Пепел и сталь Сандерсон Брендон

Вин вертелась, пытаясь вырваться, но Камон держал ее крепко. Она в отчаянии оглянулась на других членов шайки, заранее зная, что увидит. Безразличие. Все отвернулись, кое-кто выглядел смущенным, но не сочувствующим. Улеф стоял рядом со столом Камона, и вид у него был слегка виноватый.

Вин показалось, что она слышит звучащий в голове голос. Голос Рина.

«Дура! Безжалостность – самое логичное из чувств. Ты не должна иметь друзей на дне. У тебя никогда не будет друзей на дне!»

Вин опять попыталась вырваться, но Камон ударил ее, сбив с ног. Удар был слишком сильным, Вин не могла вздохнуть.

«Надо терпеть. – (Мысли путались в ее голове.) – Он не убьет меня. Я ему нужна».

Однако когда Вин с трудом перевернулась, то обнаружила, что в комнате как будто потемнело, а Камон навис над ней и его пьяное лицо пылает бешенством. Она поняла, что в этот раз все будет по-другому: простыми побоями дело не кончится. Камон ведь решил, что Вин собралась выдать его братству. И вышел из себя.

В его глазах горела жажда убийства.

«Пожалуйста!» – в отчаянии подумала Вин, нашаривая свою удачу, пытаясь пустить ее в ход.

Но отклика не услышала. Удача, как и следовало ожидать, предала ее.

Камон наклонился, что-то бормоча себе под нос, и схватил Вин за плечо. И тут же размахнулся другой рукой – жирные пальцы сжались в кулак, мускулы напряглись, пот лился по его лицу, и одна капля, соскользнув с подбородка, упала на щеку Вин.

В нескольких футах от них внезапно дрогнула и распахнулась дверь, выводившая в лестничный колодец. Поднятая рука Камона замерла, когда он оглянулся на дверь, желая знать, какой невезучий воришка решил ровно в этот момент вернуться в берлогу.

Вин воспользовалась моментом. Не обратив внимания на вошедшего, она попыталась отползти от Камона, но оказалась слишком слаба. Ее лицо горело от пощечины, на губах Вин ощущала вкус крови. Ее плечо было неловко вывернуто, бок отчаянно болел от удара об пол. Она попробовала оторвать от себя руку Камона, но тут силы окончательно покинули ее, как и удача. Боль вдруг разрослась, став еще более пугающей, более… настойчивой.

Она в отчаянии посмотрела на дверь. Дверь так близко… очень близко! Вин почти удалось сбежать. Еще бы несколько шагов…

И тут она увидела человека, молча стоявшего в дверном проеме. Он был ей незнаком. Высокий, с ястребиным лицом и светлыми волосами, незнакомец был одет в свободный костюм знатного человека с накинутым поверх просторным плащом. Ему было, пожалуй, лет тридцать пять на вид. При нем не было ни шляпы, ни дуэльной трости.

И выглядел он очень-очень разгневанным.

– Это еще что такое? – резко спросил Камон. – Ты кто?

«Как он нашел спуск вниз? – подумала Вин, пытаясь собраться с силами. Боль. Она умеет справляться с болью. – Поручители… может, это они прислали его?»

Незнакомец посмотрел на Вин, и выражение его лица немного смягчилось. Потом он перевел взгляд на Камона – и его глаза потемнели.

Весь гнев Камона мигом растаял, когда он внезапно отлетел назад, как будто его ударило мощным невидимым кулаком. Его рука выпустила плечо Вин, и он грохнулся на пол так, что затрещали доски.

В комнате стало тихо.

«Надо убираться отсюда», – подумала Вин, заставляя себя подняться на колени.

Камон в нескольких футах от нее застонал от боли, и Вин отползла подальше, забившись под свободный стол. В берлоге имелся еще и тайный выход, люк за дальней стеной. Вот если бы доползти туда…

И вдруг Вин ощутила бесконечный покой. Это чувство как будто внезапно упало на нее, заставив ее собственные эмоции умолкнуть, словно их смела чья-то рука. Страх погас, как задутая свеча, и даже боль потеряла значение.

Она замедлила движение, пытаясь понять, из-за чего так переполошилась. Потом встала и замерла, глядя на люк. Дышала она тяжело, и голова у нее слегка кружилась.

«Камон только что пытался убить меня! – вспомнила она. – Кто-то чужой ворвался в берлогу. Я должна бежать!»

Однако ее чувства не сочетались с логикой. Ее охватила… безмятежность. Ей было спокойно. И еще она была весьма удивлена.

Кто-то использовал удачу, и объектом ее приложения стала она, Вин.

Вин каким-то образом это поняла, хотя никогда не ощущала на себе воздействие удачи. Она остановилась возле стола, положив руку на деревянную поверхность, потом медленно обернулась. Незнакомец все еще стоял в дверном проеме и изучающе рассматривал ее. А потом он вдруг улыбнулся обезоруживающей улыбкой.

«Что происходит?»

Чужак наконец шагнул в комнату. Шайка Камона замерла за столами. Все выглядели удивленными, но не особо встревоженными.

«Он их всех окатил удачей. Но… как ему удается держать под контролем такое количество людей сразу?»

Вин никогда не могла накопить много удачи, ее хватало только на случайные короткие толчки.

Когда незнакомец вошел в комнату, Вин наконец заметила второго человека, стоявшего за его спиной. Этот второй не производил особого впечатления. Он был ниже ростом, с коротко подстриженными прямыми волосами и небольшой темной бородкой. Он тоже носил дворянскую одежду, но не такую нарядную.

Камон на другой стороне комнаты застонал и сел, держась за голову. И посмотрел на вошедших.

– Мастер Доксон! Да уж, это сюрприз!

– Действительно, – согласился тот, что пониже ростом.

Вин сосредоточилась, сообразив, что уже видела его где-то.

«Кантон финансов. Они оба сидели в комнате ожидания, когда мы с Камоном выходили».

Камон наконец поднялся на ноги, не отрывая взгляда от светловолосого незнакомца. Камон посмотрел на руки мужчины, сплошь покрытые странными пересекающимися шрамами.

– Вседержитель!.. – прошептал Камон. – Выживший в Хатсине!

Вин нахмурилась. Обращение было ей незнакомо. Должна ли она знать этого человека? Ушибы и раны все еще болели, несмотря на захлестнувший ее покой, а голова слегка кружилась. Она оперлась о стол, но садиться не стала.

Кем бы ни был светловолосый чужак, Камон явно счел его важной персоной.

– Что ж, мастер Кельсер, – сказал Камон. – Это редкая честь для нас!

Чужак – Кельсер – покачал головой:

– Знаешь, мне не очень-то хочется тебя слушать.

Камон хрюкнул от боли, когда снова полетел на пол. Кельсер при этом и пальцем не пошевелил. Однако Камон валялся на полу, как будто его сбила с ног невидимая сила.

Камон умолк, а Кельсер обвел взглядом комнату:

– Остальные знают, кто я?

Многие из членов шайки кивнули.

– Хорошо. Я пришел в вашу берлогу, потому что вы, друзья, по-крупному задолжали мне.

В комнате стояла абсолютная тишина, если не считать стонов Камона. Наконец кто-то решился заговорить:

– Мы… что-то должны вам, мастер Кельсер?

– Разумеется. Видите ли, мы с мастером Доксоном только что спасли ваши жизни. Ваш недалекий главарь около часа назад вышел из кантона финансов и отправился прямиком сюда. А за ним шло два шпиона братства, а следом за шпионами – прелан высокого ранга и… Стальной инквизитор.

Все молчали, словно онемев.

«Вседержитель!» – мысленно воскликнула Вин.

Она оказалась права… она просто не сумела вовремя сообразить. Если там был один из инквизиторов…

– С инквизитором я управился, – продолжил Кельсер и немного помолчал, давая ворам осмыслить услышанное.

Кто мог так легко сообщить, что «управился» с инквизитором? Об этих существах говорили, что они бессмертны, умеют заглядывать в человеческую душу, а главное, они – непобедимые воины…

– И я требую соответствующей платы за свою услугу, – закончил Кельсер.

Камон на этот раз не встал: он явно сильно ударился и теперь плохо соображал. Все остальные продолжали молчать. Наконец Милев – темнокожий мужчина, ближайший помощник Камона – взял со стола ящик с золотыми мерами и шагнул к Кельсеру, протягивая ему деньги.

– Это то золото, что Камон получил в кантоне, – пояснил Милев. – Три тысячи мер.

«Милев страшно хочет угодить ему, – подумала Вин. – Да, тут нечто большее, чем просто удача… или это такая удача, какой я не умею пользоваться».

Кельсер немного помолчал и взял ящичек.

– Ты кто?

– Милев, мастер Кельсер.

– Хорошо, главарь Милев, я приму плату, если ты еще кое-что для меня сделаешь.

– И что именно? – спросил Милев после небольшой паузы.

Кельсер кивнул в сторону чуть живого Камона:

– Разберись с ним.

– Разумеется, – ответил Милев.

– Я хочу, чтобы он жил, Милев, – пояснил Кельсер, поднимая палец и грозя новому вожаку, – но не хочу, чтобы он наслаждался жизнью.

Милев согласно кивнул.

– Мы заставим его попрошайничать на улице. Вседержитель не одобряет эту профессию… так что Камону нелегко придется в Лютадели.

«Милев все равно избавится от него, как только Кельсер отойдет достаточно далеко».

– Хорошо, – сказал Кельсер, открыл ящичек с монетами и стал отсчитывать золотые меры. – Ты весьма перспективный человек, Милев. Быстро соображаешь и не такой пугливый, как другие.

– Мне уже приходилось иметь дело с туманщиками, мастер Кельсер, – ответил Милев.

Кельсер кивнул.

– Докс, – сказал он, обращаясь к своему спутнику, – где у нас пройдет встреча?

– Я думал, что в лавке Колченога.

– Я не назвал бы это нейтральной территорией, – покачал головой Кельсер. – Особенно если он решил не иметь с нами дел.

– Верно.

Кельсер посмотрел на Милева:

– У меня в этом районе будет одно дельце. И было бы неплохо заручиться поддержкой местных. – Он держал пригоршню монет, примерно сотню мер. – Мы хотим арендовать на вечер твой тайный дом. Можно это устроить?

– Конечно, – ответил Милев, с готовностью принимая деньги.

– Вот и славно, – кивнул Кельсер. – Теперь уходите.

– Уходить? – неуверенно переспросил Милев.

– Ну да. Забирай своих людей, и бывшего главаря не забудь, и уходи. Мне нужно поговорить наедине с госпожой Вин.

В комнате снова повисла напряженная тишина. Похоже, не одну Вин удивило то, что Кельсеру известно ее имя.

– Ну, все слышали? – рявкнул Милев.

Он жестом приказал нескольким громилам подхватить Камона и погнал всех к лестнице. Вин с опаской наблюдала за ними. Этот Кельсер явно обладал властью, а инстинкты твердили ей, что с такими людьми следует держать ухо востро. Знал ли он о ее удаче? Очевидно, да, иначе зачем ему разговаривать с ней наедине?

«Как этот Кельсер намерен меня использовать?» – думала она, потирая ушибленное плечо.

– Кстати, Милев, – небрежно бросил Кельсер, – когда я говорил «наедине», я имел в виду, что за мной не будут шпионить те четверо, что прячутся за дальней стеной. Будь добр, забери их с собой.

Милев побледнел.

– Слушаюсь, мастер Кельсер.

– Вот и хорошо. В переулке ты найдешь двух мертвых шпионов братства. Ради нас всех – окажи любезность, избавься от трупов.

Милев молча кивнул, поворачиваясь к выходу.

– Да, Милев… – добавил Кельсер. Милев обернулся. – Позаботься, чтобы никто из твоих людей не выдал нас. За твоей шайкой уже присматривает Стальное братство… не наживай себе еще и такого врага, как я.

Милев снова кивнул – резко, коротко – и исчез в лестничном колодце, плотно прикрыв за собой дверь. Несколько мгновений спустя Вин услышала шаги: кто-то выходил из тайной комнаты. Потом все стихло. Она осталась наедине с человеком, который умудрился напугать толпу воров и головорезов.

Вин посмотрела на дверь. Кельсер наблюдал за ней. Что он сделает, если она попытается сбежать?

«Он утверждает, что убил инквизитора, – думала Вин. – И… у него есть удача. Я должна остаться здесь, хотя бы для того, чтобы выяснить, что ему известно».

Улыбка Кельсера стала шире, и он расхохотался.

– Докс, это все слишком смешно!

Второй мужчина, которого Камон называл Доксоном, фыркнул и двинулся в другой конец комнаты. Вин напряглась, но он направлялся не к ней, а к бару.

– Ты и раньше был невыносим, Кел, – сказал Доксон. – Даже не знаю, что делать с твоей новой репутацией. Во всяком случае, не уверен, что смогу держаться подобающим образом.

– Ты просто завидуешь.

– Верно, – согласился Доксон. – Я ужасно завидую твоей способности управляться с мелкими жуликами. Но знаешь, я бы сказал, что ты чересчур жестоко обошелся с Камоном.

Кельсер сел за один из столов. Веселье его быстро угасло.

– Ты же видел, что он делал с девочкой.

– Вообще-то, нет, – сухо ответил Доксон, шаря на полках бара. – Кто-то загородил мне обзор.

Кельсер пожал плечами:

– Посмотри на нее, Докс. Бедняжку избили почти до потери сознания. Так что я не испытываю симпатии к толстяку.

Вин стояла на том же месте, внимательно наблюдая за чужаками. Теперь ее раны снова дали о себе знать пульсирующей болью. Между лопатками, наверное, будет гигантский синяк… да и лицо все еще горело от сильной пощечины. И голова немного кружилась.

Кельсер посмотрел на нее. Вин стиснула зубы. Боль. Она умеет справляться с болью.

– Тебе что-нибудь нужно, детка? – спросил Доксон. – Может, холодную примочку на лицо?

Вин не ответила, сосредоточив все внимание на Кельсере.

«Ну же, давай! Скажи, что тебе нужно. Начни свою игру».

Доксон, не дождавшись ответа, пожал плечами и отвернулся к бару. Через мгновение-другое он извлек пару бутылок.

– Что-то стоящее? – поинтересовался Кельсер, поворачиваясь в его сторону.

– А сам как думаешь? – усмехнулся Доксон. – Вкус у Камона не слишком изысканный, даже среди воров есть ценители получше. Так что это вино… самогон и тот приличнее.

Кельсер вздохнул:

– Ладно, все равно налей мне стаканчик. – Он снова посмотрел на Вин. – Ты хочешь чего-нибудь?

Вин промолчала.

Кельсер улыбнулся:

– Да не беспокойся ты… мы вовсе не такие страшные, как думают твои друзья.

– Вряд ли они ее друзья, Кел, – бросил из-за стойки бара Доксон.

– Верное замечание, – согласился Кельсер. – Ну, это не важно. Тебе незачем нас бояться, детка. Вот разве что Доксон дохнет на тебя…

Доксон закатил глаза:

– Ну да, или Кел возьмется шутить.

Вин стояла все так же неподвижно и молча. Она могла изобразить слабость, даже обморок, как она делала, общаясь с Камоном, но инстинкт подсказывал ей, что этих двоих на мякине не проведешь. Поэтому она просто стояла на месте, пытаясь оценить ситуацию.

Ее снова охватило спокойствие. Ей как будто предлагали расслабиться, проникнуться доверием, сделать то, что ей предложат…

«Нет!»

Она не двинулась с места.

Кельсер вскинул брови.

– Этого я не ожидал.

– Чего? – поинтересовался Доксон, наполняя вином стакан.

– Ничего, – отмахнулся Кельсер, все так же пристально глядя на Вин.

– Ты хочешь выпить или нет, девушка? – спросил Доксон.

Вин опять промолчала. Всю жизнь, сколько Вин себя помнила, она обладала удачей. Удача делала ее сильной, давала превосходство над другими ворами. Но Вин никогда не понимала, что это такое и как ей удается применять удачу. И теперь логика и инстинкты твердили ей одно и то же: она должна выяснить, что известно чужаку.

Каким бы образом он ни намеревался ее использовать, каковы бы ни были его планы, она обязана все выдержать. Она должна разобраться, как он сумел обрести такую силу.

– Я буду эль, – сказала она наконец.

– Эль? – переспросил Кельсер. – Вот как?

Вин кивнула, осторожно поглядывая на него:

– Да, мне он нравится.

Кельсер почесал подбородок.

– С этим придется поработать, – заявил он. – Ну все равно садись.

Слегка поколебавшись, Вин прошла вперед и села за маленький стол напротив Кельсера. Ее раны болели, но она не собиралась показывать свою слабость. Слабость убивает. Она должна сделать вид, что не замечает боли. Впрочем, когда она села, ее голова почти перестала кружиться.

Мгновение спустя к ним присоединился Доксон; он поставил перед Кельсером стакан вина, а перед девушкой – кружку пива. Но она не стала пить.

– Кто ты такой? – тихо спросила она.

Кельсер приподнял одну бровь:

– А ты, похоже, не любишь ходить вокруг да около?

Вин не ответила.

Кельсер вздохнул:

– А я так старался быть загадочным!

Доксон тихонько фыркнул, и Кельсер улыбнулся:

– Меня зовут Кельсер. Можешь считать меня главарем воровской шайки… только моя команда – это нечто большее. Людям вроде Камона нравится думать, что они – хищники, которые кормятся от знати и разных подразделений братства.

Вин покачала головой:

– Не хищники. Падальщики.

Кто-нибудь мог подумать, что в непосредственной близости от самого Вседержителя любая преступность невозможна. Но Рин давно объяснил ей, что на самом деле все наоборот: вокруг Вседержителя собралась самая влиятельная и богатая знать. А там, где есть власть и богатство, есть и теневой мир, особенно с тех пор, как Вседержитель стал обращаться со знатными людьми совсем иначе, чем со скаа. Видимо, благодаря той привязанности, которую он испытывал к их предкам.

В любом случае воровские шайки вроде той, что возглавлял Камон, были крысами, кормившимися отбросами города. Как и крыс, их не удавалось полностью истребить, особенно в таком огромном и густонаселенном городе, как Лютадель.

– Падальщики, – с улыбкой повторил Кельсер: похоже, он часто улыбался. – Да, подходящее определение, Вин. Ну, мы с Доксом тоже падальщики… только уровнем повыше. Можно сказать, мы другой породы… или более честолюбивы.

Вин нахмурилась:

– Вы знатные люди?

– Вседержитель, нет! – воскликнул Доксон.

– Или по крайней мере, не чистой крови, – уточнил Кельсер.

– Полукровок не существует – так говорят, – осторожно произнесла Вин. – Братство охотится за ними.

Кельсер бросил на нее насмешливый взгляд:

– Полукровок вроде тебя?

Вин как будто ударили.

«Откуда он…»

– Даже Стальное братство совершает ошибки, Вин, – сказал Кельсер. – Если они не заметили тебя, могли не заметить и других.

Вин после паузы задумчиво произнесла:

– Милев. Он назвал тебя туманщиком. Это нечто вроде алломанта?

Доксон посмотрел на Кельсера.

– А она сообразительна, – с одобрением заявил невысокий мужчина.

– Да, в самом деле, – согласился Кельсер. – Милев назвал нас туманщиками, Вин, однако он поспешил одарить нас этим именем. По-настоящему ни Докс, ни я – не туманщики. Однако мы ведем с ними кое-какие дела.

Вин замерла под изучающими взглядами двух мужчин. Алломантия. Таинственная сила, которой обладают знатные люди… ее даровал им Вседержитель около тысячи лет назад в награду за их преданность. Это было основной государственной доктриной, даже скаа вроде Вин прекрасно ее знали. Аристократия обладала алломантией и особыми правами благодаря своим предкам, по той же причине скаа несли вечное наказание.

Но по правде говоря, Вин совершенно не представляла себе, что такое алломантия. Похоже, это имело какое-то отношение к боевым искусствам. Она слышала, что один туманщик, как называют обладающих алломантической силой, способен убить целую воровскую шайку. Впрочем, знакомые скаа рассказывали об этой силе шепотом и с опаской. И до нынешнего момента она не задумывалась о том, что алломантия – это, возможно, то же самое, что ее удача.

– Скажи-ка, Вин, – заговорил Кельсер, с любопытством наклоняясь вперед, – ты сама понимаешь, что сделала с поручителем в кантоне финансов?

– Я использовала свою удачу, – тихо ответила Вин. – Я заставила его немного успокоиться.

– Или стать менее подозрительным, – уточнил Кельсер. – Чтобы его легче было надуть.

Вин кивнула.

Кельсер погрозил ей пальцем:

– Тебе следует многому научиться. Но первый урок я дам прямо сейчас. Никогда не используй свою эмоциональную алломантию против поручителей. Они обучены распознавать эту силу, они сразу видят, когда ими пытаются манипулировать. Даже высшей знати запрещено так или иначе воздействовать на чувства поручителей. Это именно из-за тебя поручитель послал за инквизитором.

– И молись, чтобы эта тварь окончательно потеряла твой след, – негромко добавил Доксон, прихлебывая вино.

Вин побледнела.

– Ты ведь убил инквизитора?

Кельсер покачал головой:

– Я просто отвлек его ненадолго… но и это уже достаточно опасно. Не беспокойся так, большинство слухов об инквизиторах – чистая выдумка. И раз уж он потерял тебя, то больше не найдет.

– Скорее всего, – тихо сказал Доксон.

Вин с опаской посмотрела на невысокого мужчину.

– Скорее всего, – согласился Кельсер. – Мы очень многого не знаем об инквизиторах, они, похоже, не подчиняются общим правилам. Эти штыри в глазах, например, должны были бы убить их. И все мои знания об алломантии никак не объясняют, почему они остаются в живых. Да… Если бы за тобой отправили обычного туманщика-ищейку, вообще не стоило бы беспокоиться. Но инквизитор… что ж, тебе придется быть осторожной. Хотя, конечно, это ты умеешь.

Вин нервно поерзала на табурете. Кельсер кивнул на ее кружку с пивом:

– Ты не пьешь.

– Вы могли что-нибудь туда подсыпать, – буркнула Вин.

– О, мне незачем заниматься подобными вещами, – с улыбкой сказал Кельсер, доставая что-то из кармана. – Ты просто сама, добровольно выпьешь вот эту таинственную жидкость.

Он поставил на стол маленький флакончик. Вин, нахмурившись, уставилась на него. В жидкости, на самом дне, осели какие-то темные крупинки.

– Что это? – спросила она.

– Если я скажу, никакой загадки не останется, – ответил Кельсер, посмеиваясь.

– В этом пузырьке, – вздохнув, сообщил Доксон, – спиртовой раствор и металлическая пыль.

– Металлическая? – недоуменно переспросила она.