Эпоха сверхновой Цысинь Лю
Действующие лица
Чжэн Чэнь, учительница начальной школы, классный руководитель
Чжан Линь, сотрудник Центральной комиссии по чрезвычайным ситуациям
Председатель КНР
Премьер Госсовета КНР
Хуахуа, красивый, харизматичный мальчик
Очкарик, застенчивый мальчик с острым умом
Сяомэн, тихая, пользующаяся уважением девочка, не по годам взрослая
Эти трое играют ключевую роль
Генерал Лю Ган, начальник Генерального штаба Китайской народно-освободительной армии
Ду Бинь, посол в Соединенных Штатах Америки
Лейтенант Ван Жань, механик-водитель танка
Второй лейтенант Вэй Мин, мотопехота
Майор ВВС Цзинь Юньхуэй, пилот истребителя Джей-10
Яо Жуй, инженер электростанции
Фэн Цзин, Яо Пинпин, медсестры
Ли Чжипин, почтальон
Чан Хуэйдун, парикмахер
Чжан Сяолэ, повар
Генеральный секретарь ООН Уилл Ейгю
Президент США Герман Дейви
Государственный секретарь США Честер Воан
Глава Администрации президента США Френсис Бинс
Генерал-майор армии США Доуэлл
Вице-президент США Уильям Митчелл
Генерал армии США Харви
Премьер-министр Великобритании Нельсон Грин
Президент Франции Жан Пьер
Премьер-министр Японии Ониси Фумио
Президент России Ильюхин
Маршал Завьялов, начальник Генерального штаба Российской армии
Премьер-министр Индии Джайру
Премьер-министр Вьетнама Ле Сам Нам
Пролог
В те дни Земля была планетой в космосе.
В те дни Пекин был городом на Земле.
В море огней этого города была школа, и в одной из ее комнат по случаю окончания начального обучения собрался класс, и дети, как это всегда бывает в подобных случаях, высказывали вслух свои мечты.
– Я хочу стать генералом! – сказал Лю Ган, тощий мальчишка, от которого, несмотря на невзрачную внешность, исходило ощущение силы.
– Скучно! – заметил кто-то. – Никаких войн больше не будет, так что генералу останется только командовать войсками на маневрах.
– Я хочу стать врачом, – тихим голосом произнесла девочка по имени Линь Ша.
Ее слова были встречены смехом.
– Ну да, точно! Когда мы в прошлый раз ходили в лес, тебя пугали даже гусеницы. И ты собираешься резать людей?
– У меня мама врач, – сказала Линь, то ли в качестве доказательства того, что ей не страшно, то ли желая объяснить свое желание стать врачом.
Чжэн Чэнь, молодая учительница, классный руководитель, смотрела в окно на огни города, погруженная в свои мысли. Но теперь она снова обратила свое внимание к классу.
– Ну а ты, Сяомэн, кем хочешь стать ты, когда вырастешь? – обратилась она к девочке, которая сидела рядом с ней и также смотрела в окно. Простенько одетая, в больших одухотворенных глазах не по годам взрослая грусть.
– Семья у нас небогатая, – вздохнув, сказала девочка. – Я смогу пойти только в профессионально-техническое училище.
– А ты что скажешь, Хуахуа? – спросила Чжэн Чэнь симпатичного мальчика, чьи большие глаза всегда светились радостью, словно весь мир постоянно был озарен яркими огнями праздничных фейерверков.
– Будущее такое классное, что я никак не могу решить. Но кем бы я ни стал, я хочу быть лучшим!
Кто-то признался, что хочет стать спортсменом, другой сказал, что дипломатом. Когда одна девочка сказала, что хочет стать учительницей, Чжэн Чэнь сказала мягко: «Это тяжелый труд», после чего снова отвернулась к окну.
– Вы знаете, что наша Чжэн беременна? – шепотом спросила одна из девочек.
– Совершенно верно. А в следующем году, как раз тогда, когда ей придет срок рожать, в школе будут сокращения, так что ей не позавидуешь, – с сочувствием сказал мальчик.
От этих слов Чжэн Чэнь рассмеялась.
– В настоящий момент ваша учительница об этом не думает. Я гадаю, каким будет наш мир, когда мой ребенок достигнет вашего возраста.
– Все это очень скучно, – пробормотал тощий мальчик. Его звали Янь Цзин, но все называли его «Очкариком» из-за очков с толстыми стеклами, которые он носил из-за своей близорукости. – Никто не знает, что таит будущее. Оно непредсказуемо. Произойти может все что угодно.
– Наука может предсказывать будущее, – возразил Хуахуа. – Этим занимаются футурологи.
Очкарик покачал головой.
– Как раз наука и говорит нам, что будущее непредсказуемо. Любые предсказания футурологов неточные, поскольку мир представляет собой хаотичную систему.
– Я это слышал. В одном месте бабочка взмахнет крыльями, а на противоположном конце земного шара начнется ураган.
– Совершенно верно, – кивнул Очкарик. – Хаотичная система.
– Моя мечта – стать этой бабочкой, – сказал Хуахуа.
Очкарик снова покачал головой.
– Ты ничего не понимаешь. Все мы бабочки, такие же, как и настоящие бабочки. Все до одной песчинки и капли дождя также являются бабочками. Вот почему мир непредсказуем.
– Ты как-то говорил о принципе неопределенности…
– Ну да. Предсказать поведение микрочастиц невозможно. Они существуют только как некая вероятность. Поэтому мир в целом непредсказуем. А еще есть теория множественных миров – это когда бросаешь монету, а мир расщепляется надвое, и в одной половине монета выпадает орлом, а в другой решкой…
Чжэн Чэнь рассмеялась.
– Очкарик, ты сам уже являешься убедительным доказательством. Когда мне было столько лет, сколько тебе сейчас, я и подумать не могла, что когда-нибудь ученик начальной школы будет обладать столь обширными познаниями.
– Очкарик прочитал уйму книг! – заметил кто-то, и остальные дружно закивали.
– Ребенок Чжэн Чэнь будет еще более необыкновенным. Как знать – быть может, благодаря генной инженерии у него вырастут настоящие крылья! – сказал Хуахуа, и все рассмеялись.
– Дети, – сказала учительница, вставая, – давайте в последний раз обойдем нашу школу.
Покинув класс, ученики вместе со своей учительницей вышли на школьный двор. Фонари почти нигде не горели, и огни города вдалеке наполняли все вокруг сонным спокойствием. Школьники прошли мимо двух учебных зданий, мимо здания администрации, мимо библиотеки и, наконец, между двумя рядами деревьев к спортивной площадке. Сорок три ученика встали посреди площадки вокруг своей молодой учительницы, а та подняла руки к небу, усеянному звездами, тусклыми из-за отсветов города, и сказала:
– Итак, дети, для вас детство закончилось.
В те дни Земля была планетой в космосе.
В те дни Пекин был городом на Земле.
Этот эпизод может показаться совершенно непримечательным. Сорок три ученика покинули умиротворенное спокойствие начальной школы и двинулись по жизни дальше, каждый своим путем.
Этот вечер может показаться совершенно обыкновенным – мгновением в потоке времени между бесконечным прошлым и безграничным будущим. «Нельзя дважды войти в одну и ту же реку» – не более чем болтовня какого-то древнего грека, ибо река времени есть река жизни, и эта река течет бесконечно с одной и той же неменяющейся скоростью, вечное течение жизни, истории и времени.
Вот как думали жители этого города. Вот как думали жители равнин на севере Китая. Вот как думали народы Азии. И так повсюду на планете думала основанная на углеродах форма жизни, именуемая человечеством. В этом полушарии людей убаюкивало течение времени; они погружались в сон, убежденные в том, что священная вечность неподвластна никакой силе, и пробуждались навстречу дню, который абсолютно ничем не отличался от несчетного числа предыдущих дней. Эта вера, обитающая в глубинах их сознания, даровала им все те же безмятежные сны, сплетенные многими поколениями.
Это была обыкновенная начальная школа, на безмятежной окраине города, окутанного восхитительной ночью.
Сорок три ученика и их классная руководительница смотрели на звезды над головой.
Зимние созвездия – Телец, Орион и Малый Пес – уже опустились за западный горизонт, и уже показались летние созвездия – Лира, Геракл и Весы. Каждая звезда далеким глазом подмигивала миру людей из глубин Вселенной. Однако в эту ночь взгляд космоса был несколько другим.
В эту ночь истории человечества настал конец.
1. Мертвая звезда
Конец
В пространстве радиусом десять световых лет вокруг Земли астрономы обнаружили одиннадцать звезд: тройную звездную систему, образованную Проксимой Центавра, альфой Центавра А и альфой Центавра Б; две двойных звездных системы, Сириус А и Сириус В и Лейтен 726–8А и Лейтен 726–8В; и четыре одиночных звезды – звезду Барнарда, Вольф 359, Лаланд 21185 и Росс 154. Астрономы не исключают возможность существования и других звезд – или очень тусклых, или скрытых за межзвездной пылью, которые еще предстоит открыть[1].
Астрономы уже давно обратили внимание на присутствие в этом пространстве большого количества космической пыли, подобно темному облаку, плавающему в ночном мраке космоса. Когда ультрафиолетовые датчики одного спутника были направлены на отдаленное облако, в спектре поглощения был обнаружен всплеск со значением 216 нанометров, позволяющий предположить, что это облако скорее всего образовано из микрочастиц углерода; отражающая способность облака указывала на то, что эти частицы покрыты тонким слоем льда. Частицы имели размеры от двух до двухсот нанометров, приблизительно совпадающие с длиной волны видимого света, что делало облако непрозрачным для него.
Именно это облако заслоняло звезду, находящуюся в восьми световых годах от Земли. В 23 раза превышая диаметр Солнца и в 67 раз – его массу, звезда больше не принадлежала главной последовательности[2], а находилась на последнем этапе своей долгой эволюции, близившейся к закату. Мы назовем ее Мертвой звездой.
Даже если бы она обладала памятью, Мертвая звезда не помнила бы свое детство. Она родилась пятьдесят миллионов лет назад из материнской туманности. Атомное движение и излучение из галактического центра нарушили неподвижность туманности, чьи частицы, подчиняясь гравитационному притяжению, сгустились вокруг центра. Эта величественная пылевая буря бушевала в течение двух миллионов лет, а тем временем в ее центре атомы водорода начинали объединяться в атомы гелия. И в этом атомном горниле родилась Мертвая звезда.
После такого драматичного детства и тяжелого отрочества энергия синтеза остановила разрушение звездной коры, и Мертвая звезда перешла в продолжительный период зрелости; эволюция которого длится сотни миллионов лет вместо часов, минут и секунд детства, принося новый источник безмятежного света в бескрайний звездный океан галактики. Однако близкий взгляд на поверхность Мертвой звезды открыл бы, что эта безмятежность является иллюзорной. На самом деле это был океан атомного огня, огромных волн испепеляющего пламени, окрашенных в красный цвет, выбрасывающих в пространство обладающие высокой энергией частицы. Вырывающаяся из недр звезды огромная энергия накатывалась ослепительными волнами этого моря, над которым непрестанно бушевал безжалостный ядерный шторм, и темно-багровая плазма вздымалась под воздействием сильного магнитного поля воронками смерчей длиной в миллионы километров, подобно красным щупальцам, протянувшимся в космическое пространство… Человеческий разум не способен постигнуть размеры Мертвой звезды; в этом море огня Земля была бы подобна баскетбольному мячу, затерявшемуся в просторах Тихого океана.
Мертвая звезда должна была быть хорошо видна на ночном небе. Обладая яркостью свечения примерно в -7,5 звездной величины, она, если бы не межзвездная пыль, окружающая другую звезду в трех световых годах от нее, которая не позволяла ее свету достичь Земли, озаряла бы человечество светом в пять раз ярче света Сириуса и была бы самой яркой звездой на небосводе, настолько яркой, что отбрасывала бы тени в безлунную ночь, привнося своей мечтательной голубизной немного сентиментальности.
Мертвая звезда величественно пылала без каких-либо происшествий на протяжении более чем четырехсот шестидесяти миллионов лет, однако холодная рука закона сохранения энергии позаботилась о том, чтобы внутренние изменения оказались неизбежными: огонь ядерного синтеза истощал запасы водорода, а образующийся гелий проваливался к центру звезды, накапливаясь там. В таком огромном объекте, для которого вся история человечества подобна одному мгновению, эти изменения происходили крайне медленно, но через четыреста восемьдесят миллионов лет это истощение дало ощутимые результаты: инертного гелия накопилось уже столько, что источник энергии, питавший звезду, иссяк. Мертвая звезда стала старой.
Однако другие, более сложные законы физики определили то, что Мертвой звезде было суждено окончить свою жизнь в ослепительной вспышке. Плотность гелия в ее центре возросла, а ядерный синтез, продолжавшийся в окружающем слое водорода, породил такие высокие температуры, что началась реакция синтеза с участием уже атомов гелия, практически мгновенно превратившая его в ядерное горнило. Синтез гелия заставил Мертвую звезду сиять мощным светом, но поскольку его энергия составляла всего одну десятую часть энергии синтеза водорода, это усилие еще больше ослабило звезду. Это свечение, названное астрономами «гелиевой вспышкой», достигло пятна космической пыли три года спустя, и красному свету, обладающему относительно большой длиной волны, удалось преодолеть пылевую преграду. Этот свет путешествовал еще пять лет, прежде чем добрался до маленькой, обыкновенной звезды, Солнца, а также до горсток космической пыли, привлеченных ее гравитационным притяжением, известных человечеству как Плутон, Нептун, Уран, Сатурн, Юпитер, Марс, Венера, Меркурий и, разумеется, Земля. Это произошло в 1775 году.
Тем вечером в Северном полушарии Земли, в английском курортном городке Бате, на улице перед модным концертным залом, органист по имени Фредерик Уильям Гершель, уроженец Германии, жадно разглядывал вселенную в телескоп собственной конструкции. Мерцающий Млечный Путь так пленил его, что он вложил в телескоп всю свою жизнь, и его сестре Каролине приходилось кормить его с ложки, пока он продолжал свои наблюдения. За свою жизнь, проведенную за телескопом, самый прославленный астроном XVIII века обозначил на карте семьдесят тысяч звезд, однако он пропустил ту, которая стала для человечества самой значимой. В ту ночь в созвездии Возничего, посредине между Капеллой и бетой Возничего, внезапно появилось какое-то красное тело. При видимой яркости в –4,5 звездной величины оно не обладало достаточным свечением, и случайный наблюдатель не заметил бы его, даже если бы знал, где искать; однако для астронома эта красная звезда явилась бы огромным фонарем, и Гершель непременно ее увидел бы, если бы наблюдал небеса невооруженным глазом, как это делали астрономы до Галилея, а не прильнул бы к окуляру телескопа. И это открытие изменило бы ход истории человечества два с небольшим столетия спустя. Однако внимание Гершеля было полностью приковано к линзе телескопа, диаметром всего два дюйма, направленного совершенно в другую сторону, как и, к сожалению, телескопы в обсерваториях Гринвича и Хвена, и вообще по всему миру…
Красная звезда в созвездии Возничего светила всю ночь, но в следующую ночь она исчезла.
Той же ночью на континенте под названием Северная Америка восемьсот английских солдат пробирались по дороге к западу от Бостона. Красные мундиры придавали им сходство с вереницей призраков, крадущихся в ночной темноте. Стиснув ружья на промозглом весеннем ветру, они надеялись к рассвету добраться до городка Конкорд, что в двадцати семи километрах от Бостона и, согласно приказу губернатора Массачусетса Томаса Гейджа, захватить арсенал повстанцев и арестовать их предводителей. Однако когда небо уже начало сереть и в предрассветных сумерках силуэтами обозначились леса, дома и ограды пастбищ, солдаты, оглядевшись вокруг, обнаружили, что дошли только до городка Лексингтон. В густых зарослях впереди внезапно сверкнула яркая вспышка, и раздирающий слух треск разорвал тишину утра, а следом за ним засвистели пули: то пробуждался к жизни зародыш Соединенных Штатов Америки[3].
На бескрайнем континенте по другую сторону Тихого океана цивилизация насчитывала уже пять тысяч лет. И сейчас в этой древней земле люди день и ночь стекались к столице империи, неся в огромном количестве старинные книги, собранные во всех уголках страны. Изданный два года назад императорский указ предписывал собрать Сыку цюаньшу[4], и нескончаемый поток книг в столицу до сих пор не иссякал. В большом деревянном зале Запретного города император Цяньлун постоянно обходил ряды книжных шкафов, содержащих работы, собранные для новой библиотеки, разделенные на четыре категории: каноны, исторические труды, трактаты мыслителей и сборники. Оставив служителей за дверями, император вошел в хранилище в сопровождении трех ученых мужей с павлиньими перьями[5] на головных уборах – Дай Чжэня, Яо Ная и Цзи Юня. Это они, а не титулованные придворные вельможи, являются составителями библиотеки. Мимо четырех человек медленно проплывали книжные шкафы, в тусклом свете фонаря похожие на черные крепостные стены. Ученые остановились перед кучкой бамбуковых дощечек; император взял в подрагивающие руки одну связку, и дрожащий желтый свет заставил его почувствовать себя словно на черном дне ущелья из книг, ущелья в горах времени, а под скалами-книгами бесчисленные призраки пяти тысяч лет безмолвно взирали на незваных гостей.
– Как время течет вперед, Ваше Величество[6], – прошептал один из составителей.
А тем временем невообразимо далеко в пространстве Мертвая звезда неумолимо продолжала свой марш навстречу своему концу. Вспышки гелия продолжались, но уже не такие интенсивные, как первая, и в результате синтеза ядер гелия образовалось новое ядро из углерода и кислорода. Затем это ядро воспламенилось, образуя неон, серу и кремний, после чего в недрах звезды родилось огромное количество нейтрино, таинственных частиц, которые унесли прочь энергию ядра, не взаимодействуя ни с какой материей. Со временем сердцевина Мертвой звезды стала неспособна поддерживать свою тяжелую кору, и гравитация, когда-то давшая ей жизнь, теперь совершила обратное. Под действием гравитационных сил Мертвая звезда сжалась в плотный мяч, образующие ее атомы разрушились под воздействием невероятных нагрузок, нейтроны смяли нейтроны. Теперь всего одна чайная ложка вещества Мертвой звезды стала иметь массу в миллиард тонн. Сначала сжалось ядро, после чего потерявшая опору кора врезалась в сверхплотную середину, вызвав последнюю реакцию ядерного синтеза.
Эра гравитации и огня, продолжавшаяся пятьсот миллионов лет, завершилась белоснежным взрывом, разорвавшим космос, и Мертвая звезда разлетелась на триллионы осколков и огромное облако пыли. Ее необъятная энергия, преобразовавшись в поток электромагнитного излучения и обладающих высокой энергией элементарных частиц, распространилась во все стороны. Через три года после взрыва неудержимая волна энергии без труда прошла сквозь облако космической пыли, направляясь к Солнцу.
Когда Мертвая звезда взорвалась, человечество процветало в восьми световых годах от нее. Хотя люди сознавали, что являются лишь пылинкой в бескрайнем космосе, они отказывались принимать в полной мере этот факт. В самом конце только что завершившегося тысячелетия они обуздали громадную силу ядерного деления и синтеза и создали сложные умные машины, использующие электрические импульсы, заключенные в кремнии, и посему вообразили, что обрели возможность покорить Вселенную. Никто из них даже не подозревал, что энергия Мертвой звезды неумолимо несется к их голубой планете со скоростью света.
Миновав три звезды созвездия Центавра, свет Мертвой звезды провел еще четыре года в пустынных просторах открытого космоса, пока наконец не достиг окраин Солнечной системы. В этих местах, населенных лишь не имеющими хвостов кометами, Мертвая звезда впервые встретилась с человечеством: на удалении больше чем миллиарда километров от Земли рукотворный объект в полном одиночестве совершал путешествие к Млечному Пути. Это был «Вояджер», межпланетная станция, запущенная с Земли еще в семидесятых. Ее параболическая антенна, похожая на причудливый зонтик, была направлена на Землю. Станция несла в себе визитную карточку человечества, пластину из свинцового сплава с выгравированными двумя обнаженными человеческими фигурами, диск с приветствием Генерального секретаря ООН инопланетным цивилизациям и записями звуков земных океанов, птичьих голосов и китайского народного мотива «Лю шуй». Посланник Земли в галактику впервые вкусил все ужасы космоса, когда вошел в свет Мертвой звезды и мгновенно превратился в сгусток пылающего металла. Антенна-зонтик искривилась, когда температура внезапно взметнулась вверх от практически абсолютного нуля. От мощного всплеска обладающей высокой энергией радиации счетчик Гейгера зашкалило, и он стал выдавать одни нули. Датчик ультрафиолетового излучения и приборы измерения магнитного поля сохранили работоспособность, и менее чем за две секунды, пока микросхемы не выгорели от радиации, «Вояджер» успел передать своим создателям на Землю поток невероятной информации, которой, вследствие повреждения антенны, никогда не суждено было достичь высокочувствительных приемников в Неваде и Австралии. Но это не имело значения; вскоре человечеству предстояло самому лицом к лицу столкнуться с невероятным.
Посланный Мертвой звездой луч пересек границы Солнечной системы и выбил пар из голубых кристаллов твердого азота, образующих поверхность Плутона, затем встретился с Нептуном и Ураном, сделав их кольца кристально прозрачными. Буря обладающих огромной энергией элементарных частиц миновала Сатурн и Юпитер сразу же после того, как у пекинских школьников начался выпускной, вызвав фосфоресцирование жидкого вещества, образующего эти планеты. Энергия путешествовала со скоростью света еще полчаса и достигла Луны, озарив ослепительным светом море Дождей и кратер Коперника. Она осветила следы, которые сорок лет назад оставили Нил Армстронг и Базз Олдрин на глазах у сотен миллионов телезрителей, пристально следивших за ними на соседней голубой планете, в это восторженное мгновение уверовавших в то, что космос создан для них.
Еще через секунду свет Мертвой звезды завершил свой восьмилетний путь в космическом пространстве до Земли.
Полуночное солнце
Это полдень!
Такова была первая реакция детей, когда к ним вернулось зрение. Свет вспыхнул так внезапно, как будто кто-то щелкнул космическим выключателем, и они мгновенно ослепли.
Времени было 20.18, но дети стояли в ярком полуденном свете. Подняв взгляд к голубому небу, они ощутили в груди леденящий холод. Определенно, это было не то небо, что прежде, оно стало иссиня-черным, словно цвет, запечатлевшийся на сверхчувствительной фотопленке. И оно показалось им необычайно прозрачным, будто с него счистили серовато-белую кожицу, и обнажившаяся чисто-синяя плоть готова была вот-вот пролиться кровью. Весь город был озарен ярким светом, и при виде солнца дети в страхе заплакали.
Ибо это было не то солнце, к которому привыкло человечество!
Свет, разорвавший ночное небо, был слишком ярким, чтобы смотреть на него прямо, однако сквозь щели между пальцами дети различили очертания необычного солнца, которое не было круглым – это была лишенная формы точка, подобная всем остальным видимым звездам, мощный белый свет, исходивший откуда-то из Вселенной, но она не казалась маленькой. При необычайно высокой яркости в –51,23, практически на целый порядок превосходящей яркость Солнца, свет новой звезды рассеивался в атмосфере, превращая ее в огромного, ослепительного ядовитого паука, висящего на западном горизонте.
Мертвая звезда появилась совершенно внезапно и достигла максимальной яркости за считаные секунды. Первым ее увидело Восточное полушарие Земли, и практически сразу же началась всеобщая паника. Люди начисто лишились способности нормально рассуждать и действовать; весь мир оказался парализован. Наиболее величественным зрелище было для наблюдателей в Атлантике и на западном побережье Европы и Африки. Ниже приводится свидетельство одного очевидца, находившегося на просторах Атлантического океана:
На рассвете мы обнаружили странную аномалию: после того как солнце поднялось над океаном, над восточным горизонтом продолжал разливаться свет, белый свет, исходивший из какого-то неведомого источника ниже поверхности воды, словно на востоке в толще океана была спрятана огромная лампа. Свет усиливался. Это необъяснимое явление встревожило всех, кто находился на борту. В радиоэфире не осталось ничего, кроме треска статического электричества. Второй рассвет становился все ярче и ярче, и облака на востоке загорались ослепительным светом, подобно спиралям ламп накаливания… Наши страхи нарастали вместе с сиянием. Все понимали, что в какой-то момент источник света поднимется над горизонтом, однако никто не представлял себе, что мы увидим. Наконец, через три часа после рассвета, мы увидели второй сюрприз. Впоследствии наш капитан дал следующее красочное описание нового солнца: «Это что-то вроде гигантской космической сварки!» Из двух солнц на небе наиболее пугающим было наше старое, привычное: оно было настолько более тусклым, что по сравнению с новым казалось черным! Не все смогли выдержать этот кошмар; обезумевшие люди метались по палубе и прыгали за борт…
Цитируется по: Альберт Дж. Харрис. Очевидец появления Мертвой звезды. Лондон, 6 год ЭС.
Не успели дети на школьном дворе прийти в себя, как засверкали молнии, родившиеся в атмосфере, ионизированной излучением Мертвой звезды. Под оглушительные раскаты грома длинные багровые дуги расчертили небо частой сеткой.
– Всем вернуться в класс, быстрее! – воскликнула Чжэн Чэнь, и дети бросились к зданию школы, зажимая уши от страшного грохота, который разорвал небо, угрожая расколоть пополам весь мир. Забежав внутрь, дрожащие дети сгрудились вокруг своей учительницы. Свет Мертвой звезды проникал в окна с одного фасада, отбрасывая на пол четкие прямоугольники; непрерывно сверкающие за окнами противоположного фасада молнии озаряли класс багровыми отблесками. Воздух наполнился статическим электричеством, металлические предметы на одежде школьников искрились, волосы стояли дыбом, а на всей коже ощущался зуд, словно из одежды выросли крохотные иголки.
Ниже приводится расшифровка переговоров между российской орбитальной станцией «Мир», космодромом Байконур в Казахстане и американским космическим многоразовым кораблем «Зевс». Последний экипаж «Мира» перед сходом станции с орбиты:
Командир: Д. А. Ворцев
Бортинженер: Б. Г. Тинович
Техник: Ю. Н. Быковский
Биолог: Ф. Лефсен
Врач экспедиции: Никита Касьяненко
Экипаж: Джо Ла-Мюр, специалист по физике твердых тел; Александр Андреев, астрофизик.
СВЯЗЬ В ЭЛЕКТРОМАГНИТНОМ ДИАПАЗОНЕ:
10:20’10”, «Мир»: «Дон» вызывает Байконур! «Дон» вызывает Байконур! База, ответьте! База, ответьте!
(Ответа нет. Треск статического электричества.)
10:21’30”, База: Говорит космодром «Байконур»! Байконур вызывает «Дон»! Пожалуйста, ответьте!
(Ответа нет. Треск статического электричества.)
СВЯЗЬ В ИНФРАКРАСНОМ ДИАПАЗОНЕ:
10:23’20”, «Мир»: База, это «Мир»! Воздействие на главную систему слишком сильное, поэтому мы задействуем запасный канал связи. Пожалуйста, ответьте!
10:23’25”, База: Мы вас слышим, однако сигнал неустойчивый.
10:23’28”, «Мир»: Проблемы с ориентацией приемно-передающих устройств. Электрические схемы ориентации вышли из строя вследствие радиации, поэтому мы перешли к ручной визуальной ориентации.
10:23’37”, База: Зафиксируйте приемно-передающие устройства в одном положении. Мы берем управление на себя.
10:23’42”, «Мир»: Сделано.
10:23’43”, База: Сигнал нормальный!
10:23’46”, «Мир»: База, вы можете нам объяснить, что произошло? Как назвать то, что появилось совершенно внезапно?
10:23’46”, База: Нам известно не больше, чем вам. Если хотите, называйте это «Звездой Х». Пожалуйста, перешлите нам все полученные данные.
10:24’01”, «Мир»: Мы будем передавать данные наблюдений, начиная с десяти ноль-ноль: показания интегрированного датчика излучения, приборов анализа ультрафиолетовых и гамма-лучей, измерителей мощности гравитационного и магнитного полей, счетчика Гейгера, датчика солнечного ветра и детектора нейтрино, а также 136 изображений в видимом и инфракрасном спектрах. Будьте готовы принимать.
10:24’30”, «Мир»: (передача данных)
10:25’00”, «Мир»: Наш орбитальный телескоп отслеживал Звезду Х с момента ее первого появления. Принимая в расчет уровень его чувствительности, мы не можем оценить ее угловой диаметр; также нам не удалось обнаружить четкий параллакс. Доктор Андреев полагает, что эти два момента, а также величина зафиксированной энергии означают, что Звезда Х находится за пределами Солнечной системы. Разумеется, это всего лишь гипотеза. Данных недостаточно, и многое еще предстоит сделать наземным обсерваториям.
10:25’30”, База: Что вы видели на Земле?
10:25’36”, «Мир»: Согласно нашим наблюдениям за изменениями характера облачности в районе экватора, мощный ураган движется в экваториальной области на север с предположительной скоростью 60 метров в секунду. Это может быть следствием неравномерности резкого поступления тепла на Землю от Звезды Х. Да, и еще: интенсивное ультрафиолетовое излучение и большое количество голубых вспышек, возможно, молний, в полярных областях, эта зона расширяется к умеренным широтам.
10:26’50”, База: Доложите ваше состояние.
10:27’05”, «Мир»: Ничего хорошего. Бортовой компьютер управления полетом полностью выведен из строя излучением высокой мощности, как и запасные системы. Свинцовая защитная оболочка уничтожена. Панели солнечных батарей из монокристаллического углерода полностью сгорели, химические аккумуляторы серьезно повреждены. В настоящий момент мы полностью зависим от установленных в отсеке изотопных аккумуляторов, которым катастрофически не хватает мощности, поэтому нам пришлось отключить системы жизнеобеспечения в главном отсеке. В жилом отсеке система жизнеобеспечения работает с перебоями. Вероятно, в самое ближайшее время нам придется надеть скафандры.
10:28’20”, База: Центр управления считает, что в нынешней ситуации оставаться на орбите нежелательно, при этом мягкая посадка невозможна вследствие повреждения систем станции. Американский многоразовый космический корабль «Зевс» находится на низкой орбите 3340; он оставался в тени Земли, получил лишь незначительные повреждения и сохранил способность возвращения. Мы уже связались с американцами, и они решили в соответствии с положениями Договора об открытом космосе насчет спасения терпящих бедствие астронавтов прийти на помощь и забрать вас на борт. Сейчас вы получите данные об уменьшении скорости и снижении орбиты…
10:30’33”, «Мир»: База, с вами хочет говорить врач экспедиции.
10:30’40”, «Мир»: Говорит врач экспедиции. Я считаю, в этом нет смысла. Отмените операцию спасения.
10:30’46”, База: Пожалуйста, объясните.
10:30’48”, «Мир»: Все космонавты на борту станции получили сверхсмертельную дозу облучения в 5100 рад. Нам осталось жить считаные часы, и даже если мы возвратимся на Землю, исход будет таким же.
10:31’22”, База: (молчание)
10:31’57”, «Мир»: Говорит командир. Пожалуйста, разрешите нам остаться на «Мире». Наша станция является передовым форпостом человечества в деле наблюдения Звезды Х. В свои последние часы мы продолжим выполнять свои обязанности. Мы станем первыми космонавтами, погибшими в космосе; если в будущем представится такая возможность, пожалуйста, верните наши останки на родину.
Цитируется по: Владимир Конев. История российской космической программы в Обыкновенной эпохе. Том 5. Москва, 17 год ЭС.
Мертвая звезда озаряла космическое пространство на протяжении одного часа двадцати пяти минут, после чего резко исчезла. Лишь тогда радиотелескопы смогли обнаружить ее останки: быстро вращающуюся нейтронную звезду, излучающую строго периодические электромагнитные импульсы.
Прижавшись лицами к оконному стеклу, дети смотрели на закат, который таковым не был. В тот вечер на город опустилась иссиня-черная ночь. Сияние Мертвой звезды потускнело до сумерек, занимавших половину небосвода, после чего быстро сжалось до маленького кружка-нимба, сменившего цвет на белый. Теперь на потемневшем небе стали видны россыпи звезд. Гало вокруг Мертвой звезды продолжало сжиматься до тех пор, пока, наконец, не исчезло совсем, оставив там, где еще совсем недавно был источник ослепительного света, лишь точку. Когда ночное небо вернулось в нормальное состояние, эта звезда еще какое-то время оставалась самой яркой, однако продолжала тускнеть, сначала превратившись просто еще в одну из бесчисленных звезд галактики, а через пять минут Мертвая звезда окончательно сгинула в просторах космоса.
Когда молнии прекратились, дети выбежали из здания школы и оказались в фосфоресцирующем мире. Все под ночным небом – деревья, строения, земля под ногами – сияло голубовато-зеленым светом, словно планета и всё на ней превратилось в прозрачный малахит, а скрытый глубоко в ее недрах источник, подобный зеленой луне, испускал вокруг себя чарующее свечение. Подсвеченные зеленым облака висели в воздухе, а стаи вспорхнувших птиц метались из стороны в сторону подобно сияющим феям. Больше всего детей напугало то, что и они тоже фосфоресцировали, словно изображения на негативе или призраки.
– Как я уже говорил, – заметил Очкарик, – случиться может все что угодно.
В классе снова вспыхнул свет, зажглись огни по всему городу, и только тут дети сообразили, что на какое-то время отключалось электричество. По мере того как зажигались все новые огни, свечение бледнело, и вначале детям показалось, что мир вернулся в нормальное состояние. Однако вскоре они с ужасом обнаружили, что ничего еще не закончилось.
На северо-востоке появился красный свет, и вскоре перистые облака в той части неба засияли багрянцем, словно возвещая о приближающемся рассвете.
– Сейчас взойдет настоящее солнце!
– Дурак! Времени еще одиннадцать ночи!
Красные облака пересекли половину небосвода, и только тогда дети поняли, что они светятся сами собой. Когда облака оказались у них над головой, дети разглядели, что они состоят из огромных лент света, подобных плавно колышущимся красным занавескам, висящим в небе.
– Северное сияние! – воскликнул кто-то.
Вскоре сияние разлилось по всему небу, и на протяжении последующей недели на ночном небе над миром танцевали ленты красного света.
Когда наконец неделю спустя сияние окончательно исчезло и на небо вернулись мерцающие звезды, осталось одно, последнее, величественное действие симфонии сверхновой: светящаяся туманность появилась в том самом месте, где всего несколько дней назад была Мертвая звезда. Облако пыли, оставшейся после взрыва, возбудилось импульсом высокой энергии, испущенным останками Мертвой звезды, и выдало синхронное излучение в видимом спектре. Туманность разрасталась, достигнув размера двух полных лун. Это светящееся тело, имеющее форму розетки, которому впоследствии дали название «Туманность Розы», излучало странный, резкий голубой свет, озарявший Землю лунным серебром. Он освещал мельчайшие детали на ее поверхности с яркостью полнолуния, затопляя сияние больших городов внизу.
Туманности Розы предстояло светить человечеству до того дня, пока власть наследников динозавров на Земле не закончится – или не возродится.
2. Отбор
Мир в долине
Несомненно, Мертвая звезда явилась важнейшим событием в истории человечества. Самым первым документальным свидетельством рождения сверхновой можно считать надпись на ритуальной кости, датированной 1300 годом до нашей эры; последнее подобное событие произошло в 1987 году, когда сверхновая родилась в галактике, расположенной в районе Большого Магелланова облака, приблизительно в 170 000 световых лет от нас. По астрономическим меркам не совсем точно называть последнюю сверхновую нашей соседкой; она родилась практически у нас под боком.
Тем не менее человечество восхищалось новой звездой от силы пару недель. Ученые только приступили к ее изучению, мир философии и искусства еще не достиг критической массы, необходимой для всеобщего воодушевления, и простые люди потихоньку стали возвращаться к заботам повседневной жизни. Их интерес к сверхновой звезде ограничивался тем, до каких размеров может вырасти Туманность Розы и как изменится ее форма, однако это внимание по природе своей было по большей части поверхностным.
Два самых важных для человечества открытия остались практически незамеченными.
В заброшенной шахте в Южной Америке, за огромным резервуаром, содержащим свыше десяти тысяч тонн дистиллированной воды, день и ночь наблюдал целый сонм чутких датчиков, призванных улавливать нейтрино. Нейтрино, пройдя сквозь пятисотметровую толщу камня, вызывали в воде миниатюрные вспышки, засечь которые могли лишь самые чувствительные приборы. В тот день дежурство в шахте несли ученый-физик Андерсон и инженер Норд. Сходящий с ума от скуки Норд в который уже раз пересчитывал подтеки воды, сверкающие в тусклом свете на каменных сводах, и, вдыхая затхлый воздух подземелья, воображал, будто находится в гробнице. Он достал из шкафчика бутылку виски, и Андерсон тотчас же протянул свой стакан. Первое время физик терпеть не мог пить на дежурстве и даже выгнал за это с работы одного инженера, однако теперь он уже не обращал на это внимания. За пять лет пребывания в полукилометре под поверхностью земли не было зафиксировано ни одной вспышки, и все уже потеряли надежду. Но вот наконец зажужжал детектор – божественная музыка после пяти лет ожидания. Бутылка с виски упала на землю и разбилась вдребезги. Дежурные бросились к монитору, однако тот оставался совершенно черным. Какое-то время они изумленно таращились на него, затем инженер, опомнившись, выскочил из центра управления и побежал к резервуару, похожему на высоченное здание без окон. Заглянув в крохотный глазок, он своими собственными глазами увидел в воде призрачную голубую искру, настолько мощную, что тонкие инструменты зашкалило, поэтому на экране ничего и не было видно. Вернувшись в центр управления, Норд застал Андерсона склонившимся над другим прибором.
– Нейтрино? – спросил он.
Андерсон покачал головой.
– Эта частица обладает массой.
– Тогда она никак не могла сюда проникнуть! Она остановилась бы, наткнувшись на камень.
– Частица действительно вступила во взаимодействие с камнем. Мы обнаружили ее вторичное излучение.
– Ты что, спятил? – воскликнул Норд. – Какой энергией должна была она обладать, чтобы вызвать вторичное излучение, пройдя сквозь пятьсот метров камня?
В медицинском центре Стэнфордского университета гематолог Грант зашел в лабораторию, чтобы забрать результаты анализа двухсот образцов, сданных накануне. Протягивая ему пачку заполненных бланков, заведующий лабораторией сказал:
– Не знал, что у вас столько больных.
– Что ты имеешь в виду?
Завлаб указал на бланки.
– Где вы нашли всех этих бедолаг? В Чернобыле?
Пробежав взглядом несколько листов, врач пришел в ярость.
– Хауз, ты просто болван! Ты что, хочешь, чтобы тебя вышвырнули отсюда? Это контрольные образцы, взятые у здоровых людей для статистических исследований!
Какое-то время завлаб смотрел на гематолога, и в его взгляде сквозил страх, гложущий его сердце. Затем он схватил Гранта за руку и потащил его в лабораторию.
– Что ты делаешь? Отпусти меня!
– Я возьму у тебя кровь! И у себя самого. И у вас! – крикнул он лаборантам. – Всем сдать кровь на анализ! Всем до одного!
Через месяц после рождения сверхновой, за два дня до начала учебных занятий после летних каникул, в разгар педсовета директора школы вызвали к телефону. Вернувшись с мрачным выражением лица, он кивнул Чжэн Чэнь, и они вышли из учительской под потрясенные взгляды остальных учителей.
– Товарищ Чжэн, – сказал директор, – немедленно собирайте свой класс.
– Но в чем дело? Занятия ведь еще не начались.
– Я имею в виду тот класс, который вы выпустили.
– Это будет еще сложнее. Дети распределились по пяти разным средним школам, и я даже не знаю, приступили ли они к занятиям. К тому же, какое мы теперь имеем к ним отношение?
– Отдел регистрации вам поможет. Министр образования лично звонил туда.
– Товарищ Фэн сказал, что я должна буду делать после того, как соберу детей?
Осознав, что Чжэн Чэнь не до конца его поняла, директор добавил:
– Не директор Фэн из городского Департамента образования. Глава Министерства образования КНР!
Собрать бывших учащихся класса оказалось не так трудно, как предполагала Чжэн Чэнь, и вскоре все сорок три ученика вернулись в свою начальную школу, получив строгое указание в тех средних школах, где им предстояло учиться. Дети несказанно обрадовались воссоединению своего распущенного класса; они жаловались на то, как скучно в средней школе, и говорили, что предпочли бы и дальше учиться в начальной.
Чжэн Чэнь вместе с учениками прождала в классе больше получаса, не зная, что будет дальше. Наконец к школе подъехал школьный автобус в сопровождении двух легковых машин, из которых вышли три человека. Директор школы представил главного из них как Чжан Линя и объяснил, что они из Центральной комиссии по чрезвычайным ситуациям.
– Из комиссии по чрезвычайным ситуациям? – изумилась Чжэн Чэнь.
– Это ведомство организовано совсем недавно, – не вдаваясь в подробности, сказал Чжан Линь. – Какое-то время ученикам вашего класса предстоит провести вдали от их семей. Мы берем на себя задачу предупредить их родителей. Поскольку вы хорошо знаете своих учеников, вы поедете с нами. Брать с собой ничего не нужно. Мы отъезжаем немедленно.
– Чем вызвана подобная спешка? – удивленно спросила Чжэн Чэнь.
– Нам нельзя терять времени.
Автобус с сорока тремя школьниками покинул город и направился на запад. Чжан Линь сел рядом с Чжэн Чэнь и сразу же начал изучать классный журнал. Закончив, он молча уставился перед собой. Остальные двое мужчин вели себя так же. Чжэн Чэнь обратила внимание на их серьезные лица, однако постеснялась спросить, в чем дело. Атмосфера заразила и детей, практически не разговаривавших всю дорогу. Автобус проехал мимо Летнего дворца и направился дальше к Западным горам, затем свернул на проселочную дорогу, уходящую в лес, и наконец остановился перед большим лагерем, у ворот которого дежурили трое вооруженных часовых. На территории лагеря уже стоял такой же школьный автобус, вокруг которого толпились вышедшие из него дети. Они были примерно такого же возраста.
Выйдя из автобуса, Чжэн Чэнь услышала, как ее окликнули по имени. Это был учитель из Шанхая, с которым она познакомилась на педагогической конференции. Чжэн Чэнь оценила взглядом его подопечных: определенно, еще один класс выпускников начальной школы.
Читать бесплатно другие книги:
