Я буду брать Тулоны в одиночку. Стихи не то корсиканца, не то новосибирца Митин Андрей

Злоключения сытого

Мои гардины поедут в Якутию,

скатерёкой дорога

и в добрый путь им!

В Тикси,

может быть,

в Оймякон,

в Якутск.

Достаточно далеко!

И будут в Тикси окошко решётить

кому-нибудь сытому,

дяде,

тёте,

чтоб солнце им глаза не кололо,

ведь нынче солнце в глаза —

– крамола,

солнце отныне —

– статья в УК,

но от него не укрыться никак,

тем более за Полярным кругом,

шесть месяцев мучаться будет хапуга,

шесть остальных —

– у него отходняк,

выходит,

не будет такого дня,

чтоб сытому в Тикси пожить спокойно.

Представьте —

– встаёт он в халате с койки,

и тут надеждам его —

– облом!

Солнце – лучами – прямо в табло!

Разве сытых спасают мои гардины?

Только одних госпожих,

господинов?

От солнца

в струпьях,

мозолях

и язвах,

от чумазых лучей с разработок алмазных,

от голода тощих лучей подневольных,

которые гибнут в траншеях и штольнях,

продают их,

взвесив прежде на гирьках,

по Вилюю,

Алдану

и Индигирке,

по которым стреляли на приисках ленских,

как будто не люди —

– балласт,

довески,

и не только от них – от лучей-поваров,

крестьян,

сталеваров

и маляров,

студентов,

поэтов,

учителей,

от забитых,

но бьющих в глаза лучей!

Мы сломаем решётки,

сорвём гардины

Если веник един,

мы непобедимы,

Много нужно графита размазывать,

чтоб написать размером алмазным.

Слова эти только алмаз,

не брильянт —

– правда – проза, без мишуры и гирлянд.

Девушка с глазами волчьими,

тёплыми,

как мягкий колкий войлок.

У тебя в зрачках —

тумены,

полчища,

орды,

толпы,

яростные войны.

Твоя мать, тебя рожая,

умерла,

пронизали её тело корни,

черви.

А ты стала – дева-Тамерлан,

нежный и безжалостный кочевник.

Лёгкою рукой из колчана

достаёшь парфянскую стрелу,

амазонка,

дочка кыпчака,

над землёй паришь, подобная орлу.

По степи несутся табуны,

жжёт ковыль безумный суховей,

языки огня – на море буруны.

Под тобою коню осоловел,

Буцефал не слышит ни вожжей,

не шпоры,

ты свалилась в чахлую траву,

на тебе доспех врагом пропорот,

скоро грифы тело разорвут.

в небе гаснущем —

вороний клик и клёкот,

мясо манит,

как пахуча мякоть!

И искусан булавой разбитый локоть,

хочешь львом реветь

и выпью плакать.

Угораздило родиться амазонкой!