Гномка в помощь, или Ося из Ллося Мари Ардмир
– Нет. Будь Нэсс гномом, он бы деньги не вернул, – ответил Регген, и я поняла, что устала и препираться не хочу.
Забрав из кузни подушку, одеяло и высохший тюфяк, я поднялась в комнатку под крышу. Спала без ног, без рук и практически полностью оглохнув к внешнему миру. И проспала бы до утра, если бы в волосы мои не полезло нечто живое, крупное и пищащее.
Крыса!
Это было первое, что я подумала, вскочив с постели. А обернувшись и увидев на подушке красные глаза, в этом окончательно уверилась. И то, что глаз у твари было на порядок больше двух, значения не имело. Я видела крысу, слышала писк крысы и совершенно не желала оставаться с ней тет-а-тет, особенно когда эта крыса вдруг подпрыгнула на метр в высоту и поползла по стене.
Святые угодники!
Не к месту вспомнилось, что в поместье вся живность боевая и агрессивно настроенная. Именно поэтому я вначале попыталась высадить дверь плечом, а потом уже вспомнила, что она на ключ закрыта… затем – что на щеколду… а после что ее блокирует еще и комод. Словом, когда я выскочила из комнаты, страх мой был настолько велик, что, столкнувшись в коридоре с крупным щенком, я вцепилась в него двумя руками.
Ну и пусть, что он лобастый, как бойцовский пес, желтоглазый, как волк, а пасть его полна зубов, коими не каждый оборотень может похвастать. Главное, он здесь и, возможно, голоден, а значит, задушит поганую крысу.
– Фас ее! – дала я команду, когда красноглазая тварь вылезла в коридор и издала противное «Пиу-пи».
– Гр-р! – рыкнул мой защитник и позволил ей уйти.
– А но… А ну, стой! – крикнула я, дернувшись следом.
Но вопреки приказу крыса еще быстрее побежала прочь. Легко спрыгнула с потолка на стену и, мелькнув на фоне окна, кажется, махнула мне лапкой – одной из восьми. Паук?! Это, а еще и то, что щенок вцепился зубами в подол моей сорочки, остановило преследование в самом зачатке. Не совсем разобравшись, кто меня разбудил – крыса или паук, – я с укором обернулась к новому знакомому.
– И как это называется? Мало того, что сам ее не придушил, так и мне не дал.
В ответ он потянул меня к лестнице и даже с места сдвинул, а потом я уже сама за ним пошла, ибо слышать треск сорочки и знать, что она последняя, было неприятно. Особенно в свете того, что все закупки мои будут проходить в присутствии одержимого надзором Реггена. И надо же, словно прочитав мои мысли, щенок размером с теленка уверенно повел меня в сторону кузни. Поскребся в дверь, дождался, пока я открою, и отступил, освободив меня от своих зубов и таки наградив парой дырок на подоле.
– Ну, спасибо! – от всей души поблагодарила я.
На что он с грозным «Г-р-р» мордой указал на распахнутую дверь, мол, иди.
Я и пошла. И чуть не наступила на графа-задохлика, лежащего у порога. От проломленного черепа и сломанной шеи его спасло болезненное «О-о-о».
– Регген?!
Я зажгла кристалл у двери и обомлела.
– Ося?.. – выдохнул чуть слышно с ноткой надежды.
– Что с вами?
– Мне пло-о-охо.
– И с чего бы это? Вы так мало съели… и так много оставили, – не удержалась от сарказма, – только муку и крупу. Ах да, еще и капусту.
Мне были памятны несделанные пельмени, отбивные и беляши, лапша, холодец и суп из куриных ножек, салат из огурцов и помидоров, маринованные баклажаны, картошка как пюре, так и жареная, а еще ягоды, из которых я уже не сделаю ни компот, ни кисель, ни настойку.
Про яйца и молоко вспоминать не хотелось, ведь я так рассчитывала на блины и оладушки. Именно поэтому с капелькой злорадства я сказала магу:
– Так вам и надо!
– О-о-ося, ну ты и Зло-о-ося, – простонал болезный и попросил воды.
Чистой не дала, капнула кое-чего из своей аптечки, а потом долго слушала, как задохлик ругался между приступами «бэ». Ближе к утру, лицом зеленый и измученный, он меня все-таки поблагодарил, правда, сделал это своеобразно. Пообещал прибить, но позже. Иначе сказать, дал разрешение на дальнейшую травлю, чтобы это «позже» отсрочить.
– Вот глупый!
– Что ты сказала?
Граф-оружейник с подозрением покосился на меня.
– Ничего нового, – хмыкнула и улыбнулась. – Когда затариваться пойдем?
– О-о-о, – простонал он и уснул, а может, в беспамятство впал, кто знает этого доходягу?
Я его не знала, а потому каждый час проверяла ток крови и температуру тела. С одной стороны, на кой он мне сдался, развернись и беги, с другой – куда бежать, если некуда? За два месяца в столице единственная отрада – предательница кадров Турри и Регген с его «гостеприимством». Не появись одержимый на пороге агентства, у меня бы в тот день сгорела не только одежда, но и надежда на светлое будущее. А так хоть какие-никакие, а крупицы счастья все же есть. Аж целых две: крыша над головой и бесплатные порталы в любую точку королевства. Самого Реггена я из списка плюсов вычеркнула задолго до приступов обжорства и расточительности, когда он потребовал «свои» пять монет.
Я, конечно, гномка, но и из него рыцарь еще тот! Но в общем-то в бессовестности обвинять его не стоит. За весь день задохлик проснулся лишь два раза, и оба раза по нужде, справить которую он полз самолично. Ни предложение о помощи, ни заранее принесенный горшок не смогли остановить Реггена на пути к цели. Правда, сделав свои дела, он у этой цели засыпал, и, не будь у меня четвероногого помощника, таскала бы я мага сама от нужника до тюфяка. И вот что удивительно: только маг закрывал глаза, лобастый щенок появлялся в дверях, и наоборот, стоило задохлику вздохнуть, просыпаясь, щенка как не бывало. И не только его. Слизняки и пауки попрятались тоже и даже признаков жизни не подавали. Ни новой блестящей дорожки на подступах к подвалу, ни паутинки под потолком. Все замерли, словно выжидая, и я вместе с ними.
А чтоб время впустую не прошло, взялась за теоретический подсчет студенческого пайка, раз на практике он провалился. И как я ни пыталась соблюсти соотношение вкуса, качества и цены, так и не смогла. За тридцать четыре медяшки получалось либо меньше блюд, либо хуже качество, либо порции мельче прежних – никакой конкуренции академической столовке, хоть берись пирожки печь из капусты, отобранной у слизняков. Мука дорогая, зато начинка почти бесплатная. Одна луковица, четверть кочана капусты, масла в общем пять-шесть ложек, и вот тебе двенадцать пирожков на двадцать восемь медяков, и на шесть оставшихся медяшек – половник нормального компота… Или ненормального чая с веточками вишни и малины, березовыми сережками, ромашкой, мятой, липой, шиповником, кизилом и даже дубовой корой.
Вспомнила о дубе, а вслед за ним и о дубовой палице, вещдоком оставшейся в суде, вздохнула тяжко и окончательно пробудила задохлика. Щенок мгновенно исчез, граф устремился к цели. В этот раз не ползком, а на четвереньках – болезному явно стало легче. О чем он заявил по возвращении, держась за стенку и стараясь унять дрожание в коленцах.
– Ося, я очень сожалею, что ты не мужчина.
– Я тоже. С такой радостью дала бы вам по шее.
– За что? – возмутился он и, цепляясь за полки, медленно направился к шкафу. И правильно, по кузне ползать сподручнее было в портках, а вот разгуливать лучше в брюках.
– За порчу продуктов, срыв опытной работы и пустую трату денег!
– Что значит, пустую?!
– А вы еще скажите, что еда пошла вам впрок. Ползолотого псу под хвост и сорок медяшек туда же.
– Ну, Злося из Ллося, подожди… – прохрипел маг, открывая шкаф. И уже его глубинам сообщил: – Приду в себя, поговорим.
– О вашем обжорстве?
– О твоем нахальстве! – рявкнул он и закашлялся.
– Водички? – с тревогой предложила я.
– Спасибо, не надо. Твоей водички я уже попил…
Регген взял свои вещи и попросил меня выйти.
Вот только его стыдливость ему же боком и вышла. Едва я закрыла дверь и отправилась к лестнице, как сзади раздался грохот и почти сразу же из-за поворота выглянул щенок.
– Упал? – спросила я и в ответ получила кивок.
– Шишку набил?
Кивок повторный.
– Так, может, не трогать? Глядишь, к утру дойдет…
– Гр-р! – ответил четвероногий заступник, и я отправилась спасать задохлика.
Брюки на графа-оружейника я натягивала под сиплое: «Не надо, я сам», рубашку застегивала под мрачное: «Я попросил бы не трогать…», а листы капусты к шишке прикладывала под грозное: «Хватит смеяться!»
– Ну, знаете, это трудно. У вас тут третий глаз намечается, и я все думаю, это будет второй левый, второй правый или новый вид – срединный.
В ответ маг сердито засопел и поджал губы.
– Не стоит расстраиваться, – увещевала я. – Лучше приобрести, чем потерять.
– Ранее я бы согласился с этим, но не сейчас, – многозначительно глянул на меня. – Уйди.
– Из Бурфо? – уточнила я.
– Из мастерской.
– Вообще-то тут у вас еще и спальня, кухня, кабинет…
– Ося, – прошипел он, и я подчинилась.
А ночью пошел дождь.
Глава пятая
Ввиду крайней слабости мага уйти он не смог, а потому спали мы вместе: я, задохлик и щенок. Последний явился ближе к полуночи и исчез в утренних сумерках, едва Регген всхрапнул и по глупой привычке решил меня обнять.
– И все-то вам хочется с носом расквашенным ходить, – пробурчала я, и наглая рука остановилась на полпути к моей груди.
– Ося? – прохрипел граф-оружейник.
– Она самая. Живая и даже не покалеченная.
– И это после второй ночи новолуния, – заметил с неподдельной радостью.
Тут я вывернулась из его объятий, чтобы сообщить:
– После третьей, вторую вы пробле…
– Спасибо, что напомнила, – процедил он, прожигая меня взглядом.
– О, можете не благодарить. Ваше спасение было действительно приятным делом. Еще никогда я не получала столько удовольствия…
– От чужих страданий? – вопросили у меня.
– От скорого возмездия.
– Опять продукты вспомнишь? – заломил маг бровь и посмотрел с ехидцей.
– Тросточку, – хмыкнула я. – А продукты вы мне еще отработаете.
– Надеюсь, дегустатором?
– Надейтесь!
Уже через полчаса, размазывая по тарелке чуть присоленный вареный рис, Регген понял, как промахнулся в своем предположении. Он голодным взором осмотрел кузню на наличие мясного. Понятное дело, ничего не нашел и печально воззрился на меня.
– А что-нибудь еще к каше есть?
– Вода, – ответила я, не отвлекаясь от правки списка.
– А более сытное? – протянул граф-задохлик с жалобной ноткой, словно это не он умял все позавчера.
– Салат… капустный.
– Воздержусь.
– И правильно, от него вам будет хуже. А вот каша в самый раз, – сообщила я, активно вычеркивая из перечня ближайших покупок мясо, сало, подчеревок, рыбу, птицу, яйца и молоко. Оставила ягоды и дрожжи, добавила лук, секачку для капусты и бутыль с маслом подсолнечника.
– Сомневаюсь, что эта каша мне понравится, – заметил маг, даже не думая завтракать.
– Не понравится, но выхода нет. С этого дня вы на злачной диете.
– Это еще почему? У нас разве кончились деньги?
– Не кончились. Просто я ничего сверх меры не куплю, и в очередной раз объесться вам не позволю. Нет продуктов – нет проблем. Нет проблем – нет упреков в жестокости.
– Я в таком не упрекал…
– Скоро будете.
Так оно и получилось. Едва мы вышли из портала в деревеньке Тминь, что соседствовала с Ллосем, Регген заговорил о моем жестокосердии, упрямстве и редкой гадости. А вокруг бурлила жизнь, то бишь рынок! Торговцы развешивали над прилавками сладости и копчености, расставляли румяную сдобу, сладким сиропом заливали фрукты, варили пиво и кисель, дарили покупателям алые ленточки и поздравляли с первым днем первого зимнего месяца.
– Это ярмарка! Деревенская зимняя ярмарка Благодати! – стенал задохлик, в отчаянии прижимая к груди трость и пустую корзинку. – Праздник, почитаемый всем народом Дагатии… День благодарности за плодородную землю и хороший год! Лучший день месяца, единственный день в сезоне, когда можно и нужно пировать!
– Да-да, – покивала я в такт его словам и не подумала согласиться.
– Ося, тут такие запахи, – заметил несчастный отравленец, едва научившийся твердо стоять на ногах, – вкусности, сладости… Пиво, в конце-то концов! – воскликнул он, остановился, с вожделением принюхиваясь: – Мясные колбаски. Сочные, манящие, только с огня.
– Да-да…
– Ос-ся! – взвился маг.
– Да хоть Злос-ся, – перекривила я. – Вы на диете, Регген!
– Но так нельзя! Я голоден.
– А кто вам виноват?
– Ну, знаешь… с меня хватит, – процедил он сердито, развернулся и пошел в направлении лавок.
– С меня тоже хватит, – решила я, но не смогла не задать последнего вопроса: – Регген, а вы какой цвет предпочитаете, белый или черный? Мне-то все равно, гроб закрытым будет, но коли вам в нем лежать…
– Что-что? – Маг вернулся назад. – Я не понял…
– А чего непонятного? Все просто: огласите последнюю волю покойного и ешьте что хотите.
– Так я?.. – начал он и сглотнул.
– Так вы, – подтвердила я и забрала корзинку из дрогнувших рук задохлика. – К слову, не желаете передать мне права на поместье и хоть что-то рассказать про щенка?
– Какого щенка? – Его голос осип.
– Который прячется, едва вы проснетесь. Не знаете такого? – поняла я по недоуменному желтому взгляду и пожала плечами. – А он за вас переживал, сторожил, защищал… Так он не ваш? Нет? Тогда будет мой!
Толкнув дверь лавки с ножницами и иглой на вывеске, я вошла в светлое помещение, приветственно махнула продавцу и проникла в святая святых швейной мастерской, что скрывалась за портьерой. Скользнула взглядом по деревянным панелям стен, ажурной ковке примерочных и торговых полок, по диванчикам и пуфам, стойке с резными вензелями и задержала дыхание, чтобы скрыть завистливый вздох.
Вот как нужно собственное дело развивать, вот куда нужно деньги вкладывать, чтобы они полноводным потоком текли не только в карманы, но и счета в банке наполняли. Вот она истина! И если раньше у меня с личным делом трижды ничего не вышло, то теперь я верила в прорыв, победу и Реггена, с которым можно договориться. Именно поэтому решила восстановить свой гардероб, а также приобрести форму продавца: с чепцом, фартуком и десятком белых перчаток – визитной карточкой чистой на руку торговли. Здесь же я намеревалась оставить заказ на сапоги и узнать последние новости из Ллося до того, как обо мне доложат свекрови.
Но стоило заказать все необходимое, как рядом со мной открылся портал, и мрачно взирающий из него задохлик предложил поторопиться с выбором.
– Только не говорите, что вы уже успели отведать колбаски.
– Нет, тут за колбаской прибыла знакомая тебе… дама.
– И вы ее испугались? – вопросила я, старательно скрывая накатившую вдруг панику.
– Я вспомнил, куда ты от нее в прошлый раз убежала, – ехидно ответил он и пальцем поманил меня к себе.
– Но я еще ничего не узнала…
– Осенька! – вдруг раздалось от двери мастерской и спровоцировало мой прыжок в объятия мага.
Задохлик меня не только удержал, еще и на руках подкинул, чтобы затем аккуратно поставить на каменную мостовую в Акри, еще одной соседствующей с Ллосем деревеньке. Здесь также проводилась любимая во всей Дагатии ярмарка, но была она в основе своей рыбной. А еще здесь продавались лучшие сковородки и чугунки. Как раз то, что мне нужно приобрести.
– Как хорошо, что мы сюда заскочили! – радостная, я подхватила Реггена под руку и повела за собой.
– Тут не так вкусно пахнет, как в деревне Тминь, – признался он. – А я и представить не мог, что ты склонна кого-то бояться.
– Вы просто незнакомы с Ленией Рябой, моей свекровью.
– Так ты замужем? Неужели нашелся смельчак, решившийся на такое?
И вопреки наигранному ехидству граф-задохлик аккуратно от меня отстранился.
– Как нашелся, так и потерялся, – ответила я, возвращая мага назад. От воды веяло холодом, на его пути мой плащ был плохой преградой, а вот Регген – сносной.
– Сбежал и надежно спрятался? Или попросту исчез?
– Ага. Умер.
– Хм, надежнее некуда… Надеюсь, не от голода?
– От глупости. Он не послушался меня и поступил по-своему.
Я улыбнулась знакомым прохожим, что с любопытством рассматривали одержимого оружейника, и покосилась на него сама. Серьезный до невозможности, он шел, сузив глаза и поджав без того тонкие губы. Видимо, вспомнил, как его самого хотели стереть с лица земли.
– А дальше что?
– Как обычно: прощание, похороны, поминки.
Я повернула направо и повела мага в узкий проулок между лавками, совсем забыв, что местные жители чуть выше меня, а рекламные вывески и торговые образцы находятся на уровне графской головы. «Бум!» – грозно поприветствовал задохлика чугунок. «Хрясь!» – поддержала его вывеска на стреле. «Бдзынь!» – отозвались горшки с цветами.
«Святые угодники!» – это уже я, вцепившись в мага, и не позволила ему устроиться на земле. Оглянулась в поисках помощи, но никто не выглянул из лавок на грохот, да и сам переулок словно бы потонул в тишине.
– Регген! Ре-е-ег-ген! – тщетно позвала я, похлопывая одержимого по щекам. – Граф Лофре, вставайте. Хватить лежать, вы уже бледный… нет, серый… синий! Святые угодники, вы что, собрались умирать? Регген?! – воскликнула с надрывом, но ответной реакции так и не добилась.
Вернее, добилась, но не той – рядом с нами объявился щенок.
– Привет, лобастый. А ты тут какими?..
– Гр-р! – ответил он и с укоризной воззрился на меня.
– Я не виновата. – Непризнанный помощник мага фыркнул. – Это правда! – Фыркнул повторно, чем меня раздосадовал и разозлил.
Надо же, какой строгий. Где ж раньше-то был?
– Не тебе судить, а ему… как очнется, – кивнула я на неподвижно лежащего бездыханного графа. – Можешь его к стене оттащить? – Меня удостоили тяжелым взглядом, пришлось пояснить: – Это чтобы на него местные жители в подпитии не наступили.
Мне не поверили.
– Не хочешь тащить – сторожи! Я за подмогой.
– Ряв! – вякнул щенок, дернул хвостом и открыл портал в поместье.
После чего деловой как никто вцепился зубами в плащ мага и потащил его в проход, через коридор в кузню, на тюфяк под столом. Уложил со всяческим удобством и вернулся ко мне, крайне удивленной и безмолвной. Портал он закрыл все так же хвостом и мордой подтолкнул меня в направлении лавок. Мол, иди. Я и пошла, и даже купила желанные чугунок и здоровенные сковородки, затем чайник и чашки, пару банок с вареньем, а после и все то, что оставалось в списке. Лобастый без возражений таскал покупки в Бурфо, попутно проверял самочувствие задохлика, возвращался и на вопрос: «Все еще спит?» – отвечал беззаботным: «Гр».
В тишине и спокойствии мы пробыли несколько часов, пока щенок не попытался залезть мне под подол. Понятное дело, под платьем уже была отнюдь не маленькая я, а потому в моих ногах он не поместился. Потянул на себя плащ и сжался, когда на нас из-за поворота выпрыгнуло Нечто. Огромное, мохнатое, звенящее цепями.
Оно с ревом понеслось по улочке, перепугав прохожих, сорвав все рекламные вывески и расколотив торговые образцы. Выскочило на площадь, повернуло направо и побежало, что примечательно, поджав хвост. Словно не охотится, а прячется и, гадость такая, для схрона выбрал не лес, а жилые кварталы.
– Вот сволочь! И никакой на него управы, – буркнула я и чуть не получила по лицу той самой управой. Благо щенок исчез, я успела отступить от объявившегося рядом стража и увернуться от вскинутого им арбалета, затем и вовсе ушла в открывшийся сзади портал. Правильнее сказать, не ушла… улетела, в очередной раз оказавшись в руках обозленного задохлика.
– Ос-ся! – прошипел он.
– Очнулись?! – обрадовалась я.
– Да уж не помер. – Он приблизил меня к осененному синяком и ссадиной лицу, дабы мрачно потребовать отчета: – Где ты была?
– Ходила за покупками.
– Три часа? – вопросил с ехидцей.
– Ровно столько, сколько вы без сознания провалялись.
Кое-кто явно решил подловить меня на лжи:
– И где покупки?
– Сзади вас, – кивнула я в сторону печи, где щенок аккуратно все сложил. – А теперь, если ваша совесть позволит, я хотела бы заняться своими делами.
– Хм, хочешь сказать, что дрожащие руки тебе совсем не помеха? – И пока я смотрела на свои руки с недоумением, одержимый маг зло усмехнулся и повторил: – Ося, где ты была? Кто на меня напал? И что тебе обещали за мою голову?
Опять он за свое! И все-то ему мерещатся убийства и побеги.
– Была все там же, в Тмине. Напали на вас котелок, вывеска и горшок… мощение тоже стукнуть пыталось, но я не дала.
– Какие странные клички у головорезов.
– И не говорите, – поспешила я согласиться. – А самое обидное, за вашу голову никто ничего не обещал, вы сами на них напали. Получили по темечку и вырубились у меня на руках.
– Что дальше?
– Дальше, как по заказу, рядом появился щенок. Вцепился в вас зубами, и… – на этом моменте повествования маг сглотнул и прикрыл горло рукой, даже жаль стало говорить правду, – …и оттащил в поместье на тюфяк. Далее я покупала, он сопровождал. Все.
Задохлик шумно выдохнул и позволил себе кривовато улыбнуться.
– Так ты все три часа ходила с этим… щенком по лавкам? – Я кивнула. – Ургена Врадора не встретила? – Кивнула повторно, но уже куда более задумчиво. – И заманчивого предложения от него не получила?
– К сожалению, нет, – ответила честно и под сузившимся взглядом желтых глаз сбивчиво пояснила: – Иначе бы я столько не потратила! Четыре золотых и семь серебрушек…
Регген, что еще минуту назад держался отстраненно, вдруг рассмеялся, взял меня за плечи и встряхнул.
– Неужели дрожь из-за трат? Ося, признавайся. У тебя золотая лихорадка или аллергия на пустой кошель?
– Не издевайтесь, лучше дайте коньяк.
Я сжала дрожащие руки в дрожащие же кулаки, отчетливо понимая – перетрусила.
– Выходит, испуг, – подвел черту задохлик. Невесть как выудил из стола бутылку, затем стакан и вопросил: – Или просто замерзла?
– Да какая разница, – отмахнулась я и взяла все в свои руки.
– Ося, не стоит! Ося, это очень коварный напиток, его запрещено давать дамам! – предупредил маг, когда я от щедроты души плеснула в стакан много больше глотка и осушила его, не поморщившись.
– Регген, не первый день под одной крышей живем. Пора уяснить, я не дама. Гномка. Меня ваше питье не берет, да и, в общем, мало что берет, тем более – пугает…
И пошла я разбирать покупки, ставить опару и разогревать рис на обед: сладкий, с запеченным яблоком – для себя и чуть подсоленный – для мага. Мрачного мага, который явно пожалел коньяк и теперь втихую негодовал второй час подряд.
– Неужели ничего не боишься? – шипел он, не отходя от меня ни на шаг и мешая замешивать тесто.
– Ну… разве только крыс?
Я подвинула Реггена плечом, а затем и вовсе указала на стул со словами «сядьте и не шевелитесь».
Сесть не сел, но отойти соизволил.
– Почему крысы?
– Они с голодухи могут живого загрызть.
– Не только они, – заметил граф-оружейник, покосившись на свою давно остывшую кашу.
– Ой, ешьте и не начинайте! А не хотите, так вспомните про шелк.
– Хорошо, тут точка. – Он зачерпнул ложку риса и замер с нею у рта. – Но в Акри ведь что-то было? То, что тебя обозлило, возмутило?
– Возмутили цены на муку, в столице она куда как дешевле.
– Потревожило? – продолжил расспрос граф.
– Щенок потревожил. Под юбку полез, а после забился в ноги и чуть меня не уронил. И все из-за зверя…
– Какого зверя? – насторожился маг и отложил тарелку.
– Трудно сказать. Большого, лохматого, на оборотня похожего, но те размером меньше раза в три и не такие бестолковые. Вот этот удивил так удивил. Выскочил на нас в проулке и, гремя цепями, побежал в жилые кварталы, – припомнила, как дело было, нахмурилась. – Все вывески сорвал, тенты над лавками покорежил, бестолочь хвостатая! А вот арбалетчик из стражей озадачил. Он словно меня не видел, стал слишком близко и чуть не задел. Если бы не ваш портал, я бы получила по лицу отдачей от тетивы.
– Загоняли кого-то из озверевших одержимых. Новолуние! – Регген протяжно выдохнул. – Путь в твою деревеньку нам теперь заказан.
– С чего вдруг?
– Потому что все шарахаться начнут, как от прокаженных. Урген Врадор ест свой хлеб не зря. – Задохлик с тоской посмотрел на вымешиваемое мною тесто, вздохнул повторно, и явно не по теме. – Он сделает все, чтобы в вашей округе стало известно о красных тростях.
Я совсем не понимала его расстройства.
– Узнают, и что?
– И все начнут бояться. Кто-то специально дразнить, кто-то презирать, а в большинстве своем все будут прятаться… опять.
Вот уж вряд ли!
– Не будут. Вы плохо знаете ллосевцев. Они не бояться начнут, а охотиться. Вывесят доску почета, присудят победителю денежный приз и каждый год будут подсчитывать пойманных, покалеченных или же нечаянно убиенных одержимых.
– Ты шутишь…
Читать бесплатно другие книги:
