История классической попаданки. Летящей походкой Фрост Валери

Пролог

«Стране нужны деньги, много денег, и желательно – живые деньги. Приблизительно так можно охарактеризовать нынешнее довольно плачевное положение дел в национальной экономике. И сколько бы правительство ни уверяло, что сможет справиться со всеми проблемами, взяв сегодня взаймы у Международного валютного фонда, но мы-то знаем: там просто так кредиты не дают. А ставят условия – свои. Скажем, увеличить тарифы для населения… на треть! Мы решили выяснить, сможет ли страна обойтись без «лихих денег» и как на простом потребителе отразится необдуманная политика власти?»

Дальнейшие соображения корреспондентов телевизионного канала Анну Александровну Земную не интересовали. Она уже услышала достаточно, чтобы сделать субъективные выводы. И не изменить принятого решения.

Анна умела бороться. Добиваться и отстаивать свое мнение. Жизнь в забытой богом деревне может многому научить. Издевки одноклассниц – воспитать силу воли, книги – терпение.

Страстно желая вырваться из нищеты, Земная взбиралась по лестнице собственных достижений: золотая медаль, поступление на бюджет, ночные смены, удачный, хоть и короткий, брак, полезные и зачастую опасные связи. Кто-то говорил, что Анна зачерствела, кто-то считал ее идолом.

Сама же Земная думала, что еще не добилась всего, на что имела виды. И самое главное – простого женского счастья.

Недопитая чашка стукнула о каменную столешницу, но звук утонул в завывании сирены. На ходу выключая телевизор, Анна мысленно прокладывала автомобильный маршрут от дома к месту встречи. За окном начиналась весна, а загостившаяся зима не только не растопила снег, но и регулярно пополняла его запасы на узких улочках старого города. Автомобильные пробки, транспортные проблемы, нервы, депрессия. Надоела зима.

Машину пришлось оставить на соседней улице и пешком по неубранной снежной каше топать полквартала.

Трехэтажный кирпичный дом царской постройки, отреставрированный и облюбованный любителями новинок технического прогресса, гостеприимно раскрывал свои объятия покупателям, зазывал пряными запахами и яркими красками.

Стратегическое решение о переезде в новый офис Анна Александровна приняла после долгих и конструктивных споров с партнером. Более просторное помещение было крайне необходимо из-за увеличения потока клиентов, да и подобранный вариант очень радовал финансовой стороной вопроса. Анне Александровне данное приобретение было по карману и по нраву: два торгово-офисных центра по соседству, транспортная развязка, центр города, вход с улицы, а еще престижные новостройки и соответственно – обеспеченные клиенты. Еще один сегмент потенциальных потребителей – покупатели «Копеечки» со средним достатком.

С какой стороны ни подойди – везде прибыль.

Встреча с целью подписания договора купли-продажи была назначена непосредственно в приобретаемом помещении, расположенном глубоко под землей, на подвальном этаже. Два огромных зала, приемная, санузел и еще столько же метров, не требующих ремонта, для будущего кабинета руководителя и двух ВИП-кабинетов.

Предварительная договоренность предусматривала высокий старт двум расположившимся в помещении магазинчикам: нижнего белья и профессиональной косметики для салонов красоты.

Будущая владелица подземного царства послушно отчеканила двадцать две ступеньки вниз, еще три направо, и оказалась в мире хаоса и химических запахов. Бизнес-леди уже ждали.

– Анна Александровна, приветствую.

Седовласый тучный мужчина неопределенной национальности расплылся в улыбке.

– Виктор Алексеевич, мы же договаривались – просто Аня.

«Просто Аней» быть не хотелось, но метнуть пригоршню бисера перед боровом было крайне необходимо.

– Конечно, конечно. Анечка, вы не передумали? – Отрицательное покачивание головой. – Тогда подпишите, пожалуйста, тут и тут. Наш нотариус заверит копии.

– У меня уже есть подписанная с моей стороны копия.

Аня, аккуратно клацнув ретрозамочком, достала из «Фэнди» папку для документов и протянула Виктору Алексеевичу.

– Вы так предусмотрительны, Анечка. С вашего позволения, мы просмотрим на предмет ошибок в цифрах.

– Как вам будет угодно, уважаемый.

Через две минуты выяснилось, что никакого подлога со стороны Анны Александровны не планировалось, и договор был подписан. В ту же секунду мужчина дал отмашку арендаторам: те зашевелились, начали упаковывать товар.

– Анечка, а не отметить ли нам столь удачную сделку вечером, за ужином?

– Обязательно, Виктор Алексеевич, я предупрежу партнера.

Мгновенно оплывшие щеки собеседника подчеркнули разочарование и недоумение, но идти на попятную было поздно.

– До вечера, Анна Александровна.

В ответ последовал лишь легкий кивок. Аня вступала во владения, предвкушая победу и успех во всех начинаниях. Она ходила по помещению, вдыхала запахи химии, но ощущала лишь вкус больших свершений.

Сделав в очередной раз глубокий вдох, молодая женщина почувствовала недомогание, быстро нарастающую головную боль, неумолимо приближающуюся со скоростью паровоза. В глазах потемнело, тело покачнулась на слабеющих ногах. Аня махнула рукой, ища опоры, зацепила несколько баночек, те с глухим стуком посыпались на пол, а за флаконами последовала и новая хозяйка помещения. Моргнули лампы дневного освещения – и погасли. Тишина и темнота мгновенно навалились на ослабевшее тело. Анна Александровна сидела без движения и почти не дышала, прислушиваясь к темноте. Головная боль пронеслась мимо как поезд, не остановившийся на полустанке, и на место мыслей об обезболивающем пришли мысли о невозможности гробовой тишины в помещении, которое мгновение назад кишело людьми. Даже звуков города слышно не было: ни гудков машин, ни топота пешеходов.

«Какая славная звукоизоляция», – подумалось Ане.

– Э-эй! Кто-нибудь есть? – негромко и нараспев вопросил женский голос темноту. Никто не отозвался. – Эй, народ, есть тут кто?

Но на громкий командирский окрик реакции не последовало. Аня достала мобильник, чтобы подсветить путь к выходу, и попыталась выбраться туда, где должен был сиять день.

Звонкое цоканье стальных набоек о кафельную напольную плитку, несколько нецензурных выражений в адрес ступенек, тяжелая деревянная дверь, упорно не желающая выпускать свою новую хозяйку. Кому-то Крест Животворящий помогает, а Ане всегда помогала напористость и в крайних случаях упоминание рогатого. Помогло и на сей раз – двери распахнулись, Аня вывалилась на свет и застыла в изумлении – вокруг шумел лес, пахнущий ранней сырой весной.

Сделав пару шагов и предварительно оставив дорогую сумочку в дверном проеме, чтобы, не дай бог, не захлопнулась дверь, Аня увязла тонкими каблуками в болотистой земле. Деревья никуда не делись, зато обозначились дополнительные элементы – надгробные плиты, покосившиеся ограды и полуразрушенный, поросший мхом склеп, из дверей которого девушка и вышла. Ни единого намека на холодную городскую зиму.

– Вот черт!

– Вот че-о-орт! – Виктор Алексеевич стоял у открытой уже дверцы машины, когда от дома, из которого он вышел минуту назад, донеслись крики и звуки падающих камней.

Паника усилилась, посыпались стекла, на антресолях верхних этажей показались люди в офисной одежде: те, что находились повыше, пытались перебраться на балкончики соседних домов, люди со второго этажа спрыгивали на крыши припаркованных автомобилей. Огромные стеклянные витрины магазина «Копеечка» крошились, но не распадались – акриловые рекламные наклейки во все окна не позволяли осыпаться стеклу. Главный вход выплевывал визжащую разноцветную толпу. Через несколько мгновений кирпичный, недавно отреставрированный дом просел и сложился, словно карточный.

– Вот черт! – уже шепотом повторил Виктор Алексеевич.

Глава 1

Все так же вспахивая сырую землю каблуками дорогой обуви, Аня обошла каменное строение с барельефами под покосившейся крышей. Еще раз удостоверилась, что она пребывает в лесу, в забытом богом месте – на абсолютно заброшенном кладбище. Ни одного имени или письменного знака на надгробиях, ни одного православного креста обнаружено не было. Вывод? Аня у черта на куличках.

– Это какой-то розыгрыш? – Девушка огляделась в поисках намеков на провода, скрытые камеры или какие-то другие приметы пребывания современного невоспитанного человека – ничего. – Это глупый розыгрыш! – сообщила Земная невидимому оппоненту и для усиления эффекта презрительно фыркнула. – Меня усыпили и переместили в пространстве? Бред!

Заменив сумку в проеме дверей на большой и тяжелый камень, девушка снова процокала по ступеням в подвал. Осветила ярким фонариком помещение – ничего не изменилось: вешалки с остатками женского белья в одной комнате, зеркальные полки и стойки с косметикой в другой, завалы барахла в неотремонтированном помещении и ни намека на работающие электричество и вентиляцию.

Оставаться на месте казалось бессмысленным, следовало искать дорогу и добираться домой. В голове и душе теплилась надежда, что пребывание в незнакомом месте – глупое стечение обстоятельств или результат чужого испорченного чувства юмора. Паниковать рано – доставлять радость любителям реалити-шоу воспитание не позволяет, следует включить режим «снежинки» и убедить нахалов, что зря ввязались в авантюру: Анна Александровна не потерпит надругательств над чувством собственного достоинства и не ударит лицом в грязь.

Выложив из сумки лишние вещи и прихватив необходимые, по ее мнению, в дороге через лес мелочи, Аня направилась к выходу. Но на улице Земная вновь оказалась «повержена на лопатки»: ключ от внешней двери, который бизнес-леди поначалу приняла за своеобразный готический брелок, был именно ключом – отмычкой размером с ладонь, украшенной резным ушком. Опробовав оба комплекта ключей, Аня убедилась, что они идеально подходят к входной и внутренней дверям. Один комплект схоронила под камнем у стены склепа. Припрятала несколько аэрозольных дезодорантов и зажигалок неподалеку от каменной кладки и вернулась в подвал.

Долго определять направление пути не пришлось: там, где раньше, по предположениям, была дорога, высокие деревья расходились в стороны, а на образовавшемся пространстве буйствовали кустарник и невысокие тонкоствольные деревца. Виляя средь колючих веток, утопая в мягком настиле из подгнивших листьев и прошлогодней травы, Аня топала в неизвестность.

Первая волна злости и избыточного адреналина прошла – липкий страх забрался за ворот, холодными щупальцами прошелся по шее и спине. Не позволив панике завладеть рассудком, жертва розыгрыша передернула плечами и застегнула верхнюю пуговицу воротника. Оставляя за собой туманный погост, Земная упрямо искала положительные моменты в навязанной прогулке – птички поют, деревья шумят, свежий воздух, яркое солнце. Жить будем!

Еще в самом начале путешествия девушка удостоверилась в бесполезности мобильного телефона.

…Через час Аня наконец вышла к просеке, которая по факту оказалась дорогой: две колеи, утопающие в лужах и грязи – по виду не лучше, чем Анины сапоги и подол дорогой норковой шубы.

– Ну, и куда идти?

Девушка попыталась обнаружить хоть какие-то следы протекторов, прошлась вдоль лесной дороги вправо-влево, поискала на влажной земле следы, но, кроме однообразных вдавленных полос и отпечатков копыт, ничего обнаружить не удалось.

– Черт, даже в самых отдаленных деревнях люди ездят на резине. А тут…

Додумать здравую мысль не удалось: сквозь деревья, которые росли ближе к дороге, мелькнуло цветное пятно – кто-то двигался в Анину сторону.

– Так вот куда меня занесло! Кино, блин! – пробурчала Аня себе под нос, рассматривая приближающегося всадника на лошади.

Разодетый наездник молча объехал вокруг чуда в норковой шубке. «Принц» собрался что-то сказать, но передумал, посмотрел на поворот дороги и снова поскакал прочь от Ани.

Внутренний голос подсказал: «Вали отсюда!» И девушка беспрекословно послушалась, как делала это последние десять лет жизни. Отошла от тракта, пробралась за кусты и притаилась за толстым стволом ветвистого лиственного дерева.

Из-за поворота дороги послышались шум бегущего стада, выкрики, и уже затем показалась толпа разряженных в пух и прах ролевиков. Звон стали, сбруи и доспехов, шумные перекрикивания, топот десятков копыт и неимоверное количество брызг из грязных луж. Когда толпа ряженых скрылась за очередным поворотом, а звуки унес попутный ветер, Аня вышла из укрытия. С направлением движения она уже определилась.

