В мире клонов. Фантастическая повесть Скирялис-Янч Анастасия

Сын Властелина Сиус-Мира

В Сиус-Мире «Наследник Властелина» и «писательство» – несовместимые понятия.

Никогда не думал, что буду писать книгу. Читать – это моя страсть, но писать – нет. Я и во время ученичества за ручку брался неохотно, а уж по собственному желанию исписывать лист за листом могло только приснится в кошмарном сне.

Я родился в семье Властелина Сиус-Мира. Мама перешла в другую реальность, как только раздался мой первый крик. Отец взял меня на руки, и мы плакали вместе. Властелин знал, что лишится жены сразу после рождения Наследника. Он готовился к этому. Каждому из наших царей суждено без жены растить сына. Трудности Властелина не пугают, но потеря любимой женщины – испытание труднейшее, я знаю это не понаслышке. Отец обожал маму, он часто мне говорил об этом.

Какой была моя матушка, я могу только представлять, посмотреть негде. Вся информация о ней ушла на Сиус-Звезду. Отца я тоже больше не увижу ни в каком состоянии. Но папа остался в моей памяти, могу его видеть внутренним зрением. Мама, увы, для меня недоступна никаким способом. Сейчас, когда я пишу эти строки, меня это не беспокоит, но в детстве мне очень хотелось иметь маму.

Я рос быстро, как любой ребёнок в Сиус-Мире. Меня окружали няньки, воспитатели, Духовник. В памяти остался только Духовник.

Учить жизни трудно, как впрочем и учиться. Но Главный Духовник Мира не знал слова «трудно». Он явился в нашу реальность неутомимым, таким и оставил её. Уроки умнейшего из живых сделали меня Властелином Мира.

Жизнь в другом мире, вот о чём я собираюсь рассказать. Времени моего существования в этой реальности должно хватить для того, чтобы успеть рассказать всё до мелочей. Я должен сделать это. Я обязан оставить своему сыну мои мемуары, как некогда это сделал для меня отец. Так полагается в Сиус-Мире.

Я долго не начинал выкладывать на бумагу свою историю. Всему виной нелюбовь к письму. А теперь боюсь, что не успею. Оказывается и Властелин Мира небезупречен. Впрочем, это не новость.

Что ж, времени на одну историю предостаточно, и я тороплюсь его использовать.

Итак, к делу. Время уходит с каждым мерцанием моего обожаемого Сиуса.

Шокирующее известие

В день моего совершеннолетия отец позвал меня к себе в кабинет. Я бывал здесь раньше, не часто, но бывал. Белые стены, белый мягкий диван и огромное круглое окно мне были знакомы с детства. Комната была совершенно круглой, ни одного угла. Впрочем, меня это не смущало и не удивляло. На моей родной планете Дэе отсутствие углов не новость.

И всё же от этой комнаты веяло загадочностью. В ней происходили странные явления. Не понятно, каким образом и откуда внезапно появлялись, то Маг, то инженеры, то Духовник. И вот сегодня эта тайна возможно раскроется для меня. Долгожданный миг наступил.

Я стоял перед своим царственным родителем и трепетал от радости. Бедный, глупый юноша. Если бы знал, что ждёт меня в ближайшие мгновения, я трепетал бы от страха. Отец стоял у окна. Он был прекрасен – высокий, прямой, с гордо поднятой головой. Густая шапка седых волос придавала Властелину особый колорит и склоняла любого жителя Дэи к почтению.

Дорогой мой папа, я очень любил его. Вот он отвернулся от окна и посмотрел на меня. Словно молния пронзила меня. Я ещё не знал, что ждёт меня, но этот взгляд не обещал ничего приятного.

– Сын мой, подойди.

Я хотел броситься ему на грудь, но резко поднятая рука Властелина остановила меня.

– Нам нужно серьёзно поговорить.

– Слушаю тебя, отец.

– Приготовься к долгому разговору и пообещай, что ни разу не перебьёшь меня.

Я покорно склонил голову.

– Да, Властелин мой.

Отец взял меня за подбородок, приподнял голову и заглянул в глаза.

– Прежде всего я твой отец, помни это.

– Да, отец.

– Вот и прекрасно, – отец повернулся к окну, – посмотри сюда. Что ты видишь?

– Я не понимаю тебя, отец.

– Ты видишь нашу планету, нашу Дэю.

Я открыл рот, что бы выразить своё удивление, мол, что же тут особенного. Но отец остановил меня.

– Ты обещал внимательно слушать, – он посмотрел вверх и сказал, – а теперь посмотри сюда. Ты видишь наше небо и божественный Сиус? Тебе никогда не хотелось узнать, почему наше небо такого цвета? Почему золотисто-жёлтое, а не синее или, скажем, розовое? И почему Сиус посылает нам изумрудно-зелёные лучи? Говори.

Я уже понял, что речь пойдёт не о чудесах таинственной комнаты, а о чём-то гораздо более важном, и сердце стало выстукивать незнакомую дробь. Горло перехватил спазм, но я заставил себя выдавить ответ.

– Нет, я не думал об этом.

– Я так и знал. Юность тем и прекрасна, что принимает жизнь такой, какая она есть. Но ты ведь очень любишь и Дэю, и Сиус, верно? Говори.

– Это самая большая моя любовь, отец. Я каждое утро благодарю Сиус за счастье быть обласканным его изумительным светом. Я готов целовать каждый камень на Дэе и пить воду из её прозрачных морей…, – меня понесло. Была задета самая нежная струнка моей души. И опять отец остановил меня.

– Успокойся. Я знаю. Что ты лучший и самый преданный сын нашей планеты. Именно поэтому и состоится наш разговор. Пойдём присядем, – отец тронул меня за локоть и подтолкнул к белому круглому дивану, – беседа н-не будет короткой, – сказал он.

Моё сердце готово было разорвать грудь, когда я услышал дрожь в голосе Властелина. «Что это? – пронеслось в разгорячённом мозгу, – почему отец так волнуется? Наш Властелин всегда спокоен, как свет от Сиуса».

Я сел. Хотя полагалось подождать, когда опустится на диван старший, тем более, если он не просто твой отец, но Властелин-Мира. Всё перемешалось в моей голове.

Отец не возмутился. Он уже опять был спокоен, и лёгкая улыбка транслировала это спокойствие мне. Я стал ровнее дышать.

– Сын, есть важные дела, которые должен выполнять только мой Наследник. Эти дела трудные, неприятные, но необходимые. Я никогда не стал бы заставлять своего любимого единственного сына выполнять их, если бы видел хоть малейшую возможность поручить работу другому.

Я вздрогнул. И сегодня холодный пот выступает у меня на лбу. Ни одно слово, ни одно движение не забыто.

Отец свёл брови и продолжал.

– Ты, и только ты, в скором времени будешь править Сиус-Миром и Дэей. Хочешь ли ты, чтобы она оставалась всегда такой прекрасной, как сегодня?

Разумеется я хотел, и Властелин не мог сомневаться в этом, поэтому я удивился и произнёс:

– Да, но … – отец не дал мне продолжить.

– Я знаю это. Чего же ты боишься? Разве ты не готов совершить даже невозможное для блага нашей планеты?

Мне стало ясно, что скрывать своё смущение и глупый, непозволительный сыну Властелина страх, бесполезно. Отец видел меня насквозь.

– Я слушаю тебя, отец.

После короткой паузы, во время которой отец не отвёл от меня взгляда ни на миг, он заговорил опять.

– Наша планета особенная. Мы живём в краю, окружённом золотой атмосферой. Тебе, как и всем на нашей Дэе, это неизвестно. Так надо… было. Духовник обучил тебя всему, посвятил во все секреты нашего мира, кроме двух. Эти тонкости ты должен узнать от меня. Сегодня этот момент настал. Слушай же.

Он встал, подошёл к окну и толкнул стекло. В комнату ворвалась струя свежего воздуха. Седые локоны отца заволновались. Я замер.

– Золото развеяно в нашем небе. Именно поэтому небеса жёлтого цвета. Сиус – голубая звезда, но мы видим его изумрудно-зелёным. Иначе не может быть. Ты хорошо знаешь физику, я не стану утомлять тебя теорией.

Так вот, Ив, золотую атмосферу мы постоянно «подкармливаем». Для этого нужен неиссякаемый запас аурума. Но на Дэе его уже нет. Наши корабли доставляют из других миров этот драгоценный и такой необходимый металл. Запасы на планете в созвездии Леб тоже иссякают. Необходимы добычи в новом мире. Наши звездочёты нашли систему Жёлтой Звезды, в которой несколько планет богаты золотом. Ты полетишь туда и начнёшь добычу.

– Но, я…

– Не перебивай. Ты не шахтёр и не инженер, это верно. Но тебе не понадобится рыть шахты и сооружать заводы. Это сделают сами обитатели этой планеты.

– Зачем же я…

– Вся трудность в том, что людей там ещё нет.

Отец повернулся и посмотрел мне в глаза. То, что он увидел там, мне было известно из первых рук. Широко открытые глаза выражали недоумение.

– Ты создашь людей.

– Что?!

– На Голубой планете есть растения, зелёные, а не бурые как у нас. Там живут четвероногие твари. Из них тебе предстоит сотворить разумных обитателей. На высшем совете мы решили, что назвать их тоже нужно людьми, потому что главный ген они получат от жителя Сиус-Мира.

– Но, отец, я не умею.

– Духовник всё покажет. Ты запоминаешь легко. Скоро отправишься к Жёлтой Звезде. Это всё. Теперь иди, я должен думать.

В башне Духовника

От отца я пошёл прямо к Духовнику. Это был удивительный человек. Он знал всё обо всём. Тайны вселенной Духовник разгадывал, как простые головоломки. Наша звезда Голубой Сиус с его младшим братом Сиус-В не представлял для мудрейшего ни малейшей загадки. О планете Дея он знал всё со дня её образования и уверенно говорил о будущем нашего общего дома.

Жилище этого необыкновенного человека отличалось от привычного мне дворца Властелина. Духовник проводил ночи и большую часть дня в высокой остроконечной башне в двух километрах от дворца.

Я шёл, ничего не замечая вокруг. Много раз с тех пор старался вспомнить этот путь от дворца до башни и не мог. У ворот меня встретил помощник Духовника. Он поклонился и молча повёл меня наверх.

Мастер сидел за прозрачным столом, спиной к дверям.

– Слава Сиусу! – сказал я.

Духовник обернулся на вращающемся стуле и улыбнулся.

– И Властелину слава!

Я быстро подошёл к мудрейшему, упал перед ним на колени и разрыдался.

– Успокойся, ты же сильный, Ив.

Он всегда называл меня по имени. «Наследник» было для других. Духовник был самым лучшим моим другом. Я гордился такой дружбой.

– Уважаемый, я ничего не понимаю. Какая Голубая планета?! Почему я? – Мне оставалось совсем мало до всхлипывания. – Наставник, ты знаешь меня с рождения. Ты учил меня мечтать, читать, писать, рисовать. Учил любить Сиус и Дэю. А теперь я должен что-то там на планете, которая от сюда и не видна вовсе, создавать. Я не умею! – мой голос зазвенел. – Я не хочу!

Духовник посмотрел так, что внутри у меня всё застыло. До сих пор помню этот пронизывающий взгляд.

– Встань, Ив. Ты забыл главный мой урок – никогда не ныть, никогда. Идём я покажу тебе нечто.

Он направился к круглому проёму в стене. Я там никогда раньше не был. Чем ближе подходил наставник к стене, тем шире становился проём и, наконец, он стал настолько велик, что можно было туда войти.

Помещение, в которое я вошёл следом за Духовником, оказалось выходом на террасу башни. Но какой это был балкон! С высоты птичьего полёта открывался вид вдаль на многие километры. Дэя предстала передо мной как огромная карта. Необозримые бурые участки – это наши леса с могучими деревьями, растущими многие сотни периодов обращения Дэи вокруг Сиуса. Тонкие зеленоватые нити рек вились вокруг этих бурых пятен и соединялись с большими тёмно-зелёными, почти чёрными пятнами морей. Дивную картину Дэи покрывал золотистый купол неба. В середине купола, в самой высшей точке его сиял Сиус.

У меня перехватило дыхание. Появилось ощущение полёта. Казалось, раскинь руки, выпрями спину, оттолкнись от балкона и взлетишь.

– Учитель, почему ты не показывал мне это? Я знал, что моя планета чудесная, но чтобы настолько?!

– Тебе нравится?

– Я околдован! – и это не было ложью. Дэя заворожила меня. Я не мог оторвать глаз от чудесной живой карты. Но зачем Духовник привёл меня сюда? Я хотел знать ответ, а мысли возвращались к ослепительному виду. Я поймал себя на мысли, что любоваться красавицей планетой мне хочется больше, чем знать причину моего появления на террасе.

Наставник молчал. Он стоял рядом. Я чувствовал своим плечом его плечо. Сейчас мне кажется, что боковым зрением я видел лёгкую улыбку на его лице. Вот учитель обернулся ко мне и сказал:

– Я покажу тебе ещё кое-что.

Он повёл меня в комнату, там нажал клавишу возле двери, и перед нами на стене возникло изображение невиданного мира. Изображение менялось. Я видел, то зелёные могучие деревья, то травы, такие же зелёные как деревья, то изумительной красоты цветы, то жёлтые пески, то извилистые реки, то небольшие водоёмы, отчасти покрытые белыми и жёлтыми цветами. Но удивительнее всего было то, что на всех этих картинках летали, ползали, прыгали существа совершенно непохожие ни на одного из животных моей дорогой Дэи. Всё это многообразие движения к тому же издавало звуки. Летающие тихо свистели, клокотали, кряхтели. Бегающие кричали так громко, что я вздрагивал. Были и молчаливые ползающие.

– Что это? – спросил я.

– Голубая Планета.

– Голубая? Но здесь же сплошная зелень.

Наставник щёлкнул клавишей ещё раз, и появилось изображение круглого шара на чёрном фоне. Не надо было долго думать, чтобы понять – это планета, вид из космоса. Вид, и какой прекрасный. Среди огромных синих пятен располагались большие и малые цветные пятна. Две крайние области планеты занимали пятна белого цвета. Я был поражён. Ничего подобного видеть мне ещё не доводилось. Я был очарован.

Картинка исчезла. Духовник молчал. Наконец, я пришёл в себя и спросил:

– Это туда я должен лететь?

– Да.

– Как же я там буду один? На твоих картинках не появился никто, кто мог бы хоть отдалённо напоминать разумного живого, человека.

– Ты их создашь.

– Но, учитель …?!

Жрец повернулся к двери.

– Идём вниз.

Мы спускались не на лифте. Духовник повёл меня по ступеням. Их было более тысячи. Я видел впереди широкую спину наставника и дивился его лёгкой походке.

Наконец мы были у входа из башни, и я взялся за ручку, чтобы открыть дверь. Но услышал голос:

– Нет, не торопись. Нам не туда.

Я оцепенел.

– А куда? Опять наверх?

– Зачем? Вниз. – Он нажал на какой-то камень, стена медленно заскользила вверх, и перед нами открылась лестница вниз.

Мы стали спускаться. Было темно, но узкий проход не давал отклониться в сторону. Упасть тоже не представлялось возможным, потому что каждая новая ступенька находилась почти за поворотом. Это была очень узкая и крутая винтовая лестница.

Внизу находилась тяжёлая дверь, которая легко поддалась под жилистой рукой учителя. Мы вошли в лабораторию. Я знал, что в башне происходит нечто, чего не должны видеть обычные люди. Я не относился к «обычным», тем не менее секрета не открывали и мне. В ту минуту я подумал: «А не много ли рассекречиваний для одного дня?» Вслух же сказал:

– Мастер, скажи, все эти пробирки, колбы, тигли, весы – это ведь инструменты не нашего времени?

– Да, ты прав.

– Что же они делают здесь в башне величайшего из всех мудрецов нашего мира? Это что, музей?

– Что ты ещё можешь сказать обо всём, что здесь видишь?

Я вертел головой. Брал в руки то один, то другой прибор, осматривал его снизу, сверху, заглядывал внутрь, но увы… ничего интересного не нашёл, старьё и всё. Мне стало стыдно за свою бестолковость. Наверное я даже покраснел, потому что учитель сказал:

– Не смущайся. Это и впрямь старые приборы. Но им предстоит сыграть важную роль в твоей жизни.

Мои ноги приросли к каменным плитам.

– Я буду с ними работать?

– Да и не только сам, но и научишь других. Пожалуй, в этом будет заключаться главная цель твоей миссии.

Я почувствовал, что у меня слабеют ноги и пошарил взглядом по лаборатории, чтобы найти стул или скамью. Не нашёл.

Я едва удерживался на ногах, когда учитель пошёл к выходу и позвал меня за собой. И тут силы вернулись ко мне. Я обогнал мастера ещё у дверей из этого музея и пулей вылетел из подвала. Удивительно, как у меня не закружилась голова во время стремительного подъёма по винтовой лестнице. Двери из башни оказались открытыми, ура! Я на улице! «Золотое небо и зелёный Сиус, вас приветствует будущий Властелин!» – прокричал я. И вдруг мой голос осёкся. Я понял, что никогда не буду Властелином на моей любимой Дэе. Меня отсылают в другой мир. В глазах стало темнеть, кровь застучала в висках. В груди кольнуло, и я опустился на колени. «Отец, – пронеслось в мозгу, – за что?!»

О чём беседовали Властилин-Мира и жрец

Что произошло между Духовником и отцом, я узнал от своего царственного родителя. Он позвал меня утром следующего дня. Вообще-то у отца не было привычки передавать мне просьбы через посредников или посылать письма. Но в этот день было сделано исключение. И в этом был виноват мой наставник. Хотя, что это я говорю «виноват», как у меня язык поворачивается так говорить про учителя.

После моего бегства из башни, мастер направился к Властелину. Я видел это. Мастер шёл быстро и не смотрел по сторонам. Его белая, расшитая голубыми звёздами мантия раздувалась, но не от ветра. Моя планета, моя Дэя не знала ветров.

Это чудесная во всех отношениях спутница Сиуса отличалась необыкновенной тишиной. Кроме голосов людей и звуков, издаваемых нашими биороботами, здесь можно было услышать лишь лёгкий шелест листьев, журчание ручейков и всплеск подводных обитателей планеты, дельфинов. Гор на Дэе не было, а значит нас не тревожили ни взрывы вулканов, о которых я узнал на Голубой Планете, ни грохот камнепадов и снежных лавин. Поверхность наших морей была чистой и гладкой. Ни зверей, ни птиц у нас не водилось. Сегодня мне это кажется странным, но в то время, которое я здесь описываю, всё было привычным.

Однако, я увлёкся. Старческая ностальгия и сентиментальность отвлекает от главной темы.

Так вот, по развеивающейся мантии я понял, что учитель почти бежит. И бежал бы, будь он моего возраста, но ему уже было далеко за 50 периодов.

У нас не принято подсматривать и подслушивать. Я отвернулся и углубился в своё горе.

А тем временем, мудрец пришёл к Властелину, и два самых значительных человека долго сидели и много говорили. Хотя, как сказал мне отец, говорил в основном жрец. И вот их примерный диалог:

– Друг мой, ты совершенно уверен, что Ив должен направиться на Голубую Планету? – спросил Духовник.

– Да, абсолютно, – сказал отец.

– Но ты же видишь его страдания.

– И что? Он мужчина, он должен иногда страдать, но преодолевать свою боль. Ты знаешь это лучше меня, Учитель. (Да, да, Духовник в своё время был учителем и моего отца).

– Властелин наш, послушай, что я тебе скажу. Я учил тебя и учил твоего сына, возможно Сиусу будет угодно, и я стану Духовником твоего внука. Кому, как не мне знать ваши сильные и менее сильные стороны?

Ив – мечтатель, философ. Он сможет быть хорошим Властелином, когда придёт время. Но ты ведь знаешь, что там, на Голубой Планете, ему придётся организовывать новый мир, начиная с создания разумных существ. Он ни биолог, ни генетик.

– Но…

– Постой. Я знаю, что ты хочешь сказать. Да с ним будут наши роботы. Но, чем он сможет заместить в своей душе безумную любовь к Дэе. Ив будет тосковать по своей любимой планете, её золотому небу и волшебной тишине. Тоска не лучший помощник в тех деяниях, которые его ожидают у далёкой Жёлтой Звезды. Разве ты желаешь нашему миру измученного, израненного душевно Властелина?

Отец поднял руку и остановил пылкую речь Духовника. (То что случилось дальше я узнал много позже в другом мире).

– Он не станет Властелином на Сиусе.

– ???

– Он останется там, на Голубой Планете.

– Ты твёрдо решил?

– Да.

– Ив знает? Ему ты сказал?

Разговор у моря

Я встретил Рию, когда возвращался домой. Эта ослепительной красоты девушка славилась необычной для её внешности скромностью. Я всегда любовался моей подругой детства. Не возможно без восторга смотреть на мягкие формы её фигуры, обтянутой белым сари.

И вот сейчас она шла мне навстречу. Улыбка легонько трогала её тонкие розовые губы. Рия молчала. Молчал и я. Первым моим желанием было пройти мимо. Я не хотел ни с кем разговаривать, необходимо было прийти в себя. Я уже понимал, что поступаю как мальчишка, а не как сын Властелина – плечи мои по прежнему не могли распрямиться, в руках ещё чувствовалась дрожь.

Девушка остановилась первой и приложила сложенные лодочкой ладони ко лбу в знак приветствия и почтения. На ней был её обычный наряд – белое с золотой каймой сари.

В воздухе повисло неловкое молчание. Я первый нарушил его.

– Здравствуй, Рия.

– Приветствую тебя, Ив.

– Ты сегодня прелестна, как никогда.

По лицу девушки разлился румянец, она всегда легко краснела.

– Ты очень добр, Ив.

– Рия, – я легонько коснулся её пальцев, – ты никогда не ходила этой дорогой, тебе не нравится это место, здесь нет цветов, один песок.

– Да. – Рия подняла свои длинные ресницы, и я заглянул в её огромные глаза.

– Тогда почему ты здесь? Что случилось? Ты искала меня?

– Ив, я ищу твоей помощи.

Я вздрогнул. Рия, спокойная, уравновешенная, сильная – прекрасная моя подруга детства никогда не просила у меня помощи.

Это было очень странно. Я спросил:

– Что случилось?

Девушка взмахнула пушистыми ресницами, так, как умела только она и ответила:

– Я хочу лететь с тобой, а мне не разрешают.

– Куда лететь? – я опешил, как этот «цветок жизни» узнал о решении моего отца? Не сам же Властелин рассказал ей, совсем чужой для семьи девушке, о том, что мне предстоит скоро покинуть Дэю и Сиус. Я внимательно посмотрел на неё. Румяные щёки Рии стали красными.

– Ив, я очень виновата перед моим Властелином. Я случайно услышала беседу твоего отца с Духовником. Они не видели, что я стояла под окном, любуясь белыми розами.

– Что же ты услышала?

– Тебя отправляют на Голубую Планету.

– Да. Но, Рия, почему ты не отошла подальше, как только услыхала голоса в кабинете Властелина. Твоему поведению нет оправдания.

В глазах девушки блеснули слёзы. Я пожалел бедняжку и тут же забыл о своём отчаянии. На нашей благословенной планете плакали очень редко и разумеется только дети. Взрослым вызвать слёзы было очень трудно, нужна была настоящая трагедия. Я понял, что Рия сказала не всё. Я хотел усадить её и успокоить, но куда? Вокруг был песок, ни одного пенька или скамьи. Так мы и стояли.

Я смахнул с прекрасного личика слезинки и сказал:

– Прости, я стал причиной твоих слёз. Успокойся и скажи, кто тебя не пускает и почему?

Вот, что она мне рассказала, когда слёзы окончательно высохли.

– Когда я услышала, что тебе предстоит далёкое путешествие, то сначала испугалась. В космосе каждое мгновение можно встретить опасность. Но, через секунду я обрадовалась, ведь и мне позволят лететь с тобой, надо только хорошо попросить. Я решилась на хитрость – схватила колючий стебель розы, уколола палец и громко ойкнула. В тот же миг в окне показались твой отец, пусть будет славно имя его, и мой отчим. Духовник сдвинул брови и посмотрел на меня так, что мурашки побежали по телу. Но твой папа улыбнулся и спросил, что я здесь делаю. Я ответила, что любуюсь розами, и Властелин попросил меня отойти подальше от окна посмотреть на красные розы, которые не колются.

А когда я почти тронулась с места, он как-то странно посмотрел на Духовника. Мой мудрый отчим подозвал меня. Я стояла в трёх шагах от окна и подошла вплотную к стене. Отчим приказал мне говорить. От него нельзя ничего скрыть, ты ведь и сам знаешь. Я призналась, что слышала весь разговор и умоляла отпустить меня в путешествие вместе с Наследником. Отчим сказал, чтобы я пошла в сад и ждала его там. Через полчаса он вышел из дворца и направился прямо ко мне.

Я стояла среди самых пахучих красных роз и не чувствовала их аромата. Сердце так громко стучало, что я думала только о том, как бы не упасть в обморок. Отчим подошёл, улыбнулся и сказал:

– Не бойся, Рия. Я не стану ругать тебя за недостойное поведение и за твою невероятную просьбу. Я не даю своего согласия на твой полёт с Ив, но и не отговариваю тебя. Всё должно решиться само собой. Как? Я ещё не знаю. А сейчас иди и успокойся.

Он направился к своей башне, а я пошла искать тебя. И вот я здесь.

Я был поражён храбростью этой девушки, которая была на десять периодов младше меня. Я знал, что она смелая. Но чтобы настолько…

Что я должен был ей сказать? В жалости она не нуждалась, а обнадёживать её у меня не было права. Мы стояли молча. Я смотрел на опускающийся к краю моря Сиус, а Рия… впрочем я даже не знаю, куда она смотрела. Мысли мои уже были далеко от девушки. Я прощался с моей любимой звездой.

Я очнулся лишь тогда, когда последний лучик звезды погас, и Сиус «утонул» в море. Рия стояла всё в той же позе и, казалось, не дышала. Я коснулся её руки, и сердце защемило. Её тонкие длинные пальчики были холодными и дрожали. Я мысленно обозвал себя всеми известными мне грубыми словами. Моему эгоизму не было оправдания. Я наклонился и стал дышать на эти верные ручки, стараясь хоть немного согреть их.

– Рия, ты совсем замёрзла. Мне нет прощения. Пойдём скорее домой, я провожу тебя.

Девушка медленно двинулась с места и направилась к дому Духовника. Она шла едва касаясь песка, ускоряясь с каждым шагом. Казалось, девушка вот-вот взлетит. Сегодня я знаю, что такое изящество можно назвать лебединой грацией, а о девушке – «как белая лебёдушка плывёт». Но в те далёкие времена на моей родной планете, где не было лебедей и вообще никакой живности, кроме рыб и дельфинов, я просто любовался красивой девичьей фигуркой обтянутой белым сари. Рия стремительно погружалась в черноту ночи. Я понял, что провожать не нужно.

Дворец Властелина находился в противоположной стороне и я направился туда, не переставая думать о юной подруге.

Внутри пирамиды

Лёжа на огромной круглой кровати, я смотрел сквозь прозрачный потолок на звёздное небо. Мысли перебегали от Голубой Планеты к Рие и обратно. Далёкая, безлюдная, дикая планета, казалась красивой на живых картинках Духовника, но абсолютно не привлекала меня. «Однако, если такое хрупкое создание как Рия, не боится, – думал я, – то стыдно мне, Наследнику Властелина Мира, впадать в панику из-за далёкого путешествия в незнакомый мир».

Я много думал в ту ночь. Утром, как только взошёл над горизонтом мой любимый Сиус, я вошёл в белый кабинет отца с твёрдым решением извиниться за вчерашнюю слабость и просьбой начать мою подготовку к полёту.

– Отец, – сказал я – пусть исполнится твоя воля. Благослови меня и отправь. Я готов. Только, перед тем, как расстаться со мной, объясни, пожалуйста, чудеса, которые происходят в этом кабинете. Ведь я могу и не вернуться, а значит никогда не узнаю, каким образом здесь появляются те, кто нужен тебе в тот или в другой момент. И ещё…

Я не успел закончить. Отец остановил меня резким поднятием руки. Он обнял меня, усадил на круглый белый диван, сел рядом и сказал:

– Сын мой, лучшие из лучших жителей нашей планеты могут мгновенно перемещаться в пространстве. Это свойство называется телепортацией. Мгновенно перемещаться в любую точку Вселенной способен каждый, но не все знают, как это делается. Это одна из тайн нашего Мира. Духовник обучит тебя этой тонкости поведения избранных, ибо ты один их них.

Сказав это, Властелин встал и отошёл к окну. Я не знал, что мне делать. Резкие изменения настроения моего отца уже давно не удивляли меня, но всякий раз я недоумевал по-поводу того, что произойдёт в следующее мгновение, и как мне быть. В это раз отец прервал затянувшееся было молчание и, не поворачиваясь от окна, сказал:

– А теперь уходи. Сейчас здесь появится инженер. Нам предстоит обсудить секретные вопросы твоего полёта.

Я вышел, мне ничего не оставалось. Настроение было испорчено появлением ещё одной тайны.

«Какие секреты полёта могут быть от меня? – ворчал я, – Они будто играют мной как шахматной фигурой, куда хотят туда и ставят, когда хотят – наделяют могуществом, когда хотят – вовсе не замечают, не хватало только, чтобы они от меня избавились».

Не успел я доворчать последнюю мысль, как передо мной будто из под земли выросла башня Духовника, и на пороге стоял Учитель. Я сразу забыл, о чём грустил. Наставник широко улыбался, а это был знак, что предстоит нечто приятное.

Я никогда не обманывался на этот счёт и вообще в те годы думал, что хорошо изучил этого мудрого человека. Конечно же это было заблуждение, много тайн хранила душа Учителя. Но его улыбка для меня всегда означала одно – сейчас последует радостное событие.

Чтобы сократить длительность ожидания приятного сообщения, я спросил:

– Учитель, ты научишь меня телепортироваться? – спросил и удивился собственному нахальству. Но Духовник не разозлился. Он таинственно кивнул и сказал:

– Да.

Взял меня за руку, как маленького и повёл к ближайшей пирамиде.

Я подумал: «Откуда наставник узнал, что моим вторым вопросом к отцу были бы пирамиды?»

Спрашивать я не посмел. Следовал за своим «поводырём» и молча смотрел по сторонам.

Жизнь вокруг текла своим чередом. Люди занимались своими делами, биороботы – своими. Никто никому не мешал, как впрочем и не помогал тоже. Каждый делал работу самостоятельно.

Вот красавец парень идёт с удочкой к реке, а биоробот несёт за ним удобное плетёное кресло. Со стороны кажется, будто они вот-вот разбегутся в разные стороны, настолько безразличны друг к другу выражения их лиц.