Битва за землю Поладов Эрик

Крюгер сложил ногу на ногу и, прислонившись к спинке дивана, стал интересоваться потенциальным партнёром:

– Это тот самый Перес?

Мигель говорил, не отрывая взгляда от дна бокала, промывая его содержимым стенки сосуда, следы на которых позволяли в более полной мере почувствовать этот притягательный аромат:

– Он – зять моего кузена. Недавно получил генеральские погоны. Командует сухопутными войсками на территории Каталонии. Состоит на службе министерства обороны Испании. В его распоряжении куча военной техники и свыше трёх тысяч солдат. Так что, если надо убраться, он сделает всё так, что не останется ни единой пылинки.

Одетый в светлые нежные тона хаки с головы до ног, ростом под метр восемьдесят, с могучими плечами, пятидесятишестилетний Эстебан Перес подошёл к столу. Мигель тут же встал, указывая рукой на гостя:

– Эстебан, знакомься – Джеймс, мой партнёр из Великобритании и друг по несчастью в Монте-Карло.

Все трое синхронно усмехнулись. Генерал отодвинул стул в тот момент, когда Хуан раскладывал перед ним салфетку с бокалом, полупрозрачные стенки которого стали стремительно приобретать приторно-красный цвет. Красное полусладкое вино девяносто трёх летней выдержки. Джеймс рассмотрел этикетку на стеклянной бутылке:

– А у Вас хороший вкус.

– Разве нельзя восхищаться вещью, которая единственная в этом мире с возрастом становится лишь лучше, в отличие от нас с Вами.

После очередного смеха от слов генерала, носившего пышную полуседую бороду и коротко стриженные до самых корней кудри, Мигель добавил, обращаясь к Крюгеру:

– Если пожелаешь, твой вкус может оказаться ещё лучше на пару десятилетий. Только скажи.

Смех ненадолго затянулся. Генерал Перес выпрямил спину.

– Как Вам в Каталонии?

– Жарко. Я приезжаю сюда каждые полгода. И это бывает в более раннее или позднее время года. Тогда здесь было просто шикарно. – Сделав глоток, Джеймс продолжил рассказывать своё мнение о Каталонии генералу, который слушал его очень внимательно каждое слово, будто этот регион принадлежал ему лично. – Надо признать, здешние места преображаются быстро и до неузнаваемости. Меня восхитила трасса к северу от Барселоны. А пока я добирался до своего дома на такси от аэропорта, то показалось, что улицы стали как-то просторнее и аккуратнее. Раньше эти территории засоряли объекты, от которых было мало пользы. Я ещё не был на пляже, но говорят, что возведённые на пирсах рестораны и гостиничные бунгала сделали эту часть города настоящим раем. Каталонские земли выглядят куда привлекательнее, чем вся остальная Испания. По мне, так это два совершенно отдельных государства.

Впечатлённый словами Джеймса генерал не мог не ответить:

– Ваши слова поддержал бы весь наш народ. Мы могли бы добиться куда большего, нежели того, что имеем сейчас. Власти Каталонии не могут тратить достаточно средств на благоустройства всего региона. Большая частью бюджета уходит в Мадрид, и на налоги честных каталонских тружеников живёт вся Испания. – Речь генерала напоминала предреволюционный призыв к борьбе за независимость.

– Только слепой может не заметить здешнего прогресса. По-моему, здесь какая-та несправедливость. Никакого равноправия. Я бы даже сказал больше – Мадрид издевается над каталонцами, если заставляет пахать для того, чтобы пополнить общую казну за счёт этого региона.

– Каждое Ваше слово глаголет истину – утончённо сказал генерал. – Но это не будет продолжаться долго. Наш бюджет на Каймановых островах растёт, и скоро мы сможем закупить новую технику. Русские недавно закончили испытания новых ракет дальнего поражения. Возьмём на вооружение пару десятков установок. – Слегка постукивая указательным пальцем по столу, Эстебан произнёс финальную часть своей речи, описывающей планы по обретению независимости – Вот тогда мы померимся силами с испанцами. Либо они оставят нас в покое и перестанут есть каталонский хлеб, либо мы их перебьём. Даже испанцы, живущие в Каталонии, хотят этой свободы. Вот возьмём Мигеля.

– Боюсь, Эстебан, нашего гостя мало интересуют наши с тобой планы – сказал Мигель.

– О, напротив – вежливо возразил Джеймс. – Несколько лет назад один чиновник из правительства встал на пути развития моего бизнеса. Из-за него моя компания могла потерять миллиарды.

– Та-а-ак. И что же вы сделали? – с диким любопытством спросил генерал Перес, упираясь левым кулаком о колено, широко расставив ноги. Его глаза не видели ничего, кроме лица англичанина, а уши настроились на одну волну.

– Мы с моим адвокатом подали в суд на министерство здравоохранения. – Генерал начал улыбаться, время от времени совершая лёгкие кивки головой, как бы одобряя такое отношение к борьбе за свои права и свободы. – Мы начали предоставлять подробную информацию о том, насколько никчёмно ведомство выполняет свои обязанности и как падают показатели эффективности их работы. Нам удалось открыть общественности глаза на то, как сильно скатывается уровень медицины. Заседание было приостановлено и продолжено через три недели. В прессе начали активно обсуждать то, насколько было уместным производить коррективы в законодательстве, если министерство не в состоянии сопровождать должное исполнение этих предписаний. В результате, судья счёл министерство недостаточно компетентным для того, чтобы определять пригодность нашего товара для населения.

Впечатлённый достижением Джеймса, Эстебан оторвался от стула и протянул руку. Крюгер также встал из-за стола, и не успел толком приблизить пальцы к руке Переса, как генерал хлопнул по его ладони, как следует сжимая руку нового знакомого, которого уже хотелось сделать своим другом и верным партнёром. Он не мог не зауважать человека, которому удалось нагнуть целую систему.

– Таких как вы должно быть больше в этом мире – твёрдым и сдержанным тоном говорил генерал, сохраняя проницательный взгляд, направленный прямо в глаза Джеймса, в которых Эстебан видел эталон, идеальный пример того, как должен выглядеть герой нации. – Только такие люди смогут восстановить справедливость и равенство среди людей в это непростое время. – В словах генерала слышались отголоски восхищения таким подвигом. Сам того не подозревая, Джеймс за пару минут смог расположить к себе влиятельного каталонца лишь одним коротким рассказом о себе. Эстебан Перес был явно одержим идеей о независимости Каталонии настолько, что открыто демонстрировал свою любовь и уважение к людям, которые в разной степени оказывают противодействие властям.

– Генерал, – удобно располагаясь на диване обратился к Эстебану Мигель – думаю знакомство достигло своего апогея.

Вновь обретя здравый рассудок после того как страстные речи оборвались в устах главного каталонского пехотинца, Перес указал ладонью на диван и предложил Джеймсу вернуться в сидячее положение, после чего сам опустился на стул:

– Итак, я весь внимания – громко и энергично сказал Эстебан, сложив пальцы в замок перед бокалом вина. Наблюдая за этим сосредоточенным лицом, на какое-то время Джеймсу показалось, что его ещё ни разу в жизни его никто не слушал с таким интересом, как готовился выслушать этот харизматичной командующий армейскими подразделениями на северо-востоке Испании.

– Генерал, мне нужна Ваша помощь в лице авторитетного военного. Здесь, в Каталонии, я вложил много денег в дело, которое может лопнуть. И чтобы этого не произошло, мне нужно избавиться от определённого числа людей, которые работали над этим проектом. Дело в том, что они владеют конфиденциальной информацией и, как выяснилось, являются весьма ненадёжным хранилищем. В случае утечки этих данных, довести до конца работу мне предоставляется невозможным. Поэтому я хотел бы воспользоваться вашими услугами. Только тогда я буду уверен, что мои планы останутся не раскрытыми и я смогу продолжить работу в соответствии с намеченным графиком.

Эстебан не менял своего сфокусированного лица, когда извлёк ответную реплику:

– В таких случаях существуют подобные нам силы, способные подстраховать в случае риска.

– А что вы можете сказать на счёт утилизации?

– Ну, мои солдаты пригонят десяток грузовиков, мы объявим о чрезвычайном положении и начнём «эвакуацию». В четырёх ста восьмидесяти километрах от Барселоны есть дивное местечко. Думаю, посетить его со дня на день. И директор местного завода никак не приложит ума, куда ему деть четырнадцать тонн серной кислоты.

Переглянувшись на Мигеля, затем вновь на Эстебана, Джеймс проронил, совершив облегчённый выдох:

– Тогда генерал, если вы не возражаете, я бы хотел узнать по поводу таксы.

– Каков фонд работы?

Джеймс прочесал глазами по тёмному беспросветному потолку, слегка покачал головой, вспоминая штат рабочих:

– Сто девяносто три. Возможно, плюс-минус пару человек.

Закуривая сигару, полученную из рук Мигеля, генерал огласил ценник:

– В таком случае, один к одному.

– С Вашего позволения генерал, я округлю до двух сот миллионов.

Генерал Перес выказал раскрытую ладонь и вежливо возразил:

– Ни в коем случае.

Крюгер решил напоследок сыграть на слабых местах военачальника:

– Считайте это моей поддержкой Каталонии в борьбе за независимость.

Генерал не мог сидеть, когда услышал подобную речь. Он опять медленно встал со стула, снова протянул руку, пожал ладонь Джеймса, выдул табачный дым и произнёс:

– Когда наступит этот день, и мы учредим образец каталонского паспорта, вы будете в числе первых, кто станет гражданином Каталонии.

Генерал ещё крепче сжал руку Крюгера, улыбающегося в ответ в отличие от Эстебана, который сохранял серьёзное лицо и твёрдый взгляд, передающие восхищение и благодарность. Он говорил абсолютно серьёзно, как, впрочем, и был настроен на счёт революции за свободу.

После того, как были оговорены детали заказа, президент корпорации, томатный магнат и генерал-революционер продолжали беседу, обсуждая методы борьбы с главенствующими партийными элитами, чей политический курс идёт в разрез с интересами бизнеса и организации, борющейся за независимость северо-восточного региона Испании. Их не интересовала игра, где нужно было соблюдать чужие правила. Их вовсе не завлекала игра. Интерес вызывала возможность менять правила, по которым ведут игру, подгоняя поведение общественных масс под свои амбиции. После достигнутых вершин, дальнейшие планы были во истину грандиозными. Речь даже шла не о власти. Суть идеи заключалась в самой возможности внести весомые коррективы в жизнь современного общества; вывести из строя политическую стабильность с устаревшими идеологиями; создать радикально новые представления об идеале той жизни, к которой должен стремиться каждый рядовой житель страны, способный внести свой вклад в достижение целей, поставленных элитой, о представителях которой никто не узнает. Изменить реальность. Создать принципиально новый порядок в государстве. Это и было следующей целью для организации Альвареса. Независимость Каталонии была лишь отправной точкой в достижении контроля над всей территорией Испании. Мигель и генерал Перес смогли убедить его в их способности повлиять на ныне правящие политические формирования. Влиятельный каталонский инвестор и генерал рассказали ему о том, чего они уже смогли добиться. Они привели массу убедительных аргументов, что на тот момент у них уже была определённая база для борьбы за независимость. Засекреченные военные склады Каталонии, забитые новейшей российской техникой, имели арсенал в восемнадцать раз превосходящий по своей мощи оружие, которым располагает вся Испания, и в три раза больше, чем все страны Западной Европы. Даже в случае наихудшего варианта развития событий, вооружённые силы Каталонии за пару недель смогут без труда подавить волю Мадрида, и за месяц свергнуть с трона испанского монарха. Эти факты, плюс дорогостоящий объект, расположенный на территории Каталонии, которым Джеймс не хотел рисковать, заставили его воспринимать всерьёз сидящих перед ним, пока что, несостоявшихся революционеров, которые стремились к свободе, считая своими кумирами таких людей, как Фидель Кастро и Эрнесто Че Гевара. Главным в этом деле для Джеймса было защитить объект, в который он вложился с лихвой. Теперь Мигель Альварес и Эстебан Перес были не просто его деловыми партнёрами. Они стали кем-то, вроде единомышленников. Их банковские счета разрывались от астрономических поступлений. А таких людей в революционном фронте Мигеля было ни меньше десятка, и все – каталонцы. Поэтому у них были все причины для того, чтобы предъявлять претензии на осуществление подобной затеи.

Теперь он уловил истинную цель приглашения со стороны Мигеля. Джеймс удивился, когда услышал имя генерала, с которым собирался познакомить его Мигель. Он был наслышан о подвигах Переса в войне с исламскими террористами на ближнем востоке. Он стал первым в истории генералом, кто руководил войсками Испании в этом регионе. Свою репутацию он набил ещё благодаря своему фирменному стилю: все вражеские солдаты (а ими были члены террористических группировок), кто попадал в плен к испанцам, были казнены с особой жестокостью. Порой это были методы, сильно превосходящие нацистские и близкие к средневековым пыткам. За такой подход к делу генерала наградили почётным прозвищем «Палач», а кто-то называл его «Кровавый Эстебан». К тому же в его распоряжении был «космический» арсенал. Глупо было сомневаться в том, что генерал Перес сможет поставить на колени всю Испанию во главе с королём. В этом смысле он мог одержать победу намного быстрее, чем можно было представить.

Ближе к утру Джеймс, как и большинство посетителей, покинул заведение. Последняя встреча существенно подкорректировала его планы, и хоть не существенно, но бюджет тоже. Он предпочитал поддержать организацию Альвареса своим влиянием и, если понадобится, финансами, чем рисковать собственностью на чужой территории, которая обошлась ему почти в полтора миллиарда фунтов. В любом случае, если Мигель добьётся своей цели, Джеймс будет иметь тесные связи в самых верхах Испании, что положительно скажется на работе его компании.

Он свернул с просёлочной дороги, выводя свой автомобиль на идеально закатанный асфальт. К тому моменту трасса уже не светилась яркими огнями, как это было поздним вечером. К началу восьмого утра дорога была невероятно оживлённой. Огромные потоки транспорта, основная часть которого направлялась в Барселону и окрестности вокруг города. На подступах к пригороду Джеймс уже встал в пробку. В ожидании очередного ничтожного сдвига в автомобильной очереди его пальцы постукивали по рулю, после чего правая рука потянулась к подлокотнику, под которым лежала пачка Мальборо. В этот момент зазвонил мобильник. На экране высветилось имя заместителя – Роджер Стоун:

– Алло.

– Джеймс, ты можешь говорить? – молвил Роджер каким-то нервозным голосом.

– Да, я слушаю – ответил Джеймс, доставая из панели пачку сигарет.

– У нас тут назрела проблема.

– А поподробнее.

– Нас хотят засудить. Покупатель утверждает, что его крюгер не диагностировал раковую опухоль желудка и рекомендовал приём простых антибиотиков. Пациент принимал не то лекарство, болезнь прогрессировала и… в общем – дыхание Стоуна сбивалось – … всё дошло до летального исхода.

Лицо Джеймса продолжало сохранять беззаботную наружность. Он плавно нажимал на педаль газа, чтобы проехать немного вперёд и неторопливо извлекал табачный дым через боковое окно, пока Роджер в спешке бормотал:

– … теперь сын покойного хочет подать иск.

– Он ещё не сделал этого?

– Нет.

– Отлично. – Джеймс высунув левую руку с сигаретой в окно, продолжая говорить спокойным тоном – Отправьте к нему юриста, пусть пихнёт столько, сколько попросит, и…

– Нет-нет. Я не договорил. Он не дошёл до суда, потому что об этом узнали в Минздраве. Это они хотят засудить нас.

После этих слов каменное лицо Крюгера моментально сменило выражение, которое можно описать, как вершина озабоченности:

– Твари… ссуууууу…

После того, как Джеймс вспомнил всю незензурщину, какую знал, Роджер продолжил:

– Джеймс, что делать? Джеймс?! Алло?!…

Спустя три недели. Студия популярного, скандального и, в то же время, очень авторитетного телевизионного ток-шоу «Из уст в лицо», куда был приглашён Джеймс. Ведущий Сэм Вон прославился отсутствием комплексов и, порой, безнравственностью во время интервью, задавая вопросы, часто затрагивающие очень деликатные темы, о которых не принято говорить на всю страну. Теперь Джеймсу предстояло отвечать на вопросы журналюги, которого многие считали крысой, готовой на любые грязные вещи ради высоких рейтингов.

– … два, один, пошла заставка – после слов режиссёра ведущий и гость настроились на прямой эфир.

Свет в студии приглушили, и теперь всё внимание зрителей было сфокусировано только на ведущем, госте программы, столе и двух стаканах воды, которые редко оставались нетронутыми ввиду того, в какое бешенство мог приводить героев своего шоу Сэм Вон.

– Добрый вечер уважаемые телезрители – энергичным голосом приветствовал Вон свою аудиторию по ту сторону экрана, когда камера взяла его крупным планом. Он всегда с радостью приветствовал тех, кто жаждал увидеть хороший отменный и громкий скандал во время прямой трансляции, когда не получится что-то вырезать, а иногда даже и запикать хоть что-нибудь из нецензурной брани – Мы с вами всю неделю ждали возможности задать вопрос одному из самых, а возможно и самому, выдающемуся гению современности. Сегодня у нас в гостях президент компании «Kruger’s androides» Джеймс Крюгер – в этот момент режиссёр отдал приказ переключиться на камеру, охватывающую анфас Джеймса.

– Человек, который изобрёл невероятно востребованных и умных андроидов, ставших незаменимыми в быту. Без этих андроидов или, – ведущий продолжал говорить, жестикулируя рукой и взглянув на сидящего на против него Джеймса – как часто их называют, крюгеров, невозможно представить рядовые будни современного человека. Итак, Мистер Крюгер, – повернувшись к гостю Сэм Вон задал свой первый вопрос – расскажите телезрителям о том, как вы изобрели это чудо, которое несомненно можно назвать последним словом техники?

Джеймс закинул правую ногу на левую, скрестил руки в замок перед собой и начал рассказ:

– Когда я учился в институте, один из преподавателей дал нам задание на летние каникулы. Суть этого задания заключалась в написании умной программы. Но как все знают, чем умнее система, тем она сложнее. – Ведущий совершил лёгкий наклон в сторону Джеймса, и приложив пальцы к губам, внимательно слушал рассказ гостя лишь изредка моргая глазами, которые он вечно прятал за очками с толстой чёрной оправой, ставшими его неотъемлемым аксессуаром и товарным знаком, сделавшим его физиономию особенно узнаваемым. – Спустя пару дней я сидел дома на диване перед телевизором с полной тарелкой мороженного, и смотрел документальный фильм, в котором рассказывали об эволюции бытовой жизни человека. О том, как жизнь значительно упростилась с появлением прогрессивных гаджетов. Но вслушиваясь в слова тех людей, которые рассказывали об этом, я подметил одну деталь: почти все улучшения, которые появились для решения бытовых проблем, так или иначе связаны с информацией. Скажем, вы вносите в ваш смартфон информацию о дате рождения кого-то из родственников, друга или коллег по работе, и когда настаёт этот день, устройство само моделирует поздравительный текст исходя из тех параметров, которые вы задали: возраст человека, пол, степень близости, общественный и служебный статус, и так далее. Или, например, вы устанавливаете напоминание о том, что вам в какое-то время определённого дня нужно встретить друга в аэропорту, вспомнить о годовщине со дня знакомства с вашей второй половиной. Если в ваш дом вломились воры, а вы находитесь в этот момент на работе, то на ваш телефон приходит сообщение о том, что сработала сигнализация. Но это всего лишь полученная информация. На деле мы никак не можем повлиять на ситуацию. Все эти улучшения задевают работу с информацией: обработка, отправка, приём и так далее. А вот работу, которая требует физических усилий, всё равно приходится выполнять нам самим. Потому что здесь никакая обработка информации пользу не принесёт. Частично человек получил физическую разгрузку, безусловно. Но большинство задач по-прежнему требуют непосредственного участия самого человека в их решении. Это как глажка одежды, уборка пыли, ремонт двери, перенесение тяжёлых предметов, что особенно важно при переездах. Незадолго до этого мы с друзьями из института решили позабавиться, и собрали в моём гараже подобие человеческого макета из той груды метала, которую смогли накапать: системные блоки, холодильники, соседский электромобиль, плазма. Пальцы решили сделать из распиленных частей оцинкованной трубы небольшого диаметра, а руки и ноги из труб большего диаметра. По-настоящему большим прорывом была голова. Мы налепили пластилин на голову от игрушечного робота, которого купили в детском мире, – в студии раздался смех. – Да, он был почти человеческого роста, и поэтому он идеально подходил. Мы открутили ему голову, сделали форму из пластилина, переплавили металл, и получили впечатляющий результат. Мы вырезали небольшие прямоугольные отверстия и вставили аккуратно вырезанные осколки стёкол из-под солнечных очков. Мы даже поместили внутрь разъёмы для проводов, соединяющих разные части макета. Чтобы придать эстетический вид мы немного подшлифовали и покрасили корпус. И-и-и, надо сказать, если бы корпус был бронированным, то это был бы достойный образец терминатора в спящем режиме.

Зрители в студии в очередной раз громко засмеялись, а Джеймс тем временем продолжал поведывать им о появлении на свет первого крюгера, периодически улыбаясь, вспоминая о ностальгических моментах своей молодости:

– Но мы конечно же понимали, что это не более, чем статичная игрушка, которая сможет, разве что, разнообразить интерьер гаража. Ведь в нем не было никакой начинки. Тем же вечером я копался в гараже, и выходя посмотрел на этот макет, вспоминал фрагменты фильма, думал о том, какие программы есть у меня в наличии, и какой должна быть та операционная система, которая сможет привести в действие этот макет. Я отправился к себе в комнату, сел за компьютер и зашёл на сайт, на котором торговали шаблонами компьютерных программ. Их было невероятное количество. Можно было купить любой вид программы в зависимости от целей, которые вы преследуете. И вот, немного покопавшись на этом сервисе, я нашёл с десяток программных обеспечений, которые можно было бы немного развить, доработать, подкорректировать, подогнать под нужды той системы, которая мне была нужна. Это существенно упростило мне работу и ускорило процесс. Я настолько втянулся, что в новом учебном году моей ноги не было на занятиях. Мне прислали по почте уведомление об отчислении, которое я нашёл спустя полгода. – В зале раздался громкий хохот, а Сэм Вон задал внеочередной вопрос:

– Извините что перебиваю, Мистер Крюгер. Но мне, я уверен, как и многим нашим зрителям, интересно, сколько вы не доучились?

– Ну… это был последний курс.

– Смелый же вы человек – восхитился ведущий в то время, как публика в студии ахнула.

– В общем я доработал эти программы, совместил их воедино, и таким образом я собрал полноценную операционную систему. Теперь нужно было собрать внутренний комплект – перебирая по очереди пальцы на левой руке Джеймс перечислял – из процессора, жёсткого диска, видеокарты, аккумулятора, всяких микросхем, проводов, и многого всего остального. На сборку начинки я потратил почти полгода: пока разобрал макет, проверил как работает каждая отдельно взятая часть: рука, нога, шейный каркас, туловище. Затем я начал дорабатывать недочёты в операционной системе. После этого я стал подключать провода внутри корпуса, принёс в гараж ноутбук, подключил его к андроиду, и начал вводить команды через клавиши, и о боже, он задвигался. Затем я задал ему несколько немудрённых вопросов, на которые требовались вполне логичные ответы. Он проходил тесты один за другим. – На лице Джеймса нарисовалась улыбка – Это было что-то. Со временем я закрепил на корпусе семнадцати дюймовый монитор от персонального компьютера, встроил микрофон, и теперь он начал воспринимать команды через голос. Затем я разобрал свой старый мобильник, отделил камеру и закрепил её на переносице робота. Теперь он мог визуально воспринимать окружающую обстановку. После этого я приобрёл патенты на все компоненты, заключил контракт с одним инвестором из Токио, и так я открыл первый завод, а спустя некоторое время выкупил долю у своего инвестора, которого арестовали за финансовые махинации на родине.

– Знаете, – откинувшись на спинку стула, Сэм Вон покручивал карандаш обеими руками, сказав – вы и впрямь гений. Вы собрали первый образец в одиночку.

– Да, но надо сказать я был на грани психического расстройства, потому что из-за своего занятия я потерял многих друзей, так как не вспоминал даже про их дни рождения.

– Как же вы определили предназначение своего товара?

– Как я уже сказал, на эту авантюру меня сподвигла идея о передаче физической работы в руки машины, которая будет заниматься этим в то время, как наш клиент мог заняться более важными вещами или сходить куда-нибудь в компании друзей и развлечься, имея больше времени на отдых или дела, которые требуют их незамедлительного решения, при этом не отвлекаясь на банальные заботы. Скажем, у родителей остаётся больше времени для того, чтобы уделить достаточное внимание воспитанию детей, тем самым в более сильной мере повлиять на формирование личности ребёнка.

– Действительно – соглашался Вон. – С этим тяжело поспорить. Во многом благодаря именно крюгерам сегодня мы имеем больше свободного времени, избавившись от большинства домашних забот, тем самым получив возможность сосредоточить своё внимание на более значимых для нас проблемах. Большую часть работы делают за нас андроиды. – Взглянув на бумаги в руках, ведущий сформулировал свой следующий вопрос:

– Скажите, Мистер Крюгер, на ваш взгляд, могут ли эти андроиды стать чем-то большим, нежели очередной техникой в доме, как телевизор или компьютер?

– Знаете, Сэм, – Джеймс изрядно задумался, подбирая слова, чтобы дать знать, что его крюгеры ни бездушные машины – эти андроиды имеют возможности, от которых далека любая другая техника. Они имеют человеческий силуэт, они способны отвечать на вопросы, они делают работу, которую всегда делали люди. И это не печатание текста взамен письменной формы, это не обработка сложных числовых данных за считанные секунды. Это в буквальном смысле замена человека в выполнении бытовых функций. Они делают это физически. Это ли не повод воспринимать андроидов как нечто большее, нежели как банальное пополнение домашней коллекции бытовой техники. – В последний момент Джеймс добавил – Хотя, если вам будет угодно, мы можем ввести в базу андроидов пару тысяч пошлых анекдотов.

Зрители вновь засмеялись, а некоторые даже зааплодировали улыбающемуся Джеймсу. Несколько секунд и слабые аплодисменты переросли в громкие овации. А Вон всё также продолжал расспрашивать:

– Каким вы видите следующий шаг в развитии андроидов?

Джеймс ещё больше откинулся на спинку стула. Он ощутил огромную уверенность после того, как публика в студии поддержала его. Он говорил сдержанно, спокойно, твёрдо, будто суть этих слов была вполне очевидна:

– Следующий шаг в эволюции андроидов будем определять не мы, а наши клиенты. Главная и основная задача крюгеров – разгрузка человека в его занятости. Любой крюгер предоставляет своему хозяину больше времени для решения значимых задач. Время – это самый бесценный и исчерпаемый ресурс. Потратив этот ресурс на мытьё окон или уборку пыли, мы лишаем себя возможности к саморазвитию. Человек должен развиваться. И для этого нужно время. Наша компания дарит людям время, которое не стоит тратить впустую. Вместо того, чтобы заниматься спортом, осваивать новые области знаний, бороться с вредными привычками, уделять больше времени родным и воспитанию детей, люди тратят время на ремонт крыши дома, на которую они убьют минимум пол дня. Или они отвозят автомобиль в автосервис и ждут, пока механик исправит поломку, а иногда и вовсе оставляют машину в сервисе, превращаясь в пешехода на пару-тройку дней. А можно было бы совершить длительную пробежку, помочь детям с уроками, прочитать очередную научно-популярную книгу в то время, пока андроид будет ремонтировать автомобиль прямо в вашем гараже. Поэтому то, насколько сильно будет эволюционировать система андроидов, зависит от тех, кто и как их использует. Если общество достигает с каждым разом всё больше новых высот, развивается человеческая культура, стабилизируется уровень занятости населения, значит крюгеры преуспевают, потому что всё это – результат получения свободного времени и потраченного с пользой. Именно этим временем мы обеспечиваем людей. Жизнь проходит и распорядиться ею надо бы с пользой для себя и потомков.

– А насколько крюгер сможет стать большей заменой человеку? Вы не планируете расширить количество функций?

– Я бы сказал, что человек кое-что должен выполнять самостоятельно без какой-либо техники, иначе неизбежен процесс деградации. Поэтому есть вещи, которые нужно делать самим вне зависимости от того, в каком времени мы живём, и насколько развиты технологии, которыми мы владеем. И потом, как минимум одну самую главную вещь, как ни крути, всё равно придётся делать самому.

– И какую же?

– Мастерить детей.

Не удержалась не только зрительская аудитория, но и даже сам ведущий. А затем ещё раз после очередной фразы Джеймса:

– Увы, но андроид здесь уже бессилен, и в этом самом месте в том числе.

Превозмогая разрывающий живот смех, Сэм Вон снял очки, и протирая глаза тыльной стороной ладони произнёс:

– Мы продолжим после короткой рекламы. Оставайтесь с нами.

С уходом на рекламу помещение в студии резко поддалось полному освещению. Пока гримёры поправляли причёску ведущему, он пристально смотрел в свой листок, не желая замечать Джеймса и не проронил ни слова. Дождавшись, когда и над его причёской закончат колдовать, Джеймс совершил несколько небольших глотков воды со стакана, который затем тут же дополнил ассистент, поспешно наклонив прозрачный графин. Спустя пару секунд весь персонал испарился. Свет прожекторов в студии вновь приглушили, и до боли знакомый голос Вона вернулся:

– А мы продолжаем. Напоминаем, у нас в гостях президент и владелец корпорации «Kruger’s androides» Джеймс Крюгер. Перед уходом на рекламу мы услышали краткую историю о том, как был изобретён первый андроид. Также мы говорили о значении андроидов в нынешнее время, и какова их роль в ближайшем будущем. Итак, по мнению нашего гостя польза крюгеров для современного общества очень велика, а их вклад в потенциальный прогресс будущего всего человечества неоценим. Но ВОТ, – акцентируя внимание на новой детали в своей речи ведущий резко задрал вверх указательный палец – не давно произошёл случай, вызвавший большой общественный резонанс, из-за которого надёжность крюгеров теперь находится под большим сомнением. Действительно ли эти человекоподобные машины способны приносить лишь пользу? Или всё же не исключена вероятность нанесения вреда человеку, которого андроид воспринимает как хозяина? – Ведущий погасил громкость своего голоса, медленно разворачиваясь лицом к Джеймсу – Итак, Мистер Крюгер, всем хорошо известная опция «Диагноз-КМ» недавно дала сбой. Представители прокуратуры утверждают, что причиной смерти гражданина Великобритании Дональда Смита послужила некорректная работа данной функции. Такой же точки зрения придерживаются в министерстве здравоохранения. Каково ваше мнение на этот счёт?

Сложив кисти рук в замок, Сэм Вон наклонился вперёд, готовясь выслушать каждое слово, чтобы придумать основательный и дерзкий вопрос в дополнение на ещё не состоявшийся ответ Джеймса:

– Для начала, вы слишком поторопились, когда сказали про сбой. Но вы также правильно подметили, когда сказали, что так считают представители прокуратуры и Минздрава. Они так считают, но при этом ещё толком ничего не доказано. Они имеют лишь догадки и не более того. А как мы с Вами знаем, догадки и доказательства не одно и то же. И поэтому не стоит делать поспешных выводов. Наша компания параллельно проводит свою экспертизу, и мы пытаемся выяснить детали работы андроида, приобретённого Мистером Смитом. Мы провели сканирование этого крюгера, так что наши эксперты уже занимаются анализом данных. Мы ни в коем случае не уклоняемся от ответственности, которую несём за качество работы андроидов. «Наш крюгер позаботится о Вас» это не просто рекламный слоган. Это главное правило, которое мы стремимся соблюдать прежде, чем вносим какие-либо коррективы в работу крюгеров новой модели.

– И всё же, – ведущий говорил таким голосом, что можно было подумать, будто он предъявляет громкие обвинения – давайте посмотрим правде в глаза. Пациент скончался от раковой опухоли желудка. Ваш товар, который – рисуя пальцами кавычки – якобы «способен» диагностировать болезнь с высокой точностью не определил её. Далее, в соответствии с рекомендациями андроида, последовал приём не тех препаратов, что поспособствовало увеличению времени, в течении которого болезнь продолжала прогрессировать, как правило принимать более сложную неоперабельную форму, повлекшую за собой смерть.

– Я повторюсь: мы с вами, как и остальные, не знаем всех деталей этой истории. Поэтому…

Сэм Вон резко повысил голос и незамедлительно прервал Джеймса:

– МИСТЕР КРЮГЕР, ответьте все на один вопрос: система андроидов предполагает наличие распознавания раковой опухоли?

– Да.

– Так в чём же проблема? – разведя руки в стороны спросил Вон, обращаясь лицом к зрителям, сидящим в зале.

Тем временем Джеймс продолжал отстаивать свою репутацию:

– При всём уважении к медикам, мы знаем массу примеров, когда врачи сами допускали ошибки, повлёкшие за собой смерть пациента. Порой болезненное место тяжело обнаружить. Его просто не видно, в буквальном смысле, потому что обзору мешает какой-нибудь орган. Такие прецеденты имеются в медицине. То же самое могло произойти и в случае, который мы обсуждаем.

Тон ведущего приобрёл краски гнева. Джеймсу он казался противным до предела.

– Но одно дело – если диагноз невозможно поставить, и совсем другое – если он ошибочный, что по сути лишает пациента возможности быть подвергнутым правильному лечению, теряя таким образом всякие шансы на выздоровление!

– Мистер Вон, – голос Джеймса звучал столь же громко и твёрдо – я не говорил, что врачи оставляли процесс диагностирования нетронутым, если не могли поставить его правильно. Часто за отсутствием выбора и предположений диагнозы ставились неправильно. Врачи тоже ошибались. Таких примеров масса. А случай с Дональдом Смитом единственный, если вы…

– Но эти врачи не выписывали от рака витамины! – Разговор пошёл на повышенных тонах. Бурный скандал, которого ждут телезрители каждые выходные в это время сидя перед экранами вот-вот назревал. Эта потасовка обещала быть особенно горячей. Ведь с ведущим разговаривал не какой-нибудь лох, на которого можно наехать и словесно раздавить. – Они принимали куда более серьёзные и прогрессивные методы обследования! Так давайте же посмотрим правде в глаза! Если бы ваш суперробот смог бы поставить правильный диагноз, этот несчастный человек своевременно обратился бы к врачу, был бы вовремя прооперирован и сидел бы сейчас дома в окружении своих близких! Но нет! Его родные вынуждены оплакивать его усопшее тело, ЧЁРТ ВОЗЬМИ! И всё из-за человекоподобной жестянки, которые ваша контора штампует, как какие-то консервы!

Джеймс кричал ни меньше, ткнув указательным пальцем на Сэма Вона:

– Мы продали больше двух миллиардов этих КОНСЕРВ! И среди двух миллиардов лишь одна жалоба! Так вам не кажется ГОСПОДИН ВЕДУЩИЙ, что это ещё не повод обвинять столь солидную фирму в халатности и не компетенции?!

– Значит для Вас утраченная человеческая жизнь не стоит того, чтобы пересмотреть свою политику?! Что же за монстры у вас работают, что позволяют себе вгонять в могилу доверчивых клиентов?!

– …

Это был первый и единственный прерванный выпуск программы за двадцать два года её существования на телевидении. Джеймс разбил свой стакан с водой о голову Вона в прямом эфире. Ведущий, имеющий столь большой опыт по части скандалов на телевидении, начал использовать нецензурную лексику и перешёл на личности, чем превысил свои должностные обязанности. После неожиданной реакции Джеймса прямо в студии, он начал запинаться, так и не сумев толком подобрать слова для дальнейшей трансляции. Это был последний выпуск, над которым он работал. Руководство теле- и радио вещательной компании сменило ведущего и подкорректировало формат программы.

Четыре месяца спустя. Отрывок из газеты «The Times», выпуск от 21 октября 2046:

«Британский суд обязал компанию „Kruger’s androides“ выплатить денежную компенсацию семье погибшего Дональда Смита в размере одного миллиона трёх сот двадцати двух тысяч фунтов стерлингов. Также суд издал указ о назначении экспертной комиссии для выявления причины технического сбоя приобретённого у корпорации андроида, что привело к гибели покупателя, а также провести тщательную проверку на пригодность и соответствие установленным стандартам остальных моделей роботов».

– Этот штраф для твоей фирмы ничтожные копейки – шлёпнув газетой о поверхность стола энергичным тоном сказал Альберт Норман, обращаясь к сидящему на против Джеймсу. Голос адвоката приобретал такой оттенок, как будто он чего-то требовал от Джеймса, и будто это он был его начальником. Они сидели в спортивном баре в центральной части Лондона поздним субботним вечером после оконченного футбольного матча, на следующий день после суда.

– Да плевать мне на деньги – досадным голосом ответил Джеймс, прислоняясь к спинке стула с бокалом пива, сложив ногу на ногу.

– Тогда почему у тебя такое лицо тухлое, как будто твою контору вот-вот прикроют?

– …

– Это всё из-за комиссии?

Джеймс направил свой стеклянный взгляд на дно бокала, спрятанное под светлым безалкогольным, который он держал в правой руке, и сказал:

– Вот из-за неё-то контору могут и прикрыть.

– А поточнее. – Слегка прищурив глаза, насторожившись, Альберт спросил – Джеймс что ты сделал?

– Болезнь, из-за которой погиб клиент, наши крюгеры могут диагностировать с вероятностью 66%.

– И…

– В министерстве по бытовой электронике установили стандарт для этой опции, который определяет нижний порог вероятностью 80%.

Несколько раз запнувшись в своей речи, Альберт всё же сформулировал вопрос:

– А как тогда они выдали лицензию?

– Образцы, которые мы отправили в министерство были специально созданы для ведомства. Данные, которые содержит операционная система андроидов, имеет мало общего с тем, что изучали в министерстве. Точность, с которой крюгер способен диагностировать патологию, может опускаться до 60%. Чтобы скрыть это от властей, мы решили убрать из системы вывод математического расчёта вероятности на экран.

– А как быстро они смогут об этом узнать?

– Та модель, о которой шла речь на суде, довольно новая. Пока они найдут подходящее оборудование, а нашу технику я им хер дам, пока разберут его, извлекут информацию из протоколов данных, проведут анализ… на всё у них уйдёт ни меньше полу года.

– Ну, можно попробовать договориться о том, чтобы просто убрать эту функцию из товара.

Вопрос Джеймса последовал незамедлительно:

– А как же доверие? Трудно будет доверится компании, которая однажды уже кинула чиновников. А доверие клиентов?

– Это ты мне говоришь о доверии? Я за свою карьеру подкупил десятки свидетелей и следователей. Запомни, – сказал Альберт, стукнув указательным пальцем о стол – о чём бы ни шла речь: о политике, торговле, безопасности, войне, дипломатии, браке, всегда всё сводится к одному и тому же – в этом мире можно на что-то закрыть глаза, но только не доверять.

– А у них не вызовет подозрения то, что мы предлагаем такую сделку? Они же сразу начнут думать, что мы что-то скрываем. И тогда этот мудозвон министр будет идти до конца, лишь бы насолить нам. Документы по утверждению стандартов новой модели одобряю я. Там стоит моя подпись. После того, как они узнают о настоящих параметрах системы, они захотят повесить смерть клиента на меня. При таком раскладе мне не будет грозить уголовщина?

– Вот поэтому, друг мой, я и практикую коррупцию перед тем как идти в суд – беззаботно ответил Альберт.

– Да этот гнида плевать хотел на деньги.

– Возможно. Но следствием занимается не министр, и не он проводит экспертизу. Уверен члены назначенной судом комиссии будут не против устроить себе внеочередной отпуск и слетать на Мальдивы.

– Ты так в этом уверен? – Джеймс сохранял свой железный скептицизм.

– Точно так же, как и ты сейчас, в меня не верили прокуроры, которые хотели упечь за решётку моих клиентов. Но к счастью они встретили меня, и теперь вместо того, чтобы валяться на нарах в камере три на четыре, они куролесят со своими шалавами, продолжают проворачивать махинации, угрожать, вымогать, шантажировать и отрываться так грязно, как только можно. Так что, мне это ни впервой. У каждого в этом мире есть своя цена. Просто кому-то нужны деньги, а кому-то избежать случайной смерти жены или отпрысков. Никто не захочет обрести жмурика в своей семье – Успешный адвокат с тёмной репутацией закинул руку за спинку стула и сказал, расслабившись – Взятки бывают разные, Джимми.

Норман завершил свою уверенную речь и с огромным удовольствием совершил несколько глотков ирландского пива.

– Если выгорит, – эти слова Джеймса звучали с нотой некой надежды на намерения адвоката, который применял весьма изощрённые методы для победы в предстоящем суде – мы с тобой сами съездим в отпуск, и не на вшивые Мальдивы, а в Монте-Карло.

19 декабря 2046 год. Новая реклама «Kruger’s androides» предлагала вниманию зрителей очередной товар для крюгеров:

«Теперь Ваш андроид может стать более прогрессивным и ещё проще в использовании. Наша компания предлагает Вам нано антенну, которая позволит обновлять информационную базу и операционную систему вашего помощника без подключения к компьютеру. Больше никаких проводов. Только дистанционная поддержка автономного обновления программного обеспечения. Антенна легко крепится при помощи встроенного магнита. Достаточно поднести трёх сантиметровую деталь к любой части корпуса, и система вашего крюгера самостоятельно идентифицирует новую деталь и тут же подключится к антенне. А теперь главное: нано антенну может получить любой желающий в дилерских центрах „Kruger’s androides“ своего города и совершенно бесплатно. Да, вы не ослышались. Новый гаджет выдаётся абсолютно бесплатно. Мы делаем всё для того, чтобы наш крюгер позаботился о Вас».

Спустя четыре дня в кабинет Джеймса постучал первый заместитель президента корпорации Роджер Стоун:

– Да-да!

– Джеймс, я с новостями.

– Весёлыми или удручающими? – спросил Джеймс, рыская в ящиках своего офисного стола.

– Мы только что пробили по базе, так вот – 98,76% всех крюгеров были подключены к серверу через антенны.

Джеймс резко взглянул на своего заместителя с окаменелым лицом, которое следом сменила радостная улыбка с диким хохотом:

– Эта отличная новость.

Роджер оглядывался по сторонам, смотрел на разбросанные по всему кабинету перечёсанные стопки бумаг, среди которых Джеймс очевидно что-то искал, и это что-то было очень срочное судя по тому, как быстро он осматривал остатки содержимого выдвижных ящиков. Медленным и сомнительным голосом Роджер сказал:

– Да, Джеймс, я бы так и сказал, что новость грандиозная, если бы мы продавали эти антенны. Но мы же спалили на них двадцать шесть миллионов и ещё двенадцать на исследования. Скажи, в чём подвох?

Изо рта Джеймса вырвался громкий довольный смех, когда он нашёл нужную папку с бумагами, содержание которых знал только он. Через пару секунд Джеймс устремился к Роджеру, положил левую руку на его плечи, развернул Роджера к двери, и медленно прогуливаясь к выходу объяснял, энергично жестикулируя правой рукой, в которой лежала чёрная папка:

– Какой же ты недальновидный, дружище. Мы должны завоёвывать доверие наших клиентов. И потом, в конце концов, нужно заставить этих лохов забыть о смерти того старикана, из-за которого многие начали сомневаться в Диагнозе-КМ. Эта опция увеличивает прибыль больше, чем на тридцать процентов. Частные клиники терпят банкротство, а наш капитал раздувается за счёт этого. Эти антенны заставят покупателей закрыть глаза на этот мелкий пустяк, с покойником.

Затем голос Джеймса сменил интонацию, перейдя в режим «Хватит мозг выносить, выметайся на хер»:

– А теперь, если у тебя больше никаких новостей, с твоего позволения мне нужно заняться срочным делом.

Культурно выпроводив Стоуна из своего кабинета, он открыл папку, и направился к столу, перебирая небольшую стопку бумаг. Оставалось сделать пару шагов до рабочего места, как Джеймс увидел по телевизору картину, которая смыла с его лица улыбку, как волны бушующего океана смывают надписи на песке. Он поспешно поднял звук на телевизоре, произнеся голосовую команду:

– Громкость на сорок.

Теперь он прекрасно слышал комментарии ведущего новостей, когда на экране показывали образцы крюгеров и палаты клиник:

«Минувшим утром в суд Лондона был подан коллективный иск от восьмидесяти восьми гражданских лиц, которые обвиняют корпорацию „Kruger’s androides“ в некорректной работе производимых компанией андроидов, а именно качестве работы системы Диагноз-КМ, что определило неправильное лечение и дальнейшее усугубление состояния здоровья владельцев андроидов. Как стало известно, подобные случаи были также зафиксированы во Франции, Германии, Италии, США, России, Китае, Японии и ряде других стран, где население активно приобретает андроидов компании „Kruger’s androides“ для бытовых нужд. Прокуратура Лондона уже сообщила о том, что она готова принимать заявления от иностранных граждан, которые столкнулись с аналогичной проблемой. Подобный прецедент уже имеется. Напомним, что не так давно по причине смерти жителя Манчестера Дональда Смита суд обязал производителя выплатить денежную компенсацию в размере более миллиона фунтов стерлингов. По словам прокурора, сейчас дело приобрело куда большие масштабы, и теперь речь может идти не только о денежной компенсации пострадавшим клиентам, но и об административной ответственности для корпорации и, возможно, уголовной для отдельных лиц по статье причинение неумышленного вреда здоровью, повлекшему за собой смерть. Родственники истцов, чьё здоровье было резко ухудшено по вине андроидов, были госпитализированы, и сейчас состояние большинства из них врачи оценивают, как тяжёлое…».

Джеймс швырнул на стол папку с выпавшими листами, достал из кармана брюк мобильник, отыскивая номер своего первоклассного адвоката:

– Алло, Альберт.

По сравнению с психующим Джеймсом голос Альберта звучал очень сдержанно и беспечно:

– Да, я только что смотрел.

Джеймс спросил первое, что его беспокоило:

– На счёт уголовщины, это реально?

– Формально это возможно. Но для таких обвинений нужные веские основания, а чтобы их найти, им понадобится ни месяц и не два. За это время и мы что-нибудь придумаем. И к тому же три члена комиссии уже дали добро на счёт «Мальдив».

– А остальные?

– Трое скорее всего будут не против, а вот последнего придётся припугнуть. У меня тут есть один офицер спецназа в отставке. Он время от времени подрабатывает шабашкой. Думаю, поговорить с ним через пару дней.

– …

– Да, и ещё. Я тут подумал, неплохо бы перестраховаться. Делегируй свои полномочия временно на заместителя. Слетай куда-нибудь за границу. Где у тебя ближайшая резиденция со связями в верхах?

Не раздумывая долго Джеймс вспомнил Мигеля и генерала Переса:

– В Барселоне есть один человек.

– Отлично – продолжал говорить Альберт, не выпуская бокал виски из руки, всё также прогуливаясь по своему рабочему кабинету в рубашке и семейных трусах, делая пару шагов то в одну сторону, то в другую. – Вот пусть этот один человек обеспечит тебе безопасное пребывание в городе. А я встречусь с этим офицером.

– Хорошо. Давай, до скорого.

– Удачно долететь.

Следующим Джеймс набрал номер капитана своего частного самолёта. Он подошёл к оконной стене кабинета, и рассматривая колориты дневного Лондона, дожидался, когда томительные затяжные телефонные гудки сменит голос сорока четырёх летнего капитана Лукаса Моретти.

– Доброе утро, Мистер Крюгер.

– Доброе, Лукас. Вы сейчас заняты?

– Нет-нет. Что вы. Для вас я всегда свободен.

– Капитан, мы може воспользоваться нашей птичкой?

– Разумеется, Мистер Крюгер.

– В течении двух часов сможем вылететь?

– Последний технический осмотр был на прошлой неделе. Так что вполне. Куда летим?

– Барселона.

– Что же, прекрасно. Я сейчас же свяжусь с аэропортом, узнаю на счёт брони взлётной полосы, и отправлюсь готовить птичку к вылету.

– Тогда до встречи, капитан.

– Увидимся на борту, Мистер Крюгер.

Джеймс схватил со стула пиджак и вылетел из кабинета, даже не закрывая дверь на электронный замок.

– Анна, если кто спросит, я на переговорах!

Передав указания своей секретарше громким голосом, Джеймс мигом вышел в коридор, после чего направился к лифту, параллельно накидывая на себя пиджак. Он не выпускал из руки телефон, который сжимала ладонь, постепенно покрывающаяся тонкой плёнкой пота. Его натянутый взор приковался к табло с меняющейся нумерацией этажей. Полушёпотом Крюгер проговаривал: