Ты боишься темноты? Шелдон Сидни
– Здравствуйте.
– Миссис Стивенс?
– Да. Спасибо, что приехали сразу же. Я начала рисовать портрет этого человека, но… – Дайана перевела дыхание. – Смуглый, с глубоко посаженными светло-карими глазами и маленькой родинкой на щеке. Пистолет был с глушителем, и…
Гринберг озадаченно уставился на нее:
– Простите. Не понимаю, о чем вы…
– Об угонщике автомобилей. Я позвонила в полицию, и… – Только сейчас она обратила внимание на выражение лица инспектора и осеклась. – Речь идет не об ограблении, верно?
– Да, мадам. – Гринберг чуть помедлил. – Я могу войти?
– Пожалуйста.
Детектив шагнул через порог. Дайана непонимающе хмурилась.
– В чем дело? Что-то не так?
Слова упорно не шли с языка.
– Да. Мне очень жаль. Я принес плохие новости. Это насчет вашего мужа.
– Ч-что с ним? – выдавила Дайана.
– Несчастный случай.
Дайане отчего-то стало холодно.
– Какой именно?
Гринберг набрал в грудь побольше воздуха.
– Прошлой ночью он был убит, миссис Стивенс. Мы нашли его тело под мостом, в Ист-Ривер, сегодня утром.
Дайана долго смотрела на него, прежде чем покачать головой:
– Тут какая-то ошибка. Мой муж сейчас на работе, в лаборатории.
Похоже, дело оказалось еще труднее, чем предполагал Гринберг.
– Миссис Стивенс, ваш муж приходил домой прошлой ночью?
– Нет, но Ричард часто работает сутками. Он ученый, – объяснила Дайана, все больше волнуясь.
– Миссис Стивенс, вы знали, что ваш муж был связан с мафией?
Дайана побелела.
– Мафия? Вы с ума сошли!
– Мы обнаружили…
Дайана начала задыхаться.
– Позвольте ваше удостоверение личности.
– Разумеется.
Детектив вынул из кармана карточку и протянул ей.
Дайана взглянула на нее, отдала обратно и отвесила Гринбергу звонкую пощечину.
– Разве город платит вам за то, чтобы вы шлялись по чужим домам и пугали честных граждан? Мой муж жив! Он на работе! – закричала она.
Гринберг взглянул в ее глаза и увидел в них шок и нежелание принять очевидное.
– Миссис Стивенс, хотите, чтобы я прислал кого-нибудь присмотреть за вами?..
– Это за вами нужно присмотреть! А теперь убирайтесь!
– Миссис Стивенс…
– И немедленно!
Гринберг положил на стол визитную карточку:
– На случай, если захотите поговорить со мной, там мой телефон.
Идя к двери, он подумал, что «блестяще» провел операцию. Ничего не скажешь, отличился! С таким же успехом мог с порога спросить:
– Это вы вдова Стивенс?
После ухода детектива Гринберга Дайана заперлась и бессильно прислонилась к стене.
Идиот! Врывается в мой дом и пытается меня запугать. Следовало бы пожаловаться на него начальству!
Она направилась было в мастерскую, но, случайно взглянув на часы, спохватилась. Пора готовить ужин. Скоро придет Ричард.
Ничего, сегодня она сделает паэлью, любимое блюдо мужа.
Дайана побежала на кухню и принялась за стряпню.
Помня о секретной работе мужа, Дайана никогда не звонила ему в лабораторию, а если и он не звонил, знала, что это означает. Ричард вернется поздно.
В восемь паэлья была готова. Дайана попробовала ее и удовлетворенно улыбнулась. В точности как любит Ричард!
Когда же муж не пришел и в десять, Дайана поставила паэлью в холодильник и приклеила записку на дверцу:
«Дорогой, ужин в холодильнике. Приходи и разбуди меня».
Ричард вернется усталым и голодным. Значит, обрадуется любимому блюду.
Внезапная усталость навалилась на Дайану. Она разделась, натянула ночную рубашку, почистила зубы, легла и мгновенно заснула.
В три часа ночи она проснулась от собственного крика.
Глава 2
Озноб унялся только к рассвету. Казалось, она промерзла насквозь и даже кости превратились в лед. Ричард мертв. Она никогда больше не увидит его. Не услышит голоса. Не прижмется к его груди.
И во всем виновата я. Зачем я согласилась дать показания? О, Ричард, прости меня… пожалуйста… прости… я не смогу жить без тебя. Ты был моей жизнью, единственной соломинкой, за которую я цеплялась, и вот теперь не осталось ничего.
Хотелось стать маленькой и незаметной.
Хотелось исчезнуть.
Хотелось умереть.
Она лежала одна на широкой постели, думая о прошлом и о том, как преобразила и изменила ее жизнь встреча с Ричардом.
Дайана Уэст выросла в Сэндс-Пойнт, штат Нью-Йорк, в обеспеченной семье. Ее отец был хирургом, мать – художницей, и сама Дайана начала рисовать в три года. Она училась в пансионе Святого Павла, а на первом курсе в колледже завела короткий роман с обаятельным преподавателем математики. Он твердил, что хочет жениться на ней, потому что для него она единственная женщина в мире. Случайно узнав, что у него есть жена и трое детишек, Дайана решила, что у него неладно то ли с памятью, то ли с математикой, и перевелась в колледж Уэллсли[2].
Она была одержима искусством и каждую свободную минуту проводила за мольбертом. Ко времени окончания колледжа она уже продала немало работ и приобрела репутацию подающей надежды художницы.
Той осенью известная художественная галерея на Пятой авеню устроила выставку ее картин, имевшую огромный успех. Пол Дикон, владелец галереи, богатый, широко образованный, обладавший безупречным вкусом афроамериканец, решил сделать ставку на работы Дайаны.
В вечер вернисажа зал был переполнен. Дикон, широко улыбаясь, поспешил к Дайане:
– Поздравляю! Большинство картин уже продано! Через несколько месяцев я собираюсь устроить вторую выставку. Так что поторопись.
– Я так благодарна тебе, – прошептала потрясенная Дайана.
– Благодари себя. Ты все это заслужила, – кивнул он и, потрепав ее по плечу, растворился в толпе.
Дайана раздавала автографы, когда позади нее кто-то сказал:
– Мне нравятся ваши изгибы.
Дайана оцепенела от злости, но, тут же опомнившись, повернулась и уже раскрыла рот, чтобы дать наглецу достойный отпор, когда вдруг услышала:
– Они обладают изысканностью Россетти или Мане.
Оказалось, незнакомец изучал картину на стене.
Дайана едва успела спохватиться.
– Вы так считаете?
На вид мужчине было лет тридцать пять. Высокий, на голову выше ее, хорошо сложенный блондин с ярко-голубыми глазами, одетый в рыжевато-коричневый костюм и белую рубашку с коричневым галстуком.
– Я… спасибо.
– Когда вы начали рисовать?
– Еще ребенком. Моя мать была художницей.
– Моя мать была прекрасной кулинаркой, но готовить я не умею, – улыбнулся он. – Ваше имя я знаю. А меня зовут Ричард Стивенс.
В этот момент появился Пол Дикон с тремя свертками:
– Вот ваши покупки, мистер Стивенс. Желаю удачи.
И, вручив картины Ричарду, тактично удалился.
Дайана не могла прийти в себя от изумления.
– Вы купили сразу три картины?
– И еще две висят у меня дома.
– Я… я польщена.
– А я ценю таланты.
– Спасибо.
– Что ж… – нерешительно протянул он, – вы, возможно, заняты, так что я побегу…
– Нет, я совершенно свободна, – услышала Дайана собственный голос.
– Вот и хорошо. – Он снова замялся. – Вы могли бы сделать мне огромное одолжение, мисс Уэст.
Дайана украдкой взглянула на его левую руку. Обручального кольца не было.
– Какое именно?
– У меня есть два билета на завтрашнюю премьеру новой постановки Ноэла Коуарда «Неугомонный дух», и мне не с кем пойти. Если вы свободны…
Дайана присмотрелась к собеседнику. Милый, вежливый, очень привлекательный, но, что ни говори, она его совершенно не знает.
Опасно. Слишком опасно.
– С удовольствием пойду с вами, – выговорила она.
Следующий вечер оказался на редкость приятным. Ричард Стивенс был занимательным собеседником, и Дайана мгновенно освоилась в его обществе, тем более что обоих интересовало одно и то же: искусство, музыка и театр. Ее тянуло к нему, но она опасалась, что его не влечет к ней.
Провожая ее домой, Ричард спросил:
– Вы не заняты завтра вечером?
– Совершенно свободна, – ответила Дайана не задумываясь.
– В таком случае, может, поужинаем вместе?
Дайана молча кивнула.
Они выбрали небольшой ресторанчик в Сохо.
За ужином Дайана попросила Ричарда рассказать о себе. Тот пожал плечами:
– Особенно и рассказывать нечего. Мой отец был архитектором и проектировал здания по всему миру. А мы с мамой ездили с ним. Я сменил множество школ в разных европейских государствах и, пытаясь облегчить себе жизнь, выучил несколько иностранных языков.
– А чем вы занимаетесь? Где работаете?
– Тружусь в КИГ, «Кингсли интернэшнл груп». Огромный мозговой центр. Нечто вроде научно-исследовательского института, только масштаб больше.
– Звучит потрясающе.
– Так и есть на самом деле. Затягивает как наркотик. Мы занимаемся самыми передовыми технологиями. Имей мы девиз, он скорее всего звучал бы так: «Если у нас нет ответа сейчас, подождите до завтра».
После ужина Ричард отвез Дайану домой, проводил до подъезда и, коротко поблагодарив за приятный вечер, ушел.
Проводив его взглядом, Дайана подумала:
Я рада, что встретила джентльмена, а не очередного грязного шакала. В самом деле рада. Надо же!
После того вечера они почти не разлучались, и каждый раз рядом с Ричардом у Дайаны становилось теплее на душе.
Как-то в пятницу Ричард сказал:
– По субботам я тренирую одну из команд Малой лиги[3]. Хотите посмотреть?
– Еще бы! – обрадовалась Дайана. – Обожаю баскетбол.
Наутро она оделась попроще, приехала в спортзал и долго наблюдала, как Ричард работает с командой неутомимых сорванцов. Он был прирожденный педагог: заботливый, мягкий и терпеливый. И вместе с другими орал и прыгал от счастья, когда десятилетний Тим Холм поймал особенно трудный мяч. Даже посторонним было заметно, что дети его обожают.
И тут Дайане пришлось признаться себе, что она, кажется, влюбляется в этого симпатичного великана.
Несколько дней спустя Дайана с подругами собралась устроить нечто вроде девичника. Собравшись, они пошли в ресторан, где беззаботно провели пару часов за ленчем. Выйдя на улицу, они направились куда глаза глядят и вскоре наткнулись на вывеску гадального салона, рекламировавшую искусство цыганки-предсказательницы.
– Давайте пойдем погадаем, – сама не зная почему, предложила Дайана. – Хочу узнать будущее!
– Не могу, Дайана, – покачала головой одна. – Нужно возвращаться на работу.
– И мне тоже.
– А мне нужно отвести домой Джонни.
– Если хочешь, иди одна, потом нам все расскажешь.
– И пойду! – упрямо тряхнула головой Дайана.
Через пять минут Дайана уже сидела перед морщинистой смуглой ведьмой с блестящими золотыми зубами. На голове женщины красовался тюрбан из грязного платка.
Что за ерунда? – думала Дайана. Зачем я все это делаю?
Но в душе она знала зачем. Очень хотела узнать, есть ли у них с Ричардом будущее. Смогут ли они быть вместе. Хотела и боялась.
Все это только ради смеха, уверяла она себя.
Старуха взяла колоду карт Таро и принялась тасовать, даже не поднимая глаз на посетительницу.
– Я бы хотела узнать, будет ли…
– Ш-ш-ш… – Женщина перевернула карту. Это оказался Шут, в яркой одежде, с сумой в руках. – Тебе предстоит узнать много тайн. – Она перевернула вторую карту. – Это Луна. У тебя много желаний, в которых ты не уверена.
Дайана помялась и кивнула.
– Ты мечтаешь о мужчине?
– Да.
Старуха перевернула следующую карту.
– Это Влюбленные.
– Хороший знак? – улыбнулась Дайана.
– Посмотрим. Следующие три карты покажут. Видишь? Висельник. – Она нахмурилась, поколебалась, прежде чем перевернуть очередную карту. – Дьявол…
– Все так плохо? – беспечно бросила Дайана.
Гадалка не ответила.
Настала очередь последней карты. Цыганка покачала головой.
– Карта Смерти, – пробормотала она неестественно глухим голосом.
Дайана вскочила.
– Я все равно ничему этому не верю! – рассердилась она.
Старуха впервые за все это время подняла глаза, и Дайана содрогнулась. На нее смотрела сама судьба.
– Во что ты веришь или не веришь, значения не имеет. Смерть повсюду. И сейчас она – твоя постоянная спутница.
Глава 3
Берлин, Германия
Старший инспектор полиции Отто Шиффер, двое полицейских в мундирах и управляющий многоквартирного дома герр Карл Гетц молча уставились на обнаженное тело, лежавшее на дне переполненной ванны. Едва заметная синяя полоска была видна на шее.
Старший инспектор подставил палец под капающий кран.
– Холодная, – констатировал он, затем поднес к носу пустую бутылку из-под виски, стоявшую рядом с ванной, понюхал и обернулся к управляющему: – Имя женщины?
– Соня Вербрюгге. Ее муж – Франц Вербрюгге. Кто-то вроде ученого.
– Она жила в этой квартире с мужем?
– Семь лет. Идеальные жильцы. Всегда платили за квартиру вовремя. Никаких неприятностей. Все любили… – Неожиданно сообразив, что хотел сказать, он осекся.
– Фрау Вербрюгге работала?
– Да, в интернет-кафе «Киберлин», где платят за пользование компьютерами для…
– Как вы обнаружили тело?
– Все из-за крана с холодной водой в ванной. Я несколько раз пытался его починить, но он так и не закручивался до конца.
– И что?
– Поэтому, когда сегодня утром жилец из квартиры этажом ниже пожаловался, что ему на голову льется вода, я поднялся сюда, постучал и, не получив ответа, открыл дверь своим ключом. Прошел в ванную и увидел… – Его голос прервался.
В ванную комнату вошел детектив:
– В баре ни одной бутылки виски. Только вино.
Инспектор кивнул:
– Интересно. Тогда возьмите эту и проверьте на наличие отпечатков.
– Будет сделано, герр инспектор.
– Герр Гетц, вы не знаете, где сейчас герр Вербрюгге?
– Нет. Я всегда вижу его по утрам, когда он уходит на работу, но сегодня… – Он беспомощно развел руками.
– Значит, сегодня вы его не видели?
– Нет.
– Не знаете, он никуда не собирался уехать?
– Нет, герр инспектор.
Инспектор взглянул на детектива:
– Поговорите с другими жильцами. Узнайте, не была ли фрау Вербрюгге последнее время чем-то расстроена, не ссорилась ли с мужем и не увлекалась ли спиртным. Герр Гетц, мы собираемся связаться с ее мужем. Если чем-то способны помочь расследованию…
– Не знаю, – нерешительно протянул Карл Гетц, – поможет ли это вам, но один жилец сказал мне, что прошлой ночью к дому подкатила «скорая». Он спрашивал, не болен ли кто. Но когда я вышел на улицу узнать, что случилось, машина уже уехала. Это важно?
– Возможно, – кивнул инспектор. – Мы проверим.
– А что насчет… что делать с телом? – встревоженно спросил Карл Гетц.
– Сюда едет медэксперт. Слейте воду из ванны и набросьте на тело полотенце.
Глава 4
Я принес плохие новости… убит прошлой ночью… мы нашли его тело под мостом…
Для Дайаны Стивенс время остановилось. Целыми днями она бесцельно бродила по большой квартире, где все навевало воспоминания. И думала она только об одном. О муже. О том, что потеряла с его смертью.
Тепло и уют ушли навсегда… без Ричарда все это только холодные вещи… Больше мой дом никогда не оживет.
Почувствовав, как подкашиваются от усталости ноги, Дайана рухнула на диван и закрыла глаза.
Ричард, дорогой, в тот день, когда мы поженились, ты спросил, что я хочу в подарок. Тогда я сказала, что мне ничего не надо. Но теперь я прошу: вернись ко мне. И пусть я тебя не увижу, просто обними меня. И больше не отпускай. Я знаю, ты здесь. И мне необходимо ощутить твое прикосновение хотя бы еще раз. Погладь меня по волосам, по груди, прижмись губами к губам. Скажи, что я делаю лучшую паэлью в мире. Попроси не стягивать с тебя одеяло во сне. Шепни, что любишь меня.
Она попыталась остановить поток слез, но не смогла.
С той минуты, когда Дайана отчетливо осознала, что Ричард мертв, она заперлась в темной квартире и провела там несколько дней, не отвечая на звонки и не подходя к двери. Словно раненое животное, она пряталась в норе, опасаясь выйти на свет. Ей хотелось одного: остаться наедине со своей болью.
Ричард, сколько раз я думала признаться тебе в любви, чтобы услышать ответное признание. Но боялась показаться навязчивой. Какой же дурой я была! Теперь ты мне нужен больше, чем прежде.
Наконец, устав от постоянных звонков телефона и стука в дверь, Дайана отперла замок. На пороге стояла Кэролин Тер, одна из ее лучших подруг.
– Выглядишь хуже некуда, – резко бросила она, но тут же смягчилась. – Все пытаются дозвониться до тебя, солнышко. Мы с ума сходим от беспокойства.
– Прости, Кэролин, но я просто не могла…
Кэролин порывисто обняла подругу.
– Знаю. Но твои друзья хотят тебя видеть.
Дайана покачала головой:
– Нет. Я не…
– Дайана, жизнь Ричарда кончена, но твоя продолжается. Не отталкивай людей, которые тебя любят. Сажусь на телефон.
Друзья Дайаны и Ричарда продолжали звонить и приходить к ней домой, и Дайане волей-неволей приходилось выслушивать банальные утешения и стандартные соболезнования.
– Думай о том, что Ричард почил в мире и сейчас на небесах…
– Господь призвал его, дорогая…
Читать бесплатно другие книги:
