Иерусалимский православный семинар. Выпуск 4 Сборник статей

Финиковая пальма, Phoenix dactylifera L., – это единственная крупная пальма, известная с давних времен в Европе. Она растет по всему югу Старого Света – в оазисах и у естественных водоемов Ближнего Востока и в Индии. Это теплолюбивое и влаголюбивое растение было одомашнено примерно 6–8 тысяч лет назад в районе Персидского залива.[55] Самые ранние находки (ок. 6 000 до н. э.) относятся к Убейдской культуре на территории современной Саудовской Аравии – в Восточной Аравии. К 4-му тысячелетию до н. э. относятся более поздние находки на территории современных Ирака, Иордании и Израиля. Ассирийская мифология связывает финиковую пальму с главной богиней – богиней любви и плодородия Астартой. С восхищением финиковой пальмой на родине Авраама, в шумерском городе Ур, связывают и более поздние традиции – еврейскую, христианскую и исламскую. В 3-м тысячелетии до н. э. финиковая пальма уже была широко известна в Египте и в Индии; именно к этому времени относятся первые упоминания о ней в письменных источниках.

В Древнем Египте пальма ассоциировалась с легендарной птицей 'бенну'[56], олицетворявшей бога солнца Ра, и с самим солнцем. Также, финиковая пальма почиталась как одно из воплощений богини неба, Хатхор. Два иероглифа связаны с финиковой пальмой: сама пальма обозначала «год», а иероглиф листа – календарный месяц.[57] Молодые ветви финиковой пальмы были в Египте символом царствования и долголетия. Со времен первых фараонов изображениями пальмовых ветвей украшали гробницы.

Знакомое нам сегодня название растения связано с финикийцами, которые торговали плодами пальмы по всему Средиземноморью. Финикийское название «Феникс» созвучно с именем легендарного царя Финикии, брата похищенной Зевсом Европы. Но в случае с пальмой название скорее связано с цветом ее спелых плодов: «феникс», (‘фойникс’) означает «пурпурный, багряный»[58]. Так или иначе, уже Теофраст, древнегреческий философ и «отец» ботаники, живший в IV в. до н. э., использовал название «феникс» в своих трудах. Из греческого языка название перешло в русский язык и на латынь, в ботанику.[59] В эллинистической культуре пальмовая ветвь была наградой победителю. Она ассоциировалась с Аполлоном, богом красоты, молодости, поэзии, музыки и мудрости. В наши дни эту традицию безусловно положительного отношения к финиковой пальме в Старом Свете можно увидеть в том, что с 1955 г. именно пальмовая ветвь стала главным призом Каннского кинофестиваля.

В еврейской и исламской традициях финиковую пальму отождествляют с Древом жизни, которое росло в раю. В храме Соломона изображение пальмовых ветвей украшало двери храма, ведущие к Двир, святая святых (3ар. 6:32). Исламская традиция связывает пальму и с пророком Мухаммедом: суры Корана при его жизни был записаны на листьях пальмы и дом пророка был построен из пальм.[60] К тому же пальма – прототип минарета, откуда муэдзин призывает паству на молитву. В исламской традиции добрым знаком считается финиковая пальма во дворе дома, следуя завету Айши, жены пророка Мухаммеда: «Дом без финиковой пальмы голоден»[61]. Во время традиционного исламского поста, Рамадана, для разговения едят финики.

Связь пальмы со Святой Землей

В Песни Песней возлюбленная сравнивается стройностью с пальмой (Песн. 7:7–8). На иврите финиковую пальму зовут красивым именем Тамар. Это название закрепилось и в арабском языке за самой спелой стадией плодов, когда они уже темно-коричневые, самые сочные. В синодальном переводе Тамар превратилась в Фамарь: «И было после того: у Авессалома, сына Давидова, была сестра красивая, по имени Фамарь, и полюбил ее Амнон, сын Давида» (2Цар. 13:1). Финиковая пальма – один из семи видов растений (финик, пшеница, ячмень, виноград, инжир, гранат, олива), которыми благословлена земля Израиля. И хотя она одна из семи, именно пальмовыми листьями, свежесрезанными, молодыми, еще не распустившимися, ‘лулав’, встречают в еврейской традиции Праздник Кущей, который совпадает с пробуждением природы и началом сельскохозяйственного цикла работ. Листья срезают на праздники каждый год, и потому в городах редкая пальма может похвастаться нетронутой кроной в 100–125 листьев.

Христианская традиция чествования пальмовыми листьями последнего воскресенья перед Пасхой прослеживается с коптской церемонии.[62] В праздничном иконостасе русского православного храма пальмовые ветви традиционно изображаются на иконе «Вход в Иерусалим», где жители Иерусалима приветствуют Иисуса пальмовыми ветвями. Эта традиция использовать пальмовые ветви продолжается в католическом ритуале: последнее воскресенье перед Пасхой так и называется «Пальмовое воскресенье». В России это «Вербное воскресенье». Ведь именно верба расцветает в самом начале весны и символизирует начало нового земледельческого сезона. Русская традиция привозить из долгого путешествия к Святой Земле пальмовые листья, которые высыхая сохраняют свою форму и цвет, отразилась в названии таких богомольцев – паломники.

История использования

Финиковая пальма так давно одомашнена, что, согласно вавилонской поговорке, способов использования финиковой пальмы столько же, сколько дней в году. Греческий географ Страбон перечисляет, что дает финиковая пальма: это и хлеб, и вино, и уксус, и мед; все виды плетеных материалов (для корзин, циновок и сандалий); сухие косточки фиников использовались в качестве топлива в кузницах; а размоченные косточки шли на откорм быков и овец.[63] Сироп из фиников, ‘силан’, считается одним из претендентов на сладкое звание библейского меда. Возможно, именно его имели в виду разведчики Иисуса Навина, описывая землю Израиля, как «текущую молоком и медом». В народной медицине финики применяются при лечении инфекций, анемии, а также используются как афродизиак. К тому же и пыльца финиковой пальмы съедобна, и содержит эстрон, элемент эстрогена, стимулирующий выработку половых гормонов у человека. Кроме того, мягкие, молодые листья пальмы можно варить и есть, также как и верхушечную почку, и сердцевину ствола.

Важно отметить, что в жарком и сухом климате Ближнего Востока сухофрукты важны для жизни, ведь они высококалорийны и не портятся, высыхая. Высокое содержание сахаров в них (ок. 80 % от массы спелого финика) позволяет поддерживать силы в жару.

Строение пальмы

Ствол финиковой пальмы колоннообразный, до 1 м в диаметре, достигает 20-метровой высоты и не ветвится. На вершине ствола-колонны собраны в спиральную розетку огромные (3–6 м в длину, 0,5 м в ширину) серо-зеленые листья пальмы, по 13 листьев в каждом круге. Вайя, то есть лист пальмы, состоит из двух частей: широкого основания, которое охватывает стебель пальмы, и собственно листа. В самом начале лист – узкий, цельный (простой), мягкий. Довольно быстро лист разрастается и расширяется, одновременно грубея и разрываясь на 150–300 узких листочков, сидящих на треугольной средней жилке листа (срединном гребне). Срединный гребень вайи придает ей большую прочность, и потому ее часто используют для перекрытия потолков шалашей и временных жилищ. Листочки (до 6 см в ширину) узкие, цельные, длинные (15–100 см), сложены вдоль. Таким образом, взрослая вайя финиковой пальмы по форме напоминает перо, но в отличие от пера нижние 10–60 листочков – это длинные (24 см) и острые (1 см толщины) шипы. Весь лист покрыт толстым слоем кутикулы, кожистый и жесткий за счет накопления кремнезема (SiO₂) в клетках, как у злаков. В отличие от недолговечных листьев злаков с таким же высоким содержанием кремнезема в клетках, вайя живет от 3 до 7 лет. В течение года из середины верхушки пальмы вырастают от 10 до 26 новых вай.

Фотография финиковой пальмы в ноябре. Видны огромные листья-вайи с листочками и шипами на срединном гребне, гроздья пурпурных фиников, толстый колоннообразный ствол с чешуями

Со временем, розетка листьев становится вогнутой «корзинкой», напоминающей гнездо огромной птицы. Как птица Феникс (Финист в русской традиции), которая живет сотни лет, а умирая, восстает из пепла, финиковая пальма не боится пожара. На верхушке обгоревшего дочерна ствола после пожара вырастают новые листья, если сердцевина ствола не была повреждена. К тому же финиковая пальма выдерживает и заморозки до –10° С. Защищает сердцевину ствола и от пожара, и от мороза толстая, деревянистая чешуя ствола. Чешуйки – это одревесневшие основания вайи пальмы. Старея, лист желтеет, обвисает вдоль ствола, но не опадает сам. Лист срезают, и в результате, на стволе пальмы остается только ромбовидная чешуйка.

Пальмы живут столетия и продолжают расти всю жизнь, хотя, как у большинства однодольных, у них нет вторичного утолщения ствола и нет его покрова – коры. Что же поддерживает в вертикальном положении всю массу дерева с мягкой сердцевиной и пучком огромных листьев на макушке? Секрет кроется в форме и строении стебля-ствола, а также в радиально-симметричной, как у зонтика, форме кроны. Многочисленные проводящие пучки, по которым текут жизненные соки растения, защищены жесткими волокнами, содержащими кремнезем (SiO₂). Плотная ткань таких проводящих пучков придает устойчивость стволу. Финиковая пальма – долгожитель, и клетки ее проводящих пучков (древесины и луба) известны на данный момент как самые «долгоиграющие» клетки у семенных растений. Секрет их более чем вековой «вечной молодости» еще не до конца изучен.

Выращивание пальмы

Выращивание фиников требует знаний и умения, потому что это двудомное растение и для получения плодов нужно иметь по крайней мере две пальмы – мужскую и женскую. Цветы женского дерева превращаются в финики только после их опыления пыльцой из цветов мужского дерева. Цветет финиковая пальма с февраля по апрель длинными (до 1 м) кремовыми метельчатыми соцветиями на широких и плоских цветоносах в пазухе вайи. Цветы простые, 3-лепестные, кожистые. В цветах мужского дерева есть три тычинки с пыльцой, в то время как в женских цветах тычинки стерильны. Плоды созревают в течение полугода, к сентябрю-ноябрю. В природе опыление происходит ветром, но какой рачительный хозяин «пустит на ветер» вопрос об урожае? Поэтому финиковую пальму давно научились опылять вручную. На 50 женских деревьев достаточно одного мужского дерева. Интересно, что пыльцы у финиковой пальмы не только очень много, как, впрочем, и у большинства ветроопыляемых растений, но она остается жизнеспособной в течение целого сезона или даже одного-двух лет. Хранение сортовой пыльцы при низких температурах (от –20 ° C в холодильнике до –196 ° C в жидком азоте) и низкой влажности позволяет сохранять ее до 10 лет. Долгая жизнеспособность пыльцы финиковой пальмы очень важна, так как женские деревья расцветают прежде мужских, и первые соцветия опыляют пыльцой прошлых сезонов. Сейчас опыляют финиковую пальму, поднимаясь на специальных кранах к соцветиям на вершине дерева. Опыляют или традиционным методом, подвязывая срезанные веточки мужского соцветия к верхушке женского, или с помощью специальной пневмопушки – пыльцеразбрасывателя. Искусственное опыление пыльцой определенного сорта помогает сохранить чистоту сорта и увеличивает урожай. Для того, чтобы плоды были крупнее и для того, чтобы пальма плодоносила каждый год, проводят двухэтапное прореживание женских соцветий – сначала прореживают ветви соцветия, а на оставшихся ветвях прореживают еще и цветы (из 53 цветов остается только 10).

Бен-Цион Исраэли в традиционном приспособлении для сбора фиников на вершине пальмы

Максимального плодородия финиковая пальма достигает через 8–10 лет после высадки. Рощи финиковой пальмы определенного сорта разводят отпрысками (до 35 кг весом), которые вырастают в пазухе нижних вай молодой, от 10 до 15 лет, пальмы. Через 10–15 дней после отделения от материнского растения отпрыски надо высадить в грунт. Эти две недели без воды обычно способствуют развитию мощной корневой системы пальмы. У взрослой пальмы корни достигают пятиметровой глубины в поисках грунтовых вод, и собирают воду в радиусе трех метров вокруг ствола. Финиковая пальма прибавляет в росте по 30–45 см в год и за 15 лет может достичь семиметровой высоты. Взрослая финиковая пальма дает от 60 до 100 кг сахарно-сладких фиников в год в течение 60–80 лет! И растет она в жарком климате полупустынь и пустынь, на соленых почвах, удовлетворяясь грунтовыми водами и зимними дождями.

История пальмы в Израиле

Когда римляне завоевали Иудею, рощи финиковых пальм тянулись от Кинерета[64] вдоль долины реки Иордан[65] и побережья Мертвого моря[66]. Самая большая, длиной более 10-ти километров[67] была в Иерихонском оазисе. Плиний Старший[68], сравнивая финики из Иудеи с растущими в Африке и Европе, подчеркивал превосходные вкус и качество первых. Центр их выращивания, Иерихон, по Ветхому Завету «Пальмовый город» (Втор. 33), был так известен своими рощами и садами благовоний, что именно его Марк Антоний подарил Клеопатре[69], отобрав у царя Ирода.

Финиковая пальма была так важна для экономики Иудеи, что стала ее символом. Когда в 71 г. н. э. римляне подавили кровопролитное восстание в Иудее, император Веспасиан приказал в ознаменование своей победы, выбить на монетах изображение печальной женской фигуры, сидящей под финиковой пальмой. Надпись на монете «Iudea capta» означает «покоренная Иудея».

С разрушением римлянами Иерусалима, прекратился экспорт фиников из этой провинции, а после подавления следующего восстания в начале II в. н. э. выращивать финики стало практически некому. Несмотря на долголетие финиковой пальмы, к концу четвертого века иудейский сорт финиковой пальмы исчез окончательно. Но, возможно, не все потеряно.

В середине 60-х гг. XX в. во время раскопок дворцов царя Ирода в крепости Массада у Мертвого моря, в одной из кладовых был найден запечатанный кувшин с высохшими финиками. Археологи датировали находку первым веком новой эры, то есть речь идет о плодах, собранных с дерева, выросшего во времена Евангельских событий. Кувшины были так хорошо закрыты, что к финикам не пробрались ни вредители, ни роса. Финики были в прекрасной сохранности, хотя пролежали почти 2 тысячи лет. В 2005 г. попробовали прорастить три косточки из найденных на Массаде. Из трех косточек принялся только один росток. Он высажен в открытый грунт в долине Арава (к северу от Эйлата) в кибуце Ктура, где работает др. Элейн Соловей, прорастившая ископаемые финики. Росток назвали Мафусаилом[70] – по имени библейского долгожителя, прожившего 969 лет. Сравнительный генетический анализ[71] финикового Мафусаила с самыми древними известными сортами, показал, что ближе всего он к иракскому сорту Барри (отличие на 16 %) и к египетскому сорту Хайани (отличие на 19 %). От марокканского сорта Меджул Мафусаил отличается значительно больше (на 50 %).

Удастся ли воссоздать древний сорт фиников покажет будущее, но уже сегодня финиковые пальмы снова растут по всей долине реки Иордан от Кинерета до Мертвого моря. Там, где путешественники девятнадцатого века с трудом находили одно-два дерева,[72] поднялись пальмовые плантации, где производят около 22 тысяч тонн фиников в год. Когда же финиковые пальмы вернулись в Израиль?

Серебряный сестерций Веспасиана 71 г. н. э. Скорбная женская фигура символизирует покоренную Иудею

Попытки восстановления этой отрасли хозяйства предпринимались с начала ХХ в., хотя в то время не было недостатка в недорогих привозных финиках.[73] Энтузиасты считали необходимым возродить финиковые рощи, прославившие когда-то эту землю, сделать их частью современного ландшафта. В 1924 г. Йосеф Вайц (уроженец Волыни), один из «отцов» озеленения Израиля, привез из Египта первую партию отпрысков финиковой пальмы. Однако эти саженцы не прижились. В 1933 г. Бен-Цион Исраэли (уроженец г. Глухова) отправился в Ирак за северными сортами финиковой пальмы. Вывоз ростков из Ирака был запрещен, поэтому экспедиция была сопряжена с риском для жизни. Пальмы той его первой экспедиции растут и по сей день на южном берегу озера Кинерет, в том месте, где из него вытекает река Иордан. Бен-Цион Исраэли организовал еще семь экспедиций за отпрысками разных сортов финиковой пальмы: в Ирак, на Синай, в дельту Египта и даже в Иран. Не всегда экспедиции заканчивались удачно. Главная трудность заключалась в том, что задержка с высадкой отпрысков снижает шансы пальмы на выживание. Одна из самых дерзких и удачных операций по доставке финиковой пальмы в Израиль была произведена в 1957 г. Тогда купленные в Басре 20000 отпрысков были погружены на корабль, якобы для отправки в Италию, но пройдя Суэцкий канал, корабль повернул в Хайфу.

Сейчас в Израиле выращивают семь «сухих» сортов фиников: Меджуль, Декельнур, Амри, Барри, Хадрави, Захиди и Халави; и два «сочных»: Хайани и Бархи. «Сочные» сорта содержат в основном глюкозу и фруктозу (81–85 % от содержания сахаров), «сухие» содержат больше сахарозы (ок. 36 %).

Не только человек любит полакомиться сладкими плодами. У финиковой пальмы есть и вредители: это грызуны, птицы, летучие мыши, круглые черви и улитки, насекомые и ящерицы. В Израиле финики защищают от вредителей мелкой сеткой и феромонными ловушками. Пестициды применяются только для защиты отпрысков, так как они еще не плодоносят, и именно их стволы обычно атакуют насекомые.

Финиковая пальма влаголюбива, а на Ближнем Востоке не хватает воды. Поэтому для полива финиковых пальм в Израиле стараются использовать воду, очищенную после первичного использованная в быту. Эта вода, прошедшая сита и фильтры, отстоявшаяся, «почти» питьевая. Но все равно плоды собирают только с высоты не менее 2 метров, используя ствол самой пальмы, как дополнительный фильтр. Эта идея не нова: волокна финиковой пальмы (то есть старые листья и стволы) с давних пор и по сей день используются в Ираке в качестве фильтров в дренажных трубах. К 60 годам плодородие пальмы начинает снижаться, да и опылять и собирать урожай с 25-метрового дерева непросто. Поэтому старые высокие деревья в Израиле отправляют на «почетную пенсию»: их пересаживают, озеленяя улицы городов.

Эти высокие финиковые пальмы-ветераны встречают прилетевших в аэропорту Бен-Гурион, радуют глаз в парках и на проспектах, приветствуют паломников в Иерусалиме.

В ноябре 1947 г. на Генеральной ассамблее ООН решался вопрос о будущей судьбе Палестины. Был разработан план, по которому часть территории на запад от реки Иордан отходила к еврейскому государству, а другая часть – к арабскому, при этом Иерусалим становился интернациональным городом, анклавом сосуществования разных международных и межконфессиональных общин под эгидой ООН.[74] По плану ООН большая часть земли (56 %) предоставлялась под еврейское государство. Также по плану на территории, которая будет под еврейским контролем, находились 45 % арабов. Евреи согласились на раздел, а арабы отказались его признавать и требовали создания в Палестине единого арабского государственного образования. Арабские страны принципиально отвергли создание еврейского государства. По заявлениям арабских лидеров, план ООН нарушал права большинства населения Палестины, которое тогда состояло на 67 % из неевреев.

Раздел Палестины по резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 1947 г., советская версия

Среди стран-участниц Генеральной Ассамблеи ООН у СССР и подчиненных ему стран был один из самых влиятельных голосов. Поскольку в Кремле полагали, что образование еврейского государства происходит вопреки интересам Великобритании, на Ближнем Востоке, СССР выступил в поддержку раздела Палестины и фактически – за образование государства Израиль. Англичане полагали, что СССР и США не найдут общего решения, и в итоге резолюция не будет принята и за Великобританией сохранится мандат на Палестину. 29 ноября 1947 г. состоялось голосование за резолюцию № 181 о создании еврейского государств в Палестине. 33 страны, социалистический блок во главе с СССР проголосовали «за», 13 проарабских стран «против», 10 «воздержались». Резолюция предусматривали прекращение действия британского мандата в Палестине к 1 августа 1948 г. Иерусалим и Вифлеем, согласно решению ООН, должны были стать территорией под международным контролем. Лондон объявил, что прекратит управление подмандатной Палестиной 15 мая 1948 г. Через неделю после оглашения резолюции в Палестине начались массовые беспорядки, которые через несколько месяцев переросли в Арабо-Еврейскую войну. Только война могла решить будущее Палестины и Иерусалима. Еврейские и арабские военизированные формирования Палестины стремились к максимальному захвату территории и контролю над коммуникациями, занятию ключевых стратегических пунктов сразу же после ухода британских войск.

История Русской Духовной Миссии в свете военных событий. Март – август 1948 г.

В Нью-Йорке в архиве Синода Русской Православной Церкви Зарубежном сохранилась переписка за 1948 г. начальника РДМ архимандрита Антония (Сенкевича)[75] с наблюдающим за делами РДМ митрополитом Анастасием (Грибановским),[76] в которой детально описана подробная хроника жизни Миссии во время военных действий в Палестине в 1948 г. В этот короткий исторический период свершились основополагающие события которые значительно повлияли на дальнейшую историю РДМ в Иерусалиме во второй половине 20-го столетия.

После ухода англичан из Палестины, РДМ в Иерусалиме лишалась своих покровителей в лице британской администрации. В первую очередь под угрозу отчуждения попала вся недвижимость РДМ, которая до сих пор находилась под опекой английского правительства. Главную опасность начальник РДМ архимандрит Антоний ожидал со стороны Московской Патриархии, которая уже в 1945 г., во время визита в Палестину Московского Патриарха Алексия I, заявила свои претензии на всю русскую церковную недвижимость в Палестине. Поэтому больше всего опасался о. Антоний возможности создания государства Израиль, т. к. был уверен, что если это произойдет, израильтяне немедленно передадут всю недвижимость РДМ в руки представителей из Москвы.

В январе – феврале 1948 г. архимандрит Антоний ведет интенсивные переговоры с британским правительством о защите прав владельца недвижимости РДМ после окончания мандата над Палестиной. О. Антоний надеется на передачу опекунства над русскими владениями английскому консулу.[77]

Разделение Иерусалима между Иорданией и Израилем. 1949 г.

31 марта 1948 г.: «В Тивериаде начались военные действия, и наш дом оказался под обстрелом».[78] Занят евреями дом Захарии: «Как я писал, рядом с Б. Захаром, тотчас за нашей стеной, начинается группа новых еврейских колоний. На прошлой неделе было сражение между 3000 арабов и 250 евреев, привозивших провиант в эти колонии. В результате прекратилось сообщение между Иерусалимом и Вифлеемом и Хевроном, т. к. евреи заняли позиции у шоссе и обстреливают всех проезжающих. Занят также наш дом в Б. Захар, с согласия арендатора. Трудно думать, что он мог бы воспротивиться этому занятию евреями этой позиции, но он, видимо, получил от них, т. к. принял добровольно и теперь не смеет появиться между арабами, которые его вероятней всего убьют».[79] Хагана[80] заняла Сергиевское Подворье, арабы заняли Горний и пророческие пещеры. Русское подворье в Иерусалиме пока под контролем англичан, однако количество британской полиции и армии с каждым днем все уменьшается. «На днях убило пулей с. Александру <….> Она возвращалась в автобусе № 14 на Елеон <…> Убили вчера Мис Томпсон, которая прежде жила у нас в Горнем. Она проезжала через окраину Иерусалима недалеко от вокзала и попала в перестрелку».[81]

27 апреля 1948 г.: «Положение стало ухудшаться в Иерусалиме, начиная с Лазаревой субботы. Хотя англичане еще не покинули Св[ятую] Зем[лю], но безвластие фактический наступило».[82] Артелерийские и пулеметные обстрелы русского подворья, массовое бегство мирного населения в Старый Город или Иерихон и Аман, а кто был в состоянии, бежали за границу. Все английские подданные должны покинуть Палестину до 1 мая. Магазины закрыты, центральные улицы перекрыты. Нехватка воды. Вся Яффская улица, начиная от Миссии до Яффских ворот, спешно эвакуированна. О. Антоний принимает решение пока оставаться в Миссии. «Бежать за границу, пока еще нет прямой угрозы от большевиков, как будто еще несвоевременно»[83].

Архиепископ Антоний (Синкевич). Сан-Франциско. 1970-е гг.

За несколько дней до ухода англичан обстановка в Иерусалиме накалилась до предела, все готовились к войне. По улицам ходили вооруженные добровольцы, строились заграждения, копались траншеи, повсюду заготовлялись и складывались песочные мешки.[84]

14 мая 1948 г., в день прекращения Мандата, евреи в одностороннем порядке провозгласили о создании государства Израиль, в этот же день, в пятницу на Фоминой недели началась война. Экспедиционные части армий пяти арабских государств вошли в бывшую подмандатную Палестину. Ввод арабских регулярных войск был совершен с целью уничтожения нового еврейского государства.

15 мая 1948 г. еврейское боевое подразделение «Хагана» захватило все Русское Подворье в Иерусалиме. Архимандрит Антоний, собрав братию, предложил желающим эвакуироваться. Добровольно остаться в Миссии согласились архимандрит Мелетий (Розов)[85], о. Серафим (Седов), иеродиакон Мефодий[86], свечник Василий и о. Никифор. Остальная братия во главе с архимандритом Антонием попыталась покинуть Миссию, но развернувшийся бой прямо у ворот Миссии лишил их возможности бежать.

Митрополит Анастасий (Грибановский). Иерусалим. 1930-е гг.

«Мы ожидали смерти и смотрели, с какой стороны ворвутся новые хозяева. Почти сразу израильские солдаты ворвались на второй этаж, и мы слышали их шаги. Но в самой Миссии никто не появлялся целых два часа, и в это время мы чувствовали себя осужденными на смерть. В 11:30, когда мы с пересохшими ртами стояли в коридоре Миссии, ворвались вооруженные солдаты, выломав дверь из соседнего помещения. Солдаты были нервно возбуждены и ожидали встретить сопротивление. Увидев монахов, они спросили, кто мы. Командующий офицер обратился ко мне по-английски: «Не бойтесь, мы пришли защитить Вас. Где здесь угловая комната?». Немедленно они расположились с автоматами, ручными гранатами и другим оружием в Вашей угловой комнате, в зале и в моем кабинете с телефоном. Постепенно они занимали все больше комнат в этой части Миссии, превращая ее в часть своего штаба. В течение первых нескольких дней, поскольку мы оказались на передовой, обстрелу подвергался каждый, кто выходил наружу или оказывался возле окон».[87]

С этого момента Миссия на два месяца была отрезана от всего мира, оказавшись под беспрерывным артелерийским обстрелом, в так называемой закрытой военной зоне. Таким образом, о. Антоний вынужденно остался в Миссии с надеждой на скорую победу арабов.[88] Вместе с о. Антонием в вынужденном плену оказались его мать Мария Николаевна, диакон Спиридон Юрко[89] с супругой сестрой милосердия Еленой Юрко. Со слов о. Антониия, евреи относились к ним вежливо и обходительно, однако постоянно пользовались миссийским телефоном, что сильно раздражало о. Антония. Веньяминовское подворье и дом на улицы пророков оказались в руках еврейских квартирантов, там от имени «русской общины» распоряжался некий Бабич. В Елизаветинском подворье остались целы все старушки.[90]

29 дней продолжался непрерывный обстрел Русского Подворья, по Миссии было выпущено около 11000 снарядов.[91] На седьмой день бомбардировки архимандрит Антоний в своем дневнике оставил такую запись: «Однажды только перед моим окном взорвались в течении 1/2 часа от 50 до 70 снарядов. Во время таких усиленных обстрелов мы стараемся сидеть против стены в своих же комнатах».[92]

Парад британских войск на Русском Подворье в Иерусалиме

20 мая (день Иова Многострадального) во время обыска в здании Миссии еврейскими военными было изъято 78 договоров и других ценных бумаг. Это были документы на миссийские участки, извлеченные из старых турецких архивов или полученные в результате разных судов. Документы были собраны архимандритом Антонием за 15 лет деятельности на посту начальника РДМ.[93]

4 июня. 22-й день бомбардировки: «Около 9:30 часов началась довольно сильная бомбардировка, и снаряды снова рвались возле Миссии… Около 10:30 часов убило отца Феоктиста в угловой нижней келии… В комнату он перешел несколько дней назад, уступив свою келию в др. подвале Елизаветинским матушкам, которые из за ужасной бомбардировки их здания (хуже, чем Миссии) пребрались частично к нам. Ходил к военному губернатору и получил разрешение на похороны. О. Герасим выкопал могилу в архиерейском садике против стены алтаря. Чудное место… Итак, из 9 монахов в Миссии один убит, а 3 больны. Я проболел 10 дней, лежал пластом. Отец Мефодий в первую же ночь обварил кипятком ноги, которые у него гноятся уже 3 недели, а Никифор носит правую руку на повязке».[94]

Ул. Яффо. Иерусалим, май 1948 г.

В Горненском монастыре так же шел непрекращающийся бой. Там находится о. Лазарь, о. Ипполит, о. Иссая и игум. Елизавета с сестрами.[95]

В письме духовника Горненской обители иеромонаха Иссаи Патриарху Московскому Алексию (Симанскому) подробно описана жизнь Горенского монастыря в военный период:

Иерусалим. Улица пророков. Май 1948 г.

«Все пустые монастырские помещения заняли арабы, они лезли в монастырь как мухи, они боялись, что селение Айн-Карем евреи будут обстреливать, и в то же время надеялись, что монастырь евреи не тронут, а поэтому и лезли в монастырь, и несмотря на то, что пришли под покров монастыря спасать свою жизнь, в благодарность за это нам проходу не давали по монастырю: бросались в нас камнями. С февраля 1948 г. нам перестали давать пособие, рынок стал пустеть, нам грозил настоящий голод, но нашлись добрые люди, которые нам помогли, особенно хорошо помог нам Блаженнейший Патриарх Тимофей. Он дал нам сто палестинских фунтов. Благодаря этой помощи мы запасались мукой и пережили это трудное время. 18 июля 1948 г. Айн-Карем взяли евреи. Мы были удивлены тем, что не только военное командование, а даже простые еврейские солдаты отнеслись к нам с большой предупредительностью. Теперь наладилось снабжение нас продуктами и хлебом, и нам остается жить и благодарить Бога».[96]

В конце июня 1948 г., во время кратковременного прекращения огня, через международный Красный Крест о. Антонию и другим членам Миссии удается покинуть Миссию и перебраться в Аман. В это время о. Антоний уже не надеялся на то, что арабы смогут отвоевать Западный Иерусалим. Он прекрасно знал позицию израильтян относительно РДМ в Иерусалиме. Незадолго до ухода англичан о. Антоний имел беседу с будущем министром иностранных дел Израиля, который четко заявил, что «не подлежит сомнению, что вся недвижимость РДМ должна быть передана за конному владельц у – пра вительству СССР». О. Антоний был осведомлен, что израильское правительство не приняло английский закон от 28 апреля 1948 г. о передаче русской собственности зарубежным представителям РДМ и ППО, поскольку в ночь перед публикацией закона в официальной газете, что было необходимо для его вступления в силу, весь тираж был уничтожен израильской диверсионной группой. Перед своим уходом из Палестины Британским правительством был подписан указ об «Администрации имуществами РДМ» от 28 апреля 1948 г. Этот приказ полностью лишал прав любых других претендентов, сохраняя все права на церковное имущество за «Бюро администраторов РДМ» во главе с архимандритом Антонием (Синкевичем).

«…Конечно, потребуется известное время, прежде чем все имущества будут переданы СССР», – пишет, освободившись из 2-месячного заточения в Миссии, архимандрит Антоний, – «…но если останется в силе английский закон от 1926 г., еврейское правительство назначит своего администратора».[97]

До начала военных действий архимандрит Антоний надеялся на передачу опекунства над русскими владениями английскому консулу в Палестине.[98] Теперь о. Антоний был убежден в том, что со дня на день Миссию захватят «чекисты и советские агенты», которые жестоко расправятся с бывшим начальником Миссии.

«Принимая все эти соображения и личный опыт до выхода из Миссии, мне представлялось, что если бы я остался, вопрос моей ликвидации был бы вопросом времени. Устранить меня нужно было бы, потому что я мог оказаться главным препятствием к немедленному вступлению во владение. Остаться почти на верную смерть я не хотел, потому что к смерти не готов и прошу Бога дать мне время приготовится».[99]

Потрясенный минувшими событиями, о. Антоний пытается покинуть Аман и перебраться подальше в Каир. Митрополит Анастасий категорический против и как будто укоряет о. Антония за то, что он оставил Миссию. В свое оправдание о. Антоний пишет:

«Я не имею права подвергать себя слишком большому риску повторения двухмесячного опыта в Миссии, оставаясь в Иерусалиме. Кроме того, известно, что евреи претендуют на Заиорданье, о чем неоднократно сообщалось по арабскому радио <….> Ввиду этого сейчас уместно думать не только о пребывании здесь (Амане. – Д. Р.). Ввиду надвигающейся опасности снова оказаться в пленении, было бы правильным выехать от сюда дальше… Я полагаю, что если указанныя опасения окажутся действительными, нельзя оставаться тем, чьей жизни угрожает опасность. Из всего нашего состава такая опасность, конечно, не грозит простым монахиням, не грозит она даже м. Марии, поскольку она английская подданная, но например м. Елизавете грозит непосредственно. Советские представители жаждут ее крови».[100]

Иерусалим. Арабские зенитные орудия. Апрель 1948 г.

В Миссии после ухода о. Антония добровольно остались архим. Милетий, иеродиакон Мефодий (Попович), уполномоченный ответственный за здание Миссии и Троицкий собор, и тяжело раненый монах Никифор, который вскоре скончался от нанесенных во время бомбежки ранений.

Иерусалим, ул. Яффо. Июнь 1948. Разрушенный дом от прямого попадания крупнокалиберного снаряда

В июле 1948 г. линия фронта перешла в Восточный Иерусалим. Елеонский монастырь оказался под огнем. Деревня А-Тур эвакуировалась, схиигумения Антония с сестрами осталась в монастыре. Гефсимания тоже оказалась под огнем. Несмотря на уговоры о. Антония, который очень опасался расправы от рук большевиков, игумения Мария, схиигумения Антония и мать Тамара (Великая Княжна) отказались покинуть обитель. «Конечно, если она решилась на мученичество, тогда можно оставаться»[101] – Писал из Амана о. Антоний. Вот как описывает тяжелые военные события одна из сестер в Гефсимании:

«Молились мы горячо. Пули летали, как мухи по нашему саду, особенно по ночам. Наконец, заиорданские войска подошли с орудиями, броневиками, митральезами и пр. и пр. Какие-то новые орудия войны. Мы их различаем только по странным их звукам, но что за выдумка военной механики – не знаем. Шум поднялся невообразимый. Ведь мы в Гефсимании – перед Св. Градом виз-а-ви Мечети Омара, а дальше за ним еврейская часть старого Иерусалима с его двумя синагогами с их обширными куполами. И вот началось. Пушки стреляли по еврейским синагогам, куда, пренебрегая своими местами молитвы, забралась Хагана, как в форт, и оттуда стреляли во все стороны. На наш сад сыпались тысячи пуль. Больше разрывных “дум-дум”. Всюду на дорогах, на лестницах, на паперти, у келий сестер и вокруг – всюду падали пули и осколки. Но дивно хранил Господь всех. В стены церкви много, много колотили пули, но ни одной не попало в церковные большие окна, выходящие как раз на сторону обстрела. – Мы жили – нормально, по милости Божьей».[102]

Прибытие в Иерусалим новых Московских представительств

14 мая 1948 г. было образовано еврейское государство Израиль. 15 мая министр иностранных дел СССР В. М. Молотов в телеграмме своему израильскому коллеге М. Шертоку заявил о решении СССР признать это государство, а 18 мая было обнародовано заявление о готовности СССР установить с Израилем дипломатические отношения. 20 мая 1948 г. власти провозглашенного государства Израиль назначили «уполномоченного по делам русского имущества», которым стал Исаак Рабинович. Осенью 1948 г. Рабинович вел длительные переговоры с советским консулом Сергеевым. Обсуждался вопрос интернационализации Иерусалима. Рабинович пытался убедить Сергеева в том, что интернационализация будет невыгодна для СССР, поскольку русские имущества в Иерусалиме окажутся под опекой англичан и американцев. Кроме того, обсуждался вопрос продажи русских земель в Афуле и Магдале правительству Израиля.[103]

Исаак Рабинович, уполномоченный по делам русского имущества в Израиле. Иерусалим, 1948 г.

24 мая 1948 г. Советский Союз установил дипломатические отношения с Израилем. В августе 1948 г. в Тель-Авиве была открыта советская дипломатическая миссия во главе с посланником, П. И. Ершовым. В письме заместителя министра иностранных дел СССР В. А. Зорина на имя председателя Комитета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР Г. Г. Карпова от 10 сентября 1948 г. указывалось: «Учитывая сложившуюся в Иерусалиме обстановку, посланник т. Ершов внес следующее предложение: назначить и в ближайшее время прислать начальника Русской Духовной Миссии от Московской Патриархии, а также представителя Русского Палестинского Общества, выдав им соответствующие правовые полномочия и доверенности для принятия и управления имуществом».[104]

17 сентября 1948 г. Священный Синод МП назначил начальником возобновляемой Русской Духовной Миссии в Иерусалиме архимандрита Леонида (Лобачева), клирика г. Москвы[105], а его помощником протоиерея Владимира Елховского.[106] Решающую роль при одобрении кандидатур членов первого состава РДМ сыграло то, что оба были фронтовиками и орденоносцами.

Слева направо: мэр Иерусалима Д. Остер, архим. Леонид (Лобачев), посол СССР в Израиле П. И. Ершов, протоиерей Владимир Елховский. Иерусалим 1949 г.

30 ноября 1948 г. Миссия в составе архимандрита Леонида и протоиерея Владимира прибыла в Иерусалим, где их прибытие приветствовал старейший русский житель Иерусалима и член РДМ с дореволюционного периода архимандрит Мелетий.[107] В одном из писем в Московскую Патриархию архимандрит Леонид писал: «Пришли мы сюда как на пожарище, как на бесчестно брошенное кем-то хозяйство и святыню, состояние храмов и строений ужасное. От былого уюта не осталось и следа. В разбитые окна врывается ветер, в коридорах Миссии темно… Первую литургию совершали на праздник Введения во Храм Пресвятой Богородицы в храме св. Мученицы Александры. Здесь также стекла всюду выбиты, окна завешены одеялами и матрацами, холод, везде грязь, на полу осколки штукатурки…». В другом письме архимандрит Леонид также писал: «Всюду следы военных действий. Внутри зданий полнейший беспорядок, здесь помещались солдаты. Многое похищено, остальное поломано, двери выбиты, канцелярский архив разбросан и уничтожен». В главный купол Троицкого собора попало несколько снарядов, и хотя купол не был пробит, крыша была приведена в полную негодность.[108]

По прибытию в Иерусалим, московской миссии в первую очередь поручалось оформление собственности и управление всем русским имуществом на территории государства Израиль. Новый начальник архим. Леонид не очень хорошо разбирался в юридических тонкостях, связанных с оформлением собственности и уделял этому недостаточно внимания. В письме к заместителю председателя ОВЦС протоиерею Г. Разумовскому протоиерей Владимир Елховский писал: «Я думаю, что вместе с храмами должны быть приняты (и оформлены соответствующим актами) все без исключения земли и гражданские постройки, принадлежащие Миссии. Для израильской стороны, как показывают мои наблюдения, этот момент нашей работы является не особенно приятным, и поэтому всякие неожиданные задержки по передаче и оформлению не являются случайными. С израильской стороны это понятно и естественно. Но меня беспокоит отсутствие интереса в этом вопросе отца Леонида. Несколько раз я пытался с ним говорить на эту тему, но ответ всегда был один: “Вы политически отстали, зачем нам эти земли, дома? Все равно здесь будет революция, и все отберут”. Возражений на это он не хочет слышать и раздражается, поэтому я замолчал, но считаю, что в этом вопросе он глубоко неправ».

Передача ключей от здания Мисси и Троицкого Собора в Иерусалиме

После того, как весной 1949 г. было подписано арабо-израильское перемирие, на Елеон после «12-месячного заточения в Миссии», прибыл изнеможенный и тяжко больной иеродиакон Мефодий, на которого архимандритом Антонием (Синкевичем) были возложены обязанности хранителя имущества Миссии. В последствии о. Мефодий много рассказывал о своем заточении в Миссии и преступных действиях советских и еврейских представителей.[109] Кроме прочего, о. Мефодий рассказывал, что уже летом 1948 г. в Миссию неоднократно наведывался советский консул Ершов и представитель Еврейского Агентства «Сохнут» Исаак Рабинович, что из Миссии вывозились документы, и как ему удалось спасти самые важные из них (планы, контракты и описи), о том, как о. Мефодий сопротивлялся новым хозяевам Миссии и не хотел отдавать ключи от Миссии.[110]

«В июле 1948 г., когда в Миссию еще летели снаряды, явился советский консул из Тель-Авива и потребовал у него открыть Собор. О. Мефодий пошел к военному еврейскому губернатору (в здании полиции на Николаевском Подворье), надеясь получить от него защиту. Губернатор приказал о. Мефодию открыть Собор и келии Миссии и показать их советскому представителю, который тотчас приступил к обыску… После обыска о. Мефодий запер помещения, а советский консул поставил на двери канцелярии свою печать… В ноябре появился советский архимандрит Леонид, как говорят, настоятель одной из московских церквей. Встретил их о. Мелетий, увидев о. Мефодия советский архимандрит обратился к нему с упреком, почему ты меня не встречал? О. Мефодий ответил, что у него на то нет благословения митрополита Анастасия. В течение трех дней от о. Мефодия требовали ключи от храмов, ризницы и помещений, обыскивали его келию и разламывали двери. Под непрерывным давлением о. Мефодий заявил, что он отдаст ключи, если этого потребует еврейская власть, после чего военный губернатор прислал ему следующее официальное письмо от 1 декабря 1948 г.: «Настоящим предлагаю Вам сдать ключи и всякие другие вещи принадлежащие РДМ, представителям Православной Церкви, прибывшим из Москвы, а именно: г. архимандриту Леониду и священнику Владимиру. Печать подпись (Брандт)».[111]

Иеромонах Мефодий. Иерусалим, 1982 г.

Только после сильного давления и официального письма от израильских властей о. Мефодий был вынужден отдать ключи о. Владимиру под расписку.[112] Этот символический акт передачи ключей положил начало нового периода в истории РДМ в Иерусалиме.

Расписка: «1948 г. 1 декабря. Ключи Миссии приняты мною протоиереем Владимиром Елховским от иеродиакона Мефодия. Протоиерей Елховский».

После передачи ключей о. Мефодию было запрещено выходить из Миссии, пока он не признает над собой власть нового начальника. Несмотря на все уговоры и давление, о. Мефодий оставался преданным послушником митрополита Анастасия и отказывался поминать Патриарха Алексия. По всей видимости, о. Мефодий до последнего момента наотрез отказывался покинуть здание Миссии. Архимандрит Леонид в письме протоиерею Н. Колчицкому от 27 декабря 1948 г. писал: «Большинство из братии <Миссии> сбежали вместе с Антонием и остались только четыре человека: архимандрит Мелетий, иеродиакон Мефодий и два монаха – Василий и Никифор. Из них Мефодий и Никифор отстранились от нас, заявив, что митрополит Анастасий не благословил их общаться с нами в молитве.[113]