Шарик в кубике Никитин Олег

– Может, ляжем спать, а, Мох? – осведомилась Ирина, забираясь под шкуру. – Ужасно неудобно, и подушки нет.

– Хочешь обратно в подземелья, Пыльца? – улыбнулся Пайк, пристраиваясь с краю. – Завтра я отправлюсь к Лещу, расспрошу его о том, о сем, а ты… Кстати, подумай на досуге, почему все говорят на каких-то тарабарских языках, но это можно заметить, если совсем не слушаешь собеседника. А стоит лишь едва сосредоточиться, его речь становится неотличима от твоей собственной…

– Я тебя не слушаю, – сонным голосом проворчала девушка, откровенно сопя в Пайково плечо.

Он секунду подумал и подсунул ей под голову свою руку – все-таки подушки здесь явно не хватало. Когда Пайк уже засыпал, его мимоходом навестила «оригинальная» мысль, что он и все встреченные им в замкнутых мирах люди – жертвы очередного эксперимента правительства и военщины.

Пайк пробудился с первыми лучами солнца, пробившимися сквозь дыру в стене, и сразу же озаботился тем, как добыть пропитание в диких условиях. На то, чтобы кормиться у Лупеску, рассчитывать не приходилось, поэтому он осторожно выбрался из-под шкур, стараясь не потревожить Ирину, и после нехитрых водных процедур вышел из хижины. Через щели в крышах некоторых строений струился сизый дым – там, видимо, готовили завтрак.

«Скользкий Лещ мне поможет», – утешил себя Пайк, посетив коллективный туалет, не без выдумки устроенный в скалах, и направился к жилищу наставника.

У очага хлопотала седая женщина, а рядом симпатичная девица, по-видимому, ее дочь, нанизывала на прутья что-то грибообразное. Она с интересом уставилась на Пайкову майку, потом на самого Пайка и чему-то улыбнулась.

– Проходи, Зеленый Мох, – вежливо промолвила хозяйка, освобождая место возле котелка. – Желтая Пыльца тоже может зайти.

– Она еще спит, – ответил Пайк, пристраиваясь на гладком и теплом валуне.

Женщина нахмурилась, но ничего не сказала, зато из шкур, сваленных в углу, раздался хриплый недовольный кашель. Оттуда выбрался пожилой и также седой абориген и прошел в другой угол, где стоял кособокий сосуд. Лещ – очевидно, это был он – плеснул на себя водой, расположился напротив гостя, не проявляя желания общаться, и стал неторопливо поглощать жареную рыбу с широкой глиняной тарелки, умело выхватывая сочные куски. Пайк уже догадался, что на голодный желудок здесь разговаривать не принято, поэтому молча повторял действия хозяина.

Пайк понял, что дракофобы сделали из еды культ, и ему это понравилось. «Правильное общество, – думал он, поедая сочную рыбу, – нужно только уметь добыть себе такое же замечательное пропитание. Ну да Лещ меня научит».

Когда спустя пару часов Мох, обогащенный знанием жизни, вернулся домой, неся под мышкой тайком сунутые ему супругой Скользкого Леща рыбу и гроздь бананов, Ирина уже принесла от реки котелок с водой, который даже успела поставить на огонь, и пучок травы вперемешку с листьями.

– Это зачем? – подозрительно спросил Пайк. – Я не козел какой-нибудь, чтобы листья поедать.

– Вместо чая, моховая твоя голова. Еду принес?

– Держи, Пыльца.

Как ни странно, Ирина не удивилась, увидев фрукты. Более того, она даже предположила, что где-нибудь в долине имеется еще и апельсиновая плантация, и разочарованный Пайк признался, что так оно и есть, только плоды еще не созрели – предыдущий урожай ободрали месяц назад, причем коварные дракофилы пришли на день раньше и похитили самые крупные фрукты. Лупеску по этому поводу ходил к их вождю и согласовал с ним сроки сбора следующего урожая.

– И каковы же твои планы, кормилец? – прервала Ирина вдохновенную речь Пайка.

– Сейчас вот отдохну немного и отправлюсь за лианами, буду плести сеть для ловли рыбы: она здесь стаями водится. Опять же воду надо бы натаскать в бочку. Нужно будет изготовить несколько силков для поимки кроликов, обязательно – лук со стрелами, чтобы птицу влет бить… Корзину для плодов и ягод, по-моему, лучше сплести тебе, заодно познакомишься с супругой Леща.

– Для начала я схожу к Лесному Клопу, – твердо заявила Ирина. – Или ты собрался провести здесь остаток своих дней?

– Хм, – пробормотал Мох. – А что? По-моему, тут не так уж и плохо.

– Если забыть, что меня чуть не скормили вонючему дракону! – вскипела девушка. – Я хочу иметь горячую воду, много горячей воды, целую ванну! Я сто лет не смотрела телевизор и уже забыла, как переключать каналы. Я тысячу лет не была в «Макдональдсе» и не помню вкус фишбургера. Я даже согласна, чтобы мне в почтовый ящик каждый день совали тонну рекламных листков, только бы он опять у меня появился!

Пайк подавленно молчал и невольно любовался Ириной, такой эмоциональной и симпатичной, хотя и страшноватой в гневе. Похоже, она успела еще раз искупаться в реке и окончательно смыть черный пепел, в отличие от Пайка, еще покрытого кое-где живописными серыми разводами. Ванна с горячей водой и кусок мыла помогли бы ему как ничто иное, это следовало признать, а вот отсутствие фишбургеров с телевизорами даже чем-то ему нравилось.

– Хорошо! – воскликнул он примирительно. – Пожалуйста, трави бедных зверюшек сколько угодно, если сможешь дотащить до вулкана дозу. Я с удовольствием войду с тобой в пещеру, когда она освободится. Кстати, я и не знал, что ты разбираешься в ботанике.

– Знал бы, если бы побольше интересовался моим прошлым, – сумрачно ответила Ирина. – Я целый год работала ассистенткой в фармацевтическом институте.

Стушевавшись, Пайк схватил с полки заточенный обломок камня, как обычно, сработанный под нож, и отправился в долину. Ирина же, остыв, собралась с духом и пошла пообщаться с местным населением и заодно узнать местожительство Лесного Клопа. Первым делом она посетила жену Скользкого Леща – Зеленую Жабу, которая за несколько минут изложила ей основной принцип ведения домашнего хозяйства. Желтая Пыльца решила, что справится, и отправилась к единственному жителю деревни, который ее интересовал – ботанику Клопу.

Тот, судя по всему, жил один и в момент появления Ирины занимался тем, что ворошил пучки различных трав, наполнявших скромное помещение причудливыми запахами. Одет он был довольно строго, по местным меркам даже парадно – в нечто древесно-зеленое, а работал в плетеных из лозы длинных перчатках, поскольку большая часть растений, как предполагала Ирина, отличалась повышенной ядовитостью. Тут же копался в корзине с ботвой, время от времени подбрасывая ее в котелок с кипящей водой, небрежно одетый мальчишка лет тринадцати. Он с любопытством уставился на девушку. Особенно же его привлек символ на ее груди и ее модные шорты.

Когда Клоп обернулся к ней, она разглядела в полумраке сумрачное, заросшее седым волосом лицо, исказившееся улыбкой при виде молодой посетительницы. Ирина тотчас расслабилась и почему-то решила, что ее знания не пропадут. Они даже помогут драконоборцам победить наконец монстров и воссоединиться с Большим Народом, а ей самой – вернуться в цивилизованный мир, который за недоступностью постепенно приобретал в ее глазах черты идиллической утопии.

Клоп оказался потомственным лекарем-травником и в свободное время занимался приготовлением убойных смесей и отваров, способных, по его смелому замыслу, свалить дракона. Поначалу Ирина опасалась, что ее предложение помощи в приготовлении смертельного напитка не встретит энтузиазма Лесного Клопа. Однако после того, как она по его просьбе уверенно определила назначение нескольких наугад выбранных трав из богатой коллекции, имевшейся в «лаборатории», тот смягчился и отправил мальчишку-помощника домой. Как выяснилось, Клоп совершенно не знал правильных названий ни одного растения и присвоил им свои, перекликающиеся по звучанию или с недугом, которые те излечивали, или с эффектом, порой не слишком благоприятным, производимым ими на организм человека.

– Ну что ж, Пыльца, – сказал Лесной Клоп, – хоть обычай и запрещает женщинам заниматься травами, мы все-таки попробуем, вдруг да повезет нам убить дракона. Какой же состав нам использовать, как ты думаешь?

Ирина уже успела поразмыслить над этим вопросом.

– Соберем в равной доле ядовитых и успокаивающих растений, из каждого выделим его сок и зальем в кожаный мешочек, а затем их все сложим в большой мешок.

– Попробуем так, – согласился Клоп. – Время благоприятное, отправимся же за травами к реке – уже давно я там не промышлял.

Миновав селение в сопровождении неодобрительных взглядов домохозяек, ботаники вышли к тропе, ведущей в долину. По дороге Ирина заметила на одном из кустов овальные ягодки клопогона, призывно и коварно красневшие среди листвы, и невольно позабавилась над именем своего новообретенного «учителя». Еще в доме Клоп выдал Ирине рабочие инструменты – плетеный мешок и перчатки, изрядно потертые и использовавшиеся, вероятно, учеником знахаря.

Вскоре тропа стала более пологой и разветвилась. Правая, как сообщил драконоборец, вела к обширным плантациям плодово-ягодных растений и охотничьим угодьям, левая – к водоему, в котором собиралась вода после того, как бурным потоком извергалась из узкого ущелья. Путники направились налево, но вскоре Лесной Клоп покинул удобный путь и углубился в чащу ворсистых и лысых, широких и узких листьев, норовящих царапнуть Ирину по щекам. Через несколько минут он спрыгнул с земляного уступа, и глазам девушки предстал вид на озеро и водопад. После падения с десятиметровой высоты поток воды, бурля, постепенно успокаивался и разливался обширным водоемом, со всех сторон окруженным зарослями самых необыкновенных растений, подчас виденных раньше Ириной разве что в учебниках и энциклопедиях. Нацелившись на сбор ядовитых трав, она почти сразу опознала мелкие белые цветки частухи. Она хотела уже обратить на них внимание Клопа, но заметила, что тот умышленно обошел стебель стороной, и промолчала.

Лесной Клоп выбрался из зарослей на относительно чистый участок берега и остановился, поджидая девушку и высматривая что-то на противоположном берегу заводи. Когда Ирина приблизилась к нему, она увидела двух полуголых рыболовов из племени драконопоклонников, тянущих невод вдоль густых зарослей рогоза. Один из них заметил ботаников и завопил:

– Ты бы хоть в кусты девчонку увел, Клоп! Смотри, Цапле все расскажу!

– Не мешай работать, дубина! – смутившись, отвечал тот.

Оба рыбака зычно загоготали.

– А я думала, вы смертельные враги, – заметила девушка.

– Мы не вмешиваемся в их ритуалы, а они не верят в то, что мы сможем убить их обожаемых зверюг. Однако за дело!

Лесной Клоп смело шагнул в тугое сплетение ползучих корней кубышек и рдеста, сразу погрузившись по колено в воду.

– Если что-нибудь случиться, кричи, – бросил он через плечо. – Встретимся через час возле развилки.

Прежде чем кидаться в водоем, Ирина для начала решила осмотреться и в очередной раз убедилась, что Земля Драконов – настоящий ботанический сад. Самый поверхностный взгляд вокруг выявил несколько мутовок стрелолиста, обильные подводные скопления «водяной чумы» – элодеи, розовые цветки сусака, собранные в изящные зонтичные соцветия на верхушках высоких стеблей. Из характерных растений отсутствовал, пожалуй, только озерный камыш, поэтому девушка заключила, что скальное дно не успевает покрыться достаточным слоем ила из-за сильного течения. Зато урез оккупировали осока, чьи метелки торчали повсюду, и тростник, успешно борющийся с ней за клочок суши и глоток влаги.

Ирина рассудила, что в воду лезть совсем необязательно: достаточно того, что там уже сидит Лесной Клоп. Ниже по течению призывно зеленели какие-то симпатичные кустики…

Прошло около двух недель. Странники по замкнутым мирам жили крепкой семьей в бунгало на краю деревни. Пайк уверенно постигал искусство ловли рыбы сетью и охоты на диких кроликов, хищно пожиравших плодовые культуры, Ирина же искала с Клопом ядовитые и лекарственные травы и приготовляла из них разнообразные отвары и настойки. Над Землей Драконов все так же сияло задымленное небо без солнца, периодически отключаясь на несколько часов, так же текла река, ни на минуту не прекращая точить узкий каньон, и рокотал в отдалении вулкан, время от времени выплевывая тучу черного пепла.

Хоть драконоборцы и не одобряли увлечения Пыльцы лекарским делом, история о ее чудесном спасении из лап врагов и заступничество вождя, убежденного Лесным Клопом, поумерили пересуды женского населения поселка. А удачное исцеление Зеленой Жабы от кашля с помощью отвара мать-и-мачехи окончательно убедило народ, что возня с травами – призвание новой соплеменницы. Прежний ученик знахаря, как и ожидалось, не захотел бросать учебу и исправно ходил в дом Клопа, стараясь предвосхитить и выполнить любое желание Ирины, чем она беззастенчиво пользовалась. Кажется, парень весьма уважал ее за обширные познания, не уступающие в масштабности познаниям знахаря.

В один из вечеров, вернувшись из хижины Лесного Клопа, Пыльца едва ли не с порога радостно вскричала:

– Снаряд готов!

Пайк, стругавший банан в миску с апельсиновыми дольками, от неожиданности едва не отхватил себе палец тупым каменным «ножом» и с трудом сдержал соленое слово, готовое сорваться с уст. Ирина между тем выудила из миски кусок крольчатины, добытой им, и впилась в него крепкими зубами.

– Убийцы, – пробормотал Пайк.

– Все желающие охотники, – не обратив на его реплику внимания, заявила Ирина, – завтра поутру отправляются с катапультой в горы. Лупеску будет заманивать дракона, а Лесной Клоп – наводить прицел.

– И какой же раствор вы заготовили на этот раз? – скептически поинтересовался Пайк.

– Из ядов – листья и семена черной белены, мордовника, корни чемерицы и цикуты. Как успокаивающий компонент – корни патринии и голубой синюхи, они действуют намного эффективнее валерианы. А на закуску – отвар из живокости, которая расслабляет мышцы и угнетает подкорковые центры, если это о чем-то тебе говорит.

– Какой чудовищный вандализм! – вскричал Мох.

– Я просто горжусь своим трудом, – невозмутимо отвечала Ирина. – Если зверь почему-либо не погибнет, то, вполне возможно, сойдет с ума, полностью утратит способность к сопротивлению и безропотно даст себя связать. Во всяком случае, если он имеет такой же метаболизм, как нормальное животное, так и случится.

– И зачем нам связанный дракон?

– Откуда мне знать? Может быть, удастся его приручить и заставить охранять апельсиновую плантацию. Для нас с тобой главное – проникнуть в их логовище, не так ли?

– Пожалуй, – без особого энтузиазма кивнул Пайк. – А тебе не приходило в голову, что ваши несчастные драконы – всего лишь некие биомеханизмы с определенным набором функций?

– Какая чепуха! – обиделась Ирина, но задумалась.

Участвовать в пленении врага пожелало все мужское население деревни, за исключением одного страдавшего желудком аборигена и нескольких старцев, убеленных сединами. Орудие насилия было в торжественной обстановке извлечено из хижины, и могучие воины, сменяя друг друга, понесли его по тропе в направлении вулкана. Их подруги и дети громко пожелали им успешной охоты.

Еще накануне Пайк аккуратно свернул в тугое кольцо припасенные им для каких-то хозяйственных нужд толстые и безумно крепкие лианы, и сейчас вышагивал с ними на плече. Он не забыл сменить местные «брюки» на свои зеленые шорты, справедливо полагая местную одежду слишком нестойкой.

– Молодец, Зеленый Мох! – похвалил его Лупеску. – Будет чем связать дракона, если он не околеет.

Ирине же затея друга пришлась почему-то не по вкусу.

– Ты и в самом деле полагаешь, что гад позволит себя стреножить?

– Но ведь вы с Клопом лишите его подвижности, не так ли?

– Возможно, но при этом он, наверное, сумеет поразить тебя струей огня.

– А я зайду сзади.

– По-твоему, они страдают шейным остеохондрозом?

Пайк промолчал, сраженный аргументами Ирины, однако от затеи не отказался и шагал, преисполненный решимости захватить в плен дракона. Воины в точности повторили свой путь среди скал, проделанный ими ранее в обратном направлении. Клоп внимательно следил за транспортировкой бурдюка с ядом, поминутно поправляя несуществующий крен грубо сплетенных носилок.

Уже примерно на полпути к выжженной равнине Лупеску извлек из недр штанин хитроумный манок. Его совершенствовали многие поколения драконоборцев, и в итоге он приобрел причудливый вид смеси шотландской волынки и губной гармошки. Лупеску принялся извлекать из манка резкие скрипучие звуки, стонущие и какие-то сварливые.

– Будь я драконом, заткнул бы себе уши, – прошептал Пайк.

– Держу пари, звери уже дерутся за право первым схватить так призывно кричащую добычу, – уверенно заявила Ирина.

Достигнув излюбленного места охоты, соплеменники споро установили катапульту и привели ее в боевую готовность. Вождь выбрался из россыпи скальных обломков и прошел десяток-другой шагов по направлению к вулкану, продолжая производить манком душераздирающие звуки. В этот день случилось относительное затишье, и огненная гора исторгала в небо не такие густые тучи гари и пепла, как обычно, поэтому Лупеску, отличную видя местность, смело продвигался по щиколотку в шлаках, постепенно поднимаясь по склону вулкана. Вскоре он, однако, разумно остановился.

– Спят они там, что ли? – пробормотала Ирина в нетерпении.

Но вот из вулкана раздался долгожданный рев, волнение дрожью прошелестело по толпе охотников, и в зияющем отверстии на боку горы показался зверь. Он протяжно зевнул и вперил взор в Лупеску, который тут же попятился под сень скал. Крылья монстра затрепетали, взметая тучи серого пепла, не скрывшего, впрочем, момент взлета. Лупеску забыл о гордости и со всех ног бросился к товарищам. Те не потеряли бдительности и готовились перерубить лиану, сдерживавшую орудие. Лесной Клоп в последний раз проверил, надежно ли расположен снаряд на катапульте, и бросил встревоженный взгляд на Ирину – эта охота являлась очень серьезной проверкой самой возможности поразить дракона, настолько тщательно была приготовлена и упакована «закуска».

Вождь дракофобов проскочил между скал и, хватая ртом дымный воздух, присел на камешек, в то время как хищник в недоумении сделал круг над толпой. Лупеску был вынужден вернуться обратно, вовсю орудуя манком, и любопытный дракон все-таки пошел на посадку рядом со скалами, вновь обратив предводителя в бегство. Все вновь как могли спасались от пепельных вихрей, и в это время объект охоты резво пробежал несколько шагов и предпринял попытку протиснуться сквозь острые склоны горы. К счастью, он оказался толстоват для этого, но охотники, подгоняемые зычными воплями Лупеску, все же оттащили свое орудие поглубже в расселину.

Дракон кое-как высвободил чешуйчатую шею из западни и в раздумьях уставился на врагов, изыскивая способ для их поражения, и в этот момент Клоп скомандовал рубить крепежные лианы. Пайку было неизвестно, приходилось ли именно этому экземпляру раньше «лакомиться» летучими мешками, но выстрел оказался удачным, и снаряд непременно ударил бы зверя по морде, если бы он не распахнул пасть и не слопал угощение. Драконоборцы в победном крике вскинули руки, но не смогли привлечь внимание монстра. Он беспокойно захлопал крыльями и попытался подпрыгнуть на месте, намереваясь, похоже, взлететь и удалиться восвояси. При этом его мощные лапы смешно подвернулись, и некогда грозный хищник растянулся на ложе из пепла и каменной крошки, вызвав бурю восторга среди аборигенов.

Даже Пайк, внутренне готовый к исполнению своего безумного плана, опешил от сокрушительного успеха операции и поддался воздействию безудержного восторга и упоения, исторгнутых этими суровыми драконоборцами, за долгие десятилетия, а может быть, и века впервые победившими могучего врага.

– Обо мне сложат легенду! – вскричал Лупеску.

– А обо мне сказание! – вторил ему обычно невозмутимый Лесной Клоп.

– А я стану героем песни, – с надеждой, однако без особой уверенности молвил какой-то охотник.

– Станешь, станешь, Спелый Банан, – великодушно разрешил ему вождь, – я лично за этим прослежу.

Воин просиял и с новыми силами принялся восславлять удачу, позволившую им одержать сегодня хоть и не вполне честную, но все же победу. Ирина ткнула товарища локтем в бок и жизнерадостно поинтересовалась, отчего это Пайк такой не слишком веселый.

– Как бы и вправду не умер, – пробормотал Мох и стал пробираться к туше хищника мимо постепенно приходивших в себя аборигенов.

Его при этом дружески похлопывали по спине и уважительно щупали прочную лиану, болтавшуюся у Пайка на плече. Достигнув расщелины в скалах, он осторожно выглянул наружу, приготовившись к самому худшему. Однако желтый глаз, полуприкрытый кожистой складкой, еще светился и выражал чувство досады. При виде Пайка зверь попытался приподнять массивную голову, чтобы направить на него струю огня, но лишь просипел что-то невнятное и вновь бессильно уронил череп, не в силах преодолеть вялость в членах.

Пайк обернулся и обнаружил целую толпу, напряженно сопящую у него за спиной.

– Пыльца, а ты захватила противоядие? – спросил он у подруги. – Хотя, может быть, оно и не понадобится.

– Это еще зачем? – насторожился Клоп. – Кто же лечит врага? И вообще, от наших отваров ничто не поможет, кроме могилки.

– Ставлю корзину фиников, что через десять минут дракон сможет двигаться, – заявил Пайк, заметив краем глаза несмелое подергивание конечностей жертвы. Убедившись в том, что его не изжарят в тот же миг, смелый путешественник по мирам выдвинулся из скал и подошел к бугристому туловищу дракона. Вблизи оно оказалось весьма грязным и скользким, но при этом не слишком горячим, как и надеялся Пайк, когда планировал свою акцию. Он размотал лиану и обернулся к Ирине, призывая ее в помощники.

– Что это ты замыслил? – недоуменно пробурчала она, распутывая витки.

– Надо же соорудить седло.

– Ты всерьез полагаешь, что тварь восстанет из могилы?

– Посмотри в глаза этого чудовища, а потом мы обсудим этот вопрос.

Пайк крепко привязал один конец «веревки» за основание крыла и кое-как перелез через тушу зверя. Там он сделал несколько витков лианой вокруг второго крыла и перебросил ее обратно Ирине. Зацепить лиану за шею было невозможно, так как всем своим многотонным телом монстр плотно прижался к земле, и только мощные суставы кожистых крыльев давали хоть какую-то возможность закрепить сбрую. Когда конструкция была уже готова, Ирина с недовольным выражением лица вопросила:

– Уж не собираешься ли ты полетать на этой туше?

– Домашний дракон – это здорово! Мы одолеем всех врагов, – ответил за него Лупеску, с интересом взиравший на приготовления. – Только где он будет у нас жить?

Пайк позаимствовал у него копье и легко ткнул им монстра в бок, со страхом и надеждой рассчитывая на ответную реакцию. Голова зверя восстала из пепла и неожиданно легко повернулась к остолбеневшим аборигенам, которые, и Ирина среди них, через секунду с пронзительными криками уже скрылись в расселине. Затем с некоторой натугой распрямились мускулистые ноги, дракон пошевелил всеми своими конечностями и в упор посмотрел на Пайка, намертво приросшего к почве с сердцем, натужно трепыхавшимся где-то на дне желудка.

Вскоре «пленник» попробовал взмахнуть крыльями и с удовлетворением убедился, что это ему удается без особого труда, после чего жестом головы указал Пайку себе на спину. Путешественник на ватных ногах взобрался по крепким перепонкам, составлявшим левое крыло, и устроился в «седле». Бросив взгляд на толпу соплеменников, в изумлении застывших среди валунов, Пайк легко постучал древком копья по шее дракона, не будучи вполне уверен в безнаказанности таких действий, подавая тому знак подниматься.

Выжженная земля отозвалась на старт тучами пепла, ускорение прижало Пайка, судорожно вцепившегося в поводья, к твердой спине монстра, скалы вдруг стали уменьшаться, и через несколько секунд лишь свистящий ветер и ослепительно безоблачное небо окружали бывшего Зеленого Мха, а ныне Укротителя Драконов. Справившись с приступом ужаса, смешанного с восторгом, он посмотрел вниз и впервые смог обозреть практически весь мир – вечнозеленую равнину, сплошь покрытую лесом и плантациями, крутые горы, отделяющие ее от пепельных пустошей, коптящий вулкан с ярко-красными отблесками на внутренней поверхности жерла и белые точки задранных ввысь лиц соплеменников.