Еще через двадцать минут чертыханий и безуспешной борьбы со слякотью Ане посчастливилось узреть запряженную пегой лошадкой стоящую у обочины телегу с огромной кучей хвороста за невысокими бортами. На козлах сидел мужик в тулупе и что-то горестно объяснял кобылке. Новоприбывшую старик не заметил. Зато Аня, аккуратно подойдя сзади, увидела длинные седые волосы, торчащие прядями из-под засаленной шапки, такую же седую всклокоченную бороду, услышала сиплый голос и вполне разборчивый русский говор:

– Остались мы с тобой одни, Снежка, вот зима закончится и чем тогда торговать будем? Жить на что? Топор новый нужен, пилу уж не заточить. Сдается мне, Снежка, будем мы с тобой будущей весной амброзию с ангелами на небесах распивать.

Девушка молча подошла к старику и жестом профессионального продавца показала тонкое золотое колечко. Затем вопросительно кивнула на телегу.

– Ехать, что ли, надо? А куда ж тебя везти?

Аня непонимающе сдвинула брови.

– Не поняла, что ль, горемычная? Откуда ж ты такая чумазая? Али беда в лесу приключилась?

Зародившиеся сомнения и говор мужика подсказали план дальнейших действий:

– Do you speak English?[1]

– Чужеземка! Ну надо же! Ты погодь, залетная, я сейчас тебя пристрою.

Старик горько улыбнулся и с кряхтеньем принялся расстилать прямо на куче хвороста грязнейшего вида тряпку. Земной бы обидеться на чистоту ветоши, да только сама она выглядела не лучше. «Чумазая» – что еще сказать?

Глава 2

Дорога до ближайшего населенного пункта была недолгой. И этого времени оказалось достаточно, чтобы проанализировать ситуацию и привести себя в божеский вид. На дне сумочки к месту обнаружились влажные салфетки, и совершенно не к месту – золотые украшения, завернутые в упаковку ювелирной мастерской, плюс рекламный буклет свадебного салона, который давно надо было выбросить. Может быть, теперь, как в анекдоте – «пригодиц-ца»?

Но абсолютно все планы разрушились, когда за расступившимся лесом показался замок. Не развалина в стиле Средневековья, не стилизованный под старину аттракцион, а самый настоящий замок с высокими стенами, зубцами и остроконечными колпаками вместо покатых крыш.

– Черт! – вырвалось у Ани.

Возница вздрогнул и обернулся. Аня обескураживающе улыбнулась старику. Очаровательная открытая улыбка срабатывала в цивилизованном обществе, сработала и в этом.

– Чудная, – послышалось от мужика. – И язык чудной.

Телега, кряхтя, выехала из леса, к кристально чистому воздуху начали примешиваться запахи стоячей воды, стало чувствительно теплее.

Высокая каменная стена, которая была видна все более отчетливо, определяла границу города. Похоже, еще и толстая стена, так как по ней прогуливались еле видные тощие фигурки. Стражники, что ли?

А стена приближалась до тех пор, пока не нависла над колымагой пятиметровой каменной волной. Мягкий топот копыт перерос в гулкий стук по деревянной поверхности – повозка въехала на подвесной мост через ров. Аня старалась сидеть тихо, не вертеть головой, сдерживать порывы чрезмерного любопытства. Она делала вид, что местные архитектурные изыски для нее – дело обыденное.

А самым неприятным оказались усиливающиеся запахи гниющей воды, пота, рыбы и еще многих неопределенных источников вони. Судя по всему, про канализацию и загородные мусорные свалки здесь еще и слыхом не слыхивали. Или не думали. Это плохо: банальный насморк или грипп в Средневековье превращались в неизлечимые болезни, а еще бедствиями были чума, воспаление легких, паршивые недуги мочеполовой системы… Лучше бы вместо магазина нижнего белья в подвале базировалась аптека.

Движение прекратилось, и Анна Александровна вынырнула из омута невеселых мыслей. Она устремила взгляд на приближающегося работника таможенно-пропускного пункта. Усатый, бородатый, явно поддатый.

– Oh, thanks God, finally, I can see the real brave knight[2], – затараторила Аня, спрыгивая с телеги.

Не важно, что вы говорите, главное – как вы это говорите. Посему гостья из зазеркалья ринулась в атаку, не дав ошеломленному охраннику опомниться.

Аня рассказывала на чистом международном о том, какие напасти пришлось испытать в дороге и как замечательно, что ей посчастливилось встретить именно его – настоящего потомка викингов, самого великого из всех известных воинов. Теперь она, горемычная, чувствует себя в совершенной безопасности – в надежных руках начальника городской стражи.

– You are the boss, aren’t you?[3] – Взмах накрашенными и удлиненными ресницами, легкое покачивание головой и незаметное программирование по методике нейролингвистов.

– Да, да, конечно, миледи. Вы совершенно правы.

Таможенник был очарован, польщен, озадачен и обескуражен. «Клиент готов», как бы сказал один киношный герой. Аня отступила на шаг назад, протянула руку для поцелуя и отрекомендовалась:

– Lady Funny from Omaha[4]. – И тонкие изломанные брови метнулись вверх, носик задрался, а губы упрямо сжались в нить.

Подобное поведение, видимо, не было редкостью для местной аристократии, потому что стражник ринулся лобызать протянутую для поцелуя руку.

– Don’t forget, Lady Funny from Omaha![5] – еще раз обернувшись, напомнила Аня, заняла прежнее место (села на телегу, словно на трон) и скомандовала трогать.

Телега скрылась за поворотом, а таможенник все еще стоял с открытым ртом, утопая в аромате «Le Soleil», и грезил воздушными замками, почестями и наградами, которые сулило лично ему такое высокородное знакомство.

Телега ехала по широкой улице, словно бы не желающей расставаться с городской стеной. Попа ныла от непривычно твердого сиденья, но Аня послала неприятные ощущения по известному адресу и вернулась к размышлениям.

«Высокая стена, дома только внутри окружности, стратегическая высота, мощное строение – все это напоминает сказку. Или Средневековье. Или компьютерную игру. Ненавижу компьютерные игры! Слишком экзотично для нашего мира. Альтернативная реальность? Мое собственное воображение? Я сейчас лежу в коме, и мне снится прекрасный сон? Или не прекрасный? К черту! Если это игра воображения, я принимаю игру! В любом случае давно надо было отдохнуть. В отпуске сто лет не была. Пускай будет кома. И отпуск. В Средневековье. С эльфами и орками. Класс! С магами, с принцессами! С необычными людьми». Аня еще раз глянула на спину возницы, но ничего нелюдского и необычного не обнаружила.

Телега, запряженная Снежкой, катила со скоростью пешехода, отчего идущие навстречу люди имели возможность в деталях рассмотреть диковинный наряд новоприбывшей. Да и сама путешественница хорошенько разглядела местных жителей: грубые бесцветные ткани, меха, как на некрашеных плюшевых медведях, повсюду кожаные вставки и латки, на ногах сапоги и даже лапти.

Телега остановилась. Совершенно пустая улица в мгновение ока превратилась в гудящий улей: кибитки, извозчики, лошади, ослики. Кудахтанье, смех, ругань, блеяние, опять ругань – все словно бы слилось в гениальное произведение Стравинского, оглушило и придавило. Аня сидела и выжидала, но никакой неадекватной реакции со стороны галдящих людей не последовало, а значит, пора было и честь знать.

Земная подошла к старику и протянула простенькое золотое колечко. Извозчик отрицательно покачал головой. Аня была настойчива: вложила кольцо в руку старику, улыбнулась и нырнула в людской поток.

Девушка знала, что базар – лучшее место для сплетен, самые последние новости можно услышать в торговых рядах, настроения представителей торгового сословия – вот лучшие финансово-экономические показатели.

Для начала чужеземка высмотрела в толпе прилично одетых господ, те неспешно проходили мимо рядов с готовым платьем. Затем еще несколько «матрен» обнаружились в рядах с выпечкой.

Запах копченостей привлек на мгновение внимание Ани, но жажда познаний отключила колокольчик, зовущий на трапезу, и отправила девушку на дальнейший сбор информации.

– Нет, госпожа Юдора совершенно права: леди Сольвейг должна остепениться.

– Негоже невесте императорского наследника скакать по полям, аки варвару.

– Так ей же ж с детства лорд Стелайос многое позволял, вот и пожинают теперь плоды…

– Так его и не было никогда рядом, все в разъездах, а приезжал – и баловал дочку-то.

– Леди, не желаете курочку? – это уже обратились к Ане.

– Sorry, don’t understand[6].

– О, еще одна чужеземка.

– Странная какая.

Все, пора уходить, лишние слухи Ане пока ни к чему. По-доброму улыбнувшись, девушка слилась с толпой.

– Как же надоели все эти подати: за землю, за воду, за лес, за товар, за магию, которой нет, – бурчали голоса идущих рядом.

– Император пытается поднять культурный уровень народа. Да кому оно надо, когда посевная на носу?!

– Говорят, лорд Стелайос скоро возвернется, возьмется за леди Сольвейг.

– Может, тогда император обратит внимание на наши беды?

Стараясь не привлекать лишнего внимания, Аня выбралась из лабиринта базарных рядов и вступила в лабиринт мощеных проулков. Одинокую леди провожали удивленными взглядами.

Желудок дал о себе знать с новой силой, и Ане пришлось согласиться с его доводами. Цель – кабак, состояние – приличное, дополнительные параметры – гостиница. Думается, чем ближе к замку, тем выше будет качество обслуживания. Значит, держим путь к замку.

Самое время искать вывески. Аня обернулась в поисках постоялого двора, но тут же была отвлечена усилившимся шумом, доносившимся из открытых ворот. Люди запаниковали и бросились врассыпную – из ворот вылетела гнедая лошадка, погоняемая молодой девицей. За всадницей толпой неслись пешие слуги.

– Сольвейг, вернись сейчас же! – раздалось из распахнутого окна. – Немедленно вернись и переоденься!

– Я сама решаю, как мне одеваться! И сама решу, за кого замуж выходить!

О, классическое противостояние отцов и детей. Отличный материал для работы: молодая, амбициозная, упрямая, экспериментатор. И связи хорошие имеет. Идеальный вариант.

Размышлять можно и на ходу, нечего выделяться из толпы бессмысленным топтанием на одном месте, да еще и в таком вызывающем наряде. Конечно, шубы присутствовали и в этом времени, но не такие аккуратные и не таких силуэтов: подпоясанных девиц Ане не встретилось.

Пристойный постоялый двор нашелся относительно быстро: хозяин расплылся в улыбке, желая угодить знатной леди.

– I need to eat[7]. – Аня изобразила процесс еды.

Хозяин кивнул.

– I need room to sleep[8]. – И снова работа циркового мима.

Хозяин опять кивнул.

Аня запустила руку в недра кожаной сумки и достала оттуда очередную ювелирную побрякушку. Когда хозяин гостиницы узрел колечко, трясущимися руками потянулся к украшению, поднес к лицу, но не для того, чтобы попробовать на зуб, а для того, чтобы рассмотреть камень.

Бывший муж Земной задаривал ее золотом, невзирая на открытую нелюбовь жены к презренному металлу. Сейчас же Анна была благодарна супругу и Провидению за то, что в этот день она решила взять все украшения на чистку.

– Никогда не видел ничего подобного. Анька!

Гостья подпрыгнула от неожиданности.

Но трактирщик не заметил, он продолжал орать:

– Анька, давай ключи от лучших апартаментов да еды побыстрее. Иноземка кушать изволят.

И снова начал лебезить, обхаживать и ублажать клиентку. Усевшись за стол и получив порцию традиционного жаркого с душистой нарезанной буханкой хлеба, Аня обратилась к хозяину:

– Dear, I have anappointment with Lady Solveig[9].

Конечно же трактирщик ни слова не понял, но услышал главное – имя всесильное и могущественное в местных краях. Активно закивал. Аня смотрела на мужчину и думала, стоит ли еще больше удивлять этого неандертальца или попросить письменные принадлежности местного производства? Решила, что делать, и показала, что ей необходимо писать. Хозяин закивал и умчался. Аня осталась одна в большой и светлой столовой, украшенной головами животных, арбалетами, щитами и прочей театральной атрибутикой. Деревянные прямоугольные столы и скамьи со спинками вдоль длинных сторон столешниц, одинокие табуретки у торцов. Вместо привычных ручек на дверях – кованые кольца, звонко или глухо брякающие при каждом открытии и закрытии. И гулкая тишина, разбавляемая звуками с кухни и улицы. А еще огромный камин, дающий тепло просторной комнате.

Аня специально села подальше от очага: снимать шубу она не хотела, показывать слишком яркий для этих мест свитер – тоже, да и джинсы явно были не в обиходе.

Вернулся трактирщик, принес чернильницу, перо и грубую бумагу. Аня благодарно кивнула и принялась за еду, игнорируя хозяина. Тот еще немного потоптался, но, не дождавшись распоряжений, убрался восвояси.

Анна спокойно ела, попивала принесенную по ее просьбе воду, в процессе поглощения пищи достала журнал «Невеста +1», выдрала страницу с самым простеньким платьем, сложила в несколько раз, написала кратко о месте встречи, запаковала в треугольный конверт, как делали это наши солдаты, отправляя весточку с фронта, и подозвала трактирщика.

– To Lady Solveig[10], – с паузами и расстановкой произнесла Аня.

Хозяин гостиницы утвердительно закивал и испарился. Ане оставалось лишь ждать.

Глава 3

Одевшись в вычищенную одежду и накинув шубу, Аня начала спускаться на первый этаж. Каково же было ее удивление, когда обнаружилось, что зал полон людей, однако в опочивальню на втором этаже не доносилось ни звука!

«Хорошая звукоизоляция», – автоматически подумала гостья, но осеклась – откуда в Средневековье звукоизоляция?

Молодая голубоглазая девушка в белоснежной рубашке с широкими рукавами и в плотно сидящей кожаной жилетке настороженно следила за каждым движением незнакомки. Аня придала своему образу вальяжности и с видом дамы, раздумывающей, а не уйти ли ей, села напротив блондинки. Повисла пауза, во время которой обе молчаливые собеседницы изучали друг друга.

Аня сидела перед своей собственной персональной копией-негативом, еще бы чуть-чуть косметики, черный парик и меньше дерзости во взгляде, и будет она – Анна Александровна Земная собственной персоной, если вспомнить, какой она была десять лет назад.

Леди Сольвейг, получив странный треугольный конверт, пришла в полнейший восторг. Любительница побрякушек и ярких одежд даже не задумалась о том, что это может быть ловушкой. И сломя голову кинулась по указанному адресу.

Глядя на Аню, леди Сольвейг резким движением выложила на стол скомканную глянцевую страницу буклета. Аня ловко достала из-под полы шубы еще несколько таких же страниц. У блондинки расширились глаза.

– Кто вы такая? – не отрываясь от рассматривания фотомоделей, спросила Сольвейг. – Откуда это?

– У меня есть еще.

Леди жадно уставилась на Аню.

– Не здесь. – Земная говорила довольно тихо.

– Вам не удастся меня околдовать. – Только сейчас Сольвейг сообразила, что встреча может оказаться ловушкой, и, кичась собственными связями, сообщила: – Если вы задумали меня похитить, знайте, это бесполезное дело. Мой отец в секунду найдет вас и уничтожит одним-единственным взглядом.

– Я не буду вас похищать, это не в моих интересах. Я хочу вам помочь.

– Интересно, и чем это вы, – Сольвейг сделала ударение на «вы», – сможете мне помочь? И с чего вы вообще взяли, что мне нужна помощь?

– Я могу вам помочь обрести свободу и при этом не огорчить родителей.

– Это как это?

– Мы можем поговорить не здесь?

– Я вам не верю.

Но Аня видела – верит. И уже готова бежать за незнакомкой на край света. Земная пожала плечами и поднялась. Шуба распахнулась, позволив Сольвейг оценить небывалой красоты наряд визави.

– Леди Сольвейг, рекомендую вам подняться со мной в комнату.

– Кто вы такая?

– Все ответы наверху. – Ани кивнула в сторону лестницы.

Любопытство победило страхи, затмило разум, и леди-увлеченность поддалась соблазну.

Сольвейг окинула комнату незнакомки взглядом, подождала, пока за Аней закроется дверь, и прошептала заклятие склепа.

– Теперь можем говорить спокойно, нас никто не услышит.

– Почему? – удивилась Земная.

– Я наложила заклятие. Теперь ни один звук не проникнет наружу, объяснила девушка, не задумываясь о природе интереса собеседницы.

– Я так и знала!

Аня со злостью сдернула шубу, устало плюхнулась в кресло и стала расстегивать молнию на сапогах. Сольвейг уставилась на иноземку, наблюдая за процессом раздевания с вытаращенными глазами.

– А не могли бы вы наколдовать яркий свет? – раздраженно произнесла Земная. – Свечи – это романтично, но у нас с вами будет деловой разговор.

Сольвейг очнулась и щелкнула пальцами – маленькое солнце спиралью взвилось от ладони девушки и застыло под деревянным потолком, выросло до размера средней дыни и залило теплым светом комнату.

– Благодарю вас, миледи. Так намного лучше. Жаль, что свет не белый.

Солнце погасло, «в живых» остались лишь пляшущие свечи.

– Что такое? – удивилась Сольвейг, непонимающе уставилась на руку, снова щелкнула пальцами, потом повторила процесс с извлечением светила.

Аня молча понаблюдала за движениями девушки, проследила за солнцем-дыней и мысленно приказала: «Выключить свет».

Дыня погасла. Сольвейг зашипела. Прочитала вслух какое-то заклятие: теперь по периметру потолка засветились точечные светильники.

– Леди Сольвейг, присядьте, пожалуйста.

Блондинка села в кресло напротив.

– Мое имя – Анна. Я прибыла издалека и не знаю, смогу ли вернуться. Я не беглянка, не преступница. Я – жертва обстоятельств.

Леди Сольвейг не слушала – искала взглядом обещанное. Понимая нетерпение гостьи, Аня решила перейти к наглядному пособию: подошла к сумке и достала пол-литровый термос. Протянула его девушке, откручивая крышку и выпуская на волю клубок пара.

– В течение двенадцати часов вода в этой емкости будет держать тепло, – и, предвещая законный вопрос-возмущение, продолжила: – без магии.

Леди Сольвейг сдулась.

– Вот еще картинки, которые так вам понравились. – Аня протянула остатки распотрошенного буклета. – Вы желаете ходить в том, что нравится именно вам? Мы сможем сшить такой наряд, в котором и вам будет удобно, и вашу матушку вы не огорчите, и прослывете законодательницей мод.

У молодой леди глаза горели алчным светом. Аня вернулась к сумке и извлекла маленький пузырек французских духов, брызнула над головой сидящей в кресле девушки и отошла. Когда облако аромата улеглось и достигло курносого носика леди Сольвейг, светлячки по периметру комнаты заморгали – грозили вот-вот погаснуть. Эмоциональное состояние сотворившей свет зашкаливало. Хозяйка замка была покорена.

– Что вы хотите?

– Вы должны стать моей подругой… или родственницей. Мне необходимо быть достаточно близким вам человеком, чтобы помочь в будущем.

Сольвейг удивленно подняла брови.

– Мы похожи, – продолжила Аня объяснения. – Вы же заметили?

– Да, – обрадовалось белокурая леди, – там, внизу, никто за меня не беспокоился! Потому что видели, что мы с вами по-родственному похожи.

Аня одобрительно покачала головой.

– Мы скажем всем, что вы моя кузина, – тараторила, увлекшись, глупышка, – например, дочь двоюродной сестры моего отца, которая еще в юности попала с семьей в шторм, и больше о них ничего не было слышно.

– А что скажем родителям?

– Это и скажем. Матушка моя жуть как любит романтичные истории про похищенных и найденных наследников. А судя по вашим украшениям, вы очень состоятельная дама.

– Украшений у меня мало, – с сожалением покачала головой Аня.

– Зато какие! За одно из таких вы можете купить целый постоялый двор.

– Вы уверены? – Земная потерла висок.

– Абсолютно! Это из-за огранки камней. Таких идеальных форм, как в ваших украшениях, в нашей стране нет.

– Леди Сольвейг, прошу вас, расскажите про вашу страну.

– Расскажу завтра. Принесу книги и все-все расскажу.

– И все-таки по поводу моего возвращения на родину…

– Понимаете, – Сольвейг, уставившись в одну точку, меланхолично крутила пуговицу на жилетке, – когда-то у папы была кузина. Седьмая вода на киселе. В пятнадцать ее выдали замуж. В шестнадцать она родила и еще через год пропала в море вместе с мужем и ребенком. Она была старше папы на десять лет. Когда кузина пропала, папе было семь. Семь плюс десять, в уме три… значит, сорок три года. Нет, на сорокалетнюю вы не похожи.

Аня была поражена неожиданной логикой новой знакомой, но решила слегка откорректировать версию:

– А может, она, кузина вашего отца, спаслась, вышла замуж повторно где-нибудь далеко и родила меня. Первый ребенок погиб в море, мне же двадцать девять, я совершенно спокойно могу сойти за младшего ребенка. Мать скончалась, отец тоже, меня ничто не держало в той стороне, я решила отправиться на родину матери, найти родственников.

– Вам двадцать девять?! – Сольвейг удивилась. – Я бы ни за что не… не поверила.

– Это не мне, а той, что родилась далеко и вернулась на родину.