Хранители. Часть 2. Живая вода Чуванова Татьяна

Навеки братом станет.

И нам покажет молодежь

Достойная свободы,

Что человек везде хорош

Таков он от природы.

Мы всех зовем на братский пир,

И первый тост: Свобода! Мир!

Весь вечер звучали песни на стихи их любимого автора, сочинения замечательных марсиан, как коротко называл их про себя Роберт, шутки и романсы. Давно уже не было так хорошо на душе у Роберта. Он понимал, что впереди его ждут испытания. Наверное, они будут связаны с риском для жизни, но так хотелось поделиться эмоциями с Анабель и Энн. Хотелось попросить прощения у девочек и быть им полезным. Он знал, что его брат с женой живы и здоровы, и это было самое счастливое событие за всё его пребывание на МааЛааРааСаа. Впереди была целая жизнь ради любимых людей и ради планеты, которой была просто необходима помощь. Его помощь!

VII

В кабинете директора Федеральной тюрьмы для военных преступников собрался целый консилиум специалистов, расследующих участие Джона Смита в шпионских программах. Один из военных, полковник Ричмонд, с неудовольствием констатировал:

– Признаю наше бессилие в отношении Джона. Где он был все эти годы, нам неизвестно, но то, что там его научили не просто скрывать мысли, но и противостоять любым манипуляциям – это факт. Единственная наша надежда – этот грязный индеец. Что там у них? – с этим вопросом он развернулся в сторону работников технического шпионажа, которые на протяжении нескольких суток слушали, всё, что происходит в камере 47 ТТ. Один из техников, глубоко вздохнув, наконец, заговорил:

– Сэр, я не знаю, как и сказать вам. Они занимаются самообразованием. Вернее – взаимным образованием, если так можно сказать. Частично общаются на языке индейцев онондага.

– Вот оно! Почему молчали?! – полковник был вне себя, – Неужели, непонятно?! Это шифр. Они самые главные мысли обсуждают. Срочно переводчика с этого диалекта сюда.

– Я здесь! – от стены отделилась тень, которую полковник до сих пор не замечал. Это был явно метис.

– Что же вы перевели? Нам бы хотелось приступить к изучению их переговоров.

– Они говорят не на диалекте онондага, сэр.

– Н бесите меня! – полковник опустил голову, словно бык перед атакой и, смотря прямо в лицо этому недоиндейцу, тихо и властно произнёс, – Приведите того, кто знает другие языки и наречия индейцев.

– Сэр, понимаю ваше недовольство, – метис был абсолютно спокоен, – я знаю все языки моего народа. Они не используют ни один из них. Более того, этого языка нет на планете Земля вовсе.

– Вы издеваетесь?! – взревел Ричмонд.

– Никак нет! Мы точно знаем, что это диалект, не принадлежащий ни одной из языковых групп планеты Земля.

– А что?! У вас есть словари народов других планет?

– Никак нет, сэр. Просто во всём Мире есть всего четыре знатока древних языков, которые сейчас не используются. Сейчас мы ищем, с кем из них можно связаться, кому можно доверять.

– Ладно. Простите мне несдержанность. Просто я в бешенстве, что один скрывает своё пребывание, где бы то ни было, второй – подсунул нам на озере муляжи вместо слитков золота, а вместе они говорят на несуществующем языке! – полковника буквально трясло от злости.

– Какие будут распоряжения, сэр? – спросил один из младших чинов.

– Срочно развести их по разным камерам, а то, при их всех перечисленных талантах, боюсь, что они и из вашей тюрьмы сбегут.

В это время двое друзей, закончив урок по электродинамике, решили не делать перерыва.

– Друг мой, – начал говорить, обращаясь к Джону Вэра, – чайка жалобно плакала на заре сегодня. Сдаётся мне, нас разлучат. Выслушай самое важное.

В этот момент в дверь забарабанили:

– Внимание! Говорить на английском! Строго! На английском!

Не переходя на английский, Вэра, смотря прямо в глаза Джону, проговорил:

Всё ещё можно его исцелить

Золото может источник открыть

Людям пустым не понять никогда

Следуй дорогой ребёнка всегда

– Ну, всё! Раздалось за дверью, – Вы сами напросились.

Загремели ключи. Вэра подошёл к Джону.

– Ты веришь мне?

– Да!

– Тогда не кричи.

Вэра вынул острую иглу, выкрашенную во что-то чёрное, и быстро на запястье Джона вырезал круг со зрачком внутри.

Джон опустил рукав и обхватил запястье, чтобы стража не увидела кровь. Их сбили с ног. Джона положили лицом на пол, а Вэра вздёрнули за скованные за спиной руки, и выволокли из камеры.

– Заключённый Z 122 вызывается на допрос, – произнёс бесстрастный голос динамика.

Джона подняли с пола, грубо направили в коридор. Он почувствовал укол в бедро от охранника и в момент входа в допросную камеру, всё поплыло у него перед глазами. Очнулся он в больничной палате закрытой тюрьмы для военных преступников. «Ну, хотя бы руки свободны», – подумал Джон. В глазах ещё были разноцветные круги, поэтому он не особо разглядел лицо доктора, который осматривал его несколькими минутами позже.

– Джон, здравствуй, – раздался голос над ним, приглушённый медицинской маской, – доверься мне. Я – Роберт Стаффорд. Тихо. Ничего не говори. Я сейчас поставлю тебе укол, который сделает из тебя практически труп.

– Ты? Здесь? Почему труп?

– Так я смогу тебя отсюда вытащить. Будет определена смерть от тромбоэмболии сердца. Тебя отдадут в морг.

– Ну, главное, чтобы не успели вскрыть.

– Не волнуйся, об этом я позаботился. Я здесь не один. Твоего друга, индейца, вытащить, к сожалению, пока не удастся. Мы уже этой ночью вывезем тебя отсюда.

– Хорошо! Делай, как решил, – согласился с другом Джон.

Роберт ввёл инъекцию, подождал 5 минут и вышел из палаты. Нельзя было допустить, чтобы его здесь увидели. Устойчивый сигнал аппарата сообщил об остановке сердца. Реанимационная бригада, прибывшая почти мгновенно, ничего сделать не смогла и констатировала смерть военного преступника – заключённого Z 122.

В морге тюрьмы медбрат, в котором Джон сразу бы узнал Эрла Маферсона, быстро менял местами двух заключённых. Вся их деятельность по подмене тел, напоминала Эрлу одну из любимых его книг Дюма «Граф Монте-Кристо». «Да. Только это не игра. Если кто-то проверит прямо сейчас морг, то увидит подмену», – думал про себя бывший хранитель замка Нью-Патрик. Однако друзьям везло. Все, кто был заинтересован в допросе заключённого и мог заподозрить неладное, были заняты допросом индейца. Вождь онондага согласился на сотрудничество при условии, что ему дадут встретиться с семьёй. Роберт успокоил Эрла тем, что вряд ли этот хитрый человек просто так раскроет самые важные тайны своим тюремщикам. Дождавшись погрузки медицинских отходов в крытый грузовичок, они в ящике, похожем на гроб вытащили свою ценную ношу. Водитель вопросов не задавал. Привык, что в этой тюрьме можно заработать деньги, а не пулю в лоб только в случае, если будешь молча делать своё дело. Так Джон Смит навсегда покинул свою тюрьму.

VIII

Апони и Нуто, озираясь словно воры, подползли к отцу мальчика. Чёрный Орёл лежал связанный, не двигаясь и не подавая признаков жизни.

– Отец! Отец! Очнись! – закричал Нуто.

Девочка, видя, что её друг в шоке, быстро вынула из кармана складной нож Barlow, являвшийся предметом первой гордости Апони. Она нагнулась над мужчиной и быстро разрезала суконную верёвку, которой крепко, по-военному были связаны руки индейца.

– Он не очнётся, – строго оборвала девочка своего друга, – смотри, его змея укусила. Апони показывала рукой на запястье мужчины.

– Сдурела?! Это не укус змеи! Она оставляет две точки, а здесь, как видишь, одна!

– Ой! Нуто! Смотри! Кажется, я нашла того, кто укусил твоего отца, – воскликнула девочка, поднимая с земли шприц.

– Брось немедленно! – приказал Нуто, – Вдруг, там ещё есть яд. Уколешься и также отключишься! Отец ещё дышит. Нам надо решить, как доставить его в деревню.

В этот момент раздался стон Чёрного Орла:

– Пить, дайте пить…

– Отец! Прости! У нас нечего пить! – Нуто вновь наклонился к отцу.

– Онондага. Мать всего сущего даст воды, – проговорил как будто в бреду его отец.

Нуто набрал воды в ладошки и поднёс воду к губам отца. Чёрный Орёл проглотил воду и начал подниматься на ноги.

– Стой, отец! Лежи! Тебе нельзя вставать!

Однако, Чёрный Орёл, покачиваясь, дошёл до озера, упал на четвереньки и начал жадно пить грязную воду.

– Отец! Остановись! – Нуто потянул его за руку.

– Ничего, ничего, сынок. Лягушатки вы мои, – Мужчина лёг, но, уже не закрывая глаз, внутри него всё клокотало, – Лягушатки, нужно, чтобы вы для меня кое-что сделали. Предупреждаю, будет тяжело!

– Всё что угодно! – воскликнул Нуто.

– Нужно будет заставить меня дойти до поселения, не давая отдыхать. Это абсолютно необходимо, иначе я умру. А так, яд выйдет вместе с потом, а там, в деревне, сразу отведите меня к бабушке Сите. Она вылечит.

– Она ведьма. Здесь нужен настоящий врач, возразил Нуто.

– Сынок, у нас нет времени на споры. Просто, поверь мне. Нельзя, чтобы кто-то пока знал, что вы меня спасли.

– Спасли, – эхом отозвался Нуто, – Ну-ка, вставай немедленно!

– Подожди. У меня кружится голова, – замотал головой Чёрный Орёл.

Нуто и Апони потянули мужчину вверх, подхватив с двух сторон. Это был тяжёлый путь по холмам. Иногда, приходилось тащить Чёрного Орла за руки, а иногда – он сам почти бежал по направлению к родной деревне.

Бабушка Сита сразу же отвела его в курильню, где положила на скамью, сделанную триста лет назад из старого дуба. Вокруг тела больного она выложила раскалённые на самодельной печи камни. Затем, стала по капле капать на камни различные смолы и отвары. Через два часа вся кожа мужчины, включая лицо, покрылась огромными гнойными волдырями. К удивлению матери Нуто, это обстоятельство несказанно обрадовало Ситу. Она сообщила родственникам мужчины, что теперь он точно поправиться. Нужно только время. Она похвалила детей за то, что они заставили Чёрного Орла двигаться и привели его сразу же к ней.

– Врачи повезли бы его в клинику, стали бы терять драгоценное время и брать анализы, – ворчала старая ведьма, – Ну да ладно, – она строго взглянула на детей.

– Что рты открыли! – прикрикнула Сита на ребятишек, – уходите и не вздумайте рассказать кому-нибудь то, что произошло у озера.

Нуто и Апони, однако, собрали свой боевой штаб взаимопомощи, в который входило ещё 6 отчаянных головорезов, как называли себя сами юные предводители. Когда Нуто рассказал ребятам всё, что случилось, то удивление вызвало только то, что Чёрный Орёл пил абсолютно не пригодную воду из озера, но и с помощью этого смог двигаться и дойти до дома.

– Это поэтому он отравился? Этой водой? – спросил Порту.

– Дубина ты! – не слишком любезно отозвалась Апони, тебе же сказали – ему что-то ввели шприцем.

– Они хотели его убить? – расширил глаза Гэдхем, мальчик, к которому все прислушивались.

– Вероятно, а моего отца и вовсе похитили. Неизвестно где он и что ему сейчас угрожает, – грустно проговорила Апони.

– Разве вы не поняли главное?! – удивился Нуто, – они украли индейское золото. Сокровища наших предков веками хранились на дне озера. Приехали какие-то рвачи и утащили всё. Ещё и её отца прихватили.

– Хорошо, – откликнулся самый старший член штаба, Ачэк, – а чем мы можем помочь?

– Нас никто не принимает всерьёз, – отозвалась Апони, – мы можем прислушиваться, смотреть за взрослыми. Только, внимание, ничего у них не спрашивать, иначе, они догадаются о нашем желании бороться.

Ещё три дня и три ночи бабушка Сита держала отравленного в курильне, периодически выпаривая заразу из его организма с помощью раскалённых камней и своих особых трав. На четвёртый день Чёрный Орёл пришёл домой. Язвы на теле покрылись корочкой и выглядели не так страшно как в первый день. Он собрал всю семью и объявил, что им нужно будет уехать к родственникам в Мексику на месяц или на два. Увидев, что сын не согласен, он кивнул головой на дверь. Нуто понял, что отец хочет поговорить с ним один на один.

– Слушай, Нуто, – начал мужчина, – я знаю, что ты не хочешь ехать, но я не просто так посылаю тебя туда. Мне нужно, чтобы ты передал послание их вождю.

– Отец, скажи правду, – насупился Нуто, – ты просто боишься за нас. А как же Вэра и его семья? Как Апони? За них не переживаешь? Это семья вождя нашего, разве не так?

– Я уже договорился с его семьёй. Дело в том, что такое же послание мне нужно передать канадским онондага.

– А что? Есть и такие? – спросил Нуто.

– Да. Дело в том, что когда нас прижали здесь и отобрали практически все земли, которые могли приносить доход, загрязнили озеро и землю, то две части нашего племени, решили покинуть родные земли. Часть отправилась в Канаду, где им пришлось нелегко, ибо климат там суровый и налоговых льгот практически нет. Другая часть отправилась в Мексику, где также встретилась с огромными проблемами.

– А они, почему страдали. Ведь в Мексике климат теплее. Приспособиться проще, – удивился Нуто.

– Дело в том, что мы, онондага, сынок, не можем поступиться своей совестью. От них потребовали участия в каком-то бандитском синдикате по выращиванию запрещённых растений. Вождь и старейшины отказались, за что поплатились жизнью. Однако вернуться обратно наши родные уже не решились. Так и остались жить в Мексике.

Нуто сразу после разговора с отцом побежал к дому Апони. Он просвистел голосом иволги условный сигнал. В окне показалось личико заплаканной девочки.

– Нуто, я не могу выйти. Мама собирает нас в дорогу. Нас отправляют…

– Знаю! В Канаду! Так надо! Я еду в Мексику. Нужно передать сообщения нашим друзьям, чтобы они помогли нам. Возможно, это призыв, который поможет спасти твоего отца.

– Нуто, давай после 10 вечера встретимся в моей хижине, – девочка закрыла окно. Нуто понуро побрёл домой.

IX

Водитель вёл машину по трассе № I – 78 уверенно. Роберт сидел рядом, напряжённо всматриваясь в куски шоссе, вырываемые из ночной тьмы фарами. Он был сосредоточен, несмотря на две бессонных ночи и акклиматизацию, к которой у него не было времени подготовиться, и вспоминал первые дни, после возвращения с МааЛааРааСаа. Супруги Стенли, которые несли теперь вахту хранителей в Лох-Несском озере, со свойственной им одним деликатностью, особо ни о чём не расспрашивали. Во время трёхдневного ожидания времени действия портала, Роберт заметил, что Пьер и Велиса почти не спят и всё время погружены в тревожные размышления. После его вопроса о причине их озабоченности, Пьер рассказал, что на Землю надвигается экологическая катастрофа, которая будет иметь страшные последствия для здоровья людей.

– Понимаете, сэр, всё повторяется. Мы были спасены и доставлены на МаЛааРааСаа, когда болезнь, которую вы называете чумой, охватила наши города.

– Но, разве вы не чумные доктора? – удивлённо прервал Пьера Роберт.

– Да. Это так. Но мы с Велисой не хотели просто лечить последствия. Мы хотели найти настоящую причину появления из неоткуда этой чёрной смерти.

– Авиценна ответил на ваш вопрос. Он первым понял, что разносчики болезни крысы, которые переносят на себе заражённых насекомых. В любом случае, в настоящее время это не может быть проблемой.

– Да. Авиценна ответил на вопрос о возбудителях. Нас даже за эти сведения приговорили к сожжению на костре. А больше, например, у вас, Роберт, нет вопросов к первичному происхождению этой заразы?

– То есть, вы хотите сказать… – Роберт замолчал, широко раскрыв глаза.

– Вот именно! Я всегда понимал, что вы – очень умный человек, – откуда взяла блоха этот вирус? – Вот в чём вопрос, Роберт, вот в чём вопрос.

– И какое же ваше суждение? – Роберту было необыкновенно интересно узнать мнение этих замечательных людей.

– Мы считаем, что движение тектонических плит высвободило древний микроб буквально из-под земли.

– Поэтому, вы думаете, именно норные животные стали разносчиками чумы, – спросил учёного Роберт.

– Да, вы правильно догадались. Первыми чуму разнесли сурки, а не крысы, как многие думают. Зародилась она не в Европе, а в Азии и не в городах, а как раз, почти что в пустыне. Далее – люди просто дали чуме распространиться. В настоящее время проблема ещё более обострилась из-за пагубного влияния на экологию человека и продуктов его жизнедеятельности.

– Что вы имеете в виду? – заинтересовался Роберт, – снова возможно движение тектонических плит? Как на это влияет человек?

– Нет, мой друг, теперь проблема захватила ледники Земли. А что такое ледники?

– Застывшая масса воды. Как это может сказаться на появлении новых страшных заболеваний, – Роберт в недоумении смотрел на Пьера и Велису.

– Дело в том, что по результатам современных исследований, ещё раз подтвердилась теория о том, что первой средой для зарождения жизни на нашей планете была именно вода. Подтвердилось это с помощью 24 глубинных алмазов, которые были доставлены глубоководным спускаемым аппаратом – роботом из глубин Атлантики. Вернее, вскрыт был лишь один алмаз.

– Почему? – Роберт, затаив дыхание, смотрел на Пьера.

– Потому что, правильно поступившие ребята из ЦРУ всего лишь одного учёного попросили в специальной изолированной лаборатории распилить этот единственный алмаз. Предвосхищая ваш вопрос, учёный был одет в костюм, герметизированный и защищённый на самом высоком уровне.

– Как я понимаю, это не помогло, – Заметил Роберт.

– И снова, вы правы. Сначала, всем показалось, что всё прошло успешно. Он достал из камня образцы. Два дня их исследовал. В конце второго дня обнаружил крайне мелкие микроорганизмы, которые были заморожены внутри алмаза и при воздействии ламп и тепла стали оживать. Это оказалось каким-то опасным микробом. Учёный уничтожил образцы. Сам остался в изолированном боксе. Вот так закончился путь замечательного микробиолога. Из-за того, что эти сведения закрыты, мир даже не узнает человека, который предупредил нас о возможной угрозе.

– Откуда такие сведения, ведь вы же сказали, что всё это строго засекречено.

– У Несси целая система за отслеживанием тех новостей тенденций и систем случайностей, которые не случайны и являются маркерами возможных серьёзных происшествий, угрожающих большому количеству людей. Другое дело, что не каждый такой момент мы можем изменить. Если вы не знали, зеркало Несси может менять действительность через мотивацию деятельности отдельных представителей человеческой расы. Учёный в том закрытом центе и был тем героем, который решил спасти мир.

– Я чего-то не понимаю или проблема разрешена. Ведь эти алмазы располагаются на огромной глубине. Достаточно просто не поднимать больше их на поверхность, – предположил Роберт.

– Это было бы прекрасно. Но, сами ответьте на свой вопрос, остановит ли сильных мира сего какая-то мифическая, по их мнению, угроза человечеству от желания обладать чистейшими алмазами.

– Я думаю, что в ООН должны узнать о результатах исследования этой страшной находки. Тогда, возможно, будут приняты меры международного противодействия распространению угрозы.

– Простите, что вмешиваюсь в беседу, но эта глубоководная находка ещё не самое страшное, – начала говорить Велиса.

– Что может быть страшнее? – удивился Роберт.

– То, что и в земной коре тоже присутствуют алмазные залежи, которые, скорее всего, содержат внутри древние формы микробов.

– Так что же, это алмазодобывающие предприятия сделали такое открытие?

– Вы не поверите, – возразила Велиса, – но это открытие было сделано абсолютно случайно, – во время геологических исследований сейсмической активности различных горных пород через звуковые волны, были получены геологические карты алмазных залежей, расположенных на огромной глубине.

– В каких местах и насколько там много алмазов, подобных этим 24?

– Очень много, – Велиса смотрела печально и решительно, – по последним данным их около квадриллиона тонн и они повсюду.

– Вы хотите сказать, что алмазы не такой уж и редкий вид минералов, – спросил женщину Роберт.

– Как мы видим, вовсе, не редкий. Только первые, кто откроет их добычу, всё равно успеют нагреть руки, прежде чем выясниться их большая численность. Только мы с вами знаем угрозу, которую таят эти камушки. Самое же плохое – это таяние ледников по всей земле. И дело не в том, что нарушается эко-баланс всей планеты, а то, что глубоко в ледниках возможно нахождение ещё более губительных бактерий и микробов.

– Есть ли какой-то выход из сложившейся ситуации? – Роберт был по-настоящему озадачен.

– Вы же не просто так были посланы Советом МааЛааРааСаа обратно на Землю? – спросил Пьер своего гостя.

– Моё задание не связано с таянием ледников. Я должен восстановить экологию озера в штате Нью-Йорк на индейских территориях.

– Мы даже знаем, какое озеро! – Велиса торжествовала – речь ведь идёт об Онондага?

– Да, неужели всё это взаимосвязано? – Роберт начинал понимать значимость предстоящей операции.

– Ещё как связано, ещё как, – Пьер загадочно улыбнулся, – а самое главное, это в принципе не касается улучшения экологии планеты.

– Ты же сейчас сказал, что всё взаимосвязано. Значит – очистка озёр, рек, лесов, водоёмов могут остановить катастрофу.

– Дорогой друг, только очищение души. Только экология, восстановленная внутри каждого человека и внутри всего человечества, может помочь исправить зловещую ситуацию, нависшую над Землёй.

– Почему же моё задание касается именно озера Онондага?

– Потому что ты не можешь изменить человечество, как и каждый из нас. Зато, ты можешь способствовать спасению озера. Люди, которые увидят, что человек из другой страны готов жертвовать всем, ради их спасения, и сами очистятся.

– Мне нужна будет ваша помощь, – Роберт понимал, что зеркало Несси может дать шанс на успех его операции хотя бы на первоначальном этапе.

– Весь внимание, – Пьер приготовился записывать по-старинке, в блокнот.

Когда он озвучил те проблемы, которые были труднопреодолимы, Пьер обещал помощь, но попросил, чтобы Роберт, в свою очередь, не начинал операцию один, а нашёл трёх-четырёх преданных и верных людей.

– Сэр, есть у вас такие люди?

– Не знаю как вам и сказать. Ещё два года назад я чуть не убил этих людей, но сейчас именно на их помощь я рассчитываю.

– Ну что же, сэр, так бывает.

Роберт отвлёкся от воспоминаний, так как они приближались к развилке дороги, у которой их должен был ожидать другой фургон. Действительно, какая-то машина впереди три раза маякнула фарами. Роберт попросил водителя остановиться. После остановки он посмотрел парню в глаза и сказал несколько слов. Его всегда поражало, насколько действенен метод НЛП и как он поразительно сильно воздействует на обычных, не подготовленных людей. Парень бездумно смотрел в темноту, пока они с Эрлом переносили ящик в фургон. Фургон отъехал, оставив Роберта у тюремной машины. Подойдя к кабине и открыв её, он вновь произнёс несколько слов.

– Спасибо, сэр, за доверие. Мистер Винсент, никогда не забуду вашей доброты.

– Майкл, берегите себя. Тюремная газель пошла дальше, а Роберт прошёл сотню шагов и набрал номер Эрла.

– Заберите меня. Я волков боюсь.

Спустя минуту машина уносила их подальше от тюрьмы и тюремной газели, имеющей маячок слежения. Артём был за рулём. Эрл, который сидел рядом с открытым ящиком, в котором глубоко спал Джон Смит, спросил у Роберта:

– Боб, а ты уверен, что водитель не выдаст нас с потрохами?

– Фу, Эрл, где твои манеры? Потроха здесь абсолютно не причём. Как ты думаешь, с кем он сегодня ехал, и кто выплатил ему премию за успешную работу?

– Кто, если не секрет?

– Сам начальник тюрьмы для военных преступников штата Нью-Йорк – Винсент Осент.

– Вот это весело! Где же ты научился таким фокусам. Вряд ли в Оксфорде! Что? На МаЛааРааСее и этому учат?

– Нет, Эрл, это из другой оперы.

В памяти Роберта всплыл образ его шефа, к которому он явился сразу же после возвращения с МааЛааРааСаа и посещения замка Нью-Патрик.

– Роберт, я хотел бы увидеть ваш отчёт о том, где вы были в течение столь длительного времени и почему не вышли на связь ни через одну из наших интерактивных не отслеживаемых зон?

– Отчёт будет, сэр, но сейчас я не располагаю временем. Мне нужны нано-регуляторы биосферы человека для завершения миссии.

– Да. Я в курсе. Сегодня в 7 утра звонил министр. С ним ты, конечно, нашёл возможность связаться? – ревниво заметил шеф.

– Не было возможности использовать наши зоны, был открыт только дипломатический канал, – ответил Роберт.

– Ну что же, тогда получите в лаборатории регуляторы и в путь. Я жду от вас отчёта, всё же.

– Есть, сэр, – по-военному отчеканил Роберт.

– Ну, ну, мой друг. Выпейте со мной кофе. При этих словах Роберт застыл всем своим существом, ибо был предупреждён о ситуации по применению нано-оружия в отношении него непосредственно. Никогда ранее шеф не предлагал кофе.

– Простите, сэр, – Роберт собрал волю в кулак, чтобы его визомоторика не показала внутреннего трепета, – вы, вероятно, забыли, у меня аллергия на кофе и шоколад.

– Хорошо, – уголок губы у шефа слегка дёрнулся вниз, – как вы живёте со всеми своими аллергиями?

– Всегда под рукой антидот, – улыбнулся Роберт и, махнув головой, повернулся и вышел.

– Пусть пока радуется, – проворчал уже немолодой представитель британских спецслужб. Если бы не его деньги, давно бы уже кормил рыб на дне канала Регента.

Шеф гордился тем, как он в отсутствии Роберта провернул операцию по аресту и заключению его сына. Он и дочь практически очернил, но тут сыграл свою роль Роберт-младший, который, несмотря на свою беспринципность, решил спасать сестренку, а также вступили в игру эти научные букашки из Нью-Патрика. Проникновение в замок ничего не давало. Приборы практически сразу выходили из строя.

Роберт вздохнул полной грудью, как только вышел на улицу. Он прошёл мимо своего автомобиля и спустился в метро. Здесь он нашёл туалетную комнату и быстро переоделся, свернув одежду и запихав её в мусорный бак. Хотел было выйти, но быстро достал складные ножницы – бреккер и срезал кусочек у лацкана пиджака. После этого уже решительно закрыл бак и вышел на станцию метро.

Роберта отвлекла от мыслей остановка.

– Роберт, ты не будешь делать инъекцию? Надо бы вернуть парню жизнь, – это был Эрл.

– Пока нельзя. А почему мы, собственно, остановились?

– Дальше идут индейские территории. Насколько я помню, нужно дождаться разрешения их шерифа, – отреагировал на вопрос Артём, – так что с инъекцией? Почему нельзя его оживить, если можно так выразиться?

– Его можно будет оживить ещё только через двое суток. А до этого времени нужно бы поставить капельницу с глюкозой. Как думаете, в этом индейском поселении, куда мы едем, есть такие?

– Я думаю, что есть, – уверенно высказался Эрл. Многие люди недооценивают индейцев, ожидая, что они по старинке пользуются для выздоровления ядовитыми грибами и травами.

– Предлагаю развести огонь и по очереди поспать в ожидании шерифа. До утра ещё 3 часа, – высказался Роберт.

– А почему ты думаешь, он сюда приедет. Ведь никто не знает, что мы здесь.

– Не знаешь ты индейцев. Да про нас уже всё всем рассказали. Но до утра они не появятся однозначно.

Друзья так и решили поступить, потому что даже для Роберта, привыкшего к самодисциплине в условиях крайнего физического истощения, необходим был хотя бы получасовой отдых. Вокруг было удивительно тихо. Ни одного ночного зверька или птицы не было слышно рядом с обочиной дороги, где стоял неприметный фургон.

X

Мукту встала пораньше, чтобы переделать все дела по дому и пораньше побежать к Мараи-апа. Учительница обещала подарить ей маленький томик французской поэзии – предмет зависти Мукту с того самого момента, как она стала посещать преподавателя в возрасте 6 лет.

В этот раз Мария Ивановна выглядела ещё более усталой и бледной. Увидев Мукту, она заулыбалась и предложила вынуть и посмотреть рождественские игрушки, которые скоро нужно будет вешать на ёлочку. Дело в том, что уже лет 50 вся детвора селения Хунза каждое 31 декабря собиралась в небольшом домике Марии Ивановны, где в кадушке стояла небольшая, украшенная разноцветными игрушками ёлочка. Каждый ребёнок читал стихи на французском или английском языке. Все вместе водили хоровод (так иностранка называла танец с песней вокруг ёлки). Пели песню на родном языке Мараи-апа – на русском. В песне ёлочка была живой и очень радовалась, что пришла в дом поздравить детей. У Марии Ивановны тоже все оставались довольны, получая, невесть откуда, берущиеся гостинцы. В кулёчке, который она вручала каждому мальчику и каждой девочке обязательно были орехи, изюм и любимые, сушёные хунзакутские абрикосы.

– Мараи-апа, папа сказал, что ты больше не пьёшь живую воду. Почему?

– Потому что я устала, дитя моё.

– Ты не можешь вот так вот всё бросить.

– Я не брошу вас никогда. Вот эти игрушки, подарочки и хоровод вокруг ёлки каждый декабрь, будет моим приветом тебе и тем из хунзакутов, кто меня любит.

– А кто же будет собирать подарки, и наряжать ёлочку.

– Конечно ты, кто же ещё! Только маленькой Жемчужине я доверю столь важное дело. Ну, что ты загрустила?

– Ты собралась уходить. Вокруг все хмурые. Никогда хунзакуты не были такими невесёлыми. Я не понимаю в чём дело.

– Ледник тает, – сказала пожилая Мараи.

– Он всегда таял, – отозвалась Мукту

– Да, но не так стремительно. Пойми, ледник тает не только здесь, высоко в горах, где ему уже много тысячелетий ничего не угрожало, но и на всей большой Земле.

– Ты многое знаешь, Мараи-апа, – начала говорить девочка, – вот и объясни мне, почему неожиданно ледники начали таять?

– Всё дело в том, что человеческая природа до конца не изучена, да и вряд ли когда-то будет изучена полностью.

– Причём здесь природа человека? – перебила Мукту, – я спрашивала тебя о природе ледников, а вернее, даже, о причине их постепенной гибели.