Битва за землю Поладов Эрик
– А мне, Мистер Крюгер, особенно приятно будет заявить в завтрашнем интервью о том, что вооружённые силы Великобритании побили медиков на поле… для гольфа, а не боя.
После этих слов министр обороны громко засмеялся, по-приятельски хлопнул Крюгера по плечу, после чего вновь зажал своими вставными зубами кубинскую сигару, отошёл на несколько метров, приложил клюшку к мячу и снова начал настраивать свой «оптический» прицел.
Едва один министр отошёл, Джеймс, не теряя времени, обратился ко второму:
– Мистер Крейг, могу ли я украсть у вас немного вашего драгоценного времени?
Во время беседы глава ведомства продолжал лишь слегка поворачивать голову, посчитав этого более, чем достаточным:
– По-вашему, драгоценное время можно тратить на игру в гольф?
– Нет, господин министр. Я считаю, что ценность времени зависит от степени ответственности человека и его рода занятий. Но не от отдельных обстоятельств.
Провожая взглядом мяч, который взлетел после состоявшегося удара министра обороны, Томас Крейг сказал:
– В Вашем распоряжении пять минут… ровно пять минут моего драгоценного времени, и ни секундой больше.
После того, как Стронберг оглянул их, Крейг громко сказал:
– Мистер Стронберг, садитесь на гольф кар, а мы прогуляемся до точки.
Министр обороны оседлал гражданский транспорт и поехал к точке дислокации своего мяча, недалеко от которого лежал и мяч Крейга.
– Итак, я весь внимания – сдержанно и монотонно вымолвил Крейг, медленно двигаясь в сторону точки.
Джемс незамедлительно приступил к делу, прогуливаясь рядом с министром и постоянно бросая взгляд на его профиль. Старый хрыч воротил нос, и не желал смотреть на него своим высокомерным взором:
– Господин министр, наша фирма разработала новую функцию андроидов, которая могла бы значительно обезопасить здоровье человека, вовремя диагностируя значительные отклонения в организме. Мы создали оборудование для забора и анализа крови с пальца, миниатюрный рентген и аналог магнитно-резонансного томографа. – Министр, тем временем, ни разу не бросил взгляд в сторону своего «собеседника», продолжая идти и при каждом шаге опускать клюшку на газон, как обычно многие в его возрасте опускают тросточку. – Вчера мы провели последние тесты, которые опытный образец прошёл без единой ошибки. Но, как вы уже знаете, для того, чтобы получить лицензию в министерстве и приступить к следующему этапу, необходимо получить одобрение в вашем ведомстве. И я хотел поговорить с Вами, потому что посчитал, что возможно Вас не должным образом посвятили во все подробности этого изобретения, и я мог бы более подробно рассказать о том, насколько это полезное устройство.
После нескольких секунд мёртвого молчания, поняв, что Крюгер завершил свою вступительную речь, министр Крейг ответил, продолжая смотреть строго вперёд сквозь солнцезащитные очки (он всё же промямлил его имя; как-нибудь да надо было обращаться к этой коммерческой акуле):
– Боюсь, Мистер Крюгер, что подробности Вашего изобретения у меня не вызывают интереса. Но это не коим образом не связано с особенностями вашего товара. И ваша квалификация не вызывает никаких сомнений.
Совершив глубокий вдох, министр начал подробно разъяснять:
– Понимаете ли, чтобы поставить правильный диагноз, врачи опрашивают больного; проводят подробное и всеобъемлющее обследование; анализируют всю накопившуюся историю болезни; консультируются с врачами, которые специализируются в других направлениях, чтобы избежать ошибки; сравнивают показатели с имеющимися прецедентами и выбирают наиболее оптимальный вариант лечения. Врач не полагается на цифры. Он оценивает состояние пациента куда более сложными методами, в которых не предусмотрены нули и единицы.
– Ваше мнение вполне понятно, и никто не пытается его оспорить. Поэтому я хотел бы внести в мои слова одну уточняющую деталь: наше устройство направлено на диагностирование самых частых отклонений в организме, не требующих серьёзного вмешательства – повышенная температура, перелом, вывих, отклонение в уровне содержащихся веществ, таких как кальций, холестерин, йод, гемоглобин, и так далее. Это принесёт огромную пользу. Скажем, если андроид вовремя сообщит о дефиците железа в организме, то это сможет существенно снизить риск заболевания анемией. Наши андроиды не будут диагностировать вирус иммунодефицита или начальную стадию раковой опухоли. Но сообщая о том, в каких веществах нуждается организм в настоящий момент, тем самым человек оберегает себя от серьёзных заболеваний в будущем.
На этом месте Джеймс прервал свою речь в томительном ожидании ответной реакции. Шагающий уверенной и зазнавшейся походкой министр выдал:
– То есть, вы хотите сказать, что крупнейшая в мире корпорация по производству бытовой робототехники, спустила миллионы на исследования и проведение опытов, и готова потратить ещё в разы больше только для того, чтобы продвинуть на мировой рынок устройство, целью которого является рекомендация по приёму витаминов?
Какое тебе дело до моих миллионов, ублюдок! – подумал про себя Джеймс. Однако его дальнейшие слова и лицо выдавали совершенно иное состояние, демонстрируя полное спокойствие:
– Ну, для кого-то витамины, а для кого-то страховка от потенциальных недугов.
– Знаете, Мистер Крюгер, – министр остановился и, наконец, развернулся лицом к Джеймсу – мне кажется вы ошиблись адресом.
Ты – ничтожество! Ты, и твои поганые изобретения, говнюк безмозглый!
Эти отголоски прошлого в голове Джеймса могут вполне стать пророческими. Этот подонок в синем поло сильно напомнил ему собственного папашу, когда сменил тон.
Твоим жестянкам место в детском мире!
– Извините?
– Скажу прямо. – Крейг говорил несколько недовольным тоном – Если вы ищите, кого бы одурачить, то выбрали не того человека. Будь я на месте ваших клиентов, предпочёл бы пойти в ближайшую аптеку, и накупить витаминов без разбора. В любом случае хуже не станет, и не придётся переплачивать за новую модель робота.
– …
– Я отлично понимаю, что вы чего-то недоговариваете. Такие финансовые акулы, как вы и ваша компания, не станут заморачиваться над чем-то мелким. Такие как вы привыкли играть по-крупному. Ваши подобия людей выполняют роль садовника и монтёра, но играть в доктора я не позволю.
Игры давно закончились, молокосос тупорылый! Ты ни хера не добьёшься в этой жизни, сучёнок!
Пока министр преодолевал последние считанные шаги до лунки, где его ждал оппонент из минобороны, Джеймс говорил ему вслед, продолжая идти за ним, не оставляя попыток выбить из Крейга одобрение на опцию:
– Господин министр, мне скрывать нечего. Стал бы я откровенно лгать в лицо чиновнику? Я ведь просто хочу упростить путь к здоровой жизни для современного общества. Что в этом плохого? Может я Вас чем-то обидел?
Не выдерживая его настырности, министр Крейг снял очки и ответил голосом, выдающим откровенную ненависть, вражду и презрение:
– Нет, Мистер Крюгер. Вы меня не обидели. Вы меня оскорбили. Я государственный служащий. Я отвечаю за состояние медицины в этой стране. И всякий, кто хочет послужить на благо развития медицины, приходит ко мне с предложением и приводит убедительные доводы. Этих людей я выслушиваю хотя бы по той причине, что они делают серьёзные предложения и ведут себя серьёзно. Но я никогда не осмелюсь назвать серьёзным человека, от которого с утра несёт перегаром и которому не приходит в голову хотя бы разок побриться перед тем, как приступать к важному диалогу. С таким настроем вам будут рады в какой-нибудь полуночной забегаловке. —Джеймс продолжал выслушивать гневного министра, который теперь не скрывал своего отношения как к проекту, так и к самому президенту корпорации «Kruger’s androides». Ещё немного, и он перешёл бы на личности – Разве можно доверить здоровье человека тому, кто начинает день с приёма алкоголя. Придя сюда в таком состоянии и с подобными словами, вы показали себя безответственным и пренебрегающим человечностью коммерсантом, который привык к тому, что в этом мире у каждого есть своя цена и каждого можно купить. Так вот запомните, пока я буду занимать этот пост, ваша компания может ЗАБЫТЬ об этой идее. Я не позволю жестяной твари заниматься лечением человека.
Не отводя глаз от застывшего лица Джеймса, Крейг посмотрел на служащего, и сказал всё тем же негодующим голосом:
– Проведите Мистера Крюгера к выходу.
Это была жирная точка в их разговоре, с которым один из его участников решил не затягивать. Министр вновь прикрыл глаза затемнёнными очками, и поспешно, слегка взмахивая клюшкой, оправился к месту предстоящего удара. Задрав верхнюю губу, с прищуренным взглядом Джемс смотрел ему в спину, размышляя о том, что из-за этого подонка может уйти на нет его грандиозный бизнес-план на миллиарды.
Ты – иждивенческая мразь! Ни на что не годн6ый кусок дерьма! Ни хрена ты не достигнешь!
22:40. Джемс уже пятый час сидел в своей домашней лаборатории перед монитором компьютера, пытаясь найти выход из «глухого» тупика, откинувшись на спинку кресла и перебирая чётки в руке, закинутой через голову. Прозрачная стена (сделанная из высокопрочного стекла) за спиной Джеймса, прилегавшая к фасаду, открывала вид на взошедшую луну, изредка прятавшуюся в плывущих полу мрачных облаках в ночном небе. Кофейный привкус от поглощённого напитка покидал его вместе с облаком табачного дыма, окутывающим всё пространство над рабочим столом. Кроме Джеймса, в окружении опытных образцов запчастей для плановых моделей, горы инструментов и разбросанных бумажных стопок по всей лаборатории, внутри находился андроид Босс, смирно пристроившийся где-то в углу в ожидании момента, когда хозяин позовёт его для того, чтобы загрузить очередной задачей. После новой затяжки Marlboro, Джеймс отвлёкся от размышлений, когда заметил в верхнем левом углу экрана ссылку на свежие новости о событиях в Сан-Пауло, где был расположен один из крупнейших заводов по сборке андроидов. Опустив на стол руку с чётками, Джеймс кликнул по ссылке и не торопясь прочитал полный заголовок статьи: «Руководство нефтеперерабатывающего завода в Сан-Пауло подало в суд на городские власти». После этого Джеймс опустил взгляд на первые строчки статьи:
«Директор и владелец нефтеперерабатывающего завода на северо-западе Сан-Пауло Луис Алмейда подал иск в суд, направленный против муниципальных властей. Причиной для судебного разбирательства стало намерение предпринимателя выгрузить отходы в тридцати двух километрах от пригорода Сан-Пауло. По мнению Алмейды в законодательных актах нет ни слова о запрете выброса отходов в зонах подобного типа. Однако не смотря на отсутствие законных оснований, после первого рейса выгруженных отходов власти решили наложить запрет на продолжение разгрузки в целях защиты…».
После прочитанных строк Джеймс обратился к Боссу:
– Босс. Босс.
За командой Джеймса не последовало какой-либо реакции со стороны домашнего робота. Джеймс произнёс чуть громче:
– БОСС!
Домашний крюгер не реагировал на голос хозяина. Совершив глубокий вздох, Джеймс, протирая рукавом свитера поверхность стола, дотянулся до его угла, подобрал свой мобильник, запустил приложение и отдал команду «Выход из спящего режима». После активации команды загорелись лампы в области глаз на голове крюгера, затем стали издаваться звуки заработавшей электроники и андроид начал движение в сторону Хозяина. Он подошёл к создателю и вывел надпись на экран:
«Я к вашим услугам, Сэр».
Джеймс наклонился вперёд, опустил локти рук на колени, и с глубоким вздохом произнёс:
– Надо бы как-нибудь покопаться в твоём акустическом чипе.
На экране в области туловища Босса появилась очередная надпись:
«Вероятно эту проблему сможет решить функция автономной диагностики и самоанализа, Сэр».
– Да, я знаю. Потерпи уж. Как только закончу с новой моделью твоих собратьев, тут же продолжу писать эту программу.
Внимательно посмотрев на Босса, словно перед ним был вполне живой человек, Джеймс приложил пальцы к губам и с озадаченным видом обратился к нему:
– Босс, произведи поиск в сети и анализ. Запрос – динамика диагностируемых онкологических заболеваний на ранних стадиях в Великобритании за последние десять лет.
Лаборатория погрузилась в безмолвие. Шло время. Джеймс без конца потирал правый висок указательным пальцем, не сводя глаз с туловища Босса, на котором продолжал мигать курсор с надписью вверху «Идёт поиск». Прошло двадцать секунд. Сидя напротив крюгера, находясь полуоборотом к своему столу, Джеймс опирался локтем о его край и томился в ожидании данных, которые выдаст ему преданный металлический друг. Звуки от бьющихся об окно капель начавшегося дождя ничуть не привлекали его внимание. Всё, что его интересовало в тот момент – чёрный электронный квадрат на корпусе Босса. Где-то на тридцатой секунде Босс вывел на экран информацию:
«С 2029 года наблюдается преимущественно спад в своевременной постановке онкологических диагнозов, позволяющей ликвидировать болезнь терапевтическими или хирургическими методами. 2023 и 2024 года демонстрируют рост вовремя выявленных заболеваний на 3% и 7%. За остальные годы наблюдается спад, среднее значение которого можно приравнять к 14,7%. Данные показатели должны заставить британцев периодически проходить полное медицинское обследование в целях предотвращения запущенных форм заболеваний. Особенно участились случаи выявления раковой опухоли щитовидной железы, головного мозга, и опухоли грудных желёз у женщин. – Источник: официальный сайт министерства здравоохранения Великобритании. Статья от 27.01.2031».
Спустя пару секунд он отдал следующую команду:
– А теперь найди данные об изменении количества смертей при выявлении любых заболеваний на ранних стадиях за тот же период.
Раннее показанный текст в очередной раз сменили полоса загрузки и мигающий курсор. Джеймс потирал пальцем верхнюю губу и продолжал всматриваться в пока что пустой экран на корпусе Босса. Лёгкий дождь моментально сменил ливень. Шум от бьющих по стеклу капель становился сильнее, как и жажда Джеймса найти слабые стороны в системе здравоохранения. На этот раз Босс несколько быстрее отыскал данные по запросу Джеймса:
«… Начиная с 2020 года выявляется в среднем свыше 12% смертей ежегодно среди пациентов с заболеваниями, выявленными на ранних стадиях. Это происходит, не смотря на положительные прогнозы врачей относительно предстоящего лечения. – На лице Джеймса проскользнула мимолётная, довольная, коварная и нездоровая улыбка. – В министерстве здравоохранения данную тенденцию объясняют наличием низкокачественных препаратов и халатностью фармацевтических компаний, так как во многих случаях изначально прописывается курс лечения с применением лекарственных препаратов, оставляя хирургическое вмешательство на случай отсутствия положительной динамики после приёма лекарств. – Источник: „The Times. Выпуск от 01.04.2031“.».
«Я отвечаю за состояние медицины в этой стране» – вспомнились слова Томаса Крейга. Хреново справляешься – подумал Джеймс. И в твоём шкафу скелеты прячутся.
Он как следует задумался. Это было уже интересно. Вот они, первые проблески света в этой глухой могиле, где уже одной ногой находился Диагноз-КМ. А теперь копнуть бы глубже. У него было достаточно ресурсов, чтобы пойти против власти и добиваться своего. По крайней мере он мог позволить себе совершить попытку. У него были несметные миллиарды, влияние, связи, громкий авторитет, и самое главное – в нём сидело огромное желание получить своё вопреки намерениям политиканов. И это желание неуклонно росло, превращаясь в дикую жажду.
– Можешь отыскать что-нибудь о летальных исходах, напрямую связанных с врачебной ошибкой.
«Сознание» Босса в очередной раз отправилось в путешествие по бескрайним просторам всемирной паутины, а Джеймс терпеливо сидел, потирая ладони. Поднявшийся на улице ветер размывал дождевые капли по окну. Из акустических колонок раздался сигнал, оповещающий о получении нового письма на электронный почтовый ящик. Пятка Джеймса начинала стучать по полу, делая это с каждым разом всё быстрее и сильнее. Прошла минута. Джеймс смотрел на экран прищурившись, и лишь изредка моргая. Надпись «Идёт поиск» исчезла с экрана, и мигающий курсор стал быстро выводить текст, который послал «мозг» Босса, вернувшись из кругосветного путешествия по интернету за 80 секунд:
«Данные из открытых источников отсутствуют».
После прочитанного текста на экране засветилась приглушённая полупрозрачная надпись красного цвета:
«ЗАРЯД АККУМУЛЯТОРА 10%».
С некоторым удовлетворением, и в то же время досадой, на лице, Джеймс откинулся на спинку стула, и промолвил:
– Спасибо, Босс. Сходи, вздремни.
Босс отправился к ближайшей зарядной подставке, расположенной в обратном конце лаборатории. Дойдя до неё, он развернулся, поочерёдно опустил стопы на подключённую к сети подставку, свет на его глазах погас, и процесс зарядки начался.
Джеймс, тем временем, достал из лежащей на столе пачки сигарету, зажёг её с обратного конца, после чего переложил сигарету в левую руку и взял мобильник, где отыскал контакт своего адвоката – Альберта Нормана.
После третьего гудка последовал голос Альберта:
– Алло.
Джеймс поставил телефон на громкую связь и оставил лежать на столе, выдыхая табачный дым:
– Альберт, добрый вечер.
– Добрый, Джеймс – ответил Альберт сидя за столом и перебирая бумаги по очередному уголовному делу. Альберту было пятьдесят два года. Он носил довольно тёмную для своих лет шевелюру. Даже сидя за столом в рабочем кабинете у себя дома он не снимал ни брюки, ни рубашку, лишь немного расслабив галстук. Он был женат, воспитывал двух дочерей. Этот адвокат имел обширную практику как в уголовном праве, так и в гражданском, что являлось большой редкостью. В случае возникновения судебных разбирательств право защищать интересы компании Джеймс предоставлял именно ему, не доверяя юристам из штатного персонала, так как Норман практически не выходил из здания суда, постоянно кого-то отмазывая от тюрьмы, уплаты компенсации, деления нажитого в браке имущества и так далее, постоянно набивая «руку», что давало ему больше шансов на положительный исход дела. Альберт представлял интересы Джеймса с того момента, как Крюгер в двадцать семь лет на своём Ламборгини в полу трезвом виде гнал по ночному Лондону с Мисс Июнь, которая послушно сидела на его коленях в то время, пока стрелка на спидометре преодолевала отметку в 215 км/ч. И конечно же полисмены на загородной пустой трассе в тот момент оказались очень не кстати. Не смотря на всю эту историю и штрафные квитанции общей суммой на пятьдесят семь тысяч фунтов, которыми был забит бардачок, Альберт сумел добиться оправдательного приговора, и это не могло ни впечатлить Джеймса. Ведь прокурор требовал лишения водительских прав сроком на пять лет и двухлетнее тюремное заключение. Тогда Крюгер сразу определился с тем, кто будет защищать его интересы в суде в будущем.
Джеймс облокотился о подоконник, совершил очередную затяжку, продолжая разговор:
– Надеюсь, я тебя не побеспокоил?
– Нет-нет. Для тебя я свободен двадцать пять часов в сутки.
– Даже так.
– Да. Для тебя я готов быть доступнее, чем самая дешёвая шлюха в Лондоне.
После традиционных пошлостей на старте беседы, Джеймс спросил:
– Как поживаешь?
Альберт вынул изо рта сигару, а затем ответил:
– Ничего. Всё по-старому. Один клиент на прошлой неделе попал в участок из-за того, что напился в хлам и забил до смерти уличную шлюху. Последний оказался там из-за своей ревнивой жёнушки, которую он отлупил за то, что она хотела полоснуть тесаком по его хозяйству.
Джеймс подобрал со стола резиновый попрыгунчик, и постукивая им по полу, продолжил беседу:
– Но ты конечно же их отмазал?
– Да. Хотя тот, что отлупил жену, после того случая жалуется на бессилие в постели с другими бабами. Даже виагра не помогает.
Откуда взяться силам, когда тесак у того самого места не выходит из его головы.
С ухмылкой, Джеймс спросил:
– А что ты?
– Я сказал, что фаллосы – не по моей части. Пусть чешет к мозгоправу.
– Слушай, Альберт. Через пару часиков я отправлю тебе кое-что по имейлу. Сможешь провести анализ?
– Да, без проблем – промолвил Альберт, прижимая плечом трубку стационарного телефона, который он никак не хотел менять на более современный вариант.
– Спасибо. Буду признателен.
59 дней спустя. Заголовок газеты «The Times»: «Компания Kruger’s androides выиграла судебное дело против министерства здравоохранения».
Первые строки колонки были следующего содержания:
«Спустя почти два месяца компания Kruger’s androides в суде доказала своё право на внедрение новой функции в андроиды. Раннее президент корпорации Джеймс Крюгер подал судебный иск на министерство здравоохранения из-за отказа в одобрении новой услуги для выхода её на рынок. Согласно поправкам, которые не так давно были произведены в законодательстве, для предоставления опции медицинского обследования и диагностирования андроидами требовалось её одобрение в Минздраве. В ходе судебных разбирательств адвокат Альберт Норман, защищавший интересы Kruger’s androides, сумел обратить внимание суда на слабые места в системе здравоохранения, отсутствие положительной динамики, вследствие чего убедить суд в отсутствии каких-либо веских оснований у Минздрава препятствовать деятельности компании, так как состояние здравоохранения в стране не внушает доверия исходя из статистических данных за последние десять лет и министерство не имеет должного авторитета для решения подобного рода вопросов. Таким образом, одна из крупнейших корпораций планеты сумела одержать верх над законом.…».
– Нет! Ты посмотри на это! Что пишут эти суки! – негодующе прокричал Альберт Норман, тыкая в лицо Джеймса выпуском той самой газеты, удерживая свободной рукой бокал шампанского, как и девяносто сотрудников компании, занимающие руководящие должности, которые праздновали победу в суде, заполнив весь ресторан в центре Лондона. Джеймс не пожалел ни денег, ни времени на то, чтобы порадоваться тому, как ему удалось нагнуть систему. Он выхватил газету из рук Альберта, швырнул её на пол, положил свободную руку на плечо адвоката и громко произнёс, пытаясь перекричать музыкантов, напевающих песню «We are the champions»6:
– Да плюнь ты на этих журналюг! Мы поимели этого очкастого говнюка! Эта сука, Крейг, сейчас наверняка чувствует себя ничтожеством (возможно таким же, каким самого Джеймса считал его отец). Мы оттрахали правительство! Это ведь самая громкая победа в твоей карьере?!
– Пожалуй!
– Тогда празднуй! – Джеймс наклонился ближе к уху Альберта – Я не хочу видеть тебя трезвым сегодня и без мигрени завтра!
Все высшие лица корпорации и несколько почётных гостей до поздней ночи праздновали это событие, словно они отмечали столетний юбилей со дня основания фирмы. Это была новая ступень в развитии компании, и новая эпоха в её истории, ознаменованная совершенно новым поколением крюгеров, радикально отличавшимся от предыдущих версий. Это ли не что иное, как величайший прорыв в мире, являющийся последним словом техники. Новая модель андроидов – это первый шаг на пути к увеличению продолжительности человеческой жизни. Именно так сказал Джеймс Крюгер во время презентации новой версии андроидов в Лас-Вегасе 21 января 2032 года. Миллиарды долларов забьют банковский счёт в Швейцарии – думал Джеймс, когда отвечал на вопросы журналистов, разглагольствуя о том, какую пользу принесёт новый модельный ряд крюгеров.
3 СБОЙ
17 мая 2046 год. Джеймс совершал визит в Барселону, в двадцати трёх километрах к северу от которой подходило к концу строительство объекта по заказу Kruger’s androides. Загадочный объект представлял собой полузеркальный купол высотой в 192 метра. Первой стадией строительства была двухмесячная установка полузеркального колпака, дабы скрыть от посторонних глаз проводимые внутри работы. Под куполом находился идеальной круглой формы котлован, глубина которого достигала 287 метров, а диаметр 360. Строительство продолжалось уже третий год, и до его завершения оставалось двое суток.
Сойдя с борта лайнера в аэропорту Барселоны «Эль-Парт», вместе с остальными 127 пассажирами Джеймс дожидался, пока будут выполнены все формальности. На этот раз он воспользовался рядовым коммерческим рейсом. Его личный самолёт остался в Лондоне. он не хотел, чтобы кто-нибудь разнюхал, что он улетел за пределы страны. В случае с простым коммерческим рейсом это было мало вероятно. Никто даже не знал, что глава компании отправился куда-то, как и то, что он сделал это по воздуху, да ещё и на обыкновенном рейсовом самолёте, находясь на одном борту с простыми смертными.
Едва сотрудник таможенной службы стукнул штампом по бумаге и произнёс «Добро пожаловать в Испанию», как Джеймс тут же забрал свой заграничный паспорт, закинул пиджак за правое плечо и отправился к выходу.
Он нацепил солнцезащитные очки и, не имея абсолютно никакого багажа, перешагнул через порог охлаждённого помещения аэропорта, после чего его встретили раскалённые зноем земли Каталонии. Невыносимая майская жара заставила тяжело вздохнуть. Джеймс бросал взгляд между телами сотен торопившихся пассажиров в попытке поймать глазами ближайшее такси. Вдоль позвоночника на спине кожа быстро укрылась под слоем пота, стекавшего чередой капель. Воздух казался особенно теплым ещё и из-за полного отсутствия ветра, плюс раскалённый асфальт под ногами. С висков покатились капельки пота. Даже белый цвет рубашки, казалось, совсем не отражает палящие лучи жгучего, как фламенко, испанского солнца. В груди возникло ощущение, будто что-то, ни то давит снаружи, ни то высасывает все внутренности. Рубашка втягивала влагу, постепенно пропитываясь обильным потом и уже начинала прилипать к туловищу. Какая же мука найти здесь такси. Джеймсу приходилось всё больше отдаляться от выхода. Через восемнадцать минут поисков, прижимая паспорт влажными скользящими по его обложке пальцами, он размазал запястьем несколько капель пота по лбу и медленной истощённой походкой приволочился к свободному такси – жёлтому Ford focus 5, стоявшему где-то в трёх ста метрах от выхода. Водителю было лет сорок, с густой чёрной щетиной, короткой тёмной шевелюрой, увеличительными очками на глазах и слегка упитанным лицом.
Джеймс закинул пиджак на предплечье, открыл дверь и с блаженным стоном приземлился на заднее сиденье. В салоне ощущался прохладный воздух, который совсем недавно оставил после себя выключенный кондиционер. Немощным и замученным голосом он назвал адрес своего коттеджа в северо-восточной части города:
– Переулок Гауди, 17.
Едва он произнес эти слова, и его голова тут же откинулась на спинку сиденья. Двигатель заработал. Вместе с ним кондиционер.
Какой балдёж оказаться под кондёром после печки – единственная мысль в голове Крюгера на тот момент. Кондёр был для него примитивной вещью, но за последние лет двадцать пять он никогда не садился под него заранее поджарившись под безумным пеклом.
Автомобиль плавно тронулся с места, после чего таксист, оказавшийся вполне общительным, спросил, бросив взгляд в зеркало заднего вида:
– Впервые в Барселоне?
– Нет. Но впервые в это время года.
Водитель улыбнулся.
– Это просто с непривычки. А откуда вы прилетели?
– Англия.
– Тогда тем более.
Они мчали по широченному загородному шоссе, теряясь в гигантском потоке автомобилей. Все летят с безумной скоростью. Все куда-то торопятся. Кто в отель, кто на пляж, кто на экскурсию. Кто-то вопреки своей воле торопится к Боженьке.
Таксист поджёг зажигалкой сигарету с обратного конца. Затем он протянул пачку Джеймсу:
– Нет-нет. Спасибо.
– Прилетели посмотреть матч?
– И для этого тоже.
Водитель пустил по салону небольшие клубы дыма и в машине активировалась автоматическая система вентиляции, всасывающая табачный дым через решётки, расположенные по всему кузову.
Таксист не был бы коренным жителем Барселоны, если бы не упомянул о предстоящем поединке футбольных команд:
– Мне нравится, как играет Тоттенхэм. Я смотрю чемпионат Англии, и лондонцы очень впечатляют. Для Барселоны это достойный соперник – с зажатой сигаретой между пальцами, каталонец взмахнул рукой, выражая своё уважение к лондонскому клубу. Он ещё пару минут активно жестикулировал, рассуждая на тему современного европейского футбола. Джеймса, в его изнывающем (в какой-то степени затраханном) состоянии, это совсем не заботило в тот момент. Но дело было даже не в жаре, царившей за окном автомобиля. Не будь он занят вопросом на пару-тройку миллиардов евро, который предстояло решить здесь, в Барселоне, он бы скорее всего подискутировал на этот счёт. А скорее всего он просто объяснил бы доходчивым языком как, в какое место и сколько раз англичане чпокнут испанцев.
– Гм-м-м – промычал таксист сквозь губы, сжимавшие дымящуюся сигарету. – Забыл представиться – Энрике.
– Джеймс – пассажир ответно протянул руку.
– Очень рад. Какой прогноз вы бы дали на игру? Лично я, не знаю. В этом противостоянии трудно предсказать реальный расклад. В обоих командах есть потери, и в национальных чемпионатах игру они ведут не стабильно в последнее время. А вы? Какой у вас прогноз?
– С вами трудно не согласиться. Все эти…
Пока Энрике возвращался к любимой теме, разглагольствовал на предмет глубинных особенностей и проблем современного европейского футбола, Джеймс терпеливо слушал его пустозвоние, ощущая, как приятно касался его кожи прохладный ветер, который задувал из кондиционера. Он наблюдал за городскими колоритами Барселоны. Проезжая мимо центральной части города, Джеймс не мог не восхититься в очередной раз творениями великого каталонского архитектора Антонио Гауди, в честь которого был назван переулок, где находился его коттедж. Его соседями были сплошь представители слоя мультимиллионеров с такими же впечатляющими владениями, как у него. Неудивительно, что улицу назвали в честь столь выдающегося архитектора. Но в тот момент Джеймса интересовало совсем другое чудо архитектуры, его собственное, которое не предусматривало жилых помещений. По крайней мере не для людей.
Припарковавшись перед могучими воротами барселонской резиденции Крюгера, Энрике пожелал приятного отдыха своему клиенту. Джеймс рассчитался с таксистом, пожал на прощание руку, после чего незамедлительно трусцой направился в свои хоромы, скрываясь от жаркого майского зноя.
Он принял душ. Затем сменил его на сушильную кабину. После засохшего пота по всему телу перед душем теперь прикосновение к коже становилось очень приятным, сухим и гладким. Совсем как в рекламе станка для бритья «Джилетт». После изящного и лёгкого движения по щетине ваша кожа станет гладкой и такой привлекательной, и все женщины потянутся к вам толпами.
Кофеварка с автономной подачей кофе, сахара и воды из заправленных контейнеров уже в седьмой раз разогревала напиток, сваренный более получаса тому назад, равномерно добавляя ингредиенты при сокращении объема готовой жидкости в ковше. Чашка бодрящего напитка после душа казалась Джеймсу таким же блаженством, как свежее дуновение морского бриза с прибоем волн на средиземноморском берегу. Этот аромат не мог позволить ему оставить веки раскрытыми. Из колонок звучала композиция в стиле медленного блюза под названием «Лунные блики в полусумрачном окне моём». Он забыл, когда в последний раз позволял себе вот так откинуться на диване с чашечкой кофе, ничего не делать и никуда не торопиться. Даже в голове не было никаких забот. Его мысли были только об одном:
До чего же охренительно.
Порой, чтобы побывать в раю, далеко отправляться не нужно. Затрахайте себя на работе; позвольте кому-нибудь вынести ваш мозг до самого его основания; пожарьтесь на раскалённом воздухе; вспотейте, как шлюха в разгар сезона на исходе рабочего дня; а затем проделайте стандартные повседневные релаксационные процедуры. Поверьте, это будет рай на Земле.
Ближе к вечеру Джеймс открыл гардероб с солидным ассортиментом одежды. Его выбор пал на костюм кремового оттенка. Касательно рубашки он предпочёл классический фасон, и без галстука (распахнутый воротник в столь мучительный сезон избавлял от излишней духоты). Из обувной коллекции весна-лето ровно выстроенный ряд покинули нежно-молочные мокасины с тонкой и лёгкой подошвой. Крюгер не стал задерживаться в стенах дома. Он спустился на цокольный этаж, открыл дверь в гараж и начал ломать голову над тем, какого бы из двух жеребцов оседлать: изящного итальянца, или брутального немца. После не затяжной дилеммы Джеймс распахнул дверь бежевого Porsche, опустился на кресло, отделанное чёрной кожей, повернул ключ, включил лёгкую подачу холодного воздуха в салон, оттянул рычаг коробки передач, открыл ворота гаража с пульта лежавшего на панели, плавно приблизил педаль газа к полу, и бежевый двухместный красавец покинул гараж. Он миновал открытые ворота и направился за город, где в закрытом для широкой публики заведении у Джеймса Крюгера была назначена встреча. Уже спустя полчаса Джеймс покинул автомобильные пробки и выехал на четырёх полосное шоссе, где Porsche смог разогнаться до 185 км/ч, обгоняя одну за другой еле ползущих впереди машинок. На часах уже пробило восемь. Город накрыл полумрак. Дорога привлекала взгляд своими затяжными невысокими подъёмами и спусками, особенно в тёмное время суток, когда всё вокруг светилось. Трасса спряталась под одеянием многочисленных горящих автомобильных фар и уличных фонарей, расположенных вдоль шоссе между встречными полосами. Вблизи бордюра встречались десятки красочных ресторанных и гостиничных вывесок. Шоссе буквально светилось яркими огнями. На экранах вдоль шоссе шла реклама мужского шампуня, женской косметики, модной одежды, детского питания, грядущего концерта легендарного итальянского тенора, скорой презентации новых моделей автоконцернов и прочих товаров, которые пытались раскрутить производители. На этих экранах было много рекламы. Любой. Кроме той, что предлагала приобретать крюгеров. Испания была довольно нестандартным рынком для андроидов Джеймса. Их покупали исключительно для эксплуатации в производстве и коммерческом обслуживании, но не в быту. Поэтому в Испании андроидов продавали оптом. Благо в этой стране было несметное число всяких заводов и фабрик. В домашних условиях испанцы предпочитали консервативный способ решения бытовых задач. По меньшей мере так поступали 99% населения. Оставшийся 1% – не кто иные, как инвалиды, тяжело больные и старики, нуждающиеся в помощнике, который смог бы вкалывать за них как раб 24 часа в сутки и не сломаться.
Через семнадцать километров энергично проделанного пути в сопровождении громкого рёва мотора Джеймс свернул на просёлочную дорогу, которая выглядела, как две тщательно проезженные тропы с разделяющей их идеально ровной травяной полосочкой. Эта дорожка вела в глубинные чащи леса, заполненного высокими деревянными стволами. Не спеша Джеймс катился по лесной вечерней дорожке, хватая своим пристальным взором изгибы дороги, попадавшей под яркое свечение автомобильных фар. После преодолённого небольшого расстояния шоссе стёрлось с обзора зеркала заднего вида. Вскоре дорогу начали освещать небольшие фонарные столбы, длиной в полметра над землёй с шарообразными лампами. Фонари располагались по обе стороны от дороги. Место казалось Джеймсу не менее загадочным, чем купол для остальных, который он возвысил на территории Каталонии подобно какой-нибудь новой городской достопримечательности, на фоне которой можно зачикиниться и выложить селфи на страницу в социальную сеть с хештегом «Пирамида 21 века». Он внимательно всматривался в каждый деревянный ствол, в каждую ветку, в каждый куст, представляя, как на дорогу выскочит какой-нибудь хищный зверь или гангстер, который потребует лезть вон из тачки, а в руке у него будет Магнум 44 калибра со свинцовыми аргументами в стволе. С одной стороны, всё внешне выглядело, как в какой-нибудь сказке или приключенческом романе, с другой – всё это не нормально, и от этого становилось не по себе, и даже как-то жутковато.
Следуя указаниям своего давнего знакомого, он продолжал движение в глубь поглощённого кромешным мраком леса, пока не увидел в дали тонкие очертания загадочного здания. Через полкилометра перед ним нарисовался полноценный силуэт некоего возведения. Подъезжая вплотную к этому месту, Джеймс рассмотрел двухэтажное строение с консервативным внешним стилем, типичным для гостиничных заведений середины ХХ века: правильной квадратной формы фасад, пятнадцати ступенчатая лестница, покрытая мрамором серого окраса, полузеркальные окна, за которыми не наблюдалось никакого свечения. Ни единого огонёчка. Он вообще туда приехал? Может адресом ошибся и тут поблизости есть ещё какой-нибудь домишка с секретиком? Края фасада ярко выделяли расположенные по контуру гирлянды, которые поочерёдно меняли свой цвет на синий, красный, жёлтый и зелёный. Передняя линия здания растягивалась более чем на тридцать метров в длину. Перед строением находилась просторная асфальтированная площадка, рассчитанная на восемьдесят парковочных мест. По периметру парковки были расставлены трёхметровые фонарные столбы, которые прекрасно освещали всё пространство перед фасадом. Перед зданием стояли исключительно элитные автомобили, среди которых почти половина – лимузины. Над лестницей не было никакой вывески. Лишь два охранника у входа, которые с распростёртыми объятиями принимали всех без исключения, желая перед этим услышать от посетителя ответ всего на один вопрос.
Местечко находится в глубокой жопе – подумал Джеймс. – Но жопа – что надо.
Он неторопливо припарковал автомобиль на левом краю, протиснувшись между белым и серым лимузинами. К началу десятого вечера в этом месте царила абсолютная тишина. Учитывая статус хозяина заведения, который пригласил Джеймса, он не задавался вопросом о том, что богатенькие персоны могут делать в этой глуши и в здании, которому на вид было ни меньше века. Джеймс не торопясь подходил к лестнице, закладывая ключи в боковой карман кремового пиджака. Лишь сойдя с последней ступеньки, он оглянул охранников, одетых в строгие чёрные костюмы и смотревшихся не так уж грозно, но судя по всему, грозно выглядело то, что лежало у них за поясом. Один из них поприветствовал прибывшего посетителя:
– Добрый вечер, сеньор.
– Добрый вечер, сеньоры – бодрым голосом отозвался Джеймс, после чего секьюрити в крайне доброжелательном ключе спросил:
– Что предпочитаете?
Сымитировав слегка озадаченное лицо, Джеймс задрал вверх указательный палец, и резко выдал:
– Думаю, бархат. Определённо бархат.
– Желаем приятного времяпрепровождения в нашем заведении – с довольной улыбкой, развернувшись полуоборотом, охранник указал рукой в сторону дубовых лакированных дверей, тянувшихся вверх на два с половиной метра.
Джеймс нарисовал ответную улыбку:
– Благодарю.
Затем он положил правую ладонь на стальную ручку и оттолкнул правую дверь внутрь. Раздался прерывистый скрип. Приятный скрип. Он был похож на те звуки, которые сопровождали движение тяжёлых средневековых дубовых дверей в кино. И этот звук погружал в атмосферу иного времени, иного столетия. Он шагнул в небольшой закрытый холл с тремя ступеньками, за которыми выстроились ещё одни деревянные врата. За ними Джеймс лицезрел скопление представителей мировой элиты. Антиглобализму здесь не было места. Кто-то сидел за столом и обговаривал условия некой сделки, о которой знают только двое, и после которой либо обрушится фондовый рынок, либо акции начнут ползти вверх с неимоверной скоростью. Кто-то играл в покер, где на кон ставили акции некой корпорации с годовым товарооборотом в пару-тройку сотен миллиардов долларов. Многие приезжали сюда для решения проблем, которые упираются в формальные законы. Члены этого заведения были наделены огромными полномочиями и обладали достаточными финансовыми возможностями для того, чтобы решить проблему прямо нарушая законодательство, и при этом избежать ответственности за возникающие последствия.
Деньги и насилие правят миром. Первое всегда порождает второе.
Некоторые из посещавших это заведение вкладывали немыслимые суммы в такие вещи, как военные перевороты и политическую нестабильность в странах с огромными запасами нефти; продвижение своего человека в высшие уровни власти главенствующих держав планеты и организаций с немыслимыми капиталами; убийство влиятельного бизнесмена, стоявшего во главе конкурирующей корпорации; или оказание влияния на исход парламентских или президентских выборов в государстве. Кто-то из них приложил руку к исчезновению малазийского Боинга рейса 370, направлявшегося в Пекин в марте 2014 года. По слухам, какой-то строительный магнат не хотел делить своё состояние с женой после развода, и решил заказать несчастный случай лайнера, на борту которого находилась его бывшая с любовником. Исполнитель заказа малость перестарался, и переплюнул даже легендарного Гарри Гудини. В руках этих людей было сосредоточено пятьдесят процентов мирового капитала. Это были «сливки» 12 миллиардного населения планеты.
Заведение принадлежало пятидесяти трёх летнему холостому испанцу Мигелю Альваресу, который сколотил состояние на развитии целой империи по производству томатной пасты. Менее десяти лет назад он продал акции своей фирмы на фондовом рынке за немыслимые нули, оставив себе 50% и одну акцию, гарантируя себе контрольный пакет. Затем он назначил нового генерального директора, оставаясь главным собственником томатной империи.
Многие были готовы платить за членство в закрытом клубе. Они платили достаточно много даже для них самих. Но заполучив место в заведении Мигеля Альвареса, они имели доступ к связам с представителями высшей мировой элиты.
Как оказалось, наружные очертания представляли из себя лишь имитацию окон. Изнутри стены не имели отверстий, через которые можно было бы выглянуть наружу. Пол, стены и потолок имели темные тона, приближённые к оттенку ночного неба. Пол был устелен чёрной полузеркальной плиткой. Десятки небольших ламп, расположенных по всему зданию (в том числе и на стенах в виде канделябров) извлекали приглушённый свет. Более яркое свечение, при необходимости, создавали лампы, расположенные на столах и отдельных зонах. Вся мебель была отделана кожей бордовой гаммы. Этот окрас изящно сливался с основными тонами интерьера. Каркас стульев и столы были сделаны из красного дерева. На втором этаже располагался отель. И отель отменный. За номера постояльцы расплачивались не тем, чего было в избытке у каждого здесь присутствующего. Становясь постояльцем приходилось брать на себя определённые обязательства перед руководством заведения – Мигелем Альваресом. Из акустической системы по всему периметру на первом этаже исходили звуки ритмичной музыки эпохи раннего постмодернизма. Столы, каждый из которых был рассчитан на шесть или десять человек, были расположены по краям помещения, оставляя центральную часть свободной для перемещения. Танцы в заведении Альвареса были неуместными и считались ярким признаком дурного нрава. На против входа имелся бар. Сотрудники заведения были ни то официантами, ни то охранниками. Они носили чёрные брюки, белые пиджаки и рубашки, чёрные бабочки, тёмно-коричневого оттенка ботинки, и белые перчатки. Они разносили напитки и следили за порядком в заведении, и главное – чтобы ни один посетитель не нарушал установленных правил. В противном случае статус человека в этих стенах не имел никакого значения. Все посетители вели себя довольно спокойно, сдержанно, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания. Вокруг звучало разнообразное обилие языков: испанский, английский, русский, немецкий, португальский, французский, китайский, арабский. Это место собрало элиту со всех концов земного шара.
Джеймс обратился к одному из сотрудников заведения, который проходил мимо с подносом в руках:
– Извините. Я ищу сеньора Альвареса.
– Ваше имя?
– Джеймс К.
Слегка кивнув головой, коротко стриженный загорелый сорокалетний испанец вежливо произнёс:
– Следуйте за мной.
Неторопливо гость проследовал за загадочным слугой элитарного клуба, направляясь в дальний угол, где находилась лестница. Эта лестница вела на цокольный этаж. Здесь был тот же самый дизайн, пили те же напитки, играла та же музыка. Разница была лишь в том, что сюда пускали только особых посетителей с особым приглашением, и с которых не взимали взноса за членство в клубе. В тот вечер в помещении находились человек пятнадцать-двадцать. Уже оказавшись на цокольном этаже Джеймс продолжал идти за служащим заведения, который вёл его к столику около стены на обратной стороне. Стол окружал мягкий кожаный диван в форме полукруга ближе к стенке и два стула с обратной стороны. Мигель подкрутил регулятор у основания лампы и свечение стало куда ярче. Усиленный свет позволил разглядеть лицо Мигеля Альвареса, когда Джеймс подошёл к столу. Мигель был близким партнёром Джеймса. Его компания поставляла андроидов на фабрики по производству томатной пасты. За счёт сокращения штата на фабриках по всему миру Мигель сумел значительно сократить фонд заработной платы и увеличить производительность, а стоимость крюгеров окупилась уже на четвёртый год их эксплуатации. Бизнес-партнёрство сделало их едва ли ни закадычными приятелями. Но кроме бизнеса было ещё кое-что. Например, тот случай в казино Монте-Карло, когда они на пару спустили семьдесят восемь миллионов евро в рулетку, а потом той же ночью сели на коммерческий рейс до Брюсселя, купив «билеты» в кабину пилота. После того, как семидесятидвухлетний коньяк начал делать свою работу, находясь под шафе Мигель признался Джеймсу, что с детства хотел управлять самолётом и бесконечно парить в небесах. Джеймс был глубоко растроган рассказами о детской мечте Мигеля, и тут же сказал: «Исполнять мечту никогда не поздно до тех пор, пока хотя бы одна твоя нога ещё на этом свете». Он отстегнул капитану несколько нулей, и во время полёта купил два билета в гипер-бизнес-класс, который находился в самой носовой части лайнера. Они вдвоём уселись за штурвалами и увели самолёт в Лондон, зацепив за собой ещё двести одиннадцать ни о чём не подозревающих пассажиров.
После двух лет приглашений Джеймс, наконец, соизволил посетить заведение Мигеля.
Альварес отложил в сторону книгу. В его руках лежало произведение американского писателя испанского происхождения. В книге были описаны суждения о вселенском порядке; особенностях законов, регулирующих жизнь общественных масс; основах формирования моральных устоев и их изменениях с течением времени. Книга идеально передавала закономерности возникновения различного рода революций, переворотов и восстаний; выделяла причины успеха одних бунтов, и провала других. Главной сутью книги являлась идея абсолютного контроля не только над сферами жизни мирового общества, но и сознания современного человека – огромный эволюционный скачок в развитии консервативного тоталитаризма. Если будет угодно, то даже трансформация тоталитаризма в совершенно новую идеологию с более глубоким воздействием на человека и его свободу выбора.
Мигель опустил сигару на пепельницу, поднялся, вышел из-за стола, пожал ладонь Джеймса обеими руками, а затем, обнимая, похлопал по плечу:
– Не уж то я дождался – с улыбкой произнёс хозяин. Он имел густую пышную шевелюру, аккуратно уложенную назад, и такую же бороду. Вся одежда на нём была тёмно-серого цвета: костюм, рубашка, галстук, жилетка, ботинки и платок в боковом кармане, который едва имел менее насыщенную гамму. Весь этот набор смотрелся весьма солидно для его комплекции. Мигель был достаточно широкоплечим и габаритным, но и в то же время не имел ни грамма лишнего веса.
– Я сам в шоке.
Англичанин с испанцем дружно засмеялись, после чего Мигель спросил:
– Как долетел?
– На коммерческом рейсе.
– Тогда прими моё искреннее сочувствие.
После очередного смеха Мигель предложил присесть на диван:
– Прошу. Что будешь пить?
– Бакарди.
Мигель посмотрел на служащего, который привёл гостя к боссу:
– Хуан, бутылку Бакарди.
Отправив посыльного за ромом, Мигель присел на краю дивана, расположившись напротив Джеймса.
– Как давно стоит здесь это здание? – Джеймс развёл руки по сторонам, оглядывая помещение вокруг себя.
Альварес открыл платиновую шкатулку в центре стола, и предложил гостю кубинскую сигару, продолжая затягиваться той, что была уже выкурена наполовину в его руке.
– В сорок втором нацисты искали здесь рудник.
– Что за рудник? – спросил Крюгер, доставая из шкатулки гильотину.
– Какой рудник, никто не знает. Но главное то, что они планировали устроить здесь лагерь для группы исследователей. Решили построить коттедж, проложили дорогу, наладили поставки продовольствия, пробурили скважину. – Мигель стряхнул сигару над пепельницей и продолжил повествовать об истории появления загадочного домика, а Джеймс тем временем прикуривал от огня, который извлекала золотистая зажигалка с изображением каталонского флага. – Но пока они подошли к финальной стадии строительства, Советский Союз начал гнать нацистов обратно. Рейх терпел поражение, и им было уже не до рудника. Затем мой прадед выкупил эти земли, чтобы заняться деревообрабатывающей промышленностью. Но спустя некоторое время овощеводство начало приносить хорошую прибыль, и он решил заняться расширением этого дела. А лес так и остался не тронутым.
Посыльный опустил поднос, на котором находились два чистых бокала, две красные тканевые салфетки и ведро со льдом, в котором лежала бутылка кубинского рома. Служащий расставил салфетки перед Мигелем и Джеймсом, открыл бутылку Бакарди, заполняя хрустальные бокалы до половины. После он вернул закрытую бутылку в алюминиевое ведро со льдом, расставляя бокалы на салфетки в противоположные стороны. Сотрудник не проронил ни слова. его лицо имело такое же выражение, как и у всех его коллег – никакой мимики. Он совершил лёгкий поклон, после чего неторопливо покинул общество двух миллиардеров.
Мигель, тем временем, продолжил рассказ:
– В детстве дед рассказал мне о том, что где-то здесь находится какой-то дом, построенный ещё в начале сороковых и недалеко от него располагается нечто ценное в недрах земли. В одиннадцать лет я рискнул и забрался в эти гущи. Каждый день я прогуливался по этому лесу с компасом в поисках таинственного дома. – Задрав взгляд к потолку, Мигель медленно выпустил табачный дым, прищурившись сделал очередную затяжку и продолжил ностальгировать о своих детских приключениях, которые были похожи на поиски Святого Грааля. – Затем, где-то через, дней, десять я наткнулся на огромный клубок зарослей. Я достал из рюкзака небольшой топорик и начал срубать гроздья веток. И рубил до тех пор, пока не напоролся на оконную раму. В тот момент, ребёнком, мне казалось, что это могло бы стать отличным местом для тайных собраний. Ну, знаешь, фантазия в те годы была богатая. – Эти слова вызвали мимолётную улыбку на лике англичанина. – Кто бы мог подумать, что спустя каких-то три десятилетия именно это я и сделаю.
Облокачивая правую руку о край спинки дивана, протирая кожаную бордовую обивку, Мигель слегка взмахнул левой рукой, оставляя в воздухе следы табачного дымка, и спросил:
– Ну как тебе здесь?
Постукивая сигарой о край янтарной пепельницы, Джеймс выдавал своё восхищение столь необычными владениями испанца:
– На счёт собраний не знаю, но с того момента, как мне встретились фонари на дороге, я начал думать, что попал в какой-то мистический триллер. Всё такое загадочное и интригующее. Ощущение, как будто отрезан от всего мира.
Слова Мигеля сопровождались лёгким смехом:
– Все так говорят, когда оказываются здесь впервые.
Альварес медленно покручивал дымящийся остаток о дно пепельницы, в то время как Джеймс задал ему вопрос перед тем, как сделать глоток с бокала:
– Мигель, мне нужен человек, который возьмётся за уборку. В здешних кругах есть такие?
Ром золотисто-красноватого оттенка играл по стенкам рюмки при свете лампы, когда Альварес сократил содержимое своего сосуда на половину. Затем он подозвал к себе Хуана, обслуживавшего их стол:
– Найди сеньора Переса, и скажи, чтобы посетил нас.
Хуан сделал лёгкий кивок и ровной походкой удалился к некоему Пересу.
– Наше заведение как волшебная шкатулка: здесь есть всё для исполнения твоих самых сокровенных желаний – сказал Мигель, доливая ром в оба стакана.
Читать бесплатно другие книги:
