Игра вслепую, или Был бы миллион в кармане Шилова Юлия
– В том-то и дело, что за тряпки! – в сердцах прокричала я. – За обычные, дешевые юбки.
– Чертовщина какая-то, – пожал плечами Толик. – Ничего не пойму. Ты, может, за место платить не хотела?
– Как же, не хотела! У меня за место на полгода вперед проплачено. За крышу я Рашиду исправно отстегиваю. У меня вообще с торговлей никогда проблем не было. Я уже давно в челночном бизнесе кручусь. Просто в тот день я товар моментально распродала. У меня сумма немаленькая собралась. Зашла в кафе, перекусить хотела. Тут откуда ни возьмись появился какой-то придурок и стал требовать с меня деньги.
– А что он говорил?
– Говорил, что я на рынке беспредел устроила.
– Какой еще беспредел?
– Да и не беспредел вовсе! Просто одна моя давняя приятельница решила мне помочь. Это же элементарно! Так все делают! Ходила она по рынку, искала приезжих лохов и втюхивала им юбки, как будто они самый ходовой товар на свете. Тут же нет ничего особенного. Почему я должна платить за свою смекалку и изобретательность? Каждый торгует, как может. Ведь лохотронщикам, к примеру, никто не мешает. А они работают по похожей схеме. У них и зазывалы есть, и «счастливые обладатели крупных выигрышей», и «случайные» свидетели… Только их никто не гоняет. А они ведь людей дурят по-черному. Сам знаешь, сколько их развелось. На каждом базаре, на каждой станции метро играют. Я, может, кого и дурю, но людей, в отличие от них, без штанов никогда не оставляю. Где же справедливость, спрашивается?!
– Лохотронщикам тоже достается будь здоров. Их менты в любой момент могут привлечь к ответственности за мошенничество, а то, чем ты занимаешься, ни к какой статье не подходит. Это какой-то новый вид мошенничества.
– Да этим каждый второй на рынке занимается, иначе можно свой товар по полгода продавать! А лохотронщиков к ответственности никто не привлекает. То, что нам по телевизору показывают, – туфта. Забирают или зеленых, или тех, кто залез на чужую территорию, или тех, кто отказывается мзду платить. Сам подумай, кто их будет забирать, если они ментам за место отстегивают? К тому же я не лохотронщица, а торгашка. Мне люди деньги дают, а я им – товар. А уж как я свой товар продаю, никого не касается. Как умею, так и продаю. Только вот за это живьем в могилу никого не закапывают.
– А ты знаешь тех, кто тебя закопал?
– Нет.
– Может, они не с рынка, а залетные какие?
– Может. Только мне от этого не легче. Ни денег, ни ключей от квартиры с машиной. Я машину у входа на рынок оставила.
– Тебе при таком раскладе придется ждать утра. Кстати, если ты этих ребят не знаешь и никаких дел с ними не имела, то можешь смело писать заявление в полицию. Я думаю, что менты найдут их быстрее, чем ты.
– Вот еще, – сморщилась я, наливая себе водку. – Я ментов стороной обхожу.
– Почему?
– Потому. Боюсь я их, Толик. Нет ничего страшнее полицейского беспредела. У ментов самые элементарные понятия отсутствуют. Носят форму, находятся при исполнении, а говорят с нами на блатном языке, будто сами по нескольку сроков отмотали.
– Ну не все же?
– Может быть, но мне лично встречалась одна мразь. Зачем человек идет работать в полицию? Затем, чтобы власть заполучить над такими дураками, как мы. Борцы за справедливость среди полицеских редко встречаются, в основном – один мусор. Извини, Толик, но я с ментами не дружу. Да и о какой дружбе может идти речь, если мы ментам платим за то, чтобы они закрывали глаза на рыночный беспредел? Мы, торгаши, за то, чтобы они наши разрешения на торговлю шибко не изучали. Карманники – за право карманы и сумки чистить. Администраторы – за возможность разводить лохов на лотерейные выигрыши. Зачем мне на рожон лезть? Если я заявление напишу, то мной заинтересуются и менты, и те, кто меня закапывал. Они-то между собой всегда общий язык найдут, а я в дураках останусь. Так что придется самой их искать.
– Ну и что ты им сделаешь? – улыбнулся Толик.
– Не знаю. Еще не придумала, – почесала я голову. – За меня даже заступиться некому. Обыкновенная рыночная торговка. Надо бы заиметь влиятельного любовника, который отыщет их и накажет. Женщина без мужчины ничего не сможет сделать. Только с влиятельными любовниками нынче напряженка. Ну ничего, как говорится, кто ищет, тот всегда найдет!
– Поиски любовника могут затянуться на неопределенный срок, – ухмыльнулся Толик.
– Это так, – согласилась я. – Завтра к Рашиду пойду. Я ему за крышу плачу, пусть он и разбирается. Верно?
– Ну да.
– Это его прямая обязанность – мои проблемы регулировать. А то не по-людски как-то получается. До чего же он дошел, если его коммерсантов живьем закапывают? Совсем обленился, работать не хочет! Надо завтра его в известность поставить, а то, не ровен час, полрынка похоронят. Толик, а ты случайно не можешь помочь мне?
– Ты что, увидела во мне влиятельного любовника? – засмеялся Толик.
– На влиятельного любовника ты, конечно, не похож, но чем черт не шутит…
– На этот раз черт действительно не шутит, – серьезно сказал Толик и разлил водку по рюмкам. – У меня своих проблем по самые уши.
– А какие у тебя проблемы?
– Если ты еще помнишь, у меня умер дед. Завтра я должен его похоронить. Ты меня, конечно, извини, но я и представить себе не мог, что обнаружу в могиле, предназначенной для деда, тебя. Лариса, я живу спокойно, никому не мешаю и тебе так же советую жить. Думаешь, я поверил тому, что ты рассказала?! Я что, на лоха похож? Да кому ты, на хрен, нужна со своими юбочками, чтобы тебя закапывать? Ты, девочка, видно, что-то серьезное натворила. Из-за юбочек никто на мокрое дело не пойдет, да и ты из-за этого в ментовку идти не торопишься. Так вот, я тебя с того света вытащил, дал на ночь крышу над головой. А завтра – до свидания. Я твоих дел не знаю и знать не хочу. Как ты в это дерьмо забралась, так сама из него и выбирайся. Не обессудь, Лариска, но мне пожить хочется, и чужих проблем мне не надо. Знаешь что, дам ка я тебе один совет. Постарайся не влезать в щекотливые ситуации. Потому что, когда тебя в следующий раз закопают, меня может не оказаться рядом.
Толик наконец замолчал. Я отвернулась к окну, не зная, что сказать. Мне хотелось как можно скорее убежать из этого дома. Но ведь на улице ночь, а ночью одинокую девушку на каждом углу поджидают неприятности. В глубине души я прекрасно понимала, что мой новый знакомый по-своему прав: кому охота вешать на себя чужие проблемы. Кроме того, он спас мне жизнь, приютил на время, как мог накормил и даже напоил, то, что он не хочет мне помогать, так это его право.
– Ну что ты надулась? – перебил мои мысли Толик. – Обиделась, что ли?
– Не знаю. Налей мне еще водки.
– Не много ли для непьющей девушки?
– В самый раз. Сегодня я на собственной шкуре почувствовала, что ощущает покойник, лежа в могиле. Прямо тебе скажу, удовольствие еще то. До сих пор не понимаю, как только я там не задохнулась. Бог, видимо, решил меня пожалеть. Он-то хорошо знает, что меня эти изверги без всякой причины закопали.
Толик поморщился и налил мне очередную порцию водки. Выпив рюмку, я почувствовала, что отключаюсь.
– Кажется, я сейчас засну. – Язык не слушался.
– И откуда ты взялась на мою голову? – вздохнул Толик, взял меня на руки и отнес в спальню.
– Из могилы твоего деда, – простонала я, погружаясь в сон.
Глава 3
Кто-то усиленно тряс меня за плечо. Открыв глаза, я увидела голого по пояс Толика. На шее у него висело махровое полотенце.
– Подъем! Кончай спать. Я тороплюсь. Мне сегодня деда хоронить.
– Который час? – спросила я сонным голосом.
– Семь уже.
– Сколько?!
– Семь, говорю тебе!
– Ты что, с ума сошел, что ли? В такую рань подскочил?!
– Я, между прочим, уже пробежку вокруг озера сделал и отжался пятьдесят раз.
– Ну ты даешь, – с любопытством посмотрела я на Толика. – Ты что, спортсмен, что ли?
– Представь себе, – улыбнулся Толик и с ехидством в голосе продолжил: – Ты же на рынке торгуешь. Значит, вставать должна рано. При такой работе ты должна режим соблюдать.
– Я же не в Лужниках стою. Это там нужно в пять утра подниматься, а в семь уже на работе торчать. Не выйдешь торговать – двести рублей штрафа. У нас проще. Народ подтягивается часам к десяти, так что можно смело спать до полдевятого. Послушай, а где же кофе?
– Какой еще кофе?
– Натуральный. Черный.
– Ты все сказала?
– Все. Каждое утро я начинаю с чашечки ароматного кофе. А ты разве нет?
Толик усмехнулся.
– Послушай, ну и наглая же ты девка! Я таких еще не видел. Мало того, что ты чуть было не заняла могилу моего любимого деда, так еще требуешь чашечку ароматного кофе.
– Скажи еще, чтобы я побыстрее убиралась из твоего допотопного дома, – обиделась я к встала с кровати.
– Я тебя не выгоняю. Ладно уж, пошли на кухню я сделаю тебе кофе.
– Это другой разговор, – улыбнулась я и пошла за ним.
На кухне, сев на стул, я внимательно осмотрела свои ноги и с облегчением вздохнула. Отеки сошли, синяков вроде бы не наблюдалось, ссадин и царапин тоже… Толик поставил на стол пару чашек и достал большую банку кофе. Устроившись напротив меня, он как-то по-домашнему произнес:
– Сахар сама клади. Я не знаю, сколько тебе ложек.
– Я ненавижу сахар.
– Тогда пей без сахара. Кстати, а почему ты назвала этот дом допотопным?
– Не знаю. Просто он такой старый, что в любую минуту может завалиться набок. Да и мебель тут, прямо скажем, довоенная.
– Я же говорил, что здесь мой дед жил. Этот дом является нашей семейной реликвией. Теперь дед умер, и дом под дачу пойдет.
– Тут вполне можно сделал ремонт и привести все в божеский вид.
– Это уже не твое дело. Дед не разрешил нам этот дом трогать. Он хотел, чтобы здесь все оставалось без изменений, даже в завещании об этом написал. Ладно, поехали. У меня сегодня траур.
Я отодвинула чашку и грустно посмотрела на Толика.
– И почему нынешние мужчины такие неблагородные. Видишь, что девушка попала в неприятную историю, и не хочешь помочь. Куда только рыцари, интересно, подевались?..
– У тебя, между прочим, ни стыда, ни совести. Я тебя из могилы вытащил. Жизнь спас.
– Этого мало. Вот если бы ты помог мне найти тех людей, которые меня в эту могилу закопали, – другое дело.
– Нет уж, Лариска, обойдешься как-нибудь без меня. Я в азартные игры не играю.
– До дома хоть меня довезешь?
– Довезу.
Мы вышли во двор и сели в машину. Толик завел мотор и достал сигарету. Он внимательно посмотрел на меня и серьезно произнес:
– Лариска, ну что ты такая расстроенная? Давай, бери себя в руки. Главное, что жива осталась, а все остальное – пустяки. Накуролесила, теперь расхлебывай. Я бы на твоем месте так с жизнью не играл. Это может плохо кончиться, – он щелкнул зажигалкой.
– Ну и хорошо, что ты не на моем месте.
– Почему?
– Потому что на моем месте ты бы под землей столько не выдержал: задохнулся бы в первую же минуту.
Как ни странно, мои слова Толика совершенно не задели. Он спокойно вел машину, что-то напевая себе под нос. Тяжело вздохнув, я тупо уставилась в лобовое стекло, даже не пытаясь продолжить разговор. Несколько раз мне приходилось прерывать молчание, показывая дорогу к своему дому. Когда машина наконец остановилась, я тихо произнесла:
– Ну вот, приехали.
Толик заглушил мотор и повернулся ко мне:
– А как ты попадешь домой, если у тебя ключа нет?
– Я запасной ключ у соседки держу. На всякий случай.
– Предусмотрительная, – улыбнулся мой новый знакомый и глубоко затянулся. – Ну ладно, мне пора. Земля круглая, может быть, еще встретимся.
– Ты хочешь сказать, что снова откопаешь меня?
– С чего это ты взяла?
– Да просто земля у меня теперь ассоциируется с кладбищем. Она не круглая. Она ужасно тяжелая. – Взявшись за ручку дверцы, я, не удержавшись, спросила: – Тебе жаль?
– Жаль? О чем ты, Лариса?
– О том, что мы расстаемся. Вдруг случится так, что в самый нужный момент тебя не окажется рядом?
– Ты сумасшедшая!
– Может быть. Просто у нас с тобой произошло на редкость многообещающее знакомство. Такое восхитительное начало и такой грустный конец.
– Еще бы! Это самое романтическое знакомство в моей жизни. – Толик выкинул окурок и завел мотор. – Послушай, подруга, – сказал он после небольшой паузы, – ты и в самом деле чокнутая. С тобой свяжешься, так оглянуться не успеешь, как окажешься в какой-нибудь могиле или же с отрезанной головой на мусорной свалке. Ты уж лучше разбирайся со своими проблемами сама и не вмешивай в это дело посторонних людей!
Молча проглотив его слова, я вышла из машины, громко хлопнув дверью, и решительным шагом направилась к подъезду. Больше всего на свете мне хотелось оглянуться, но что-то внутри меня не позволяло сделать это. Не хочет помогать и не надо! Пусть катится ко всем чертям! Я сильная, как-нибудь справлюсь сама, обойдемся без чужого участия. Может быть, так даже будет лучше.
Поднявшись на свой этаж, я позвонила соседке и взяла запасной ключ. В тот момент мне и в голову не приходило, что он может не понадобиться…
Дверь оказалась незапертой. С замиранием сердца я зашла в квартиру. Там был настоящий погром. Повсюду валялись пакеты с моим бельем, платья, книги, посуда… Едва сдерживая крик, я бросилась к комоду, где хранились мои драгоценности и кое-какие сбережения. Как и следовало ожидать, комод был пуст. Увидев это, я села на пол, прислонилась к стене и громко зарыдала.
Мало того, что эти гады чуть не прикончили меня, закопав в могилу Толькиного деда, так они еще умудрились подчистую выгрести то, что я долгие годы зарабатывала собственным горбом, надеясь хоть немного пожить по-человечески! Я уже не в том возрасте, чтобы все начинать с начала, да и где теперь взять деньги на новый товар?
Смахнув слезы, я с трудом поднялась и, как во сне, побрела на кухню, зная, что на дверце холодильника должна стоять недопитая бутылка виски, привезенная несколько дней назад га Познани. Тому, что она бесследно испарилась, я почти не удивилась…
На глаза попался телефонный аппарат. «Странно, что хоть это не унесли, – почему-то подумала я и набрала Маринкин номер.
– Алло, – послышался голос подруги.
– Маринка, это я…
– Лорка, куда ты пропала? Что случилось? – затараторила она.
– Меня ограбили, – зарыдала я.
– Ты дома?
– Да.
– Я сейчас к тебе приеду.
– Захвати что-нибудь выпить. Эти подонки даже виски прихватили из холодильника.
– Лариска, что ты несешь?! Виски это ерунда, а вот то, что баксы пропали, – жалко.
– Не трави мне душу, лучше приезжай скорей!
Я положила трубку и без сил уставилась в окно. Сколько прошло времени – не знаю. Резкий звонок в дверь заставил меня опомниться. Машинально глянув в глазок, я увидела перепуганную Маринку с пакетом в руках.
– Ты что дверь на замок не закрываешь? – накинулась она на меня.
– А зачем ее закрывать, если все, что можно было утащить, из этой квартиры уже вынесли? Осталась только я. А я никому не нужна.
– Ты баба красивая Может, кто и на тебя позарится.
– Я бы не против, если только этот «кто-то» будет богат. Ты выпить принесла?
– Принесла.
– А что именно?
– Виски купила тебе в утешение. Пришлось потратиться. Ничего не поделаешь, подруга в беде.
– Тогда давай доставай, чего медлишь? Спиртное сейчас для меня – лучшее лекарство.
– Успеется. К чему такая спешка?
Маринка прошла в комнату, достала бутылку из пакета, поставила ее на стол и, открыв рот, уставилась на пеня.
– Ты что так смотришь?
– Я тебя еще никогда такой не видела.
– Какой?
– У тебя, Лорка, губы синие. Ты как будто из могилы вылезла. На покойницу похожа…
– Между прочим, ты угадала, – нервно усмехнулась я и полезла в карман за сигаретами.
– Что ты несешь? – глаза Маринки округлились.
– Я говорю: ты угадала. Именно из могилы меня чудом вытащил один парень. – Открыв виски и налив себе полный стакан, я рассказала Маринке все. Когда я наконец замолчала, она едва слышно произнесла:
– Лариска, ты знаешь, вчера у входа на рынок сгорела твоя машина…
– Что?!
– Я вчера у своей знакомой в пятнадцатой палатке задержалась. Только собралась уходить, слышу, по рынку слух прошел, что у входа чья-то машина загорелась. Думаю, пойду посмотрю. Народу там собралось немерено. Пожарных вызвали. Твоя машина горит, а тебя нигде не видно. Я испугалась сначала, но потом смотрю – в салоне пусто. Когда машину потушили, тут и дураку стало ясно, что она восстановлению не подлежит Рашид велел своим пацанам ее на свалку вывезти. Они меж собой толковали, что в салоне якобы окурок был. Мол, ты курила, а потом ушла куда-то, толком окурок не потушив. Я сразу поняла, что это какой-то бред. Во-первых, ты куришь крайне редко, только когда нервничаешь сильно, а во-вторых, ты же не маленькая девочка, чтобы окурки в машине оставлять. Ладно бы еще выпила немного, но ты за рулем никогда не пьешь. После случившегося я тебе весь вечер звонила, но никто трубку не снимал. В последний раз я в два часа ночи твой номер набирала, но ты так и не подошла. Тут я и поняла, что ты дома не ночевала… – Маринка повертела рюмку в руках и сделала небольшой глоток.
– Дай сигарету, – попросила я, – мои закончились.
– Лора, – дрогнувшим голосом спросила она, – а почему они только к тебе привязались, ведь я в этот день тоже весь свой товар распродала?
– Наверное, я им понравилась больше.
– Это точно. Ты у нас красивая, – грустно улыбнулась Маринка.
– Дура ты! Просто я на виду была, а ты у знакомой отсиделась. Не переживай, и до тебя очередь дойдет.
Маринка побледнела.
– Ты хочешь сказать, что меня тоже живьем закопают?
– А почему бы и нет. Поживем – увидим.
– Я больше на рынке не торгую, – решительно отрезала Маринка.
– Ты меня не слушай. Я и сама не знаю, что несу, все-таки столько времени в могиле пролежала, это не шуточки. У меня тело до сих пор болит. Если тебя сразу не тронули, то уж теперь вряд ли тронут. Мне просто повезло меньше, – постаралась успокоить ее я.
Маринка вздохнула:
– Все равно страшно. Ты сама подумай, что нам теперь делать-то?
– Ничего. Надо найти этих гадов и наказать их по заслугам.
– А кто их накажет? – поинтересовалась Маринка.
– Да хотя бы я.
– Ты?
– А что тебя удивляет?
Маринка поджала губы:
– Да уж, народная мстительница… Ну что ты им сделаешь? Ничего. Считай, что тебе повезло по первому разу. В следующий раз попадешься – живьем закапывать не будут, сразу убьют, делов-то. Нет, тут без мужика не обойтись. Был бы у тебя нормальный любовник – другой разговор. Он бы их враз на место поставил. А тебе, такой хрупкой, не по силам меч правосудия нести. Твои нежные плечи этого не выдержат.
– Я уже об этом думала. Всех своих знакомых перебрала, только подходящей кандидатуры так и не нашла. Если бы у меня был нормальный мужчина, стала бы я торговать на этом чертовом рынке! Зачем? Он бы смог обеспечить мне достойное существование. Ну и ладно, нет так нет. Что ж теперь, убиваться, что ли? Придется действовать самой. Завтра пойду к Рашиду и поговорю с ним. Я ему исправно за крышу плачу, пусть он эти деньги и отрабатывает.
– Да ничего он тебе путного не скажет! Скажет, что это не его ребята, а раз не его, то и спроса нет.
– «Спроса нет, спроса нет», – передразнила я Маринку. – Сама подумай, ведь я ему за охрану плачу. Так почему же он меня не охраняет?!
– Потому что твой Рашид – обыкновенная шестерка. За ним стоит кто-то покруче, сама небось знаешь.
Допив виски, я посмотрела на часы.
– Мне пора.
– Ты куда собралась? – испугалась подруга.
– На рынок. Пойду в администрацию, постараюсь что-нибудь выяснить. С какой это стати моя машина загорелась именно в тот момент, когда меня на рынке не было, и кто понесет за это ответственность? И вообще, почему я в кафе спокойно поесть не могу?! Кто-то же должен нас охранять? Деньги дерут немалые, а защиты никакой нет.
– Не ходи, не надо, – опустила глаза Маринка.
– Почему?
– А вдруг те ребята, что на тебя вчера наехали, узнают, что ты жива? Даже думать об этом не хочется!
– Нет, Маринка, ты домой возвращайся, а я на рынок. Вечером созвонимся.
– А вдруг ты мне больше не позвонишь? – смахнула слезы Маринка.
– Позвоню, – улыбнулась я.
Маринка вышла следом за мной на лестничную площадку и робко потянула меня за рукав.
– Ты бы дверь на замок-то закрыла…
– Зачем, если ключи у кого-то еще есть. Тем более, что самое ценное уже вынесли.
– Но ведь кое-что осталось. Закрой лучше, Лариска, а то унесут последнее. Те, кто здесь побывал, вряд ли сюда вернутся, а вот другие зайдут запросто.
– Не зайдут, у нас как на фронте – два раза в одну воронку снаряд не попадает!
– Лор, ты такая пьяная, ну куда ты сейчас пойдешь? Ложись, выспись хорошенько, а завтра подумаем на свежую голову, что нам с тобой предпринять.
– Я в могиле выспалась. Больше не хочу. Когда столько времени под землей проведешь, то больше всего на свете хочется двигаться.
– Лор, а может, в полицию на них заявить?
– Нет, только не это. Когда в прошлом году тебя ограбили, ты в полицию заявляла?
– Нет.
– Почему?
– Все равно ведь ничего не найдут.
– Вот именно. Только лишняя суета.
– Но меня просто ограбили, а тебя пытались убить.
– Тебе повезло больше, вот и все. Ладно, подруга, чтобы ты успокоилась, закрою я дверь!
Маринка попыталась меня остановить и втащить обратно в квартиру, но я ловко увернулась, сбежала вниз по лестнице, поймала такси и назвала адрес рынка. Пьяна, не пьяна, но с этим делом нужно разобраться.
Глава 4
Я несколько раз обошла торговые ряды, но вчерашних типов так и не встретила. Что ж, придется идти в администрацию.
– Ты, кажется, из крайней палатки в последнем ряду? – увидев меня, спросил молодой парень в строгом костюме, сидевший за столом.
– Да, – ответила я.
– Это твоя машина вчера у входа на рынок стояла?
– Моя.
– Она сгорела. Надо тушить сигареты на улице, а не в салоне собственного автомобиля. Наша фирма вынуждена была выплатить из-за тебя несколько штрафов, поэтому будь добра, голубушка, рассчитайся с нами. Тысяча – пожарной инспекции, тысяча – санитарным властям, две тысячи – за эвакуацию машины, полторы тысячи – за то, что наши люди возились с твоей тачкой, и пять штук – за моральный ущерб.
– За какой еще моральный ущерб? – растерялась я.
– Ты вчера к нашему рынку внимание привлекла. Менты, пожарные… На хрен нам это надо! У нас место тихое, спокойное, а тут столько лишнего шума! Нам такая суета не нужна. Считай, что пять штук – это дисциплинарное взыскание. За то, что ты водку пьешь в рабочее время, а потом даже выехать нормально не можешь. Сигарету она забыла потушить! Я вам тысячу раз говорил: бухать – бухайте, но ведите себя потом нормально. На работе, как-никак, находитесь! Ладно, зимой вы водкой согреваетесь, но сейчас-то лето! Вполне можно было до дома дотерпеть. Короче, за вчерашний инцидент ты должна нам выплатить десять с половиной тысяч, и мы в расчете. Округляем, итого получается одиннадцать. Одиннадцать штук, и тебе все прощается. Только знай: если такое еще раз повторится, то мы тебя с рынка в два счета выставим.
– Ну ты даешь, – присвистнула я. – От души насчитал, ничего не скажешь. У тебя, наверное, в школе по математике пятерка была? Моральный ущерб, говоришь? Да это ты и твоя паршивая фирма за моральный ущерб мне должны заплатить! Что ж это за рынок такой, если с него честных коммерсантов средь бела дня похищают и живьем закапывают, а потом грабят квартиру и сжигают машину?! Нет, подумать только, за ущерб он захотел получить! А хреново тебе не станет? Короче так, я вчера товар продала на пять тысяч долларов. Машина у меня пару штук стоила. Из квартиры добра вынесли где-то тысяч на двадцать. Считаем. Итого двадцать семь получается. А теперь округляем до тридцати. Моральный ущерб я вам, так и быть, прощаю. Верните мне хотя бы эти деньги, и все. Тридцать тысяч долларов на стол, и разойдемся по-хорошему. В противном случае я сегодня пишу заявление. Органы давно интересуются вашим рынком, но им пока не за что было уцепиться. Ну так я могу помочь! По-моему, ментам должен понравиться подробный рассказ, кто на самом деле является арендатором этой земли и кто за ним стоит? А налоговики будут в восторге, когда узнают, куда уходит черная наличка! Есть и еще кое-какие факты…
Парень в костюме побагровел и стал медленно подниматься. Я нахально подмигнула ему:
– Закрой рот, придурок, а то ненароком муха залетит! И побыстрее шевели мозгами, если не хочешь неприятностей. Телефон «02» я знаю наизусть.
– Послушай, да ты больная. Тебя в психушку надо. Попробуй только пикни, мы тебя живо в контейнер отведем, прикуем наручниками к стенке и всю дурь из твоей бестолковой башки выбьем.
«Кажется, переборщила, – подумала я и попятилась к двери. – Этот ненормальный действительно прибьет меня, даже глазом не моргнув».
На мое счастье, в эту минуту дверь распахнулась, и на пороге появилась полная женщина в белом халате. Бесцеремонно отстранив меня, она прошла в комнату, открыла толстую папку и громко затараторила:
– Ну что, голубчики, допрыгались? Дождались проверки? Я вас давно предупреждала: с санэпидемстанцией надо дружить Почему не соблюдаете правила, обязательные для всех? Чем людей кормите, засранцы? Во что шашлычную превратили? Мы наложили штраф и дали распоряжение закрыть заведение до выяснения всех обстоятельств поступления некачественной мясной продукции!
– Глафира Петровна, да у нас в кафе не мясо, а сказка. Парная свинина! Из Рязани возим. У нас и документы все в порядке. Что вы такое говорите? – возмутился парень. – Сколько вас человек?
– Семь, – вызывающе ответила женщина.
– Всего-навсего? А я-то думал… Глафира Петровна, пройдемте в кафе. Сейчас мы вас шашлычками накормим. Целый банкет организуем, парной свининки с собой дадим. Прекращайте свой рейд. Сейчас мы обо всем договоримся. Зачем вы, в самом деле, непонятно что устроили? Мы же с вами ладили всегда! Как говорится, свои люди всегда могут договориться. В прошлый раз мы вас не обидели, и в этот раз не хуже будет! Нам такую икорочку черную привезли из Комсомольска, пальчики оближешь! На ладошку положишь, прямо рассыпается. Вот мы вам сейчас икорочку-то и организуем. К завтраку, к празднику любому – одно удовольствие. А штраф мы вам незамедлительно наличкой выплатим, только квитанции нужно порвать. Зачем сор из избы выносить? Лишние бумажки ни вам, ни нам не нужны. А шашлычную закрывать нельзя. Закрыть шашлычную – все равно что нам кислород перекрыть. Там все вкусное подают, народ не нахвалится! Да вы в этом сами сейчас убедитесь! Глафира Петровна, а как черная икорка, в прошлый раз вам понравилась?
– Вкусная, – махнула рукой повеселевшая женщина. – Детям понравилась, еще просят.
Читать бесплатно другие книги:
