Ратибор. Язычник Корчевский Юрий

Двое селян подвели к нему от опушки связанную женщину с мешком на голове. Ее поставили у идола, стянули мешок с головы, и Илья едва сдержал возглас удивления – и это лицо было ему знакомо по книге! Глаза девушки были заплаканы, во рту – кляп.

Илья не понимал, что происходит, но чувствовал – что-то неладное.

Волхв вытащил из складок рубахи кривой нож, и тут до Ильи дошло – жертвоприношение! Читал же он когда-то, что язычники в качестве даров приносили не только фрукты и овощи, но и резали у жертвенного камня домашних птиц, животных, а в особых случаях – и людей. Чаще всего это были пленные, люди из враждебных племен – их кровью мазали губы деревянных идолов. Неужели жрец сейчас убьет эту красавицу?

– Борг, стой! – громогласно крикнул Илья и бросился к волхву.

От неожиданного возгласа волхв застыл, держа в поднятой руке нож, и повернул голову в сторону Ильи.

Подбежав, Илья схватил его за руку.

– Что ты делаешь, волхв?

В глазах Борга появилось удивление:

– Ты Ратибор?

– Он самый!

Илья сжал своей рукой руку волхва, и лицо того скривилось от боли.

– Ты же послан Макошью помогать, зачем мешаешь обряду?

– Тебе так нужна ее жизнь? Я тебе дам за нее гривну.

Волхв секунду раздумывал, попытался дернуть рукой. Но Илья еще сильнее сжал руку старца, и нож выпал из нее.

В группе селян ахнули – плохое предзнаменование. Возмущаясь, люди двинулись к волхву и Илье.

Тот обернулся, отпустил руку волхва и положил свою руку на рукоять меча.

– Кто будет нападать первым?

Селяне остановились. Они были безоружны и, хотя их было много, нападать на воина не решались.

Волхв прошипел сквозь зубы:

– Как ты смеешь обнажать меч?

– Я только положил руку на его рукоять. Так ты согласен на обмен? Берешь гривну серебра за девушку?

Спросил Илья не миролюбиво – с угрозой в голосе. Волхв хоть и жрец, а живой человек и может испугаться за свою жизнь. Старик он уже, пожил много, но умирать все равно не хочется.

– Согласен, – процедил сквозь зубы волхв, – она твоя.

Илья развязал мошну и, достав гривну, бросил ее на жертвенный камень. Вынув из ножен боевой нож, разрезал путы на руках девушки, потом вытащил кляп у нее изо рта.

– Иди к деревьям, жди меня. И никого не бойся. Ты поняла?

Девушка кивнула. Была она бледна, и Илья видел, что тело ее сотрясала мелкая дрожь от пережитого. Если бы не он, волхв уже убил бы ее.

Тот же, глядя на действия Ильи, усмехнулся:

– Она теперь изгой. Вот эти люди – ее племя. На их землях неурожай, засуха. Они сироту-девственницу привели для жертвы, а ты помешал.

– Кто тебе не дает за деньги, что я дал, купить стадо баранов или несколько быков и принести жертву?

– Можно и так.

Волхв подобрал с жертвенного камня гривну, осмотрел ее и удовлетворенно кивнул. Гривна исчезла в складках одеяния. Затем он повернулся к селянам:

– Богам оказалась неугодна смерть юной сироты, потому они прислали своего воина по имени Ратибор для ее спасения. Но дождь вам будет! Славный воин Ратибор дал выкуп за девушку, много денег – большую гривну. Я куплю на нее несколько быков и принесу одного из них в жертву богам. Боги будут довольны! Я совершу обряд на капище Перуна, Даждьбога и Макоши. Ступайте с миром, люди, и благодарите Ратибора.

Возмущение селян сошло на нет. Все видели гривну, все верили волхву. Поклонившись ему в пояс, они стали расходиться.

Волхв повернулся к Илье:

– Неуж за девицу безродную людей мечом побил бы?

– Клянусь, сделал бы так!

– По Ярославовой «Правде», коли меч обнажил, но удар не нанес – одна гривна.

– Разве я обнажил его? – возразил Илья. – Видаков нет!

– Правда твоя, – скривился волхв. – Ты мне в помощь послан Макошью, а на самом деле воспрепятствуешь в моих делах.

– Понравилась девка, я не прочь ее в жены взять.

– Даже так? Она же безродная и нищая, приданого за нее никто не даст.

– Ничего, с голоду не помрем. Меч прокормит и боги помогут.

– Так ведь детишек у вас не будет, ты же нелюдь!

– Как ты меня назвал? – Илья нахмурился. Нелюдь в его понимании – это человек, совершивший дикое, жестокое, выходящее за границы зла преступление.

– Как есть нелюдь! – подтвердил свои слова волхв. С этими словами он опасливо отступил на пару шагов, опасаясь ответных действий со стороны Ильи – силу его руки волхв уже испытал на себе.

– Ты же не нашего мира. Оболочка твоя человеческая, а ранить или убить тебя невозможно, потому как ты не рожден еще. Не веришь – уколи себя ножом или порежь, сам увидишь.

Глаза волхва торжествующе блестели, а Илья был ошеломлен услышанным. Он – и нелюдь! Тем не менее он вытащил боевой нож и уколол себя острием в левую ладонь. Выступила капелька крови, и Илья почувствовал боль. Врет волхв! Он повернул руку ладонью к волхву – любуйся, мол! Однако волхв только хмыкнул. Илья взглянул на ладонь. На ней – ни следа – ни укола, ни крови. Но ведь только что была!

Илья резанул себе по предплечью. Рана получилась длинная, потекла кровь – красная, как у всех. Но она на глазах свернулась, превратилась в струп, который быстро исчез. Под ним не оказалось даже шрама, и Илья в душе вынужден был признать правоту волхва. Неприятно было ощущать себя нелюдем, но против очевидного не попрешь.

– Убедился? – Волхв торжествовал.

– Твоя взяла. Но девчонку не трогай, она моя.

– Я тебе таких пять десятков приведу, ежели за каждую гривну платить будешь.

– Мне другие не нужны! – отрезал Илья. Просто он не в курсе был, что на торгах людей можно продавать, как скот, – в его времени работорговцев уже не было. А здесь девственница младых лет стоила от силы два дирхема или две куны. За гривну большую целый гарем купить можно, язычеством многоженство не воспрещалось. Можешь содержать – имей. Тем более что от воина и родится воин – как от князя княжич. А от холопа?

Илья подошел к девушке и слегка приподнял ее голову пальцами за подбородок.

– Как зовут тебя, краса ненаглядная?

Сказал и сам своим словам удивился, сроду к девушкам так не обращался.

– Марья.

Почему-то Илья так и думал.

– Пойдешь со мной?

– Хоть на край света! – Девушка даже не раздумывала, она боялась остаться с волхвом.

– Нет, так далеко нам не надо, мы в Суздаль пойдем.

– Вот это правильно, – сказал подошедший волхв. – Давай отойдем.

Волхв хотел поговорить наедине.

– Вокруг Суздаля неурожай, дождей давно не было. Народ волнуется. Есть у меня там надежные люди, на торгу, в людных местах народ к бунту подбивать будут. А все почему? Отвернулись людишки от веры отцов и дедов наших, к чужой вере повернулись. А что может их распятый бог? Вот я с молитвой к богам могу обратиться, и не далее как сегодня или завтра дождь животворящий пройдет. Людишкам внушить надо, что все зло от церкви с крестом идет, от священнослужителей. Князья и ближние люди веру чужую первыми переняли. И голод им не грозит, поскольку их холопы втридорога зерно на торгах в других городах спускают, меды стоялые пьют. Вот где неравенство!

– А есть ли равенство вообще, Борг?

– Не будем вдаваться в бесплодные споры.

– Хорошо. Моя задача в чем?

– Мыслишь правильно. Если удастся бунт поднять, ты поддержишь воинским умением. Знаю, один в поле не воин – так ты не один будешь. Ты человек заметный: и ростом удался, и храбр, и решителен, и умен – на тебя равняться будут. Кроме того, ты неуязвим, а это – лишний козырь нам. После первых же столкновений мои люди на торгах да на постоялых дворах нашептывать будут: бессмертен он, потому как богами отмечен или сам один из их сыновей. И имя у тебя подходящее – Ратибор, иначе – с ратью борешься.

– Возвысить хочешь?

– Не я, боги такой совет дали. Черни знамя нужно, прапор, ну, как у князя.

– А если князь или наместник его дружину нашлет?

– Э, где князь! Во Владимире сидит, о сборе налогов и податей думает. Если и пошлет гридей из младших, так числом малым. Одолеешь!

И такая убежденность в словах волхва была, что поверил ему Илья.

– Как мне людей твоих найти, Борг?

– А зачем их искать? Они тебя сами в нужный момент найдут. Да ты и сам поймешь, когда надобен будешь. А пока с девицей красной развлекайся.

– Понял. Ты одно мне скажи, волхв, – как ты о появлении моем узнал и имя угадал?

– Полнолуние было, Макошь слова утешительные сказала – воин к тебе придет.

Волхв достал из складок длинной рубахи серебряное зеркало, небольшое – с ладонь, и круглое, дохнул на него и к Илье поворотил. Илья оторопел: в зеркале был он, как сейчас – в шлеме, со щитом, с мечом на поясе. Волхв дохнул на зеркало еще раз, и изображение померкло.