Последний контакт 2 Ильичев Евгений

Глава 1

Воскресное утро выдалось зябким. Укутавшись в старый плед и пуская изо рта огромные клубы пара, на пороге своего загородного дома стоял Реджи Синак. Мужчина выглядел задумчивым, невидящим взглядом он разглядывал трудолюбивого красноголового дятла, проворно карабкающегося по могучему стволу разлапистого дуба в поисках паразитов. Время от времени по округе разносилась мелкая барабанная дробь его крепкого клюва.

– Неужели это конец? – спросил у самого себя Реджи. – Всему этому…

Он обвел взглядом лес, кроны деревьев, грузное сероватое небо, вслушался в повторяющуюся время от времени дробь дятла. Затем Реджи скользнул глазами по участку с давно нестриженым газоном – Авани, его супруга, редко касалась газонокосилки, а сам он отсутствовал пару недель. Долбанный саммит, что б его! Реджи вновь почувствовал колкое чувство досады, которое поселилось в нем после его доклада на совете безопасности АООН в Пекине. По возвращении с саммита Реджи, конечно, приложился к початой бутылке недурного бренди, в надежде отрешиться от навязчивой мысли – неужели, это конец? Но эта мера лишь на время сняла тревогу. Дальше с его настроением, молчаливостью и нервозностью предстояло разобраться Авани. Супруга с таким нарицательным именем (Авани в индуизме означало земля) справилась с задачей плохо. Реджи, хоть и обещал ей не тащить работу в дом, по настоящему отрешиться от опасности, которая нависла над миром так и не смог. Супруга, а точнее ее имя, лишь подстегивали тревогу Синака. Авани – земля… Скоро всему придет конец. Не сдюжит земля-матушка, (именно так любили называть свою территорию в России), того, что ей предстоит испытать.

Вот и сегодня Синак проснулся чуть свет и уже не смог сомкнуть глаз. Проворочавшись в жаркой постели добрых полчаса, он все же встал и вышел во двор. Там, укутавшись в плед из верблюжьей шерсти, он втянул полной грудью прохладный осенний воздух. Вдруг к нему пришло осознание того, что он не может надышаться вдоволь. Дышит, пьет этот чудесный прохладный воздух, а напиться им не может. «Неужели конец?» – этот вопрос сверлил сознание уже две недели. С того самого момента, когда ему доложили о взрыве. Вернее, нет, даже не с того доклада, Синака начала донимать паника ровто в тот момент, когда он понял, к чему все катится. А понял он это именно после своего выступления в Пекине.

«НЕУЖЕЛИ ЭТО КОНЕЦ?» – эхом отзывался вопрос в голове Реджи. Он застрял там, словно прилипчивая песня, и не покидал мысли мужчины ни на секунду, час за часом, день за днем сводя с ума, выматывая, опустошая. И так две недели кряду. Синак не знал, как избавиться от этого вопроса. Приставшую песню можно было пропеть целиком, прослушать в наушниках, просмотреть голограмму с клипом. Обычно этого хватало, чтобы избавиться от навязчивого мотивчика. Но что делать с такими вот вопросами? Неужели это конец?

Сегодня Синаку предстояло участвовать в расширенном заседании совета безопасности страны. За ним должны были прислать флаер. Собрание инициировал президент сразу же после того, как стало ясно главное – на саммите совбеза АООН все страны показали своё истинное лицо. Нет у нас на этой планете друзей. И если раньше можно было рассчитывать на достигнутый вооруженный паритет, то сейчас, в свете новых событий, этот хрупкий мир вновь оказался на пороге грандиозных событий. И на этот раз, эти события могли привести мир к самой разрушительной и беспрецедентной по своей жестокости и цинизму войне. Ибо нет такой цены, которую власть имущие не заплатили бы за право быть единственным на планете гегемоном.

Ждать транспорт можно было и дома, в тепле, но директор программы «Осирис» уже давно испытывал идиосинкразию к этому глаголу – «ждать». Всю свою сознательную жизнь он чего-то ожидал. Сперва ждал выпуска из академии космофлота, где проучился шесть долгих лет, затем месяц ожидал распределения. По распределению попал в штат научных сотрудников Гологородка – поселка-сателлита при стареньком космодроме Восточном. Там он писал свою научную работу и ждал ее защиты. Защитившись, ждал рождения дочери. После ждал зачисления в гражданскую программу развития дальнего космоса под эгидой ВКС России, а попав в научное подразделение военизированной структуры, кандидат наук Реджи Синак принялся ожидать повышений.

В ожидании прошла вся его жизнь, вся карьера от младшего научного сотрудника до директора проекта «Осирис». И всякий раз, достигая определенной высоты, он рассчитывал на спокойную жизнь без мук ожидания. На должность директора столь амбициозного проекта он согласился, даже не раздумывая. Согласился именно потому, что эта работа не подразумевала каких-либо ожиданий. Все люди, трудившиеся над этим проектом, понимали, что его финала они не дождутся. Ни они, ни их внуки, ни даже их правнуки не увидят результатов программы. Никто из ныне живущих не должен был застать финал ни одной из десяти запланированных экспедиций.

Каково же было разочарование Реджи, когда один из кораблей проекта, а именно «Осирис-3», внезапно вышел из строя. Тогда, два года назад, Синак принял единственное разумное решение: послал на разведку пролетающий мимо рудовоз. И с той самой поры он вновь перешел в ненавистный для себя режим ожидания. Ждал восемь месяцев до контакта рудовоза «Марк-10» с «Осирисом-3», затем ждал известий о своем детище. После – ждал хоть каких-нибудь вестей о судьбе экипажа «Марка-10», а когда стало ясно, что экипаж застрял в двух световых годах от родной планеты, Реджи принялся ждать от руководства страны разрешительных резолюций на те инициативы, которые предлагала его команда. Вменяемых мер по вызволению людей из беды руководство не предприняло, хотя выбирать и было из чего.

Реджи ждал профессионально, можно сказать, мастерски. В конце концов он понял, что никаких шагов для спасения экипажа рудовоза предпринято не будет. И именно тогда он осознал, что больше ждать не в состоянии. Бесплодные ожидания – вот что губит его мир. По сути, ожидания губят все людские судьбы. Вместо того чтобы жить, большинство людей ждут. Каждый ждет чего-то своего, каждый ждет по-своему. Кто-то ждет вечной любви, кто-то – вечной славы, иные – богатства и влияния. Будущие отцы ждут наследников, будущие матери – декрета. Трудяги ждут зарплат, безработные – пособий. Миллиарды людей на планете ждут окончания кредитов и ипотек. Все чего-то ждут. И никто не живет так, как на самом деле должен жить человек. Именно тогда, вдоволь насытившись ожиданиями, Реджи Синак сделал шаг, суливший крах всей его карьеры.

Сейчас Реджи и сам бы не ответил, чего он больше в тот момент хотел – спасти тех бедолаг с «Марка-10» или же прервать эту мучительную череду ожиданий, оккупировавших его жизнь. Так или иначе, Синак рискнул. Он пошел против системы, против премьер-министра страны и разгласил секретную информацию. На короткий срок это действительно стоило ему карьеры, но результата он все же добился. В основном он делал это, чтобы облегчить собственную совесть – знать, что сделал все, что мог. Но и там, наверху, начали шевелиться. Одно за другим посыпались экстренные заседания совета безопасности, совещания научных сотрудников РКА (Российского Космического Агентства), интервью в СМИ, доклады, проверки, летучки и прочая шелуха, сопровождающая работу громоздкой бюрократической машины под названием государство.

Когда правда об «Осирисе-3» просочилась в СМИ, Синака вернули к должности, а его оппонента, премьер-министра Никотина, уволили с позором с формулировкой «…за несоответствие занимаемой должности». Реджи, конечно, догадывался, что президент таким способом просто устранил опасного конкурента. Не таким уж и резонансным было дело «Осириса», чтобы с плеч полетели столь важные головы. Во всяком случае, оно не казалось резонансным тогда. Однако СМИ сработали на ура – скандал раздули знатный. За «Осирисом» всплыли и другие грешки премьер-министра Никотина. Сам же чиновник не решился на открытое противостояние с президентом. То ли силы за собой не чувствовал, то ли уже насытился властью – кто их, политиков, разберет? Как бы то ни было, ушел он без боя, занял какую-то фиктивную должность в госкорпорации, ведающей перспективными разработками в сфере биоинженерии, и о нем вскоре все позабыли.

Достоверных сведений о том, что именно произошло на «Осирисе», ни у кого не было. Началась кропотливая работа по сбору разведданных и любой информации, способной пролить свет на судьбу экипажа «Марка-10». В таком режиме Реджи провел два года. А две недели назад из центра связи пришло сообщение, подвешивающее в ожидании не только его самого, но и все человечество. С одной стороны, делить это бремя со всем миром было куда проще, чем тянуть лямку одному. Но с другой… Так или иначе, новости, прилетевшие из глубокого космоса, вновь сулили гребаное ожидание. На этот раз – ожидание конца. Конца всего сущего.

Внезапно по дачному поселку разлился звук приближающегося транспорта, вырвав Синака из раздумий. Он поднял голову, но сразу определить направление, откуда доносилось характерное стрекотание винтов флайера, не смог. Спустя минуту из-за соседнего дома вылетел небольшой синхроптер и приземлился на площадке перед домом, поднимая вокруг себя тучи воды и грязи. Пассажирская дверь флайера отворилась, из машины вышел офицер ВКС и направился к дому.

– Господин Синак, – обратился он к директору. – Прошу на борт. Вас ожидают.

Реджи от услышанного поморщился: опять это гадкое слово – ожидают. Интересно, настанет в его жизни момент, когда никто ничего ждать не будет? Он стянул с себя плед супруги и, бросив его на винтажное деревянное кресло, направился к флайеру. Усевшись в комфортабельном кресле флайера, Синак почувствовал укол дежавю – ровно две недели назад точно так же начиналось его путешествие в Китай на саммит совбеза АООН, где Синак должен был читать доклад о «Шаре». Правда, в отличие от того полета двухнедельной давности, на этот раз Реджи не пришлось выслушивать особый инструктаж от сурового госслужащего в штатском. Что подулать – госбезопасность не дремлет, никогда. Синак откинулся в кресле и позволил памяти вновь воспроизвести те события.

В Пекин на экстренное заседание Совета безопасности Альтернативной Организации Объединенных Наций (АООН – международная структура, созданная после Третьей Мировой Войны в противовес утратившей всякий смысл ООН) его доставили менее чем за два часа. Всего десять минут на синхроптере до аэропорта во Владивостоке, затем час на частном стратолайнере до Пекина. Однако же само заседание началось с двухчасовым опозданием. Сотрудники протокола оправдывали задержку беспрецедентными мерами безопасности: на заседание совета должны были прибыть главы всех космических держав.

«Странное дело, – думал Синак, занимая свое кресло в ложе научного отдела миссии «Осирис» в российском секторе. – Мир на пороге глобальной катастрофы, под угрозой безопасность всего человечества, а эти напыщенные болваны пекутся о собственной безопасности. Какой в этом смысл? Кому взбредет в голову устраивать покушения в столь непростое время?»

Вопрос был, в сущности, риторическим. Сильные мира сего всегда будут бояться двух вещей: ослабления собственных позиций (читай – утрату власти) и собственной смерти (читай – утрату власти).

«Идиоты», – мысленно прокомментировал слабости землян Синак и развалился в кресле в надежде подремать минут сорок.

Но поспать ему так и не удалось. Зал заседаний постепенно заполнялся делегатами из разных стран, одну за другой их вводили в помещение шустрые сотрудники протоколаКПК и рассаживали согласно регламенту заседания.

На соседнее с Реджи кресло грузно приземлился его коллега – калифорнийский ученый из НАСА. Реджи только сейчас заметил, что хитрые китайцы умудрились разместить делегации из России и СГА по соседству. Причем место самого Синка было крайнем в русском кластере. И делить его он будет с этим напыщенным янки. С доктором Джонсом Реджи был знаком заочно – Синаку не раз доводилось читать статьи астрофизика из СГА. Брендона Джонса он узнал – видел его фото на титульных листах всех его работ. Американец же Синака – не признал. То ли память у него была никудышной, то ли у них не принято уделять внимание таким мелочам, как личность автора научной статьи. Реджи склонялся ко второму варианту – американцы не утратили еще своей надменности.

– Брендон Джонс, – представился американец, протягивая потную руку Реджи и тщетно стараясь скрыть одышку.

«Видимо, завели делегацию соединенных государств, – решил Реджи, – значит, в скором времени пожалует и их президент. Обычно ждут его одного».

– Мы знакомы, доктор, – Реджи стоило большого труда не показать брезгливости, пожимая протянутую руку. Он вообще не любил пускать малознакомых людей в свое личное пространство, а у этого жирного борова еще и руки были мокрыми и липкими. Да и пахло от американца, увы, не розами. – Мы были друг у друга рецензентами в работах по энергетическим установкам на антиматерии.

Американец прищурился, силясь найти в своей памяти лицо смуглого ученого из России. «Не нашел», – уверенно констатировал результат мысленного труда коллеги Реджи и демонстративно воспользовался портативным санитайзером. Однако американец через секунду просиял:

– Ах да! Вы тот русский с индийскими корнями, который пытался разнести в пух и прах мою работу. Как же, помню-помню… Как вас там, господин… – и он защелкал пальцами, словно пытаясь вспомнить имя.

«Не помнит», – убедился Синак. Его всегда поражала манера общения ученых из Северной Америки. Сколько лет уж прошло с тех пор, как их страна развалилась и утратила статус гегемона, а люди все еще демонстрируют имперские замашки. Везде и во всех видят лишь холопов и людей второго сорта.

– Реджи Синак, – напомнил он свое имя. – Вы, очевидно, спутали меня с каким-то другим злым русским. Я писал на вашу статью рецензию и даже хвалил результаты ваших натурных физических опытов. Никакой критики.

– Да? Ну неважно уже… – американец даже не смутился. – Все одно – мой проект завернули: недостаточно проработанная смета.

Складывалось впечатление, что американец убеждает собеседника, будто так все и было. Синаку же было плевать на NASA и их разногласия со своими же физиками.

– По какому поводу на этот раз мнительные китайцы подняли шум? – переключился американец. – В космосе нашли незарегистрированный астероид?

– Вам ли не знать, что таковых не существует, – раздраженно ответил Синак. Американец ему нравился все меньше. – Вы даже не потрудились прочесть проспект, который вам разослала служба связи саммита?

– К черту эти проспекты! – отмахнулся Джонс. – Вам ли не знать, что пишут их на коленках и чаще всего используют кликбейтные заголовки. Приезжаешь на симпозиум по ядерной безопасности, а выясняется, что речь идет о безопасности колонии на Марсе. Да кому вообще интересно в наше время, что творится в отдаленных колониях? В итоге выясняется, что и проблемы-то никакой нет – так, одни домыслы и догадки. Если бы, да кабы… Никакой конкретики. Вы, китайцы и индийцы любите такие симпозиумы собирать. Треплетесь пару дней о пустом, тратите наше время, а работа простаивает. Скука смертная.

– Действительно, какая мелочь – безопасность стотысячной колонии на Марсе, – саркастично заметил Синак. – Их безопасность – пустая трата времени.

– Не утрируйте, дружище, – примирительно улыбнувшись и сверкнув белоснежными зубами, ответил американец, – я к тому, что такие вопросы решаются отнюдь не нашими силами. Эти вопросы находятся в ведении государств и политиков. А для нас – ученых, повторюсь, эти проблемы – скука смертная.

– О, поверьте, сегодня скучно не будет, – мягко улыбнулся Синак и поспешил дистанцироваться от наглого американца, нацепив на голову гарнитуру.

В эфире шла проверка связи. Работали автоматические переводчики-синхронисты, настраивался и синхронизировался голос робота-диктора. Реджи сделал вид, что пытается отрегулировать громкость эфира, и американец отстал.

Отвязавшись от неприятного типа, Синак обвел взглядом зал. Судя по довольным и ухмыляющимся лицам участников саммита, никто из них толком не понял, по какому поводу их собрали. Лоснящиеся лица, фальшивые улыбки, притворно дружелюбные рукопожатия… О повестке никто и не задумывается.

Реджи прекрасно знал, как и о чем все думают. Где-то в космосе что-то взорвалось. В двух световых годах от Земли. Что тут такого, это же так далеко. А раз далеко, нас это не касается. И вообще, во всем виноваты мнительные китайцы. Кстати, так же было и с угрозой ИИ, о которой «мнительные русские» не трубили на весь мир разве что из душевых леек. И что в итоге? Глобальный кризис, который успешно профукали.

«И так во всем, – думал Реджи. – Сперва по уши в дерьмо вступить, измазаться, изваляться в нем, а после героически вытаскивать себя за волосы. Когда уж вы научитесь слушать, люди?»

Когда все делегации прибыли и разместились в зале, начал заполняться президиум совета безопасности. Его членами по традиции были главы государств. Реджи даже думать не хотелось о том, каких усилий стоило китайской стороне собрать совет в столь сжатые сроки. Интересно, а в чем, собственно, спешка? Понятное дело, китайцы разглядели в космосе взрыв (только слепой бы не разглядел), вопрос был в ином, почему именно это событие вызвало у китайцев такое волнение? Впрочем, Реджи догадывался, что российское руководство поделилось с китайцами некоторой информацией, касательно пропавшего «Осириса-3». Иначе кулуарную договоренность о том, что первым на саммите будет выступать именно он, Реджи, объяснить было нельзя.

Наконец все было готово к началу заседания. Из зала вывели всех журналистов – о том, что заседание будет закрытым, их уведомили заранее, но их это, естественно, не остановило. Гласность, чтоб её… После краткой приветственной речи генерального секретаря компартии Китая слово предоставили первому докладчику.

– На трибуну приглашается Реджи Синак, директор проекта «Осирис». – Объявил диктор в наушниках.

Реджи встал, презрительно посмотрел на удивленного американского коллегу и прошел к трибуне. Пока шел, слышал возмущенные шепотки делегатов.

«У них накрылась миссия, а они китайцев подбивают совбез созвать?»

«Поразительная наглость!»

«Эти русские совсем уже…»

Большую часть замечаний Реджи предпочел пропустить мимо ушей – и без того было ясно, что никто из этих шепчущих не удосужился вникнуть в суть проблемы. Что ж, тем хуже для них. Будут вникать по ходу пьесы.

Он занял место у микрофонов, раскрыл папочку с речью (которая, к слову, подверглась беспощадной цензуре со стороны все того же госслужащего, что сопровождал Реджи на саммит) и начал свой доклад. Вступительную часть Реджи решил пропустить – нет времени расшаркиваться перед этими напыщенными болванами, так что сразу перешел к сути дела.

– Как вы уже знаете, наша страна единственная в мире проводит миссию по экспансии в дальний космос. Проект «Осирис» – это десять современных крейсеров звездного класса с ИИ на борту. Миссии автономные и беспилотные. Один из крейсеров, а именно «Осирис-3», два года назад перестал выходить на связь. К нему был послан экипаж рудовоза «Марк-10» с девятью членами экипажа на борту, их целью было выяснить причину остановки миссии. К сожалению, разведывательная экспедиция потерпела крах. Данных мало. С уверенностью можно говорить лишь о том, что экипаж «Марка-10» не выходит на связь и не передает телеметрию. Наши граждане застряли в двух световых годах от Земли… (Описанные события происходили в романе Евгения Ильичева «Последний контакт»).

– Это все прискорбно, – вмешался представитель европейского космического агентства, – но разве частные неудачи одной из космических держав являются поводом для собрания Совета безопасности АООН? Для чего нас всех пригласили, господин Синак?

– Дайте ему завершить доклад, господин Болтон, – сухо сказал президент России. – Проблема вскоре будет озвучена, и поверьте, это проблема, с которой человечество еще не сталкивалось. Председательствующий совета безопасности лидер КНР хитро прищурился, посмотрев на президента России, и кивнул в знак солидарности.

– Но это ваша проблема! – Язвительно ответил европеец, но под пристальным взглядом других лидеров космических держав счел нужным умолкнуть и углубился в изучение бумаг. Реджи продолжил.

– Благодарю, господин президент, господин председатель. Два года мы не получали никаких сведений от «Осириса-3». На таком расстоянии сбор данных крайне затруднен, учитывая малые размеры области исследования. Но две недели назад случилось то, что заставило нас забить тревогу. Наши телескопы и специализированные средства слежения за дальним космосом зафиксировали яркую вспышку и волну электромагнитного излучения в том районе, где пропал «Осирис-3», а после и «Марк-10». Было установлено, что источником данной аномалии послужил мощный ядерный взрыв. Очевидно, сдетонировал груз «Марка-10», что привело нас к одному неприятному выводу: этот груз был подвержен чудовищному давлению или мгновенному расщеплению, что уже само по себе – нетривиальная ситуация. Но главная проблема кроется не в том, что мы потеряли рудовоз и девять человек. В свете этой ядерной вспышки был обнаружен некий объект правильной округлой формы, который мы никогда ранее не наблюдали. Размеры данного объекта поражают воображение – речь идет о пятидесяти километрах в диаметре. Тот факт, что до взрыва мы данный объект не наблюдали, а теперь видим его, говорит о том, что он рукотворен. Мы предполагаем, что в космосе, в двух световых годах от Земли «Осирис-3» обнаружил объект, который может быть классифицирован, как инопланетный космический аппарат. Что это за объект, кем построен, на что способен – мы не знаем. Очевидно лишь то, что взрывом этот объект, назовем его просто «шар», мог быть поврежден и в настоящий момент не имеет маскировки, а значит, виден нам.

Последние слова Реджи произносил уже в полной тишине. Видя, что никто из присутствующих еще не переварил полученную информацию, инициативу взял в свои руки председатель совета безопасности. Китайский лидер встал, дождался тишины и спокойно заговорил:

– Что ж, господа, как видите, мы не просто так затеяли данное мероприятие. Проблема, с которой мы столкнулись, касается всей Земли, всей человеческой цивилизации. Я также прекрасно понимаю, что событие такого масштаба не прошло мимо ведущих разведок мира.

Реджи взглянул на президиум. Американский президент невозмутимо ковырял пальцем стол, премьер-министр Великобритании, опустив глаза в планшет, делал вид, что увлечен собственными записями, а лидеры ОАР, Индии и Евросоюза сидели в полной растерянности.

Президент России тоже видел эту картину со стороны.

«Что ж, – решил он, – наша контрразведка недаром ест свой хлеб».

Сведения, полученные им накануне, действительно могли быть правдой. И американцы, и китайцы уже вступили в игру. Европейцы тоже наверняка в курсе – об этом свидетельствовала их спокойная реакция на шокирующее известие. Единственными, кто проявил искреннюю озабоченность, были арабы и индусы.

Глава 2

После короткой паузы, запрошенной американской стороной, заседание продолжилось. Реджи Синак вновь взял слово – его доклад и предварительные выводы так и не были озвучены до конца.

– Господа, – резюмировал свой доклад он, – в свете вышеизложенных фактов российская сторона может сделать единственный логический вывод: есть вероятность того, что мы все, всё наше поколение впервые в истории станем свидетелями первого контакта человека с внеземной цивилизацией. Надеюсь, ни у кого из присутствующих нет в том сомнений. Корабли такого размера земляне строить еще не научились. Учитывая степень нашего «доверия» друг другу и работу разведок всего мира, скрыть факт такого масштабного строительства было бы просто невозможно. Таинственный объект действительно прибыл к нам из другого мира. И мы понятия не имеем, с какой целью он явился. Очевиден лишь факт, что мы все, все человечество в большой опасности. Цивилизация, способная достичь края галактики, априори не может считаться слабой. В сравнении с ними наши робкие шаги в глубокий космос просто смехотворны.

– Почему вы считаете их столь развитыми? – не понял Синака представитель европейского космического агентства. – Возможно, они опережают нас всего на пару сотен лет. И я не исключаю, что в каких-то научных аспектах мы могли бы с ними и потягаться.

– А как много вы знаете технологий, – ответил на это Синак, – позволяющих выдержать ядерный взрыв такой мощи? Вы все видели фотографии. Объект существует, он рукотворен. И он уцелел. Да, возможно, он поврежден, возможно, даже критически. Но тот факт, что ни один современный корабль Земли не способен выдержать взрыв такой мощности, неоспорим. Нам придется отбросить гордость и признать, что мы имеем дело с гораздо более развитой расой.

– Ну, положим, взрыв действительно мог не причинить этому «шару» никакого вреда. – Возразил Болтон. – Вы сами сказали, что на таком расстоянии наблюдать за той частью космоса проблематично. Взрыв мог произойти вовсе не рядом с «шаром», а, скажем, на достаточном удалении от него. Все знают, что в условиях вакуума, ядерный взрыв теряет все свои преимущества в разрушительной силе. Нет плотной среды, в которой сформировалась бы ударная волна – главный поражающий фактор при любом ядерном взрыве. Остается лишь электромагнитное излучение и световое воздействие. Это уже и наши корабли смогли бы выдержать. Так что не стоит так уж драматично преувеличивать техническое превосходство создателей «шара». – Закончил Болтон уже под одобрительные кивки и возгласы своих коллег европейцев.

Следующим слово взял делегат от Объединенных Арабских Республик.

– Право, не понимаю, как после таких известий вы все, – он обвел взглядом зал заседаний, – сохраняете хладнокровие. Лично я и мои коллеги потрясены. Подозреваю, многие из вас уже знали об этих визитерах. Впрочем, это уже не важно. Важно другое. Нам известно, как быстро прибудет этот объект к нам?

Реджи кивнул:

– Да, господин Аль Раби, вы правы. Многие обсерватории зафиксировали взрыв. По моим данным, сейчас за объектом наблюдает добрая половина исследовательских спутников наших так называемых партнеров.

Про себя же Синак отметил странное поведение американского коллеги. Не могло быть такого, чтобы НАСА или ее дочерние предприятия в Европе не зафиксировали вспышки. Американец же вел себя так, словно ничего не знал и понятия не имеет, зачем китайцы всех собрали. Он либо идиот, либо… Мысль, кольнувшая в тот момент Реджи, сбила его речь. Неужели американцы уже действуют? Заметив на себе взгляды коллег, он кашлянул для порядка и продолжил:

– Это если не учитывать наши изыскания. Мы ничего о них не знаем. Не знаем ни материалов, из которых сделан корпус их корабля, ни технологии перемещения в пространстве. Нам известно, что наблюдать за объектом можно лишь визуально. Да и то лишь в то время, пока к Земле будут лететь частицы, высвобожденные ядерным взрывом. Скоро и этого не будет. Сейчас мы видим его как отпечаток, артефакт на проявленной фотопленке. На данном этапе мы не можем исследовать объект привычными способами – мешает расстояние и особые свойства его корпуса. Все, что мы сейчас фиксируем вокруг объекта, происходило там два года назад. Даже тут мы отстаем. Мы даже не можем вычислить, откуда они прибыли и как долго летели к нам. Может, они перемещаются при помощи известных нам принципов, а может, обладают такими технологиями, о которых мы и еще не догадываемся. Исходя из первого предположения, у нас может быть в запасе от пяти до пятнадцати лет. Если предположить, что они могут совершать нуль-прыжки или используют кротовые норы, то есть технологии, которые мы только начали изучать, – их визит к нам может состояться уже завтра.

– В таком случае, – сказал сухонький крепкий старик, председатель делегации ОАР, – у нас нет иного выхода, кроме как развивать собственную науку и надеяться, что гости из космоса пожалуют к нам все же не завтра. И лучшим подспорьем для этого будет объединение всего научного потенциала Земли.

– Вы говорите о прямом обмене технологиями? – насторожился китайский лидер.

– Разумеется, – развел руками араб, – только так мы сможем совершить хоть какой-то качественный скачок в разработке новых способов перемещения в космическом пространстве. Возможно, мы сможем обуздать и пространство-время, у нас уже есть подобные разработки. Я уже молчу о принципиально новых видах вооружения. Наша сторона готова спонсировать все затраты, сопряженные с такой работой.

– Вам такой обмен действительно выгоден, – как бы между прочим, даже не поднимая взгляда на оппонента, ответил американский президент. – Насколько мне известно, ОАР самое юное государство, вступившее в космический клуб, и собственных наработок у вас нет ни в вопросах космических двигателей, ни в вопросах вооружения.

– Мы сейчас не о себе печемся! – возмутился араб. – Вы сами все слышали – речь о нашем выживании, о выживании всей планеты!

– Соглашусь с американским коллегой, – поднял руку китайский лидер, – но с одной оговоркой. Обмен технологиями, во всяком случае, полный и честный обмен, приведет нас к новой гонке вооружений. Напомню членам совета о документе, подписанном нашими странами по результатам третьей мировой войны на «Московской конференции по вооруженному паритету» от две тысячи шестьдесят третьего года. Согласно подписанным нашими странами актам, испытания всех новейших систем вооружения запрещены в Солнечной системе и проводятся открыто за ее пределами. На том и держится мир на планете вот уже сотню лет. Мы все обладаем технологиями, способными стереть человечество с лица Земли, и у каждой страны они разные. Физические принципы работы доброй половины вооружения планеты никому не известны. Я уже молчу о том, что каждый из членов совета обладает допотопным ядерным оружием. Представьте, что будет после обмена технологиями.

– А что будет? – араб, похоже, не уловил хода мыслей китайца.

– У всех будет всё, – ответил китайский лидер. – А это означает, что нам придется попрощаться с вооруженным паритетом. Лично я не уверен, что кого-то из вас не осенит идея воспользоваться ситуацией. Зная принципы работы наших систем вооружения, Америка разработает методики противодействия. Это всего лишь пример, коллега, – успокоил он президента СГА. – Тот же принцип можно переложить на Китай, Россию, Европу и вообще на все страны-участницы договора. Я уже молчу о том, что менее развитые страны при подобном раскладе также получат закрытые данные.

– Но господа, – попытался возразить араб, – мы сейчас делаем ровно то, чего от нас ждет потенциальный враг. Вместо того чтобы объединиться перед лицом угрозы, мы уже начинаем враждовать.

– Враждовать мы и не прекращали, господин Аль Раби, – спокойно ответил президент России. – Ваше предложение не лишено смысла, наша страна признает это, но вся наша история свидетельствует о том, что риски, описанные лидером Китая, небезосновательны. Боюсь, на данном этапе угроза вторжения внеземной цивилизации менее реальна, чем те угрозы, которые мы сами можем создать нашей планете. Тот хрупкий мир, который нам удалось достичь за последние тридцать лет, необходимо сохранить любой ценой, поскольку пока к нам никто не прилетал и никаких реальных ультиматумов не выдвигал. По большому счету, я и без того удивлен, что моему китайскому коллеге удалось собрать всех вас за одним столом.

– В таком случае, господин президент, – сказал араб раздраженно, – я не понимаю, зачем нас собрали.

– Мы лишь озвучили проблему, о которой уже и без того известно почти всем развитым странам. Цель созыва Совета безопасности – разработка четкого плана действий. Желательно совместных. Мы же можем действовать сообща, не прибегая к обмену технологиями? – вопрос адресовался всем. Президент России выдержал паузу и продолжил. – Я понимаю, господа, наши прежние разногласия будут еще долго аукаться нам и нашим народам. Но сегодня я делаю первый шаг к примирению. Перманентная холодная война, которая преследует наши страны более двух столетий, уже изрядно всем надоела. Сама судьба подкидывает нам шанс сделать первые шаги навстречу друг другу.

– Что же, – ответил на это президент СГА, – пока напрашивается лишь один вариант. Мы пошлем туда корабль с международным экипажем на борту. Все страны примут участие в данной миссии и разделят между собой бремя ответственности за первый контакт.

Предложение было встречено одобрительными возгласами из зала. Дождавшись тишины, высказался китайский лидер.

– Идея сама по себе неплоха, мы тоже ее поддержим. Если внеземная раса действительно развита настолько, насколько это предполагают русские, следует попытаться установить с ней дружеский контакт.

– Кроме того, – добавил представитель Европы, – если они нуждаются в помощи после взрыва, наша протянутая рука будет свидетельствовать о наших миролюбивых настроениях.

Все присутствующие согласились с данным тезисом. Один за другим последовали одобрительные речи. Хмурым остался лишь президент России.

– Мне неприятно наблюдать подобный фарс, господа, – сказал он. – Будем честны друг с другом. Сейчас все думают не столько о первом контакте, сколько о возможностях, которые он за собой влечет. Вы предлагаете послать сборный экипаж Земли в дальний космос. Однако кто будет бенефициаром выгод при условии дружественного контакта? – зал умолк. Президент России действительно озвучил мысли большей части лидеров Земли. – Дружеский контакт, более того, помощь инопланетной расе может сулить нам всем выгоду. Новые технологии, секреты физических принципов, о которых мы еще не догадываемся, вооружение, системы маскировки, связь… Это лишь малая часть того, что можно получить от внеземной цивилизации. Кто все это получит? – ответа не последовало. Президент России все рассчитал верно. – Мы не можем быть уверены в миролюбии инопланетной расы. Это факт. Не верю я во вселенский альтруизм. Лететь к черту на рога, на край галактики только для того, чтобы поделиться технологиями с аборигенами? – президент усмехнулся. – Сомневаюсь. Мы должны быть готовы к вооруженному столкновению. Именно поэтому я и попросил своего китайского коллегу собрать вас всех сегодня. Мы должны объединить усилия в вопросе безопасности. Мы должны сделать шаги навстречу друг другу. И я сделаю этот первый шаг и разглашу сведения, о которых пока ничего и никому не известно. Того же жду и от вас. Кто знает, возможно, моя затея и принесет свои плоды.

– О каких сведениях идет речь? – задал вопрос президент СГА.

– После той шумихи двухлетней давности с потерей связи с «Марком-10» мы были вынуждены действовать. Сообщаю во всеуслышание – наш военный крейсер «Прорыв» был послан к «Марку-10» полтора года назад. О том, кто именно находится в том секторе, мы узнали только две недели назад, так что изначально миссия была именно спасательной.

– Отправить военный крейсер для спасения девятерых космонавтов? Это сильно! – саркастично заметил президент СГА. – Могу поспорить, сейчас вы завуалировано предъявляете права на обладание технологиями инопланетян.

– Это при самом благоприятном исходе миссии, – сказал президент России. – И да, я предъявляю права на первый контакт. Это наши корабли там застряли. По сути, мы уже вступили с ними в контакт. Миссия «Прорыва» изначально планировалась как спасательная. Теперь она, естественно, расширяется. Спасение экипажа «Марка-10» – приоритетная задача. Установление дружеского контакта и возможная помощь терпящему бедствие кораблю инопланетян – задача номер два.

– Что ж, – внезапно сказал китайский лидер, – на широкий жест русских мы ответим тем же. Свои карты мы тоже откроем, поскольку не согласны с притязаниями русских на технологии инопланетной расы.

– Никто не говорил о том, что мы получим технологии.

– Но такой поворот нельзя исключить, господин президент. Вы им поможете, и все человечество безнадежно от вас отстанет.

– Как вы могли такое…

– Мы тоже наблюдаем за данной областью уже давно, – перебил президента России китайский лидер. – Мы знали, что вы направили туда свой крейсер. Нам показалось это странным, поскольку стоимость экспедиции несоизмеримо выше стоимости одного простенького рудовоза с грузом плутония. Вы уже тогда догадывались, что там есть нечто важное. Наблюдая за тем сектором, мы уловили гравитационные аномалии, о которых вы, господин президент, умолчали.

– К чему вы клоните?

– Полгода назад мы вслепую отправили туда и свой корабль. Это «Ксинь Джи» – военный крейсер новейшего типа. Мы знаем характеристики вашего «Прорыва» и полагаем, что фора во времени несущественна. Наш крейсер быстрее. Вполне вероятно, что наши корабли встретятся в космосе на подлете к инопланетному крейсеру. Я открыл свои карты, и мне бы хотелось получить от вас заверения, что русские не станут препятствовать работе китайских ученых. Вы правы, там ваши корабли. Маловероятно, что после такого взрыва они уцелели, но все же… Однако это не дает вам право первенства в вопросах первого контакта.

– Поддерживаю, – внезапно прокомментировал слова китайца президент СГА. – Между нашими странами до сих пор много болевых точек, но в данном вопросе я вас поддерживаю. Прибытие инопланетного корабля – дело не одной страны. И уж точно не единоличное дело русских. Это проблема. Проблема для нас всех. И решать ее нужно вместе. Во всяком случае, нашей стороне будет спокойнее, если мы будем знать, что все сливки не снимет кто-то один. И еще – я все же настаиваю на создании совместной экспедиции. Пошлем туда еще один корабль. Три крейсера против одной круглой штуковины, пострадавшей от ядерного взрыва. Думаю, шансы у нас равны. А там посмотрим, как все обернется. Если инопланетяне окажутся душками, вступим с ними в диалог. Технологии, которые мы сможем от них получить, станут достоянием человечества. Паритет будет сохранен. Нет – уничтожим их к чертовой матери. В любом случае, первый контакт должен осуществить именно международный экипаж.

– Как бы он не стал для всех нас последним, – сухо ответил президент России.

В итоге американцам удалось протащить свой проект. Под натиском Китая, Индии и ОАР президенту России ничего не оставалось, кроме как согласиться. Остаток заседания Совета обороны делегаты провели в спорах о количестве экипажей, финансировании дорогостоящей миссии, сроках ее реализации и мощностях, на которых она вообще будет реализована. Было решено послать американский военный крейсер первого поколения. Посудина старая, но довольно резвая. Составы экипажа, равно как и другие вопросы, будет утрясать специально созданная международная комиссия. Русских же и китайцев обязали не вступать в контакт с пришельцами до прибытия международной миссии.

– Американцы темнят, – тихо сказал президент уже на внутренней встрече с совбезом страны, на котором присутствовал и Реджи Синак. – Все прекрасно понимают, что миссии такого плана – это сплошная бюрократическая волокита. На согласование всех вопросов уйдет не меньше года, и это при условии, что никто не станет вставлять палки в колеса.

– Согласен, – ответил премьер-министр. – Они тянут время.

– Вот только зачем? – задал вопрос министр обороны.

– Кто их знает… – раздраженно ответил президент. – Напрягите разведку. Пусть хоть носом землю роют, но добудут сведения о замыслах американцев.

– Не кажется ли вам, господа, – вставил свои пять копеек Реджи Синак, – что мы вступаем в новую гонку вооружений? Только на этот раз это уже не фигура речи, а реальная гонка. Кто первым прибудет к шару, тот или получит все, или встретит смерть. Судя по всему, мы к такому готовы. Китайцы тоже. Американцы же тянут время. Вопрос только, зачем? И у меня только один вывод: они тоже отправили свой корабль.

– Да уж… – протянул министр обороны. – Как бы этот первый контакт действительно не стал для всех нас последним.

– И, боюсь, в данный момент, – подытожил Синак слова министра обороны, – большую угрозу для нас представляем мы сами, а не те, кто прилетел к нам из глубин космоса.

Глава 3

Борис Кольский еще раз перечитал шифровку с Земли. Он читал ее уже в третий раз. Осознание положения дел никак не хотело укладываться в голове. Да и в какой здоровой голове такое уложится?

Командиру МЗК «Прорыв» Борису Владимировичу Кольскому. Совершенно секретно. Код доступа «Калуга». Приоритет – «А». Две недели назад в точке рандеву зафиксирован мощный энергетический выброс. В засвете обнаружен неопознанный космический объект. Параметры…

«Твою ж мать, – про себя прокомментировал капитан «Прорыва», – до чего же он здоровый!»

…Предположительно, сдетонировал груз рудовоза «Марк-10». Ни «Осирис-3», ни «Марк-10» в засвет не попали. Связи с пропавшим экипажем по-прежнему нет. Объект на связь не выходит. Позиционирование стабильное. Международная обстановка накалена. По инициативе китайской стороны созван Совет Космической Экспансии. Резолюция совета…

«Как же, соберут они международный экипаж, – подумал Кольский, ознакомившись с резолюцией СКЭ. – Держите карман шире. Наверняка затянут сборы на годы».

К объекту выдвинулся китайский крейсер «Ксинь Джи». Характеристики засекречены. Расчетное время пересечения траекторий…

«Прибудем ноздря в ноздрю. Хм, плохо».

Появились разведданные о направлении к месту рандеву американского фрегата «Ориджин». Параметры засекречены. Расчетное время пересечения траекторий…

«А эти, судя по всему, пердаки наши нюхать будут всю дорогу и прибудут уже к шапочному разбору. Всегда так делают».

Задача МЗК «Прорыв» скорректирована. Приоритетная цель – поиск выживших с рудовоза «Марк-10», сбор информации о неопознанном объекте. В случае выявления признаков инопланетного разума, установление дружественного контакта. Параметры установления дип. отношений во вложении. Переговоры вести научному руководителю полета Касаткиной В.С. Критически важно установить контакт раньше конкурентов. В случае прямого боестолкновения с «объектом» разрешено применение доктрины ВКС РФ от 30.12.2092 г. В случае прямого боестолкновения с союзником разрешено применение доктрины ВКС РФ от 30.12.2092 г. Удачи, капитан.

Кольский отложил шифровку в сторону. Расклад ему крайне не нравился. Мало того, что ему придется первым из землян устанавливать контакт с инопланетной расой, так еще и китайцам придется по соплям надавать. Ясное дело, они не в качестве наблюдателей туда летят.

Больше всего Кольский подивился собственной реакции на новость о появлении в окрестностях Солнечной системы инопланетного корабля. Беспрецедентное по своей сути событие воспринялось капитаном, как само собой разумеющееся, словно факт существования внеземных цивилизаций был известен уже давно и все только и ждали, когда они наведаются с визитом. Такой реакции Кольский от себя не ожидал. До текущего момента в изученной части космоса не было и намека на живые организмы. Ни на одной из планет Солнечной системы, ни на одном из их спутников или астероидах, бороздящих просторы ближнего космоса, не было обнаружено ни бактерий, ни вирусов. О разумной внеземной жизни и говорить не приходилось. А сейчас «Прорыв» направлялся к объекту явно рукотворному, что уже подразумевало наличие акта творения, то есть – замысла. А замысел, как известно, мог зародиться только у разумных существ. Итог – они не одни во вселенной, и экипажу «Прорыва» «посчастливится» совершить первый контакт с внеземным разумом. И что же чувствовал Кольский? А ничего. Он словно был рожден для этого, словно всегда знал, что однажды столкнется с этим событием. Ни удивления, ни благоговейного трепета, ни религиозного экстаза – ничего. Его больше волновал не сам объект, ни его поистине колоссальные размеры, а то, что ему придется драться за право первым его обследовать.

Капитан быстро сложил два и два: назревал новый виток обострения отношений между сверхдержавами. И это при том, что старый еще не все позабыли. С последнего обмена ядерными ударами прошло всего сорок лет. И вот, получите и распишитесь. Уже в третий раз на веку Кольского отношения между странами на Земле трещали по швам. В третий раз он становится свидетелем гонки вооружений. А тут такой лакомый кусок – целый инопланетный крейсер с хреновой тучей внеземных технологий на борту. Если это корыто и уцелело после такого взрыва, там, поди, ничего уже не фурычит. Да только это землянам на руку. И китайцы, и американцы это понимают. Легче препарировать трупы, чем допрашивать живых пленных. И вот за этот космический труп ему, Кольскому, придется схлестнуться с китайцами и американцами.

Что там, в шифровке, писали? Характеристики «Ксинь Джи» засекречены? К объекту они отправились на год позже, а прибудут одновременно с нами.

«Как же, засекречены… – подумал Кольский. – Вы даже их скорость рассчитать умудрились».

По всему выходило, что китаец гораздо шустрее «Прорыва». Интересно, на каком пердячем паре он летает у них? Ладно, это все лирика. Что с объектом делать? Какой может быть контакт между слоном и Моськой?

Опыта капитану Кольскому было не занимать. Он прекрасно понимал, какая перед ним ставится задача. Одно дело, если взрывом корабль пришельцев разворотило и там лишь куча мусора летает. А если нет? Форму корабль не изменил, с места не сдвинулся. Стало быть, выдержал. Десять тонн плутония. Десять, мать его, тонн! В сравнении с таким ударом все вооружение «Прорыва» – пшик, все равно что из рогатки по носорогу стрелять. Какой уж там контакт? Выжить бы. Повезет еще, если там всего один корабль пришельцев.

А еще эти китайцы, чтоб их, с американцами. Если с первыми все ясно, они открыто заявили о притязаниях на первый контакт, то со вторыми дело обстояло еще интереснее. Когда они запустили свою миссию, что это за «Ориджин» такой? Насколько он быстр, какие на нем движки стоят, какое вооружение? Как вообще можно было просрать строительство такого фрегата?

Кольский понимал, что этот его полет из рутинной спасательной миссии резко превратился в авантюру, грозящую стать билетом в один конец. Прямое боевое столкновение с инопланетным противником, преодолевшим бог знает сколько световых лет и выдержавшим мощнейший ядерный взрыв, практически со стопроцентной вероятностью сводило к нулю все попытки землян одержать верх. Действовать придется иным путем. Переговоры. Рука помощи. Не нравились капитану Кольскому ситуации, в которых ему заведомо отводилась роль проигравшей стороны.

Но и отступить капитан не мог. Да, он сохранит жизнь своему кораблю и экипажу. Да, сохранит для ВКС флагман и проведет самые полные ходовые испытания гравидвигателя. Возможно, даже постреляет новейшими торпедами. Но, во-первых, присяга! Он не мог ослушаться прямого приказа командования. Там не олухи сидят и думают стратегически. Мозговой штурм привел их к решению рискнуть кораблем. А раз так, он обязан рискнуть. А во-вторых, что будет с его страной, доберись китайцы или, не приведи господь, американцы к объекту первыми? Да, они тоже рискуют быть размазанными, но и у них все же есть шансы договориться. И тогда Россия окажется в отстающих. Кто успел, как говорится, тот и съел. В свете текущей политической ситуации это обернется для России катастрофой. По всему выходило, что выбора никакого нет. Им придется добраться до точки рандеву первыми, по возможности найти выживших (хотя на это Кольский уже не рассчитывал) и постараться установить первый контакт с инопланетной расой. Кем бы они ни были.

Капитан поймал себя на мысли, что о кораблях «союзничков» думает больше, чем о потенциальном противнике. Эта мысль потянула за собой следующую: не вовремя все это. Не готово человечество к такого рода контактам. Нам бы между собой разобраться, планету поделить да перестать членами меряться, а вместо этого придется воевать на два фронта. Вернее, на три. Амеры не так просты, какими хотят прикинуться. Они хоть и проиграли в войне, но потенциал свой еще не разбазарили. У них и технологии есть, и деньги, и желания отыграться хоть отбавляй. Раненый зверь – самый опасный.

Ладно, какой смысл сейчас об этом думать. Они вот-вот выйдут за пределы Солнечной системы. Нужно готовить гравидвигатели и набирать крейсерскую скорость.

Кольский вызвал ЦУП.

– Да, капитан.

– Вызови ко мне старпома.

– Слушаюсь.

– И пусть захватит с собой Варвару Сергеевну.

– Научный сотрудник Касаткина сейчас на стадии реанабиозации.

– Ничего, я подожду. Конец связи.

«Вот у нее на лоб глаза вылезут, когда узнает обо всем… – не без удовольствия отметил про себя Кольский. – Это вам не за красивые глазки должности получать, Варвара Сергеевна. Это жизнь. Та самая, суровая и грязная. Так папаше своему и скажете. Старый черт догадывался, к чему все катится на планете, и решил уберечь дочь – отослал ее подальше. Вышло же иначе, направил ее адмирал в самое пекло».

***

В то же время на борту китайского крейсера «Ксинь Джи» капитан Ли Ксяокин завершал прямой сеанс связи с Пекином. За время полета «Ксинь Джи» успел удалиться на приличное расстояние, а потому говорить по голографу было невозможно из-за задержки во времени. Прямая связь была налажена через ЧСДС, а потому капитан Ли только слышал своего собеседника.

– Вам понятна задача, капитан Ли?

– Да, адмирал.

– Вопросы?

– Да, адмирал, – Ли вытянулся в струнку, хотя его никто не видел, и озвучил первый из возникших в ходе беседы вопросов. – «Ксинь Джи» быстроходен. Полетные характеристики полностью совпадают с расчетными. В точку рандеву мы с «Прорывом» прибудем в одно время. Русские не любят конкуренции.

– Я не понимаю вопроса, капитан.

– Если нам не удастся опередить их, я могу применить новое вооружение?

– Только гравистазис.

– Это их остановит, адмирал, но они все еще будут опасны.

– Если провалится основная миссия, вам понадобится сильный союзник. Американцы рассчитывают столкнуть нас с русскими лбами, а после пировать на наших костях. Русские не глупцы, они тоже это понимают и не станут вести огонь на поражение.

– Что касается основной миссии, адмирал. Вы уверены в ней?

– У нас нет выбора, капитан. Вы не глупый человек и понимаете, что лучше быть вассалом сильного хозяина, чем не быть вовсе. Я ценю ваш скепсис, но в правительстве есть люди много умнее нас с вами. Если они избрали такой путь, значит, другого они не нашли. Конец связи.

Капитан Ли еще с минуту стоял по стойке смирно – возвращаться к реальности не хотелось. Ему казалось, ослабь он хоть один мускул, измени осанку, и текущая ситуация затянет его в свои силки, скрутит его, поглотит и выплюнет пожеванным. Впервые в своей истории великий Китай заведомо обрек себя на проигрыш. Впервые в истории великий Китай даже не попытается дать бой врагу. Разумом Ли понимал, что адмирал и руководство правы. Нет никакой необходимости приносить себя и народ Китая в жертву. Гибель крейсера не принесет его экипажу ни доблести, ни чести. В скором времени на Земле вообще не останется таких понятий. Они сгинут вместе со всеми. А посему единственный выход – унижение.

Только после внутреннего принятия этой мысли капитану Ли удалось выдохнуть, расслабиться и дать самому себе команду вольно. Статный и осанистый, он в одночасье превратился в сгорбленного старика. Старика, преисполненного сожалением. А что ему еще оставалось? Да, он преклонит колено и примет волю нового хозяина. Самое печальное во всей этой истории для Ли Ксяокина было то, что это не они выбрали себе хозяина. Они заняли позицию вассалов, даже не узнав, кому будут служить. Прискорбно все это.

***

– Выпей, Картер, – полковник Сидни Шарп протянул старпому стакан с виски.

– Я не пью, полковник, – спокойно ответил старпом фрегата «Ориджин».

– Капитан не велит?

– Нет, сэр, по личным соображениям.

– Этой миссией руковожу я! А значит я тут главный, Картер, а это значит, что ты обязан выпить со мной, – ответил полковник Шарп и буквально впихнул стакан в руки молодого офицера. – Если руководитель миссии будет пить один, то все начнут считать его алкоголиком! А я, как главный, допустить этого не могу.

–Прошу прощения, сэр, но это не так, сэр…

– Да не лебези ты передо мной, слушать противно, – несмотря на хронический алкоголизм и несколько попыток избавиться от пагубного пристрастия, полковник Сидни Шарп сохранял самокритику и понимал, что о его пристрастии все знают. Эта дурная слава тянулась за полковником еще с самой Польши. – Пей, черт тебя побери!

Они чокнулись. Полковник Шарп резко опрокинул свой стакан и выпил его содержимое залпом. Картер виски лишь пригубил и отставил свой стакан в сторону. Губы непривычно пекло. Запахло ароматным солодом.

–Могу я вам еще чем-то помочь, сэр? Я нужен на мостике. Скоро начнутся испытания энергетической установки нового двигателя.

– Вы все равно его не запустите, Картер. В пределах Солнечной системы это опасно. И ты об этом должен знать.

– Сэр, никто не знает, на что способен этот двигатель.

– Во-от! – поднял вверх палец полковник. – Потому я и позвал тебя, Картер. Признаюсь тебе, мне немного страшно. Эта гребаная погоня за русскими заставила нас прибегнуть к необкатанной технологии. Мы слабо вооружены и, возможно, сдохнем тут вот, на этом корабле, во время вашего испытания!

– Не сегодня, полковник. Сэр, мы активируем ядро антиматерии только через год. Вам следует готовиться к криосну. Не думаю, что алкоголь…

– Русские так или иначе схлестнутся с китайцами, – словно не услышав слов старпома, продолжил говорить полковник. – Это нам на руку. Если эта ваша штуковина запустится, и мы доберемся до этого гребаного шара первыми, у нас появится еще одна нетривиальная задача – договориться о сотрудничестве с инопланетянами. Вот ты знаешь, как они выглядят?

Картер покачал головой. Полковник налил себе еще стакан и залпом его выпил. Он был явно на взводе.

– А может, ты знаешь, что им нужно? Золото, нефть, уран, гелий-3, вода, бусики, джинсы, кока-кола?

Картер опять покачал головой.

– А вот я – знаю! Нам нужно их купить, Картер, понимаешь? Все сошлись во мнении, что их не победить. Один только размер этого предполагаемого космического корабля, приводит наше руководство в священный трепет. Они уже наложили в штаны! Так же, как в прошлом веке, с Тайванем. Понимаешь о чем я?

– Мы всегда находим выход, сэр.

– Выход… ха-ха! – прохрипел полковник. – Сколько тебе лет, мальчик?

– Тридцать семь, сэр.

– Не мы находим выход, а выход находит нас, за наши же деньги. Мы всё покупаем, или продаем, в зависимости от ситуации. Мы так во всех войнах участвовали. Либо покупали противника, а затем ломали его через колено, либо продавали оружие противникам противника. А затем ломали их через колено.

– Кроме последней войны, сэр…

Полковник помолчал.

– Да, дружище, тут ты прав. В последней войне мы облажались. Мы не нашли тогда выхода, и выход не нашел нас, – полковник Сидни налил себе еще один стакан и уставился в его содержимое. – И сейчас никакого выхода нет. Нас послали на убой, понимаешь? У нас билет в один конец. Нас прикончат русские или китайцы. Это нормально. Это будет в духе начала очередной войны. Человечество уже привыкло воевать. Только каждую новую войну оно, человечество, ведет всё более и более изощренно, все более и более смертоносным оружием… Вот скажи, Картер, сколько людей погибло в последней войне, а?

Картер предпочел не отвечать.

– А-а… Боишься произнести цифру? – Прищурился полковник, в упор глядя на старпома. После чего усмехнулся, наполнил свой бокал и залпом выпил. Его взгляд снова потух, полковник уставился в пространство и замолчал.

Старпом демонстративно посмотрел на хронометр, который висел на стене каюты полковника.

– Подожди, Картер… Ответь на один вопрос: как ты думаешь, почему человечество всегда воюет?

– Потому что к этому толкают интересы…

– Предстань молоть чепуху! – Перебил старпома полковник. – Человечество только прикрывает свои агрессивные действия какими-то там интересами. Нам твердили на университетских лекциях о том, что сначала войны велись за территории – формировались империи и исчезали целые государства, затем наступил период войн за ресурсы, потом начались войны идеологические – два предыдущих века пылали в огне войн! Столкнулись разные взгляды на то, какая должна быть политическая система, какому молиться богу или просто потому, что у кого-то другой разрез глаз или язык общения! И вот, сорок лет назад, наступил следующий период, когда прогремела первая война за технологии. За овладение средствами передачи информации, за контроль этой информации, за контроль над глобальным Искусственным Интеллектом и черт его знает еще за какой контроль… Так нам говорят очкастые историки! Но правду нужно искать не в истории войн, а просто спросить у биологов!

Картер с удивлением посмотрел на полковника.

– Что смотришь, Картер? – насмешливо спросил полковник, глядя на старпома абсолютно трезвым взглядом. – Вот скажи, ты хорошо знаком с теорией естественного отбора?

– Не особенно. – Ответил заинтригованный старпом.

– Я, собственно, тоже, но основной принцип нам с тобой известен – сильнейший выживает, слабый не выживает! На каждого хищника, всегда найдется хищник более сильный – на этом стоит мироздание. Но, все меняется, когда кто-то из хищников получает интеллект! Этот хищник становится непобедимым! У него не остается конкурентов. И вот такой хищник-интеллектуал забирается на самую верхнюю ступень пищевой пирамиды. Это мы с тобой, Картер, на этой вершине! Мы оглядываем окрестности и не видим себе противников. Но природа дает о себе знать. Она толкает нас на поиски конкурента! И мы начали такие поиски. Мы ищем конкурентов в космосе, на других планетах… Ну, пока не удачно. И скажи мне дружище, для чего мы ведем эти поиски? Ты мне, конечно, ответишь: для установления связей с другими мирами, для осуществления контакта с иным разумом?! Хрень собачья, отвечу я тебе! Мы ищем жертву, которую еще не победили! Чтобы уничтожить, разорить и подняться еще на одну ступень пищевой пирамиды! Вот для чего, Картер, мы с тобой болтаемся в космосе.

Полковник снова взялся за бутылку. Посмотрел сколько осталось. Вздохнул и налил в свой стакан. Старпом с изумлением смотрел на полковника, не понимая куда тот придет в своих рассуждениях. Полковник выпил. Поставил стакан и снова уставился на Картера.

– И вот, Картер, мы летим в неизвестную даль, якобы руководствуясь теми самыми интересами, о которых нам постоянно поют наши боссы, конечно с самими благими намерениями. А по факту для того чтобы овладеть ценными технологиями, если таковые там найдутся, и не дать овладеть ими нашим оппонентам. С теми же «благими» целями туда летят и китайцы, и русские, которые вообще заявили о благородной спасательной миссии. Но, дело в том, что в этом пуле есть лишний шар, в прямом и переносном смысле. Шар, или Объект, скорее всего, является космическим кораблем инопланетного происхождения. А сидит в этом шаре кто, Картер? – Палец полковника уперся в грудь старпома. Картер невольно почувствовал себя курсантом на экзамене.

– Инопланетянин? – с нотками нерадивого ученика предположил Картер, потом догадавшись, закончил мысль полковника, выдохнув, – …хищник!

– Бинго!!! – закричал полковник Шарп. – Хищник, Картер! Такой же хищник-интеллектуал, который ищет себе противника, чтобы сожрать его! Только этот хищник намного превосходит нас технологически, и шансов одолеть его, у нас нет никаких.

Полковник Шарп налил остатки спиртного в свой стакан, посмотрел критически на едва закрывающую дно стакана жидкость, бесцеремонно цапнул стакан Картера и вылил содержимое в свой. После чего отсалютовал бокалом и опрокинул содержимое в рот.