Девушка из низшего общества Макеев Алексей
Дамочка некоторое время ходила по магазинам, приглядывалась, разглядывала шмотки, но ничего себе не купила. Затем ей кто-то позвонил, она вдруг спохватилась и прошествовала на четвертый этаж. Здесь к ней подошел молодой мужчина лет тридцати двух, высокий, атлетически сложенный, с удлиненными волнистыми волосами, с красивым лицом. У него был твердый подбородок, прямой, будто высеченный из камня, нос, высокие скулы. Солнцезащитные очки придавали ему вид этакого супермена из американского боевика. Одет он был изысканно – в хорошо сшитые темные брюки, рубашку в тоненькую бело-синюю полоску и короткую кожаную куртку. На ногах изящные туфли.
Ого! А вот это уже становится интересным. Парочка поцеловалась, причем не дежурным поцелуем, а нежно и чувственно. Я достал из кармана мобильный телефон и сделал несколько снимков, пока Шереметьева и неизвестный мне мачо стояли обнявшись, глядя в лицо друг другу. Сомневаться в том, что Шереметьева и этот незнакомец любовники, не приходилось, потому что так смотреть друг на друга долгим взглядом и улыбаться со счастливым выражением лица могут только люди, состоящие в интимной близости, встретившиеся после разлуки.
Да, Игорек, до чего же ты опустился! Следишь за тем, как чужая жена встречается на тайном свидании со своим любовником.
Между тем парочка двинулась по этажу, переходя из одного магазина в другой. Я на расстоянии, позволяющем держать Шереметьеву и незнакомца в поле зрения, а самому не привлекать к себе внимание, пошел следом. Парочка еще немного, помотав меня по магазину, купила кое-какие шмотки, в том числе и для мачо, затем, непринужденно беседуя, направилась в выходу. Парочка явно направлялась к автомобилю Шереметьевой, в этом можно было не сомневаться, потому я, не опасаясь упустить влюбленных, ускорил шаг, обогнал мачо и Шереметьеву, вышел на улицу и чуть ли не бегом припустил к своему автомобилю.
Когда сел и завел мотор, парочка в самом деле подошла к автомобилю Шереметьевой, женщина села за руль, ее сопровождающий – на переднее пассажирское сиденье, и автомобиль тронулся с места. Я, держа интервал, равный двум машинам впереди меня, двинулся за «Гранд Чероки». Автомобиль, управляемый Шереметьевой, проехал пару улиц, затем свернул на перекрестке влево и, проехав еще немного, припарковался у тротуара. Я тоже остановился и принялся наблюдать за своими «подопечными». Парочка вышла из автомобиля и зашла в японский ресторан. На всякий случай я сделал пару снимков интересующих меня людей. С моего места было видно, как они устроились за столиком у витринного стекла и, оживленно переговариваясь, стали обсуждать, по всей видимости, заказ, потому что оба держали в руках раскрытые меню.
Час спустя парочка вышла, вновь уселась в автомобиль и поехала дальше. Я не отставал, сидел на хвосте «Гранд Чероки». Мы поплутали еще немного по улицам, потом автомобиль припарковался у одного из домов, и парочка скрылась в подъезде. «Наверное, началась основная часть свидания, – уныло подумал я. – Придется настраиваться на долгое ожидание, пока Шереметьева и мачо, если выражаться высокопарно – «вкусят запретный плод любви», а по-простому – наставят рога Алексею Михайловичу Шереметьеву».
Ждать пришлось долго, более четырех часов, но я не унывал, развлекал себя как мог: слушал музыку, ходил в кафе перекусить, наконец в районе шести часов из подъезда вышла разомлевшая от сексуальных игр парочка. Признаться, я думал, что Шереметьева была в квартире мачо, и он вышел вместе с нею проводить ее, но, к моему удивлению, оба снова сели в автомобиль и тронулись с места. По всей видимости, квартира была кого-нибудь из приятелей мачо или съемной. Проехав несколько километров, Анастасия Федоровна высадила своего любовника и поехала дальше. Куда она отправляется, меня уже не интересовало, самое интересное на сегодняшний день ее приключение состоялось. Так что с ней поговорить я еще успею, а вот с парнем вряд ли доведется еще раз свидеться, ибо я не знаю, кто он такой, где живет и где работает. Пока парень сворачивал во двор десятиэтажного здания, я успел выскочить из автомобиля и двинулся за ним следом. Поскольку молодой мужчина ушел далеко вперед, я побежал изо всех сил, чтобы догнать его. Нагнал возле одного из подъездов и остановился за его спиной.
Мачо, приставив «таблетку» к кодовому замку, открыл дверь, вошел в подъезд, я неотрывно шел следом за ним, а когда он, вызвав кабину лифта, вошел в нее, я тоже скользнул за ним.
– Вам какой этаж? – глядя на меня сквозь солнцезащитные очки, поинтересовался молодой мужчина и выставил палец, намереваясь нажать на кнопку этажа, который я ему назову.
– Последний, – объявил я, намеренно назвав этот этаж, чтобы не упустить момента, когда молодой мужчина будет выходить на нужную ему лестничную площадку.
Он кивнул, что понял, нажал на кнопку шестого и десятого этажа, двери лифта закрылись, и кабина стала подниматься вверх.
– А скажи-ка, друг мой, – с невинным видом обратился я к своему попутчику в лифте, – господин Шереметьев знает, что ты кувыркаешься с его женой Анастасией в постели?
Мой вопрос настолько ошеломил молодого мужчину, что он даже снял очки и уставился на меня непонимающим взглядом. По всей вероятности, он подумал, что я оракул, либо маг и чародей, а возможно, вылезший из преисподней дьявол, который видит человека насквозь. Собственно говоря, этого эффекта – застать молодого мужчину врасплох – я и добивался.
– Кто вы? – каким-то севшим голосом спросил он.
– Твоя совесть! – хмыкнул я. – Поговорим?
В этот момент кабина лифта доехала до шестого этажа, и двери стали открываться.
– Мне не о чем с вами разговаривать, – заявил молодой мужчина, вновь водрузил на нос очки и попытался улизнуть в двери, но я шагнул следом за ним.
– Эй, эй, приятель, мы только начали разговаривать, а ты убегаешь.
Я схватил молодого мужчину за плечо, но он вывернулся и, доставая из курточки ключ, бросился к двери. Я одним прыжком нагнал его, вновь схватил за плечо и с силой дернул на себя, а когда незнакомец, потеряв равновесие, стал двигаться боком, подбил его ногу. Молодой мужчина растянулся на лестничной площадке, и его очки отлетели к лифту.
– Ты что, с ума сошел?! – взвизгнул он, пытаясь подняться, но я, шагнув к нему, несильно, чтобы ненароком не сломать молодому мужчине челюсть, ударил его в скулу.
– Скажи-ка, вы уже успели прогулять добытые Шереметьевой деньги или нет? – поинтересовался я насмешливо.
Мачо не на шутку перепугался.
– Какие деньги? – выдавил он и снова попытался было подняться, но я размахнулся, и парень принял первоначальное горизонтальное положение.
– Те самые, что она стащила у своего мужа.
Мачо вытаращил глаза.
– Да я первый раз слышу об этих деньгах. Кто вы такой? Отстаньте от меня!
– Я уже говорил тебе – твоя совесть!.. Значит, не хочешь признаваться? – с фальшивой печалью в голосе проговорил я. – Что ж, очень жаль, придется проучить тебя как следует.
Молодой мужчина все еще пребывал в шоке.
– Но я действительно понятия не имею, о каких деньгах идет разговор, и потому мне не в чем признаваться, – произнес он как-то заискивающе. – Честное слово!
Страх, испуг, которые испытывал парень, вызывали во мне презрение. Тоже мне мачо. Трусоват, однако. Но, похоже, он не врет – о деньгах, похищенных у Шереметьева, ему ничего не известно. Ладно, будем считать, промашка вышла.
Я перешагнул через молодого мужчину, взял валявшиеся на полу очки и, повернувшись, надел их ему на нос. Похлопав по плечу, тоном дружеского совета сказал:
– А с чужими женами гулять завязывай! Проблемы будут. – Я вновь перешагнул через парня. – И еще, – обернулся я, – не говори ни о чем Шереметьевой, пусть этот разговор останется между нами.
В ответ молодой мужчина судорожно кивнул.
Я нажал на кнопку вызова лифта, кабина, оказалось, стояла на шестом этаже, двери тут же раскрылись, и я шагнул внутрь.
Глава 5. «Допрос»
Сорок минут спустя я припарковал свой автомобиль во дворе дома Шереметьевых. Еще через две минуты стоял у двери подъезда и нажимал на кнопку домофона уже известной мне квартиры.
– Я вас слушаю, – отозвался мелодичный женский голос, но на сей раз явно не принадлежащий домработнице Нине Николаевне, возможно, жене Шереметьева или его дочери.
– Добрый вечер! – сказал я, силясь, чтобы мой голос звучал приятно для слуха. – Меня зовут Игорь Гладышев. Меня нанял Алексей Михайлович.
– Супруга нет дома, – бойко ответила женщина.
«Значит, имею честь беседовать с той самой дамочкой, за которой следил сегодня весь день, – супругой Шереметьева», – подумал я.
Она, очевидно, решила, что я один из партнеров по бизнесу супруга либо кто-то из его служащих, пришедших по делу к боссу.
– А я и не к Алексею Михайловичу, а к вам!
– Ко мне? – удивилась на том конце домофонной линии женщина. – Но чем я могу быть вам полезной?
– Я частный сыщик, и меня нанял ваш супруг расследовать произошедшую в вашем доме… – я замялся на пару секунд, подбирая к слову «кража» синоним, – неприятную историю с исчезновением крупной суммы денег.
– Ах, вон оно что! – сухо ответила хозяйка семьдесят девятой квартиры. – Значит, Алексей Михайлович все же нанял ищейку! Вот что, – после непродолжительной паузы сказала она решительно. – Вы, Игорь… Как вы сказали ваша фамилия?
– Гладышев, – с готовностью подсказал я.
– Вы, Игорь Гладышев, – подхватила она, – идите домой, я поговорю с супругом, и он отменит свое решение по поводу найма частного детектива. Всего доброго!..
– Извините, извините! – поспешно воскликнул я, боясь, что женщина повесит трубку домофона. – У меня к вам всего лишь пара вопросов. Впустите меня, а то неудобно как-то разговаривать через несколько этажей по домофонной связи!
– Спасибо, Игорь Гладышев, я уже высказала вам свою позицию относительно вашего найма Алексеем Михайловичем.
– Ах, так! – проговорил я загадочно и многообещающе. – Тогда я вынужден буду рассказать вашему супругу о том, как вы сегодня, с кем и где провели сегодняшний день…
Возникла длительная пауза, но трубку, видимо, не положили, не было слышно щелчка, очевидно, госпожа Шереметьева раздумывала над моими словами.
– Что вы хотите этим сказать? – спросила она осторожно, явно намереваясь выяснить, что мне известно о ней.
– Мне как, на весь подъезд кричать, чем вы сегодня занимались, Анастасия Федоровна, или все же вы меня впустите в квартиру.
– Хорошо, входите, – наконец-то снизошла до того, чтобы впустить меня в дом, Шереметьева.
Раздался щелчок, и электромагнитный замок на двери открылся. Я ступил в подъезд, миновал «оранжерею» и поднялся в лифте на восьмой этаж.
Дверь была закрыта. М-да, Шереметьева не прислуга, ждать, как Нина Николаевна ждала меня у открытой двери, не будет. Я надавил на кнопку звонка, дверь открылась, и передо мною во всей красе предстала госпожа Шереметьева. Она была все еще накрашена, на ней был шикарный домашний халат, тапочки, волосы схвачены на затылке заколкой. При ближайшем рассмотрении она не казалась такой молодой, как издалека. Вокруг глаз сеточка морщинок, уже начавшая увядать кожа лица и рук.
– Проходите! – повелительно сказала она, сразу показывая, кто хозяин положения, развернулась и пошла в конец коридора.
Я воробей стреляный, меня на мякине не проведешь, так что еще неизвестно, кто хозяин положения. Раз уж в гостеприимстве мне отказано, буду хозяйничать сам. Я прикрыл за собою двери, снял туфли, повесил в шкаф куртку, надел чьи-то тапочки и зашлепал ими за хозяйкой дома. Войдя в уже знакомый мне кабинет, сел на стул у письменного стола. Хозяйка расположилась на диване.
– Так что вам известно обо мне? – с натянутой улыбкой поинтересовалась женщина, по-прежнему пытаясь выяснить, какие подробности о ней мне известны. Ну что ж, хочешь узнать, получай.
– Мне известно, что сегодня днем, – я показал хозяйке квартиры хорошо вычищенные утром зубы, – вы встретились с неким молодым мужчиной…
При словах «молодым мужчиной» Шереметьева быстро поднялась с дивана, шагнула к двери и плотно прикрыла ее. Из чего я сделал вывод, раз хозяина дома нет, значит, дома кто-то из детей и Анастасия Федоровна очень не хочет, чтобы сын или дочь услышали наш разговор.
– …с которым гуляли по торговому центру «Европейский», потом поехали в кафе, – продолжал я изобличать Шереметьеву, – после чего отправились по одному адресу, где провели со своим другом несколько часов. Затем вы отвезли его домой и сами поехали восвояси.
– Шпик! – презрительно фыркнула хозяйка дома. – Это вы тоже по заданию моего мужа следили за мной?
– О-о нет, нет. – Я поднял вверх руки, желая таким образом показать всю несостоятельность предположения женщины. – Это моя личная инициатива. Просто я подъехал к вашему дому в тот момент, когда вы вышли из дома и выехали со двора на автомобиле, и я вынужден был отправиться следом за вами, рассчитывая где-нибудь встретиться с вами и поговорить, – соврал я. – Ну а потом, когда вы уже встретились с вашим бойфрендом, я решил последить, как проводит время супруга моего клиента. У меня и фотографии ваши и вашего друга в телефоне имеются, – похвастался я.
– И теперь вы будете тянуть с меня деньги? – насмешливо и презрительно спросила Шереметьева.
– Вы не знаете Игоря Гладышева, мадам, – с шутливой обидой сказал я. – Он не будет вымогать у вас деньги за молчание об адюльтере.
– И что же он тогда хочет за добытые им сведения? – не принимая шутливого тона, зло проговорила хозяйка квартиры.
– То же, о чем я вас просил в самом начале нашего знакомства. Хочу, чтобы вы ответили на несколько вопросов, касающихся пропажи из вашего дома восьмисот тысяч рублей, – так же переходя на серьезный тон, заявил я.
– Но послушайте, это же маразм, – всплеснула руками Шереметьева. – Мой муж для выяснения, кто взял какие-то несчастные восемьсот тысяч рублей, нанимает частного сыщика.
Ого! Каких-то восемьсот тысяч! Однако неплохо живет дамочка, раз для нее без двухсот тысяч миллион мелочь.
– Ну, маразм не маразм, – усмехнулся я, – а клиент заплатил мне деньги за определенную работу, и я должен ее выполнить.
– Я заплачу вам больше, чем обещал мой супруг, только проваливайте отсюда! – потребовала Шереметьева.
Я отрицательно покачал головой:
– Гладышев не продается. Вот когда я выполню задание вашего супруга, потом можете, если потребуется, нанять меня. Это во-первых. А во-вторых, я уйду, вместо меня Алексей Михайлович наймет другого сыщика, а тот, возможно, узнав о вас кое-какие подробности, начнет вас шантажировать. И по-настоящему вымогать деньги. Так что подумайте, что лучше.
Женщина несколько мгновений раздумывала, глядя на меня своими голубыми глазами, затем заявила:
– Хорошо, спрашивайте!
Я хлопнул одной ладонью о другую, словно аплодируя Шереметьевой за правильно принятое решение.
– Вы были в среду дома, когда вашему супругу его знакомый привез деньги?
Женщина открыто и прямо посмотрела мне в глаза.
– Да, была.
– И вы знали, что этот человек привез деньги?
Она отрицательно покачала головой:
– Нет. Я узнала о том, что Алексею Михайловичу привезли деньги, уже на следующий день, когда мой супруг сообщил об их пропаже.
– Сумма, на мой взгляд, немаленькая и появление ее в доме событие, разве супруг не поставил вас в известность о том, что ему привезли восемьсот тысяч?
Женщина снисходительно ответила:
– Супруг – бизнесмен, и он передо мной не отчитывается за каждый рубль. Он сам ведет свои дела, а потому я понятия не имела, что в доме появились деньги, которые он положил в ящик письменного стола. – Она гордо вскинула голову. – Скажите, Игорь Гладышев, вы именно меня подозреваете в краже денег?
– Ну, пока я не могу сказать, кто именно украл деньги, – ответил я уклончиво. – Я просто собираю факты. Когда на следующий день ваш муж ушел на работу?
– Как обычно, рано утром.
– А вы весь день были дома?
– Ну-у, – как-то неуверенно проговорила женщина, – была, если не считать, что прогуливалась в течение пары часов по магазинам.
– Значит, у вас была возможность взять деньги и, выйдя из дома, передать их кому-нибудь, – уставился я изучающим взглядом на хозяйку дома.
– Вы на что намекаете? – сдвинув брови, спросила Шереметьева. – На то, что я украла деньги и передала их Сержу?
Я спрятал улыбку.
– Серж, это надо полагать, тот мачо, с которым вы сегодняшний день провели вместе? А утверждать, брали ли вы эти деньги и передавали ли их своему другу, не берусь… пока. Время покажет.
– Знаете, Игорь Гладышев, – как-то раздумчиво проговорила хозяйка квартиры. – Если бы у меня были эти несчастные восемьсот тысяч, я бы всю вину взяла на себя и отдала бы их супругу, признавшись в краже. Только ради того, чтобы не позориться вот так вот перед вами, давая показания. А заодно и оградить детей от допросов, которые вы наверняка собираетесь учинить и им. Вы ведь будете их допрашивать?
– Ну что за терминология, Анастасия Федоровна, – с шутливой укоризной произнес я. – Я частное лицо и веду беседы, а не допрашиваю, как это делают официальные представители власти. Конечно, поговорю и с вашими детьми, но все наши разговоры останутся в кругу вашей семьи. Тайну расследования я вам гарантирую.
– У вас больше нет вопросов? – поинтересовалась хозяйка дома и взялась руками за виски, явно давая мне понять, что беседа со мной утомила ее и у нее болит голова.
– Пока все. – Я поднялся со своего места. – Но если понадобится, я снова с вами встречусь. А сейчас мне хотелось бы поговорить с вашей дочерью, она дома?
В этот момент хлопнула входная дверь, и Шереметьева с каким-то злорадством сказала:
– Опоздали, Игорь Гладышев, дочь ушла заниматься к своей подруге.
– Ничего, я успею догнать! – заверил я и быстро пошел прочь из кабинета.
– Надеюсь, – заторопилась хозяйка квартиры и тоже поднялась вслед за мною, – вы не расскажете о моей встрече с Сержем супругу и детям?
– Разумеется, – ухмыльнулся я. – Это будет нашей с вами тайной.
Я выскочил в коридор, надел обувь, схватил куртку и ринулся прочь из квартиры. Ждать лифт не стал, помчался вниз по лестнице.
«Что ж, у меня появился подозреваемый номер два – супруга Шереметьева Анастасия Федоровна, – думал я, перепрыгивая через несколько ступенек сразу. – Ей точно так же, как и домработнице, позарез нужны деньги. Но если Нине Николаевне нужны деньги для оплаты ипотеки, то Анастасии Федоровне – для содержания любовника».
Глава 6. Ксения Шереметьева
Я выскочил на улицу, когда со стоянки тронулся автомобиль «Лексус RX» и порулил к выезду со двора. Было еще светло, и я успел заметить сидевшую за рулем Ксению Шереметьеву, чью фотографию мне накануне показывал ее отец. В три прыжка я оказался у своей машины, сел за руль и рванул автомобиль с места. Выехал на Кутузовский проспект, когда между мною и «Лексусом» образовался интервал в десять машин. Лавируя из полосы в полосу, я догнал автомобиль Ксении Шереметьевой и пристроился сзади.
Поплутав немного по улицам, «Лексус» остановился на парковочной площадке у небольшого двухэтажного здания. Я тоже въехал на стоянку и затормозил. Между тем девушка покинула автомобиль и скрылась в здании, по верху которого было написано: «Ночной клуб «Белый парус».
Гм. А мама девицы говорила, будто Ксюша к подруге идет заниматься. Я тоже вышел из автомобиля и заблокировал двери. Раз девица в клубе, она от меня никуда не денется. Попробую понаблюдать за ней.
Я поднялся по ступенькам и ступил в фойе ночного клуба, в интерьере которого преобладал бирюзовый цвет, что должно было ассоциироваться у посетителей с морем, раз уж клуб называется «Белый парус», а вот и он сам – больших размеров за стеклом, некая диорама, изображающаяся мчащийся по штормовому морю корабль под парусом. Дюжий охранник скользнул по мне безразличным взглядом, когда я, сдав куртку в гардероб, прошел в само помещение ночного клуба. Здесь было темно, гремела модная электронная музыка, писклявый голос пел, вернее, выкрикивал на английском языке какие-то фразы. Темноту то и дело озаряли всевозможные цветоэффекты. В центре зала был танцпол, на котором в танце дергались человек двадцать молодых людей обоего пола, остальные посетители клуба «Белый парус» сидели за столиками, расположенными по периметру танцпола.
Ко мне подошел метрдотель, пожелавший проводить меня к одному из столиков, но я, заметив во время одной из цветовспышек с правой стороны зала за столиком Ксению Шереметьеву, покачал головой и направился в ту сторону. Усевшись на свободное место через столик от столика, за которым расположилась интересующая меня особа, я взял меню и принялся изучать его. Разумеется, в клубе с таким морским названием, как «Белый парус», блюда были в основном из морепродуктов. Я почувствовал себя ужасно голодным, потому решил не скупиться, плотно поесть, тем более что мой ужин в ресторане оплачивает согласно уговору мой работодатель Алексей Михайлович Шереметьев. Я и не скупился, когда подошла официантка, заказал ей фирменное блюдо ночного клуба «Белый парус», шашлыки и напиток.
Пока дожидался заказа, украдкой наблюдал за столиком с интересующей меня особой. Ксения сидела в компании двух молодых людей, примерно одного возраста с девушкой. Один был с длинной шеей, маленькой головой с мелкими чертами, короткой стрижкой и неожиданно длинной челкой. Второй парень был мордатый, с квадратной челюстью, маленькими глазками, разлапистым носом и тоже с модной стрижкой. На одном была светлая рубашка, на втором – тоненький свитерок черного цвета. Во что были облачены нижние части тела, я не видел – их скрывал стол. Во что была одета Ксения, я разглядел, пока она шла от автомобиля к дверям ночного клуба «Белый парус», – в черные джинсы, светлую блузку и красную курточку, которую она оставила в гардеробе.
И в жизни, как и на фотографии, девица была не очень-то привлекательной. Хотя кто знает, дело, как говорится, вкуса. Вон возле нее два поклонника с двух сторон сидят. Хотя, может быть, в этом поклонении не последнюю роль играет завидное богатство папаши Ксении.
Официантка принесла мой заказ. Шашлыки оказались немного пережаренными, а вот фирменное блюдо «Белый парус» было превосходным. Оно состояло из говядины, бекона и курицы и каждый кусочек просто таял во рту.
Я, наверное, слишком часто и очень пристально смотрел на интересующую меня особу, потому что приятель Ксении – парнишка с длинной шеей – время от времени бросал в мою сторону злые взгляды. Я постарался поменьше смотреть в ту сторону, но тем не менее мой взгляд невольно возвращался к столику, где сидела Ксения. Наконец длинношеий парень не выдержал, поднялся из-за стола и приблизился ко мне.
– Что за проблемы, шеф? – наклоняясь, спросил он, довольно громко, чтобы перекричать гремевшую в клубе музыку.
– Да все нормально, друг, – сказал я миролюбиво – уж очень мне не хотелось затевать свару, тем более на ровном месте. Ведь я никаких видов не имел на его подружку.
– А чего тогда пялишься? – Парень был явно навеселе, кровь в нем бурлила, пьяная удаль рвалась наружу, и он был не прочь поскандалить со мной, а возможно, и подраться, чего я никак не хотел.
Конечно, можно было предотвратить конфликт, сказав, что я частный сыщик и у меня к девушке есть пара вопросов, но я не стал этого делать, потому что дал Шереметьеву слово помалкивать насчет кражи в его доме. Не будешь же обо всем этом говорить пацанам, выдавать семейную тайну.
– Ладно, если что не так, извини, – спокойно проговорил я.
Мое нежелание вступать с ним в конфликт парень воспринял как трусость с моей стороны и обнаглел еще больше.
Читать бесплатно другие книги:
