Россия. 1812 год. За веру и Отечество! Дудкин Евгений

«Ну, вот и дошли. Надо идти в строй " – ощупывая плечо, подумал Кузнецов и приказал подвести коня.

ШЕВАРДИНО.

С 22 августа 1812 года русская армия в составе 120 тысяч человек, из которых 10 тысяч (некоторые историки говорят о 25.000 -33.000) были слабо обученные и плохо вооруженные ополченцы, а также 7.000 казаков, стала постепенно занимать позиции южнее Москвы-реки от деревни Маслово и далее на юго-запад до деревни Шевардино. В центре, на Новой Смоленской дороге и берегу реки Колоча, расположилось село Бородино. Левый фланг армии опирался на деревню Доронино. Примерно в 800 метрах восточнее нее и южнее деревни Шевардино был спешно возведен пятиугольный редут на 3 орудия. По его сторонам расположились примерно 30 орудий из трех артиллерийских рот. На редуте, сзади и левее него в батальонных колоннах встали 4 пехотных полка 27-й дивизии Неверовского (первая бригада генерала А.Я.Княжнина -Симбирский и Виленский полки, вторая бригада генерала М.Ф.Ставицкого – Одесский и Тарнопольский полки). За ними в резерве выстроились батальоны 2-й сводно-гренадерской дивизии генерала М.С.Воронцова. Левее пехоты во второй линии уступом выстроились полки 2 кирасирской дивизии. По линии Доронино-Шевардино-Алексинки, а также на дороге из села Ельня в деревню Утица, протянулись стрелковые цепи нескольких егерских полков, в том числе 49-го и 50-го из дивизии Неверовского. Справа и слева редута расположились две драгунские бригады по два полка в каждой Четвертого резервного кавкорпуса генерала К.К.Сиверса. У Шевардино в кустарниках и в самой деревне позиции занимал 5 егерский полк полковника Ф.Г.Гогеля 2-го. Южнее редута уже в ходе сражения под прикрытием двух эскадронов Ахтырского гусарского полка были установлены 8 орудий девятой конно-артиллерийской роты из арьергарда Сиверса. Еще 4 орудия 21-й легкой артиллерийской роты во время боя были размещены за редутом примерно в одной версте к востоку. Эти войска, 8.000 пехоты и 4.000 кавалерии, составившие крайний левый фланг 2-й Западной армии Багратиона, возглавил генерал -лейтенант А.И.Горчаков 2-ой (племянник Суворова, участник Итальянского и Швейцарского походов. В 1807 году при Фридланде, его брат командуя правым флангом русской армии, отбил все атаки французов и, в отличие от иных генералов, отвел свои войска с поля боя в полном порядке). Наготове в качестве ближайшего резерва перед Семеновским стояла 2-я гренадерская дивизия (5.300 человек).

Одновременно с шевардинским редутом укрепления многочисленные укрепления для артиллерии и пехоты возводиться у Маслово, Бородино, Горок, на Красном, так издавна его называли местные жители, холме (Курганная батарея или Батарея Раевского). Примерно в версте западнее Семеновского строились несколько люнетов, чаще называемых Багратионовыми флешами. В самой деревне и за ней также оборудовались серьезные укрепления. В обширном и болотистом утицком лесу рубились труднопроходимые засеки. Кутузовым, великолепно разбиравшимся в правилах фортификации, создавалась продуманная и мощная оборонительная линия. Работа шла медленно, в первую очередь, из-за нехватки шанцевого инструмента и усталости войск. Тяжелая, с камнями, почва еле-еле поддавалась киркам и лопатам, но дело, все-таки, подвигалось.

После боев в районе Колоцкого монастыря главные силы наполеоновской армии, двигаясь по Новой Смоленской дороге, каждый день ожесточенно атаковали арьергард русской армии под командованием Коновницына. Его правое, северное, крыло генерала Крейца между дорогой и Москвой-рекой теснили войска Богарнэ, а левое – отряд генерала Сиверса, на Старой Смоленской дороге с трудом отбивалось от поляков Понятовского. Армия Кутузова с 22 августа встала на бородинских позициях и через два дня войска Коновницына, уже не в силах сдерживать массы неприятельской кавалерии и пехоты, присоединились к ней. Центральная группировка французской армии вслед за русским арьергардом вышла к Колоче и двигалась по ее левому берегу по направлению к Бородино. Русская артиллерия и егеря с правого берега реки начали обстрел французских колонн. Непредвиденные потери разозлили Наполеона и, осмотрев местность, оценив угрозу своему правому флангу, он приказал отбросить русских. Кавалерия Мюрата, 3 пехотные дивизии из корпуса Даву (30.000 пехоты и 10.000 кавалерии) к полудню 24 августа форсировали Колочу, последовательно вышли на ее правый берег. С юга, свернув со Старой Смоленской дороги, со стороны деревни Ельня наступал Понятовский. В два часа дня поляки сходу пошли в атаку, но были отбиты орудийным огнем, несколько их колонн были смяты киевскими драгунами и ахтырскими гусарами. Казаки генерала А.А.Карпова на Старой Смоленской дороге несколько раз прогоняли польскую кавалерию. Новороссийский драгунский полк по приказу командира 4-го кавалерийского корпуса генерала Сиверса неоднократно атаковал вражескую пехоту, не давая ей приблизиться к редуту с левого фланга.

Французская пехотная дивизия Компана (10.400 человек) из корпуса Даву, оттеснив после ожесточенного боя русских егерей из Доронино, заняла возвышенность напротив редута и с 250 метров начала интенсивный обстрел его защитников. Выдвинутая на высоту батарея из 8 орудий наносила серьезные потери русским, сносила брустверы редута, выводила из строя пушки и прислугу. Всего же огонь по защитникам редута вели 136 орудий и удерживать позиции под непрерывно посылаемыми ими тучами ядер, гранат и картечи было невероятно трудно. Четыре пехотные полка Компана атаковали дивизию Неверовского. Еще две французские пехотные дивизии ударили с северо-запада в стык между редутом и Шевардино и после ожесточенного штыкового боя сумели захватить деревню. Навстречу французам, граду пуль и снарядов с музыкой и песнями пошел Тарнопольский пехотный полк. Зрелище было невиданное! С переменных успехом закипел жестокий рукопашный бой. Но силы были неравны и Компан занял редут. Дважды русские пытались выбить врага, но безуспешно. Около 7 часов вечера подоспевшие полки 2-й гренадерской дивизии вместе с егерями и пехотой Неверовского бросились снова отбивать укрепление. А кирасиры, драгуны и Ахтырский гусарский полк атаковали французов у деревни. Особенно отличились кирасиры Глуховского и Малороссийского полков из Второй кирасирской дивизии генерала Дуки, которые не только выбили неприятеля из Шевардино, но и захватили несколько его пушек. Гренадеры мощной штыковой атакой очистили редут и деревню, полностью истребив один из французских пехотных батальонов. Несмотря на серьезное численное превосходство противника, русские войска вернули свои прежние позиции.

Бой шел и севернее Шевардино на правом берегу реки Колоча. Пехотная дивизия генерала Паскевича несколько раз ружейным и артиллерийским огнем отбивала атаки французов, которые со стороны деревни Алексинки пытались отрезать защитников шевардинского редута от главных сил русской армии. Получив серьезный отпор, неприятель свои попытки был вынужден прекратить.

________

Вторая гренадерская дивизия стояла у деревни Семеновское. Грохот боя у шевардинского редута звучал все сильнее. Было понятно, что в сражение вступают все новые и новые войска. Жарко горела деревня Шевардино, клубы порохового дыма застилали все пространство вокруг редута. Периодически ветер доносил гул людских голосов, русское «ура» смешивалось с французским «Vive l’empereur». Что происходило у редута было почти не видно, но все отчетливо понимали – там очень жарко и бой кипит не на жизнь, а на смерть.

В сторону командира дивизии галопом проскакал гусар-ординарец. Уже через несколько минут мимо московцев ускоренным шагом в сторону редута пошел Фанагорийский гренадерский полк. Офицеры торопили солдат, которые на ходу поправляли аммуницию, оружие и уже почти бежали.

– Пошли, соколики, крестить француза, -проговорил Жуков.– Поди и до нас дело скоро дойдет».

– А мне уж не терпится, – отозвался Казанцев. – Кулаки чешутся. Надоело бегать. Доборшин, ты портупею ослабь немного, легче будет идти. А то задохнешься, когда вперед двинем.

Доборшин послушался бывалого солдата, ослабил ремни.

Подошел унтер-офицер Синицын. Солдаты поднялись с травы. Унтер придирчиво осмотрел солдат, особенно молодых. Проверил, хорошо ли укреплены штыки на ружьях. Сделал общее наставление:

– Если пойдем на француза, не отставать. Помните, стрелять только по команде. Наше главное дело – штык. Помните как турок гоняли в последнюю компанию? Бить как учили – на коротком выпаде сверху в живот или в грудь под ремни. Потом, если сможешь, еще и приклад дерни вниз. Самый верный удар. Чувствуй локоть товарища. Иначе окружат и либо убьют, либо возьмут в полон, что не лучше.

Прошел командир роты и встал перед своими гренадерами. Крикнул:

– В колонну! Повзводно в три шеренги! Стройся!

А через минуту:

– Вперед! Шагом! С Богом, ребята!

Справа, слева, сзади двинулись остальные колонны Московского гренадерского полка. Впереди с небольшой свитой шагом ехал сам князь Багратион и рядом с ним – командир всей бригады и одновременно Московского гренадерского полка И.Я.Шатилов.

К Шевардину под грохот барабанов ринулись также Сибирский, Малороссийский, Киевский и Астраханский гренадерские полки. В какой-то момент они сравнялись с московцами и вышли вперед.

Перешли вброд мелкую речушку Каменку. Навстречу гренадерам группами отступали пехотинцы 27 дивизии и егеря. Офицеры быстро навели порядок и поставили их в строй. Прошли расположенную на небольшом пригорке батарею, которая вела огонь по захваченному редуту и сразу после этого попали под вражеский артиллерийский огонь. Завизжала французская картечь. Неприятельская пехота вокруг редута строилась в боевой порядок. Зачастили ружейные залпы. Все чаще падали гренадеры.

Вперед выехал командир шевардинского отряда генерал -лейтенант А.И.Горчаков, указывая шпагой направление атаки – Шевардино и редут. Метров за сто до противника московцы остановились и дали ответный залп. Тотчас забили барабаны, взметнулись развернутые батальонные знамена с черным крестом, красными углами и знаками отличия, в том числе за компанию с Суворовым в Италии в 1799 году и взятие французских знамен. Гренадеры бегом устремились на врага. Французы попытались вступить в рукопашную, да куда там! Остановить гренадер уже было невозможно. Работали штыками как учили. Отборная тяжелая русская пехота смела французов с редута, выгнала из догоравшей деревни. Был полностью уничтожен один из батальонов французского 61 пехотного полка. С фланга гренадер поддержали кирасиры и драгуны, успешно атаковавшие несколько каре 111 линейного полка из дивизии Компана. Лишь подоспевший испанский пехотный полк» Жозеф Бонапарт» ружейный огнем смог спасти французов от полного разгрома. Русские прекратили преследование неприятеля только тогда, когда справа на фланге вновь показались густые колонны сразу двух неприятельских пехотных дивизий Морана и Фриана из корпуса Даву и кавалерия Мюрата, а путь перегородил глубокий овраг у западной окраины Шевардино.

Расположившиеся по-соседству фанагорийцы подходили, рассказывали :

– Вовремя вы, братцы. Здорово нас француз зажал. Невмоготу было. Беда. А тут – вы! Да еще кирасиры с драгунами примчались. Побили нехрестей -страсть. Вон их сколько лежит. Хорошо им поддали! Нашего брата тоже много переколотили.

Во Второй гренадерской дивизии в шевардинском бою наибольшие потери понесли Сибирский и Киевский полки, а Фанагорийский гренадерский полк в этот день потерял убитытыми и ранеными вообще треть людей, были переранены почти все офицеры, некоторые – по несколько раз. Но свою задачу полк выполнил. Также как выполнили ее пехотинцы Неверовского, драгуны и гусары генерала Сиверса, кирасиры Дуки и казаки Карпова, полки всей Второй гренадерской дивизии генерал-майора принца Карла Мекленбургского. Двадцать тысяч русских сдержали атаки 40 тысяч наполеоновских солдат. Потери у обеих сторон были примерно равны. Храбро сражались наполеоновские солдаты, несколько раз вступали в редут. Но они так и не смогли захватить его до тех пор, пока русские по приказу сами не покинули его, не удалось им прорвать фронт русской армии, которая, благодаря героическим действиям войск Багратиона, успела утвердиться на основных бородинских позициях.

Шевардинский редут был разрушен. Брустверы из-за попаданий сотен снарядов оплыли, корзины с землей разбиты, ров, все пространство внутри и снаружи укрепления завалено телами людей и лошадей, сломанным оружием, обломками зарядных ящиков и орудий. Защищать, по-существу, уже было нечего.

Уже поздним вечером французская пехота и «красные» польские уланы вновь попытались атаковать отходившие русские войска. Догоравшие стога сена на полях и тлеющие развалины шевардинских изб лишь слабо освещали окрестности. В полумраке неожиданно где-то рядом ударили барабаны, зазвучало «Ура», послышался топот марширующих войск. Французы застыли на месте, не понимая, что происходит и откуда ожидать удар. На самом деле, это один из батальнов Одесского пехотного полка по приказу Горчакова, устроил спектакль, маршируя на месте, стуча в барабаны и издавая громкий боевой рев, ввел бравых французов и улан в ступор. Одураченные наполеоновские солдаты, не видя противника, стали беспорядочно отстреливаться в разные стороны, убивая и раня друг друга. В этот момент в них врезались русские кирасиры Глуховского и Малороссийского полков и в штыки ударил Симбирский пехотный полк. Оставляя пушки, французы отхлынули к Шевардину, уланы поспешили укрыться за редутом.

Вероятнее всего, после скоротечного отступления арьергарда Коновницына, быстрого выхода войск Мюрата и Даву на правый берег Колочи и начала боя у Доронино, Кутузов стал расценивать шевардинскую позицию как промежуточную. Основные укрепления возводились в паре верст восточнее. Ввязываться в генеральное сражение сейчас было преждевременно и в бою за шевардинский редут было использовано относительно немного войск. Главной задачей становилась теперь защита фронта по линии Маслово – Горки – Бородино – Семеновское – Утица. Шевардинский редут свое предназначение выполнил – стремительное наступление Наполеона последних дней было остановлено, время для укрепления главной позиции выиграно. Главнокомандующий отдал приказ шевардинскую позицию оставить.

________

– Насилу нашел Вас, барин! Столько солдат кругом, да пушек, да лошадей, господ – голова кругом идет. Хорошо служивые подсказали, где егеря стоят. – перед Даниловым со снятой шапкой, в армяке, из-под которого горела ярко-красная рубаха, стоял его дворовый Алешка, с которым в ребячьих играх он провел все детство, набил много шишек и постигал науку жизни, которой после очередной проказы не скупясь розгами обучал батюшка, положив обоих на одну скамью. Отец, будучи унтер-офицером гвардии, за проявленную храбрость в войне с пруссаками еще при матушке-императрице Елизавете заслужил офицерский чин. Потом в битве при Кагуле под знаменами фельдмаршала Румянцева-Задунайского был ранен янычарской пулей во время турецкой войны, в сорок лет вышел в отставку и женился на милой и доброй дворяночке, проживавшей вместе с родителями в Москве у Никитских ворот. Зимой те всегда на лето уезжали в ближнее подмосковье, где владели деревней Жуково с полусотней дворов. Место было живописное. Под окруженным полями холмом, на котором раскинулась деревня, протекала тихая и чистая, поросшая по берегам ивами, река Абитца. С другой стороны деревни, в полуверсте, начинался большой смешанный лес. Несмотря на размеры, в нем не было буреломов, протекали ручьи, били родники, вкуснее воды из которых было трудно себе представить. Грибной дух, ароматы цветов, листьев, земляники на опушках, сладко кружили голову. Путешествия по лесным тропинкам наполняли душу радостью. Обширное поле и овраг с ручьем отделяли Жуково от села Ермолино с церковью Николая Чудотворца, купола которой с золоченными крестами были хорошо видны из господского дома Даниловых.

Жуково чудом устояло во времена Смуты после погромов, учиненных по всей округе поляками и ватагами казаков. По причуде барина, насмотревшегося разных диковин в Германии, было решено разбить фруктовый сад. Из-под Курска был привезен целый воз саженцев яблонь, груш и вишен и теперь каждую весну Жуково утопало в бело-розовом облаке цветения. Там и родился, под перезвон призывавших к заутрене церковных колоколов, Сашенька Данилов, ныне капитан и командир роты егерского полка русской армии. А тремя годами позже Бог дал счастливым родителям еще одного сына, нареченного ими гордым именем – Владимир.

– Как же ты сюда попал-то, Алешка?

– Вчера пришел с ополчением. В Москве знают, что армия рядом, вот ваша матушка и направила проведать Вас. Вон и телега моя с припасами стоит – и кивнул на стоявшую под начинавшей кое-где желтеть липой запряженную рыжей лошадкой повозку с уложенными сверху разными корзинками и кульками. Из- под холста выглядывала перина и подушка.

Данилов рассмеялся:

– Ну, теперь заживем. А где матушка, в Москве?

– Когда уезжал, собиралась в Жуково. Из Москвы народ потянулся от греха подальше. Если позволите, барин, я пока на день, на два у вас останусь, а потом в село махну.

– Ну что же, оставайся. Только если вдруг бой будет – сразу уезжай. А телегу – в обоз, вон видишь стоит? Скажешь, что я прислал – они распорядятся.

Подумал, что до выздоровления своего денщика Ефрема, из-за большой убыли в полку нового вряд ли дадут. В предстоящем бою всякое может статься, ранят, так рану перевяжет или, не дай Бог, что похуже случится, горькую весть матушке принесет. Пусть пока остается за денщика.

Смотря вслед уходившему Алешке, Данилов вдруг вспомнил, как в детстве он, держа за руку маленького Володю, загребавшего ногами толстый слой приятной теплой пыли, вместе с Алешей шел по тропинке среди нежно зеленеющих озимых на реку, а высоко в синем небе пели жаворонки. На душе от этого пения было очень легко, свободно и чуть-чуть грустно.

__________

На следующий день после контузии, Кузнецов, по настоянию полковника, отлеживался в телеге. Полк встал в тылу армии недалеко от деревни Татариново у Новой Смоленской дороги. Казачьи войска Платова получили отдых и приводили себя в порядок после непрерывных боев. Сотня Кузнецова утром была отправлена в дозор на правый фланг русской армии. По фронту иногда вспыхивала ружейная перестрелка, слева и впереди периодически раздавались и пушечные выстрелы. Здесь же было тихо. Когда стало смеркаться, пришел урядник Брусков, неся в руках миску с едой.

– Вот, господин сотник, отведайте ухи. Были сегодня у реки – Москвы, она совсем рядом здесь. Наблюдали, как французы пригоняли поить своих лошадей. Вся их кавалерия была. В бой не вступали. Французы веселые, все показывали, как будут нас в реке топить. Ну, мы двух драгун с собой утянули пока они веселились.

– А откуда рыба взялась?

– В деревне забытый бредешек нашли. Вот с ним, пока было тихо, вдоль берега и походили. Не рыба, а слезы – мелочь, но на ушицу набрали.

– Ну, если бы француз налетел? Так бы без портков казаков и ополонил.

– Не ополонил бы. Они уже ушли. У них никого у реки нет. Полковник сразу направил вестового об этом дать знать к командующему. А нас там егеря с уланами сменили.

Кузнецов покачал головой и принялся за уху, черпая ее деревянной ложкой и чувствуя как постепенно прибывают силы. Брусков улыбнулся:

– Мы с батей, Ваше высокоблагородие, в Дону как-то раз белугу на полторы сажени подняли. Когда уже в лодку ее затянули, она батю так хвостом саданула, что он в воду так и слетел. Еле вылез, в том месте водовороты река крутит. Вот из той белуги уха была, так уха! Отец с соседом ее под калганную пустили. Бутыль выдули, а не в одном глазу. Ночью в сенях застыла, так ее хоть ножом режь. Пол зимы солонину ели. А здесь так, ершики, да окуньки. На Дон вернемся, первым делом рыбалить пойду.

– Спасибо тебе, Брусков, вроде и болеть стало меньше. Пойдем к сотне. Готовиться надо – завтра француз в бой пойдет. И до нас обязательно дело дойдет.

БИТВА ГИГАНТОВ.

1. Подготовка.

К Бородинскому полю Наполеон привел 135 тысяч солдат. Это были самые выносливые, храбрые, опытные и боеспособные воины. Только такие смогли выдержать изнурительный, сопряженный с постоянными боями поход от границы. Ни суровый и непривычный климат, ни недостаток продовольствия, ни ожесточенное сопротивление русских не остановили их. Были неудачные бои, серьезные потери, но они неудержимо продвигались вперед. К генеральному сражению подошел цвет наполеоновской армии. Французы верили, что им необходимо сделать последнее усилие и Россия будет повержена.

После взятия Шевардинского редута, Наполеон 25 августа дважды в этот пасмурный день со своим штабом объезжал позиции, очень внимательно рассматривал расположение русских войск, их укрепления, рельеф местности, часто останавливался, беседовал с начальником штаба маршалом Бертье, другими маршалами и генералами, давал распоряжения о размещении своих корпусов, дивизий и полков, указывал позиции для артиллерии. К вечеру план сражения был готов – атаковать первому, обрушить на слабый левый фланг русских всю мощь корпусов Нея, Даву (три пехотные дивизии из пяти), Жюно, Понятовского и трех резервных кавалерийских корпусов Мюрата, всего, примерно, до 70.000 человек, создав подавляющее численное превосходство, разгромить армию Багратиона, окружить и, прижав к Москве-реке остальные войска Кутузова, уничтожить их. Большие батареи снесут русские укрепления. Многочисленная и умелая кавалерия будет содействовать пехоте и стремительно сама атаковать большими массами, лишит противника маневра и довершит его разгром. План маршала Даву о скрытном обходе левого фланга русских был отвергнут из-за большого риска ослабить фронт и опасности движения по лесистой местности, малопригодной для такого обхода. Наполеон остался верен своим традициям. Местность и расположение русских войск не давали возможности для поиска других вариантов действий и был избран наиболее приемлемый. Штабные офицеры нанесли на карты отсутствующие на них деревни, овраги, ручьи, леса и кустарники и императору была представлена очень подробная карта места предстоящего сражения. Вечером войскам было зачитано воззвание Наполеона, которое было встречено с восторгом. Все было готово к битве.

Поле сражения представляло из себя равнинную сильно пересеченную речками, ручьями и оврагами местность с несколькими пологими возвышенностями. Вся русская позиция прикрывалась естественными преградами для наполеоновских войск. Одновременно лесами от них были скрыты русские резервы и их перемещения в ходе сражения.

Правый фланг русской армии в районе деревни Маслово, занятой отрядом казаков Власова, упирался в берег Москва-реки. К югу от Маслово и до деревни Горки расположились русские Второй генерала Багговута и Четвертый генерала Остермана пехотные и Второй кавалерийский генерала Корфа корпуса. За ними встали Первый кавалерийский корпус генерала Уварова и казаки Платова. Подходы к Горкам защищали несколько мощных батарей, под огнем которых находилось Бородино, Новая Смоленская дорога и промежуток между рекой Колоча и Курганной батареей.

Дальше на юго-запад позиция шла по небольшим перелескам и крутому высокому (до 15 метров) берегу реки Колоча до села Бородино. Через эти населенные пункты с запада на восток проходила Новая Смоленская дорога. Село Бородино, лежащее на левом берегу Колочи напротив впадения в нее ручья Стонец, занял Лейб-гвардии Егерский полк. В Горках, на высотах, защищенных несколькими укреплениями и батареями, Кутузов расположил свой командный пункт. Шестой пехотный корпус Дохтурова и Третий кавалерийский корпус Крейца встали на фронте от Горок до северных скатов Курганной высоты.

Далее позиция от слияния ручья Стонец с Колочей шла строго на юг. За этим местом на холме, получившим название Курганная высота или позднее – батарея Раевского, был построен люнет или редут с двухметровыми брустверами, широким семиметровым рвом и высоким контрэскарпом. С фронтальной части редута и на его флангах были вырыты в несколько рядов «волчьи ямы» и местами врыт деревянный частокол из затесанных бревен – полисад. Редут защищали 46 орудий, 12 из которых, принадлежащих 26-й батарейной роте подполковника Шульмана 2-го, были размещены внутри укрепления у амбразур. На кургане были выставлены 26-я пехотная дивизия генерала Паскевича из Седьмого пехотного корпуса генерала Раевского.