Королевство кривых зеркал (сборник) Губарев Виталий

Глава четвёртая,

в которой Оля и Яло попадают во дворцовую кухню

На небе уже искрились звёзды, когда Оля и Яло добрались до королевского дворца. В залах дворца горели свечи, и его хрустальные стены и окна переливались всеми цветами радуги. За дворцовой оградой звенели фонтаны, а на деревьях сладко пели невидимые птицы.

– Как красиво! – вздохнула Оля. – Но как тяжело живётся людям в этой стране!

– Вон, наверно, главный вход во дворец, – сказала Яло, показывая на решётчатые ворота. – Только нас с тобой во дворец всё равно не пустят… Да я больше и не могу идти. Я сильно натёрла себе ногу.

– Какую? – спросила Оля.

– Левую.

– А я правую… Как удивительно!

– Ничего удивительного нет, – проворчала Яло, – ведь я твоё отражение. И должна тебе сказать, что отражать тебя не очень-то приятно.

– Вот как? – рассердилась Оля. – В таком случае я тоже должна тебе кое-что сказать. Меня очень удивляет, что ты моё отражение, а нисколечко на меня не похожа!

– Не похожа? Чем же это? Разве тем, что я левша и родинка у меня на левой щеке, а не на правой?

– Не в родинке дело. Я заметила, что ты… не обижайся, пожалуйста, Яло… что ты труслива. Но я простила бы тебе, если бы в твоём характере не было ещё одной черты…

– Скажите пожалуйста, она бы простила мне! Ты говоришь со мной так, будто бы я у тебя в подчинении. Хоть я и твоё отражение, не забывай, что я такая же девочка, как и ты. Интересно, какая это у меня ещё неприятная черта?

– Ты можешь оставить человека в беде, Яло. Неужели тебе не жалко Гурда?

Яло промолчала.

– Прости меня, Оля, – в смущении заговорила наконец Яло. – Я не понимаю, почему я такая… Мне очень хочется быть хорошей, но как я ни стараюсь, у меня ничего не получается. Ты знаешь, о чём я даже думала? О том, что эти мои недостатки – это твои недостатки. Но теперь я вижу, что ты такая добрая. Тут, верно, какая-то ошибка.

Оля почувствовала, как горячо стало её щекам. «Бедная Яло, – подумала она, – никакой ошибки тут нет. Ты привыкла отражать мои недостатки и никак не можешь от них избавиться. Когда заболела одна девочка из нашего класса и мы пошли навестить её, я всю дорогу ныла, что она живёт очень далеко. Я думала не о больной подруге, а только о себе самой. Вот так же, как Яло теперь!»

Оля положила руку на плечо Яло и тихо сказала:

– Знаешь, Яло, о чём я вдруг подумала, когда увидела Гурда? Я подумала, что настоящая пионерка не может заботиться только о себе, когда другие нуждаются в её помощи. – Она порывисто протянула спутнице руку: – Давай больше никогда не будем ссориться, Яло! Я знаю, что ты хорошая девочка и непременно освободишься от своих недостатков. Нужно только по-настоящему захотеть! Я это знаю по себе…

Прихрамывая одна на левую, а другая на правую ногу, девочки подошли к дворцовым воротам. Два стражника скрестили перед ними алебарды.

– Уважаемые стражники, – сказала Оля, – нам очень, очень нужно видеть его величество короля Топседа!

– Что-о-о?..

Стражники расхохотались так громко, что девочки испуганно отскочили в сторону.

– Девчонки, кажется, рехнулись! – сказал один из них.

– А ну-ка, проваливайте подобру-поздорову! – взмахнул алебардой другой.

Девочки побрели вдоль ограды.

А дворец сверкал. Из распахнутых окон доносились музыка и весёлые голоса. Было видно, как в огромном зале кружатся танцующие пары. Должно быть, король давал во дворце бал.

– Я говорила тебе, что нам во дворец не попасть, – вздохнула Яло, со страхом оглядываясь на стражников, которые всё ещё громко смеялись.

Оля стиснула ей руку.

– Никогда не нужно терять надежды, Яло! Так говорил мне папа. Только раньше я как-то не задумывалась над этими словами.

– Никакой надежды больше нет. Я очень устала. У меня болит нога, и я хочу есть, – хныкала Яло.

– Давай попробуем обойти вокруг дворца и найти другой вход.

– Пусть даже сто километров! Мы должны сделать всё, чтобы спасти Гурда! – сказала Оля и подумала: «Вот так же ныла и я, когда шла с девочками к больной подруге. Как была права бабушка, когда говорила, что мне нужно посмотреть на себя со стороны!.. И вот теперь я смотрю на себя со стороны. Какой стыд!..»

Яло начала отставать.

– Больше я не могу идти, – жалобно простонала она и села на землю.

– Яло, милая, ну потерпи ещё немного!

– Не могу.

Из глаз Яло закапали слёзы и зазвенели о плиты мостовой.

В это время мимо девочек проезжала какая-то подвода, покрытая блестящим брезентом. Две мужские фигуры виднелись наверху. Девочки слышали, как глуховатый голос сказал:

– Послушай, приятель, неужели король всё это съест один? – И человек похлопал по брезенту рукой.

– Наш король на аппетит не жалуется, – ответил другой голос, и оба рассмеялись.

– Что это везут? – спросила Яло.

– Кажется, провизию во дворцовую кухню, – ответила Оля и вдруг оживилась: – Яло, я всё придумала! Скорей бежим! – Она потянула подругу за рукав. – Давай попробуем попасть во дворец на этой подводе.

Прихрамывая, девочки догнали подводу, вскочили на неё и забрались под брезент. Там они нащупали несколько корзин с чем-то пушистым и мягким и влезли в одну из корзин.

Через некоторое время подвода остановилась. Девочки почувствовали, что корзину, в которой они спрятались, сняли с подводы и куда-то несут. И оттого, что потянуло горячим воздухом и запахло жареным, они поняли, что их принесли в кухню.

– Что в этой корзине? – раздался чей-то резкий голос.

– Двадцать фазанов, господин главный повар, – хрипло ответил другой. – И такие тяжёлые, что оборвали нам руки!

– Охота была удачная, жаловаться не приходится, – добавил кто-то.

– Поставьте корзину вот здесь, у стены, – последовало приказание, и корзина стукнулась об пол.

В кухне кто-то сновал взад и вперёд, звенела посуда, стучали ножи, было слышно, как на плите дребезжали крышки кастрюль и что-то шипело. Девочки не видели, как по кухне сновали озорные поварята в халатах и белых колпаках, размахивая половниками, но зато они услышали их весёлую песенку:

– Ах вы, пострелята! – зазвучал женский смех. – Вот услышит главный повар вашу песенку – не миновать вам Башни смерти!

Мало-помалу всё стихло. Издалека донёсся голос:

– Тётушка Аксал!

– Да, господин главный повар, – ответил женский голос.

– Разбери фазанов, тётушка Аксал, и вынеси их на лёд.

– Слушаю, господин главный повар.

– А я пошёл спать.

– Спокойной ночи, господин главный повар!

Возле корзины раздались шаги, и фазаны над головами девочек зашевелились.

Глава пятая,

в которой Оля и Яло превращаются в придворных пажей

– Вот так фазаны! – изумлённо воскликнула тётушка Аксал. – Клянусь всеми кривыми зеркалами королевства, я, старая кухарка, никогда не видела дичи с бантами в косах!

Перепачканные, сконфуженные девочки встали перед женщиной в белом колпаке, который горой поднимался над её красным добродушным лицом.

– Ах вы, фазанята! Да как же вы попали в эту корзину? Недаром, видно, сказали, что охота была удачная!

– Мы… мы… – сказала Яло, облизывая пересохшие губы, – мы заблудились…

– Заблудились? – насмешливо перебила кухарка. – Однако шутки плохи. Знаете ли вы, фазанята, что вам будет за то, что вы непрошеными явились во дворец?

– Знаем.

– Они говорят «знаем» так спокойно, как будто я их спрашиваю, знают ли они свою маму.

Оля нерешительно выступила вперёд:

– Вы добрая женщина. Вас, кажется, зовут тётушка Ласка?

– Тётушка Аксал, девочка.

– Это одно и то же. Ну, хорошо. Пусть будет тётушка Аксал. Дорогая тётушка Аксал, вы поймите нас… Мы пришли во дворец. Ах, у нас такое горе! Мы пришли, чтобы…

– Никогда не видела, чтобы люди ходили в корзинах, – усмехнулась кухарка. – Какое же у вас горе, фазанята?

Оля не успела ответить, потому что за стеклянными колоннами раздались чьи-то шаги, и эхо звонко повторило их в огромной пустой кухне.

– Кажется, возвращается главный повар, – сказала тётушка Аксал, и её лицо стало озабоченным. – И какая блоха его укусила? Вот что, фазанята, вам лучше не попадаться ему на глаза. Пойдёмте-ка в мою каморку, а там будет видно, что делать.

По узенькой винтовой лестнице девочки поднялись вслед за тётушкой Аксал в её крошечную комнатку, которая не блистала дорогой мебелью, но была очень опрятна и чиста.

– Вот вода и умывальная чашка. Помойтесь как следует. А в шкафчике есть, что покушать. Ведь вы, наверно, голодны?

– Ужасно! – воскликнула Яло.

Кухарка ласково провела рукой по её волосам и сказала:

– Отдыхайте, фазанята, я скоро вернусь.

Когда тётушка Аксал снова появилась в своей комнатке, девочки уже вымылись и поели. У Яло слипались глаза, и она с ожесточением тёрла их кулаками.

– Ну, а теперь выкладывайте-ка мне всё, – сказала кухарка Оле. – Ты, я вижу, будешь покрепче сестрёнки. Смотри, как её разморило. А ведь, если меня не обманывают глаза, вы близнецы?

Выслушав рассказ о мальчике Гурде, тётушка Аксал задумчиво подпёрла подбородок ладонями.

– Доброе у тебя сердечко, девочка, – наконец проговорила она. – Только Гурда спасти трудно. Слышала я, что его уже отвезли в Башню смерти и заковали в кандалы на самой её вершине. Завтра король утвердит приговор суда.

– А если я очень-очень попрошу короля?

Тётушка Аксал грустно улыбнулась:

– Разве ты не знаешь, что наш король сам ничего не решает? Он подписывает то, что сочиняют министры. А министры всегда сочиняют то, что им выгодно. Они только о том и думают, как бы туже набить золотом свои мешки да устрашить людей. Ах, девочка, как хорошо всё это я знаю! Ведь мой брат работает в зеркальных мастерских Нушрока, а я сама когда-то добывала рис на зеркальных болотах Абажа.

– Абаж? – удивлённо приподняла брови Оля. – Это значит… Жаба?

Кухарка расхохоталась:

– Есть у нас такой министр. О, он такой же жестокий и злой, как Нушрок! Абаж владеет всеми рисовыми полями нашего королевства. Ты права, девочка: он действительно похож на толстую жабу!

– Я всё-таки хотела бы, тётушка Аксал, поговорить с королём.

– Как же это сделать, девочка? – развела руками кухарка. – Даже я не имею доступа в королевские покои. Как же пройдёшь туда ты? Впрочем, постой… Может быть, я что-нибудь и придумаю. А сейчас ложитесь-ка поскорее спать. Утро вечера мудренее.

Девочки очень устали и поэтому даже не заметили, что добрая тётушка Аксал уступила им свою постель, а себе постелила на полу, на старом коврике. Они сразу уснули и не чувствовали, как старая кухарка укутывала их одеялом и ласково шептала что-то, склоняясь над ними. Оле приснились зеркальщики, Гурд и человек с лицом коршуна. Во сне она снова услышала песню зеркальщиков:

Голоса становились всё громче и громче. И Олино сердце замирало от волнения.

Оля проснулась первой. Тонкие солнечные лучи, словно шпаги, пронизывали стеклянные стены комнатки. Всё сверкало вокруг. В распахнутое окно из королевского парка доносилось пение птиц. Тётушки Аксал в комнате уже не было. Оля потянулась, зевнула, легко соскочила с постели и вдруг рассмеялась, услышав, как мальчишки-поварята где-то внизу распевают:

Она быстро оделась, умыла лицо холодной водой и сразу почувствовала себя бодрой. Потом она подошла к постели и начала тормошить Яло. Брыкнув ногой и не открывая глаз, Яло проворчала:

– Отстань! Ну что ты ко мне пристаешь?!

– Яло, пора вставать!

Яло села на кровати и сердито посмотрела на Олю одним глазом.

– Какая ты противная, Оля, даже поспать не даёшь!

Она долго ходила по комнате и никак не могла отыскать туфли и платье. Туфли почему-то оказались под умывальником, а платье – под кроватью.

– Скорей, Яло, – торопила её Оля. – Сейчас придёт тётушка Аксал.

– Подумаешь!.. – буркнула Яло.

– И не стыдно тебе будет перед этой доброй женщиной? Посмотри, какой разгром ты устроила здесь!

– Подумаешь!..

– Что за глупое слово!

– Это твоё любимое слово.

– Мне противно смотреть на тебя!

Яло насмешливо фыркнула:

– Вот как! А ведь ты смотришь на самоё себя.

Оля покраснела.

– Я уже… давно не такая, – потупясь, сказала она.

На винтовой лестнице раздались шаги. Тяжело дыша, в комнату вошла тётушка Аксал. В руках у неё был большой свёрток.

– Ну, девочки, – проговорила она, отирая пот с красного лица, – задали же вы мне хлопот, клянусь всеми зеркалами королевства! Но не будь я тётушкой Аксал, если вы сегодня же не будете говорить с королём!

Девочки тихо ахнули.

– Да, да, фазанята! – весело продолжала она. – В этом свёртке костюмы придворных пажей. А пажам, как известно, дорога во дворец открыта. Ну-ка, переодевайтесь!

– Мы будем пажами?! – всплеснула руками Яло. – Ты подумай, Оля, как это интересно! Ты слышишь? О чём ты задумалась, Оля?

– Мне не очень нравится эта затея, – сказала Оля, смущённо взглянув на кухарку. – Вы только не сердитесь, тётушка Аксал. Жаль, что мы доставили вам столько хлопот, но… это получается какой-то обман.

– Что ты говоришь, деточка? Где ты видишь обман? Скажи-ка толком, а то я никак не могу понять тебя.

– Ну, вот эти костюмы. Ведь мы обыкновенные девочки, а все будут думать, что мы эти, ну – как они называются? – пажи.

– Да какой же это обман, деточка?! Это всего-навсего маленькая хитрость. И потом, кто в нашем королевстве не врёт? Может быть, ты думаешь, что не врёт король или его министры? Да они самые большие вруны!

Оля передёрнула плечами:

– Но я не король и не министр, тётушка Аксал. Я пионерка!

– Не знаю, что означает это слово, деточка, но вижу, что тебя воспитали очень хорошие люди, – растроганно сказала старая женщина.

– Оля, – зашептала Яло, – ты ведь любишь читать старые сказки, а ведь в этих сказках очень часто переодеваются и вообще хитрят.

Оля подумала:

– Ну уж если я попала в старую сказку, то, пожалуй… Нет, Яло, всё равно это как-то ужасно некрасиво!

– Но Гурд, Оля! Мы должны спасти его!

– Гурд… – вздохнула Оля. – Да, мы должны спасти его во что бы то ни стало! Хорошо, тётушка Аксал, давайте ваши костюмы.

Глава шестая,

в которой паж с родинкой на правой щеке даёт королю урок арифметики

Два маленьких пажа в бархатных костюмах, с пышно завитыми светлыми волосами вошли в пустынный зал дворца. В зале никого не было. Позвякивая сверкающими туфельками по хрустальному паркету, пажи подошли к огромному обеденному столу и стали по бокам королевского кресла.

– Неужели король будет завтракать один? За этим столом могут усесться пятьсот человек! – сказал паж с родинкой на правой щеке.

– Тсс… кто-то идёт, – шепнул паж с родинкой на левой щеке. – Мне так страшно, что даже коленки подгибаются.

Из-за колонны вышел старец в парчовом камзоле и в чёрных чулках. Он ступал на своих тонких ногах торжественно и медленно.

– Яло, смотри, смотри, – быстро зашептал паж с родинкой на правой щеке, – это тот самый старик, которого мы встретили на городской площади возле фонтана. Помнишь, он рассердился, когда я его назвала дедушкой?

– Помню, Оля, – закивал паж с родинкой на левой щеке. – Он, кажется, назвал себя церемониймейстером.

Старик между тем подошёл к пажам, остановился и молча осмотрел обоих. У него слегка тряслась голова.

– Послушайте, пажи, – заговорил церемониймейстер дребезжащим голосом, – вы не видели министра Абажа? Ему срочная депеша.

– Я… я не видела, – пробормотала Оля.

– Я тоже, – замотала головой Яло.

– Пажи должны всё знать! – недовольно сказал старик. – Погодите, погодите, я вас никогда не видел во дворце. Вы новые пажи его величества?

– Да, новые, – пролепетала Яло, сжимаясь от страха.

– Кто же вас сюда поставил?

– Нас? – растерянно спросила Оля.

– Да, да, вас. Так кто же?

– Вы! – вдруг выпалила Яло.