Партнеры по преступлению Кристи Агата

Глава 4

Дело розовой жемчужины

(продолжение)

Томми уехал на машине. Таппенс проводила его взглядом. Ее не отпускало неприятное предчувствие. Томми был сама уверенность, чего не скажешь о ней самой. Пара вещей была ей не вполне понятна.

Она все еще стояла возле окна, глядя ему вслед, когда внезапно увидела, как какой-то человек шагнул из ворот дома напротив, перешел дорогу и позвонил в звонок входной двери.

В мгновение ока Таппенс выскочила из комнаты и сбежала вниз по лестнице. Из задней части дома появилась служанка по имени Глэдис Хилл, но Таппенс властным жестом остановила ее. Затем сама подошла к входной двери и открыла ее.

На крыльце стоял молодой человек, долговязый и худой, в скверно скроенном костюме и с живыми темными глазами.

Он на мгновение замешкался, а затем спросил.

– Мисс Кингстон-Брюс дома?

– Может быть, вы войдете? – предложила Таппенс.

Она отступила в сторону, впуская его, затем закрыла дверь.

– Мистер Ренни, я полагаю? – учтиво поинтересовалась она.

Молодой человек бросил на нее быстрый взгляд.

– Э-э-э… да.

– Будьте добры, пройдемте со мной.

Она открыла дверь кабинета. В комнате было пусто. Таппенс впустила гостя, вошла вслед за ним и закрыла за собой дверь. Мистер Ренни обернулся и хмуро посмотрел на нее.

– Я хотел бы увидеть мисс Кингстон-Брюс.

– Я не вполне уверена, что это возможно, – спокойно ответила Таппенс.

– Послушайте, кто вы, черт вас возьми? – грубо произнес мистер Ренни.

– Международное детективное агентство, – лаконично ответила Таппенс.

Мужчина невольно вздрогнул.

– Прошу вас садиться, мистер Ренни, – продолжила она. – Начнем с того, что мы в курсе, что сегодня утром мисс Кингстон-Брюс нанесла вам визит.

Это было сказано наобум, но, как видно, удачно. Заметив его испуг, Таппенс решительно продолжила:

– Для нас крайне важно найти жемчужину, мистер Ренни. Никто в этом доме не заинтересован в огласке. Разве мы не можем прийти к некоему соглашению?

Молодой человек пристально посмотрел на нее.

– Интересно, что именно вы знаете, – задумчиво произнес он. – Дайте подумать…

Он уткнулся лицом в ладони, а через секунду задал неожиданный вопрос:

– Послушайте, это правда, что молодой Сент-Винсент обручен?

– Истинная правда, – ответиа Таппенс. – Я знакома с его избранницей.

Мистер Ренни неожиданно пустился в откровенность.

– Это был кошмар, – признался он. – Они пытали его здесь все утро, весь день и вечер… пытались навязать ему Беатрису. И все потому, что в один прекрасный день он унаследует титул. Если бы я мог по-своему…

– Давайте не будем говорить о политике, – поспешила оборвать его Таппенс. – Вы можете ответить мне, мистер Ренни, зачем, по вашему мнению, мисс Кингстон-Брюс взяла жемчужину?

– Я… я так не считаю…

– Неправда, вы так считаете, – спокойно возразила Таппенс. – Вы ждете, когда детектив уедет, и, убедившись, что его нет, приходите и спрашиваете, где она. Это очевидно. Если б вы сами взяли жемчужину, то не были бы даже вполовину так расстроены, как сейчас.

– Она так странно вела себя, – признался молодой человек. – Пришла ко мне утром и рассказала о краже, объяснила, что собралась в детективное агентство… Похоже, она хотела в чем-то признаться, но так и не решилась.

– Видите ли, – сказала Таппенс, – мне нужна лишь жемчужина. Вам лучше поговорить с ней.

Однако в следующую секунду дверь открылась, и на пороге вырос полковник Кингстон-Брюс.

– Ланч подан, мисс Робинсон. Надеюсь, вы перекусите вместе с нами. Я…

Он не договорил и смерил гостя недобрым взглядом.

– Все ясно, – сказал мистер Ренни. – Мне никаких приглашений не положено. Хорошо, я ухожу.

– Возвращайтесь чуть позже, – еле слышно шепнула ему Таппенс, когда он проходил мимо.

Что-то ворча себе под нос о тлетворной наглости некоторых людей, полковник Кингстон-Брюс повел за собой Таппенс в просторную столовую, где уже собралась вся семья. Из присутствующих лишь одно лицо было ей незнакомо.

– Леди Лора, это мисс Робинсон, которая любезно согласилась помочь нам.

Леди Лора наклонила голову, затем пристально посмотрела на Таппенс сквозь стекла пенсне. Это была высокая худощавая женщина с печальной улыбкой и нежным голосом. Таппенс ответила на ее взгляд, и та опустила глаза.

После ланча леди Лора в манере доброжелательного любопытства завязала с ней разговор. Как продвигается расследование? Таппенс сочла нужным сделать акцент на подозрении в адрес горничной, однако в эти мгновения ее мысли были заняты отнюдь не леди Лорой. Она могла прятать в одежде ложки и прочие мелочи, однако Таппенс была абсолютно уверена: розовую жемчужину она не брала.

После этого молодая женщина продолжила поиски пропажи. Между тем время шло. Томми пока не было видно, и, что было для Таппенс гораздо важнее, не было видно и мистера Ренни. Выйдя из одной из спален, она неожиданно столкнулась с Беатрисой Кингстон-Брюс – та спускалась по лестнице, причем в верхней одежде.

– Боюсь, вам сейчас нельзя выходить из дома, – сообщила ей Таппенс.

Беатриса смерила ее высокомерным взглядом.

– Выходить мне из дома или нет – это не ваше дело, – холодно ответила она.

– Зато мое дело – обращаться в полицию или нет, – парировала Таппенс.

Лицо Беатрисы тотчас сделалось пепельно-серым.

– Вы не смеете… не смеете… я никуда не пойду… только не делайте этого! – Она умоляюще схватила Таппенс за руку.

– Моя дорогая мисс Кингстон-Брюс, – с улыбкой сказала Таппенс. – Дело было понятно мне с самого начала… Я…

Договорить ей не дали. Из-за разговора с дочерью полковника Таппенс не услышала звонка в дверь. К ее удивлению, по лестнице поднимался Томми, а внизу, в холле, какой-то дородный мужчина снимал с головы шляпу-котелок.

– Детектив-инспектор Мэрриот из Скотленд-Ярда, – с улыбкой представился он.

Беатриса Кингстон-Брюс с криком отпустила руку Таппенс и бросилась вниз по лестнице. В следующий миг входная дверь открылась снова, и на пороге снова вырос мистер Ренни.

– На этот раз победитель ты, – с обидой в голосе констатировала Таппенс.

– Что? – не понял Томми и поспешил в комнату леди Лоры. Там он зашел в ванную комнату, схватил большой кусок мыла и, держа его в руке, вышел в коридор. Инспектор уже поднимался по лестнице.

– Сдалась без сопротивления, – объявил он. – Она – стреляный воробей и знает, как себя вести, когда игра кончена. А что с жемчужиной?

– Предполагаю, – ответил Томми, протягивая ему кусок мыла, – что вы найдете ее вот здесь.

В глазах инспектора вспыхнуло одобрение.

– Старый трюк, причем неплохой… Разрезаешь кусок мыла пополам и выковыриваешь в одной половинке ямку для драгоценности. Затем складываешь вместе обе половинки и, размочив мыло горячей водой, заглаживаешь стык. У вас зоркий глаз, сэр.

Томми с достоинством принял комплимент. Вместе с Таппенс они спустились по лестнице вниз. Полковник Кингстон-Брюс бросился к нему и с горячностью встряхнул его руку.

– Мой дорогой сэр, любые слова бессильны выразить мою признательность. Леди Лора также хочет поблагодарить вас…

– Я рад, что вы остались довольны, – ответил Томми. – Но боюсь, что я не могу задержаться. Срочная встреча с членом парламента.

Он поспешил к автомобилю и буквально запрыгнул в него. Таппенс заняла место рядом.

– Но Томми, – воскликнула она, – разве они не арестовали леди Лору?

– О, неужели я не сказал тебе? – удивился Томми. – Они арестовали не леди Лору. Они арестовали Элизу. Видишь ли, – продолжил он, видя ее замешательство, – я сам не раз пытался открыть дверь намыленными руками. Сделать это невозможно – руки скользкие. Поэтому я задумался – что такого Элиза могла делать с мылом, чтобы у нее оказались такие скользкие руки. Ты помнишь, что она взяла полотенце, чтобы на дверной ручке не оставались следы мыла?

А еще мне пришло в голову: если ты профессиональный вор, нет ничего удобней, чем устроиться служанкой к пожилой даме, которую подозревают в клептомании и которая часто проживает в чужих домах. Я сумел сфотографировать Элизу, а также комнату, затем сунул ей в руки стеклянную фотопластину, после чего метнулся в старый добрый Скотленд-Ярд. Элизу там давно знают. Полезное все-таки место, этот Скотленд-Ярд.

– И подумать только, – сказала Таппенс, наконец обретя голос, – что эти два юных идиота подозревали друг друга, как обычно бывает в книгах… Но почему ты не сказал мне, куда собрался, когда неожиданно сорвался с места и уехал?

– Прежде всего я заподозрил, что Элиза подслушивает на лестничной площадке, а во-вторых…

– Что?

– Мой ученый друг забывает, – сказал Томми, – что Торндайк никогда ничего не рассказывает до самой последней минуты. Кроме того, Таппенс, ты и твоя подружка Джанет Смит до последней минуты держали меня в неведении. Так что мы с тобою квиты.

Глава 5

Приключение зловещего незнакомца

– Какой чертовски скучный день! – произнес Томми и широко зевнул.

– Пора пить чай, – сказала Таппенс и тоже зевнула.

Деятельность международного детективного агентства шла довольно вяло. Долгожданное письмо от торговца ветчиной еще не прибыло, а настоящих дел не предвиделось.

В комнату вошел посыльный Альберт с запечатанной бандеролью, которую он положил на стол.

– Загадка запечатанной бандероли, – пробормотал Томми. – Что в ней? Сказочные жемчуга великой княгини из России? Или же там адская машина, которая разнесет «Блестящих сыщиков Бланта» в клочья?

– По правде сказать, – произнесла Таппенс, разрывая обертку бандероли, – это мой свадебный подарок Фрэнсису Хэвиленду. Симпатичная вещица, не правда ли?

С этими словами она протянула ему серебряный портсигар.

Томми взял его и прочел выгравированную на крышке надпись, имитировавшую ее почерк: «Фрэнсису от Таппенс». Томми открыл портсигар, закрыл и одобрительно кивнул.

– Ты разбрасываешься деньгами, Таппенс! – заметил он. – В следующем месяце у меня будет такой же – правда, из золота – на мой день рождения. Это надо же! Выбросить такие сумасшедшие деньги на подарок для Фрэнсиса Хэвиленда, который всегда был и до конца своих дней останется самым редкостным болваном из всех, созданных Господом Богом…

– Ты забываешь, что я возила его во время войны, когда он был генералом… О, это были золотые деньки!

– О да, были, – согласился Томми. – Красивые женщины обычно приходили ко мне в госпиталь и пожимали руку. Это я помню. Но я же не посылаю им всем свадебные подарки. По-моему, Таппенс, невесте будет все равно, что ты ему подаришь.

– Он красив, и изящен, и идеально помещается в кармане, – гнула свою линию Таппенс, пропустив мимо ушей фразы мужа.

Томми сунул портсигар себе в карман.

– Идеально, – одобрительно подтвердил он. – А вот и Альберт с дневной почтой. Не исключаю, что сама герцогиня Пертширская поручает нам найти ее любимца пекинеса.

Вместе они перебрали стопку писем. Неожиданно Томми протяжно свистнул и поднял одно из них над головой.

– Голубой конверт с русской почтовой маркой. Помнишь, что сказал шеф? Нужно обращать внимание вот на такие письма.

– Как здорово! – воскликнула Таппенс. – Наконец-то что-то произошло. Открой его и посмотри, что там написано. Если я правильно помню, это должен быть торговец ветчиной… Минуту. Какой же чай без молока? А его нам утром забыли принести. Сейчас отправлю Альберта за молоком.

Отправив посыльного выполнять поручение, она вернулась в кабинет, где застала Томми с листом голубой бумаги в руке.

– Как мы и думали, Таппенс, – сообщил он. – Почти что слово в слово, как говорил шеф.

Таппенс взяла у него из рук письмо и прочла.

Написано оно был на старомодном, ходульном английском неким Грегором Федоровски, который справлялся о своей жене. «Международное детективное агентство», говорилось в нем, может не ограничивать себя в расходах в деле ее поисков. Сам Федоровски в данный момент не может выехать из России по причине кризиса в торговле свининой.

– Хотела бы я знать, что это на самом деле означает, – заявила Таппенс, разглаживая письмо на столе.

– Наверное, это какой-то шифр, – предположил Томми. – Впрочем, нас это не касается. Наше дело – как можно быстрее передать письмо шефу. Главное для нас – отклеить над паром марку и посмотреть, нет ли под нею цифры шестнадцать.

– Верно – согласилась Таппенс. – Но мне кажется…

Она не договорила. Удивленный ее неожиданным молчанием, Томми поднял глаза и увидел крупного мужчину, загородившего собой весь дверной проем.

Незваный гость был человек внушительной наружности – коренастый, с круглой головой и сильной нижней челюстью. На вид ему можно было дать лет сорок пять.

– Приношу свои извинения, – произнес незнакомец, входя в комнату и снимая шляпу. – Я увидел, что у вас в приемной никого нет, а эта дверь была открыта, вот я и осмелился войти. Это ведь, если не ошибаюсь, «Международное детективное агентство Бланта»?

– Да-да, оно самое.

– А вы, по всей видимости, мистер Блант? Мистер Теодор Блант?

– Да, я мистер Блант. Желаете получить консультацию? Это мой секретарь, мисс Робинсон.

Таппенс грациозно склонила голову, продолжая разглядывать незнакомца из-под опущенных ресниц. Интересно, как долго он простоял перед открытой дверью и что мог увидеть и услышать? От нее не ускользнуло, что, разговаривая с Томми, мужчина то и дело косился на голубой листок бумаги у нее в руках.

Голос Томми, с его резкой, предостерегающей ноткой, вернул ее в реальность.

– Мисс Робинсон, прошу вас делать соответствующие записи. А теперь, сэр, не будете ли вы так любезны изложить суть дела, в отношении которого вам требуется моя консультация?

Таппенс потянулась за карандашом и блокнотом.

Корпулентный незнакомец хрипловатым голосом начал свой рассказ.

– Мое имя Бауэр. Доктор Чарльз Бауэр. Я живу в Хэмпстеде, там у меня медицинская практика. Я пришел к вам, мистер Блант, так как в последнее время имели место несколько странных случаев.

– Каких, доктор Бауэр?

– За последнюю неделю меня дважды срочно вызывали по телефону к больным, и дважды вызовы оказывались ложными. В первый раз я решил, что это просто розыгрыш, но когда вернулся домой после второго случая, то обнаружил, что мои личные бумаги лежат не на своих местах и не в том порядке. Думаю, у меня есть все основания полагать, что и в первый раз было то же самое.

Основательно все осмотрев, я пришел к выводу, что мой письменный стол подвергся тщательному обыску, после чего документы были в спешке положены, куда попало.

Мистер Бауэр умолк и пристально посмотрел на Томми.

– Итак, мистер Блант?

– Итак, мистер Бауэр, – ответил с улыбкой Томми.

– Что вы об этом думаете?

– Прежде всего я хотел бы знать факты. Какого рода документы вы храните в своем письменном столе?

– Мои личные бумаги.

– Понятно. Что это за бумаги? Какую ценность они могут представлять для обычного вора… или для какого-то конкретного лица?

– Для обычного вора, на мой взгляд, они вообще не представляют никакой ценности. А вот мои заметки о некоторых малоизвестных алкалоидах наверняка были бы интересны любому, кто обладает научными познаниями в этой области. Я изучаю их вот уже несколько лет. Эти алкалоиды представляют собой смертоносные яды, и, главное, их невозможно обнаружить. Ибо способы их обнаружения еще неизвестны.

– Значит, эта тайна стоит денег?

– Для беспринципных личностей – да.

– И вы подозреваете… кого?

Доктор Бауэр пожал мощными плечами.

– Судя по тому, что замок не был взломан, тот, кто вошел в дом, попал в него свободно. Что, в свою очередь, указывает на кого-то из моих близких, во что верится с трудом. – Доктор Бауэр внезапно умолк и нахмурил брови. – Мистер Блант, я вынужден безоговорочно довериться вам. Я не рискну в данном случае обращаться в полицию. В троих моих слугах я почти полностью уверен. Они давно и преданно мне служат. Впрочем, я могу ошибаться. Кроме них, со мной живут два моих племянника, Бертрам и Генри. Генри славный юноша… можно сказать, образцовый, он ни разу не доставил мне хлопот, прекрасный, трудолюбивый молодой человек. Бертрам, к моему сожалению, полная ему противоположность… необузданный, импульсивный, экстравагантный и неисправимо ленивый.

– Понятно, – задумчиво отозвался Томми. – Вы подозреваете вашего племянника Бертрама в том, что он может быть к этому причастен? Но я не согласен с вами. Я подозреваю славного юношу Генри.

– Но почему?

– Традиция. Прецеденты. – Томми махнул рукой. – По личному опыту могу сказать, что подозрительные типы всегда невинны и наоборот, мой дорогой сэр. Да-да, я самым решительным образом подозреваю Генри.

– Извините, что перебиваю вас, мистер Блант, – сказала Таппенс, почтительно встревая в их разговор. – Если я правильно поняла мистера Бауэра… эти самые записи касательно… э-э-э… малоизвестных алкалоидов… хранятся в его столе вместе с другими бумагами?

– Они хранятся в моем столе, моя дорогая юная леди, но в потайном ящике, о котором известно мне одному. Таким образом, искавшие так и не обнаружили их.

– И чего именно вы хотите от меня, мистер Бауэр? – уточнил Томми. – Вы ожидаете, что ваш стол вновь подвергнется обыску?

– Именно так, мистер Блант. У меня есть все основания так полагать. Сегодня днем я получил телеграмму от моего пациента, которого я несколько недель назад направил в Борнмут. В телеграмме говорится, что мой пациент находится в критическом состоянии и умоляет меня срочно приехать к нему. Памятуя о подозрительном характере событий, о которых я вам только что поведал, я лично отправил этому пациенту телеграмму с оплаченным ответом. Так вот, выяснилось, что он пребывает в добром здравии и не посылал мне никаких телеграмм. И я подумал: если я притворюсь, будто поверил в экстренный вызов и, как и рассчитывал загадочный отправитель телеграммы, уеду в Борнмут, мы воспользуемся возможностью и попробуем поймать злоумышленников. Они… или он… наверняка дождутся, когда в доме все лягут спать, чтобы снова пробраться ко мне в кабинет и продолжить поиски. Предлагаю встретиться в одиннадцать часов вечера рядом с моим домом и вместе расследовать это дело.

– Рассчитываете поймать их с поличным? – подытожил Томми, задумчиво постукивая по столу ножом для разрезания бумаг. – Ваш план представляется мне разумным, мистер Бауэр. Я не вижу в нем никаких изъянов. Одну минутку, назовите мне ваш адрес…

– «Под Туями», Висельный переулок… это довольно безлюдное место. Зато у нас будет великолепный обзор.

– Безусловно, – согласился Томми.

Посетитель встал.

– Тогда я буду ждать вас сегодня вечером, мистер Блант. У моего дома, скажем так, без пяти минут одиннадцать, чтобы немного подстраховаться. Договорились?

– Разумеется. Без пяти минут одиннадцать. До свидания, мистер Бауэр.

Томми встал, нажал кнопку звонка на столе. В комнату, чтобы проводить посетителя до входной двери, вошел Альберт. Доктор Бауэр вышел, заметно прихрамывая, что, однако, нисколько не умаляло его внушительного вида.

– Проблемный клиент, – пробормотал Томми себе под нос. – Итак, старушка Таппенс, что ты об этом думаешь?

– Отвечу одним словом, – сказала женщина. – Косолапый!

– Что?

– Я сказала «косолапый». Мое знакомство с классиками не прошло зря. Томми, это явно подсадная утка. Какие-то малоизвестные алкалоиды… вся эта история шита белыми нитками.

– Знаешь, мне тоже так показалось, – признался Томми.

– Ты заметил, что он не сводил глаз с письма? Томми, он точно из этой шайки. Они знают, что ты не настоящий мистер Блант, и жаждут нашей крови.

– В таком случае, – сказал Томми, открывая боковой шкаф и любовным взглядом изучая ряды книг, – нашу роль несложно выбрать. Мы – братья Оквуды[8]. И я – Десмонд, – решительно добавил он.

Таппенс пожала плечами.

– Хорошо. Как скажешь. Тогда я буду Фрэнсисом. Он был более умным из них двоих. Десмонд же вечно вляпывается в разные истории. Фрэнсис всегда бывал тут как тут, например, под видом садовника, и спасал ситуацию.

– Да ладно! – воскликнул Томми. – Я буду супер-Десмондом. И когда приеду под эти самые туи…

Таппенс бесцеремонно оборвала его.

– И ты сегодня вечером поедешь в Хэмпстед?

– Почему бы нет?

– И, зажмурив глаза, угодишь прямо в западню?

– Нет, моя старушка, в западню я попаду с открытыми глазами. Это большая разница. Думаю, наш друг доктор Бауэр будет слегка удивлен.

– Мне это не нравится, – заявила Таппенс. – Ты знаешь, что происходит, когда Десмонд не подчиняется приказам шефа и действует на свой страх и риск. Полученные нами приказы предельно ясны. Немедленно передавать такие письма дальше и докладывать обо всех подозрительных случаях.

– Ты не совсем точно их поняла, – возразил Томми. – Мы должны немедленно доложить, если клиент упомянет цифру «шестнадцать». Но пока этого не было.

– Не придирайся ко мне, – стояла на своем Таппенс.

– И ты не спорь. Обожаю действовать самостоятельно. Моя славная Таппенс, со мною все будет в порядке. Я отправлюсь туда вооруженный до зубов. Подумай сама: я буду настороже, они же об этом знать не будут. Шеф похлопает меня по спине за хорошо проделанную ночную работу.

– И все же мне это не нравится, – призналась Таппенс. – Этот тип силен, как горилла.

– Подумай лучше про мой вороненый автоматический пистолет.

В следующий момент дверь в кабинет открылась, и на пороге возник Альберт. Закрыв за собой дверь, он шагнул к ним с конвертом в руке и доложил:

– К вам некий джентльмен. Когда я, как и положено, сказал ему, что вы разговариваете со Скотленд-Ярдом, он ответил, что он в курсе. Сказал, что сам из Скотленд-Ярда! И даже что-то написал на визитной карточке, которую положил вот в этот конверт.

Томми взял у него конверт и открыл. А когда прочел написанное на визитке, по его лицу скользнула улыбка.

– Сей джентльмен позабавился на твой счет, Альберт, сказав правду, – заметил он. – Попроси его войти.

Он сунул визитку в руки Таппенс. На карточке значилось имя детектива, инспектора Димчерча, и от руки карандашом написано: «Знакомый Мэрриота».

Через минуту в кабинет Томми вошел детектив из Скотленд-Ярда. Внешне инспектор Димчерч был копией инспектора Мэрриота: невысокий, коренастый, с проницательным взглядом.

– Добрый день! – жизнерадостно поздоровался он. – Мэрриот сейчас в Южном Уэльсе, но перед отъездом он просил меня присмотреть за вами и за вашей конторой в целом. Доброго вам здоровья, сэр, – продолжил он, когда Томми явно собрался перебить его, – мы всё знаем. Это не наша, так сказать, епархия, и мы не вмешиваемся. Но недавно стало известно, что дело обстоит немного иначе. Сегодня к вам приходил некий джентльмен. Не знаю, как он себя назвал и как его звать на самом деле, но кое-что о нем мне известно. Достаточно, чтобы возникло желание узнать больше. Прав ли я в своем предположении, что сегодня вечером он назначил вам встречу в некоем условленном месте?

– Совершенно верно.

– Я так и думал. Вестерхэм-роуд, шестнадцать, Финсбери-парк? Угадал?

– Вот тут вы ошиблись, – улыбнулся Томми. – Глубоко ошиблись. «Под Туями», Хэмпстед.

Димчерч, похоже, искренне удивился. Он явно не ожидал такого ответа.

– Не понимаю, – пробормотал он. – Должно быть, это новое место. «Под Туями», Хэмпстед, вы сказали?

– Да. Я должен встретиться с ним там в одиннадцать вечера.