Стая для ведьмы Осетина Эльвира
1 глава
День стоял теплый, хоть и был октябрь-месяц, и ничто не предвещало беды. Кажется, так начинаются все страшные сказки.
И мы всем курсом поехали на электричке, в этот самый лагерь, с незамысловатым названием "Ракета" близ поселка Лязгино, что находится в ста километрах от нашего города.
На курсе я успела познакомиться с одной девушкой по имени Юля, которая поехала со своим парнем. Парень был старше нас. Я решила, что буду как можно ближе держаться к этой парочке. В любом случае, они производили впечатление неглупых подростков, а вполне разумных, уже состоявшихся людей, так как парень даже работал.
Я тоже иногда помогала маме в магазине, и прекрасно понимала, что это значит: "работать", поэтому, когда Юля сказала, что ее друг работает, я невольно зауважала его.
Приехав в лагерь, мы сразу же принялись за приготовление ужина. Парней отправили жарить шашлыки, девчонки готовили салатики. Нас было человек тридцать. Староста группы Маша пыталась командовать, и мы, как стадо баранов, слушали ее. Кто-то же должен, в конце концов, управлять будущими директорами!
В итоге, все было готово, и мы, включив музыку, и устроив на улице a-la "шведский стол", начали праздновать. Что именно мы праздновали – неважно! В итоге, праздник перешел в обыкновенную попойку, а парочки начали расходиться по кустам. Мой затуманенный алкоголем мозг повел меня к более-менее привлекательному, на мой взгляд, "умному мальчику", который обжимал двух наших "королев". Мне хотелось просто насмотреться на мечту своих гормонов, и попытаться хоть как-то привлечь к себе внимание. К тому же, возле этого привлекательного однокурсника находились его верные "шестерки", которые, видимо, тоже надеялись в его сиянии получить хоть толику его обаяния и интереса однокурсниц, в принципе, можно было и с ними познакомиться.
Меня тут же обнял со спины один из таких "шестерок". Мой, даже затуманенный алкоголем организм, воспротивился. Эти объятия показались мне неприятными, да еще и неумелыми, и слишком наглыми. Я оттолкнула наглеца, и решила ретироваться, под хохот остальных "шестерок". Мне привиделось, что, это смеются не люди, а гиены из моего любимого мультика "Король Лев".
Поморщившись, я решила найти Юлю, с ее другом, и либо пойти спать, тем более что место для ночевки мы уже выбрали, либо вообще от сюда уехать к чертовой бабушке. Затея познакомиться с однокурсниками поближе показалась мне уже не такой интересной.
Своих якобы "друзей" я не нашла. Девочки сказали, что оказывается, они уже давно уехали, на последней электричке. Этой новостью я была оглушена. Если честно, то могли бы и сказать хотя бы, или спросить, не желаю ли я поехать вместе с ними. Но они даже, словом не обмолвились.
Хмель из головы стал улетучиваться, и мне нестерпимо захотелось выпить воды. Когда я пошла туда, где мы готовили салаты, и куда девчонки унесли оставшуюся еду и выпивку, то обнаружила там весьма странный контингент.
На кухне сидели незнакомые молодые люди. Кроме того, по внешнему виду они были намного нас старше, а наши "королевы" уже лобызались с ними, побросав своих "хороших мальчиков". Я спросила, нет ли у них воды, и мне предложили выпить сока. Недолго думая, я хлебнула их "сок" и задохнулась. Кажется, это был чистый спирт, с "YUPI".
Я побежала на улицу, и вновь услышала хохот гиен, на улице же меня прополоскало от души. Так пошутили "новенькие".
После "удачной" шутки над моей несчастной тушкой я решила идти спать. Воду я так и не нашла, но почему-то желания вновь оказаться в столовой никакого не было. К сожалению, и здесь меня обломили. Заходя в комнату, я обратила внимание, что на входной двери нет замка. А комната находилась в одном корпусе со столовой, набитой злыми незнакомыми "шутниками". Но спать хотелось слишком сильно, поэтому я решила не придавать этому значения. А зря…
В итоге проснулась от того, что кто-то меня трогал и пытался стянуть джинсы. Естественно, я воспротивилась, и начала сначала вяло, а потом уже всерьёз отбиваться.
Этот гиббон очень больно ударил меня в живот, и уже быстрее начал стягивать с меня одежду. В тот момент я была рада, что легла полностью одетая, даже куртку не сняла, так как в комнате было холодно. Пока он пытался стянуть с меня джинсы, я увидела на столе довольно большой тесак. Этот тесак я положила сразу же, когда мы приехали, и когда я только заняла свое место.
"На всякий случай" – прошептала я себе тогда, и хихикнула.
"Вот он и настал, тот самый случай", – угрюмо подумала я сейчас.
Конечно же, я бы не смогла поднять руку на человека, и уж тем более его порезать. Но в тот момент это была единственная моя защита. Я со всей силы оттолкнула ублюдка, который не ожидал от меня такой прыти и, спрыгнув с кровати, положила руку на рукоятку тесака. И в этот момент возле двери послышались голоса. Мой несостоявшийся насильник тут же замер и притаился. В темноте я не могла разглядеть его лица, и видела лишь очертания силуэта.
Мне эти голоса совсем не понравились, они были незнакомыми. Все же слух, у меня всегда был отличный, и за два месяца я выучила голоса всех своих однокурсников, и даже их тембры. Там звучали и женские голоса, но опять-таки незнакомые. В голове тут же возникли сцены, одна страшней другой, ведь и девушки иногда участвовали в изнасилованиях, наравне с мужчинами.
Я взяла нож в руку, и поняла, что, если сейчас они зайдут сюда, я буду отбиваться до последнего, потому что эти существа, когда, пьяные, совершенно не понимают, что иногда стоит и остановиться.
Кажется, мой насильник испугался голосов, а еще он заметил в моей руке нож. Хотя в последнем я не уверена: было слишком темно, а нож я прижала к ноге.
– Эй, слушай, ты извини, я просто ошибся, я ухожу, – шепотом сказал он мне.
– Уходи, – мой голос дрожал, и я еле сдерживала слезы страха.
Этот ублюдок сразу же вышел, закрыв дверь. Он поздоровался с остальными, и громко начал обсуждать, купили ли те спиртное или нет. В итоге поднялся смех, который удалялся от моей комнаты. Я поняла, что этот голос запомню на всю жизнь!
"Нужно срочно бежать", – появилась первая здравая мысль. Кто знает, вдруг они передумают – и вернутся?
Меня гнал дикий страх. Поэтому я, взяв на всякий случай нож, пошла к выходу из корпуса. Благо, кухня была закрыта, и меня никто не услышал и не заметил. Стая гиен ржала на кухне, и, видимо, скакала по ней друг на друге, так как грохот оттуда слышался очень громкий.
После этого я поняла, что должна как можно быстрее покинуть этот лагерь. Единственное место, куда я могла пойти – это вокзал. Первая электричка – в шесть утра, а часы на руке показывали четыре. У меня возникла идея поговорить с другими сокурсницами, вдруг они меня поддержат, и мы вместе пойдем на электричку.
Несколько девочек, которых я разбудила, в соседнем корпусе, решили составить мне компанию. Оказывается, их тоже напугали незнакомцы. Нас набралось пять человек, вместе со мной, и мы пошли на вокзал.
Наш путь лежал через лес. На небе, как назло, появились тучи, поэтому темень стояла абсолютная. Но одна из девчонок Люба, вытащила небольшой фонарик с ключами, и мы пошли по тропинке, следуя за ней. Видимо, свет фонарика нас запутал, и мы умудрились заплутать в трех соснах. До вокзала было ходу, не больше пятнадцати минут неспешным шагом, а мы шли уже сорок, и впереди был сплошной лес.
– Кажется, мы заблудились, – пискнула Даша, маленькая, худая, с очень бледной кожей, блондинка.
После этих слов всех охватила паника. Все же мы были еще глупыми подростками, хоть и закончили школу. Мое мнение было такое: "оставаться на месте, пока не станет светлее", остальные же были против. И я не успела сообразить, как они разбежались в разные стороны, а я осталась стоять совершенно одна, в темном холодном лесу. Покричала девочек, но никто не откликнулся. Помялась на одном месте, минут пятнадцать, и поняла, что все же небо начало светлеть, более того услышала звук подъезжающего поезда.
"Это может быть электричка!", – подумала я, хотя на время даже не посмотрела, и побежала на звук по виднеющейся тропе.
Поезд был совсем близко, и я перестала смотреть под ноги. Это и было моей ошибкой. Пробежав еще пару метров, я запнулась, и рухнула в овраг. Видимо, мой организм, совершенно не ожидал такого подвоха, поэтому даже не успел автоматически сгруппироваться. В итоге я рухнула прямо на спину и ударилась головой. Свет тут же померк, и я отключилась.
Очнулась я от того, что яркое солнце светило в лицо. Жутко хотелось есть, пить и в туалет одновременно. А еще в голове, словно стадо слонов топало. Со стоном я приподнялась, и чуть опять не упала – голова вновь взорвалась жуткой болью, а перед глазами замелькали черные точки. Тронув место ушиба, и посмотрев на пальцы, я увидела кровь. Автоматически рукой пошарила то место, о которое ударилась. Это был камень, который помещался у меня в руке. Я вначале решила, что это кусок угля, но, сдавив его, поняла, что обыкновенный булыжник. Потом хмыкнула, и уже хотела со злости его запустить в дерево, как виски пронзила жуткая боль. И я непроизвольно сжала камень в кулаке. Когда боль прошла, я, медленно покряхтывая, встала и осмотрелась. Упала я в небольшой овраг, и он был усеян мягкой сухой подстилкой из листьев. А я, со своим везением, умудрилась напороться на один-единственный камушек.
Отряхнувшись и поправив свою одежду, хотела уже запулить его, как услышала звук приближающегося поезда и, забыв о виновнике головной боли, ринулась на его звук. "Чем быстрее я появлюсь дома, тем быстрее смогу привести себя в порядок", – только и билась мысль в голове.
Уже в электричке я опять разглядывала черный камень, который так и не выбросила. В итоге, просто убрала его в карман.
– Пусть будет моим талисманом неудачи, – прошептала я, с горькой улыбкой на губах. Себя, бедную, было жаль неимоверно, но я гордо сдерживала слезы. Вот приеду домой – и наревусь, как следует!
До дома я добралась в четыре часа дня. Папа, выслушав мою историю, сказал лишь пару слов:
– Не расстраивайся, доченька. Плохой опыт, тоже опыт, – и ушел куда-то.
У меня было такое чувство, что он мне в душу плюнул. Я сразу же разревелась, как маленькая девочка.
Вечером пришла мама с работы, и я рассказала ей страшную историю, как меня чуть не изнасиловали, а потом я, убегая ночью по лесу, потерялась, да еще и ударилась головой. При этом я всхлипывала и тряслась, а голос дрожал и не слушался меня, словно мне четыре годика, и я коленки разбила.
Мама была намного мягче, она обняла меня, и мы долго сидели с ней в обнимку на диване, пока я не успокоилась. Она предложила обратиться в полицию, но я была не уверена, что бы я им показала? Мои синяки, от того, что упала? Да и того ублюдка, который только пытался, но ничего не сделал, я даже не видела толком, лишь его силуэт, ну и голос. Не думаю, что этого было бы достаточно.
В итоге, мы с мамой решили позвонить старшему брату и рассказать обо всем. Но дозвониться до него так и не смогли. Мама смерила мне голову, старым бабушкиным методом, с помощью веревочек и фломастера, оказалось небольшое сотрясение. Она поправила мне голову, туго перевязав. А ранку в месте удара осторожно обработала.
Засыпала я уже в более нормальном настроении. Об отце и не думала.
2 глава
Лешка
Я вошел в квартиру. Там, как всегда стоял смрад. Чертыхнувшись, я уже хотел прошмыгнуть в свою комнату незамеченным, но не успел.
– Лешка!
Из кухни вышла мать. Она опять была пьяна, в грязном замызганном халате, волосы в ужасном состоянии, засаленные. Взгляд затуманенный, почти сонный.
– Ты хде был сученыш? Я за тя, ик,… волнова, волоновавалоа…
Она держалась за стену и пыталась что-то сказать, но у нее ничего не получалось. Я бы посмеялся, если бы не было так противно и жалко ее, одновременно.
Стараясь не смотреть на пьяную женщину, молча разделся и прошел в комнату.
– Ты на мать совсем внимания не обращаешь! Я верой и правдой тебя восемнадцать лет воспитывала!
– Начинается, – закатил я глаза.
– Да как… да как ты … ик, как ты смеешь так с матерью разговаривать!
Захлопнул дверь в своей комнате и закрылся на защелку. Последнее время она стала невыносимой.
Мать, видимо, попыталась подойти к моей комнате, но, не рассчитав своих сил, упала прямо в коридоре и запричитала.
– Я тебя кормила, поила, ночей не спала, жопу твою грязную мыла, болячки зеленкой мазала, а ты! Неблагодарный! Надо было тебя в роддоме оставить!
Она всхлипнула и завыла, очень громко. Но так-как не услышала моей реакции, решила за другую историю взяться.
– Я им верой, и правдой, двадцать лет… двадцать лет…, а они. А он! – она всхлипнула. – Как он мог, а…, как?
Я не выдержал и выбежал из комнаты, видимо нервы все же берут свое.
– Может, хватит уже себя жалеть? Может, дальше уже жить начнешь? Об тебя ноги вытерли, и, видимо, не зря, – я уже не сдерживал себя, – ты же, как тряпка половая сейчас на полу валяешься, а выглядишь как…, на тебя же смотреть противно!
Мать действительно валялась в коридоре и плакала навзрыд. От нее воняло спиртным и сигаретами. Было противно на нее смотреть, и в то же время ее жаль. Но ведь и правда, сколько можно? Она что, решила себя в гроб вогнать?
– Я сейчас скорую вызову, и тебя увезут в больницу, ты этого хочешь? Так нет проблем! Мало того, что в таком виде находишься, пусть на тебя другие люди посмотрят! Если позориться, так позориться по полной программе!
– Ты меня ненавидишь, сынок? – сразу же сбавила она тон.
– О, кажется, подействовало!
Я был зол не на шутку: мало того, что она меня все время обвиняла во всех смертных грехах, так теперь еще и на жалость давит! Достала!
Я ушел в свою комнату и, закрывшись на замок, одел наушники и включил как можно громче музыку. Есть хотелось ужасно, но уж лучше потерпеть ноющую боль в желудке и поесть завтра у отца, чем терпеть ее очередные закидоны.
От нечего делать, полазил по сети, поболтал с одноклассниками, спросил у Ленки, даст ли списать. Та, как всегда, немного поломалась, но в итоге, я бросил пару фраз о ее шикарной кофточке на фотографии, и она растаяла. Этим простым премудростям жизни я научился у бывшего материного любовника. Стоило тому сказать какую-нибудь глупость по поводу маминой одежды, как та сразу же таяла, и готова была лужей растечься в его ногах. Вот он ноги об нее и вытирал.
Блядь! Блядь! Ебать!
Захотелось со злости что-нибудь раздолбать, разбить, расхлестать, а еще лучше кого-нибудь избить, или совсем, нахуй, убить! Но оставалось только сжимать кулаки. Может, действительно убить этого ублюдка? А что? Это идея! Возьму пацанов, подкараулю подонка – и всажу ему шило в бок. За эту дуру, мамку мою!
Идея, в общем, неплохая…, только нужно как следует продумать ее. Проследить за ним, каким маршрутом он передвигается. Нет, пацанов приплетать не буду. Чем больше свидетелей, тем хуже. Я этого гада сам порешу. Но нужно все тщательно спланировать.
Решено! Буду следить, проверю его передвижения.
Начну с завтрашнего дня. После обеда на работу к нему поеду и посмотрю, до которого часу он вечером работает, потом до дома. Но это уже на следующий день сделаю, все равно завтра на маршрутке не успею. Нужно еще и денег с кого-нибудь стрясти, а то от мамки все равно просить бесполезно. Жрать – и то нечего, особенно последнее время, и за квартиру, наверное, она не платит. Я потер урчавший живот. Хватит об этом думать.
Посмотрел порнушку, скаченную с "булок", выкончался несколько раз, и пошел грабить холодильник. Осторожно выглянул из комнаты, и прислушался. Из комнаты матери послышались всхлипы. На душе опять кошки заскребли, но, сжав зубы от злости, я продолжал двигаться в сторону холодильника. Там последнее время мышь вешалась, но сегодня мать все же постаралась что-то приготовить. Открыл форточку на кухне, убрал со стола пепельницу и рюмку, помыл посуду, вылил водку в раковину. Сам себе усмехнулся. Еще несколько месяцев назад, зубы бы выбил тому уебку, который бы мне сказал, что я захочу навести чистоту. Нервно усмехнулся. Старею что ли?
И какого хрена еще продолжаю учиться? Может работу поискать… так нет же, батя будет ныть. Хочет, чтобы я попробовал ЕГЭ сдать и поступить в университет. А без одиннадцатого класса – не получится.
Ладно, надо будет к нему сходит и бабла попросить, раз хочет, чтобы я доучился нормально.
Поел суп, принял душ и пошел спать. Заснул, на удивление, мгновенно.
Тоня
Я вынырнула из сна, словно из ледяной воды. Долгое время моргала и пыталась понять, что сейчас было? Где я вообще очнулся, или очнулась, и вообще: кто я такой или такая? Я – восемнадцатилетний Алексей Геннадьевич Лобанов? В ступоре долго смотрела в потолок.
– Доча, я на работу, ушла! Вставай, а то в институт опоздаешь! – вырвал меня мамин голос из оцепенения. – Тонечка! Дверь, иди, закрой!
– Тонечка, – прошептала я сама себе, – Тонечка, – уже вслух опять сказала я, наверное, чтобы услышать свой собственный голос.
– Антонина Юрьевна! Юная леди, вы меня вообще слышите? – как всегда, менторским тоном начала иронизировать мама.
Я на автомате вскочила с кровати, пробежалась до двери, и поцеловала маму в щеку.
– Ты как, доченька? – мама взволнованно смотрела мне в глаза.
Я улыбнулась.
– Все хорошо мам, просто еще не проснулась.
– Ладно, я ушла, а ты давай в институт собирайся, а то опоздаешь.
Я закрыла дверь за мамой, и пошла умываться. Сон никак не уходил из головы. Я четко до сих пор ощущала дым сигарет, запах алкоголя, рыдающую мать на полу. Смотрела порнушку через инет. Я даже, на всякий случай, заглянула себе в трусы, но нет, ничего нового там не увидела.
В институте девочки сразу обеспокоенно подбежали ко мне, расспрашивая, как я добралась домой.
Обижаться на них я не стала, они и так перепугались не на шутку. У Ольги вообще были красные глаза. Неужели плакала?
– Мы думали, ты вернёшься, а искать тебя страшно было.
– Правда, мы хотели, но там эти пацаны, они зачем-то нас искать пошли, или не нас?
– Это те, что незнакомые.
– Они начали на вокзале к нам приставать, предлагали довезти до дома на машине! – затараторили девочки, перебивая друг друга.
– Мы напугались, и убежали, мы не хотели тебя бросать, Тонь, но их пятеро было! А на вокзале – пару бабушек и всё. Вот мы и заскочили в электричку. Мы все на вокзале думали, что ты появишься, еще час там, на выходе, прождали тебя, но ты так и не приехала, – это уже Катька Сельчанина рассказывала, с испуганным взглядом.
Читать бесплатно другие книги:
