Вайзенштайн. Правосудие Прокошев Николай
П. Т: Кто такие «мы»?
Я. П.: Мы – это мы с партнерами по бизнесу, разве это преследуется?
П. Т.: Не надо распространяться, не надо. Отвечайте по существу. Чем конкретно вы занимались?
Я. П.: Перевозками.
П. Т.: У вас есть какие-либо заболевания умственного характера, о которых нам должно быть известно?
Я. П.: О которых вам должно быть известно, нет. Таких нет.
П. Т.: Я вижу, мы топчемся на месте. Уважаемый суд, разрешите представить доказательство за номером П-2/1.
Председательствующий судья Мэттьюз: Пожалуйста.
П. Т.: Это копия заключения об аресте подсудимого в две тысячи третьем году. Он был арестован за сутенерство, и не в первый раз. Те материалы мы пока не получили, но со временем их обязательно предоставим. Полат неоднократно привлекался к уголовной ответственности и был судим. С подросткового возраста он неоднократно нарушал закон.
Судья Джаби: Это правда?
Я. П.: Не совсем.
П. Т.: Как это понимать?
Я. П.: Дело в том, что обвинения снимались и приговоры всегда выносились оправдательные.
П. Т.: Естественно, ведь ваш кузен работал судьей.
Я. П.: Ваша честь, я слышал, что некоторые свидетели состоят в родственных, а может, и любовных связях со стороной обвинения.
П. Т.: Вы могли слышать что угодно вплоть до посторонних голосов, к делу это не относится. Мы сейчас о другом. Вам известно имя Эрик Чу?
Я. П.: Похоже на гонконгца.
П. Т.: Вы можете ответить на этот вопрос словами «да» или «нет»?
Я. П.: Могу.
П. Т.: Так отвечайте.
Я. П.: Нет.
П. Т.: Странно, а он утверждает, что вы знакомы. В данное время Чу отбывает заключение в турецкой тюрьме.
Я. П.: Не повезло.
П. Т.: Весьма. Это ваш так называемый бизнес-партнер. Возьмите в руки доказательство номер П-22/6.
Записка, оставленная Явузом Полатом в стамбульском баре «Айскрэкер»Надпись на конверте: Для Эрика
Я предупреждал тебя, что выхожу. Больше этим заниматься не собираюсь. В четверг в обычном месте заберешь посылку в последний раз. Если не увижу фрукты у себя в саду к среде, отдам посылку Ф. Меня кусают пчелы, очень чешется кожа. Пора уходить. Жирный кот выпил все молоко, доставлять его уже почти невозможно – тревога. Тебе тоже советую остановиться. И тебя могут укусить. Успехов и удачи. П. Я.
П. Т: Узнаете почерк?
Авиабилет, купленный Явузом Полатом
Электронный билет
Маршрут-квитанция пассажира
Трэвел-квики Дата: 10 апр 2007
Агент: 17045
Фамилия / имя: Явуз / Полат мр
Стамбул
Валидатор: 000 00000
Агентства
Телефон: 90216-444-3209
Оформлен от имени авиакомпании: Пьюр Лайнс
Номер билета: ЕТКТ 532 4375654116
Номер брони: Шопен: ИКЗФДЖ, Авиакомпания: ПЛ/ ЛХРКТЗ Откуда / Куда Рейс КЛ Дата Время Код Тарифа НДД НДП Баг СТ
Турецкий ПС 720 Р 14 апр 0555 РСХМСТР 14 апр 14 апр 1 нс Ок
Стамбул
Терминал: 1
Киев Борисполь Время прибытия: 0800
ИНТЛ
Терминал: Д
Турецкий ПС 715 Р 15 апр 0640 РСХМСТР 15 апр 15 апр 1 пс Ок
Стамбул
Терминал: 1
Время прибытия: 0840
Во время регистрации на рейс вы должны предъявить документ с фотографией, а также документ, предоставленный вами при бронировании.
Доказательство П-4/12. Фрагмент аудиозаписи сиднейской конференции 03.06.09. Совершенно секретно
Явуз Полот: Со дня на день я жду подтверждения от друзей из «Пьюр Лайнс». Их компания является частью авиаконгломерата с «Эйр Юнион», и там решается вопрос о выделении нам спецбортов. В целом, не так много и нужно, если летать без остановок.
Дирк Стиглиц: Сколько самолетов потребуется?
Я. П.: Значит так, большие суда мы не можем использовать, поскольку нужна специальная посадочная полоса. Ее придется строить, а это долго и дорого. Поэтому лучше брать средний класс. Легче переоборудовать самолеты, чем строить взлетно-посадочную полосу. Кристоф поможет.
Кристоф Немет: Да. Нужно вмонтировать стоячие клетки, ничего, долетят. Там, где долго лететь, с других континентов, сделаем скамеечки, чтоб посидели немножко.
Д. С.: Ну и что по количеству самолетов?
Я. П.: Если стоя, то забьем под шесть сотен. Выходит, сперва по одному на каждое направление хватит. Опять же повторю, при возможности полетов в безостановочном режиме.
Калеб Аонджо: А летчики чьи?
Я. П.: Все обеспечат мои люди.
К. А.: Смета есть уже?
Я. П.: Большая часть готова, осталось только сборы аэропортов обсчитать.
Берта Мацкевич: Действительно, что с аэропортами? Они готовы нас принимать и транзитировать?
Я. П.: В том и дело, что я хочу гонять борты без посадок. Но с некоторых отдаленных мест, с Австралии, например, или Калифорнии это нереально. Можно, конечно, гнать их до какого-то аэропорта наземным транспортом, чтобы оттуда улететь, но это уже вторая линия пойдет транспорта, а то и третья. Еще поставщики, еще расходы, еще проблемы, чего, думаю, не надо.
Д. С.: Согласен. Если можно обойтись малой кровью, то лучше так и поступить.
Я. П.: Поэтому я просчитал возможные маршруты, пересадочные узлы. С этими аэропортами сейчас договариваются о спецобслуживании и считают. По предварительным данным, смета там небольшая.
К. А.: Это хорошо. Сейчас мы считаем объект, и там вылезает приличный чек. Лишние расходы нам абсолютно ни к чему.
Я. П.: Ясно как божий день. Раздутая смета не в наших интересах, будем работать экономнее, как только возможно. Еще один важный момент. Короче говоря, есть еще чертова куча других аэродромов, помимо гражданских, типа военных, спортивных, испытательных и, вообще, частных. Мысль такая: строить дополнительные накопители по возможности ближе к таким местам, при условии что Комитеты на местах с ними договорятся.
Б. М.: Логично, что нужны промежуточные узлы для скопления и транзита к самолетам.
Я. П.: Совершенно верно. Калеб, вот тут наша бухгалтерия может немножко взвинтиться, но полагаю, что все равно и с такими структурами можно договориться.
Д. С.: Кто бы мог подумать, что потребуются такие хитрые схемы. Ну ладно, летные пути более-менее ясны. Но как их будем катать по земле?
Из протокола допроса свидетеля Раджеша Капура
(Стенограмма заседания Гентского трибунала 08.05.2017)
Прокурор Тагава: Как вас арестовали?
Раджеш Капур: Летом, в августе две тысячи двенадцатого года, я был в отпуске на Гоа. Рано утром, еще темно было, ко мне в номер вломились два человека. Избили мою жену, детей и меня тоже. После чего грубо вытолкали меня на улицу и запихали в глухой автомобиль.
Адвокат Джемилъ: Вы позволили им спокойно избить вашу семью?
Судья Да Сильва: Снимаю оба заявления. Вопрос стоял об аресте.
П. Т.: Какой это был автомобиль?
Р. К.: Повторюсь – темнота кругом. Марку точно не запомнил. Тут еще вот какое дело. Раньше я уже видел такие машины – на всех надпись «Вайзенштайн». Разные модели, разные марки. Большей частью, правда, микроавтобусы. А тут за мной прислали небольшой пикап, такой крытый фургон, глухой полностью.
А. Д.: Насколько частым можно считать подобное зрелище на городских проспектах?
Р. К.: Я не понял вопроса.
А. Д.: Как часто вы наблюдали такие машины?
Р. К.: Почти каждый день.
А. Д.: В каком количестве?
Судья Джаби: Адвокат Джемиль, зачем уводить допрос куда-то в сторону, чего вы добиваетесь? Потом спросите про свои машины. Дайте свидетелю ответить про арест.
Р. К.: Так вот. Затолкали меня в кузов, а там еще один мужчина сидел. Оказывается, его за полчаса до меня взяли. Темно и тесно. Простите за подробности – но задержали меня в чем был, то есть в трусах. Но духота в кабинке все равно адская. Того мужчину избили еще сильнее – весь в крови, стонет. Никакой помощи, так и повезли.
П. Т.: Куда вас отправили?
Р. К.: Визуально непонятно. Хотя я знал, что теоретически ближайший накопитель находится в Дхарваде. Наверное, туда и привезли. Дальше, до самой России, я не видел белого света.
П. Т.: Уважаемый суд, я хочу объяснить, почему так произошло.
Председательствующий судья Мэттьюз: Очень интересно.
П. Т: Разрешите зачитать вслух доказательство П-2/2. Это инструкция для конвоиров, регламентирующая перевозку осужденных начиная с две тысячи двенадцатого года. Читаю нужный нам абзац: «В связи с ужесточением требований к транспортировке контингента устанавливаются новые положения к предыдущей редакции. Отныне надлежит блокировать обзор каждому заключенному независимо от срока заключения. Непросвечивающие мешки всем конвоирам получить в интендантской службе не позже 20.12.11». Вот почему свидетель не мог физически видеть, где он находился в текущий момент времени вплоть до этапирования.
А. Д.: Уму непостижимо! Защита уже заявляла ходатайство о недопустимости демонстрации данного доказательства. Откуда эта бумажка? Ни подписи, не печати. Просто распечатка. Я за обеденный перерыв могу наклепать сотню неопровержимых улик, доказывающих обширное сотрясение мозга прокурора Тагавы.
П. Т.: Нервозность защиты вполне объяснима, потому что имеет весьма реальные корни. Оригинальность продемонстрированного доказательства заверена лично бывшим сотрудником Департамента Полатом. Он даже подтвердил ее авторство.
С. ДС.: Бумага ненадежна – не принимается. Продолжаем.
Р. К.: Я нахожусь под присягой и врать не имею морального права. Мешок на меня надевали. И вообще на всех – это правда.
П. Т: Как проходила транспортировка из Индии в Калининград?
Р. К.: В конце сентября двенадцатого года, по-моему, двадцать девятого числа, зашел сотрудник индийского Комитета и приказал нам всем разбиться на ряды. Следом вошли конвоиры и стали каждый ряд сковывать одной цепью по поясам, руки тоже прицепили к поясу. Цепей на всех не хватило, сковали только четыреста или около того человек. Остальных оставили. Ковали часа два, наверное, набросили мешки, будто на казнь тащили. Отстойник, то есть накопитель, находился около шоссе, судя по звуку. Потом всех вывели и пешком, колонной, повели к аэродрому – километров десять шагали, очень долго. Прямо по трассе. Охрана ехала на мотоциклах рядом.
А. Д.: Каким же образом, находясь с мешком на голове, вы сумели разгадать, что охрана ехала на мотоциклах?
Р. К.: У меня самого было два мотоцикла, и их звук я различаю очень хорошо.
А. Д.: Свидетель, расскажите, как это возможно идти пешком по трассе? Что, по отдельной полосе вели вашу колонну?
Р. К.: Естественно, на сто процентов я не могу утверждать, что нас вели по автостраде. Но я отчетливо слышал звук проносящихся мимо объектов. Если это не автомобили, тогда я ошибаюсь.
С. Д.: Зачем, по вашему мнению, они закрывали вам глаза?
Р. К.: Думаю, это делалось для запугивания, для подавления нашей воли. Почти сутки с мешком на голове, знаете, ощущения крайне дискомфортные.
П. Т: Что происходило затем?
Р. К.: На взлетном поле нас еще раз пересчитали и расковали. Потом погрузили в самолет.
П. Т: Как проходил перелет?
Р. К.: Сначала я хотел бы остановиться вот на каком предмете, раз уж зашла речь о целесообразности мешков, зачем они нужны. Когда с меня сняли кандалы… В общем, эти черные мешки, которые нам одевали на головы, они никак не закреплялись, в том смысле, что их просто надевали, но не затягивали тесемками или еще как-то.
А. Д.: Свидетель, я прошу вас в самой краткой форме, не занимая внимания Суда подробностями, рассказать, как вы оказались в России. Зачем нам слушать про какие-то мешки!
С. Д.: Пусть доскажет. Свидетель, продолжайте.
Р. К.: На взлетном поле дул сильный ветер и… я поскользнулся к тому же. Словом, мешок с меня слетел.
А. Д.: Так что же, выходит, мешок можно было скинуть, просто помотав головой? Какой же в них тогда смысл? Заявляю суду протест!
С. ДС.: Действительно, нужны нам такие подробности?
П. С. М.: Свидетель, если вы напрасно затягиваете время, я вас удалю.
Р. К.: Две секунды. Я же правду говорю. Так вот. Нашу колонну, повторю – четыреста человек, сопровождали всего десять охранников, безоружных. Потом я, кстати, узнал, что пистолет был только у старшего надзирателя.
П. Т.: Но как же так?
Р. К.: Все очень просто. Согласно Люблянскому протоколу, мы обязывались подписать документ, в котором четко было прописано: беглец – первая мишень на убой, без всяких разбирательств. Убежишь сейчас, все равно найдут и расстреляют.
П. Т.: А кто не подписывал?
Р. К.: Того автоматически переводили на пожизненную консервацию. Поэтому подписали все.
П. Т.: А кому и так назначили данный вид заключения?
Р. К.: Их везли отдельно. Подробностей не знаю, наши пути почти не пересекались.
А. Д.: Защита настаивает на исключении этой тирады из протокола, поскольку за несколько секунд попросту нереально пересчитать охранников и уж тем более разглядеть их экипировку. Налицо ненадежность показаний, не говоря уж о нерелевантности.
П. С. М.: Показания касательно Люблянского протокола оставить, остальное изъять.
Секретарь: Принято.
Доказательство П-6/3. Электронное письмо от Явуза Полата начальнику таможенной службы республики Польша Збигневу Косинскому
Специальный запрос
От кого: Явуз Полат <[email protected]>
Кому: “[email protected]”
6 марта 2011, 9:12 8 файлов
Уважаемый Збигнев! С великим сожалением вынужден обращаться напрямую к Вам. Дело в том, что Ваши коллеги уже во второй раз не пропускают наш состав через таможню.
Небольшая предыстория. Как Вы наверняка могли уже слышать, мы обратились ко всем странам с просьбой пожертвовать «Вайзенштайну» различных животных. Многие друзья с радостью откликнулись и прислали нам в рекреационный уголок к сегодняшней дате почти полсотни зверей.
Сербская Республика также не осталась в стороне и преподнесла организации пару великолепных бачских жеребцов, рожденных на конезаводе с двухвековой историей. Прекрасный жест, мы его оценили очень высоко. Однако вскоре чувство восторга сменилось чувством горечи: в Евросоюз животных пропустили, а в Россию из Польши – нет.
Кони больше недели находятся в холодном боксе, добавлю, за наш счет. Подобная ситуация является апофеозом бюрократического крючкотворства и едва ли не преступной халатности.
Абсолютно все формальности для ввоза были точно соблюдены. Мы предоставили и справки и паспорта, как того требуют нормы, заблаговременно отправили факсом и продублировали почтой CVED в ветеринарную инспекцию, продемонстрировали все оригиналы. В том числе уплачены все необходимые пошлины, именно на этом месте и возникла загвоздка.
Как выясняется, ввозимые лошади без оставления на территории Польши с последующим вывозом не являются при использовании карнета АТА финансовым обязательством, то есть за них не нужно платить, а мы заплатили. В результате возникла бумажная путаница, из-за которой наших рысаков не выпускают.
Считаю своим служебным долгом напомнить Вам, что Республика Польша подписала и ратифицировала Афинскую конвенцию и, соответственно, Люблянский протокол. Цитирую:
Статья 2
а) каждая Сторона, подписавшая и ратифицировавшая Конвенцию, строго обязывается к действенному сотрудничеству с экстерриториальной организацией «Вайзенштайн».
Таким образом, сотрудники польской таможни и/или ветеринарной службы препятствуют сотрудничеству меж субъектами вышеозначенных взаимоотношений. Систематическое манкирование прямыми международными обязанностями может быть расценено как саботаж, в связи с чем «Вайзенштайн» оставляет за собой право реагировать сообразно.
Однако полагаю, что нет каких-либо значительных причин для эскалации данной проблемы. Она вполне решается Вашими силами, уважаемый Збигнев. Не сочтите за труд снять телефонную трубку, набрать номер и вправить им на границе мозги на место. Будьте уж так добры. Благодарю.
В приложениях находится наша переписка с таможенным и ветеринарным аппаратом, чтобы Вы лично оценили степень головотяпства отдельных Ваших сотрудников.
С большим уважением,
директор Департамента транспорта и перевозок экстерриториальной организации «Вайзенштайн»
Явуз Полат
Из дневника Марка Давидиса. Запись от 27.02.11
Радислав мне шепнул, что скоро отправка, не сегодня завтра. Люди вокруг в ужасе. Многие поседели буквально за неделю. Никто ничего не знает, господствуют одни слухи. Шепчутся о том, что никакой поездки не будет – расстреляют прямо у стенки во дворе или затопят на барже в заливе. Охрана каждый час жутко колошматит дубинкой по двери, кровь стынет в жилах. Как будто мы попали в далекое прошлое, будто нет ни малейшей цены нашим жизням. Периодически выключают свет, слышен вой собак. Явно идет психологическая обработка. Нас беззастенчиво полностью ломают. Здесь, в отстойнике, из четырехсот человек таких уж отъявленных уголовников всего пятеро, не больше. Причем ранее они уже отбывали заключение, но здесь страх все же взял верх и парализовал даже их. Чего уж говорить о нас, обычных людях. Пять минут назад вывели троих. Куда? Зачем? Конвой просто врывается с красными, по-дьявольски красными глазами и под громкие вопли забирает людей. И что самое непонятное – пальцем нас никто не тронул, не бьют вообще! Только взрывают психику, а это переносить гораздо тяжелее. В общем, если Радислав не обманывает, скоро мы узнаем, что нас ожидает. Дэнни, береги маму и никогда не попадай в такие переделки, умоляю тебя, малыш!
«Штайн». Слова и музыка Robust Cannon Fodder
(песня получила премию «Best of the best» за лучшее рэп-исполнение дуэтом или группой в 2017 году)
Нет совести, нет жалости и нет души. Зато есть срок и друг мой Атаман
Лимо:
Мне всегда казалось, что я на зависть убогим вручную избран был Богом, они за порогом, уроды, и я обжег этот скот клеймящим ожогом, да только ошибся немного, о чем и расскажу сим горьким монологом.
Зарплата – шесть нулей, по шесть автомобилей, кораблей, на юбилей прекрасный остров, реально – зависть королей, «Кристалла» – глотку хоть залей, бассейны, виллы, веселей вы точно не жили.
Ну, слушай дальше, грязный плебей, а мне все было мало.
Лиха беда начало, бывало, нала не хватало и жадность постепенно нарастала, в холодный пот бросало, как больше мне хотелось урвать, украсть, убить и закатать в асфальт, снять скальп, кто против слово вставит.
Оставить только узкий круг друзей, всех остальных козлов в музей или на Колизей, чтоб перегрызли один другого, а мы забыли, будто ничего святого в нас нет.
Ответ возможен лишь один – я есть и буду твой великий господин.
Тук-тук. Кто там? Это, сука, «Вайзенштайн».
Изи Узи:
Кутил, гулял, грубил, хамил, давил, пинал, бухал нахал, кричал, орал, поймал, поцеловал, зажал и отодрал, держал кинжал, вонзил, пронзил, я царь царей и на жерди вас всех возил.
Но вот однажды случилась какая интересная штука.
Звонок, открыл, дурак, в глазок не посмотрел, а там мужик, да не один, а трое, о горе, ксива в морду, с ходу пыром в рыло, сильно вкатило, сложило, накрыло нехило.
Донос, допрос, за вопросом вопрос, расквашенный нос, щетиною оброс, компромата вдобавок, потом вброс в проброс, понос и золотуха, короче, невезуха.
А дальше меня упаковали в накопитель и отправили в цистерне на объект.
Тревога, дорога, ржавая пирога, сосед-недотрога, ни капли восторга, полгода от порога до порога, и вот я дома после аэродрома, горстка чернозема, раскаты грома, следы погрома, мы, часом, не знакомы?
Я – Атаман, а ты говно, червяк и тварь, закрой навечно календарь, укройся в ларь и сердце брось на мой алтарь.
Стукачи, собаки, трайбалисты, джентльмены, конвоиры, психопаты – мои новые друзья.
Клевер Бой:
Порядки всегда были гладки на объекте-конфетке для глаз мирового сообщества.
Оно осоловело голосовало, не опростоволосилось, не скукожилось, удосужилось решить судьбу нашего брата-компатриота, киприота и азиата, чилийца и сицилийца.
Три блока, три срока на выбор, как на подбор, нас за забор и под замок и под прицел.
Ашка-какашка, Щель – прощай апрель, Белль-Дюк – важный как индюк.
Ацтек, Дракон, дервиш, латынь, Красный, Зулу, Гризли – все погрязли во грехе. Зачем, когда, за сколько душу продали свою, свинья и дрянь, куда ни плюнь, куда ни глянь, сидят вокруг, в глазах застыл испуг.
Полиция с постными лицами, военные – пуза здоровенные, учителя лежат себя хваля, врачи – вид хоть хохочи, чиновники – всех бед виновники, и прочая мелочь-сволочь, падлы-быдло.
Как же все обрыдло: переклички, проверки, придирки, придурки, окурки, голод, холод, побои, пытки, счастливые улыбки конвоя, ни секунды простоя, ни минуты покоя.
Выучил кодекс, тиски перенес? Нет? Получай! Может, транзитик, вот и билетик, Атаман подмахнет, он у нас добрый дядя, не жмот, друзьям помогает, врагов обижает.
А хочешь, на Пятую Лигу отправим? Расслабишься, поправишься, покушаешь, погреешься, заплаты зашьешь, боты починишь, и к любимой письмо?
Хорошо, пацаны, я хоть на Ашке сижу, пяток отмахаю и к маме домой.
Открытка, отправленная домой Кристиной Белохвостиной 14.04.06
Мамулечка, приветики! Турция – восхитительная страна. Не зря мы со Светкой все-таки отважились сюда приехать. Отель просто чудо, еда обалденная. Купаемся в море (прохладное оно пока) и в бассейне. Погодка ничего так, но можно и получше. Короче, самое оно отдохнуть от Толика и его заморочек.
Так вот, про отношения. Познакомилась с одним красавцем Али. Молодой, стройный, загорелый. Но самое главное – бизнесмен. Тут он держит отели, бары, магазины! Его друг Эрик ухаживает за Светкой. Оба не пьют и не курят, не то что наши чудики. Не женаты и без детей. Разве не прелесть?
Ладно, побегу. Уже места нет писать здесь. Целую, обнимаю тебя и Ваську. Может, даже не вернусь. Шучу. Пока, мамулечка!
Рекламное объявление на международном портале Bigparts
Голландский производитель прицепной техники BNL
Широчайший ассортимент производимой BNL прицепной техники направлен на удовлетворение потребностей фактически любой компании или частного перевозчика, занятых в сфере грузоперевозок.
Читать бесплатно другие книги:
