Свадьба беременной Золушки Ларина Арина

– Господи! Ну какая ты мать, ты же даже пельмени сварить не можешь. За тебя люди уже все сделали, надо было только закипятить и подержать пять минут на огне, – начала она цитировать условия приготовления пельменей с упаковки.

– Это ты их варила, а не я, – возмутилась Юлька.

– А чего мне их варить, – парировала Анька, – они сами варятся.

Пререкались они недолго, решив сварить оставшиеся в пачке пельмешки в другой кастрюльке, а эту торжественно похоронить. Восстановлению она не подлежала.

Когда ужин был готов и первая ложка уже практически была во рту, Юльку словно током ударило.

– Аня! – страшно вытаращив глаза и побелев, выдала она. – Я же сегодня работу прогуляла! Кошмар! Катастрофа!

– Господи, как ты меня напугала, – сказала Анька, продолжая спокойно орудовать ложкой. – Да не переживай, отпросила я тебя. Давай лучше о деле. Работа не волк, а убежит – туда ей и дорога. Я тебя найду куда пристроить.

По разработанному тем же вечером плану Аня должна была со своим знакомым стоматологом Гошей посетить квартиру, где проживал Костик со своей новой пассией, и забрать Юлькины вещи. Чтобы не откладывать дело в долгий ящик, учитывая тот факт, что именно сегодня Гоша маялся от безделья, решено было ехать немедленно.

Юлька пыталась составить список своих вещей, но не могла сообразить, поскольку Анька жутко мешала, поминутно спрашивая:

– Ну? Все? Чего ты копаешься…

– Надо же все точно описать, вдруг ты чужое прихватишь, – оправдывалась Юлька.

– Посмотрите на нее – какая честная, держите меня четверо! И прихвачу! Не фига тут из себя порядочную корчить!

Когда Юлька закончила свой опус, пронумеровав строчки до девятой, в которой значилась зубная щетка, подруга буквально выдрала у нее лист из рук и уставилась на него, высоко подняв брови. Потом она взглянула на Юльку и тихо спросила:

– Это что – все твои вещи?

– Да, – коротко ответила Юлька.

– Бли-ин, – протянула Анна, – ну ты, мать, даешь! Ты на что деньги-то тратила? Ты в чем в гости ходила? Не в монастыре жила-то! Этим вот, – и она сердито тряхнула выданным ей листочком, – невозможно нормальной бабе обойтись!

– Мне хватало, – осторожно сказала Юлька, пытаясь погасить очередной всплеск эмоций. Ей самой стыдно было смотреть на эту короткую записочку, но такова жизнь. Это был итог, который, как правило, становится явным, когда подведешь его на бумаге.

– Да, как в анекдоте, – припечатала Анька. – Ваше платье прослужит вам долгие годы, если у вашего мужа маленькая зарплата.

– Ну при чем здесь это? – психанула Юлька. – Хватит уже меня поучать – поумнела теперь, сама все понимаю. От твоих подколов легче не станет.

– Ладно, не злись, – пошла на мировую Анька.

Резко брякнул звонок. Это оказался хваленый Гоша. Георгий был выбран из длинного списка кандидатов на поездку к Костику, во-первых, по причине своих невообразимых габаритов, что должно было устрашить и подавить негодяя, а во-вторых, он оказался первым, до кого они дозвонились.

Юлька видела его в первый раз. Окинув стоматолога взглядом, она согласилась с Анькой, что кандидат подходящий, в смысле приведения Костика в ступор и изъятия вещей.

– О, – оживилась Анька, когда они замялись в прихожей, пытаясь разойтись с минимальными травмами. – Тесный контакт способствует духовному сближению. Гошка у нас холостой, ты, Юлька, тоже теперь девушка свободная, почему бы вам и не законтактировать!

После этого пионерского призыва Гоша шарахнулся в сторону от Юли и налетел на Аньку, которая, естественно, не удержалась на ногах и рухнула, повалив тумбу для обуви.

– Неплохое начало, – пробормотала она, выбираясь из-под пестрой горки старых тапочек, вылетевших из тумбочки.

– Если так пойдет дальше, то при экспроприации имущества ты, Гоша, выполнишь программу-максимум и в виде бонуса разгромишь квартиру изменщика.

– Извините, – вякнул пунцовый стоматолог и затих.

– Ну что? Ни пуха ни пера нам?

– А я с вами не поеду? – удивилась Юля.

– А зачем ты нам. Мы, партизаны, пленных не берем, и свидетели нам не нужны.

– Ты чего это задумала? – заволновалась Юлька. Глянув на Гошу, вжавшегося в стену, она подумала, что вполне может быть – никакой он не стоматолог. Анька в своей жажде справедливости могла удумать такое… – Чего это вам свидетели не нужны-то?

– Угомонись, болезная, – пошутила я, – вздохнула Анька и начала выталкивать Гошу на лестницу. – Чего замер, дуй давай, «народный мститель»!

На этой радостной ноте парочка покинула квартиру, громко хлопнув дверью. Оставшись в одиночестве, Юлька начала метаться по комнатам, пытаясь найти себе занятие. Делать было абсолютно нечего, все валилось из рук. Включив телевизор, она упала на диван и бессмысленно уставилась в мельтешивший экран.

…Анька нажала кнопку звонка: требовательно и нагло, не отпуская ее, пока за дверью не проклюнулись признаки жизни.

– Кто там, – раздалось из-за двери.

– Откройте, милиция. У нас ордер на обыск.

После этих слов дверь немедленно распахнулась, и перед «мстителями» предстал Костик в линялой розовой маечке, явно дамской, и джинсовых шортах с криво обрезанными штанинами. Шорты бахромились, и нитки лапшой болтались почти до колен.

– Какой обыск, вы че, какая милиция? Я не понял…

Анька бесцеремонно отпихнула его от входа и протопала в квартиру.

Роскошная рыжеволосая девица сидела на диване и сосредоточенно красила ногти. Рыжая молча уставилась на Аньку, а та в свою очередь на нее.

Костя, почтительно обежав Гошу, рядом с которым смотрелся довольно жалко, протиснулся в комнату и попытался оттереть Аньку от дивана.

– Я что-то не понял, Аня, ты зачем пришла? – спросил он не без робости, поскольку знал ее дивный характер. Не понимать, зачем она пришла, он не мог. Вопрос был намеком на начало светской беседы без мордобоя, которого Костя надеялся избежать.

Непредсказуемая Анька была в ударе.

– Как ты мог, – трагически прошелестела она. – Ты же жениться обещал, мы же в Турцию собирались, ты же мне колечко подарил… – Анька отчетливо всхлипнула и утерла глаза. Потом она повернулась к девице и горестно спросила: – Вы, наверное, и есть Юля. Я вас не такой себе представляла. Вы, наверное, перекрасились? На фотографиях, которые детектив принес, вы блондинка.

Рыжая сидела, открыв рот. Изумленно вылупив глаза, она пыталась понять суть происходящего.

– Ты чего несешь! – Костик наконец пришел в себя. – Какой еще детектив, когда я на тебе жениться обещал? Сдурела, да?!

– Поняв, что ты охладел ко мне, я решила узнать причину и наняла частного детектива, – голосом героини мексиканской мыльной оперы провозгласила Анька. Встав в позу, она продолжала таким тоном, как будто собиралась сообщить, что Костик как минимум сын ее потерявшейся в детстве сестры и брата матери отца соседа их шурина: – Детектив записал твой разговор с Юлей по телефону. А потом он сфотографировал вас. Наверное, блондинка – это и есть Юля. Извините, девушка, – повернулась она к рыжей, – я вас спутала.

– Юлька не блондинка, – машинально сказал Костик.

– Но ты же обещал жениться на мне, а не на ней! – картинно заломив руки, заголосила Анька.

– Ты спятила! Я на Юльке хотел жениться, а не на тебе!

– Но я же не блондинка!

– А на блондинке я жениться вообще не собирался! Какая, на фиг, блондинка, – спохватился обалдевший Казанова. – Ты чего мелешь, полоумная! Тебе лечиться надо!

– Где блондинка? – требовательно спросила Анька.

Костик замотал головой, как опоенная лошадь, и плюхнулся в кресло. Извилины в мозгу заплелись в тугой узел, и ему показалось, что он спит и видит дурной сон. С Анькой он встречался до этого всего пару раз и жениться уж точно не обещал, более того, она была абсолютно не в его вкусе! Про какую блондинку она говорила, он вообще не понимал. У Юлькиной подруженции был явный бред…

– Ах ты мерзавец! – медноволосая красавица обрела наконец голос. – Блондинки у него, Юльки у него, козел! – с этими словами она, как кошка, прыгнула на Костика и вцепилась в его физиономию недокрашенными ноготками.

– Остановитесь, девушка! – трагически произнесла Анька, предусмотрительно отойдя в сторону и дав барышне возможность не только поцарапать, но и попинать мерзавца. На вопросительный взгляд Гоши, который, в отличие от Аньки, не был готов к такому повороту событий, она отрицательно мотнула головой. Все шло по плану.

Последний раз пнув поверженного Костика и вывалив на него цветы из хрустальной вазы вместе с водой, рыжеволосая красотка гордо вышла в прихожую. Через мгновение входная дверь хлопнула.

– Ну вот, – удовлетворенно протянула Анька. – Теперь мы остались без свидетелей.

– Ты меня изнасилуешь? – проблеял Костик. – Имей в виду, я на тебе все равно не женюсь…

– Надо же, какой придурок! – удивилась Анька. – И где только Юлька тебя такого убогого откопала? Нет! Свидетеля мы удалили не за этим… – Скроив зверскую физиономию, она стала приближаться к поверженному врагу.

После всего пережитого Костик окончательно потерял способность здраво мыслить и просипел:

– Ты меня убьешь?

– Не-ет! – зловеще протянула Анька. – Мы тебя используем!

– Как? – вякнул Костик, замерев, как кролик под взглядом удава.

– А ты нам щас Юлькины вещи собрать поможешь, бегом! – Анька требовательно уставилась на Костика. – И смотри – не забудь ничего! А то мы за себя не отвечаем. Да, брат? – она повернулась к Гоше. Тот хрюкнул и тут же степенно кивнул:

– Да, сестра!

Трясущимися руками Костик сгребал вещи в любезно подставленные ему сумки. Когда дело дошло до телевизора, Анька поняла, что с психологической атакой переборщила.

– Обалдел совсем, это ж хозяйский наверняка! Ты нам часом лишнего не насовал?

– Не-не, – мелко затряс головой Константин. – Все только Юлькино.

– А колечко? – строго спросила Анька.

Костя покраснел, потом побледнел:

– Я другое куплю…

– Что значит «другое»? Где кольцо, урод?

– Я его Наташке подарил, – прошептал он и непроизвольно втянул голову в плечи.

– Значит, так – кольцо заберешь, другого не надо, надо – это! – с нажимом сказала Анька, брезгливо отодвинувшись от Костика. Надо же. Повезло Юльке на такого мерзавца попасть…

Гоша пыхтел, закрывая сумки. Вторая никак не закрывалась. Вещей там было явно больше, чем в списке. Но это мелочи.

«Все лишнее выбросим», – решила Анька и наклонилась к стоматологу, который бился над молнией. Из сумки высовывалась какая-то непонятная загогулина. Она дернула молнию и оторопело уставилась на Гошу. Потом, переведя взгляд на Костика, прошипела: – Ты что, издеваешься? – В сумке лежала вешалка в виде рогов.

– Так это Юлька купила… – пробормотал Костик. – Сама же сказала, все вещи…

– Рога, – перебила его лепет Анька, – можешь оставить себе. Для комплекта.

– Для какого комплекта?

– Бесплатное приложение к твоей дурной башке. Профукал свое счастье, – философским тоном изрекла Аня.

– Какое счастье? Я на тебе все равно не женюсь, – на всякий случай повторил Костик.

– Я на тебе никогда не женюсь, я лучше съем возле загса свой паспорт, – пропела Анька и, приблизив к нему лицо, лязгнула зубами. Костик отшатнулся. Анька с сожалением посмотрела на бывшую подружкину любовь… – Прощевай, убогий! Колечко за тобой!

– Вы уходите? – с надеждой спросил Костик.

– А что, хотел чаю предложить? – вдруг включился в разговор Гоша.

– Нет! – мгновенно отреагировал незадачливый любовник.

– Засим до свиданьица! – подвела итог Анька и пошла к дверям.

Юлька изнемогала в неизвестности. Как только в замке зашкрябал ключ, она вылетела в прихожую. Спрашивать при Гоше было неудобно, но узнать все подробности хотелось немедленно. Она с надеждой посмотрела на Аньку. Может, подруга догадается выставить мужика, и они смогут поговорить. Но Анна, похоже, всерьез решила взяться за устройство личной жизни своих друзей, в недобрый час встретившихся в ее квартире.

Юльке Гоша казался слишком громоздким, и она думала о том, что человек ей помог, обидеть его нельзя, но и развивать с этим громилой отношения не хотелось. Гоша же страдал невероятно, поскольку ему было страшно неудобно перед Юлькой, он тоже ни в коем случае не хотел ее обидеть, но у него уже была девушка. Более того, он даже подумывал сделать ей предложение в ближайшее время. Оба мучились и не знали, как себя вести. Если бы можно было все свои мысли высказать вслух, то вечер прошел бы в теплой, дружественной обстановке. Привитое же обоим в детстве воспитание безнадежно испортило остаток дня вынужденным соблюдением приличий. Анька ничего не замечала и усиленно пыталась Юльку с Гошей «законтачить». Когда пришло время прощаться, оба «контактера» вздохнули с облегчением.

Как только за Гошей закрылась дверь, Юлька бросилась к подруге с расспросами:

– Ну как, что он говорил? Он страдает?

Вспомнив расцарапанную физиономию Костика, Анька честно сказала:

– Ага, еще как страдает.

– А эта там была?

– Была, – вынуждена была сознаться Аня.

Юлька помрачнела. От тягостных раздумий ее отвлекла деятельная Анька, предложившая еще раз обсудить завтрашний план действий по осчастливливанию бабушки.

Суть плана заключалась в следующем. Для начала надо было осчастливить будущую бабулю тем, что Костик уже никогда не будет ее зятем. Этот факт должен ее обрадовать. Говорить о том, что, скорее всего, зятя у нее не будет вообще, не предполагалось. Затем следовало бить на жалость и сказать о результатах Юлькиного обследования, точнее, о той их части, которая относилась к невозможности зачать и выносить ребенка. После того как Галина Даниловна переживет эту трагедию, можно было подводить к сути проблемы. Беременность преподносилась теперь как счастливый финал этой грустной истории. Логическое построение казалось обеим абсолютно правильным, но следовало сделать поправки на мамину неординарность и разработать пути отхода, а возможно, и бегства.

Решено было, что Юлька поедет одна, Аня будет на связи и, если что, прибудет на выручку. Но это произойдет завтра. С работы Юлька должна была позвонить маме и договориться о приезде в гости.

Наутро Юлька уже сидела на рабочем месте и готовилась к вечернему визиту. Пришел шеф, осторожно поздоровался, внимательно посмотрел на нее и, ничего не сказав, протопал в кабинет.

– Вот и ладненько, – облегченно вздохнула Юлька, – объяснений не потребуют.

Около часа дня в приемную ввалился жизнерадостный супермен, зыркнул на Юльку, поздоровался, степенно снял пальто и отгородился от нее дверцей шкафчика, забрякав вешалкой.

– Чай, кофе? – привычно спросила Юлька.

– Нет-нет, спасибо! – торопливо ответил красавчик. – Я уже завтракал.

Юлька выглянула из-за монитора и удивленно посмотрела на посетителя: вроде бы завтрака она ему не предлагала, и от кофе он обычно не отказывался. Решив, что такая реакция гостя связана с недавним инцидентом под столом, она потеряла к нему интерес и занялась переводом, который необходимо было закончить к вечеру.

Как обычно, шеф с радостным гуканьем утянул супермена к себе, и они затихли. Посмотрев на часы, Юлька решила, что пора звонить маме, и, сняв трубку, набрала номер.

– Мам, привет! Как вы там?

– Что у вас с Костиком? – мгновенно взяла быка за рога мама. – Почему ты звонила ни свет ни заря, куда ты пропала? Тебя вчера не было на работе!

Моментально сориентировавшись, Юлька жалостливо всхлипнула и проныла:

– Мам… Мы с ним разошлись. Ох, мне так тяжело. – И еще раз старательно всхлипнула.

– Юляша, – заохала Галина Даниловна с плохо скрываемой радостью. – Не переживай, у тебя еще будет таких Костиков… Бедная моя девочка, приезжай к нам, поговорим.

Поскольку это приглашение и было целью звонка, Юлька хныкнула еще раз, пообещала приехать вечером и отсоединилась.

Некоторое время она сосредоточенно барабанила по клавиатуре, торопясь закончить работу. Звякнул сигнал внутреннего вызова.

«Шеф», – глянула на дисплей Юлька и пошла в кабинет.

Валерий Михайлович сидел скособочившись и наклонив голову, как попугайчик. Он явно собирался сказать что-то неприятное.

«Увольняет, что ли, – екнуло сердце у Юльки. – Надо же, как некстати».

Она переминалась с ноги на ногу. Валерий Михайлович маялся, явно подбирая слова. Супермен сидел вполоборота и косил на нее глазом.

– М-м-м-м, Юля, – наконец выдал шеф, – вам надо будет поработать с господином Никоновым, ему нужна девушка с языком. – Шеф выдохнул и вытер лоб платком, он сильно нервничал, и руки у него заметно тряслись.

Юльке показалось, что она ослышалась. Никогда раньше такой надобности не возникало. Это было более чем странно, а в сочетании с переволновавшимся шефом, похожим теперь уже на переспелый баклажан, выглядело просто подозрительно. Если бы Юлька была о себе более высокого мнения, то она могла бы предположить, что ее приставят к кому-то в виде постельного эскорта. Но эта мысль была настолько дикой, что Юлька даже мотнула головой, чтобы отогнать эту бредовую идею, как муху.

Не сообразив, как отреагировать, она, чтобы протянуть время, спросила:

– Что еще за Никонов, кто это?

Шеф на некоторое время остолбенел, а потом осторожно кивнул в сторону гостя:

– Вот. Странно, что вы еще незнакомы, – светским тоном закончил он и судорожно вздохнул.

Любимый начальник вел себя настолько подозрительно, что Юлька уже не сомневалась: ей готовят какую-то редкостную пакость. Поскольку она почти на сто процентов была уверена, что это никоим образом не может касаться ее девичьей чести, можно было предположить только одно – ее подставят по работе. Но зачем? И каким образом? Она вопросительно уставилась на шефа.

– Вадим, может, я выйду, и вы с Юлей без меня все обговорите, – жалобно протянул начальник и посмотрел на Никонова.

«Значит, Вадим… – подумала Юлька. – Ну конечно, как еще могут звать такого красавчика? Естественно – Вадим». – И она посмотрела на гостя почти с ненавистью.

Тот выдержал гневный Юлькин взгляд и сказал шефу:

– Да, давай мы сами утрясем все подробности.

Валерий Михайлович, радостно стуча пятками, вылетел из кабинета.

– Присаживайтесь, – гостеприимно сказал Вадим и адресовал Юльке шикарную улыбку из своего богатого арсенала.

– Спасибо, – процедила Юлька, медленно закипая. – Давайте ближе к делу. И не надо делать из меня дуру, – добавила она на всякий случай понимающим тоном. Хотя она не понимала абсолютно ничего. Ни одна более или менее дельная мысль ей в голову не приходила.

– Ну что вы, – великодушно прогудел Вадим, – делать дуру не будем!

«Издевается», – подумала Юлька и набычилась.

– Видите ли, Юленька, у нас несколько щекотливая ситуация, – он внимательно посмотрел на девушку.

«Ну вот, все-таки покусились на святое», – отметила про себя Юлька и заняла глухую оборону.

– Не сомневаюсь, что щекотливая! – агрессивно парировала она.

– Даже не знаю, как начать… Видите ли, вы ведь давно работаете у Валерия Михайловича. Вы приятная молодая девушка, сообразительная и исполнительная. Отзывы о вас самые лестные, – он ободряюще улыбнулся.

Взвинченная Юлька улыбку в сочетании с замысловатым предисловием истолковала неправильно:

– Вы ведете к тому, что у вас в приемной диван двуспальный? – желчно поинтересовалась она.

– Почему двуспальный, – удивился не ожидавший такого поворота секретарской мысли супермен. – У нас нет дивана, – растерянно добавил он, пытаясь угадать по Юлькиному лицу причину такого вопроса.

– Ну как же, вот незадача-то, – огорчилась Юлька. – Где ж вы меня на знание языка проверять будете. А, понимаю, у вас есть стол, – и Юлька зверски подмигнула ошалевшему мужику. Для себя она уже решила, что умирать будет с музыкой. Унижать себя подобными предложениями она никому не позволит.

– Ну конечно, стол, он широкий, большой, места на нем много, – зачастил Вадим, решив, что секретаря волнует качественное оформление рабочего места. Ему позарез нужно было с ней договориться. От ее согласия зависело слишком много. – Он по размерам почти как двуспальный диван.

Черт с ней, раз эту загадочную девицу интересуют габариты мебели, он ей подыграет. Вадим готов был заискивать перед ней, лишь бы получилось.

– Если надо, диван мы купим, – завершил свое выступление супермен.

– Да, а зачем, раз у вас есть двуспальный стол? – решила не сдаваться Юлька.

– Ну, если вам это необходимо для работы…

– А как же, секретарю да без дивана. Нам, секретарям, без этого никак нельзя, на столе-то жестко. Это будет сказываться на результате, – добавила она с чудовищным ехидством.

– Каким образом? – устало спросил Вадим. Разговор явно не получался. Про себя он отметил, что сцена в приемной приобретает некий налет сюрреализма. Он никак не мог подойти к сути проблемы, а хваленая секретарша несла какую-то редкостную чушь. Валера говорил, что лучшей кандидатуры не найти, а на деле получалось, что у этой «кандидатуры» явно не все дома. Но выхода не было, время поджимало. Посмотрев на Юльку, которая стояла в какой-то боевой позе, набычившись, и улыбалась ему очень нехорошей улыбкой, Вадим вздохнул и попытался еще раз:

– Нам нужна ваша помощь…

– Да что вы, я в этих вопросах не специалист, есть же масса клиник, вам там обязательно помогут!

Он почувствовал непреодолимое желание дать этой девице по башке так, чтобы она временно потеряла способность вякать свои глупости и дала ему возможность договорить до конца. Руки просто чесались. Что имел в виду Валера, когда ее нахваливал? Одно ее недавнее ползание по полу с периодическими ударами головой о стол уже могло насторожить. Но проблемы были такими, что разбираться с психическим здоровьем девушки уже было некогда, хотя и стоило бы.

Сжав зубы и вздохнув, с трудом удерживаясь, чтобы не гаркнуть на нее, он сделал еще один заход, надо было срочно менять направление разговора:

– Ваш английский на каком уровне?

Теперь уже обалдела Юлька. Тема сменилась так резко, что она вообще потеряла нить разговора. Как связать английский с покушением на ее невинность, недавно плавно перешедшую в беременность, она не понимала.

– Филфак, – бормотнула она, осторожно отступая к стене. Ей срочно нужно было на что-то опереться, голова кружилась и к горлу подступала легкая дурнота.

Вадим решил, что Юлька, пытаясь продемонстрировать свое знание языка, обругала его не по-нашему. Он был великолепным технарем, а вот гуманитарные науки ему не давались. Даже хваленые курсы, на которые пришлось ходить, чтобы общаться с западными партнерами без переводчика, не помогли. Иностранные слова, на краткий миг зависнув в сознании, тут же отваливались в никуда, как пассажиры от дверей переполненного автобуса в час пик. Но слово «фак» он знал. Почти с ненавистью посмотрев на подсунутое ему «сокровище», он процедил:

– Не надо демонстрировать тут свои глубокие познания, ругаться я тоже умею. – Она его определенно достала, и сдерживать себя он уже не мог. Пару дней назад он пришел, чтобы приглядеться к ней. Когда у них на совещании зашел разговор о Юльке, он, многократно бывавший в Валериной приемной, даже приблизительно не мог вспомнить эту девушку. Пришлось поехать на смотрины, которые оказались крайне неудачными. Секретарша производила впечатление полубезумной. Сначала она невнятно ругалась по телефону, потом уползла под стол и долго с чувством там валялась. Эта дурища могла запороть все дело, но решение уже было принято, и менять что-либо было не в его полномочиях.

Девица захлопала глазами:

– Вы о чем? Кто ругался-то?

Юльке тоже требовалась ясность. От нее чего-то хотели, но уж очень замысловато этот красавчик изъяснялся. Ну что с него взять: мужик либо красивый, либо умный, в комплекте эти качества к мужчинам не прикладываются. М-да, тяжело с ним, как он вообще с шефом-то общается, половина разговора небось знаками, тяжело ему, болезному, слова подбирать, вон какой фиолетовый от натуги.

Фиолетовый супермен крепился, чтобы не придушить будущую соратницу. Какие все-таки бабы дуры: курица не птица, баба – не человек. Права была мама, ни одна девушка не может соответствовать его требованиям, а значит, не надо и пытаться их водить домой на кастинг. Хотя если слушать маму, то жениться следовало на своем друге и компаньоне Сергее, на что последний вряд ли согласится.

– Филфак – это филологический факультет университета, – любезно расшифровала Юлька. – Извините, не сообразила, с кем разговариваю, а то сразу бы пояснила. Некоторые люди получают образование в высших учебных заведениях – вузах, это тоже сокращение, как и филфак. Так вот, вузы делятся на институты и университеты, а там…

– Вы можете чуть-чуть помолчать?! – в очередной раз сорвался Вадим. С одной стороны, ему было стыдно, что он не догадался. Естественно, он знал про филфак, но Юлька так задурила ему голову своими дикими вопросами и нестандартной реакцией, что это сказалось таким вот глупым образом. С другой стороны, нужно было переходить к делу, и немедленно. Обмениваться колкостями было некогда.

– Сядьте и выслушайте меня, – теперь голос у него был почти умоляющий.

Юлька послушно присела на стул и молча уставилась на супермена. Тон, которым он попросил ее сесть, изумил ее до крайности, потому она и впала во временную задумчивость, не найдя, что ответить.

Вадим решил начать с главного, иначе эта умопомрачительная беседа никогда не закончится:

– У нас кто-то ворует информацию. Я бы сказал, стратегически важную для нашей компании информацию. Документы, которые содержат коммерческую тайну, попадают к конкурентам. Причем срок получения информации конкурентами минимальный. Мы читаем письма западного партнера практически одновременно. Компания у нас достаточно состоятельная, расследование было проведено, но найти, через кого происходит утечка, мы не смогли. То есть теоретически мы вычислили, но поймать за руку не можем. Нам нужно спровоцировать очередную утечку, чтобы решить вопрос окончательно. Это бизнес, каждый день задержки приносит огромные финансовые потери. Вам пока все понятно? – Вадим внезапно прервал свое введение в «курс молодого бойца».

– Мне пока вообще ничего не понятно, – честно сказала Юлька.

«Надо же, и с ней мне придется работать», – тоскливо подумал Вадим.

– То есть понятно все, кроме одного: при чем тут я? – дополнила свое выступление Юлька.

Вадим облегченно вздохнул: «Может быть, она не совсем тупая».

Ему очень хотелось на это надеяться, поскольку от нее зависела вся его жизнь. Если Юлька не справится, то бизнес может просто рухнуть, и тогда им с Серегой придется начинать все с самого начала… Возвращаться к полуголодному существованию начального этапа их работы он уже не мог. Сегодняшний комфорт был оплачен долгими годами кропотливой работы. Сейчас, покупая костюмы в супердорогих бутиках, он мстил своему прошлому, когда у него были только одни джинсы, неумолимо протиравшиеся во всех местах. Каждый раз, давая кредитку приветливым девушкам на кассе, он вспоминал, как эти джинсы однажды развалились так, что даже заплату уже поставить было некуда. И на улицу пришлось идти в шортах, изображая спортсмена. Это в октябре-то. Выручил Серега. Как всегда. У него было две пары брюк, не менее ветхих, но он поделился. Теперь они вспоминали то время с улыбкой. Казалось, что так не бывает. Тем не менее это было. И тем страшнее казалась сейчас потеря всего, чего они достигли на сегодняшний день. Он с надеждой посмотрел на Юльку. Она действительно казалась ему соломинкой, за которую хватаются утопающие. Нужна была патологически честная девушка. Нанять профессионалку они не могли. Слишком высок был риск. Профессионалы работают за деньги. Купленную услугу всегда могут перекупить. Нужна была такая вот бескорыстная, слегка сдвинутая, рекомендованная по знакомству. Соратница.

– Мы подозреваем нашу переводчицу, – выдохнул Вадим и внимательно уставился на Юльку. Вдруг в ней всколыхнется женско-профессиональная солидарность?

Юлька выжидательно молчала. Как только до нее дошло, что девичья честь в безопасности, к ней вернулась способность мыслить адекватно. Уж что-что, а сообразить, что слушать супермена надо молча и не перебивая, она смогла.

– Вы временно займете ее место, а она будет переброшена на другую работу. Вся документация пойдет через вас. Нина должна будет попытаться получить доступ к переписке через вас. Возможно, вас попытаются купить, – он опять посмотрел на Юльку, не мелькнет ли огонек алчности в ее глазах. Она по-прежнему внимательно смотрела на Вадима.

«Какие у нее глаза, – внезапно подумал он, сбившись с мысли. – Детские и чистые».

Ни у одной из его девиц не было таких глаз.

«А она могла бы понравиться маме», – внезапно пришла ему в голову абсолютно неуместная мысль.

Пауза затянулась. Юлька поторопила его:

– Что требуется от меня?

– Пока только ваше согласие на участие в «операции». – Он усмехнулся: похоже на игру в шпионов. Но это была не игра, слишком серьезно все складывалось. – Если «да», то подробности мы обсудим у нас в офисе. С Валерием Михайловичем мы договорились. Ваша фирма тоже заинтересована в удачном решении наших проблем. Так что? – Ему было страшно: карты раскрыты, а вдруг она откажется. И он торопливо добавил: – Естественно, мы очень хорошо заплатим.

Юлька, для которой размер оплаты в свете последних событий был очень важен, тем не менее постеснялась спросить, сколько именно. Тем более что наверняка он не уполномочен называть сумму, пока не обговорили детали. Еще вчера она решила откладывать каждую копейку. Анька права, неизвестно, как все повернется, а ее малыш ни в чем не должен нуждаться. Авантюра, конечно, но не в Юлькином положении выбирать.

– Я согласна, – коротко сказала она. – Какие мои действия?

Вадим с облегчением вздохнул, почувствовав, как отступило напряжение и отпустили тиски, сжимавшие затылок.

– Отлично. Завтра за вами заедут.

– Адрес дать?

– Спасибо, у нас есть.

«Ну ни фига себе, – охнула про себя Юлька. Потом, улыбнувшись с чувством превосходства, гордо спросила:

– У вас какой?

Потыкав ручкой в электронную книжечку, Вадим назвал ее прежний адрес, где она жила с Костиком. Так она и думала, тоже мне, все они знают…

– Нет, я сегодня проведу ночь в другом месте. Пишите. – Она продиктовала адрес родителей.

Вадим записал, почувствовав, что его это задело: «проведу ночь в другом месте»… Фу-ты ну-ты – королевна. Но было отчего-то немного обидно. Про Костика, который, по их данным, до сих пор числился в действующих кавалерах, они все знали. Служба безопасности доложила. А вот про «другой адрес» информации не было. Хотя… Личная жизнь Юльки к делу не относилась…

Юлька вышла в приемную. Шефа нигде не было.

«Спрятался, работорговец», – удовлетворенно подумала Юлька и села добивать перевод.

Выйдя с работы, она потащилась к метро: до родителей на маршрутке не доедешь. В метро, как всегда, была давка. Злые, усталые сограждане ожесточенно пихали друг друга, пытаясь втиснуться в вагон. Теплая одежда мешала развернуться в полную силу, поэтому толпа лишь невыразительно колыхалась, компенсируя недостаток активности смачными замечаниями в адрес друг друга.

– Бабуля, что вы лезете в метро, вам на кладбище пора, а вы место в общественном транспорте занимаете, – злобно бубнил дородный дядька, пытаясь оттереть маленькую бабульку. Но бабулька была верткая и цепкая, она повисла на хлястике пальто впереди ползущей девицы и сдаваться не собиралась.

– Лежала бы себе в тишине и покое, так нет – топчется тут, антиквариат, – не унимался скандальный дядька.

– Туда и еду, милый, – успокоила его бабка.

– Куда «туда»? – Не ожидавший такого мирного ответа скандалист опешил.

– Так на кладбище, родимый!

– Чего это, пошутить решила, мамаша?