Очень древнее зло Демина Карина
Вправо.
Профиль ничуть не лучше. Шея тощая. Белая блуза измялась, юбка не лучше… тоже мне, красавица в заточении.
– Покажи уже что-нибудь поинтересней, – проворчала я, чувствуя, как непонятное раздражение уходит, сменяясь глухою тоской. Может, хрен редьки и не слаще, но зато и желания убить кого-нибудь тоже нет.
А мое отражение пошло рябью.
И стало не моим.
Вот… вот моя дорогая начальница, спасибо за все ей, говаривала, что язык мой – враг мой. Права была. На меня смотрела девушка удивительной красоты. Если покойная брала… не знаю, аурой?
Харизмой?
Чем-то еще?
Не важно, главное, душница была симпатична, а эта вот… я залюбовалась. Ею.
– Демон, – сказала девушка. Точнее губы её зашевелились, но из-за стекла не донеслось ни звука, что, впрочем, ничуть не помешало. Я поняла!
Я, проклятье, поняла!
– Сама такая, – ответила я ей. И она улыбнулась, снисходительно, как взрослый, которого пытается передразнить ребенок.
Аккуратное личико.
Точеные черты.
И глаза невероятной глубины. В этих глазах мне виделось отражение бездны. А еще даже издалека, даже без рогов и хвоста было понятно, что передо мной демон.
И демон страшный.
Мне хотелось упасть перед зеркалом, вжаться в пол, накрыться крыльями. И хвост мелко трясся. И кажется, по спине сползали ручейки пота.
Она засмеялась.
И смех этот, прорвавшись сквозь зеркало, причинил боль.
– Прекрати, – я все-таки усидела.
Упрямая.
И всегда была упрямой. Наверное, поэтому и смогла сбежать из дому. А еще усидеть, когда вся та, другая, суть требовала спасаться. Но я хозяйка своему демону.
Я вытерла нос рукой.
Надо же, кровь пошла. Жалкое, должно быть, зрелище.
– Ты… там? – она прекратила смеяться.
– А ты там? – эхом отозвалась я. И демоница развела руками. – Давно?
– Давно.
Странный у нас разговор. Если вовсе разговор.
– Заблудилась?
– Заблудилась.
– Раньше там была другая. Твоя… твое…
– Создала, – сказала демоница. – Сделала. Я взяла и сделала. Её.
Она пошевелила тонкими пальцами. Когти их украшавшие тоже были тонкими и с виду нежными. Но виду я не верила. И жемчужному блеску этому тоже.
– Она обманула.
– Мне жаль.
– Не врешь.
– Зачем мне?
– Ты боиш-ш-ш-ся, – темный язычок скользнул по губам. – Слышу.
– Да вот… как-то… это не я. Это демон.
– Он у тебя слабый.
– А у тебя сильный?
– Да, – она кивнула. – Отец призвал сильного. И я съела его сердце. А потом выпила кровь. Так было надо.
Кому-то… какому-то уроду, который решил, что знает, как для неё лучше. И это бесит неимоверно.
– Мне… жаль.
– Меня?
– Тебя. Ты помнишь, какой была раньше?
– Слабой? Глупой? Я верила им. Всем. Отцу. И ему тоже. Так радовалась. А он вот… как так можно?
В общем, дышать стало легче. А я кивнула. Все мужики… даже демоны с этим согласны. Ладно, не все, но некоторые особо одаренные.
– Что ты с ними сделала?
– Убила. Не я. Наш сын. Ты придешь?
– Меня не взяли, – пожаловалась я и закрылась крыльями. В них почти тепло и даже уютно. – Твоя эта… украла девушек. Принцесс. Ты ей приказала?
– Нет, – демоница покачала головой.
– Зачем они нужны?
– Мне?
– Ей.
– Не знаю. Люди вечно что-то придумывают.
– А ты? – раз уж вышло побеседовать с этим вот… предвечным злом, надо пользоваться моментом. Я поерзала, усаживаясь поудобнее.
– Я нет. Я… сижу вот.
– Чего ты хочешь?
Она задумалась.
И думала долго. А я… я не торопила. И даже страшно было, что зеркало закапризничает и отключится. И я снова останусь одна со своими мыслями да предчувствиями.
– Раньше… раньше я хотела отомстить. Всем. Убить.
– У тебя получилось.
– Да?
– Империи больше не существует.
Рот демоницы округлился. Наверное, это выражало удивление. И ресничками хлопнула. И пальчик к губам поднесла.
– Врешь, – наконец сказала она.
– Да чтоб мне… под землю провалиться! – ответила я, подумав, что сильно могучий демон не обязательно должен быть еще и умным.
Или она просто притворяется?
Но зачем?
Ладно бы тут Ричард сидел, или еще кто из мужчин, перед кем можно было бы сыграть прелесть какую дурочку. Но я-то…
– Ты её, кажется, и уничтожила, – просветила я демоницу.
– Я? – протянула она и головой потрясла. – Нет.
– Ну… скажем так, не то, чтобы я совершенно была в этом уверена, но вот… вот складывается ощущение, что именно ты. Понимаешь… я ведь не отсюда. И всего точно не знаю. Хотя сейчас всего точно никто не знает. Люди позабыли. Но вот… смотри, из того, о чем мне рассказали… свадьба была. Императора.
– Моя, – вздохнула демоница печально.
– И ритуал. Так понимаю, тоже с тобой. И во время этого ритуала что-то категорически пошло не так. Тьма вырвалась на свободу, а с ней тот, кого назвали Младшим богом. Он прошел по городу и разрушил его.
– Он просто защищался! – вполне искренне возмутилась демоница.
– Так я не спорю, – не хватало, чтобы она на меня и обиделась. Или вот сгинула. – Главное… ты же видела, что город разрушен.
– Город, – она прикрыла глаза. – Да… город. Они закрыли меня. Нас. Уйти нельзя. Ничего нельзя. И тут. И там. Сложно. Очень… пусто.
– Вот… а следом свободу обрели все демоны. Их ведь было много, так?
– Так, – она кивнула. – Демоны… полезные… их звали и звали. Отец вот. Отец умер. Он умер.
– Император?
– Да. Все умерли. А я нет, – мне почудилось, что сказано это было с сожалением. Так и тянуло сказать, что скоро исправим упущение. Я даже язык прикусила. Немного. – Но Империя большая… большая-пребольшая.
Она руки развела.
– Я видела. Карту. Давно уже.
– Я тоже видела, – согласилась я и, поерзав, сказала. – Древнюю. Сейчас люди даже не верят, что Империя была.
– Идиоты.
Комментировать я не стала, а она тоже умолкла, явно раздумывая над услышанным. И молчание это с каждой минутой становилось все более тяжелым.
– Чего ты хочешь? – я решилась прервать его вопросом. И демоница закрыла глаза.
– Не знаю, – сказала она. – Раньше… раньше было обидно. И я хотела всех убить. Он и убил. Потом… потом мы были вдвоем. Долго-долго… и там, по другую сторону… темно и тоскливо. Еще потом я научилась видеть. Через зеркала. Не все. Некоторые. И люди смешные. Я хотела их убить тоже. Не потому, что злилась. Уже нет. Просто… голодно очень.
Это прозвучало почти жалко.
– Но нет. Я видеть могла. Недалеко. Смотреть. И он тоже, – демоница развела руками. – Правда… время… и голод… и то, что мы видели, смотрели, становилось меньше и меньше.
– Зеркала закрывались?
Именно.
Если это был пробный ритуал… хотя нет, для пробного – слишком уж… высокая цена? Именно. Вряд ли Император согласился бы пустить под нож супругу с ребенком без веских на то оснований. Хотя и с вескими… права демоница.
Сволочь он.
Но не суть. Должны были проводиться эксперименты. Если нашу историю вспомнить, то железную дорогу тоже начинали с небольшого кусочка. Так что… допустим, эксперименты проводились. И показали, что идея перспективная. И более того, должен был бы существовать рабочий прототип. Такой, через который можно пройти, пусть и в соседнюю комнату.
Или несколько.
Столько, чтобы стало ясно, что система работает. Пусть магическая. Пусть сомнительной морали. В той сгинувшей Империи с моралью, помнится, все было плохо. Так вот… прежде чем начать этот уродливый ритуал, они должны были подготовиться. И не только свечами да таинственными знаками.
Порталы.
Те, куда и планировалось направить силу. Это… это зеркала. Ритуал не сработал. Точнее, не совсем так, как хотелось людям, его проводившим. Вот зеркала и должны были стать частью системы… да, скорее всего речь именно о системе порталов.
Вероятно, их как-то готовили, эти зеркала. И даже подозреваю, что не обошлось без крови и жертв, а потому желания узнать подробности у меня нет. Главное, вряд ли это было любое зеркало, нет… тогда… тогда сами по себе эти зеркала должны были отличаться от обыкновенных.
Могла ли демоница видеть их изнутри?
Скорее всего.
Могла ли она дотянуться? Пройти?
К счастью, нет.
А вот смотреть… империя рухнула, но случилось это далеко не сразу. Тем паче, что страна была огромная, да и обретшие свободу демоны, пусть бы их и было множество великое, вряд ли сумели бы уничтожить все. Люди спасались.
С имуществом.
Своим. Но случалось, что и чужим. Добавим охотников за наживой, которые точно не упустили бы момента. Мародеров. Случайные случайности и прочие, портящие нормальному аналитику жизнь, обстоятельства. И эти зеркала в период Хаоса расползлись по окрестным землям.
Возможно?
Вполне.
Демоница глядела сквозь них. И… и потом что? Гасли? Ричард говорил, что Тьма слабела. Да и физику я, пусть смутно, но помню. Не знаю, насколько она применима к магии, но КПД свыше ста процентов невозможен. А значит, энергия, заключенная в тех зеркалах, должна была рассеиваться. Понемногу, но все же. Что в свою очередь приводило бы к разрушению связей.
Зеркала гасли.
Одно, другое… почему она не воспользовалась ими, как тем, перед которым я сижу? Понятия не имею. Расстояние? Связи? Или… или не нашлось никого, кто согласился бы на сделку с демоном? Какого-нибудь одержимого наукой чернокнижника или девицы, что почти утратила душу? А еще сотворенного артефакта… да, это, пожалуй, не самое частое стечение обстоятельств.
– Скучно, – пожаловалась демоница, прервав мои размышления. – Но скоро будет весело. Совсем-совсем.
Да уж, меня от этого грядущего веселья потрясывает.
– Злишься?
Её губы растянулись. И в улыбке этой… в общем, демоны от людей отличаются. У меня опять хвост затрясся.
– Приходи, – предложила демоница. – Без тебя он не справится.
– Как?
– Ты знаешь, – она положила ладонь, и зеркальная поверхность натянулась. – Я помогу…
– Спасибо, не надо.
Смех демоницы заставил меня сжаться.
– Это зеркало последнее. Больше нет. И она его испортила. И он тоже. Но ничего. Еще немного осталось, – сказала она. – Покажет, что ты хочешь. Попроси… хорошо попроси… а потом подумай.
ГЛАВА 8
Где принцессам приходится нелегко
«Собрались добры молодцы с земель ближних и дальних. Первыми явилися ко двору королевичи, каждый собою хорош, при свите великой да с дарами предивными. Следом герцоги да бароны, какие только были. Всяк желал удачи испытать. И подымались они в башню высокую, вставали пред дверью железною стражу нести, да только никто-то до утра не добыл…»
Сказка о зачарованной королевне и вдовьем сыне
Летиция Ладхемская чувствовала себя… в общем, не так, как должна была чувствовать девица высокого происхождения и хорошего воспитания. Она шла и материлась. Тихонечко. Под нос. Зато от души. И главное, в голове вертелись всякие глупости, про то, что спину держать надобно, за походкою следить и подбородком, который должен быть параллелен земле.
И носок тянуть.
Если не тянуть носок, походки не получится. А как ты его потянешь, если древняя дорога для хождения в атласных туфельках не приспособленная. Тут то трещина, то камешек какой норовит подсунуться, то вовсе корень из земли торчит, за подол хватает.
Одна радость, на самой Летиции платье простое, грубоватой ткани даже. А вот у Ари – из тафты. И ковыляет сестрица, юбки едва ли не по колено задравши, придерживая обеими руками, и материться уже не под нос.
А ведь тоже с душой.
Виросска, хоть и не матерится, но мрачна, сосредоточена. И взгляд её нет-нет, да поднимается к небесам, выискивая темные тени. Только небеса те изрядной синевы.
И ни облачка на них.
И драконов, что характерно, тоже нет. Но оно, может, и к лучшему.
Спокойно шествует островитянка, секиру на плечо закинувши. И кажется, что в секире этой вовсе нет весу. Степнячка тенью скользит, как-то так, что становится ясно – не мешают ей ни корни, ни камни, ни трещины. А вот каблучок Летиции в одну такую угодил.
И застрял.
И каблучок-то махонький, но вот… она дернула ногу и зашипела от злости. Если туфли развалятся, то что дальше-то? Босиком ходить по этим развалинам?
– Стойте, – Летиция поняла, что дергать туфельку смысла нет. – Я… тут…
Признаваться, что застряла, было стыдно.
Молчать – глупо.
– Сейчас… освобожу… – она наклонилась, пытаясь подгрести юбки – пусть платье и было из простых, но даже такие без подъюбников не принято носить. И те как раз мешались, топорщились.
Проклятье!
– Погоди, – рыжая Яра присела рядом. – Успокойся. Вытаскивай ногу.
Теплые пальцы сдавили щиколотку.
– Застежка тугая, – зачем-то пояснила Летиция. – Извини…
Нога освободилась. А следом и туфелька. Правда, каблук все-таки скривился.
– Это не я, – Яра покрутила туфельку. – Может, его вовсе… того?
– С подошвой оторвется, – заметила Ариция и поглядела так, будто это Летиция виновата, будто она нарочно в щель угодила. – Да и уже…
Она отобрала несчастную обувку и сунула внутрь палец. Палец вылез в дыру сбоку.
Летиция почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Да что же это такое-то?! Она не виновата, что… она… она ведь просто шла! И не собиралась… попадаться.
Случайно.
И вообще… она замуж выходить ехала, а не бродить по историческим развалинам. Если бы сразу про развалины сказали, она бы… она бы, может, подготовилась.
Секиру бы прикупила.
Или еще чего-нибудь. К примеру, сапоги. А так? Кто с секирой на жениха ходит-то? Правда… вот и зря. С секирой оно всяк вернее. В том числе и на жениха. А теперь что? Ни секиры, ни сапог, ни… чтобы не расплакаться от обиды, Летиция закусила губу.
– Так, – Яра забрала туфлю, покрутила и выкинула. – Что? Ходить в этом все равно не выйдет. И вообще… надо чего-то с вашими нарядами делать. Вторую сымай. И юбки. Сколько их там?
– Пять, – ответила за Летицию Ари. – Или семь?
– Три, – Летиция поняла, что краснеет. А ведь казалось, она изжила в себе этот отвратительный недостаток. – Что? Жарко было. И неудобно… а еще эта… все зудит, что я неприлично себя веду. Я и подумала, что раз так, то… то некроманту и три юбки можно. Если все равно неприличный. Сам по себе.
Ариция задумалась. А вот Яра приподняла подол платья и уставилась на эти самые юбки. Юбки были хорошими, нижняя – батистовая, приятные к телу, а верхние – из плотной накрахмаленной ткани.
– А они тебе нужны? – поинтересовалась рыжая, ткань пощупавши.
– Без юбок неприлично.
– Боги, – Мудрослава закатила глаза. – Мы находимся посреди Проклятого города. Тут тьма, нежить, чудовища… может, нас к вечеру и вовсе сожрут. А она о приличиях!
– А может, и не сожрут. И что тогда? – возразила Летиция исключительно из вредности. – И вообще… лучше погибнуть приличною девицей…
Правда, приличные девицы не носят всего три юбки. Семь. Или пять в исключительных обстоятельствах, но тогда нужно еще нижнее платье. И панталоны. Правда, мнения о приличности панталон в обществе расходились, но почему-то показалось, что обстоятельства нынешние не совсем подходят для обсуждения данной темы.
– Лучше вообще не помирать, – заметила островитянка, щурясь. – Идти надо…
– Надо, – Яра изо всех сил дернула юбку. И та затрещала.
– Что ты…
– Сними. Тебе же легче будет. Заодно ноги замотаем. Будет не хуже твоих туфелек!
– Нет, – Летиция вцепилась в юбки, почему-то сама мысль о том, чтобы расстаться с ними ужасала. – Ты… ты…
– Там завязки, – подсказала Ариция. – И мои тоже… поможешь?
Мудрослава кивнула.
– Неудобно так, должно быть, – заметила она, ныряя в ворох кружевных юбок. – Ходить. И вообще… не тяжело?
– Да… как сказать. Привыкнуть надо, – Ариция стояла спокойно и глядела на сестру с насмешкою, чего стерпеть было вовсе невозможно.
– Снимай, – решилась Летиция и зажмурилась от ужаса. А потом ужас прошел. И… и вправду, кто их тут увидит? Тени прошлого? Мертвецы? Нежить? Нежити, коли жрать полезет, все равно будет, сколько на Летиции юбок.
– Вот с фижмами если, так проще, – продолжала делиться сестрица. – Там только рубашка исподняя, рубашка нижняя, которая под фижмы. Сами они. Потом юбка поверх, нижнее платье и верхнее.
– И вправду, удивительная простота! – раздался голос рыжей откуда-то из-под юбок.
– Не скажи… если по дворцовому этикету, то для торжественного выхода нужна дюжина юбок под платье… а тут только…
Ткань затрещала.
Вот ведь! там же завязки есть. И пуговички. Перламутровые…
– Все равно жуть, – Яра вынырнула из-под подола. А юбки упали на пыльную тропу. Две. Третью трогать не стала. – Хотя, конечно, наше придворное платье тоже… там юбок не надо.
– Ага, всего-то пара рубах… и ткани такие, что от золотого шитья не гнутся. А наверх меха… или душегрея. Маменькино платье венчальное я как-то примерила, так едва устояла-то! – Мудрослава тоже с юбками справилась. – Их бы укоротить… особенно это вот.
Тафта повисла печальными складками. Она и запылилась, и кружево оторвалось слегка. А главное, что ткани оказалось как-то слишком уж много.
– Или подвязать?
– Обрезать?
– А у нас нет такого, чтоб наряд… просто платье. С вышивкою, – поделилась Брунгильда. – Обязательно, чтоб сама девка и расшивала, ну, чтобы все видели, какая она мастерица.
Летиция вздохнула, признав себе, что, будь в Ладхеме подобные порядки, ей пришлось бы сложно. Вышивать, конечно, она умела, но вот не настолько, чтобы себя мастерицею считать.
– А отец там или родня дарит нитки, бусины всякие. Каменья.
Яра, усевшись на обочине дороги, раздирала юбки на длинные полосы. Ткань трещала и расходилась. Солнце стояло еще высоко, а душу грызла тоска. Летиция даже не сразу поняла, что за она.
Она закрыла глаза.
Сделала вдох.
И…
Девушка кружилась в танце. Она была прекрасна.
И нага.
Летиция моргнула. Не то, чтобы она вовсе не видела обнаженных девушек. К сожалению, случалось. Там, в той еще жизни, когда она считала себя самой умной и талантливой. Но даже тогда наготу мертвецов прикрывали, чтобы не оскорбить взора Летиции.
Нынешняя…
Наготы не стеснялась. Смуглая кожа. Темные волосы. И золотые украшения. Звенят браслеты. И сверкают пламенем камни.
– Хороша… – смеется кто-то.
Мужчина.
Молодой. В белых просторных одеждах. Он возлежит… на низкой кушетке? Странноватой с виду, но все же кушетке. И разглядывает девушку.
– Во что обошлась? – интересуется второй, который тоже лежит, но на спине. И ногу на ногу забросил. И смотрит не столько на девушку, сколько на узкую стопу свою.
Читать бесплатно другие книги:
