Сто баксов на похороны Бабкин Борис

Харя обернулся и увидел остановившегося в дверях Корня. Харя встал в стойку.

– Каратек, – ухмыльнулся появившийся из-за спины Корня Цыганок.

Харя выхватил пружинный нож. Сухо щелкнув, блеснуло тонкое лезвие. В руках парней появились пистолеты. Ствол «ТТ» Корня был удлинен глушителем. Сухо щелкнул выстрел. Харя, вскрикнув, рухнул на пол. Цыганок в прыжке сильно пнул его ногой в лицо. С коротким визгом к Харе подскочила разъяренная Кролик.

– Сука! – выкрикнув, с разбега ударила Харю ногой в живот, потом каблуком между ног.

– Хорош, – подскочил к ней Кривой. – Мне жмур на хрен не упал. Тормози! – Обхватив разъяренную женщину за талию, оттащил ее.

– Убью гада! – пытаясь вырваться, визжала она.

– Хорош! – заорал Кривой.

Цыганок, усмехнувшись, присел возле окровавленного Хари и похлопал его по щекам ладонью. Тот, замычав, открыл затуманенные болью глаза.

– Кто ваш барин?

– Щербак, – ответил за него Кривой.

– Распишитесь, – кивнул следователь. – Вы освобождаетесь…

– Слава Богу, – вымученно улыбнулся Свиридов.

– Благодари не Бога, – заметил следователь, – а людей, которые дали показания. Оказывается, есть еще люди, – удивленно покачал он головой. – Честное слово, в моей практике это первый такой случай, когда люди сами по прошествии времени дают показания в чью-то пользу. Ведь считалось, что ты виновен, ибо нарушил главный закон дорожного движения. И ты был бы оправдан совсем, если бы не содержание алкоголя в крови. Знаю, – кивнул он, – ты уверяешь, что не пил. И многое говорит в твою пользу. Но тем не менее алкоголь в крови обнаружен, и против этого, как говорится, твои слова бессильны. Как мог оказаться алкоголь…

– Не знаю, – тяжело вздохнул Олег. – Я сам об этом постоянно думаю и ничего понять не могу.

– Распишись. – Следователь протянул ему казенный бланк. – Подписка о невыезде. Все-таки тебя будут судить, потому как пусть и не ты совершил аварию, но ты был пьян.

– Он сказал, – сердито говорила Александра, – что приезжали парни из Мичуринска по поводу какой-то девушки. Чего мне врать-то? – Она пожала плечами. – Юрка именно так и сказал. И соседу он, кажется, то же самое говорил.

– Не из-за девки, – вмешался сидевший у окна Роман. – Что-то насчет аварии. Вон Хлебанов слышал, как они на Юрку наезжали. Мол, не говори, что ты чего-то видел. Ну, в таком роде.

– Где живет этот сосед? – спросил его плотный мужчина в джинсах.

– Я знаю, – кивнул стоявший у двери старший лейтенант милиции. – Хлебанов дважды судим. Недавно вышел. Так вроде безобидный, но все равно нет-нет, а навещаю.

– Распишитесь. – Штатский подвинул исписанный лист Александре.

– А вы, если можно, – взглянул он на Романа, – пройдемте к этому Хлебанову. Напомните ему, ну, не так чтобы слово в слово, а…

– Понял, – кивнул Роман, поднимаясь.

– Тебе-то чего надо? – рассердилась Александра. – Им нужно, пусть и узнают. Вечно ты не в свои сани садишься.

– Заткнись! – огрызнулся Роман.

– А ты мне рот не затыкай! – вспылила Александра. – Живешь на моем, а мне же и…

– Перестаньте, – строго сказал милиционер. – Это ваши семейные дела. Не нужно их на люди выносить.

– Ты участковый, – Александра повернулась к нему, – и должен знать, кто и как живет. А то он придет домой выпивши и подвесит мне…

– Стоило бы, – буркнул Роман, – а то совсем…

– Видите! – торжествующе проговорила она. – Я прошу вас…

– Да прекратите вы! – не выдержал оперативник. – Ну и баба у тебя, – неожиданно сочувственно сказал он Роману.

– Да что же это делается! – подбоченясь, вызывающе громко заговорила Александра. – Милиционер, и тот…

– Да хватит тебе, Александра Андреевна! – повысил голос участковый. – Что ты на мужа наезжаешь? Ну давай я его сейчас заберу. И что? Легче, что ли, станет? Таким мужем, как твой, гордиться надо. Ведь на все руки мастер. Ты вон ездила в Крым, а он один все по хозяйству делал. И дочь навещал. Стыдно, Александра.

– Пойдемте, – шагнул в открытую дверь Роман.

– Вы ему прикажите, – обратилась к участковому Александра, – чтоб он не касался меня даже пальцем! А то я прямо сейчас заявление напишу.

– Да когда я тебя трогал-то? – не сдержался Роман. – За все время слова плохого не сказал. Ну, иногда доведешь, так пошлю на хрен, и все. А ты… – Он махнул рукой и вышел.

С осуждением посмотрев на Александру, оперативник вышел следом.

– Зачем ты так? – тихо спросил участковый. – Наверное, чувствуешь, что рыльце в пуху? – прошептал он.

– Что? – на всякий случай тоже понизив голос, все еще сердито спросила она.

– Видел я, как ты с каким-то мужиком в иномарке миловалась, – перебил ее старший лейтенант. – Да, – увидев ее испуганно-растерянный взгляд, кивнул он. – Я со своими на рыбалку ходил. Посадками шли, и увидел. Дело, конечно, не мое, – он взглянул на дверь, – но, как мужик, я бы тебе подол задрал и крапивой.

Махнув рукой, вышел. Ахнув, Александра обессиленно опустилась на стул.

– Вот это да! – весело удивился грузный мужчина в спортивном костюме. – Так, значит, это ваши парни его под откос пустили? Надо сказать, вы сделали мою работу, – засмеялся он. – Так что можете на меня рассчитывать. А что там?

– Все то же, – сказал Хаджи. – Твоя подопечная рот не по делу раскрывает. Уж больно честная, – усмехнулся он. – Ты ей закрой ротик, а то мы это сделаем.

– Вот это да, – повторил грузный. – И Любка по этому же делу проходит. А говорят – совпадений не бывает. – Тряхнув головой, взял бутылку армянского коньяка и налил три рюмки. – Давайте тяпнем по чуть-чуть. Только, может, вы мне все-таки поясните, что у вас за канитель? Неужели какого-то водилу подставить не могли? Ведь свидетели должны говорить то, что вы скажете, а получается…

– Их никто за язык не тянул, – недовольно прервал его Вячеслав. – Видел и молчи. А то в них вдруг честность пробудилась. Раньше дремало это самое чувство, а теперь вдруг проснулось. Орлова даже в милицию написала. Прочитала в газете об аварии и решила установить истину, стерва.

– С ней нет проблем, – усмехнулся грузный. – Тем более что за молоковоза за мной должок. Вы тогда в самое яблочко попали. Собственно, мне это и на хрен бы не упало. И вдруг узнаю, что он в больничке. Как этим не воспользоваться? – Он с улыбкой посмотрел на Хаджи. – Благодарю, парни.

– Ты Орловой рот заткни, – посоветовал Вячик, – а то потом обижаться будешь. И еще… тут кое-кого из твоих поломают трохи. Ты не вмешивай остальных. Пусть ребята Кривого свое получат.

– Это ты насчет Хари? – засмеялся грузный. – Отметелили его прилично. Правильно сделали. Он в последнее время весь из себя. Пальцы веером и зубками поскрипывать начал. Так что с этим нет проблем. А Любке сегодня все объясню, и она не вякнет. Давайте! – приподнял он рюмку.

Вячик и Хаджи взяли по рюмке.

Увидев, что дверь открылась и в палату входит мужчина в наброшенном на плечи белом халате, Юрий, порывисто приподнявшись, коснулся спиной стены и схватил стоявший на тумбочке графин с водой.

– Извини, – остановившись, нерешительно проговорил вошедший, – ты Устинов?

– Не-а, – покачал забинтованной головой Юрий. – Он домой уехал. А что нужно-то?

– Скажи, что Свиридов заходил. Он мне помог крепко. Вот. – Вытащив из кармана рубашки листок, положил его на тумбочку. – Адрес мой. Пусть…

– Я Устинов, – улыбнулся Юрий. – Просто подумал, что ко мне пожаловали те, кто молоковоз под откос спустил. Колеса «духи» продырявили, я и улетел. Как еще живой остался! Но медики говорят, теперь все нормально. Еще несколько дней, и до дома, до хаты. Приеду, – улыбнулся он, – щей нажрусь. Все эти диеты и добавки разные для похудания и не потребуются, если в родную больницу попал. Жрать почти постоянно хочется. Хорошо еще, из деревни нет-нет да и заглянет кто-нибудь, поесть принесут. Денег-то сейчас, считай, ни у кого нет. Все на подсосе. Ты вроде как домой собрался? А с милицией как?

– Под подписку о невыезде отпустили, – ответил Олег. – Так бы и дело закрыли. Но понимаешь, – тяжело вздохнул он, – алкоголь в крови обнаружили. Да и запах – слабый, но был. А ведь не пил я.

– Я и гибэдэдэшнику то же самое говорил. Ты ведь с женой и ребенком ехал. Баба хрен выпить дала бы. Может, тебе эти крутые, с джипа впрыснули? Они же первыми к тебе подошли.

– Да ну. Они, наверное, сразу уехали. Сволота! Сюда приходили. Пугали, гады.

– Значит, проведывали. У меня в деревне от них парнишки были. Сами не появились. Но жду. – Юрий поставил графин на тумбочку. – Должны прийти. Если не сами, то кто-нибудь от них точно заявится.

– И не боишься? – удивленно спросил Олег.

– Отучили меня бояться, – хмуро проговорил Юрий.

Свиридов не понял, но уточнять не стал.

– Спасибо, – благодарно проговорил он.

– Хватит тебе! – Юрий улыбнулся. – Если бы я что соврал, тогда бы спасибо говорил. А так что видел, то и сказал. Еще двое с «КамАЗа», – вспомнил он. – Они показания дали. И баба какая-то. Из Рассказова. Она написала, что видела что-то и может помочь установить истину.

– Все равно спасибо, – повторил Олег. – Лично я бы, наверное, не влез в это, – признался он. – Как-то старался все время подальше от таких дел держаться. Семья была, для сына и жены жил. Меня же Тонька уговорила заняться продажей рыбы. Я ее из-под Волгограда возил. Вот и в этот раз ехал. А Тонька и сын там гостили у знакомых наших… – Олег порывисто отвернулся. Юрий успел заметить выступившие на его глазах слезы. – Теперь выходит, что я виноват в их гибели. Врачи сказали, что Тонька назад к Димке повернулась, может, из-за этого и… – Не договорив, махнул рукой. – Знать бы, кто эти подонки, – с ненавистью произнес он, – своими бы руками удавил! Ведь он, гад, на обгон прямо перед «КамАЗом» пошел. Я притормозить хотел, чтобы он успел уйти, и чувствую – удар. И все, – вздохнув, тряхнул головой, – как провалился. Очнулся уже в больнице. Плечо вывихнул, но сейчас вроде нормально, – он пошевелил правым плечом, – и башкой здорово долбанулся. Ремни, говорят, спасли. Я… – Растерянно замолчав, вздохнул и виновато взглянул на Юрия. – Спасибо. Ты не можешь даже представить, что ты для меня сделал.

– Перестань, – помотал головой Устинов. – Вот ты зашел ко мне, и поэтому я тебе должен спасибо говорить. Я просто сказал то, что видел. Наверное, Россия еще не умерла. Хотя… – Он, вздохнув, тряхнул головой и неожиданно выматерился.

– Ты чего? – опешил Олег.

– Так, – зло оскалился Юрий. – Когда с Чечней подписывали договор – это примерно то же самое, что и капитуляция Германии. Хотя там другое. Мы, великая держава, как скрипит наш первый российский президент, проиграли войну чеченцам. Мы там кильку лопали, и той было очень мало. А потом… – Шумно выдохнув воздух, замолчал.

– Ты был там? – осторожно спросил Олег.

– И не раз жалел об этом, – криво улыбнулся Юрий. – Дело не в том, что я там воевал. Это, как говорится в Конституции, святой долг каждого гражданина. Да, в сущности, и войны там не было. Так, пародия. Да ладно, ни к чему это. С тобой-то что? Ты под следствием или…

– Я же говорил – под подписку о невыезде отпустили. Алкоголь в крови нашли. Вот и…

– А может, тебе эти твари и влили? – перебил его Устинов.

– Мне об этом один милиционер упоминал, но я без сознания был. Даже если и влили бы, не выпил бы. Хотя, – задумчиво добавил он, – иначе никак не объяснишь, откуда во мне алкоголь появился. Но неужели и это они сделали? Каким же гадом нужно быть, чтобы…

– Точно, они, – уверенно перебил его Юрий. – Я где-то читал о таком. Укатить им нельзя было – те, с

«КамАЗа», рассказали бы все как было. А так они и их спровадили, и, чтобы ты не вякал, капнули тебе в рот трохи. Ты же пусть не совсем, но в сознании был. Точно, они.

– Ладно, – не зная, что говорить, пожал плечами Олег, – пойду. Мне медсестра одна сказала, в какой ты палате. Вот и зашел. Спасибо тебе, – в который раз сказал Свиридов.

– Поняла? – спросил в сотовый телефон грузный мужчина.

– Конечно, – с обидой ответила женщина. – Но ты не знаешь, Гена, что…

– Люба, – недовольно сказал он, – давай не будем ахать. На кой хрен ты вообще в это влезла? Ведь сколько раз говорил: что бы ты ни видела – молчи. А в тебе, видите ли, совесть проснулась. В общем, все. Если даже менты вызовут, держи рот на замке. А еще лучше – скажи, что, мол, со слов кого-нибудь написала. Все! – Он отключил телефон. И в это время проиграл вызов радиотелефона. Он взял его.

– Геннадий, – услышал грузный взволнованный голос Александры, – ты мне нужен!

– Что случилось? – равнодушно поинтересовался он.

– Приезжай. Тебя это тоже касается. – Она положила трубку.

– Ну и денек выдался, – недовольно проворчал Геннадий.

– Щербак, – заглянул в комнату молодой светловолосый мужчина, – Кривой звонил. Москвичи интересовались насчет Любки.

– За кого они меня держат? – разозлился Геннадий. – Я же сказал, что она больше – ни полслова!