Укротители демонов Казаков Дмитрий
– Ай! – завопил кто-то за спиной тонким голосом. – Ой! Кусается! Заберите его от меня!
Заклинание на кошелек Арс накладывал сам, так что хорошо представлял, что испытывает незадачливый тать.
– Что, больно? – спросил студент, поворачиваясь.
Ему никто не ответил. Юноша, тощий, словно всю жизнь питался только воздухом, лежал, спиной промокая вонючую лужу. Глаза его были выпучены, а кошель – намертво зажат в руке.
– Нет, нет… – хрипел юноша, другой рукой пытаясь скинуть что-то невидимое с груди. Вокруг собирался народ, радуясь бесплатному зрелищу.
Паука, фантом которого терзал сейчас вора, Арс увидел в книге, рассказывающей о ядовитых обитателях Лоскутного мира. Паук выглядел страшнее, чем все преподаватели, вместе взятые, так что ворюге можно было только посочувствовать.
– Красть нехорошо! – сказал Арс наставительно, после чего нагнулся и вытащил кошелек из руки юноши. Тот перестал хрипеть, но в темных глазах все еще плясал страх. – Особенно у того, у кого ничего нет!
Он потряс кошельком, в нем жалобно зазвенели несколько мелких монеток. Не обращая больше внимания на вора, Топыряк зашагал дальше. Проталкиваясь через толпы покупателей и продавцов, он мужественно сопротивлялся искушению что-нибудь купить или просто посмотреть.
В самом центре рынка, у памятника Нико Хрущу, расположился агитационный пункт городского налогового управления. Над ним трепетал на ветру транспарант: «Налоговый инспектор – друг человека!», а стоящий около пункта нанятый бард исполнял песню:
– Он не лает, не кусается! На прохожих не бросается! – похоже, речь шла как раз о том самом налоговом инспекторе.
Пойти на подобные меры работы с населением городские власти заставила крайняя нужда. Деньги собирать было надо, а налоговые инспекторы почему-то не пользовались популярностью. Смертность у представителей этой профессии была выше, чем у больных туберкулезом и пьяных трубочистов.
Мэр отдал приказ о популяризации профессии, который выполнялся по мере сил и выделенных средств.
На самом пункте висел еще один плакат, поменьше, с грандиозных размеров ножом, капающая с которого кровь составляла надпись: «Заплати налоги и спи спокойно».
Что популяризаторы хотели этим сказать, оставалось только гадать.
Пройдя рынок, Арс углубился в квартал, почти целиком занятый храмами и жилищами жрецов. От разноцветных курений, которые жирными струями вытекали из распахнутых дверей святилищ, чесалось в носу и хотелось чихать.
Нищие и убогие, самые талантливые из которых были покрыты язвами так густо, что не было видно кожи, заунывным хором вымаливали подаяние, концентрируясь в основном около храмов миролюбивых божеств.
Запах денег профессиональные побирушки чувствовали за версту. На Арса никто не обратил внимания – что взять со студента? Но любого другого ждал бы горячий прием. Нищие облепляли попавшего в оборот купца или ремесленника, словно мухи – кусок падали, и отделаться от них было не проще, чем от дурной репутации.
Здесь, в преддверии небесного милосердия, царили суровые законы джунглей. Арс видел, как покусившийся на чужой грош безногий бросился бежать с удивительной скоростью. Но пострадавший слепой метким броском камня свалил беглеца наземь. На звон упавшей монетки оглянулся глухой. Схватив ее, он скрылся за углом. Немой, который опоздал чуть-чуть, разразился такими проклятиями, что услышь их боги, то уши у них свернулись бы в трубочку.
Храмы вместе с их паршивой свитой остались позади, и еще через час ходьбы Арс понял, что Норы близко. На окнах появились железные решетки, заборы стали глухими, а двери – тяжелыми и прочными. На некоторые пошло столько дерева и железа, сколько обычно идет на крепостные ворота.
Судя по названию, на улице Бронзовых Ножниц некогда обитали городские цирюльники, но сейчас знак этой почтенной профессии висел только у некоторых домов. Все прочее занимали питейные заведения самого пошлого пошиба. В сточных канавах лежали любители крепких напитков, из окон подвалов тек кислый пивной аромат.
– Ничего себе! – удивился Арс. – И он тут живет?
Спросить дорогу оказалось не у кого, заходить в кабак Арсу не хотелось, а улица выглядела пустынной. И он просто шел, оглядываясь по сторонам и надеясь на чудо в виде трезвого и благожелательного прохожего.
Чуда не произошло, но нужный дом нашелся быстро. Сияющий чистотой особняк выделялся на фоне остальных, словно ворона, обсыпанная мукой. Заборчик вокруг него преградил бы дорогу разве что немощной черепахе, а окна зияли отсутствием решеток.
Едва Арс прикоснулся к калитке, как его окликнули.
– Не ходи туда, – сказал из-за спины сварливый старушечий голос.
– Это еще почему? – Арс обернулся. Из окна на втором этаже на него смотрела надевшая легкомысленный розовый чепчик молодящаяся дама лет восьмидесяти. На лице ее застыла брезгливо-любопытная гримаса.
– Там же живет Безумный Волшебник! – сказала она с таким ужасом, словно речь шла как минимум о великане-людоеде.
– А мне к нему и надо! – ответил Арс, отворачиваясь и берясь за ручку калитки.
– А с виду такой приличный молодой человек! – сурово произнесла дама. – И не говори потом, что я тебя не предупреждала.
Полный самых страшных предчувствий, Арс открыл калитку и зашагал по дорожке, выложенной шестиугольными плитками из белого и синего мрамора. По сторонам от нее росли роскошные розовые кусты, от цветов исходил тяжелый дурманящий аромат.
Несмотря на предупреждения, пока все было мирно. Даже злой собаки, которой уже надо было мчаться к пришельцу, клацая челюстями и пуская обильную слюну, не наблюдалось. Арс постучал в дверь и еще успел ощутить какое-то движение над собой.
Потом что-то со страшной силой ударило по макушке, и мир, со звоном разбившись на сотни разноцветных осколков, исчез.
Глава 5
Очнулся Арс оттого, что лица коснулось нечто мокрое. От малейшего движения по голове пробегали волны боли, но, приложив невероятные усилия, он все же смог поднять веки.
Над ним склонилось встревоженное морщинистое лицо, украшенное длинной седой бородой и свисающими с макушки седыми же космами. При виде ожившего студента в горящих яростным пламенем глазах появилось облегчение.
– Пучина радости извергла море пробуждения, – туманно, но оптимистично изрек дед. – Несчастных случаев нетронутую вязь оспорить не дано и мудрецу…
– Чего? – Арс так удивился, что мгновенно забыл про головную боль.
Только после этого удалось осознать собственное местонахождение. Арс лежал на широкой скамье в довольно большой светлой комнате. Стены сплошь занимали полки, на которых в художественном беспорядке разлеглись свитки, книги, обрывки пергамента. В центре помещения хозяйски расположился громадный письменный стол, сделанный из хорошего дуба.
– Э… – дед явно смутился. – Удар, нанесший траурный урон, случайным получился, без причины… Пусть разум верх возьмет и приговор избегнет пропасти отравленной кончины!
– Мэтр Предсказамус? – поинтересовался Топыряк, потихоньку начиная понимать, что происходит. Старикан пытался извиниться за тот удар, который отправил гостя в беспамятство.
– Сие есьмь я! – дед приосанился. Одет он был в мантию, подобную тем, что носят в университете, но только без всяких знаков отличия.
– Ничего страшного, – поспешно соврал Арс, нащупывая на макушке здоровенную шишку, похожую на еловую шишку. – Мне даже и не было особенно больно…
Судя по силе удара, престарелый специалист по предсказаниям вряд ли нанес его сам. Тут сработало устройство или, скорее, заклинание, направленное на устрашение незваных гостей.
Понятно, почему у дома нет нормального забора, даже решеток на окнах. Безумный Волшебник и без них найдет, чем себя защитить.
А увидев на потерявшем сознание человеке знакомое университетское одеяние, хозяин дома на улице Бронзовых Ножниц понял, что на этот раз немножечко погорячился.
– О чудо мира! – услышав, что Арс не собирается тут же погибать в страшных муках, Ностер Предсказамус просиял весенним солнышком. – Громов и молний яростные стоны развей ты в прах объятьем непогоды, и чрево в этот миг пустого пониманья водою слов разумных ороси!
В голове у Арса словно что-то щелкнуло, и высказанная бывшим заведующим кафедрой муть оформилась в простые и понятные слова: «Скажи мне, кто ты такой и чего тебе здесь нужно?»
– Я шел-то собственно к вам, – проговорил Арс, от волнения облизывая губы. До сего момента он как-то не думал, каким именно образом обратится с просьбой к старому волшебнику. – У меня… это… ну… один вопрос небольшой имеется… по предсказаниям…
– Небесна синь разверзлась высоко! – горделиво покачал головой Предсказамус. – О предсказаньях знает тот все, кто в серебро волос давно обряжен!
Судя по всему, в бытность преподавателем Ностер Предсказамус имел дело в основном с пророчествами, написанными путанным и нудным языком. В результате он сам разучился разговаривать нормально, полностью перейдя на цветастую речь, достойную любого, даже самого многомудрого пророка.
– Вот, – проговорил Топыряк, извлекая из кармана листок и передавая его хозяину дома. – Тут у нас в университете происходят разные странные случаи, и я думаю, что в этом пророчестве речь идет именно о них…
Глаза бывшего преподавателя вспыхнули, он впился взглядом в стихотворные строки, точно коршун когтями в неосторожную курицу.
– Рожденный руками кипящей башки! – хмыкнул он, перейдя на нормальный голос. – Надо же! Здорово! Интересно!
Столкнувшись с мутятиной, порожденной чужим разумом, Предсказамус заговорил почти по-человечески.
– Пойдем к столу, – сказал он, направляясь к креслу с высокой спинкой. – Мне надо кое-чего сделать.
Ощущая, как гудит голова, Арс спустил с лавки ноги. Встать стоило некоторого труда, перед глазами все плыло и покачивалось. Когда пострадавший студент утвердился на нижних конечностях, хозяин дома уже сидел за столом и задумчиво позвякивал какими-то бутылочками.
– Сейчас проверку проведем простую! – сообщил он, не поворачивая головы. – Поймаем время и оценим его силу!
Арс подошел поближе.
Руки старого мага, несмотря на узловатые суставы и набухшие вены, оказались на удивление ловкими и подвижными. Действуя, точно заправский алхимик, он смешал в колбе несколько разных составов. Получившаяся серо-буро-малиновая жидкость зашипела, запенилась и решительно полезла вверх, явно вознамерившись показать всем, чего она стоит.
Предсказамус ухватил принесенный Арсом листок и накрыл им взбунтовавшуюся колбу, словно пергамент был в силах перекрыть путь кипящей жидкости.
Та резво ползла вверх, пока первые пузырьки не коснулись листа. В месте прикосновения пергамент чуть почернел, и Арс на мгновение испугался, что его находка будет безнадежно испорчена. Но чернота сменилась фиолетовым, который перешел в темно-синий…
Цвета сменяли друг друга не торопясь, с чувством собственного достоинства. Предсказамус следил за процессом, точно хозяйка – за отелом любимой буренки, потирал руки и покряхтывал в бороду.
Судя по всему, процедура обещала быть долгой.
Понять, что именно затеял старый маг, у Арса не хватало знаний. Третий курс – слишком невысокая ступень, чтобы пытаться постигнуть действия того, кто дошел до уровня прохфессора.
Оставалось ждать и глазеть по сторонам.
На столе, который размерами поспорил бы с небольшой комнатой, вольготно расположились кучи самых разных предметов. На раскоряченной треноге покоился хрустальный шар, внутри которого металось крошечное огненное существо. Рядком лежали пластинки гадательного набора У-псин, изготовленные, судя по всему, из зубов демона.
Грудами валялись книги, огромные фолианты топорщили страницы, недружелюбно блестели серебряные детали на обложках гримуаров. Взгляд Арса невольно задержался на корешках.
«Дурьфийский аракул: возникновение и исстория», «Справочник придсказателя супротив пабивания камнями», «Секс, рок-н-ролл и наркотики как стимуляторы прароческого ваабражения», «Три паросенка и другия истории» – литература подобралась специфическая. К человеку, который читает подобные книги, поневоле проникаешься уважением.
От созерцания Арса отвлек резкий неприятный звук – словно икнула лошадь. Оглядевшись, студент понял, что это всего лишь хозяин изволил обрадованно хмыкнуть. Жидкость в колбе более не кипела, а на листке пергамента осталось пятнышко подозрительно-желтого цвета.
– Ну что? – спросил Арс.
– Безмолвие молчит – оставьте слезы! – возгласил Предсказамус. – Сей лист источник нам немалого соблазну. Пять тысяч лет минуло с той поры, как ссохлись крепко сбитые чернила!
– Пять тысяч лет! – Арс ощутил, как удивление клокочет в нем, подобно кипящей жидкости. – Невероятно!
Пророчество оказалось не новомодной подделкой, а плодом самой настоящей древности. Само по себе это значило немного, но заставляло прислушаться к мудрости «прарока», заглянувшего в будущее через пятьдесят веков.
Предположительно заглянувшего.
– И что оно означает?
– Ответ потерян в недрах темного колодца, – лицо бывшего прохфессора стало грустным, – искать придется огнем рассуждений, сжигать тома над заревом рассудка, дней десять надо для приготовленья…
«Дело сложное, – перевел для себя Арс, – необходимо будет перелопатить множество книг. Приходи дней через десять».
– Хорошо, – сказал он. – Я оставлю это у вас, а потом зайду?
– Слова подобны сладостным алмазам! – возликовал старый маг. – Всех сил не пожалею для разгадки!
– Спасибо, – Арс кивнул и направился к двери. Из-за его спины раздалось торопливое шуршание – Ностер Предсказамус, совершенно забыв про гостя, погрузился в научные изыскания.
Знание пока пряталось от него, точно жертва от хищника. Но от столь искусных и умелых рук ему не суждено было скрыться.
– Ну что, может по маленькой? – понизив голос и приблизив голову к собеседнику, спросил Дука Калис. – Для храбрости…
– Да ты что? – шепотом возмутился Поля Лахов. – Подчиненные же заметят! Дурной пример!
Доблестные Торопливые в сопровождении полудюжины капралов стояли у одного из входов в Магический Университет. Они готовились к важной операции, тщетно пытаясь отыскать в сердцах хотя бы следы храбрости.
Увы, сегодня, похоже, струсила даже она.
– А мы за угол отойдем! – предложил Калис, кося глазом на подчиненных, которые связывали вместе неимоверное количество длинных и тонких бечевок.
– Можно, – кивнул Лахов.
С важным видом, якобы с целью рекогносцировки местности, они отошли за угол. Калис некоторое время шарил под плащом, под которым он мог спрятать все что угодно, включая боевого слона, и извлек на свет небольшую бутылочку темного стекла.
– Это настоящий горский вискас, – сказал он. – После него мы будем храбры, как молодые львы!
Когда они появились из-за угла, то с храбростью еще не все было понятно, но глаза Торопливых довольно блестели, а лица раскраснелись. Цветущие улыбки свидетельствовали о неожиданно бодром расположении духа.
Носы капралов дружно зашевелились, спеша уловить умонастроения начальства.
Умонастроение отдавало чем-то градусов под сорок пять.
– Разве так вяжут? – сказал Калис возмущенно. – Р-разве так вяжут, мамой клянусь!
И выругавшись по-горски так, что провинившийся не понял и десятой части, бравый сержант ринулся помогать. Под аккомпанемент воплей и проклятий сложное дело по скреплению бечевы оказалось закончено.
– Давай, – томно приказал Лахов, почесывая длинный, точно таран, нос.
Конец одного из получившихся тросов был обвязан вокруг его пояса, второй канат достался Калису.
– Ну, – сказал тот, проверяя, как выходит из ножен меч. – Поехали!
– Поехали! – согласился Лахов. – Да помогут нам все боги разом!
Один за другим, сохраняя на лицах отчаянно смелое выражение откровенно трусящих людей, они направились к двери. Грозная надпись «Посторонним в в…» не смогла их остановить.
Торопливые шли внутрь МУ.
Собирать улики и искать пропавшего товарища.
Идея подобного самостоятельного (и самоистязательного) похода родилась в голове Игга Мухомора, который неожиданно решил, что злокозненное начальство университета что-то от него скрывает.
Отдуваться, как всегда, пришлось подчиненным.
Капралы потихоньку стравливали веревки, длины которых должно было хватить, чтобы дойти до края Лоскута, а Лахов с Калисом медленно двигались по коридору. Удивленные взгляды преподавателей и студентов со звоном отскакивали от их героических фигур.
Веревки служили надежной гарантией того, что славные стражи порядка выберутся из здания МУ и не повторят незавидной судьбины предшественника.
О том, что именно (помимо сержанта Ргова) они ищут, Торопливые старались не задумываться. Об этом они не имели никакого представления. Они просто выполняли приказ.
Первые шагов сто все шло хорошо, хотя никаких улик видно не было. Пройдя длинным унылым коридором, Калис и Лахов оказались у основания темной, идущей вверх лестницы. На ней что-то шевелилось.
– Стой, стрелять буду! – неожиданно завопил сержант, пришедший после вискаса в несколько возбужденное состояние. В руках его мгновенно оказались готовые к стрельбе арбалеты.
– Сержант, смирно! – крикнул Лахов, испугавшись почти до мокрых штанов. Пара стрел, засевших в любом из студентов МУ – и особо ретивым стражам обеспечено весьма печальное будущее, по сравнению с которым жизнь раба на каменоломнях – просто курорт.
Калис, в организме которого рефлексы столкнулись с агрессивностью, на мгновение застыл, как парализованный, потом дернулся, и с различимым скрежетом вытянулся в струнку. Арбалеты дисциплинированно прилегли к бедрам.
Привычка повиноваться приказам победила.
– Вольно, – слыша, как дрожит его голос, сказал лейтенант. – И оружие без моего приказа не обнажать! Вам ясно, сержант?
– Так точно! – ответил Калис, преданно моргая.
Шевеление выдвинулось из тьмы и оказалось объемистым преподавателем в мантии черного цвета. Он посмотрел на Торопливых с неприкрытым недоумением и сказал:
– Бродят тут всякие… Бутылки, небось, собираете?
Лахов заскрипел зубами, одновременно хватая Калиса за руки. Из родного Лоскута тот привез привычку отвечать на оскорбления лишь двумя способами – стрелой или кулаками.
Пыхтя, маг проследовал мимо. Похоже, он так и не понял, насколько близко оказался к тяжким телесным повреждениям.
– Спокойнее, – проговорил лейтенант. – Идем дальше! Помни, мы не на рынке! Тут почти любой может превратить тебя в жабу! Что, хочешь сидеть в болоте и обедать комарами?
Калис мрачно засопел, но ничего не ответил.
Преодолев пару пролетов, они очутились в другом коридоре, куда более широком и уходящем в обе стороны, насколько хватало взгляда. В противоположной стене чернело прямоугольное отверстие.
За ним, как выяснилось при ближайшем рассмотрении, оказалась еще одна лестница. Узкая, и ведущая к темной двери, на которой серебрились какие-то закорючки, похожие на стадо пьяных червяков.
Тут между стражниками возник спор.
– Нужно спуститься туда и обследовать это место, – твердо заявил Лахов. Твердость его слов немного испортили бегающие глаза и легкий румянец, нежданно объявившийся на щеках.
– Не нужно! – ответил Дука Калис, понимая, что лейтенант желанием идти вниз не горит и делать это придется ему.
– Что нам приказал МЕНТ? – грозно нахмурил брови Лахов. – Осматривать все подозрительное! Это место – самое подозрительное из всего, что я тут видел!
– Ничего в нем нет подозрительного! – стоял на своем Калис. – Обычный подвал…
Но против прямого приказа возразить он ничего не смог, и сержант, поминутно оглядываясь, принялся спускаться по лестнице. Зловеще заскрипела открываемая дверь.
Некоторое время ничего не было слышно. Лахов нетерпеливо мялся у лестницы, стискивая потеющей ладонью рукоять меча.
– Ну, что там? – выкрикнул он, не выдержав.
– Все ничего, – донесся сдавленный отчего-то голос Калиса. – Труп нашел…
– Так тащи его сюда!
– Так он меня не пускает! – ответил сержант еще более приглушенно.
– Чего? – и лейтенант с мечом наперевес собрался ринуться на помощь соратнику, когда его мягко, но уверенно постучали по плечу.
Читать бесплатно другие книги:
