там, в университете, обратиться к научному сообществу Индии с призывом обратить внимание на наши ледники и на всю планету, друг на друга, в конце концов!

– Сделай так, как решила. Постарайся связаться с европейцами, которые были здесь летом. Они могут знать что-то новое по проблеме экологии. У них большие связи и в научном сообществе, и в деловом мире. Они с радостью помогут тебе.

– Почему вы думаете, что они знают о проблеме экологии планеты что-то новое? – девочка заинтересованно смотрела на любимую учительницу.

– Потому что они решали локальную проблему. А сейчас уже, вероятно, столкнулись с проблемой глобальной.

– Они узнали, что ледник тает слишком быстро и скоро для живой воды не останется воды? – предположила Мукту.

– В некоторых местах мира её, такой живой воды, в принципе нет либо она загрязнена. Ты ведь не думала, дитя моё, что все сотни тысяч больных раком головного мозга могут вылечить с помощью живой воды реки Хунза?

– Они говорили что-то о том, что эликсир можно сделать из любой воды после её специального очищения. Как-то это по-научному называется.

– Улучшение органолептических свойств воды, – подсказала Мараи-апа своей ученице, – однако, всё-таки не всякая вода подходит для этих операций. Пообщайся с этими людьми. Вместе вы сможете найти ответы на многие свои вопросы, а теперь, давай протрём стеклянные игрушки, и ты мне почитаешь сказки Редьярда Киплинга. Дело в том, что некоторые звуки в произношении тебе так и не удалось исправить. А у нас остаётся мало времени.

XI

Анабель не узнавала себя. Она стала лучше ладить с людьми, Свою семью узнавала будто заново. Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как кузина Анна, её муж, Артём Старцев, а также их друзья Эрлен и Нюша Маферсон спасли ей жизнь. Сначала, они, узнав о её страшном диагнозе – онкологии головного мозга в последней стадии, переправили Анабель в самое необычное и волшебное место на Земле – глубоководную обитель хранителей озера Лох-Несс. Там она увидела дядю и тётю и поняла, что под толщей воды, она может жить с этим заболеванием сколь угодно долго. Однако, ей дали только полгода, за которые её родные и друзья, оставшиеся в Нью-Патрике, должны были найти выход – препарат, в буквальном смысле слова – эликсир жизни! Она не верила в возможность такого чуда, но оно свершилось. Из долины Хунза Эрл и Нюша Маферсон привезли уникальную живую воду. Разработанный на её основе препарат спас им с дядей жизнь, и они смогли вернуться домой. Отец, как она узнала из рассказов кузины, находился по собственной вине, в другом мире, как будто бы – параллельном пространстве, где мог остаться навсегда. Однако, складывающаяся катастрофическая экологическая обстановка повлияла на то, что Роберта Стаффорда отправили с важной миссией на Землю. Анабель встретила отца и почувствовала, что, присущая ему ранее скрытность и недоверчивость, уступили место мудрости. Он попросил прощения за свои действия у Анабель и своей племянницы, Анны. Семья примирилась. Жаль, что отец пробыл в замке буквально три дня, а затем, взяв с неё слово – ничего не сообщать матери, уехал вместе с другими мужчинами в Америку. Анабель долго думала, чем заняться и решила, что международной лаборатории и просто её друзьям, её родным, да даже её брату и отцу всё время нужна помощь хороших юристов. Она знала от сестры, насколько сложно юридически решить вопрос о введение нового медицинского препарата даже для клинических исследований на экспериментальных группах, хотя каждый день просрочки может стоить сотням людей их жизни.

Разработанный международной лабораторией препарат для борьбы с раком головного мозга, требовал масштабных клинических исследований. Проблемы, которые возникли с одним из важных ингредиентов препарата в Америке и Европе, остановили утверждение плана клинических исследований в Комиссии по этике, которая была ранее сформирована.

Только начав обучение в Эдинбургском университете, она обратилась к лучшим профессорам юридического права, привлекла супругов Линдсей для того, чтобы создать прецедент абсолютно другого, инновационного подхода к внедрению в область практической медицины экспериментальных препаратов. Этому способствовала и одна из самых успешных программ Университета, на которую сразу же записалась Анабель – Confident Futures. Дело в том, что вместе с классическим юридическим образованием, здесь уделялось особое внимание, развитию практических навыков студентов, начиная с первого курса. Именно поэтому, профессура факультета юриспруденции и права в Эдинбурге только порадовалась рвению своей новой студентки. Они немного знали историю Анабель и сразу же лояльно отнеслись к тому, что эта учащаяся попросила себе индивидуальный график. Однако, они не ждали того объяснения, которое получили. Во-первых, Анабель Стаффорд запросила большее количество курсов, включив ещё и делопроизводство в сфере медицины и фармакологии, а также – курс Future Med по изучению информационных технологий в медицине.

В одном из самых комфортабельных залов Библиотеки Эдинбургского университета, по случаю выходного дня, пустующем и светлом, собралась группа юристов и медиков. Анабель обратилась к новым коллегам со своей проблемой.

– Друзья, всем вам известно из новостей телевидения и интернета, что на базе замка моей сестры и её мужа расположилась самая новая и продвинутая международная лаборатория по поиску, апробации и внедрению в медицинскую сферу новейших препаратов от самых тяжёлых заболеваний человечества.

– Да, – отозвался один из профессоров, мы благодарны леди Старцевой-Кавенгем за то, что сейчас Великобритания, и, в первую очередь Шотландия, во всём мире воспринимается как передовая страна, изучающая столь важную тему и ставшая домом для специалистов самой высшей категории со всего мира.

– Однако, – Анабель вновь взяла слово, – если позволите, я хотела бы озвучить ту проблему, для решения которой я и хотела бы привлечь лучшие умы Великобритании, то есть – вас.

– Мы все во внимании, – отреагировала специалист по медицинской дипломатии.

– Дело в том, что препарат от онкологии головного мозга сейчас находится в стадии завершения эксперимента на животных. Он однозначно, несёт позитивную динамику борьбы с раковыми опухолями. Я и сама являюсь примером чудодейственной силы лекарства. Не буду скрывать, мы встретились и с проблемой недостаточной эффективности данного вида препарата на территории США, но сейчас эта проблема решается членами моей семьи и ведущими специалистами лаборатории. То есть, мы можем констатировать факт, что при отсутствии противопоказаний, имеем сверхновый препарат, способный на последних стадиях рака спасать пациентов по всему миру.

– Пока что не понятно в чём проблема, – отреагировал Мэтт Стокхерн, профессор международного права.

– Дело в том, – стала пояснять Анабель, что если и далее идти обычным путём, мы рискуем получить доступ к клиническим исследованиям лет через пять, в лучшем случае. Анабель смотрела на этих выдающихся людей с чувством доверия и с мольбой в глазах.

– Поймите, продолжила она, – меня спасли благодаря этому препарату, но ещё миллионы умрут преждевременно, если мы не добьёмся разрешения на более быстрое его внедрение в экспериментальную медицину.

– Действительно, – откликнулся профессор по научной фармакологии Мишель Уоккер, – В настоящее время, переход на уровень клинических испытаний для препарата напоминает квест-игру. Разработчики похожи на русских борзых, которые не просто должны загнать зайца, а сначала – выстоять пять очередей, загрызть парочку саблезубых тигров, попросить прощения у зайца на четырёх языках и только тогда погнаться за ним. А заяц, что?

– Что? – практически хором переспросили слушатели.

– Заяц уже убежал, – со вздохом ответил Мишель, – и всё это было бы смешно, если бы не миллионы жизней, поставленных на кон этой длинной чиновничьей волоките.

– Именно поэтому мы и собрались здесь обсудить, как можно изменить существующее положение дел, – подхватила Анабель.

– У нас с Майком был один процесс, в котором потребовался медицинский представитель из Китая, так как проблема касалась использования запрещённых во всём мире, но не запрещенных в Китае таблеток аспирина для лечения детей, больных гриппом в одном из колледжей Великобритании. Врач – китаец по национальности использовал этот препарат, – начала говорить Элен Линдсей, друг семьи Кавенгем и юрист-международник.

– Неужели его судили за то, что он хотел понизить температуру аспирином, – удивилась Анабель.

– Нет, конечно. Он забыл просмотреть противопоказания по пациентам. У одного из мальчиков началось внутреннее кровотечение, и только вмешательство врачей скорой помощи и их профессиональные действия спасли жизнь ребёнку. Так вот, участие международных экспертов, позволило снять напряжение и прийти к справедливому решению суда. Нам, как адвокатам врача, было крайне полезно участие медицинского представителя из Китая в этом процессе.

– Как всё закончилось для врача? – поинтересовался профессор по научной фармакологии.

– Условный срок и выплаты семье мальчика по медицинской страховке плюс выплаты за моральный ущерб. Однако, речь сейчас о другом.

– Кажется, я начинаю вас понимать, – отозвался Уоккер, – всё дело в том, кто будет принимать решения в этом медицинском квесте по запуску экспериментальной апробации нового лекарства. Ведь, как я понимаю, в настоящее время мы столкнулись с проблемой противостояния этической комиссии?

– Да, всё верно, – подтвердила Анабель, – специалисты лаборатории в режиме нон-стоп работали по подготовке всей возможной документации по изучению, описанию фармакодинамики препарата и его составного анализа. Все юридические бумаги выверены и утверждены на уровне международных юридических институтов. В это же время, комиссия по этике работает на территории Великобритании, как и на территории всего мира достаточно долго.

– Предлагаю, привлечь международных экспертов и разработать новые международные инструкции по работе подобных институтов.

– Я предлагаю разработать дорожную карту по внедрению новых требований к работе международных комиссий по этике в фармакологии, – предложила Ирэн МакКвайер, специалист по медицинской дипломатии, – я могла бы заняться этим на своей кафедре.

– А в какие сроки вы могли бы разработать подобную дорожную карту? – спросила Анабель, – дело в том, что у нас каждый день на счету.

– Мы постараемся успеть до конца месяца.

– Это было бы прекрасно, – улыбнулась Анабель, – Как думают остальные члены собрания, что мы ещё можем сделать, чтобы обратить внимание на данную проблему? Ведь это касается всего человечества.

– Я хотел бы предложить свою помощь по вынесению этого вопроса на самый высокий уровень возможного обсуждения, – впервые вступил в разговор один из самых титулованных профессоров университета, доктор Тимоти Фаер, – Дело в том, что, как вам известно, я вхожу в Независимую комиссию ВОЗ по неинфекционным заболеваниям, в просторечии – по НИЗам. То есть, и по онкологии тоже. Через месяц комиссия собирается в Москве для проведения конференции, где работает министром здравоохранения один из сопредседателей данной комиссии. Там я и предложу обратить внимание на нашу дорожную карту и принять важное решение по скорейшему внедрению препарата хотя бы в зону клинических исследований.

– Вы нас просто вдохновили! – Воскликнула Анабель, – Честно говоря, я многого ждала от нашей сегодняшней встречи, но на такую поддержку даже не могла рассчитывать. То, что независимая конференция, организованная комиссией по НИЗам будет проходить в Москве, порадует Анну Кавенгем. Ведь это историческая Родина её матери. А также, это Родина для Анны Маферсон, нашего микробиолога, которая, конечно же, присоединится к нам. Ведь в ведущем исследовательском институте там работает её отец, который, скорее всего, также будет присутствовать на конференции и сможет помочь продвижению нашего вопроса.

– Естественно, мы, юристы, также не останемся в стороне, – заметил доктор юридических наук, профессор Дуглас Макс, я отправлю с вами троих лучших выпускников моего курса. Эти люди уже многое могут в сфере юриспруденции. Кроме того, мы попросим супругов Линдсей, о которых идёт молва по всей стране, как о лучших юристах столетия, также присоединиться к делегации.

– Тогда я займусь оформлением документов, получением виз и заказом гостиничных номеров для нашей группы, – заметила Анабель.

После этого замечательного консилиума, всей большой группой участники спустились вниз и, выйдя на улицу, решили посетить соседнее кафе. По настоянию женщин, выбор был сделан в пользу маленькой кондитерской, где им был предложен ирландский кофе и свежайшие круассаны с шоколадом.

– Позвольте спросить, – заговорил с Анабель доктор Тимоти Фаер, – это правда, что ваше лекарство, прежде чем испытывать на морских свинках и кроликах, испытали на вас и вашем дяде, лорде Кавенгеме.

– Дело в том, что когда мне в конце зимы поставили диагноз – рак головного мозга последней, неоперабельной стации, то только поддержка семьи и их, в буквальном смысле слова, подвиг, спасли мне жизнь. Кстати, Майк и Элен Линдсей участвовали в экспедиции, благодаря которой, препарат обрёл свою окончательную формулу.

– Что же потребовало подвига от ваших родных и друзей.

– Секрет воды, которая после всех стадий очистки входит в основу препарата.

– Элен, – переключился Фаер на юриста, – куда же была экспедиции, если не секрет.

– Не секрет. На границе Пакистана и Индии существует такой народ, живущий высоко в горах, как хунзакуты. Именно они нас познакомили с особенностями эликсира жизни, который добывается в этой долине. Оказалось, что некоторые источники по всему миру могут быть основой для создания такого эликсира.

– Сейчас перед нами как раз стоит вопрос изучения тех источников по всему миру, которые могли бы придать такую же эффективность, которую даёт хунзакутский источник, – добавила со своей стороны Анабель.

– Ещё раз, подтверждаю свою решимость помогать вам во всём, леди, и передайте моё почтение семье Кавенгемов, которые столько сделали добра для людей во всём мире.

– Я благодарю вас от всей души, – ответила Анабель.

Так, небольшая группа людей начала действовать в интересах инновационных разработок самой современной международной лаборатории.

XII

Вокруг было удивительно тихо. Ни одного ночного зверька или птицы не было слышно рядом с обочиной дороги, где стоял неприметный грузовичок. Чёрный Орёл смотрел на машину и размышлял о том, что едва успел отправить семью в Канаду, как сразу же на их земли пожаловали чужаки. Сведения о Вэра поступали самые неутешительные. Два человека, которые могли передать информацию, были уволены из военной тюрьмы, где содержался вождь, без объяснения причин. Чёрный Орёл решил действовать. Тихо, как умеют только индейцы, он подобрался к задней дверце и уверенными движениями, вскрыв её, с помощью лассо и кляпа взял человека, который сидел возле спящего мужчины. Оттащив свою добычу подальше, он на английском предупредил о том, что кричать бесполезно и опасно для жизни и вынул кляп изо рта, захваченного им в плен мужчины.

– Простите мистер, кем бы вы ни были, но сейчас на этих землях разворачивается война против моего народа, даже больше скажу – против всего человечества. Итак, мистер, как вас зовут? Кто вы? С кем путешествуете? Рекомендую не лгать. Белые почему-то думают, что, если мы, индейцы, не заканчиваем в массовом порядке ваши университеты, то и ложь распознавать не умеем. Так вот, хотел бы вас предупредить. Ложь воняет, и я её чую за милю.

– Вы не развяжете мне руки?

– Отвечайте! – Чёрный Орёл смотрел в упор на белого человека, явно страдающего от боли в руке и, как-то непривычно для белого, старающегося этого не показывать.

– Меня зовут Роберт Стаффорд. Я приехал с друзьями из Англии. Мы ищем возможность узнать, как обстоят дела с озером Онондага. Правда, по моим сведениям оно ещё имеет и ваше, индейское название.

– Да! Это Мать всего сущего. Зачем вам наше озеро? Неужели вы не знаете, как изгадили его промышленники ещё в начале прошлого, двадцатого века?

– Да, знаю! Я как раз здесь по этой причине. Я готов помочь вашему народу. Я не смог выкрасть вашего вождя из тюрьмы, но спас его сокамерника, по совместительству – своего друга. И теперь, нам очень нужна ваша помощь.

Чёрный Орёл быстро одним движением рассёк верёвки на руках Роберта. После этого он сильно надавил на плечо мужчины и одновременно потянул за локоть и предплечье. Роберт увидел звёздочки перед глазами, зашипел от боли, словно змея, и, одновременно, услышал характерный щелчок. Вывихнутое плечо встало на место.

– Спасибо, – сказал он индейцу.

– Простите, – ответил тот, – давайте двигаться в сторону ваших друзей.

Роберт улыбнулся. Все спали. Ругать было некого, так как именно он в данный момент должен был дежурить на посту. Вместе с индейцем они разбудили всех путешественников. Чёрный Орёл быстро заполнил вместе с друзьями все необходимые бумаги по форме ФП-44 для пребывания на территории индейской резервации.

– Простите, что заставляю вас в такое время заполнять формуляры, – обратился Орёл ко всем, – Но вы должны понимать – ваше присутствие станет известным местным чиновникам, которые могли бы придраться к законности вашего пребывания здесь. А теперь, им нечего вам будет предъявить с законной точки зрения.

– Вот этот человек, собственно, и есть сокамерник Вэра, – пояснил, указывая на Джона, Роберт Стаффорд, – у него есть сообщение для вас. Однако, придётся подождать ещё двое суток до того момента, когда с помощью инъекции я смогу вывести его из этого состояния. Есть у вас в городке возможность как-то скрыть нашего «Мнимого больного»?

– Естественно. Все главные люди в курсе того, что у нас не простая ситуация сложилась с властями страны. Мы же, онондага, в отличие от многих других племён ни алко-маркетов, ни казино не пустили к себе в селение.

– А причём здесь казино? – удивился Артём.

– Вы, молодой человек, вероятно не в курсе. Белые всю жизнь делают хорошую мину при плохой игре. Они не облагают налогами игорный бизнес, если тот расположен на территории индийской резервации. Деньги получаются не плохие, но как итог – спившиеся главы семейств, разорённые гнёзда, брошенные дети. Нам такого не надо. У нас другая миссия.

– Если не секрет, какая же миссия у народа онондага? – спросил на этот раз Эрл.

– Возрождение экологической безопасности на наших землях. Уже седьмой год в Конгрессе рассматривается имущественный спор о землях, на которых расположено наше священное озеро – Онондага, как вы его называете.

– А вы, разве, не так его называете? – удивился Артём

– У наших предков, которые передали нам свои знания через вампума, название этого великого озера звучало, как Тонанцин или Богиня-Мать всего сущего.

– А что такое вампума? – поинтересовался Артём.

Индейца опередил Роберт:

– У нашего нового знакомого и по совместительству добровольного шерифа земель онондага вампума висят на поясе.

Чёрный Орёл улыбнулся упоминанию о добровольной роли шерифа, которую он сам себе присвоил и с кивком головы, означающим, что Роберт прав, показал на пояс. Там были прикреплены чётки или бусы.

– Это бусины из особого вида ракушек, – пояснил Роберт своим приятелям, – я такие один раз видел. Здесь он прикусил язык, чтобы не сказать лишнего.

– Всё! Готово! Поехали. Вы двигайтесь в сторону селения онондага, – пояснил Орёл, – я заберу лошадь. Встретимся у дома тёти Ситы.

– Да, и как мы поймём, где её дом? – спросил Эрл.

– Она вас будет встречать на мотоцикле у северного въезда. Доверяйте ей во всём. Она обеспечит нормальный уход вашему другу, пока тот не проснётся.

Роберт коротко рассказал спутникам, как оказался в руках Чёрного Орла.

– Знаете, я думаю, он нарочно мне руку вывихнул, чтобы испытать меня, – предположил мужчина.

– Вряд ли, – возразил Артём, – зачем ему лишние стоны.

– Если бы я стонал или как-то повёл себя не правильно, не пустил бы нас к себе в дом.

– А можно ли доверять такому человеку? – спросил Роберта Артём.

– Я бы доверился. На его вампума сейчас зашифрована одна фраза, которая напрямую говорит о его желании спасти своё племя.

– Какая же это фраза, – Артёму действительно было интересно.

– «Мне помогает Богиня-Мать всего сущего. Я – онондага», – пояснил Роберт, – кроме того, вряд ли человек, готовый обманывать, будет носить такие вампума.

– Согласен, – решительно поддержал Роберта Эрл, – смотрите у обочины какой-то старый рыдван стоит! А это ещё, что такое?! Эрл был явно ошарашен.

В принципе, все были озадачены. У старого мотоцикла стояла пожилая женщина в длинной, широкой юбке с красным орнаментом на чёрном фоне. На голове у пожилой женщины был завязан белый платок. Смотрела она властно и неприязненно. Когда мужчины обратились к ней с объяснением того, что им необходимо, она жестом приказала «Молчать» и поехала впереди фургона, показывая дорогу.

Сита разместила их всех в своём доме. Надо сказать, что так называемый «Лазарет» либо не пользовался успехом, либо индейцы серьёзно не болели, потому что все комнаты, предназначенные для стационарных больных, были свободны. Сита пояснила, что это для них, а Джона она заберёт к себе.

– Смотрите, на его запястье знак онондага, – указала Сита на круг с точкой посередине, – это, явно знак, который передал нам вождь. Нужно его срисовать.

– Он сможет без потерь для здоровья вернуться к нам? – Роберт явно переживал о том, что ввёл слишком большую дозу снотворного своему другу.

– Его душа сейчас спит, – начала объяснять знахарка, – Ему постепенно начинает это нравиться, а вы говорили, что до пробуждения нужно ждать ещё два дня. Необходимо обкурить его специальными травами, чтобы душа вернулась к телу, и мозг к моменту пробуждения желал этого более всего на свете.

С этим все согласились и, доверившись этой мудрой женщине и подоспевшему Орлу, путники крепко уснули в своих кроватях.

XIII

Апони понравилось летать на железной птице. Зря мама боялась. Малышке – Мышке тоже понравилось. Она всю дорогу напевала песенку про маис. На поясе у Апони под одеждой было особое вампума. «Я – настоящий вампуманосец», – с гордостью думала девочка. Она вспомнила, как отец с гордостью рассказывал ей, что именно в их семье всегда были вампуманосцы. Это ответственное задание давалось только самым уважаемым людям. То, что Чёрный Орёл доверил девочке самой передать вождю в Канаде важную весть, вызывало у неё чувство благодарности. Однако, вспомнив отца, Апони сразу же зашмыгала носиком.

– Что с тобой, дорогая? Ты плачешь? – мама обняла её за плечи.

– Нет! Что ты! – возразила девочка матери, – аллергия на духи.

Многие дамы в самолёте явно переусердствовали с духами. Апони никогда до сих пор не осязала столь разнообразные ароматы.

«Как гордиться она миссией вампуманосца», – думала мама Апони, – «Здорово, что Чёрный Орёл передал бусины именно девочке. Апони, конечно, осмотрели в аэропорту, но даже не повели на дополнительный осмотр» Женщина подумала, что если бы вампума были у неё, то могли бы придраться и, даже, изъять бусы при вылете. Тогда, вся их экспедиция провалилась бы, даже не начавшись.

В аэропорту Квебека они направились в Бургерс-Роял, где малышке заказали молока, Апони второй раз в жизни попробовала бургер. Чуолэн смотрела на девочек и думала о том, что её подруге, Дономне, тоже сейчас нелегко, хотя места, куда она отправилась, были ей знакомы, благодаря рабочим командировкам.

– Скажите, мэм, – к ней обращалась официантка, – вы из настоящих индейцев?

– Да, – с достоинством отвечала Чуолэн, – но это не значит, что нас можно рассматривать, как в цирке.

– Не хотела вас обидеть, – сразу же отозвалась девушка, – просто отец меня уверял, что смешение рас привело к тому, что сейчас уже редко встретишь истинных индейцев. У нас, рядом с Квебеком живут племена, но там уже многие похожи на обычных американцев.

– Скажите, а вы были когда- нибудь в провинции Сан-Реги?

– Нет. Никогда не слышала, что такая есть.

– Странно. Из вашего аэропорта летают даже небольшие самолёты в эту провинцию.

Спустя ещё 4 часа, маленькая семья ступила на землю Сан-Реги. Чуолэн удивилась, увидев, что их встречает сам уважаемый Бижики – глава индейцев онондага в Канаде.

– Приветствую тебя, Большой Бизон, – женщина поклонилась.

– Что ты! – возмутился вождь, – Рад вас видеть, дорогие мои. Знаю, что муж твой находится в беде.

– Кто-то сказал тебе? – спросила Чуолэн.

– Мир становится мобильным, – Бижики вынул из кармана и показал женщине и девочкам красивый телефон с эмблемой надкушенного яблока на корпусе.

– Мы не пользуемся этим у себя в резервации, – отреагировала Чуолэн.

– У нас здесь, в Сан-Реги, многое устроено по-другому, будь готова, – предупредил Бижики.

При въезде в городок Чуолэн неприятно поразил встречный стенд, на котором был изображён индеец в национальной одежде, который улыбался, стоя у игорного автомата и держа в руках увесистую пачку денег.

– Видишь, мы решили, в отличие от вас, идти в ногу со временем, – покровительственно сказал вождь Чуолэн и притихшим девочкам.

– Хорошо, что сам не снялся в рекламе. Устоял, – усмехнулась женщина, не принимая в свой адрес назидательно-покровительственного тона вождя.

Апони увидела, как поникли плечи у хорохорившегося главы племени при этих словах матери, но через несколько минут он вновь стал развлекать их рассказом о лисёнке, который пришёл к ним в городок за помощью.

– Представь себе, Апони, он видимо что-то ел на дне большой банки, а потом не смог вынуть голову. Так и ходил, бедненький, несколько дней в стеклянном шлеме.

– А что же потом? – Апони очень нравился Бижики и она начала переживать, что мама как-то нелюбезно говорит с ним.

– Потом, мой сын, Миконс, подошёл к лисёнку. Почему-то мальчика он не боялся и дал снять с себя банку.

– А вы его поймали и оставили у себя? – спросила Апони.

– Не сразу. Он сначала убежал, а потом вернулся, видимо изголодался, а около домов всегда вкусно пахнет едой. Поел картофеля с кукурузой, как это ни странно. Теперь дружит с Миконсом. Сидит в вольере во дворе нашего дома.

– Как здорово! – девочка захлопала в ладоши, – А можно и мне с ними поиграть.

– Конечно, можно, вот сейчас приедем, поедим, и пойдёте бегать.

– Нет, не сразу, – девочка, вдруг, стала очень серьёзной, – Сначала у нас с вами будет разговор один на один.

– Не пугай меня, маленькая бабочка. Вероятно, ты хотела сказать, что у твоей мамы есть разговор ко мне?

– Нет! Я сказала то, что хотела сказать. Я не маленькая бабочка. Я вампуманосец.

При этих словах юной индианки, Бижики чуть не выпустил руль из рук.

– Не удивляйся, вождь. Это действительно так, – решила объяснить ситуацию Чуолэн, – После пропажи Вэра, Чёрный Орёл практически не разговаривал с взрослыми, зато стал общаться с местной знахаркой Ситой и нашими детьми. Может быть, так и стоит поступать в случае опасности, как думаешь, вождь?

– Думаю, что у вас происходит что-то необычное, раз дети стали вампуманосцами.

Они подъезжали к дому вождя.

– Что? Ты и поселишь нас у себя? – поинтересовалась Чуолэн.

– Конечно, – радостно сообщил Бижики, – вы – мои дорогие гости. Тем более с вами вампуманосец.

Жена Бижики была немолодой уже женщиной, со следами былой красоты на лице. Фигуру, однако, она сохранила стройную и изящную, что выдавало в ней метиску. После сытного обеда, она пригласила Чуолэн на свою половину для того, чтобы та приняла душ и разобрала вещи. Малышку они взяли с собой, а Бижики и Апони уединились в комнате, похожей наполовину на кабинет, наполовину – на зал охотничьих трофеев. Апони вздрогнула, когда увидела на стене, противоположной двери большие рога оленя и голову гризли.

– Этих животных вы убили?

– Да! Скажи, они хороши? – гордо отозвался Бижики.

– Папа говорит, что убивать ради развлечения нельзя и хранить у себя в доме мёртвые тела – плохо. Разве ты терпишь бедствие, и твоей семье нечего есть, что ты убил их? – в голосе девочки зазвучала сталь.

– Вот почему женщины не могут быть вампуманосцами, – съязвил вождь, – вы слишком эмоциональны и слезливы.

– А вы слишком жестокий! – отпарировала Апони, – но, вы правы в одном! Прочь все эмоции. Вот это передал Чёрный Орёл тебе, великий вождь канадских онондага. Апони протянула вождю вампума. Тот начал перебирать бусины.

– Так, здесь сказано, что я должен укрыть вас от преследователей на территории моего племени и, хотя, я должен думать о безопасности моих людей, думаю, что я должен принять вас.

– Что ещё вы должны сделать, чтобы моя миссия могла быть выполненной, – с официальной ноткой в голосе спросила вождя Апони.

– Девочка, я боюсь разочаровать тебя, но это – всё! Можно было прочесть при всех. Никаких тайн особых нет. Вероятно, Чёрный Орёл просто хотел спрятать тебя здесь от неприятностей, которые непременно бы обрушились на вашу семью останься вы дома.

Апони изо всех сил закусила губу, чтобы не закричать. Во рту стало солоновато. Не раз в играх со сверстниками в войну за независимость, она падала и расшибала губу или нос. Ни разу девочка Апони не заплакала. И сейчас не имела права, хотя ей было очень горько и обидно. Отец научил её быть хитрее, чем та легкомысленная бабочка, в честь которой она получила своё имя. Она поблагодарила вождя и выбежала в сад, где стояла большая клетка с лисёнком. Уселась напротив зверька и наконец-то тихонечко заплакала. Дело в том, что этот великий вождь канадских онондага безбожно врал ей. Врал маленькой девочке, отец которой, возможно, уже погиб. Апони стала вспоминать отца, а затем Чёрного Орла, всего покрытого только что зажившими язвами. Он научил её чтению письма бусами и передал ей всё послание слово в слово, надеясь, что в случае опасности для их семьи, ребёнка пытать никто не станет. Чёрный Орёл заставил Апони выучить всё послание, написанное с помощью вампума. Только две последних фразы он не сказал. Она лишь в самолёте, просмотрев бусины, поняла, что речь идёт о сохранении жизни ей и её семье за большую плату, которую Чёрный Орёл должен был, как она поняла, перевести на счёт Бижики. «А здешнему вождю он доверял», – горько подумала Апони. Глубоко задумавшись, она не заметила, как со спины абсолютно бесшумно к ней приблизился сын вождя – Миконс.

– Ты что шмыгаешь носом? Плачешь?

– Аллергия, – обыденно отозвалась Апони.

– Аллергия на моего отца? – не отходил от неё мальчик

– Тебе-то что?! – закричала Апони, – Оставь меня в покое!

– Ладно, ладно. Не горячись. Я хотел попросить тебя помочь мне покормить лиса.

– Прости, – отозвалась Апони, – я очень хочу помочь тебе.

– Ну, а я – тебе, не возражаешь? Давай покормим малыша и отойдём подальше от дома, чтобы обсудить, как я могу помочь тебе с поручением. Ты же вампуманосец?

– Да, а как я могу быть уверена, что ты не расскажешь всё отцу. Не хочу, чтобы мама и сестра пострадали из-за меня.

– Ты была в его кабинете?

– Ну, да, – отозвалась девочка.

– Видела его охотничьи трофеи?

– Видела, – опять насупилась Апони.

– Как считаешь, что я думаю об этом?! – ноздри Миконса раздувались, словно у разъярённого быка.

– Что ты думаешь? – тихо и испуганно спросила девочка.

– Что это – скотство, убивать того, кто не может дать сдачи.

– Ну, предположим гризли, ещё как может дать сдачи, – не согласилась Апони.

– Он охотится даже не со стрелами, а с винчестером. Так что, я не на его стороне. Малыша моего посадил в клетку.

– Давай выпустим его? – предложила Апони.

– А давай! – легко согласился Миконс, – А то отец начал его показывать гостям, словно забаву. Боюсь, как бы ни устроил показательную травлю его собаками, на потеху именитой публике.

– А что? Твоё слово здесь не имеет веса.

– Имеет. Только у отца появились новые богатые друзья из Земельного банка Канады.

– Давай ключ, – призвала Апони Миконса к действиям.

– Ключ только у отца, – отозвался парень.

– А зачем же ты предлагал выпустить лисёнка, – удивилась Апони.

– У меня есть скрепка, – усмехнувшись, отозвался Миконс и всунул в замочек острый конец скрепки.

В замочке что-то щёлкнуло, Миконс подхватил лисёнка, который прижался к нему, как к маме и они с Апони побежали на улицу.

– Куда мы бежим, – поинтересовалась девочка.

– За городом у меня есть тайная пещера. Реально! Верь мне! Какая-то древняя пещера. Там даже рисунки древних людей на стенах есть, – бодро отвечал мальчишка, прижимая к себе лисёнка.

– Так ваше племя сюда пришло только в конце XIX века. Как же здесь могли появиться рисунки в древности.

– До нас тоже люди здесь жили, – резонно заметил Миконс, с чем Апони не могла не согласиться.

– Да отпусти ты его, – призвала девочка своего нового знакомого, указывая на лисёнка, – он лучше нас с тобой бегает.

– Точно! – подтвердил весело Миконс, – Что-то я задумался!