Трагедия. Комедия (сборник) Акунин Борис
Гамлет. Версия
Трагедия в двух актах
Действующие лица
Клавдий, король Дании
Гертруда, королева
Гамлет, наследный принц
Полоний, канцлер
Лаэрт, сын Полония
Офелия, дочь Полония
Гораций, Розенкранц, Гильденстерн – товарищи Гамлета по Витенбергскому университету
Фортинбрас, принц норвежский
Норвежский офицер
Лейтенант швейцарцев
Озрик, придворный
Придворные, слуги, мятежники, могильщики
Акт первый
Сцена 1
Парадный зал в королевском замке Эльсинор. Неподалеку от пустого трона – первые особы королевства: наследный принц Гамлет, канцлер Полоний с сыном и дочерью, еще несколько придворных, все они стоят к зрителям спиной. Слышен приглушенный гул множества голосов – парадный зал велик, мы видим лишь его малую часть. Ожидается выход короля и королевы.
Гамлет потихоньку пятится назад, так что оказывается рядом с Офелией.
Гамлет:
- Офелия, о нимфа, помяни
- Меня в своих молитвах полунощных,
- И тут же я предстану пред тобой,
- Как некий голубь, явленный Марии.
- Немножко покурлыкаю и – прыг!
- Пушок и перья девичьи взъерошу.
(Исподтишка щиплет ее за ягодицу).
Офелия ойкает. Лаэрт оглядывается.
Полоний (сыну):
- Стой, не вертись. Держи себя в руках.
Офелия (оглянувшись на зрителей):
- Милорд, на нас взирают сотни глаз!
- Что скажут наши добрые датчане,
- Когда наследный принц при всем народе
- Себя так с честной девушкой ведет!
Гамлет:
- Быть честной да красивой – перебор.
- То вещи несовместные. Довольно
- Чего-то одного. А не согласна –
- Ступай-ка в монастырь.
Снова хочет ущипнуть ее. Офелия, вскрикнув, отскакивает.
Лаэрт:
- Вы видели, отец? Он нас бесчестит!
- Пускай он принц, но есть всему предел!
Бросается на принца, хватает его за грудь и трясет. Гамлет задыхается от хохота. Гул голосов становится громче.
Лаэрт:
- Сестра моя – не девка из таверны!
- Ты за бесчестье мне ответишь жизнью!
Полоний:
- Опомнись, дурень, что ты говоришь!
- Не слушайте его!
Гамлет (хрипит):
- От горла руки!
Из-за кулис выбегает Гораций, отшвыривает Лаэрта в сторону.
Гораций:
- Сударь, вы сошли с ума! Поднимать руку на особу королевской крови? В любой другой стране за это вы поплатились бы головой.
Лаэрт:
- Как странно ты по-датски говоришь!
- Ты чужестранец, это сразу видно.
- Нет, это он сошел с ума, все знают!
- А род наш подревней, чем королевский!
Полоний (вполголоса):
- Ты, видно, заразился от него?
- И хочешь погубить всё наше дело?
Хватает Лаэрта за руку, удерживает рядом с собой. Шум голосов стихает.
Гамлет:
- Гораций! Здесь? Да верить ли глазам?
- Что привело вас к нам из Витенберга?
- В пошлейшую, скучнейшую из стран!
Гораций:
До меня дошла весть о смерти вашего батюшки, вот я и решил проведать веселого принца, по чьим дурачествам соскучились витенбергские пивнушки и бордели.
Гамлет:
- Вы, верно, думали, отец мой умер –
- Так Гамлет станет королем?
Гораций:
Да, признаться, любопытно было посмотреть, какой из вас получится монарх. Уверен, что Дания такого еще не видала.
Гамлет:
- И не увидит. Ей не любопытно –
- В отличие от вас. Пока я ехал
- Сюда из Витенберга, состоялось
- Собранье государственных мужей.
- И все единодушно порешили,
- Что Гамлет непоседлив, неразумен,
- Незрел рассудком, склонен к сумасбродствам.
- Поэтому для блага государства
- Ему корону отдавать нельзя.
- На трон взошел мой дядя, тихий Клавдий,
- Мне должно быть наследником при нем.
- А чтобы власти сохранить преемство,
- Обвенчан Клавдий с матушкой моей,
- Вдовой вчерашней, нынешней невестой.
- Четырнадцать коней загнал посыльный,
- Чтоб заручиться в Риме позволеньем
- На сей кровосмесительный союз.
- Датчане бережливостью известны.
- С поминок угощенье не протухло –
- Доедено на свадебном пиру.
- Вот так, мой друг. Вы думали, наверно,
- Что Эльсинор постится и скорбит?
- Как бы не так. Мы веселы отменно,
- И Гамлет ваш всех прочих веселей.
Заливисто хохочет. На него боязливо оглядываются.
Гораций:
Всё это я уже знаю. Я прибыл в Эльсинор несколько дней назад. Увы, безвестному студенту попасть к принцу не так-то просто. Если бы королю не вздумалось сегодня обратиться с речью к народу, я бы до вас так и не добрался. А между тем, мне есть, что вам сообщить.
Гамлет:
- Вы привезли мне весть из Витенберга?
- Толстуха Гретхен, верно, родила?
- Кого – байстрючку или байстрючонка?
- Мне все равно, я лишь из любопытства…
Гораций:
Нет, милорд, моя весть совсем иного сорта. И родом она отсюда, а не из Витенберга. У вас в Эльсиноре творятся странные дела. Известно ли вам, что ночная стража …
Звук труб.
Торжественно входят король и королева. Приветственные крики толпы. Король и королева садятся.
Гамлет:
- Смотрите, вот они, молодожены:
- Мой бывший дядя – нынешний отец
- И бывшая maman, а ныне тётя.
- Ау, Гертруда! Здесь я, твой племянник!
Клавдий:
- Приветствую вас, славные датчане!
- Опорой будьте мне в суровый час,
- Когда враги к границам королевства,
- Как волки к ослабевшему оленю,
- Унюхав запах крови, подступают.
- Пока был жив мой брат, великий воин,
- Соседи нашей мощи трепетали
- И в вечной дружбе, как один, клялись.
- Но ведомо вам, добрые датчане,
- Что волею небес непостижимой
- Во цвете лет мой венценосный брат
- Оставил нас, угаснув в одночасье.
- И ныне у пределов королевства
- Сбирает войско Фортинбрас Норвежский,
- Чтоб земли свои прежние вернуть.
- Король французский, давний наш соперник,
- Осмелился оспорить святость уз,
- Которыми благая матерь церковь
- Меня и королеву сочетала.
- А ведь еще с времен ветхозаветных
- Вдовицу брата в жены брать себе
- Деянием считалось незазорным!
- Не чаял я, что повелит судьба
- На плечи мне взвалить такую ношу,
- Какую разве что великий Гамлет,
- Король наш прежний, удержать бы мог.
- Но, воле Провидения покорный,
- Я не ропщу и выполню свой долг.
- А у тебя, народ мой терпеливый,
- Прошу лишь одного: пребудь со мной
- И поддержи в час тяжких испытаний.
Приветственный рев толпы.
Королевская чета удаляется. Придворные тоже один за другим уходят. Шум толпы стихает.
Гамлет:
- Ну, как вам показался наш король?
- Что-что, а с чернью говорить он мастер.
- И величав, и держится степенно.
- Чудная штука – королевский сан.
- Какого им ни надели плюгавца,
- В два счета он и стати наберет,
- И мудрости в речах, и благородства.
- Глядишь, и я бы в мантии такой
- Запел и заплясал бы по-другому.
Гораций:
По-моему, король смотрится неплохо. Но только где ему до покойного брата. Тот выше ростом, шире в плечах, да и по всей повадке сразу видно – вот настоящий король.
Гамлет:
- Вы разве видели отца? Когда и где?
- Я знаю, что вы странствовали много.
- Быть может, в Пруссии, в минувшую войну?
Гораций:
- Нет, принц. При жизни я вашего отца ни разу не видел.
Гамлет:
- «При жизни», вы сказали? Но в гробу
- Отца вы тоже видеть не могли.
- К тому же после смерти ясный лик
- Так почернел, что стал неузнаваем…
- Он весь разбух от яда злой змеи,
- Представьте – еле гроб накрылся крышкой.
Гораций:
Мне, разумеется, рассказывали, как всё произошло. Король дремал в саду, когда его ужалила змея. У вас в королевском парке что же, много змей?
Гамлет:
- Не видел ни одной ни до, ни после.
- Да и злодейку, что отца сгубила,
- Искать искали, только не нашли.
- Я так и вижу ясно пред собой:
- Как лента черная, вкруг ног она обвилась,
- Ужаленный, он вскрикнул и упал,
- Змея же уползла в земные недра…
Гораций:
- Престранная история. Неспроста он бродит тут по ночам.
Гамлет:
- Кто бродит? Вы о чем?
Гораций:
Я давеча начал рассказывать… Только прошу, спокойней, не привлекайте к себе внимания… Минувшей ночью я видел вашего отца.
Гамлет:
Во сне, должно быть?
Гораций:
Я не спал. Знаю это точно, ибо ущипнул себя за руку. Вот синяк, видите? Я говорил вам, что уже несколько дней, как прибыл в Эльсинор. По замку ходят диковинные слухи. До вас, разумеется, они не дошли – обитатели дворцовых покоев вечно узнают всё последними.
Гамлет:
Да что за слухи? О моем отце?
Гораций:
Позавчера стража восточного бастиона – того, что навис над обрывом, – видела рыцаря, как две капли воды похожего на покойного короля. Ровно в полночь он прошел мимо часового, звеня доспехами. На оклик не ответил. Часовой хотел стрелять, но разглядел белый плюмаж на шлеме…
Гамлет:
- Да, он всегда в бою иль на турнире
- Главу плюмажем белым украшал!
Гораций:
Когда же солдат перекрестился, рыцарь вдруг взял и растаял в ночи.
Гамлет:
Не верю! Часовой был, верно, пьян!
Гораций:
Но я-то вина не пью, вы знаете. А между тем я видел рыцаря, вот как сейчас вижу вас. Я был там вчера, подменив часового – тот охотно уступил мне свой пост. Ровно в полночь появился рыцарь с седой бородой, с белым плюмажем на шлеме. Прошел мимо меня. Потом остановился и посмотрел, будто вглядывался в мое лицо. «Гамлет, сын мой, это ты?» – послышался мне тихий, как дуновение ветра, голос… Ведь вы знаете – про призраков говорят, что они плохо видят.
Гамлет (попятившись):
- Вам… вам я не поверить не могу.
- Вы не придумщик и не пустобрех.
- Но прежде слыли вы матерьялистом.
- Возможно ли, чтоб верили вы в призрак?
Гораций:
Поверьте, принц, на свете есть много необъясненных наукой явлений, о которых наши ученые не имеют ни малейшего понятия. Что же до материализма, то я не могу не верить в то, что видел собственными глазами и слышал собственными ушами. Итак: седобородый рыцарь с белыми перьями на шлеме бродит по крепостным стенам и спрашивает вас. Я затем и пришел, чтобы вам об этом сообщить.
Гамлет:
Но почему? Зачем меня он ищет?
Гораций:
Существует только один способ получить ответ на этот вопрос.
Сцена 2
Крепостная стена. Ночь, воет ветер.
Гамлет один, он кутается в плащ и озирается по сторонам.
Гамлет:
- Есть многое на свете, что не снилось
- Ученым умникам – Гораций так сказал.
- Он сам из умников, ему виднее,
- Но я-то, я-то здесь зачем?
- Когда не явится полнощное виденье,
- Я буду чувствовать себя болваном полным,
- А если явится, то Гамлету конец,
- Беспечному юнцу и сумасброду.
- Нетрудно жить, когда не видишь смысла
- В потоке суток, месяцев и лет,
- Тебя влекущем к смертному пределу.
- Родился, пожил, умер, позабыт.
- И что с того? Был Гамлет и не стало.
- Быть иль не быть, сегодня иль вчера
- Быть перестать – ей-богу, всё едино.
- Как жизнь скучна, когда боренья нет,
- И так грустна, а ты всё ждешь,
- Что ты когда-нибудь умрешь.
Бьет полночь. Гамлет вздрагивает.
Гамлет:
- Плохим студентом был я в Витенберге,
- Но все ж усвоил логики азы.
- Коль существуют призраки на свете,
- То, значит, существует мир иной,
- Куда мы после смерти попадаем.
- А если так, то, значит, есть и Бог,
- И Дьявол есть, и Рай, и Преисподня.
- Какое к черту «быть или не быть»!
- Ну, где же ты, возлюбленный родитель?
- Явись, мои сомненья разреши.
- А лучше не являйся, так покойней.
Страшный голос:
- Я здесь!
Из яркого, слепящего света появляется силуэт рыцаря. Гамлет с криком шарахается.
Призрак:
- Я дух бездомный твоего отца,
- Осужденный скитаться меж мирами,
- Покуда злоба из меня не выйдет,
- Вскормленная жестокою обидой.
- Тяжелыми цепями эта злоба
- Меня к земле постылой приковала
- И не дает душе освобожденной
- К небесному блаженству воспарить.
- Молю, избавь меня от этой муки,
- Подставь плечо, прими сей тяжкий груз.
- Ты молод, ты успеешь до исхода
- Пути земного грех свой отмолить!
Гамлет:
- Слова твои темны и непонятны.
- Что за обида? Ведь не на змею?
Призрак:
- Змею, что дух мой ядом напитала,
- Изменой вероломною зовут.
- Когда любимые, ближайшие, родные
- В доверчиво подставленное сердце
- Вонзят отравой смазанный кинжал –
- Нет хуже злодеяния на свете.
Гамлет:
- Любимые, ближайшие, родные?
- Ты говоришь о Клавдие с Гертрудой?
Призрак:
- О них, убийце и прелюбодейке.
- Я вижу ты готов, мой храбрый мальчик,
- Внимать рассказу. Слушай, слушай, слушай…
- Когда в саду дворцовом я дремал,
- Разнеженный изысканным обедом,
- Ко мне подкрался дядя твой, мой брат,
- И в ухо влил из склянки заповедной
- Экстракцию проклятой белены.
- В одну минуту гнусная отрава
- Наполнила беспомощное тело,
- И в корчах отвратительных оно
- Растерянную душу прочь исторгло.
- И вот теперь душа перед тобой,
- Взыскует милосердья – и отмщенья!
Гамлет:
- Но я… Но как… Но разве мне под силу…
- Я не герой, я пересмешник праздный.
Призрак:
- Ты – Гамлет, датский принц и мой наследник.
- Судьба уж всё решила за тебя.
Раздается громкий крик петуха. Яркий свет меркнет, силуэт Призрака постепенно тает в темноте.
Голос Призрака:
- Прощай, прощай и помни обо мне…
Сцена 3
Королевские покои. Клавдий и Гертруда стоят, слившись в поцелуе.
Гертруда:
- Как стыдно это – среди бела дня,
- Подобно девочке и мальчику влюбленным…
- Не дай Господь, заглянет кто из слуг.
- Куда как хороша, в мои-то годы…
- На свете есть ли зрелище мерзей
- Старухи, раскрасневшейся от страсти?
Клавдий:
- Ты не старуха и не будешь ею.
Гертруда:
- Не доживу? Ты это мне сулишь?
Клавдий:
- Нет, я не то сказал. Конечно, будешь –
- Прекраснейшей из всех земных старух,
- С которой красотою не сравнятся
- Сто тысяч юных дев.
Гертруда:
- Быть может, для тебя, но ты слепец.
- Ни седины не видишь, ни морщинок.
- Я закажу очки для вас, милорд,
- Чтоб вы прозрели и затрепетали.
Клавдий:
- Морщинку каждую я знаю и люблю.
- В них проступают контуры души,
- Неразличимые под юной кожей.
- Чем старше ты, тем обликом прекрасней.
Гертруда:
- Какое счастье после стольких лет
- Любви запретной больше не таиться!
- Одно лишь мучит и лишает сна –
- Воспоминание о нашем преступленьи…
- Ужасной платой куплено блаженство.
Клавдий:
- Жалеешь ты?
Гертуда:
- Не знаю. Да и нет.
- Я прежде будто ползала, теперь же
- Летаю, не касаясь грубой почвы.
- Но вспомню – и мороз бежит по коже.
- Так и живу: то плачу, то пою.
Клавдий:
- Да, это крест, который нам с тобою,
- Вернее, нашей совести нести
- До смертного одра и даже дале.
- Одно скажу лишь: бльшая вина
- На мне лежит, поскольку я – мужчина.
Гертруда:
- Неправда, в преступлениях таких
- Мы, женщины, одни лишь виноваты!
- Как дети, вы в тенетах нашей страсти,
- А значит, и ответственность на нас!
Голос придворного:
- Час наступил дневных аудиенций.
- Прикажете начать?
Король и королева отскакивают друг от друга, Гертруда поправляет прическу и воротник платья.
Клавдий:
- Да-да, зовите.
- Кто первый?
Голос придворного:
- Розенкранц и Гильденстерн,
- Что вызваны письмом из Витенберга.
На сцену вываливается Гильденстерн, растягивается во весь рост.
Гильденстерн:
- Скотина, подлая скотина!
- Ну, поквитаюсь я с тобой.
Встает, отряхивается.
В зал важно входит Розенкранц, церемонно раскланивается.
Розенкранц:
- Простите, сир, и вы, миледи,
- Невежу этого. А ты,
- Приятель, знай, что государя
- «Скотиной» называть нельзя.
Гильденстерн:
- Он врет! Не к вам я обратился!
- Он ножку мне подставил, гад!
Розенкранц:
- Единственно для поученья:
- Чтоб впредь, к монарху заходя,
- Смотрел ты скромненько под ноги,
- А не лупился, как баран.
Клавдий:
- Я вижу, Розенкранц и Гильденстерн –
- По-прежнему задорные щенята.
- Сухарь науки впрок вам не пошел,
- Не затупил молочных ваших зубок.
Гильденстерн:
- По правде молвить, мы не слишком
- Штаны просиживали там.
Розенкранц:
- Просиживали, но в трактире.
Гильденстерн:
- В трактире или в бардаке.
Розенкранц:
- Нет, в бардаке мы их снимали.
- Прошу прощения, мадам,
- Но истина всего дороже.
Гертруда (смеясь):
- Ах, сорванцы, от вашей трескотни
- Рябит в глазах, закладывает уши,
- А между тем, вас вызвали сюда
- Для важного, нешуточного дела.
Розенкранц:
- Ошибка вышла. Не шутя
- Мы дел не делаем, увольте.
- У нас зануда есть один,
- Гораций некий, вот его бы
- И звали, коли есть нужда.
Гильденстерн:
- Гораций вовсе не зануда,
- Я раз завел с ним разговор –
- Ей-богу, он отличный малый,
- Везде бывал, всё повидал,
- Дурак лишь, что вина не пьет.
Розенкранц:
- Ну да, ты выпить не дурак,
- А он дурак, сие логично.
Клавдий:
- Гораций? Уж не тот ли человек,
- Что нынче с нашим сыном неразлучен?
- С тех пор, как эта дружба началась,
- Наш сын, а ваш приятель, юный Гамлет,
- Переменился так, что не узнать.
- Куда девалась прежняя веселость?
- Проделки, выходки, чудачества его
- Утратили оттенок остроумья,
- Исполнены угрюмости и злобы.
- Принц был и прежде дерзок и норовист,
- Теперь же он границу перешел,
- Что отделяет странность от безумья.
- Разительная эта перемена
- Безмерно нас печалит и тревожит.
Гертруда:
- Затем и вызваны вы оба в Эльсинор,
- Чтобы шутя нешуточное дело
- Здесь совершить. Всего-то и хотим
- Мы с мужем, чтобы Гамлет, вас увидев,
- От мрачной нелюдимости отпал
- И снова стал смешлив и беззаботен.
Гильденстерн:
- Ну, это, право, ерунда.
- Уж мы ли Гамлета не знаем?
Розенкранц:
- Молчи, балбес, не ерунда,
- А государственное дело.
- И отнесемся мы к нему
- Со всем уместным прилежаньем.
- Велите, добрый государь,
- Нам перво-наперво в подвалы,
- Где вина в бочках, доступ дать.
- Затем строжайше воспретите
- Чуть что в кутузку нас волочь…
Гильденстерн:
- А то у стражи вашей мода
- Дворянам воли не давать.
- Простор нам нужен для маневра,
- Чтоб принца Гамлета спасти.
Клавдий:
Гертруда:
- Любовь, то безответная любовь.
- Я женщина, и вижу это сразу.
Клавдий:
- Когда бы так, беда невелика…
- Ступайте, веселитесь до упаду.
Гильденстерн и Розенкранц, кланяясь, пятятся к выходу. Розенкранц снова подставляет приятелю ножку, и тот с воплем грохается за кулисы.
Голос придворного:
- Милорд Полоний, канцлер королевства.
- С ним дочь Офелия и сын, милорд Лаэрт.
Входят Полоний, Лаэрт и Офелия.
Клавдий (идя им навстречу):
- Прошу, милорд, всегда мы рады вам.
- А видеть вас с детьми вдвойне приятней.
Полоний (кланяясь):
- Вот дочь моя. Привел, как вы просили.
- И сына прихватил. Он у меня
- Во Францию собрался, непоседа.
- В Париж ему, развеяться, охота.
- Ах, государь, такая молодежь
- В стране злосчастной нашей подрастает –
- Одни забавы на уме у них.
- Вот если б вы своей монаршей волей
- Вояж беспутный этот запретить
- Ему строжайше соблаговолили…
Клавдий:
- Да что же тут плохого, не пойму.
- Пускай посмотрит свет, себя покажет.
- Неужто станет Дания стыдиться
- Такого молодца? Езжай, дружок.
- Одно прошу: будь там поосторожней
- И сувенир с собой не привези,
- Из тех, что гостю дарят парижанки.
Гертруда:
- Милорд, прошу покорно, воздержитесь
- От шуток этаких перед девицей.
Полоний:
- Пустое, государыня, напрасно
- Тревожиться изволите. Она
- Совсем дуреха у меня и неспособна
- Намек или двусмысленность понять.
Офелия:
- Неправда, батюшка, отлично поняла я.
- Не должен брат у женщин брать подарков –
- Такое не пристало кавалеру.
- Наоборот – еще куда ни шло.
Все смеются.
Гертруда:
- Скажи, дитя, уж если о подарках
- Заговорила ты… Мой сын тайком от всех
- В знак нежной дружбы или поклоненья
- Тебе подарков не преподносил?
Клавдий:
- Иль, может быть, иным каким манером
- Давал понять, что красота твоя
- Его не оставляет равнодушным?
Полоний:
- Величествам их правду говори,
- Нельзя соврать, коль спросят государи.
Офелия:
- Подарков никаких он не дарил,
- А только беспрестанно докучает:
- То неприличность скажет, то щипнет.
- А сам толстяк, и вовсе некрасивый.
Гертруда (королю, вполголоса):
- Ты видишь, я права. Вот вся разгадка
- Угрюмости его. Мой бедный мальчик!
- Быть может, с дурочкою мне потолковать
- По-матерински, чтоб была помягче?
Клавдий (тоже вполголоса):
- Пожалуй, будет лучше, если мы
- Вдвоем свершим сей рейд кавалерийский.
- Ослушаться наказа короля
- Трудней, чем материнского внушенья.
(Громко)
- Какая прелесть ваша дочь, Полоний.
- Так непосредственна, мила, так простодушна.
- Моей супруге в голову пришло
- Ей подарить какую-нибудь ценность:
- Кольцо, соболий плащ иль диадему.
- Пойдем, Офелия, ты выберешь сама
- В сокровищнице нашей вещь по вкусу.
Полоний:
- Благодарю, мой щедрый государь!
Офелия:
- По вкусу вещь? Любую-прелюбую?
Король, королева и Офелия уходят.
Лаэрт:
- Что нужно им от девочки? Зачем
- Они сестренке голову морочат?
- Я знаю, это он их упросил,
- Проклятый боров! Ну и королевство,
- Где в своднях королева и король!
Полоний:
- Молчи, дурак. У нас такое дело,
- А ты про пустяки. Какая чушь!
- От девки, право слово, не убудет.
- Лишь бы не прибыло, но Гамлет не шустёр.
- Надеюсь, обрюхатить не успеет
- До той поры, как воротишься ты.
- Не хочешь дядей стать – скачи быстрее.
Лаэрт:
- Клянусь, отец, коней жалеть не стану.
- Исполню всё, как повелели вы.
Полоний:
- Отлично. Подозрений не возникнет,
- Ведь я был против твоего отъезда.
- «Езжай, дружок» – он сам тебе сказал.
- Теперь ему конец, а вместе с ним
- Династии, что слишком скверно правит
- И Данию влечет в тартарары.
- Что за король! Ты слышал, как пред чернью
- Он лебезил, достоинство теряя,
- И хныкал: «О, прошу, пребудь со мною
- И поддержи в час тяжких испытаний!»
- Он прав в одном: олень наш датский
- Ослаб, растратил силу, охромел.
- Сначала был гадюкою ужален,
- Потом обвенчан воровским манером,
- А олененок на головку слаб.
- Наш род на век древней, чем королевский,
- Кровосмесительством, безумьем не запятнан.
- Полоний Первый – плохо ли звучит?
- Лаэрт, принц датский – музыка для слуха.
- Как только из Парижа привезешь
- Ты Генриха прямое обещанье
- Нас от норвежских козней защитить,
- Тут и ударим. План уже составлен.
- Когда я бью, то бью наверняка.
Сцена 4
Галерея в замке.
Гамлет и Гораций упражняются в фехтовании.
Гораций:
А вот терцию вы усвоили неважно. Сначала парировать, потом – хоп! Батман! И ваш противник, как поросенок на вертеле. Э, принц, да вы совсем выбились из сил. Признайтесь: снова не делали упражнение, которое я вам задал?
Гамлет:
- Пятнадцать раз по лестнице дворцовой
- Взбежать, а после на коня – и вскачь?
- Я пробовал, но шестьдесят ступеней!
- Пятнадцать раз! Уж это чересчур.
- От упражнений этаких печенка
- Из горла лезет, а из кожи жир.
Гораций:
Пускай жир вылезает наружу, воину он помеха. От него замедляются движения и медленней бьется сердце. А вам, если вы всерьез взялись за такое дело, понадобятся стремительность и сила. Ведь какова цель – помыслить страшно!
Гамлет:
- Да, цель… О ней я думаю всё время,
- И руки опускаются, когда
- Приходит в голову мне мысль: а если Дьявол,
- Враг человеков, Духа подослал?
- Ведь учат нас попы, что мир полнощный
- Подвластен Сатане, и привиденья
- Все как одно порождены Лукавым.
- А ну как тот, что мне отцом назвался,
- На самом деле бес и хочет только
- Меня на зло кровавое подбить?
- Хорош я буду, если не виновен
- Мой дядя Клавдий в гибели отца!
Гораций:
С каких это пор вы стали слушать попов? Что они знают, что понимают? Про привидения достоверно известно лишь одно – что про них ничего неизвестно. Они посланцы из мира, куда живым доступа нет. Однако, если вы подумываете отступиться от своего намерения, я буду только рад. Со стороны призрака не слишком честно взваливать на ваши хрупкие плечи этакое бремя.
Гамлет:
- При чем здесь плечи? Дело не в плечах.
- Я был бы крепче стали, если б только
- Я знал наверняка, что дух не лжет.
Гораций:
Наверняка? То есть, вы хотите неопровержимого доказательства? Но какое может быть доказательство? Ведь дух в суде свидетельствовать не может. Да и кто поверит химере?
Гамлет:
- Вот если Клавдий сам бы подтвердил
- Свою виновность и во всём признался…
Гораций:
Вы шутите, ваше высочество? Вы хотите, чтобы убийца сам признался в преступлении?
Гамлет:
- Да, это положило бы конец
- Моим сомненьям, придало б мне силы.
Гораций:
Хм, а знаете что, мой храбрый принц, вы только что подали мне превосходную идею! Ну конечно, пусть ваш дядя сам решит свою судьбу! Или выдаст себя, или оправдается.
Гамлет:
- Что за идея? Как вы оживились!
- Скажите же, скажите поскорей!
Гораций:
Спектакль. Мы разыграем спектакль. В присутствии королевской четы и двора. Известна ли вам история Луиджи Гонзаго, который отравил герцога Урбинского точно таким же подлым образом, как Клавдий вашего отца?
Гамлет:
- Что, тоже в ухо влил ему отраву?
- А после в жены взял его вдову?
Гораций:
Не совсем, но мы слегка подправим сюжет, чтобы детали в точности совпали с рассказом призрака. Если Клавдий виновен, он непременно себя выдаст – возгласом, жестом, гримасой. А если сохранит невозмутимость, значит привидение действительно подослано Дьяволом.
Гамлет:
- А коли мы останемся в сомненьи,
- Как жест или гримасу разъяснить?
Гораций:
Читать бесплатно другие книги:
