Сказки врут! Шевченко Ирина

– За то, что я тебя во все это втянул.

– Я сама втянулась.

– Нет, это я виноват. – Серый опустился на кровать и усадил меня рядом. – Понимаешь, я знал обо всем. С самого начала знал. И что умер, и что воскрес. Не рассказывал никому, чтобы за психа не приняли, но знал. И что следят за мной, тоже знал. Чувствовал. Потому и старался особо не высовываться, из квартиры от силы раз пять за все два месяца вышел. А вчера… Вчера ты пришла. Такая красивая, такая… – Горячие губы коснулись моего лба, а по коже мороз прошел. – Помнишь, как я ногу сломал? – прошептал, не отстраняясь, Сережка. – Больше месяца дома просидел. А когда стало можно наступать и потом во двор выйти – не ходил, летал! И это всего лишь после болезни. А представь, каково это после смерти. Я не сразу почувствовал, как и с ногой тогда. Но ты пришла, и… Жить захотелось. На всю катушку…

Я понимала. Гладила серые волосы, вдыхала запах кожи – его запах, тонула в темноте глаз. Его желания жить с лихвой хватало на нас двоих, и меня, как и вчера, накрыло с головой.

– Прости. Я не хотел тебя впутывать, Насть. Только не тебя.

– Прорвемся, – пообещала я ему.

Не для того я ждала его столько лет, чтобы найти и потерять в один день.

– А этот, – я кивнула на стену, – еще дрыхнет?

– Нет его.

– Нет? – Я испугалась, что темный бросил нас или вообще сдал конкурентам.

– Сумка на месте. – Сережка успокаивающе погладил меня по плечу. – Шмотки, ноутбук, книжка. Документов никаких.

– Ты рылся в его вещах?!

– И что? Он в моей жизни роется, в душе у меня копошится – ему можно?

В повисшем молчании утешало лишь то, что он по-прежнему не отпускал моей руки.

Так и сидели до тех пор, пока не щелкнул замок входной двери.

– Дорогой, я дома! – прокричал из коридора темный. Заглянул в комнату. – Сергей, не нервничайте, это я не вам. Мобильник в пиджаке забыл, а он у меня действительно дорогой. Кстати, никто не звонил?

Внешне он теперь ничем не напоминал вчерашнего солидного джентльмена. На смену шикарному костюму пришли джинсы и ярко-зеленая безрукавка, волосы спрятались под бейсболкой, а глаза – за темными стеклами солнцезащитных очков. Осталась только насмешливая полуулыбка и шрам на виске. Да еще татуировка на мускулистом плече, которую я заметила, но не рассмотрела ночью: щит, меч, какие-то буквы.

– Это не знак тайного общества, Ася. Память об армии. Пограничные войска.

– Ася? – подозрительно поглядел на меня Серый, но мне в этой фразе не понравилось отнюдь не обращение.

– Вы и мысли читаете?

– Только если они так явно написаны на вашем лице.

Усмешка колдуна частично развеяла мои страхи. Мало приятного находиться в обществе человека, запросто копающегося в твоей голове.

– Где вы были?

– Ходил за продуктами.

– Спасибо. Но мы вроде бы не бедствуем.

– Не для вас. – Нимало не смущаясь того, что я еще в ночной рубашке, колдун прошел в спальню и поставил на подоконник какой-то пакет. – Решил Георгия побаловать.

Благодетель, блин! Ночью домового подкармливал, сегодня Жорику гостинцев принес. Еще пара дней, и мне какой-нибудь пряник перепадет.

– Георгий – мужчина взрослый, хватит ему червями да мухами перебиваться. – Он достал из пакета картонную коробочку и отодвинул с аквариума сетку. – Пора попробовать настоящей еды.

Встряхнул коробку и за тоненькие хвостики вытащил из нее двух маленьких белых мышат.

– С ума сошли?! – закричала я, увидев, что он собирается бросить их на съедение жабу. – Не смейте!

– Он их реально сожрет? – полюбопытствовал Серый.

– И ты туда же? – Я стукнула его кулаком по колену. – Никого мой Жорик жрать не будет! Иди на кухню и принеси банку. Под мойкой стоят трехлитровые. А вы…

– Что я? – Колдун сдвинул очки на лоб и невинно захлопал голубыми глазками. – Я же как лучше хотел.

Сережка принес банку, и под моим строгим взглядом темный аккуратно опустил в нее мышек.

Жорик обиженно квакнул.

– Спокойно, Георгий, я это предвидел. – Мужчина вытащил из пакета еще одну коробочку. – На сверчков ваша доброта, Анастасия, я надеюсь, не распространяется?

Я промолчала, и он запустил под сетку штук пять живых насекомых. Жаб алчно выпучил глаза, не зная, на которой из жертв сосредоточиться.

– А с ними что делать? – Серый потряс банкой с мышами.

– Сейчас тоже покормим, – решила я. – Хлебом, или сыром, или еще чем-нибудь.

– Это я тоже предвидел, – вздохнул темный, раскрыл свой волшебный пакет и протянул мне упаковку корма для мелких грызунов. – Сами, кстати, перекусите, и поедем. Я уже поел… Если это кого-нибудь волнует.

– Куда поедем? – насторожился Сережка.

– К вам домой. Хочу взглянуть на вещи, которые вы привезли с буровой. Заодно маму успокоите. Скажете, что уезжаете с девушкой на море недели на две. По-моему, достоверное объяснение предстоящего отсутствия.

Серый ответил благодарным взглядом. Колдун пожал плечами:

– Да, я милый и добрый. Бываю. Но не стоит злоупотреблять моей добротой.

Я сделала нам с Сережей бутерброды, заварила чай в пакетиках. Темный вызвал такси.

– Вы не нервничайте, но на лавочке у подъезда сидит вчерашний охотник. Правда, сегодня без кола.

– Сидит? – растерялась я. – А мы просто так выйдем?

– День на улице. – Мужчина пожал плечами. – Дети, дамы с собачками. Вряд ли он кинется убивать вашего приятеля.

– Да я его сам сейчас убивать буду! – сжал кулаки Сережка, когда, выйдя на улицу, рассмотрел своего несостоявшегося убийцу при свете дня.

На скамеечке скромно сидел парнишка лет двадцати, в шортах и клетчатой рубашке. Безволосая голова-яйцо, бледное личико, тощие плечи. На шее – шина-воротник, видать, здорово ему вчера прилетело.

– Не нужно, – придержал Серого колдун. Но, проходя мимо светлого, не сдержался: – Присылают стажеров с неокрепшими костями, а меня пусть совесть мучает, да? – обронил он, не глядя на парня.

Тот непроизвольно коснулся гипсового ошейника.

– Мы все равно доберемся до вместилища, – негромко произнес парень нам вслед.

Темный сбился с шага, но тут же двинулся дальше, к ожидавшей нас машине. Распахнул заднюю дверцу для нас с Сережкой, а сам устроился рядом с водителем.

– О каком вместилище он говорил? – спросил Сергей.

– Понятия не имею. Видимо, я слишком сильно его ударил.

Наверняка врал.

У дома Серого тоже дежурил светлый. Наш сопровождающий указал на высокого старика с окладистой белой бородой, выгуливавшего жирную таксу. Тот и не таился: поклонился, приподняв над головой соломенную шляпу, и ощупал Сережку недобрым взглядом.

– По лестнице пойдем, чтобы без сюрпризов. – Темный первым вошел в подъезд.

Я не заметила, откуда в его руке появился пистолет, но сразу поняла, что это точно не зажигалка.

Он так и шел до седьмого этажа, словно герой голливудского боевика, держа оружие наготове и вслушиваясь в каждый звук. Позволил себе расслабиться, лишь когда тетя Вера открыла дверь и мы оказались в прихожей Линкевичей.

– Мам, тут такое дело, – слишком бодро начал Сережка, и заметивший тревожный взгляд его матери колдун перехватил инициативу:

– Здравствуйте. Вы мама? Сергей о вас много рассказывал.

– Да? – растерялась женщина.

– Конечно же нет, – тут же огорошил ее темный. – Но так принято говорить при знакомстве. А вы должны ответить, что тоже слышали обо мне много хорошего. И кому какое дело, что ваш сын сам меня не знал до вчерашнего дня?

До чего же обаятельный, гад! Теть Вера уже расслабилась, улыбается.

– Я Настин дядя, – продолжал напропалую врать колдун. – Заскочил к племяшке проездом, тогда и познакомились. Вы уж простите, что я его на ночь задержал. Настюха, она, конечно, умница, но в мужской компании время коротать веселей. Футбол посмотрели, выпили по рюмочке. Честно, по рюмочке, не больше. Видите, с утра оба, как огурчики. Особенно Серега – зеленый и в пупырышках. Поражаюсь этой молодежи: у моря живут, а моря и солнца не видят.

– Какое море?! – замахала руками женщина. – Он и из дому-то не выходит. Спасибо Настеньке, вчера хоть погулять вывела.

– Настеньку бы кто почаще выводил, – вздохнул в ответ «дядя». – Но у меня есть предложение по этому поводу. Я ведь на море приехал, думал с семьей отдохнуть, путевку в пансионат взял на две недели. А жену с работы не отпустили. Что ж теперь, пропадать добру? Решил молодежи подарок сделать, пусть отдохнут. Может, и вы захотите поехать. Место хорошее, тихое. В прошлом году там же отдыхали, жене очень понравилось.

Переиграл все-таки! Сейчас как согласится…

– Мама не может, – промямлил Серый. – Я же говорил.

– Да, у меня уколы в поликлинике, – с сожалением вымолвила Вероника Николаевна, – пропускать нельзя. А ребята пускай едут! Чего в этом городе сидеть?

– Талант, – усмехнулся Сережка, когда мы оказались в его комнате. Тетя Вера благословила нас на морской отдых и умчалась на кухню собрать чего-нибудь на дорожку. – Я сам почти поверил, что на пляже две недели проваляюсь.

– Еще и жену какую-то сочинил, – прибавила я.

– Почему сочинил? – серьезно поинтересовался темный. – Я что, не человек? У меня, что, и жены быть не может?

– Конечно может, – смерил его оценивающим взглядом Серый. – И жена, и девушка, которую ты на лимузинах катаешь.

– В мою личную жизнь лезть не советую, – мрачно предупредил колдун. – Сам сначала до свадьбы доживи. И давай вещи показывай. А заодно и собирайся. Море ждет.

Одежда темного не заинтересовала. Но складной нож, который Сергей достал из рюкзака, он чуть ли не на зуб пробовал. Потом с сожалением отложил в сторону. Взял со стола обтянутую брезентом фляжку, свинтил крышку, понюхал и тут же бросил назад.

– Что еще? Кольца, цепи, кулоны?

– Цепочка с крестом, вот эта. – Серый вытащил из-за ворота футболки серебряную цепочку с крестиком.

– Нет, – махнул рукой темный. – Вчера еще видел. Думай. Вилка, ложка, открывалка… Часы! Часы же у тебя были?

– Да. Вот. – Парень вынул что-то из ящичка стола и подал колдуну.

– Это часы? – скривился тот, брезгливо откладывая простенькие часики с электронным табло. – Давай считать, что ты пошутил.

– Ну извини, – окрысился Сережка, – хотел швейцарский хронометр купить, как у тебя, да пяти баксов не хватило.

– Верю. Как раз столько ты днем раньше потратил на этот образец народного китайского творчества.

– В глаз хочешь? – без обиняков предложил Серый.

– Не хочу, – спокойно, как от чая с плюшками, отказался колдун. – Вспоминай, что еще у тебя было.

– Больше ничего.

– Точно? – Мужчина снова взял со стола нож, открыл, пальцем проверил остроту лезвия и со щелчком закрыл. – Что ж, бывает и так.

Уйти сразу же не получилось. Вероника Николаевна настояла, чтобы мы покушали горяченького. Темный рассыпался в комплиментах хозяйке, попутно обругав неумеху-племянницу, сутки пичкающую его бутербродами, и сожрал две тарелки борща. Тетя Вера млела и наверняка внимания не обратила на то, что гость «забыл» представиться.

– Был рад познакомиться, – сказал он ей, задержавшись на выходе. – Я знаю, что именно так говорят, прощаясь, но это совершенно искренне.

– И взаимно, – улыбнулась женщина.

Она вдруг покачнулась, схватившись за грудь, и колдун, опередив Сергея, придержал ее за локоть. Лицо его на миг искривилось, словно от боли.

– Мама? – встревожился Серый. – Сердце? Опять?

– Да нет, – проговорила она медленно, прислушиваясь к себе. – Кольнуло и отпустило. Вы идите, милый, идите. Хорошо вам отдохнуть.

В дверях темный оступился, но не упал, ухватившись за косяк. Вышел на лестничную площадку и подошел к лифту.

– Не по лестнице? – удивилась я.

Он повернул к нам побледневшее лицо, неопределенно махнул рукой.

– Пойдем, – подтолкнул меня в спину Сережка.

В лифте он молча смотрел в спину отвернувшегося к стене мужчины, а на первом этаже, выйдя и оглядевшись, заступил направившемуся к двери на улицу темному путь: