Джек Ричер: Цена ее жизни Чайлд Ли

Воспользовавшись своей рубашкой, Ричер сгреб дробинки в кучку у двери. Затем расправил матрас и улегся, мягко покачиваясь в такт движению и уставившись в продырявленный лист железа над головой. Дырки, оставленные дробью, напоминали карту далекой галактики.

– Мой отец сделает все, чтобы вызволить меня, – уверенно произнесла Холли.

Теперь говорить стало труднее, чем раньше. К реву двигателя и шелесту покрышек добавился пронзительный свист дырявой крыши. Полный спектр шума. Холли лежала рядом с Ричером, прижавшись головой к его голове. Ее рассыпавшиеся волосы щекотали ему щеку и шею. Затем Холли устроилась поудобнее, вытянула ноги. Между телами по-прежнему оставалось какое-то расстояние, словно они образовывали изящную букву «V». Однако угол стал более острым.

– Но что мы можем сделать? – спросил Ричер. – Давай прикинем.

– Несомненно, похитители выдвинут какие-то требования. Сам знаешь: «Или вы делаете то-то и то-то, или вашей девочке будет плохо».

Она говорила медленно, и ее голос слегка дрожал. Уронив свою руку в пространство, разделяющее их, Ричер нащупал руку Холли. Мягко ее пожал.

– Это совершенно бессмысленно, – возразил он. – Сама подумай. Чем занимается твой отец? Проводит в жизнь долгосрочную политику и обеспечивает боевую готовность. Долгосрочную политику определяют конгресс, президент и министр обороны, так? И если председатель объединенного комитета начальников штабов встанет у них поперек пути, они его просто сместят. Особенно если будет известно, что на него оказывается давление.

– Ну а боевая готовность войск? – спросила Холли.

– То же самое, – сказал Ричер. – Твой отец – председатель комитета, в который входят начальники штабов сухопутных сил, военно-морского флота, авиации и морской пехоты. Если все они не станут подпевать твоему отцу, это недолго останется тайной, верно? И твоего отца опять же сместят. Выведут его из уравнения.

Холли повернула голову. Посмотрела на Ричера.

– Ты уверен? А что, если эти ребята работают, например, на Ирак? Предположим, Саддам Хусейн хочет снова захватить Кувейт, но боится новой «Бури в пустыне». Он похитил меня, и теперь мой отец скажет: «Извините, это невозможно» – и придумает тысячу разных отговорок.

Ричер пожал плечами:

– Ты сама ответила на свой вопрос. Отговорки будут надуманными. В действительности мы можем повторить «Бурю в пустыне», если захотим этого. Без труда. Всем это известно. Так что, если твой отец начнет это отрицать, все сразу поймут, что он лжет, и догадаются почему. И его просто отстранят. В армии нет места для чувств. Если похитители задумали именно это, они напрасно теряют время. У них ничего не получится.

Холли ответила не сразу.

– Тогда, может быть, это месть, – медленно промолвила она. – Быть может, моему отцу мстят за то, что он сделал в прошлом. Опять-таки мне приходит на ум Ирак. Быть может, кто-то хочет, чтобы отец принес извинения за «Бурю в пустыне». Или за Панаму, за Гренаду или еще за что-нибудь.

Ричер лежал на спине, покачиваясь в такт движению. Сквозь отверстия в крыше в кузов проникал ветерок. Из-за этой своеобразной вентиляции внутри стало значительно прохладнее. А может быть, все объяснялось сменой настроений.

– Все это чересчур сложно, – наконец сказал Ричер. – Надо обладать слишком извращенным умом, чтобы винить во всем председателя объединенного комитета начальников штабов. Есть и более очевидные цели. Более важные персоны. Президент, министр обороны, сотрудники государственного департамента, генералы, непосредственно командовавшие частями. Если бы Багдад действительно хотел кого-нибудь публично унизить, выбрали бы человека, который у всех на виду, а не штабную крысу из Пентагона.

– Тогда в чем же дело, черт побери? – спросила Холли.

Ричер снова пожал плечами:

– В конечном счете ни в чем. Похитители не продумали все до конца. Вот что делает их такими опасными. Они знают свое дело, но они глупы.

Фургон размеренно катился вперед на протяжении еще шести часов. По оценке Ричера, проехал еще триста пятьдесят миль. Внутри стало прохладнее, но Ричер больше не пытался определить по температуре направление, в котором они ехали. Расчеты сбили дыры в крыше, проделанные дробью. Вместо этого Ричеру приходилось полагаться только на голые рассуждения. Грузовик отъехал от Чикаго на восемьсот миль, и не в восточном направлении. Все равно выбор возможностей был очень широким. Ричер мысленно прошелся по карте по часовой стрелке. Машина могла доехать до Джорджии, Алабамы, Миссисипи, Луизианы. До Техаса, Оклахомы, до юго-западной оконечности Канзаса. Не западнее. На мысленной карте в голове Ричера в этих местах сгущались коричневые краски, которые показывали восточные склоны гор, а фургон пока что не начинал затяжные подъемы. Оставались еще Небраска и Южная Дакота. Быть может, Ричеру предстояло проехать мимо горы Рашмор, второй раз в жизни. А может быть, они миновали Миннеаполис и углубились в Северную Дакоту. Восемьсот миль от Чикаго – гигантская дуга, пересекающая весь континент.

Свет, проникающий сквозь отверстия в крыше, уже несколько часов как сменился темнотой, когда наконец фургон сбавил скорость и свернул вправо. Поднялся по насыпи. Холли, заворочавшись, повернула голову. Посмотрела на Ричера. В ее глазах появился вопрос. Ничего не ответив, Ричер стал ждать. Фургон остановился на мгновение, потом повернул направо. Проехал прямо, вильнул влево, вправо, опять поехал прямо, но медленнее. Усевшись на полу, Ричер нащупал рубашку. Натянул ее. Холли тоже села.

– Еще одно тайное убежище, – заметила она. – Ричер, эта операция была тщательно спланирована.

Теперь это оказалась конюшня. Фургон потрясся на ухабах и развернулся. Сдал назад. Один из похитителей вылез из кабины. Хлопнула дверь. Машина задним ходом заехала в какое-то замкнутое пространство. Шум двигателя гулко отразился от стен. Воздух наполнился запахом навоза и лошадиного пота. Двигатель заглох. Остальные двое похитителей также вылезли из кабины. Все трое собрались у задней двери фургона. В замке повернулся ключ. Дверь со скрипом приоткрылась. В щель просунулось ружье, на этот раз направленное не вверх, а горизонтально.

– Вылезайте, – приказал Лодер. – Сначала сучка. Без посторонней помощи.

Холли застыла. Затем, пожав плечами, проползла по матрасу. Дверь распахнулась настежь; две пары рук схватили молодую женщину и вытащили ее наружу. Показался водитель, целившийся из ружья в Ричера. Указательный палец напряженно застыл на спусковом крючке.

– Эй, козел, сделай что-нибудь, – сказал он. – Пожалуйста, дай мне повод!

Ричер молча смотрел на него. Прошло пять долгих минут. Наконец ружье дернулось вперед. Рядом с ним появился «глок». Лодер махнул рукой. Ричер медленно прополз навстречу двум дулам. Нагнувшись, Лодер защелкнул у него на запястье наручники. Просунул в свободное кольцо цепь и застегнул его. Дернув за цепь, вытащил Ричера из фургона. Это действительно была конюшня. Деревянное сооружение. Значительно меньше коровника, в котором они провели прошлую ночь. Значительно более старое. Представитель предыдущего поколения сельскохозяйственных построек. Два ряда стойл вдоль центрального прохода. Пол, вымощенный каменными плитками, зелеными от мха.

Центральный проход был достаточно широким для лошадей, но слишком узким для фургона. Машина остановилась сразу же за воротами. Ричер разглядел за ней рамку ночного неба. Такое может быть где угодно. Его, словно лошадь, протащили по вымощенному плитками проходу. Лодер держал цепь. Стиви шел рядом с Ричером, высоко подняв руку и приставив «глок» ему к виску. Водитель шел последним, уткнув ствол ружья Ричеру в почки. Они остановились в последнем стойле, самом дальнем от ворот. Холли приковали в стойле напротив. Один браслет наручников был у нее на запястье правой руки, через второй был пропущен отрезок цепи, прикрепленной другим концом к чугунному кольцу, прикрученному к задней стене стойла.

Двое помощников разошлись в стороны, и Лодер толкнул Ричера в стойло. Отпер наручники. Пропустил цепь в чугунное кольцо, прикрученное шурупами к деревянной стене, и снова запер браслет наручников. Подергав цепь, он убедился, что кольцо держит надежно.

– Матрасы, – сказал Ричер. – Принесите из машины матрасы.

Лодер покачал головой, но водитель ухмыльнулся:

– Хорошо. Отличная мысль, козел.

Вернувшись к грузовику, он вытащил из кузова двуспальный матрас. Протащил его по проходу и швырнул в стойло, где была прикована Холли. Расправил его ногой.

– Сучка получит матрас, – сказал он. – А ты обойдешься.