Кризис жанра Серова Марина
– Нет, сказали, что у нее было слабое сердце, – с горечью сказала Агеева. – Представляете, слабое сердце у здоровой двадцатилетней девушки! Да, признаю, что на улице тогда было жарко, но я же не упала там от сердечного приступа, хотя мне по возрасту положено, я на тридцать лет старше ее.
– Когда девушка к вам подошла, она не выглядела больной или перевозбужденной? – стала расспрашивать я клиентку. – Может, она хотя бы вскользь пожаловалась на недомогание?
– Нет, ничего такого не было, – возразила Агеева решительно, – выглядела отлично, живая, жизнерадостная.
– Ясно, – протянула я и уточнила: – А сколько времени прошло с момента, когда она попила сока, до предполагаемого сердечного приступа?
– Минут десять-пятнадцать, не больше. Разве сейчас вспомнишь? – пожала плечами Агеева. – Мы ели мороженое, разговаривали, и вдруг раз – и все… – Она замолчала.
Я же подумала, что случившееся с родственницей Агеевой сильно напоминает отравление курарином. Через десять-пятнадцать минут после приема наступает паралич всей мускулатуры, в том числе и сердечной мышцы. При вскрытии яд не обнаруживается, а доктор пишет, что причина смерти – остановка сердца. Чистая работа!
– Насчет смерти Екатерины надо еще кое-что выяснить, но по первому впечатлению у меня рождаются тревожные предчувствия, – сказала я вслух, – по-видимому, работают профессионалы. Как вы думаете, кто их мог нанять?
– Хм, тут и думать нечего, – хмыкнула Агеева, – мой племянничек Иван, конечно же.
– Это сын Глеба, вашего брата. – Я достала из портсигара сигарету и закурила.
– Да, он, – подтвердила Агеева, – очень нехороший человек, связан с бандитами, с их помощью пролез во власть, теперь – первый заместитель мэра города, отвечает за транспорт и дорожное строительство. Посмотрите, в каком состоянии в нашем городе транспорт и дороги, и все станет ясно. Про него уже сколько в газетах писали, собирались снять, а ему все нипочем. В октябре на выборы собирается идти, хочет пройти в областную думу. Он копия своего папаши. Глеб, пока его не сожгли на даче какие-то бандиты, держал в страхе весь город. Его банда такое творила, что просто держись! Потом он обнаглел настолько, что обокрал своих же. Глеба за это пристукнули, но денег не нашли. Из-за этого всякие уголовники терроризировали нашу семью еще около года. Несколько раз врывались ночью, обыскивали. Ужас, что было! Его сын Иван – такой же отморозок, якшается с урками, хоть сам в правительстве.
– Так, с ним все понятно. А больше у вас подозреваемых нет? – оборвала я ее тираду. – Скажем, дети Всеволода от бразильянки, да и сама бразильянка может подать в суд, чтобы оспорить завещание, а чтобы подстраховаться – нанять убийц.
– Нет, – покачала головой Агеева. – Вторая жена Всеволода умерла при родах, а других детей у него не было.
«С этим еще можно поспорить, что других детей не было», – подумала я, но вслух ничего не сказала.
– Я долго размышляла, кто бы, кроме Ивана, мог желать смерти Александру, но таковых не нашла, – сказала Агеева, тяжело вздохнув.
– Теперь решим другой вопрос, – предложила я. – Как вы хотите, чтобы я охраняла вашего племянника? Я имею в виду, находиться ли мне рядом с ним постоянно, или лишь сопровождать его на улице, при посещении каких-либо заведений, при встречах с кем-либо.
– Конечно же, я хотела бы, чтобы вы всегда находились рядом с ним, – ответила Агеева с легким раздражением, – убийцы могут проникнуть и в дом, и куда угодно.
– Значит, я буду жить здесь, у вас, – предположила я, но ошиблась. Агеева отрицательно затрясла головой, при этом в лице ее отразился испуг.
– Нет, нет, вы будете жить не здесь, а на квартире, где Александр жил с матерью. Я же в это время буду заниматься оформлением документов.
В комнату вошла домработница. Я подняла на нее глаза и увидела, кого она привела с собой. Наконец передо мной предстал Александр, двухметровый верзила с каким-то детским лицом и глупой улыбкой. За доли секунды я поняла, что у Александра не все в порядке с головой. В глазах светилось бесконечное удивление, а на шее болталась салфетка, перепачканная едой.
– Ой, – обернулась домработница и сорвала «слюнявчик» с шеи Александра. В ответ он сердито буркнул: «Отстань» – и легонько толкнул Юлю в грудь. Его тетя ахнула и вскочила с места. Судя по габаритам, парень обладал недюжинной силой, поэтому от его легкого толчка домработница полетела на пол и взвыла от боли. Падение домработницы испугало Александра больше, чем саму женщину. С побледневшим, перекошенным от ужаса лицом Александр бросился к Юлии, едва ли не рыдая:
– Тетя Юля, я не хотел, прости меня, пожалуйста! Я больше не буду.
– Саша, ну ты как медведь, – пожурила его Агеева. Верзилу замечание тети расстроило еще больше. Простирая руки к своей жертве, он всхлипнул, громко потянув носом.
– Саша, да все в порядке, уже не болит, – улыбнулась домработница через силу, только чтобы прекратить истерику великовозрастного малыша. Александр помог Юлии подняться, а Агеева, обращаясь ко мне, представила племянника:
– Это наш Саша, Евгения Максимовна. Он обычно не хулиганит и ведет себя послушно.
Чтобы показать, какой он послушный, Александр встал по стойке «смирно», спрятал мощные руки за спину и, опустив глаза, судорожно вздохнул, подавляя всхлип.
– А это Евгения Максимовна, Саша, она будет за тобой присматривать, – ласково обратилась Агеева к племяннику.
– Я особенный, – улыбаясь во весь рот, сообщил мне Саша, – так тетя говорит.
– А можно мы останемся с твоей тетей наедине? – сладким голосом, улыбаясь, сказала я Александру. – Пойди, Саша, погуляй, а тетя Юля покажет тебе что-то интересное.
Глаза домработницы удивленно распахнулись.
– Тетя Юля, быстренько покажите ребенку интересное, – сказала я все так же сладко, но зыркнула на домработницу так, что она мгновенно все поняла и вывела Александра из комнаты.
– Вы что, чем-то недовольны? – с невинным видом поинтересовалась Агеева, усаживаясь на диван. Я присела напротив и деловым тоном с примесью сарказма сказала:
– Да, легкое недовольство у меня вызывает умственное состояние вашего племянника. Кроме телохранителя, ему нужна сиделка и парочка санитаров, чтобы успокаивать, когда он разбушуется.
– Ну, не надо так драматизировать ситуацию, – отмахнулась от моих слов Агеева. – Подумаешь, случайно толкнул на ваших глазах домработницу. Вы же видели, как он раскаивался. Саша и мухи не обидит.
– Ладно, попытаюсь еще раз до вас достучаться, – произнесла я с нажимом. – Вот мы будем жить с ним вдвоем в квартире его матери, а кто будет нам готовить, стирать? Не проще ли мне поселиться здесь?
– Нет, Евгения Максимовна, на это я никогда не соглашусь, – непреклонно сказала Агеева и хлопнула в доказательство своей серьезности по дивану рукой. – Я, конечно, люблю Сашу, как родного сына, детей-то у меня никогда не было. Но я не хочу, чтобы меня прихлопнули из-за его наследства только потому, что я буду находиться поблизости. Понимаете, я просто боюсь, – в полных отчаяния глазах хозяйки появилось молящее выражение, – я боюсь смерти. Вы разве не боитесь?
– Боюсь, – подтвердила я, – иначе бы давно кормила червей.
– Саша рос по большей части у меня на глазах. Пока его мамаша пила, он приходил сюда, и мы играли, ходили в парк. Я даже учила его читать и писать. – Рассказывая, Агеева сдерживала слезы, стоявшие в ее глазах. – Но страх – такая вещь, что порой пересиливает любые чувства. То, как умерла Екатерина, до сих пор стоит у меня перед глазами. У нее было такое испуганное лицо! Оно каждую ночь преследует меня в кошмарах, и тогда я просыпаюсь и кричу посреди ночи. Когда Саша здесь, мне все время кажется, что по коридору крадется убийца или что кто-то затаился под лестницей…
Я слушала Агееву и думала, что помощь психиатра требуется ей даже больше, чем ее племяннику. Смертельно испуганная женщина на грани нервного срыва.
– Я оформляю бумаги на усыновление, – продолжала рассказ Агеева. – Я считаю, что смогу позаботиться о Саше намного лучше его родной матери. Договорилась с органами опеки, чтобы пока оставили его со мной. Но Иван, у него же повсюду связи! Он сказал, что оформит усыновление Александра на себя, чтобы я даже не совалась, иначе обещал меня урыть. Ему же нужны лишь Сашины деньги.
– А вы что же, от денег откажетесь? – съязвила я.
– Нет, конечно, но при чем тут это? – нахмурилась она.
– Ни при чем. – Я сделала вид, что изучаю огромную люстру из богемского стекла под потолком. Точно такая же была у одного знакомого антиквара, которого мне как-то пришлось охранять. За время работы с ним я узнала некоторые хитрости этого бизнеса и могла отличить подлинную вещь от грубой подделки.
Агеева проследила за моим взглядом и сказала:
– Красивая, правда? Муж привез из Чехословакии, когда служил. Потом начал свой бизнес. Выкупил ткацкую фабрику и отправлял в Европу ткани, хлопок, лен.
– Так как же мы будем жить с вашим племянником? – вернула я Агееву к интересующей меня теме.
– Юлия будет приходить к вам каждый день, готовить и забирать в стирку белье, – спокойно сказала Агеева. – Вот увидите, Александр не доставит вам особых проблем.
В комнату резко вбежала Юлия. Выравнивая сбившееся дыхание, она произнесла:
– Это что же, я буду работать на два дома за те же деньги? – Немного опомнившись, она добавила: – Я проходила мимо и случайно услышала, как вы про это говорили.
– Ты подслушивала! – выкрикнула Агеева с расширенными глазами, становясь в обвиняющую позу. – Да как ты посмела!
– Ой, перестаньте! Подумаешь, как будто конец света. – Со сверкающими праведным гневом глазами Юлия уперла руки в бока. – Я не какая-нибудь рабыня!
– Какая же ты все-таки наглая, – покачала головой Агеева, потрясенная происшедшим. Перед ней словно открылась великая истина. – Как ты можешь так себя вести?
– Ну, увольте меня, если моя работа вас не устраивает, – равнодушно бросила домработница и отвернулась, чтобы уйти.
– Подождите, Юлия, – позвала ее Агеева, – не уходите. Вы же ничего не узнали как следует, а устраиваете скандал. За работу на квартире Ирины я буду доплачивать вам пятьдесят процентов месячного жалованья.
– Хорошо, я согласна, – Юлия скромно опустила глаза, опять превратившись в покорную домработницу.
– А где Александр? Что он сейчас делает? – строго спросила Агеева, входя в роль хозяйки.
– Он на кухне, мух бьет, – ответила Юлия быстро. Мне вспомнились слова Агеевой, что он и мухи не обидит, и я не смогла сдержать улыбку.
Когда она ушла, Агеева беспомощно посмотрела на меня.
– Видите, что мне приходится терпеть от нее, а уволить нельзя, потому что на ее место придет какая-нибудь неумеха или, того хуже, наркоманка, которая будет все из дома тащить.
– Да, могу только посочувствовать вашим проблемам, – с притворным сочувствием сказала я, – мне-то прислугу выслушивать не приходится – за неимением таковой. Счастливый я все-таки человек!
– Вы надо мной издеваетесь, что ли? – настороженно спросила Агеева.
– Самую малость, – честно призналась я, – из зависти.
– А-а, – озадаченно протянула Агеева, не зная, что добавить.
– Теперь подведем итог, – предложила я, – самая меньшая из ваших проблем – это прислуга. Оформляя документы на усыновление, вы подставляете себя под удар, даже не находясь рядом с Александром. Бесплатный вам совет – наймите еще одного телохранителя для себя. Кроме того, бегло осмотрев дом, я убедилась, что он не отвечает элементарным мерам безопасности. Камера над воротами – хорошо. Но вы открыли мне, не потребовав предъявить никаких документов, а вдруг я бы оказалась киллером?
– Но мы же договорились о встрече. Я вас ждала… – попыталась возразить Агеева.
– Что, если ваши переговоры подслушиваются? – спросила я, прищурившись, изучая ее ошарашенное лицо. – Услышав ваш разговор со мной, эти люди подсылают к вам женщину-киллершу. Как вам такая перспектива?
– Я даже не могла предположить такое, – выдохнула Агеева, ужаснувшись.
– Впредь будьте осторожнее, – посоветовала я назидательным тоном. – Еще неплохо бы установить на входные двери засовы, а на окна первого этажа – решетки, чтобы они открывались изнутри. Кроме этого, ваш дом на сигнализации, но не помешали бы как дополнение сирена и специальное освещение во дворе, чтобы оно включалось и освещало двор при проникновении злоумышленников. Один яркий свет может отпугнуть убийц лучше любой сигнализации.
– Все это, наверно, дорого стоит, – с унынием проговорила Агеева.
– Не так, как вы себе воображаете, – сказала я в ответ, – несколько прожекторов, датчики движения и пульт. Засовы – вообще элементарщина, тысячи три, не более.
– Если это возможно, то я обязательно выполню ваши советы, – проговорила Агеева с серьезным видом.
Я записала ей телефоны фирм, где ей смогут помочь в этом. Она поблагодарила, убирая бумажку, вырванную из блокнота. Для ознакомления со своей семьей Агеева показала мне большущий альбом с фотографиями. Листая его, я отметила практически полное отсутствие фотографий Глеба, только детские да подростковые до двенадцати лет. После двенадцати Глеба, по словам Агеевой, как подменили. Он практически не появлялся дома, пропадая то в подпольных – в советские времена – секциях карате, то в сомнительных компаниях. Родителей постоянно таскали в милицию. Кражи, разбои, и, как результат, его посадили в колонию, как только подошел необходимый возраст. Разглядывая фотографии отца и деда Агеевой, я заметила, что все мужчины в их роду были рослые, широкоплечие. Мы выпили еще по чашке чая. Затем Агеева дала мне ключи от квартиры погибшей Ирины, сказав:
– Там живет этот, сожитель матери Александра, Рашид – наглый, мерзкий тип. Было бы просто замечательно, если б вы его выгнали оттуда!
– Опять двадцать пять, – проговорила я разочарованно, – проблемы множатся на глазах, как кролики.
– Евгения Максимовна, Рашид нагло влез в квартиру Ирины и не хочет уходить. Я подала в суд, но дело тянется и тянется, а вы могли бы решить его раз и навсегда. – Агеева красноречиво посмотрела на мою кобуру, выглядывающую из-под пиджака. – Покажете ему пистолет, и он сам убежит.
– Или вызовет милицию и скажет, что я хотела его убить. Зачем мне такая головная боль? – поинтересовалась я.
– Я просто предположила, – пошла на попятную Агеева. – За изгнание этого подлеца из квартиры вы могли бы получить неплохую премию.
– Обещаю подумать, – бросила я, поднимаясь. – Где там ваш «особенный» мальчик?
Глава 3
Квартира погибшей Ирины Корноуховой встретила нас неприступной на вид железной дверью. Еще входя в подъезд, я думала о бандитах, пытавшихся переломать мне ноги. Случайность или непросчитанная закономерность? «Что, если телефон Агеевой действительно прослушивался?» – подумала я, и эта мысль не показалась мне такой уж надуманной. Все совпадало. Был подслушан разговор Агеевой с Капустиным, когда он советовал нанять меня в качестве телохранителя для Александра. Потом эти люди как-то вычислили меня, выследили у спортивного клуба и решили провести упреждающий удар, чтобы я не путалась у них под ногами. Что ж, в этом нет ничего невозможного. Чтобы проверить эту версию, достаточно обыскать дом Агеевой на предмет «жучков».
– Егенева Максимовна, – исковеркал мое имя Александр, глядевший на меня сбоку с добродушной улыбкой, не сходившей с его губ, – вы ключи потеряли, да?
– Нет, вот они, – я вынула ключи из кармана и позвенела перед его носом, – и зови меня Женей.
– Женей, вот здорово! – восхитился Александр. – Значит, у вас два имени!
– Выходит, что два, – сердито буркнула я, пытаясь провернуть ключ в замке. – Что за хрень? – Ни первый, ни второй ключ не подходили к замкам. Я нажала на звонок.
– Кто там? – спросил заинтересованный мужской голос из-за двери, при этом «глазок» потемнел.
– Это я, дядя Рашид, открой! – радостно заорал Александр, пританцовывая на месте.
– А, придурошный, – протянул голос, – иди, откуда пришел, тебе здесь нечего делать. Иди к Алиске, понял?
– Нет, тетя Алиса велела идти сюда, – нахмурившись, сказал Александр, понимая, что что-то не так.
– А я велю тебе идти отсюда, – со злорадством ответили из-за двери, – и подружку свою прихвати!
– Открой! Открой! – завопил Александр во все горло. Плача от обиды, он бросился на дверь, едва не сбив меня с ног, и принялся молотить по ней кулаками. От его ударов по всему дому пошел гул. Мне на голову с потолка обвалился кусок штукатурки.
– Ну! Прекрати, придурок, дверь снесешь! – крикнул из-за двери мужской голос. В нем слышалось неподдельное беспокойство.
– Саша! – закричала я разбушевавшемуся Александру. – Пойдем на улицу, слона посмотрим.
– Какого слона? – верзила прекратил попытки выломать стальную дверь голыми руками и, утерев рукавом своей красной в клетку рубашки нос, посмотрел на меня изумленно. – У нас же слоны не живут, тут холодно. Тетя сказала, что они или в Африке, или в зоопарке.
– Один убежал из зоопарка и гуляет поблизости, пойдем, – соврала я, осторожно таща его за руки к лестнице. Забаррикадировавшийся в квартире Ирины сожитель должен быть уверен, что мы уходим.
Не обнаружив на улице слона, Александр страшно расстроился.
– Он, наверно, убежал дальше, – потерянно пробормотал он, озираясь по сторонам.
Мы стояли в подъезде, а я придумывала план проникновения в квартиру, машинально закуривая сигарету. Внезапно ручища Александра мелькнула перед моим лицом. Его пальцы выдернули из моих рук сигарету и размяли ее тут же, на моих глазах. Я лишь успела отшатнуться, схватилась за электрошок, припрятанный в приоткрытой сумочке, но успокоилась, заметив, что Александр не собирается отрывать мне голову, а просто стоит и улыбается до ушей.
– Как это понимать? – спросила я, немного расслабляясь.
– Сигареты вредные, они вызывают рак, ты можешь умереть, – пояснил Александр с таким видом, будто бы из нас двоих я была умственно отсталой. – Я не хочу, чтобы ты, Женя, умерла. Ты мне нравишься. Я даже подумываю на тебе жениться, но еще не решил.
– Спасибо тебе большое, – поблагодарила я Александра и поинтересовалась: – Тронута твоей заботой, только скажи, почему ты не решил еще на мне жениться? Что, я для тебя недостаточно красивая?
– Нет, ты красивая, красивее даже тети Юли, но ей я обещал жениться вперед, – объяснил он с несчастным видом. Похоже, это решение далось ему нелегко.
– Ну, раз ты обещал тете Юле, то нельзя ее обманывать, – согласилась я с серьезным видом, – я уж как-нибудь обойдусь. Эх, такого выгодного жениха проворонила!
– Но мы можем просто дружить, – просиял Александр от пришедшей в его голову мысли.
– Конечно, – кивнула я, – а теперь давай сделаем дяде Рашиду сюрприз.
– Какой? – Александр снизил голос до шепота. Его глаза удивленно расширились.
– Мы тихо-тихо поднимемся по лестнице, я открою дверь другими ключами, войдем внутрь, и ты закроешь глаза руками, пока я не разрешу тебе их открыть. Хорошо?
Александр наморщил лоб, осмысливая мое предложение.
– Мы войдем, и ты закроешь глаза руками вот так, – я показала ему для наглядности, плотно закрыв ладонями свои глаза.
– Да, я так умею, это как в прятки… – радостно закивал головой Александр.
– Тогда идем, – двинулась я к лестнице, – только помни, веди себя очень тихо.
На удивление, все прошло без сучка, без задоринки. Мы тихо поднялись наверх. Мне даже приходилось оборачиваться и проверять, идет ли за мной Александр, так он неслышно двигался. Всякий раз он мне счастливо улыбался, а я прикладывала палец к губам, призывая его к молчанию. У самой квартиры я бесшумно достала отмычки, быстро открыла оба замка и ворвалась внутрь. Александр вошел следом. По моему приказу он сразу закрыл ладонями глаза.
– Что за дерьмо! – заорал вбежавший в прихожую Рашид. Это был невысокого роста худощавый мужчина с ежиком черных жестких волос, раскосыми глазами и немного приплюснутым носом. Больше он сказать ничего не успел, так как мой кулак «внедрился» ему в солнечное сплетение. В последующие несколько секунд я провела против него еще несколько болевых приемов, толкнула жертву на пол и ткнула в нос дуло револьвера, процедив:
– Будешь дурить – вышибу мозги, а ментам скажу, что ты вломился в квартиру и пытался меня изнасиловать.
Несмотря на первоначальный испуг, Рашид взял себя в руки. На его губах расцвела глумливая улыбка, глаза сузились.
– Не выйдет у тебя ничего, шалава. Я прописан здесь! Можешь стрелять! Это будет выглядеть как хладнокровное убийство.
– Это сюрприз, – пробормотал ничего не понимавший в нашем разговоре Александр, убрав с глаз ладони. Я еле успела спрятать револьвер, чтобы не травмировать его неокрепший ум.
– Хороши у вас сюрпризы, – проворчал Рашид, поднимаясь с пола. Я, по-видимому, слишком сильно ткнула его стволом в нос, так как у сожителя Ирины лопнул какой-то сосуд и из носа выкатилась капля крови, оставляя красный след.
– У тебя кровь! – воскликнул испуганно Александр, указывая пальцем на лицо отчима. Тот стер тыльной стороной ладони кровь, посмотрел на нее и, показав руку мне, злобно сказал:
– А это уже причинение вреда здоровью. Я могу вас обоих засудить. Этот придурок, – он кивнул на Александра, – пойдет пособником.
– Хватит чушь нести! – рявкнула я на него. – Собирай свои манатки и вали отсюда, пока вред твоему здоровью еще не так велик и ты еще можешь двигаться.
– Я прописан здесь, и по новому Жилищному кодексу меня может выгнать только хозяин квартиры, – нагло заявил Рашид, набычившись. – Хозяйка, Ирина, умерла. Придурок Сашка еще не оформил наследство, так что еще не является владельцем жилплощади. Вас же, прекрасная незнакомка, я вообще попрошу заткнуться. Ты здесь вообще никто, и зовут тебя никак.
Я сделала вид, что дружески положила ему руку на плечо у основания шеи, а сама невзначай сдавила сонную артерию. Захрипев, Рашид пошатнулся, делая вялые попытки к сопротивлению.
– Что же ты делаешь, сучка? – смог выдавить из себя он и сполз по стенке на пол.
Я же громко заголосила:
– Ой-ой, дяде Рашиду плохо, надо отнести его на кровать.
– Я отнесу, – вызвался Александр, сгреб отчима, как пушинку, и, положив его на плечо, понес в спальню. Несколько раз он ударил пострадавшего об углы прямо головой, затем передумал нести «дядю» в спальню и свалил его на диван.
– Вот урод, – простонал Рашид с закрытыми глазами, ощупывая голову.
Я отослала Александра на кухню, чтобы он провел ревизию в холодильнике. Подойдя к дивану, я присела и ласковым голосом проговорила:
– Слушай, мужик, ушел бы ты с квартиры подобру-поздорову. Представь, вот ляжешь ты сегодня спать, а я спрячу какую-нибудь игрушку или вещь, а потом скажу Александру, что дядя Рашид проглотил ее. Он, добрая душа, поверит и, чего доброго, попытается ее достать. Боюсь и представить себе эту картину – кровь, кишки по всей комнате…
– Не надо гнать пургу, – с расстановкой проговорил Рашид. Открыв глаза, он сел и посмотрел на меня с презрением и насмешкой. – Я не боюсь ни тебя, ни этого дебила. Из квартиры я и шага не сделаю!
Что тут можно было сказать? Я глядела на Рашида и думала, что мне попался тертый калач, отпетый мошенник, каких мало, поэтому просто так на пушку его взять не удастся. Такой прохиндей и засудить может за одну царапину.
– Кстати, ведь нашему дебильному другу и я могу что-нибудь наплести, когда ты соберешься почивать, – мерзко хихикнул Рашид, коснулся затылка и охнул: – Мать вашу, всю голову разбил, падла!
– Он невменяемый, что с него взять, – проговорила я равнодушно.
– Как же, невменяемый, придуривается больше, – проворчал Рашид, зыркнув на меня исподлобья. – Когда ему надо, он все великолепно понимает.
– Так, Рашид, поскольку ты поменял замки, изволь дать мне комплект ключей, – потребовала я ледяным тоном.
– А если не дам, что тогда? – с наглым видом спросил Рашид, откинувшись на диване и положив ногу на ногу. – Что, убьешь меня, покалечишь или опять начнешь запугивать?
– Нет, – ответила я спокойно, – позвоню своим знакомым с железной дороги. Они приедут, возьмут тебя и вывезут в товарном вагоне куда-нибудь в район Сахалина. К твоему возвращению здесь будет стоять сейфовая дверь с электронным замком, настроенным на мои отпечатки пальцев. Агеева оплатит все расходы с превеликим удовольствием. Впрочем, с Сахалина ты, скорее всего, не вернешься. Места там глухие, медведи под каждым кустом.
– Фуфло, – проворчал Рашид, но в глазах его промелькнуло беспокойство.
– Понимаешь, выхода у меня не остается, – вздохнула я. – Агеева платит мне бабки, чтобы я охраняла ее племянника. Ты мне мешаешь выполнять работу, так что по-любому с тобой надо что-то делать. Не знаю, может, яду тебе в жратву подмешать…
– Ну-ну, будешь мне тут! – прикрикнул Рашид и весь подобрался. – За одни такие разговоры тебя можно привлечь.
– А где свидетели? – развела я в стороны руки.
Хмурый Рашид порылся в кармане спортивных трико и выудил связку ключей, бросил мне.
– Держи, только перестань строить из себя головореза, жалкое зрелище.
– Да ну? – улыбнулась я, забирая ключи. – Еще я бы не отказалась взглянуть на твой паспорт с пропиской, а то меня терзают смутные сомнения…
– А я бы хотел посмотреть твои документы, чтобы знать, на кого писать заяву, коли начнут пропадать вещи, – любезно ответил Рашид. Я согласилась. Порывшись в выдвижном ящике стенки, он разыскал свой паспорт и протянул мне. Рашид Анварович Джумгалиев, значилось там, паспорт был выдан в Москве, там же была отмечена старая прописка, а новая, тарасовская, действительно совпадала с адресом этой квартиры. Тяжело вздохнув, я вернула Рашиду паспорт и забрала у него свой, поддельный.
В комнату вошел Александр, улыбнулся нам обоим и заявил, что нашел в холодильнике колбасу, сыр, салат, три банки пива и полбутылки водки.
– Конфет не было, – с грустью добавил он.
– Это все мое, рот не разевайте! – завопил Рашид, услышав речи о еде. – Я не намерен вас кормить.
Игнорируя его выступление, я позвонила Агеевой, сообщив, что мы нуждаемся в провианте. Агеева пообещала в кратчайший срок решить эту проблему. Я попрощалась с ней и обратилась к Джумгалиеву:
– Рашид, я сейчас пойду и заберу вещи из машины, затем поставлю ее на стоянку. Если к моему приходу дверь окажется забаррикадированной, ты горько пожалеешь об этом.
– Ой-ой, испугала! – с наигранным испугом воскликнул Рашид, ломаясь передо мной, как соевый пряник. – Посмотрите, какие мы страшные!
Голубая искра, проскакивающая с треском между контактами электрошока, заставила его мгновенно умолкнуть.
– В общем, мы поняли друг друга, – процедила я, убирая шокер в сумочку, и бросила Александру: – А ты, Санек, поиграй пока во что-нибудь или посмотри телевизор.
– Я буду рисовать, – с гордостью сказал Александр.
– Отличная идея, – похвалила я и вышла из квартиры.
На улице ярко светило солнце. Его лучи, пробираясь сквозь кроны тополей, росших у дома, скакали по серому асфальту солнечными зайчиками. На ветвях воодушевленно каркали вороны, радуясь хорошему дню. Открыв багажник, я вытащила оттуда сумку, набитую всем самым необходимым для работы. Перед тем как приехать сюда, мы с Александром заглянули на квартиру тети Милы. Пока мой клиент скучал в машине, я собрала сумку и захватила свой ноутбук с модемом. Теперь мне предстояло следить, чтобы Александр ничего не вытворил с дорогой аппаратурой, иначе мое расследование закончится, не начавшись. Оттащив сумку в квартиру, я вернулась за компьютером. Взгляд зацепился за пакет с пирожками, который тетя мне всучила в дорогу. Я взяла и его. Рашид осознал всю серьезность моих намерений, поэтому препятствий чинить не старался. Наверное, с горя он сел в одиночестве на кухне и уговорил половину бутылки водки, что стояла в холодильнике, повеселел, даже затянул какую-то песню, слов которой нельзя было разобрать на трезвую голову. Пока он набирался, я успела поставить машину и вернуться. Тут встал вопрос, кто в какой комнате будет спать.
– Забирай себе спальню, – великодушно предложил Рашид, закуривая сигарету.
– С чего такая щедрость? – насторожилась я, готовившаяся к драке за каждый дециметр жилплощади.
Рашид воровато оглянулся, нет ли поблизости Александра, потом, наклонившись ко мне, прошептал:
– Там Иринка повесилась. Пробовал там спать – и ни хрена, то сон не идет, то вижу ее висящей.
– Пить меньше надо, – посоветовала я спокойно. Меня не волновали байки о привидениях. Во время службы в «Сигме» я железно уяснила, что бояться нужно лишь живых. Не откладывая дела в долгий ящик, я перетащила свои вещи в спальню. Комната была небольшая, обставленная простой мебелью из деревоплиты. Обычная кровать с пружинным матрасом, тумбочка и овальное зеркало на стене. В глаза бросилось, что один из плафонов в виде цветков колокольчика расколот. Основание люстры, закрывающее дыру в потолке, чуть приспущено, а оттуда торчит разлохмаченный кусок толстой веревки. Перед моим мысленным взором развернулась эта сцена. Пьяная женщина с полубезумным взглядом и спутанными волосами, хохоча и заливаясь слезами одновременно, залезает на табурет. В руках у нее веревка. Она привстает на цыпочки, отодвигает основание люстры и привязывает веревку к крюку в дыре…
– Стоп, – скомандовала я себе, – не слишком ли это сложно для пьяной женщины?
Приглядевшись к крюку, я подумала, что даже трезвому нелегко будет проделать такое.
Впрочем, люди в белой горячке обретают завидную сноровку и изобретательность. Как все было на самом деле, теперь уже не скажет никто. Я посмотрела на развороченную постель. Ее не меняли, наверное, со смерти Ирины. Порывшись в шкафу, я нашла смену белья и перестелила постель. Сумку с вещами я сунула под кровать, а компьютер – в тумбочку, пока он не понадобится. Из целлофанового пакета, оставленного на тумбочке, я вынула моток телефонного провода и минуты за две протянула линию в спальню.
– Это еще зачем? – проворчал Рашид, подпирая стену в коридоре.
– Для спортивного интереса, – буркнула я, укрепляя провод маленькими гвоздиками.
– Отлично, – проворчал Рашид и, громко рыгнув, протянул мне пакет с пончиками, что был у него в руке. – Угощайся. Если не пьешь, то хотя бы пончик съешь за примирение.
– Нет, спасибо, что-то не хочется, – отмахнулась я, насторожившись.
– Ну как хочешь, все равно выкидывать, – хохотнул Рашид, поплелся на кухню, швырнул пакет в мусорное ведро, а затем уже с ведром пошел к выходу. – Пойду мусор вынесу, если уж, кроме меня, до этого никому нет дела.
– Ах ты, наш страдалец! – с притворным сочувствием воскликнула я ему вслед.
Тихое поведение Александра настораживало. Почувствовав тревогу, я заглянула в его комнату. Двухметровый верзила сидел на маленьком стульчике за небольшим столиком, застланным альбомными листами, и увлеченно рисовал что-то черным фломастером. Он настолько погрузился в свое занятие, что даже не заметил моего вторжения. На лице – восторг и следы от разноцветных фломастеров. Просто картина «Гений за работой».
Улыбнувшись, я тихо прикрыла дверь и продолжила заниматься своими вещами. На лестничной клетке над электрощитком я установила скрытую камеру, запрятав ее в непонятное отверстие, просверленное кем-то в стене, а изображение с нее вывела на свой компьютер. На балконе я поставила два датчика движения, если кому-нибудь вдруг придет в голову навестить нас этим путем. В своей комнате и в комнате Александра установила по парочке газоанализаторов – один под потолком, другой у пола. Коробочки заинтересовали Александра, но я строго-настрого запретила ему к ним прикасаться, и он вроде бы послушался.
Часа в четыре раздался звонок в дверь.
– Это мама вернулась! – радостно закричал Александр, подбегая к двери. Я успела раньше и, оттеснив его от защелок, уверила, что за дверью стоит какой-то парень с большущей сумкой.
– Что за парень? – улыбка сразу сползла с лица Александра, как только до него дошел смысл сказанного. Камера на площадке показывала, что на лестнице никто не таится. Резко открыв дверь, я втянула парня внутрь. Тот обалдел от подобного обращения. Завидев приближающегося к нему Александра, он закричал, прижимаясь к двери:
– Не трогай меня! Я привез продукты. Алиса Юрьевна попросила.
Однако Александр не собирался причинять гостю вреда. Он только обнял его, а потом спросил:
– Мороженое принес?
Испуганно хлопая глазами, парень задушенно пропищал:
– Нет, про мороженое мне ничего не говорили.
Александр отпустил его и, равнодушно отвернувшись, ушел в свою комнату продолжать творить шедевры.
– Фу ты, – выдохнул гость, обращаясь ко мне, – я думал, он мне все ребра переломает.
– В следующий раз принеси мороженое, – велела я, забирая сумку. Продукты я переложила в холодильник, а сумку отдала парню. – Кстати, как тебя зовут? Ты что, работаешь на Агееву? – На вид ему было лет двадцать. Светлые волосы, зачесанные назад, карие глаза, крупный нос с горбинкой и узкие бескровные губы. Одетый в джинсу, он напоминал студента, курса с третьего, не больше.
– Я раньше работал у них шофером, – протянул он мне руку, – Сева.
– Евгения Максимовна, – пожала я его худую ладонь с тонкими пальцами. – Сева, ты сказал, что раньше работал шофером, а теперь кем?
– Теперь – кем угодно. И на посылках, и продукты покупаю, если хозяйка скажет. Что-то по дому делаю, – махнул он рукой. – Учусь в «экономе» и вот подзарабатываю, как могу.
– Слушай, ну и как тебе твоя хозяйка, Агеева? – поинтересовалась я по-простецки. – Я у нее работаю с сегодняшнего дня, и хотелось бы знать, что она за человек.
– Да нормальная тетка, – пожал плечами Сева, – вообще-то я предпочитаю ее не обсуждать. Ну, мне пора.
– Ясно. – Я выпроводила парня за дверь и заперла замки. Александр рисовал. Я заглянула к нему в комнату. Все в порядке. Шторы задернуты. На столе – зажженный ночник в виде утенка Дональда, освещающий лист бумаги. Рашид смотрел в гостиной футбол.
Вернувшись в спальню, я подключилась к сети и, используя алгоритм, подсказанный знакомым хакером, влезла в базу данных ГАИ Пензенской области и проверила номер бандитского «Рекстона». Хозяйкой «Запорожца» с этим же номером была некая Румянцева. Дело ясное. У «Рекстона» перебиты номера, а сам он откуда-то угнан, перекрашен и используется бандитами. «Не стоит отчаиваться, – сказала я себе. – Возможно, эти парни, что на меня наехали, проживали в Пензе или ее окрестностях, а если судить по лицам, то они вряд ли вели праведный образ жизни и обязательно должны были засветиться в милицейских хрониках». Сверившись с записями, я попыталась вскрыть систему безопасности УВД Пензы, но либо Юзер что-то перепутал, либо у них там что-то изменилось, и моя попытка не удалась. Вторая попытка оказалась удачнее первой. Архив управления был к моим услугам. Видно, ошибку допустила я сама, записывая алгоритм в блокнот. Поиски целесообразнее было начинать с великана-молчуна. Я ввела предполагаемый возраст, рост, вес, приметы, и компьютер мне предложил более двухсот вариантов. Если удастся идентифицировать личность великана, то вполне возможно через него выйти на небритого сообщника, а то и на заказчиков, ну, это уж если совсем повезет.
Я перебирала портреты преступников, тщательно вглядываясь в лица одно страшнее другого. Клонируют их там в Пензе, что ли? По закону подлости, искомый мутант находился почти в конце. Я сразу узнала его сведенное судорогой лицо, сонный взгляд и бритую макушку. Кошечкин Олег Витальевич, по кличке Кот, шестьдесят восьмого года рождения, неоднократно привлекавшийся за разбой и нанесение тяжких телесных повреждений. Последний срок получил за драку в ресторане, в результате которой двое посетителей получили тяжелые повреждения. Год назад освободился. Официально нигде не работал. Руководствуясь интуицией, я проверила, кто еще проходил по драке в ресторане, и не ошиблась. Небритый спортсмен также получил срок за это дело. У него еще изъяли оружие и наркотики. Баптистов Сергей Николаевич, кличка Баптист, шестьдесят второго года рождения. Послужной список небритого был еще круче, чем у великана. Тут и поджоги, и содержание притона, и торговля людьми. А начал он свой криминальный путь с тройного убийства в возрасте пятнадцати лет. Понравился ему видеомагнитофон в квартире школьного товарища. И товарищу, и его сестре, и ее подружке не повезло, что они впустили Баптиста в дом. Оба – и Баптист, и Кот – всегда выступали в роли лидеров и организаторов, так что искать кого-либо среди их «шестерок» не имело смысла. Устранить Александра им по силам и вдвоем. Лишние люди, с которыми придется делиться гонораром, им ни к чему. Могут ли они установить прослушку и вести наблюдение? Наверное, могут или используют какого-нибудь сообщника, знающего в этом толк. Я сбросила информацию по «сладкой парочке» на диск. Резкий треск со стороны двери – и Александр вошел в комнату, не заметив заблокированную защелку.
Пробой из косяка был вырван со всеми четырьмя шурупами. Со звоном он отлетел на пол.
– Ты чего так вламываешься? – строго спросила я Александра, готовившегося сказать мне что-то. – Тебя не учили, что перед тем, как войти в дверь, надо постучаться, дождаться, когда тебе разрешат войти?
– А? – удивленно сказал Александр, тараща на меня глаза.
– Бэ, – с горечью сказала я, поняв, что мои слова пролетели у подопечного мимо ушей. – Зачем пришел?
– Не помню, – пробормотал озадаченно Александр, стал зачем-то себя оглядывать и ощупывать, будто искал потерянную идею.
– Ну, вспомнишь – заходи, – сказала я и рукой указала на открытую дверь: – Свободен!
Александр повернулся и, опустив голову, побрел, куда ему велели. Потом вдруг остановился в дверях как вкопанный и обернулся с улыбкой на губах.
– Ну, чего еще? – проворчала я, косясь на экран компьютера. На нем светилось послание для знакомого хакера, которое я набрала, но не успела отправить.
– Женя, можно я съем колбасу? – заискивающе спросил Александр, сцепив руки за спиной и переминаясь с ноги на ногу.
– Вообще-то это колбаса дяди Рашида. Тебе тетя прислала кусок сырой вырезки, – задумчиво начала я, мучаясь вопросом, чем же накормить этого крупногабаритного недоросля, затем, решившись, сказала: – Можешь съесть колбасу. Рашиду скажешь, что ее мыши украли.
Читать бесплатно другие книги:
