Загадка сорвавшейся встречи Иванов Антон

Глава первая

ПАВЕЛ, ЭТО ТЫ?

Запихнув в рот оставшуюся часть бутерброда, Павел начал натягивать высокие ботинки. Ребята наверняка уже собрались у Маргариты и ждут его.

Шнурки, однако, он завязать не успел. Этому помешал телефонный звонок. Тщетно пытаясь прожевать бутерброд, Павел схватил трубку.

– М-м-м, – только и мог произнести он.

– Павел, ты? – раздался в ответ мужской голос.

– М-м, угу, – отчаянно работая челюстями, отозвался мальчик.

– Слушай внимательно, – скороговоркою продолжал мужчина. – У меня всего несколько секунд. Значит, завтра, в семнадцать ноль-ноль, в Пушкинском, у льва Донателло. Усек?

Как всегда, когда что-нибудь надо сделать быстро, именно это и не выходит. У Павла пересохло во рту. Бутерброд превратился в плотный вязкий ком, который никак не хотел проглатываться. Мальчик решил переспросить, что имеет в виду собеседник, но смог только промычать.

– Проспись, – сурово произнесли на том конце провода. – И чтобы завтра был свеженьким как огурчик. Пароль прежний. Ну, бывай.

И в трубке послышались частые гудки. Павел наконец проглотил зловредный бутерброд. Впрочем, уже было поздно. Главный вопрос остался невыясненным. «Кто это мне звонил? – мальчик уставился на исторгающую короткие гудки трубку радиотелефона. – И почему я должен завтра с ним встречаться?»

Голос звонившего был ему совершенно не знаком. К тому же, как показалось Павлу, звонил мужчина явно солидного возраста. А взрослые мужчины Павлу звонили не так уж часто. Разве только отец и несколько родственников, голоса которых он, естественно, сразу узнавал.

«Почему мне нужно с кем-то завтра встречаться? – недоумевал Павел. – И при чем тут какой-то пароль? А может, это вообще звонили не мне? – вдруг осенило его. – Ну да. Конечно, не мне. Просто неправильно соединилось. А я случайно оказался Павлом. И тип этот ничего не понял, потому что я говорить не мог из-за бутерброда».

Павел наконец расстался с трубкой и шагнул к вешалке, чтобы взять куртку, однако, наступив на так и не завязанный шнурок, грохнулся посреди передней.

– Черт! – потер он ушибленный локоть. – Сегодня все как-то не так.

Усевшись на полу, он завязал шнурки. Затем, глянув на часы, с воплем вскочил на ноги. Куртку он натягивал уже в лифте.

Но этот день для Павла явно не заладился. Проехав два этажа, кабина лифта как-то по-собачьи заскулила, затем старчески крякнула и остановилась.

– Во жизнь-кочерга! – в сердцах воскликнул мальчик и стал нажимать на все кнопки подряд в надежде, что кабина тронется с места. Однако лифт и не думал двигаться. Мало того, он нанес еще один удар: в кабине погас свет.

– Ну началось, – пробормотал Павел и попытался нашарить в темноте заветную кнопку с колокольчиком.

Однако все кнопки на ощупь были одинаковые. Мальчик принялся методично давить на все, которые попадались под руку. Диспетчер не отзывался. Ситуация складывалась неприятная. «Хорошо, если кто-нибудь мимо пройдет», – Павла уже охватывала паника.

Дело в том, что квартир в их подъезде было не так уж много. А в середине дня вообще редко кто выходил или входил в подъезд. Вот Павлу и рисовалась совершенно не радостная, но вполне вероятная перспектива просидеть в этой темной камере часов до шести.

Он продолжал давить на все кнопки по очереди. Тщетно. «Во гад диспетчер, – с осуждением пробормотал узник. – Смылся куда-то, а я тут кукую. Хорошо еще, у меня нет клаустрофобии». Едва он об этом подумал, как немедленно ощутил первые, но явные признаки болезни замкнутого пространства.

Дышать стало отчего-то тяжело. Тьма, словно еще сильнее сгустившись, наступала со всех сторон. Павел покрылся испариной. Колени его задрожали.

– Надо переключаться, – строгим голосом отдал себе приказ мальчик. – Так, – продолжал он вещать в пустое пространство. – Что еще в подобных случаях делают? Ага. Вспомнил. Нужно подпрыгнуть.

Сказано – сделано. Грузный Павел несколько раз высоко подпрыгнул. Кабина закачалась.

– Чего хулиганишь? – внезапно ожил динамик.

– Я хулиганю? – возмущенно откликнулся Павел.

– Не слышу. Говори громче! – потребовала диспетчерша.

– Я в лифте сижу. Застрял, – изо всех сил гаркнул Павел. – Выпустите меня отсюда!

– Адрес! – Голос диспетчерши звучал совершенно невозмутимо.

– Ленинградский проспект, дом двадцать шесть, первый подъезд, – отчеканил мальчик.

– У вас только починили, – радостно сообщила диспетчерша. – Мастер десять минут назад ушел.

– Куда ушел? – исторг трагический вопль Павел.

– На другой объект, – диспетчерша не разделяла его драматического накала. – У вас-то уже все в порядке.

– Ну ни фига себе, в порядке! – заорал Павел.

– Не груби! – осадила его диспетчерша.

– Интересно, сколько мне тут еще сидеть? – издал новый возглас Павел.

– А сколько тебе лет? – отчего-то поинтересовалась диспетчерша.

– Тринадцать, – откликнулся Павел.

– Значит, не маленький, – совсем успокоилась она. – Посидишь.

– Не хочу! – запротестовал Павел. – Меня ждут!

– Ладно, – сжалилась диспетчерша. – Щас мастера постараюсь найти.

В динамике послышались приглушенные переговоры, из которых Павел выяснил, что мастера зовут Василием Васильевичем и что он, возможно, скоро прибудет.

Не успела диспетчерша сообщить радостную новость, как свет в кабине внезапно зажегся, и она в каком-то неестественно медленном темпе поползла вверх.

– Знаете, я, кажется, еду, – неуверенным голосом сообщил в переговорное устройство Павел.

– Ну! – издала торжествующий возглас диспетчер. – Говорила же: у вас все только что наладили.

– Не наладили, – вынужден был огорчить ее Павел. – Я снова застрял. Только теперь между какими-то другими этажами.

– Тогда жди Василия Васильевича, – хмыкнула диспетчерша.

Связь отключилась.

– Она еще издевается, – пробормотал Павел.

Ко всему прочему, ему жутко захотелось пить. А еще чуть погодя одолела икота.

– Час от часу, ик, не легче, – пробормотал мальчик.

Снизу послышались медленные шаркающие шаги. Затем ушей Павла достиг надтреснутый старческий голос:

– Есть кто живой?

– Ик! Есть! – заорал Павел. – Выпустите, ик, меня!

– Сейчас попробуем, – откликнулся обладатель надтреснутого голоса. – Вот дойду, и попробуем.

«Дойдет он через час, не раньше, – Павел трезво оценил возможности невидимого собеседника. – Я-то, наверное, сейчас этаже на четвертом, а этому типу никак не меньше восьмидесяти. И бегает он нельзя сказать чтобы быстро».

Снизу по-прежнему слышалось шарканье, сопровождаемое астматической одышкой и надсадными охами.

– Слушайте, а вы разве мастер? – прокричал Павел.

– Он самый, – отвечали снизу.

– Василий Васильевич? – по-прежнему сомневался мальчик.

– Именно, – подтвердил надтреснутый голос. – Других у вас нету.

«И результат налицо, – пронеслось в голове у Павла. – Вон как хорошо лифт починил. Надеюсь, он хоть выпустить-то меня сумеет».

Старичок, по-прежнему кряхтя и охая, добрался наконец до кабины. Павел услышал сосредоточенное сопение. Видимо, мастер что-то внимательно изучал. Это продолжалось несколько минут. Затем Василий Васильевич заколотил в дверь.

– Ты еще тут?

– Ик! Тут, – подтвердил мальчик.

– Ну, да-а, – в голосе мастера послышались философские интонации. – Деться тебе вроде некуда. Плохо дело. Не поедет лифт-то.

– Как не поедет? – с ужасом выдохнул Павел.

– Очень просто, – со спокойствием и невозмутимостью, свойственными глубокой старости, продолжал Василий Васильевич, – подшипник сдох. Сперва мы с тобой попробуем дверь отжать. Давай действуй.

Павел попытался последовать совету мастера. Створки слегка разошлись, однако в столь узкое пространство толстый Павел пролезть никак не мог.

– Давай сильней, – слабым голосом скомандовал Василий Васильевич.

Однако, как Павел ни старался, створки больше не расходились.

– Ик! Не могу, – пропыхтел он и убрал руки.

Створки немедленно захлопнулись.

– Эх ты, слабак, – захихикал мастер. – Я в твои годы кочергу узлом завязывал.

«Но это было очень давно, – отметил про себя Павел. – Если вообще когда-нибудь было».

Он успел разглядеть старичка в образовавшуюся щель. На голову ниже Павла, Василий Васильевич сложением больше всего смахивал на мумию из египетских пирамид. Казалось, дунь – и он улетит. Видимо, это был очень опытный мастер. Он наверняка чинил лифты еще на заре двадцатого века.

– Ладно, – произнес ветеран лифтовых дел. – Ты тут меня подожди, а я наверх, в машинное. Попытаюсь мотор запустить. Может, на пол-этажа и поднимет. Только ты стой у стеночки. А то кто его знает, что может с дверями случиться. Не ровен час, высунешься, а тебе голову оторвет. Вот у меня в пятьдесят втором году случай был. Одна тоже в кабине застряла, а потом и-их... Тяжелый случай. Даже вспоминать не хочется.

Павел поежился и опасливо спросил:

– Может, не надо мотор-то запускать?

– Надо, – уже откуда-то совсем сверху откликнулся мастер. – Да ты, парень, не боись. Будешь меня слушаться, жив останешься.

Павел, который вообще-то не отличался робостью, отошел к задней стенке кабины и замер. Через некоторое время лифт дернулся, затем снова остановился. Двери раздвинулись. Мальчик пулей выскочил на лестничную площадку и кинулся по ступенькам вниз.

– Погоди! – прокричал сверху Василий Васильевич. – Ты мне еще помочь должен!

Павел, однако, не остановился. Его давно уже ждали друзья.

– Где тебя носит? – набросились на него ребята, едва он вошел в квартиру Марго Королевой.

– Мы тебе целых пять раз звонили, – с осуждением произнес худой долговязый Герасим Каменев по прозвищу Каменное Муму.

– Позор-р, – раздался сиплый голос из коридора. Это был огромный зеленый с красным хвостом попугай Королевых по имени Птичка Божья.

– Ну, извини, – усмехнулся Павел. – Знаешь ли, задержался.

Попугай склонил голову набок и, покосившись на Павла Лунина одним глазом, веско изрек:

– Непр-редвиденные обстоятельства.

– И, между прочим, он совершенно прав! – расхохотался Павел.

– Ждем тебя, ждем, – проворчал Герасим.

– Я – ор-рел! Гер-расим – тр-рус! – внес свою лепту в разговор попугай. Затем, презрительно свистнув, с достоинством удалился в комнату бабушки Марго, Ариадны Оттобальдовны.

Ребята прошли в гостиную Королевых, где на столе была расстелена стенгазета под названием «Новогодний калейдоскоп», которую друзья наконец собирались сегодня доделать.

– А Наташка где? – обвел глазами комнату Павел.

– Луна, да ты никак по Наташке соскучился? – с ехидным видом всплеснула руками светловолосая, голубоглазая Варя Панова.

– Совсем не соскучился, – невозмутимо ответил Павел. – Просто хотел узнать. Она чего, тоже опаздывает?

– А вот и не угадал, – продолжала Варя. – Нашу дорогую Дятлову сегодня к нам не пустили. Она с младшим братом сидит.

– Ясно, – кивнул Луна и плюхнулся в глубокое кресло.

– А где же ты все-таки был? – полюбопытствовал Иван Холмский, которого Луна, чтобы не быть банальным, прозвал Пуаро.

– Одним словом не скажешь, – устало выдохнул Павел.

– Естественно, одним не скажешь, – фыркнула Варя. – Потому что Паша обедал. И ел первое, второе и третье.

– Ни фига он не ел! – Герасим с ходу вступил в очередную полемику. – Потому что если бы он обедал, то был бы дома. Если бы он был дома, то ответил бы на наши звонки. А Пашка трубку ни разу не взял.

– Ну, Герочка, – с притворным восторгом воскликнула Варя. – Какая мощная аргументация. По-моему, тебе давно уже пора диссертацию защищать.

Каменное Муму нахмурился.

– Во-первых, отстань, Варвара. А во-вторых, я знаю, что говорю.

– Слушайте, – вклинился в их спор Луна. – Вы хотите, чтобы я рассказал, почему задержался? Или, может, сами за меня расскажете?

– Нет уж. Лучше ты, – чуть вздернулись уголки губ у темноволосой Марго.

– В общем, сперва я действительно обедал, – начал издалека Луна.

– Ну, я ведь говорила! Чтобы наш Пашенька да не поел, – не удержалась от очередной колкости Варя, про которую Герасим часто говорил: «С виду она ангел, а в действительности сущий варвар».

– Дело не в этом, – отмахнулся Луна. – Я как раз доедал бутерброд, когда зазвонил телефон.

– Очень интересная подробность, – опять вмешалась Варвара.

– Между прочим, подробность важная, – на полном серьезе возразил Каменное Муму. – Теперь лично мне ясно, почему Луна не брал трубку, когда мы звонили. Он не мог говорить с полным ртом.

– По-твоему, у него целый час рот был забит? – расхохотался Иван. – Мы ведь несколько раз звонили.

– Ваня, какой-то ты у нас стал тупой, – скорбно произнесла Варя. – Луна ел первое, второе и третье. А может, даже и четвертое. Он такой. Он может.

– Слушайте! – возмутился Луна. – Вы так меня обсуждаете, будто я еще не пришел. А я, между прочим, вот он.

И в доказательство Павел похлопал себя по выпуклому животу.

– Действительно, – сказал Иван. – Дайте ему рассказать.

– Валяй, Пашка, – с покровительственным видом проговорил Муму.

– Спасибо, – отвесил ему поклон Луна. – В общем, я действительно подошел с полным ртом к телефону. Но это были не вы.

– А кто? – осведомился дотошный Герасим.

– Если бы знать, – откликнулся Павел.

– С елки свалился? – покрутил пальцем возле виска Муму. – Не знаешь, с кем разговаривал?

– Представь себе, нет, – подтвердил Луна. – Я поднимаю трубку. Меня спрашивают: «Павел?» Я и решил, что этот мужик мне звонит. А дальше пошел какой-то полнейший бред.

И Луна дословно пересказал слова неведомого и невидимого собеседника.

– Бедный дяденька! – тряхнула золотистыми кудряшками Варя. – Он завтра будет какого-то Павла ждать. Этот Павел, наверное, ему очень нужен. Но никто не придет. – Варя выдержала короткую паузу и в рифму добавила: – И всему виной бутерброд.

– Только я совсем не уверен, что с Павлом должен встречаться тот самый дяденька, который звонил мне, – откликнулся Луна.

– Почему не тот самый? – повернулся к нему Герасим.

– Потому что он, похоже, того Павла, с которым якобы разговаривал, знает, – принялся объяснять Луна. – Настолько знает, что велел мне, а вернее, тому, за кого меня принял, быть завтра свеженьким как огурчик. Но какой тогда смысл предупреждать, что пароль остается прежним? Если нужен пароль, значит, на встречу со мной, то есть с тем Павлом, явится кто-то совсем незнакомый.

– Верно, – кивнули друзья.

– Интересная встреча... с паролем, – задумчиво произнес Муму. – Просто так, за здорово живешь, люди пароль не используют. Там, где пароль, там дело нечисто.

И Герасим с многозначительным видом умолк. Остальные тоже молчали. Кажется, Муму на сей раз был прав. Если даже совершенно незнакомым людям нужно встретиться по какому-то вполне невинному делу, они обычно предупреждают друг друга: «На мне будет серый костюм». Или: «Я, знаете ли, невысокого роста и к тому же совершенно лысый». Однако в случае, о котором рассказал Павел, встречу назначила третья сторона. Эта же, третья, сторона предупреждала о пароле. Выходит, тут кроется какая-то тайна.

– Где, ты говоришь, тебя завтра ждут? – первым нарушил молчание Иван.

– Не меня, но в Пушкинском, – скороговоркою произнес Павел.

– Ясно, – фыркнула Варя. – Встретятся. Обменяются паролем, чтобы не ошибиться, и пойдут тайно смотреть фильм. Что там у нас завтра в «Пушкинском» идет?

– Темнота. Какое кино? – высокомерно глянул на девочку Герасим.

– А что, Мумушечка дорогой, еще делать в «Пушкинском»? – ехидно произнесла Варя. – По-моему, до сих пор это был кинотеатр на, так сказать, одноименной площади. А в кинотеатрах показывают кино.

– В кинотеатрах, конечно, кино, – Герасим одарил девочку убийственным взглядом. – А вот льва Донателло показывают в Музее изобразительных искусств имени Пушкина. К тому же, сообщаю для некоторых темных личностей, что лев Донателло – это совсем не название фильма, а статуя работы великого итальянского скульптора по фамилии Донателло.

Варя немного смутилась. Правда, потом, немедленно найдясь, скороговоркой выпалила:

– Ах, прости, Мумушечка. Я знаю только одного Льва. И это – Лев-в-квадрате.

Ребята засмеялись. Львом-в-квадрате они, с легкой руки Луны, прозвали дедушку Герасима – Льва Львовича Каменева.

– Ну, так. Повеселились, и будет, – с важным видом изрек Муму. – Дело, по-моему, очень серьезное. Раз они встречаются в Пушкинском музее, да еще с паролем, скорее всего, задумана кража какого-нибудь шедевра.

– Почему обязательно шедевра? – посмотрел на него Иван.

– Ну, потому что нешедевр красть бессмысленно, – откликнулся Герасим. – К тому же в этом музее – одни шедевры.

– Не совсем одни, – внесла ясность Марго. – Там, между прочим, много копий и слепков. В частности, именно лев Донателло.

– В отличие от Льва-в-квадрате, который совершенно подлинный, – перебила ее Варя.

– Не смешно, – отрезал Герасим. – Лучше давайте думать, что предпринять.

– А что ты предлагаешь? – Марго посмотрела на него огромными черными глазами.

– Я, естественно, предлагаю выяснить, в чем суть этой встречи, – с важностью отозвался Герасим.

– И как же наш дорогой Мумушечка собирается это выяснять? – вкрадчиво осведомилась Варвара.

– Разумеется, пойдем в Пушкинский музей, – с апломбом изрек Герасим. – Явимся туда в назначенное время и все сами услышим.

– Ума палата! – вмешался Иван. – Ты хоть подумал, кто и с кем завтра там встретится? Ведь настоящему Павлу не дозвонились.

– Ну и что, – ничуть не смутился Муму. – Павла не будет. Зато второй явится. И мы на него посмотрим. А по возможности и проследим, куда он из музея попилит. Глядишь, и выйдем на след чего-нибудь.

– Очень понятно, – не удержалась от нового выпада Варя.

– Погоди, – жестом остановил ее Луна. – Конечно, на след чего-нибудь мы просто так вряд ли выйдем. А вот если попытаемся понять, что эти типы замышляют...

– Уж наверняка ничего хорошего, – перебил его Герасим.

– Нехорошего, Герочка, бывает много, и оно очень разное, – весьма логично отметила Варя.

– Вот именно, – кивнул Луна. – Зачем они встречаются в Пушкинском музее?

– Говорю же вам: картину хотят спереть, – вновь начал отстаивать собственную версию Герасим.

– Прямо завтра? – повернулась к нему Варвара. – Вот так. Придут. Обменяются своим паролем. И свистнут картину безо всякой подготовки.

– Почему без подготовки? – не сдавался Муму. – Может, у них разделение труда. Одни готовят, а другие воруют.

– Папа решает, а Вася сдает! – пропела Варя.

– Интересно, ты можешь хоть что-нибудь в этой жизни воспринимать серьезно? – Герасима охватило негодование.

– Могу, но не всякие глупости, – мигом нашлась Варвара.

– Интересно, почему это как только я что-нибудь говорю, то это обязательно глупости? – возмутился Герасим. Худое скуластое лицо его приняло агрессивное выражение.

– На этот вопрос, Мумушечка, можешь ответить только ты сам, – с подчеркнуто кротким видом развела руками Варя. – Глупости-то твои, а не мои.

– Р-резонный вопр-рос, – послышался голос Птички Божьей, и он гордо вошел в гостиную.

– И этот туда же! – с ненавистью уставился на попугая Муму. – Перепелка фаршированная!

– Скорей перепел! – расхохотался Иван.

– Плевать! Все равно пусть уходит! – по лицу Герасима заходили желваки.

– Птичка, птичка, – потянулась к попугаю Марго. – Пойдем к бабушке.

Однако в планы Птички Божьей возвращение к Ариадне Оттобальдовне явно не входило. Увернувшись от юной хозяйки, он с криками: «Дискр-риминация! Свобода нар-роду!» – закружил по гостиной. Затем, подбежав к Герасиму, изо всех сил клюнул его в лодыжку.

Муму взвыл. Попугай, покосившись на него, изрек:

– Пр-роклятый тир-ран! Тр-ребуем повышения зар-рплаты!

– Сам ты тиран! – на полном серьезе ответил ему Муму.

Остальные покатывались от хохота.

– Муму, не будь жмотом, – сквозь смех простонала Варя. – Повысь бедной Птичке зарплату.

– Его вообще надо посадить на хлеб и воду, – продолжал возмущаться Герасим. – Распустили животное и еще смеются! Помяните мое слово: скоро эта змея пернатая тут вообще всех сожрет.

Слова Каменного Муму пришлись не по душе попугаю. Сперва он издал такой звук, будто захлебывается от возмущения. Затем очень мужественным голосом воскликнул:

– На бар-рикады!

Подскочив к Герасиму, Птичка Божья попытался клюнуть его в другую лодыжку, но враг на сей раз оказался проворным и ретировался в сторону.

– Игр-ра без пр-равил, – мрачно констатировал попугай.

– Как раз по правилам, курица недожаренная! – мстительно хохотнул Герасим. – Не любишь проигрывать!

Попугай отвернулся и с оскорбленным видом прошествовал в коридор. Оттуда послышался его жалобный голос:

– Бабуш-шка! Кошмар-р!

– Шантажист проклятый, – вновь опускаясь в кресло, проворчал Муму.

– Так как очередная встреча двух враждующих попугаев завершилась, – Варвара кинула на Муму исполненный убийственной иронии взгляд, – думаю, мы снова можем заняться делом.

– Делом? – с пафосом переспросил Муму. – В такой обстановке?

– Извини, – с характерной своей полуулыбкой отозвалась Маргарита. – Другой обстановки у меня нет.

– Ну, значит, продолжим, – призвал всех к порядку Луна. – По-моему, твоя версия, Герка, вполне имеет право на существование. В принципе если люди встречаются с такими предосторожностями в Пушкинском, то, скорее всего, им что-то нужно именно там.

– И наверняка их интересуют не копии или слепки, – добавил Иван.

– Я тоже так думаю, – поддержал его Луна. – Уж рисковать, так по-крупному.

– Положим, слепки-то как раз есть очень крупные, – сказала Варя. – Например, статуя Давида. Только тащить ее ох как тяжело. Даже вдвоем.

– Даже вдесятером! – развеселился Павел. И, представив себе, как десятеро неизвестных в масках, надрываясь и кряхтя, тащат по Пречистенке гигантского микеланджеловского Давида, мальчик добавил: – Тяжело и слишком заметно.

– Нет. Они охотятся за каким-то подлинным шедевром, – в третий раз повторил Герасим.

– Именно, – продолжал Павел. – И скорее всего, не очень большим. Например, сопрут какого-нибудь импрессиониста. Холст с подрамника срежут. Свернут в рулончик – и вместе с ним на улицу.

– Вот-вот, – подхватил Иван. – Так сказать, легко, удобно, компактно. А выручка – сразу несколько десятков миллионов долларов.

– Ребята, вы серьезно? – с изумлением посмотрела на друзей Маргарита. – Там же везде сигнализация, охрана, камеры наблюдения. Не говоря уж о том, что в каждом зале сидит по отдельной бабушке.

– Сигнализацию в таких случаях грабители отрубают. Бабушек отвлекают. И с камерами тоже что-нибудь делают, – столь уверенным тоном изрек Муму, словно сам каждый день воровал по шедевру из какого-нибудь музея.

– Ах ты, Мумушечко наше Каменное, – просюсюкала Варя. – Если бы все было так просто, музеи живописи давно бы опустели и закрылись.

Страницы: 123 »»

Читать бесплатно другие книги:

Жизнь полетела кувырком, а спланированный отпуск каркалам под хвост, когда у меня в поместье появилс...
Старый могущественный маг и целитель Эрданиол живет в столице королевства Форс, принимает почти безн...
Стать просто выпускником Университета магии легко. Куда тяжелее получить признание магической общест...
Стать студентом Университета магии легко. Куда тяжелее учиться, сдавать экзамены, выполнять практиче...
Прошло двести лет с тех пор, как были получены первые телепатические послания из глубин Космоса. Дал...
Имам дагестанского села Меджиев задумал нестандартный и крайне действенный план по укреплению ислама...