Чудо перевоплощения Серова Марина

– О, здесь есть даже номера люкс, отличненько. – Затем она перевернула страничку и восхитилась увиденным: – Какая красота, просто чудо, а не место! Интересно, как оно называется? – Через секунду она уже басила: – Какой ужас, это санаторий «Голубые дали». – Зинка залилась смехом и посмотрела на меня, ожидая похожей реакции.

– Между прочим, хорошее место, я там бывала.

– С ума сошла, я в «Голубые дали» ни за что не поеду, меня потом все засмеют. – И она вернулась к просмотру журнала. – С ума сойти, еще одни голубые, только теперь ели. У вас что тут, под Тарасовом, центр для встреч сексуальных меньшинств? – Собственная шутка ей очень понравилась, она захихикала, поправляя съехавшее набок полотенце. – Не годится! – был вынесен жесткий вердикт.

Окончательно выбрать место для отдыха из предложенного многообразия местных достопримечательностей Колыванова смогла минут через пятнадцать. Она ткнула наманикюренным пальчиком в страницу журнала и громко сообщила мне о своем решении:

– Едем сюда!

Я стянула с ее колен журнал. Выбранное подругой место я не очень-то любила.

– Не хочу туда.

– Почему? – огорчилась Зинка. – Ты только посмотри, место – просто супер, номера, природа, даже казино свое есть.

– Вот поэтому и не хочу. Там вечно собираются богатенькие отбросы общества, дебоширят, пристают, мешают нормальному отдыху, одним словом.

– Ну и пусть пристают, нам-то что, – усмехнулась Колыванова. – У нас же есть ты.

– Большое спасибо, – я кивнула, – ты все-таки видишь во мне исключительно защитника, а не подругу для приятного времяпрепровождения.

– Ну что ты, Женечка. – Она испугалась, что перегнула палку, и поспешила дать задний ход. – Ты для меня только подруга, больше ничего. И если тебе там так не нравится, мы можем выбрать другое место, какое сама захочешь.

Я уже открыла рот, чтоб произнести название моего любимого под Тарасовом дома отдыха, но Зинка не дала мне и слова вымолвить: она бросилась мне на грудь, преданно посмотрела в глаза и заплакала.

– Но мне так хочется туда, ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

– Два дня мы пробудем там. Если мне что-нибудь не понравится, мы найдем другое место. – Я постаралась выбраться из ее цепких объятий.

– Ура! – И снова я была награждена крепким дружеским поцелуем. – Только, Женечка, у меня будет к тебе еще одна маленькая просьба.

– Какая? – я насторожилась.

– Не хочу афишировать свое имя, можно нам инкогнито устроиться в отеле?

– Ты что, кинозвезда? А может, ты в розыске? – улыбнулась я такой просьбе.

– Нет, но я же прячусь от Альберта, а что это за прятки, если я зарегистрируюсь под собственным именем?

– Хорошо, мы что-нибудь придумаем.

Свои уцелевшие вещи Зинаида покидала в мою спортивную сумку, с которой я обычно хожу на занятия в тренажерный зал. Сумка небольшая, но и целых вещей у Колывановой осталось немного, так что они легко в ней разместились.

– Чемодан твой можно выбрасывать.

– Что ты. – Зина вцепилась в дырявый чемодан. – Разве можно его выбрасывать, он ведь мне жизнь спас.

– Что же ты его теперь, в рамочку вставишь и на стену повесишь?

– Когда я буду возвращаться в Москву, заберу его с собой и буду хранить как реликвию. А пока пусть он у тебя полежит. – Не дожидаясь моего разрешения, Колыванова стала запихивать чемодан под кровать. – Ты не против?

– Не против, – ответила я с легким раздражением.

Мой «Фольксваген» несся по улицам города по направлению к «Золотой бухте», это и было то самое шикарное место, которое Колыванова выбрала для отдыха. Зинка с любопытством смотрела в окно машины и удивлялась, как все изменилось за время ее отсутствия.

– А тут-то что настроили, обалдеть. – Она проводила взглядом новый торговый центр. – А где наш кинотеатр?

– Снесли, – сухо ответила я.

– Сволочи, – возмутилась Колыванова.

Неожиданно послышался знакомый мотивчик из репертуара Верки Сердючки, это дребезжал телефон Колывановой.

– Ой. – Она сама вздрогнула от неожиданности и принялась разгребать немыслимое количество вещей, лежавших в ее сумочке, разыскивая мобильный телефон.

Звонок становился все громче, Колыванова наконец извлекла из сумочки трубку.

– Слушаю, – очень по-деловому ответила Зинка. – И чего он хочет? Хорошо, я перезвоню.

Я и не думала, что Зинаида может быть такой деловой, но у нее даже выражение лица изменилось, когда она разговаривала со своим собеседником. Но на лице ее отразился не страх и не удивление, а серьезная деловая маска, с которой обычно видные политические деятели выходят на встречу с народом.

– Кто это? – полюбопытствовала я.

– А, это по работе. – Зинка бросила телефон обратно в сумку и вернула на свое лицо кокетливую детскую улыбочку.

– Ты работаешь? – Я даже не представляла, кем она может работать.

– Ну, не то чтобы работаю, я хозяйка салона красоты. Так, приходится иногда решать организационные вопросы.

– Как интересно! А я думала, что ты решила спрятаться от всех и телефон с собой брать не стала. Ведь мужу не составит труда вычислить тебя, ты об этом не думала?

– Конечно, думала, что же я, совсем дурочка, что ли? – Она глупо захихикала, совсем как дурочка. – Перед отъездом я купила новый телефон, оформила его на своего сотрудника из салона. Номер знают только два человека: подружка и мой заместитель. Но они никогда не проговорятся, в этом я уверена.

– Не ожидала я от тебя такой сообразительности. – Я и вправду была несколько удивлена действиями Колывановой.

– Ого, а это что? – Зина проигнорировала мое замечание и снова уставилась в окно.

Всю дорогу я отвечала на многочисленные вопросы Зинаиды. Когда что построили, куда делись дома, почему срубили ее любимое дерево, откуда в городе столько машин… Было задано множество аналогичных вопросов. Когда мы подъезжали к «Золотой бухте», моя голова просто гудела от громкого басовитого голоса Колывановой.

– Мы на месте, – прервала я ее длинную речь, переполненную вопросами, паркуясь на стоянке «Золотой бухты».

В холле «Золотой бухты» нас встретили чересчур радостно, все были улыбчивы, вежливы и просто сияли от радости при нашем появлении.

«Интересно, в лицо они нам улыбаются, а какие у них лица, когда мы оказываемся к ним спиной?» – подумалось мне, и я неожиданно обернулась, проходя мимо швейцара. Он стоял как вкопанный и провожал нас обворожительной улыбкой. «Ну надо же, все еще улыбается!»

Колыванова была сражена великолепием этого места и, словно в бреду, повторяла только одно слово:

– Классно!

– Зинка, – обратилась я к подруге, а она аж подпрыгнула от возмущения.

– Ты что, тут же люди, – она перешла на шепот, – не позорь меня, какая я Зинка!

– Ну, извини, забыла. Снежана, мне казалось, твой муж не бедный человек?

– Ну да.

– И наверняка вы бывали в подобных местах, в изысканных и богатых интерьерах?

– Разумеется.

– Так что же ты тогда идешь с открытым ртом и восхищаешься каждым гвоздем в стене, как будто первый раз в свет вышла… из своего коровника?

– Просто мне все нравится. – Она как будто обиделась, но быстро оживилась и зашептала: – А что, я очень позорно выгляжу?

– Если прекратишь повторять все время «классно», будешь смотреться гораздо интереснее.

– Поняла, – бодро ответила сообразительная Колыванова, после чего обвела скептическим взглядом стены холла и прокомментировала: – Неплохо, неплохо!

«Да, не соскучишься с этой… Снежаной».

Нас разместили в двухместном номере люкс. Мне не очень понравился тот факт, что кровать в номере была одна, правда, огромная, на ней и втроем можно было бы легко разместиться, а вот Колыванову этот момент очень порадовал.

– Классно, – слово-паразит снова сорвалось с ее губ. Я поморщилась.

Зинка распахнула тяжелые темно-бордовые шторы, и комната сразу наполнилась ярким солнечным светом.

– Красота-то какая! – восхитилась она пейзажем за окном.

На этот раз я целиком и полностью разделяла ее восторг. Единственное, что мне нравилось в «Золотой бухте», – это природа. Тут она была просто великолепная, как в сказке. Надо отдать должное владельцам бухты, они постарались сохранить исконное очарование здешних мест. В лучах солнца ярко горел каждый листочек на березах и рябинах, под тенью пышной ели скрывалась уютная беседка, легкий ветерок колыхал верхушки деревьев. Я открыла ставни, и комната сразу наполнилась ароматом зеленого леса. Звонкое пение птиц заставляло забыть обо всем на свете, уйти в себя и погрузиться в таинственный мир природы.

– Ну разве не чудо? – Зина первая нарушила тишину. – А ты не хотела сюда ехать.

– Мы могли бы поселиться в санатории в двух километрах отсюда.

– Фу, санаторий, – Колыванова смешно сморщила носик, – ненавижу это слово, есть в нем что-то противненькое, сразу начинаешь думать о болячках.

– Ладно. – Я махнула рукой и села на край кровати. – Все равно мы уже здесь.

– Вот именно, – оживилась Зинаида. – Ну что, пошли осваивать территорию?

– В лес? – уточнила я.

– В ресторан, – поправила меня Колыванова. – В ресторан!

Мы спустились на первый этаж и снова наткнулись на радостные лица работников «Золотой бухты», даже уборщица в коротеньком красном платьице пожелала нам хорошего отдыха.

– Я просто балдею от этого места. – Счастливая улыбка не сходила с лица Колывановой. – Ты только посмотри, какой парнишка. – Она кивнула в сторону стойки с надписью: «Ремонт часов, ювелирных украшений». За стойкой сидел смуглый брюнет в обтягивающей торс белой футболке. Парень нескромно смотрел в нашу сторону, пожирая взглядом то ли меня, то ли Зинку, а скорее всего, нас обеих.

– Тебе нравятся такие мужчины? – лениво протянула я.

– Еще бы, – быстро ответила Колыванова. – Я сейчас.

Я и глазом моргнуть не успела, как она оказалась рядом с незнакомцем. Парень засиял, и его голодный взгляд сконцентрировался исключительно на Зинаиде.

– Снежана, – сказала Колыванова очень громко, наверное, специально для меня, чтобы я ненароком не назвала ее Зинкой при людях.

Я усмехнулась, достала из кармана пачку сигарет и вышла на улицу.

Отдых с Колывановой меня уже напрягал, но я не собиралась отступать. В конце концов, только находясь рядом с ней, я смогу узнать, кому предназначались пули – ей или все-таки мне? На завтра я наметила для себя поездку в Тарасов. Мне необходимо было встретиться со знакомым криминалистом. Пока Зинка трепалась с часовых дел мастером, я набрала номер Бурова, того самого криминалиста, которого намеревалась повидать.

– Макс, привет.

– Кто это? Леха, ты? – рассеянный Буров всегда так увлечен своей работой, что часто слушает вполуха и говорит вполслова.

– Макс, неужели мой голос похож на мужской?

– Нет, не похож, – спокойно ответил он, по всей видимости, продолжая делать свое дело.

– Это я, Охотникова!

– Ой, Евгения Максимовна, извините, не признал. Богатой будете.

– Спасибо, – усмехнулась я. – Макс, у меня к тебе дело.

– Что надо?

– Я тебе завтра три стреляные пули привезу.

– Буду ждать в десять.

– Хорошо, – согласилась я и отключилась.

Я с трудом затащила Колыванову в номер. После легкого ужина и короткой прогулки по лесу она рвалась в казино и настойчиво требовала, чтобы я составила ей компанию. Но мне удалось убедить ее, что нам еще рано появляться в общественных местах: сначала надо выяснить, кто стрелял и в кого.

– Ты меня убедила, – неожиданно сдалась Зинка, и мы пошли спать.

Колыванова уже через полчаса, как ребенок, посапывала на своей половине кровати. Я же размышляла над старыми делами и искала связь между своими прошлыми клиентами и сегодняшней стрельбой на улице. Самым подозрительным казался некто Потапов Илья Пантелеевич – крупный предприниматель и жуткий жмот. Он втихую прокручивал денежные дела, скрывая это не только от налоговой, но и от лучшего друга и компаньона по бизнесу. Его компаньон, человек солидный и образованный, попытался надавить на коллегу и немного переборщил, после чего Потапов остался с разбитым носом, сломанным ребром и в компании опытного телохранителя, то есть меня. Наше сотрудничество с Потаповым длилось недолго, но мы явно не понравились друг другу. А больше всего Потапову не понравилось то, что я влезла в его дела и посоветовала – и очень настоятельно – поделиться с компаньоном, иначе мне пришлось бы ходить за клиентом по пятам до конца жизни. Он нехотя согласился с моими доводами и даже предпринял какие-то попытки помириться с компаньоном. На этом наше сотрудничество завершилось, я получила обещанный гонорар за работу, который Потапов практически с кровью оторвал от себя, и мы расстались. За время работы с Ильей Пантелеевичем я успела изучить его скользкую натуру и смогла предположить, что он, как человек злопамятный, мог таким образом отомстить мне за прошлые обиды. В любом случае, прежде чем делать выводы, мне необходимо было навестить Потапова и поговорить с ним лично. Я решила, что после визита к криминалисту Бурову нагряну к любезному Илье Пантелеевичу и потолкую с ним по душам.

Рано утром Зинаида не поленилась и встала вместе со мной в половине седьмого утра.

– Я на пробежку, – сообщила я Колывановой, – ты со мной?

– Нет, что ты, – она замотала головой, – я хочу привести себя в порядок, принять душ, уложить волосы…

– Тогда я побежала. – Признаться, я была рада, что Зинаида не составит мне компанию.

Еще с вечера я присмотрела для себя уютное местечко в лесу. Узкая тропинка скрывалась под тенью раскидистых деревьев, перильца уютной беседки на берегу реки можно было использовать как турникет. Свою пробежку я начала от двери номера. Минуя доброжелательного швейцара и юную девушку со шваброй в руке, я побежала в лес. Вернулась я примерно через час и очень огорчилась, когда поняла, что ванная комната занята моей подружкой. Не жалея своих голосовых связок и барабанных перепонок соседей, она напевала знакомую песню: «Самая красивая девушка в Балашихе».

– Зина, ты скоро? – крикнула я, стягивая влажную футболку.

– Буквально пять минут.

Пять минут растянулись на пятнадцать. В ожидании душа я завалилась на свою половину кровати и включила телевизор. В криминальных новостях рассказывали о каком-то дорожно-транспортном происшествии, о пожаре в одном из дачных поселков, и ни слова – о вчерашней стрельбе. То ли нечего было сказать по этому поводу, то ли это уже тайна следствия, не подлежащая огласке. Я посмотрела на часы: если ванная немедленно не освободится, я рискую опоздать на встречу с Буровым.

– Зинка! – крикнула я погромче.

– Уже бегу, – только теперь Колыванова выключила воду и через полминуты порадовала меня своим выходом.

На встречу с Буровым я не опоздала, но даже если бы и задержалась на целый час, он бы этого не заметил, потому что с головой ушел в работу и с трудом различал людей и предметы, которые не имели отношения к его делу. Мне пришлось вызвать его на улицу, потому что пройти в экспертно-криминалистический центр без соответствующего документа не так-то просто. Макс поворчал немного, но все же спустился ко мне. Уставший, с синяками под глазами, с очками, поднятыми на лоб, он сбежал вниз, перепрыгивая через ступеньки.

– Здравствуйте, Евгения Максимовна. У меня мало времени, – с этих слов начиналась любая наша встреча. – Что у вас?

– Вот, – я протянула ему пакет с тремя пулями.

– Так, ну, что тут? – Он посмотрел на материал прямо через пакет. – Пули цилиндрической формы, диаметр 9,86 мм. Ну, тут все ясно, пули для «ПМ». – Он перевел взгляд на меня. – А от меня-то что требуется?

– Все, что сумеешь: может, гильзы найдутся, может, какой дефект обнаружится… в общем, все.

– Ага, а результат когда нужен?

– Как обычно, – я улыбнулась и незаметно опустила в его карман несколько купюр в иностранной валюте, – в кратчайшие сроки.

– Понял, позвоню, – сказал он и тут же поспешил обратно.

Буров действительно работает быстро, и главное, внимательно. Я ожидала, что он довольно скоро перезвонит, но не рассчитывала, что это случится так быстро.

После короткой пешей прогулки в сквере я устроилась в открытом кафе напротив экспертно-криминалистического центра и заказала себе кофе. Звонок Макса застал меня, когда я выпила половину чашки.

– Евгения Максимовна. – Он был взволнован. – У меня для вас ошеломляющая новость: я располагаю гильзами от ваших пуль, это такая удача!

– Да ты что? – наигранно удивилась я. Хотя на самом деле я не сомневалась, что он уже провел экспертизу гильз на месте перестрелки возле моего дома.

– Вы просто волшебница, где вы их взяли?

– Это не телефонный разговор, – таинственно ответила я.

– Понял, тогда, может, вы еще раз к нашему центру подъедете?

– Я и не отъезжала.

– Бегу! – радостно выкрикнул он и бросил трубку.

Когда он уселся передо мной, поправляя очки, глаза его горели огнем от предвкушения услышать какие-нибудь подробности о гильзах.

– Евгения Максимовна, умоляю, расскажите, откуда пули?

– Ну, я знаю, что ты человек надежный, так что тебе скажу правду. Пули пробили чемодан одного моего знакомого.

– Стреляли в него?

– Сомневаюсь, думаю, его чемодан пострадал случайно, – врала я напропалую. – У вас еще что-нибудь есть по этому делу? Оружие?

– Откуда? – он развел руками. – Только пять гильз и две пули нашли.

– А по гильзам: есть какие-нибудь отметины, царапины? Что-нибудь необычное, за что зацепиться можно? – Я старалась быстро выяснить все детали, пока криминалист не одумался и не перекрыл мне доступ к информации.

– Ничего.

– Жаль.

– Евгения Максимовна, – Буров стал максимально серьезен, – вы же понимаете, хоть я и надежный человек, но сообщить об этом обязан.

– Макс, не торопись, пожалуйста. – Я положила руку на стол, из-под моей ладони высовывался краешек купюры. – Мне надо всего три дня, потом я сама приду и отдам эти пули.

– Но я не могу. – Он с трудом удерживал оборону, пряча глаза.

– Обещаю: все, чем я располагаю, через три дня будет на столе у следователя.

– Евгения Максимовна, вот этого не надо, – он отодвинул мою руку, – вы и так высоко оцениваете мою работу. За молчание платить не надо, это лишнее. – Повисла короткая пауза. Буров боролся сам с собой, пытаясь принять правильное решение. – Ну, хорошо, я пока не буду докладывать. Но только потому, что я с вами давно знаком и знаю, что вы за свои слова отвечаете.

– Спасибо, Макс. – Я убрала деньги в карман.

– Но только три дня, ладно? – он страдальчески посмотрел на меня. – Потом мне придется все рассказать.

– Обещаю, Макс, я тебя не подведу.

– Ага. – Он кивнул и поднялся из-за стола.

– Спасибо, Буров.

– Не за что, обращайтесь, если понадобится. – Он медленно направился в сторону криминалистического центра.

Так, по пулям пока ничего конкретного нет, но остается еще одна зацепка: номер машины, на которой скрылись стрелявшие. Я достала из кармана мобильный телефон и быстро набрала номер своего старого знакомого, Каменева Олега. Для меня он был настоящим авторитетом в области компьютеров. Если мне необходимо что-то узнать, я всегда обращаюсь к Олегу: он без труда взломает нужный сайт, достанет искомую информацию, подсунет ложные сведения, если понадобится. Иногда мне казалось, что компьютер встроен в него, потому что в любое время дня и ночи, когда бы я ему ни позвонила, я всегда слышу не только его голос, но и щелчки клавиатуры где-то поблизости.

– Олег, привет.

– Здорово. – Как обычно, на заднем плане я слышала знакомые звуки работающего компьютера.

– Опять за работой?

– Не-а, – усмехнулся он, – надоело работать, я тут подсел на одну о-лайновскую игрушку, прикольная вещь.

– Ну, ты даешь, – пришло мое время усмехаться, – вот уж не думала, что тебя интересуют такие глупости.

– Но надо же как-то расслабляться, Женечка, – оправдывался Каменев.

– Может, сделаешь перерыв в игре, посмотришь для меня кое-что?

– С удовольствием, слушаю тебя.

– Меня интересует автомобиль, красная «шестерка». Номер заметила только частично, первые три цифры не знаю, последняя – единица, и буквы: «кн».

– А регион?

– Наш, местная машина.

– Тебе куда готовый результат отправлять?

– Как обычно, на мой почтовый ящик.

– Тогда жди. – Он не сразу отключился, и я успела услышать несколько слов, обращенных явно не ко мне: – Ах ты, гад, получай по голове, ха!

Совсем заигрался парень.

Я заплатила за кофе и посмотрела на часы. Обе стрелки замерли на двенадцати. Самое подходящее время, чтобы навестить господина Потапова, к полудню он обычно приходит на свое рабочее место. До офиса Ильи Пантелеевича я добралась за десять минут. Шикарное двухэтажное здание старой постройки, с нелепыми зеркальными окнами, совершенно не сочетающимися с витыми колоннами и гипсовыми изваяниями ангелочков на стенах, – это и был офис Потапова. Над дверью никаких вывесок, только камеры слежения нагло повернулись в мою сторону и блеснули огоньками, изучая меня. Я улыбнулась тому, кто сейчас видел меня на мониторе, и громко сообщила:

– Я к Илье Пантелеевичу.

– Вам назначено? – поинтересовался металлический голос из микрофона под камерой.

– Нет, но он наверняка будет рад меня увидеть. Скажите, что пришла Евгения Охотникова.

Мне ничего не ответили, но через минуту дверь щелкнула. Протяжный писк кодированного звонка известил о том, что мне дали зеленый свет и я могу войти. Меня встретили сразу два мордоворота в форме охранников. Одного из них я видела раньше, второй был мне не знаком.

– Сумочку вам придется оставить, – сказал один из охранников.

– Пожалуйста. – Я протянула свою нехитрую поклажу охраннику, потом продемонстрировала удостоверение и пошла к лестнице.

Как я и ожидала, Потапов не слишком обрадовался моему появлению.

– Что привело вас сюда, Евгения Максимовна? – спросил он строго.

– Простое любопытство, хотела узнать, как у вас дела, есть ли проблемы?

– А. – Он самодовольно усмехнулся и откинулся на спинку кожаного кресла. – Я смотрю, у вас простой в работе, совсем клиентов нет?

– Ну, я сейчас в отпуске.

– В вынужденном отпуске, насколько я понимаю. – Счастливая улыбка не сходила с лица Ильи Пантелеевича. – И вас что-то удивляет в этой связи?

Я не совсем поняла вопрос, поэтому поспешила уточнить:

– Что вы имеете в виду?

– Вы уж не обессудьте, Евгения Максимовна, но я дам вам дружеский совет. – Он обожал давать советы, поэтому в данный момент просто наслаждался своей значимостью. – С вашим подходом к делу у вас никогда клиентов не будет. Вы слишком резки, требовательны, грубы, в конце концов.

– Вы находите? – Я усмехнулась.

– Да, нахожу. – Моя реакция явно пришлась ему не по душе. – Меня недавно спрашивали, стоит ли нанимать Евгению Охотникову в качестве телохранителя, и знаете, что я ответил?

– Понятия не имею.

– Я сказал – нет! – Он злорадно улыбнулся. – Я не буду рекомендовать вас своим знакомым. Врагам – вполне возможно, а друзьям – никогда. Надеюсь, вы не обижены на мою откровенность?

– Нисколько, – ответила я с улыбкой.

– В таком случае вынужден с вами проститься. Если вы пришли искать у меня работу, то я ничем не могу помочь. – Он встал с кресла и протянул мне руку, прощаясь.

– Очень жаль, я так рассчитывала на вас. – Под конец и я решила повеселиться и подыграть обиженному бизнесмену.

– Увы, – он ликовал.

Я покидала офис Потапова с твердым убеждением в непричастности Ильи Пантелеевича к нападению на меня и на Зинку. Этому трусу было достаточно дать мне пару ненужных советов, высказать недовольство моей работой и (о ужас!) лишить меня своих рекомендаций. Таким образом, Потапова можно было вычеркивать из списка потенциальных мстителей. Я все больше убеждалась в том, что дело Колывановой – не такое простое, как она хотела мне преподнести.

Из офиса Потапова я направилась домой. Тетя Мила встретила меня с удивлением: почему это я так быстро с отдыха вернулась, она даже ничего не приготовила, кроме беляшей и пельменей (мясо осталось, некуда было девать, вот и налепила сотен пять пельменей). А когда я проскочила в свою комнату к компьютеру, тетушка обреченно махнула рукой:

– Опять работу подцепила, я так и думала, – и она ушла к себе.

Я сразу загрузила почтовый ящик и приготовилась ждать новостей от Каменева. Он объявился минут через двадцать.

– Я не очень долго?

– Не очень. Ну, что у тебя? – поторапливала я своего информатора.

– Значит, так, как раз сейчас прикрепляю для тебя одно вложение, с минуты на минуту будет.

– А на словах?

– А на словах скажу: машин с такими номерами набралось двадцать пять, это только в нашем городе и в окрестностях. Из них только две – красные «шестерки».

– Так-так, круг сужается, это уже хорошо, – оживилась я.

– Да не думаю, что это тебе поможет. – Каменев вернул меня на землю своим коротким замечанием.

– Почему?

– Потому что одна машина уже год как в угоне, а вторая оформлена на сотрудника милиции. Майор из Северного РУВД.

– Очень поможет, мне любая информация очень важна.

– Ну, как знаешь. Лови короткий список владельцев, если будут вопросы, звони.

– Само собой. – Я уже получила письмо от Каменева и бегло просматривала информацию. – Позвоню. Спасибо.

Фамилия майора, которому принадлежала красная «шестерка» с номером «551-кн», была весьма сложной для произношения: Китороага Родион Харисович. Конечно, я сильно сомневалась, что майор милиции, даже если он не брезгует заниматься криминалом, из собственного автомобиля будет людей отстреливать. Но не проверить его машину я не могла. Тем более что успела заметить не только последнюю цифру и буквы номера машины, но и то, что задняя правая фара была разбита, а на букве «к» потрескалась краска.

Я переписала домашний адрес майора в записную книжку и направилась в Северное РУВД: если повезет, я обнаружу его машину где-нибудь на стоянке, возле управления.