Звездная пыль на каблуках Калинина Дарья

Отчаянно громкий стук в дверь, превосходящий все приличия.

– Господин министр! Совещание начинается через пять минут! Господин министр, вы меня слышите? Все уже прибыли! Ждут только вас.

Очень молодой человек, занимавший, несмотря на свою кажущуюся молодость, ответственный пост секретаря министра химической промышленности одной из европейских стран, был крайне взволнован молчанием своего босса, который не показывался из-за двери своего кабинета. Это совещание, о котором напоминал секретарь и на которое министр опаздывал, готовилось почти целый год. От него зависело многое и, в частности, судьба крупного химического комбината, формально принадлежавшего стране, которую представлял министр, но территориально он располагался в одной из далеких теплых стран «третьего мира».

– Господин министр, что с вами? – настойчиво вопрошал секретарь, стучась в закрытую дверь. – Вам плохо? Вызвать врача?

Взглянув на часы, он озабоченно нахмурился. Все допустимое время вышло. Министру уже полагалось быть на совещании, где его с нетерпением ожидали единомышленники и оппоненты, прибывшие на совещание с разных концов света. Секретарю было совершенно ясно, что с господином министром случилась беда. Иначе он никогда бы не опоздал на такое важное для него и всей страны совещание. От принятого на нем решения вполне могла зависеть политическая карьера и самого министра. Его секретарь отлично понимал это. Еще он догадывался, что его собственная карьера висит на волоске.

Если только с министром не стряслось нечто такое… Но что такого могло случиться с министром за толстыми дверями его кабинета на восьмом этаже высотного здания, нашпигованного охраной и камерами слежения? Перед тем как уединиться в своем кабинете, министр чувствовал себя великолепно. Был бодр и оживлен. И даже потребовал к себе в кабинет легкую закуску, так как совещание могло затянуться, а министр всегда лучше соображал, когда его ничто, например, голодное бурчание в желудке, не отвлекало от дел.

– Что случилось? – поинтересовался у секретаря начальник охраны бизнес-центра, которого тот уже вызвал по рации.

– Проблема! Ох, какая у нас проблема! – взволнованно затараторил секретарь. – Господин министр уже должен быть на совещании, а вместо этого он заперся у себя в кабинете и не отвечает.

– Хм, серьезно? – задумался начальник охраны. – Что ж, придется нам самим открыть дверь.

И он вытащил из кармана небольшой кусочек пластика – универсальный ключ, подходивший ко всем дверям этого здания. Он был выпущен в единственном экземпляре и всегда хранился либо у начальника охраны, либо в его сейфе. Но не успел начальник охраны вставить ключ в специальную прорезь, как в кабинете раздался негромкий хлопок.

– Что это? – побледнел секретарь.

Не отвечая, начальник охраны распахнул дверь, и оба мужчины заглянули в кабинет, ожидая увидеть самую ужасную картину. И они не ошиблись в своих предчувствиях. Кабинет был пуст, и это действительно было ужасно. Совещание уже должно было начаться, а министр исчез! Это было равносильно тому, что министр вдруг неожиданно помешался в уме. Начальник охраны быстро пересек комнату и принялся осматривать все места, где мог бы спрятаться человек.

– Тут никого нет! – диагностировал он дрогнувшим голосом.

– Он сбежал? – одними губами произнес секретарь.

Начальник охраны не счел нужным отвечать на этот вопрос. И так все было ясно. По какой-то непонятной причине господин министр, чья карьера была на пике своего расцвета, счастливый муж и отец двух взрослых дочерей, ставший к тому же только на прошлой неделе дедом, счел возможным отказаться от своей карьеры. Ничего и никому не объясняя, он просто ушел через потайную дверь в неизвестном направлении, даже не доев салата из ранних весенних овощей, заказанного им в свой кабинет.

Господин Сильвер разговаривал по телефону со своим финансовым директором. Впрочем, разговаривал – это слишком мягко сказано. На самом деле господин Сильвер орал во всю глотку. И было отчего. Этот остолоп совсем спятил! Воспользовавшись недолгим отсутствием господина Сильвера, он позволил себе роскошь свихнуться. Конечно, он свихнулся. Иначе чем можно было объяснить, что за трое суток он почти подчистую спустил все состояние господина Сильвера, играя на бирже. И как глупо играя! Просто немыслимо, в голове не укладывается, чтобы все эти убыточные операции совершил человек, который провел почти три десятилетия на бирже. Благодаря его неумным действиям мультимиллионер господин Сильвер за три дня превратился просто в миллионера и рисковал в ближайшее время лишиться последних своих миллионов.

– Что ты творишь, черт возьми? – орал господин Сильвер в трубку. – Ты рехнулся? Ты болен!

Голос его финансового директор был каким-то вялым и безжизненным.

– Все в полном порядке! – повторял он в ответ на все упреки своего хозяина. – Уверяю вас, все в полном порядке.

– Какой к черту порядок? – рявкнул господин Сильвер. – Ты меня разорил! Куда ты перевел мои деньги?

– Они вернутся, – тупо повторял его собеседник.

Доведенный до отчаяния его тупостью господин Сильвер бросил трубку и повернулся к сидящему рядом с ним мужчине.

– Проследи, чтобы этот гад никуда не смылся до моего приезда! – в ярости бросил он.

– Ему некуда бежать, наша охрана контролирует все его передвижения.

– Отлично, – пробормотал господин Сильвер, немного успокаиваясь.

Но при мысли о потерянных миллионах кровь в его жилах забурлила с новой силой. Кулаки непроизвольно сжались, а крепкие белые зубы, отбеленные лучшим стоматологом Америки, скрипнули.

– Я из этого сукина сына своими руками правду выбью! – рявкнул он.

Взвизгнув тормозами, лимузин остановился возле роскошных стеклянных дверей, ведущих в святая святых – финансовую корпорацию господина Сильвера, созданную еще его дедом, реорганизованную и приумноженную его отцом и самим господином Сильвером. Не обращая внимания на приветствия сотрудников, господин Сильвер помчался к лифту. Путь до пятнадцатого этажа занял всего несколько секунд, тем не менее показавшихся ему веками. И вот наконец нужная дверь. Рванув ее, господин Сильвер вскрикнул.

В проеме огромного окна прямо напротив дверей отчетливо темнела человеческая фигура. Вот человек на миг обернулся, и господин Сильвер узнал в готовящемся к прыжку самоубийце того мерзавца, которого он только что собирался прикончить собственными руками.

– Нет! – воскликнул он.

И в этот момент человек посмотрел на него странным остановившимся взглядом, неприятно поразившим господина Сильвера, а потом с его искривившихся губ сорвался смех, от которого господину Сильверу стало совсем страшно, и прыгнул вниз.

– А! – бросился к окну господин Сильвер, словно ожидая чуда и надеясь, что проклятый выродок не разобьется, а полетит, словно птица.

И чудо произошло. Правда, подлец не воспарил в небесной выси. Да и то сказать, прыгая с пятнадцатого этажа на асфальт, трудно рассчитывать, что останешься в живых. Но финансовому директору господина Сильвера удивительно повезло. Он благополучно зацепился подтяжками за карниз двумя этажами ниже и сейчас раскачивался на весеннем ветру, задевая стены и крича что-то нечленораздельное.

– Достаньте мне его! – приказал господин Сильвер своей охране. – Как хотите, так и достаньте!

Затем силы его неожиданно оставили, и он обреченно рухнул в кресло, небрежно смахнув при этом со стола сандвичи с тунцом и свежими огурцами, до которых был такой охотник его погибший финансовый директор.

– Он помешался! Все пропало! Я доверил свои деньги сумасшедшему! – шептал господин Сильвер, чувствуя себя полностью опустошенным.

Ему казалось, что из его жил выкачали всю кровь. Словно густо-алыми были все те реки денег, протекавшие через сердце его корпорации – этот кабинет, которые уплыли в настоящий момент в неизвестном направлении.

– Ты слишком много пьешь, дорогая, – произнес господин Смирнов, глядя на свою юную подругу. – И при этом не закусываешь.

– Закусываю, – последовал ответ.

– И что это за закуска для французского коньяка – соленые огурцы?

– Малосольные, – последовал ответ и аппетитный хруст этих самых огурцов. – Сама приготовила. Хочешь, Смирюнчик?

Несмотря на свою фамилию, господин Смирнов достиг в своей жизни немало. Он занимал пост депутата в Государственной думе и очень этим фактом своей биографии гордился. Сам он был уже далеко не первой молодости. Хотя и совсем стариком его бы никто не назвал. Но все же жирные складки, там и сям нависающие на его тучном теле, прибавляли ему лет. И тем более контрастно смотрелась рядом с ним шестнадцатилетняя стройная Веточка – его последняя любовница, которую он поднял из грязи, одел, обул, купил квартиру и регулярно давал большие, по ее меркам, деньги.

Веточка нравилась господину Смирнову всем, кроме своего воспитания. Увы, она выросла в совсем иной среде, чем вращался ныне господин Смирнов. Когда Веточке доводилось отмочить какую-нибудь особо залихватскую шутку, господин Смирнов лишь молча вздыхал про себя: «Дитя помойки, что с нее взять!», – но при этом он отдавал ей должное – закусывать «Хенесси» десятилетней выдержки малосольными огурцами никто не мог так заразительно весело, как Веточка. Да и вообще, Веточка была забавной девочкой. Вот и сейчас она озорно сверкнула глазами на своего любовника и выпалила:

– А зато ты у нас лопаешь всяких жирностей за двоих! Посмотри на меня, – и она пробежалась по комнате, оглаживая себя по стройным бедрам, – а потом посмотри на себя.

– Так я тебе не нравлюсь? – грозно насупился господин Смирнов. – Могу и уйти.

Он отлично знал, что последует за его словами. Они с Веточкой регулярно, примерно раз в неделю, разыгрывали эту милую сценку, доставлявшую удовольствие им обоим. Сейчас по сценарию Веточке полагалось броситься ему на грудь, жалобно рыдая и умоляя не оставлять ее, такую юную, неопытную и беззащитную, в этом ужасном, ужасном мире! А он был милостив и утешал ее, повторяя, чтобы все же больше она ему подобных гадостей не говорила.

Но сегодня все пошло не так. Вместо того чтобы броситься к нему, Веточка внезапно словно окаменела. Ее лицо исказилось. А когда она заговорила, ее голос был какой-то неживой.

– Хочешь уйти? – произнесла она. – А как же я?

– Но я же тебе не нравлюсь! Я толстый и все такое, – попытался напомнить ей сценарий господин Смирнов.

– Так ты хочешь меня бросить! – мрачно сверкнула на него безумными глазами Веточка. – Дрянь! Попользовался и бросил! Но я тебе этого так не спущу.

Рука Веточки словно бы сама собой схватила со стола острый нож, а в следующую секунду господин Смирнов вдруг почувствовал, как в груди ему стало горячо. Но это длилось лишь мгновение. Затем глаза застлала красная пелена, и он упал, уже ничего не слыша и не ощущая. Некоторое время Веточка тупо смотрела на лежащее перед ней на полу бездыханное тело. Она ничего не понимала, кроме того, что ее терзает жуткий страх от содеянного. Нет, жить с этим страхом дальше было просто невозможно. И, всхлипнув от жалости к самой себе, Веточка с размаху вонзила нож, еще теплый от крови ее любовника, себе в грудь.

Когда охрана господина Смирнова, обеспокоенная слишком уж долгим отсутствием шефа взломала дверь и вызвала врачей, Веточка все еще была жива. Нож ударился об огромный золотой медальон на длинной цепочке, который подарил ей любовник, соскользнул с него и ушел наискосок. Девушка потеряла много крови, но жизни ее это не угрожало. Однако, зачем она напала на своего любовника, придя в себя, она так и не смогла ответить. Несмотря на все усилия, следствию не удалось выяснить, что же стояло за этим жестоким и, главное, бессмысленным преступлением.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

– Тетечка, что ты там возишься? – с досадой окликнула Юлька свою тетку то ли в четвертый, то ли в пятый раз. – Нам уже пора. Мы можем опоздать. Ты же сама будешь недовольна, если мы опоздаем.

– Сейчас уже иду, – раздался голос из-за двери, и наконец в комнате появилась Юлькина тетка.

– Ого! – не смогла сдержать своего восхищения Юлька.

Рая, родная тетка по отцовской линии, несмотря на то что всем в семье был отлично известен ее возраст, последние десять лет каждый год упорно праздновала свое сорокалетие. Однако при этом надо было отдать ей должное: она и выглядела соответственно. У нее от природы были густые рыжие волосы, вившиеся крупными локонами, которые тетка подкрашивала, стремясь придать им каштановый оттенок. Но свои зеленые глаза и веснушки на коже ей замаскировать так и не удалось. Однако тетя всю свою жизнь избегала всех оттенков зеленого – этого традиционного цвета всего семейства рыжих. Вот и сейчас она надела серый брючный костюм, отливающий сталью, а на плечи набросила большую черную шаль из тонкой шерсти.

– Ну как? – повертелась она перед племянницей.

– Класс! – выпалила Юлька. – А с шалью так и вовсе блеск! А скажи, тетечка, как это тебе удалось сохранить такую кожу?

– Скажешь тоже! – хмыкнула тетя Рая. – Но все равно спасибо. Я и сама знаю, что для моего возраста морщин у меня непозволительно мало. А ведь это все моя жирная кожа. Знала бы ты, сколько слез я пролила в юности, стремясь избавиться от жирного блеска и прыщей. Но прошло время, прыщи исчезли, а мои сверстницы давно обзавелись сеточками морщин. Моя же кожа благодаря тому, что на ней постоянно присутствует природная смазка, как видишь, сохранилась прилично. Вот так-то! Никогда не надо пенять на то, чем оделила тебя природа. Ну как тебе мой наряд?

– Все же не слишком ли строго? – выразила сомнение Юлька. – Стальной и черный…

– Но я же иду на прием не с мужем, а как деловая женщина! – воскликнула тетя Рая. – Ты что, забыла, – я ученый с мировым именем? Мои статьи переведены на десятки иностранных языков, и на приеме я не буду развлекаться, моя цель – договориться об очередном контракте. Так что одета я как раз по случаю.

– И что на этот раз за контракт? – спросила Юля.

– Как обычно, – пожала плечами тетя Рая, вертясь перед зеркалом и поправляя на плечах и груди шаль, добиваясь, чтобы она улеглась живописными складками. – Агротехника овощных культур.

– И где?

– Где-то в регионе Персидского залива, – небрежно бросила тетя Рая. – Вернее, в маленьком государстве возле Саудовской Аравии. Но у них даже нормальной границы нету, так что можно считать, что я еду в Аравию. Хотя куда именно точно, пока не знаю.

– Где, ты говоришь? – поразилась Юля. – В Аравии? Но у них же там повсюду сплошная пустыня!

– А в пустыне есть оазисы, – объяснила тетка. – Они там сначала взялись какие-то газоны выращивать. Ну, с травой-то у них хорошо дело пошло. Вывели какой-то сорт, который и в сильно засоленной почве растет. А вот с овощами хуже. Оросительные системы провели, а некоторые овощи все равно расти не желают. С другой стороны, оно и неудивительно. Они же их соленой водой поливают.

– Соленой? – удивилась Юля.

– Ну, солоноватой. Мне когда привезли их воду на анализ, я случайно пролила несколько капель на руки. А потом машинально облизала пальцы и думаю: мама дорогая, что же это такое? Вода-то соленая! Я господину Абдулле – это директор их сельскохозяйственной компании – так и сказала, что вам сначала нужно с водой и почвой что-то решить, а потом уж результат от своих работников требовать. Не будут у вас овощи в такой сильно засоленной почве расти. Он со мной согласился. Так что если получится, то поеду к ним по контракту на несколько месяцев.

– А не боишься? – переполошилась Юля. – Все-таки далеко так! И война у них там все время идет. Это же совсем рядом с Ираком!

– Глупости! – легкомысленно отмахнулась от ее предостережений тетя Рая. – К тому же я не одна еду, а в составе научной группы из Академии наук. Что с нами может случиться? Это вполне цивилизованный регион. И к тому же очень богатый! Там миллионеров на душу населения больше, чем во всем остальном мире.

Юля не нашла что возразить. И тетя Рая отправилась на прием, куда Юлька для пущей помпы доставила ее на своем «Рено». У тети Раи была своя собственная машина, хоть и новая, но все же отечественного производства. А такой важной и красивой даме, да еще ученому с мировым именем, на «Жигулях» раскатывать не слишком прилично.

– Вот съезжу в эту командировку и куплю себе такую же, – пробормотала тетя Рая, с удовольствием оглядывая небольшую и очень изящную машину племянницы.

Юля поняла, что для себя тетя Рая давно уже все решила. И все равно в свою командировку отправится, даже если американцы окончательно сойдут с ума и двинутся из захваченного ими Багдада дальше на юго-восток к побережью Персидского залива.

Все это о своей тетке Юля сейчас рассказывала своей подруге Марише, сочувственно ей внимавшей.

– Так почему я к тебе прибежала, – перешла наконец Юля к сути дела, – тетка Рая уехала туда еще два месяца назад, в марте. Сейчас уже конец мая, а от нее было только два звонка. И то в течение первых десяти дней. А потом все! Молчание.

– А дети у нее есть? – осведомилась Мариша. – Они что об этом думают?

– Нету у моей тетки никаких детей! И мужа нет! Она замужем за своей наукой! Будто бы ты не знаешь!

– Не знаю, – ответила Мариша. – Я если честно, то и про твою тетю-то слышу первый раз.

А если уж совсем начистоту, то Мариша думала, что ей и ее собственной тетки хватает с лихвой. А тут еще Юлькина какая-то нарисовалась. Это не могло не вызывать досаду. Но ради подруги Мариша смирила свои чувства и стала слушать дальше.

– Ближе меня у тети Раи никого нет, – произнесла Юля, оторвав Маришу от ее мыслей. – Ну, еще папа. Но он мужчина, интуиция у него в зачаточном состоянии пребывает, так что никакой тревоги по поводу молчания тетки Раи он не испытывает.

– Может быть, он прав? – осторожно предположила Мариша.

– Да что ты! – возмутилась Юля. – Как же это он прав? Я же тебе говорю, я чувствую: с ней случилось что-то нехорошее.

– А ты пробовала наводить справки? Узнавать о ней пробовала? – осторожно осведомилась Мариша. – Есть же у твоей тети какие-то друзья, коллеги по работе. Может быть, она им звонила?

– Нет, – покачала головой Юля. – Им она тоже не звонила.

– Ну, а люди, которые уехали вместе с ней в эту страну… Кстати, куда она все-таки улетела?

– Билеты у нее были до Катара – это и в самом деле маленькое государство рядом с Аравией, – сказала Юля. – Но это не конечная цель их пути. Дальше из Катара они должны были еще куда-то ехать или плыть.

– Ладно, а эти люди, с которыми уехала в неизвестном направлении тетка Рая, они звонили своим родным?

– Звонили, – кивнула Юля. – Несколько раз. Разумеется, я попросила их родных, чтобы они передали им, а они в свою очередь моей тете, что я тревожусь. И вот что я вчера получила в ответ!

Юля достала из кармана изрядно помятый конверт с целой кучей марок, наклеенных на него так густо, что почти не осталось места для адреса.

– Это от тети Раи, – грустно сказала Юля. – Пишет, что у нее все хорошо. Просто замечательно. Работа такая увлекательная, что оторваться от нее не может.

– Это очень подозрительно, – заметила Мариша, имея в виду увлеченность тетки Раи ее работой.

– Да нет! – отмахнулась Юля. – Это как раз неподозрительно. Это вполне в духе тетки Раи. Подозрительно другое, с чего бы тетке было связываться с обычной почтой, если ей так некогда, как она пишет? Ведь гораздо легче набрать телефонный номер, чем сначала писать письмо, распечатывать его, потом искать конверт, надписывать, а потом еще тащиться на почту. Хотя, допустим, на почту тетка могла кого-нибудь и послать. Но вот еще странно, адрес на конверте написан печатными буквами.

– Вижу, – кивнула Мариша.

– С чего бы это? И письмо не написано от руки, а напечатано! Чуешь, к чему я клоню?

– Ты думаешь, что это письмо за тетю Раю отстучал кто-то другой? – догадалась Мариша.

– Да, – кивнула Юля. – И в связи с этим у меня появился один план. Ясно, что письмо писал русский человек, к тому же хорошо знающий мою тетку. Тут в самом начале обращение: «Душечка-пампушечка, дорогая Юленька!» Это моя тетка так иногда говорила.

– Про кого?

– Да не важно, – отмахнулась Юля. – Хотя бы и про саму себя. Важно, что это были ее любимые словечки. Так что человеку, который никогда не общался с моей теткой, ни за что не пришло бы в голову так ко мне обратиться.

– Ясно, – кивнула Мариша. – Хорошо, я согласна после твоих пояснений, письмо и в самом деле выглядит несколько странно. Но все же этого еще недостаточно, чтобы объявлять твою тетку в розыск. Вообще-то ничего страшного еще не произошло. А кстати, когда у нее заканчивался контракт?

– Я о чем и говорю! – воскликнула Юлька. – Вчера! Вчера он у нее и закончился. А сегодня она должна была прилететь. Но от нее ни слуху ни духу. Я специально моталась в аэропорт, чтобы встретить ее. Билеты, я знаю, она купила сразу в оба конца. И я еще точно помню, как записала себе на бумажке номер ее рейса и время его прибытия. И сегодня теткин самолет прилетел, но самой тети на борту не было.

– Это тоже не основание для паники! Мало ли что у нее могло случиться!

– Она бы перезвонила мне или папе! – воскликнула Юля. – Мы заранее договорились, что либо я, либо папа ее встретим. Но она и не перезвонила о том, что задерживается. И не прилетела!

– Тебе что, больше заняться нечем? – с досадой воскликнула Мариша.

Юля не ответила. Если честно, то Мариша попала прямо не в бровь, а в глаз. На этот сезон Юльке удалось переманить к себе в фирму двух отличных менеджеров, с приходом которых оборот фирмы увеличился в полтора раза, чего почти год не удавалось добиться самой Юльке. Так что теперь, когда она появлялась у себя на рабочем месте, она неизменно обнаруживала, что ее присутствие там совершенно лишнее.

– А в списках пассажиров твоя тетка значилась? – тем временем немного остыв и подумав, что и ей самой тоже заняться решительно нечем, спросила у Юли Мариша.

– Да, там она числилась, – кивнула головой Юля.

– Что за чушь? – возмутилась Мариша. – Если она числилась в списках пассажиров, севших на борт, то куда она могла деться в пути? Не с парашютом же она выпрыгнула?

– Рейс был с несколькими пересадками, – сказала Юля.

– И даже если летела она с пересадками и отстала где-то в пути, то все равно это бы обязательно заметили и сообщили. Но этого же не случилось? Нет?

– Не знаю, – вздохнула Юля. – Как только я поняла, что тети среди прибывших пассажиров нету, я начала наводить справки. Но мне сказали, что я просто проглядела свою тетю. Дескать, все зарегистрировавшиеся в месте отправления пассажиры благополучно прибыли в Санкт-Петербург. Конечно, я им не поверила, но на всякий случай поехала к тетке домой. Но ее там не было. Я совсем растерялась и примчалась к тебе.

– А на трубку ты ей звонила?

– Она у нее отключена! И вообще, тетка забыла или не знала, что ей перед отлетом нужно подключить роуминг. И ее трубка оказалась за границей бесполезна.

– Все ясно, – задумалась Мариша. – Значит, тебе в аэропорту сказали, что твоя тетка прилетела, но ты ее среди пассажиров не заметила, хотя и смотрела? Знаешь, а это все действительно странно. И даже очень. Но все же оснований для паники нет. Наверное, ты ее проглядела, вот и все.

– Не могла я ее проглядеть! – закричала Юлька. – Я приехала заранее. И буквально впивалась глазами в каждого, кто выходил. Моя тетка не выходила!

– Хм, – задумчиво хмыкнула Мариша, – выходит, она пропала в коротком промежутке времени от паспортного контроля до выхода в зал прибытия. Так? И кто же, как ты думаешь, мог ее там перехватить?

– Таможенники! – воскликнула Юля, которую внезапно озарило. – Моя тетка везла что-то противозаконное! Наверное, ей подбросили наркотики! Небось сказали, что это какой-нибудь там образец почвы, а на самом деле это были наркотики. Там в аэропорту ее пропустили, может быть, не заметили, или просто таможня была подкуплена. Но в Пулкове у тех наркодельцов коридора для своего товара не было, вот тетка и попалась.

– Версия барахло, но проверить ее все же не мешает, – сказала Мариша, поднимаясь из кресла. – И раз ты так волнуешься из-за своей тетки… Слушай, а чего ты так из-за нее волнуешься? Все-таки она взрослый и вполне самостоятельный человек. Не ребенок.

– Понимаешь, – смущенно отвела глаза Юлька, – тут такое дело…

– Какое?

– В общем, перед отлетом тетка Рая попросила у меня, чтобы я одолжила ей деньги, вроде бы ей вовремя не перечислили подъемные, или их было слишком мало, я не вникала. Но, в общем, суть была в том, что тетке не хотелось лететь в незнакомую страну совсем без денег. А свои накопления, которые у нее были, она все еще осенью истратила на покупку машины.

– И что? Ты ей одолжила?

– В том-то и дело, что у меня в тот момент нужной суммы наличными не было, и я заняла их для тетки Раи еще у одного человека. Ей я об этом не сказала, просто привезла деньги, и все. А тому человеку эти деньги вдруг резко понадобились. Мне едва удалось упросить его, чтобы он подождал до возвращения тетки Раи. То есть до сегодняшнего дня. И когда тетка Рая мне звонила, я ее предупредила, чтобы она не опаздывала. Она тогда еще разохалась и сказала, что если бы знала, что для меня это окажется такой проблемой, то заняла бы деньги у кого-нибудь из своих знакомых.

– А почему она в самом деле так не сделала?

– Должно быть, ей это не удалось, – пожала плечами Юля. – Не знаю, но суть в том, что тетка Рая клятвенно пообещала мне, что отдаст деньги в день прилета. Но как я тебе уже говорила, она не прилетела, и пролетел мой долг. А это совсем не в духе тетки Раи, так подводить людей.

– И ты не можешь отдать долг? – встревожено спросила у Юльки Мариша. – Так я тебе могу одолжить. Много нужно?

– Тысяча «бакинских», – вздохнула Юлька. – Нет, дело не в этом. Деньги у меня сейчас есть. Но моя тетка просто помешана на таких вещах. Если она взяла что-то в долг, то в назначенный день кровь из носа, но отдаст. Она не могла забыть. И она мне по телефону твердо сказала, что деньги у нее уже есть. И она мне обязательно их отдаст прямо в день прилета. Она даже предлагала мне их переслать по почте, но там приличный процент пришлось бы отдать за пересылку, и мы решили подождать до ее возвращения. Поэтому я и заволновалась, когда не увидела ее в аэропорту.

– Понятно, – кивнула Мариша. – Вот что, нет тебе никакого резона отдавать долг тетки Раи из своего кошелька. То есть отдать, конечно, можешь. Но все равно мы с тобой поедем сейчас в аэропорт и все там разузнаем о твоей тетке.

– Да?! – обрадовалась Юля. – А ты можешь?

– Я абсолютно ничем не занята, – пожала плечами Мариша. – Поедем. Может быть, у твоей тетки и не наркотики обнаружили, а просто с ней произошло какое-нибудь недоразумение. Эх, жаль Смайла дома нет. Он в Пулкове каждую собаку знает. С ним бы мы твою тетку в два счета нашли. Ну да ничего, сами как-нибудь справимся.

И уже через десять минут, ровно столько времени понадобилось Марише, чтобы собраться в дорогу, обе подруги сидели в Юлькином «Рено» и мчались по Московскому проспекту в направлении аэропорта.

– Сразу же пойдем к начальнику таможенного досмотра, – решила Мариша, когда подруги очутились в здании аэропорта.

Начальника на месте не оказалось, подруг принял его заместитель, который в свою очередь переслал их уже к своему заместителю – совсем молоденькому парнишке. Тот вежливо выслушал дам и вышел из кабинета, оставив их в обществе нескольких сотрудников, что-то оживленно обсуждавших между собой. Чтобы не скучать, ожидая возвращения помощника заместителя, Мариша начала прислушиваться к разговору таможенников.

– Нет, ты можешь себе представить, стоило этой дамочке пройти контроль, как она в сторонку отошла и тут же принялась нацеплять на себя всевозможные финтифлюшки. Шляпку какую-то из сумки немыслимую достала. Шарфик на шею розовый повязала. Прическу себе переделала. У нее волосы распущены были, так она их в хвост стянула и под шляпку спрятала. Потом пудреницу достала и давай марафетиться, – со смехом рассказывал один из таможенников другому. – Глаза подвела, губы нарисовала, еще что-то там намазала. И главное, когда она закончила, я на нее глянул и прямо ахнул. Ну не узнать тетку, другое лицо. Вот ведь что с женщинами косметика делает.

– Сильная штука, – подтвердил другой.

– Наверное, любовник ее встречал, – добавил третий. – Вот она для него и расстаралась. Ради мужа вряд ли так стараться бы стала.

– Да уж, – вздохнул его собеседник, – я когда на свою жену утром без косметики первый раз глянул, прямо жутко стало. На какой такой крокодиле, думаю, женился? Вроде бы вчера с вечера вполне нормальное лицо было. А утром… Я даже испугался, честное слово. И ведь главное, какая штука, до свадьбы-то мы с ней никогда вместе в одной кровати не просыпались. Она мне говорила, у нее родители строгие. Я тогда молодой был, верил. А теперь-то я понимаю, они просто боялись, что их доченьку в натуральном, так сказать, ее виде разгляжу да жениться передумаю.

– Свадьба вообще нынче удовольствие не из дешевых, – произнес первый собеседник. – Особенно если хочешь, чтобы все как положено было.

Дальше разговор таможенников перешел на всякие неинтересные Марише темы. К тому же вернулся заместитель заместителя и сообщил подругам, что тетку Раю таможня не задерживала. И вообще никаких претензий к ней у них нет и не было. И тетя Рая вместе с остальными пассажирами благополучно сошла с самолета и должна была уже быть у себя дома.

– Но ее там нет! – воскликнула Юля.

– Ничем не могу вам помочь, – пожал плечами юноша. – Может быть, она прямым ходом направилась к друзьям? Или к одному другу. Ну, вы понимаете, о чем я говорю. Соскучилась и рванула к любовнику, не заезжая к себе домой.

И пока Юлька обдумывала это предположение, а также прикидывала, что она знает о друге сердца своей тетки Раи и знает ли она его вообще, Мариша подошла к группе таможенников, которые оставили уже тему женщин и дороговизны их содержания и переключились на тему футбола.

– Извините, – потянула за локоть Мариша таможенника, который недавно рассказывал своим коллегам о женщине, вздумавшей наводить на себя красоту в таком неподходящем месте. – Но я случайно услышала ваш разговор. А мы как раз ищем свою тетю. Скажите, а как выглядела та женщина, о которой вы только что рассказывали? Похожа на нее?

И она продемонстрировала таможеннику несколько фотографий тетки Раи, которые дала ей Юля. На фотографиях тетя Рая выглядела разнообразно. На одной она была запечатлена в бикини, и лет ей было не больше тридцати. На другой выглядела полной, по словам Юли, был у нее в жизни такой период, когда она сильно располнела. А третья фотография была сделана для какого-то документа. И на ней тетя Рая смотрела строго и совершенно не была похожа на саму себя.

– Вот эта женщина! – не задумываясь ткнул пальцем таможенник в паспортную фотографию тети Раи. – Но когда уходила, то она вообще на себя похожа не была.

– Ее кто-нибудь встречал? – быстро спросила Мариша.

– Не видел, – пожал плечами таможенник.

– А как она была одета? – спросила Мариша. – Вы говорили, на ней была шляпка?

– Да такая, с яркими цветами, – подтвердил таможенник. – С желтыми, розовыми, голубыми. А сама шляпка кремовая. И шарфик на шее тоже розовый. И вообще она вся была такая из себя броско одетая дамочка. Коротенький легкий плащик, юбка и блузка с кружавчиками.

– Интересно, – пробормотала Мариша. – Спасибо.

После этого она вернулась к Юльке и спросила:

– Ты когда тетку встречала, не видела в толпе дамочку средних лет в шляпке, украшенной пестрыми искусственными цветами и с розовым шарфиком на шее?

– Да, – не задумываясь, кивнула Юля. – Была такая мадамочка. Довольно безвкусно одета. Тетя Рая никогда бы себе такого не позволила.

– Поздравляю тебя, – хмуро буркнула Мариша. – Эта дамочка и прилетела в Питер под видом твоей тетки.

– Ты что? – разинула рот Юля.

– Вот и что! – отозвалась Мариша и пересказала Юле, что ей удалось узнать от таможенника.

– Какой кошмар! – воскликнула Юля. – Выходит, тетка Рая и не прилетала в Питер. А зачем этой женщине было избавляться от своего грима, в котором она была похожа на тетку Раю, и цеплять эту дурацкую шляпку и шарфик?

– Возможно, она боялась, что среди встречающих будет человек, который лично знал тетю Раю, – сказала Мариша. – И эта женщина не хотела накладок.

– Но я никому не говорила, что буду встречать тетю Раю.

– А не о тебе и речь! У твоей тетки ведь был любовник?

– Странно, ты уже второй человек, кто за последние десять минут выдвигает такую гипотезу, – пробормотала Юля. – Предположим, был у нее любовник.

– А значит, он вполне мог ее встречать! И та женщина, которая притворялась твоей теткой, знала об этом.

– Откуда?

– Не задавай идиотских вопросов! – рассердилась Мариша. – Лучше думай, что нам дальше делать. Никаких сомнений нет, твоя тетка влипла в какую-то историю. Нам надо искать самого близкого ей человека, то есть ее любовника. И выяснить у него, что он думает по поводу исчезновения тетки Раи. Надеюсь, ты знаешь, где нам искать любовника твоей тетки!

– Вообще-то я его ни разу не видела, – промямлила Юля. – И хотя тетка приводила Юрия Алексеевича – это свое самое главное приобретение – к родителям в гости, но меня в тот раз у них не было. Надо будет о нем у папы спросить. Вроде бы они с ним даже какие-то общие дела имели. Не помню точно, но попробовать стоит.

– Так звони папе! – велела ей Мариша. – Чего ты ждешь?

Владимир Сергеевич был человеком на редкость мягким и деликатным. С женщинами он никогда не спорил и не прекословил им ни в чем. Поэтому сейчас он без малейшего нажима дал дочери номер телефона Юрия Алексеевича, даже не поинтересовавшись, зачем он понадобился его дочери. Получив вожделенный номер, Юля сразу же позвонила. Было похоже, что на другом конце провода караулили этот звонок, потому что трубку схватили на первом же гудке.

– Алло, – произнесла Юля. – Здравствуйте!

– Рая! Раиса! Раиска! – заорал мужской голос. – Господи, где ты! Я ездил тебя встречать в аэропорт, как договаривались, но не встретил. Куда ты подевалась?

– Извините, я не тетя Рая, – произнесла Юля.

– А! – разом поскучнел голос. – Постойте-ка, тогда, наверное, вы ее племянница? Вас, кажется, Юлей зовут? Надо же, как у вас голоса с вашей тетей похожи. В первый момент я принял вас за вашу тетю.

И хотя ничего лестного в этом сравнении ее голоса с голосом зрелой дамы лично для себя Юлька не усмотрела, она решила не обижаться.

– Скажите, а тетя Рая вам из своей командировки не звонила? – спросила она.

– Звонила, – ответил мужчина, и Юлька возликовала. – Последний раз это было больше двух недель назад. А с тех пор – нет.

Юлькино настроение стремительно упало.

– Вы с ней поссорились? – спросила она у мужчины.

– Не то чтобы поссорились, – вздохнул тот. – Просто… Юля, а знаете что, давайте мы с вами встретимся? Это не телефонный разговор.

– Хорошо, – сказала Юля. – Но я сейчас нахожусь в аэропорту.

– Вы до сих пор встречаете тетю? – изумился Юрий Алексеевич.

– Нет, то есть да, мы тут пытались выяснить, куда она подевалась, – начала путаться, но в конце концов призналась Юля.

– А с кем вы? С другом?

– С подругой, – ответила Юля. – И кстати, вы не будете против, если и она тоже приедет вместе со мной?

– Вовсе нет, и если хотите, то приезжайте прямо ко мне домой, – любезно пригласил подруг Юрий Алексеевич. – Я живу на улице Авиаконструкторов. И у меня готов целый обед. Я приготовил его в надежде на возвращение Раисы. Но ее нет, так что хоть вас я угощу.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Юрий Алексеевич оказался худым высоким мужчиной с каким-то по-детски удивленным и растерянным взглядом. На вид ему был полтинник с небольшим хвостиком. Жил он в просторной, но несколько захламленной старинной и просто старой мебелью квартире. Но в целом подругам и Юрий Алексеевич, и его квартира понравились. Он так суетился возле них, попеременно разыскивая для них удобные тапочки, выбирая самое чистое и нарядное полотенце для рук и раскладывая по их тарелкам ароматные кушанья, что они невольно оттаяли и простили Юрию Алексеевичу некоторое отсутствие внешнего лоска. В конце концов, решили они, с лица воду не пить.

Принимал их Юрий Алексеевич в большой кухне, удачно выполнявшей роль столовой. Основным ее отличительным признаком было то, что тут всюду было очень много экзотических растений, которые местами полностью покрывали стены густым зеленым ковром. И даже почти на высоте трех метров с высокого узкого шкафа свешивались сильные ветки большой фуксии. Подругам еще никогда не приходилось видеть, чтобы ветки этого изумительно красивого, но прихотливого и капризного растения были бы так густо осыпаны малиновыми с белыми юбочками цветами.

А возле мойки стояло белое фаянсовое кашпо, в котором рос куст фаленопсиса – орхидеи, получившей свое название за сходство с ночной бабочкой. Цветоносы были буквально осыпаны белыми восковыми цветами с розово-пурпурными губками. И они бы давно сломались под тяжестью цветов, если бы хозяин вовремя не позаботился о них, привязав в нескольких местах цветонос к длинной бамбуковой палочке.

– Как красиво! – не выдержав, восхитилась Мариша, показывая на орхидею, которой явно очень нравилась обстановка этой необычной кухни.

– Кухня – отличное место для цветов, – оживился Юрий Алексеевич. – В любой городской квартире слишком низкая влажность, а особенно это становится заметно зимой, когда включают центральное отопление и бывает очень сухо. И растениям – жителям тропиков – в этой атмосфере очень некомфортно. А в кухне высокая влажность. Хотя лучше всего растениям было бы в ванной, разумеется, при наличии в ней достаточного освещения. Увы, у меня в ней нет окна, поэтому любящие свет цветы я в ней не держу. Но вот в спальне у меня настоящие тропики, я вам покажу. И если вы заинтересуетесь, я проведу вас в детскую, так я называю уголок, где у меня стоят молоденькие саженцы, рассада и только что укоренившиеся черенки растений.

– Скажите, а из-за чего вы все-таки поссорились с моей тетей? – спросила у Юрия Алексеевича Юля, когда ей наконец удалось вставить словечко в ботанический монолог хозяина дома.

Тот замялся. И чтобы скрыть смущение, подвинул подругам тарелки с супом-пюре из белых грибов. Грибы тетка Рая обожала всеми фибрами своей души, так что Юрий Алексеевич знал, что готовить. В закусках тоже преобладали грибы. И даже на горячее была свинина с грибами. И до тех пор, пока подруги не наелись до отвала, Юрий Алексеевич к своему рассказу не приступил.

– Честное слово, мы больше не можем! – наконец взмолились подруги.

– Еще у меня есть торт, – робко сообщил им хозяин. – Я сам его испек. Со взбитым белком. Совсем не калорийный.

Подруги только застонали. Против некалорийного торта они устоять не могли и кивнули. А благодарный Юрий Алексеевич, нарезая торт на тонкие куски, приступил наконец к интересующей подруг теме:

– Видите ли, мы с Раей не то чтобы поссорились, нет. Мы ведь с ней уже не дети, чтобы ссориться по пустякам. Просто меня несколько покоробило, что она приняла решение лететь по контракту в этот Катар, даже не спросив моего мнения на этот счет. Конечно, я не смог сдержать своего удивления и даже негодования, когда она просто поставила меня перед фактом, что уже подписала контракт. А когда я ей мягко намекнул, что она могла хотя бы из вежливости спросить и меня, то она заявила, что всегда принимала решения самостоятельно и только благодаря этому сделала свою карьеру. Меня ее слова расстроили. Так что расстались мы с ней, мягко говоря, не очень хорошо. Но потом у меня было время все обдумать. И я понял, что нельзя было требовать от Раисы, чтобы она согласовывала со мной все свои профессиональные планы. Если эта поездка была ей нужна для ее карьеры, то и обсуждать нечего. Карьера для твоей тети – это все. Я давно понял этот непреложный факт и принял его. Так что чего я взъерепенился, мне самому было непонятно.

И, немного помолчав, Юрий Алексеевич добавил:

– Я много размышлял на эту тему, что-то меня все время тревожило, не давая покоя. Ваша тетя, Юленька, и раньше улетала, не спрашивая моего согласия. Я всегда воспринимал это довольно спокойно. А в этот раз взорвался. Почему? Должно быть, меня насторожило, что в этот раз тетя едет по просьбе малознакомого ей человека. И к тому же человека, совершенно не имеющего никакого отношения к научным кругам, в которых вращаемся мы с вашей тетей.

– Что это за человек? – быстро спросила Юля.

– Он называет себя представителем того самого сельскохозяйственного концерна, по приглашению которого и полетела Раиса, – ответил Юрий Алексеевич. – Хотя мне казалось, что дай этому типу волю, он бы заявил, что вообще представляет собой правительство всей страны. Хотя, собственно говоря, все правительство там представлено одним человеком – шейхом и его свитой. Такая вот монархия.