Космический капкан Гаркушев Евгений

– Узнали, кто я, комендант? – заинтересовался Глеб. – И дело мое уже нашли? Вас-то все знают. Вы – светоч закона на Дроэдеме!

– Конечно. Дело твое нашли. Посиди две минуты. Мы или отпустим тебя, или… Одним словом, подожди, через две минуты мы сделаем тебе хорошее предложение.

– Жду, – кивнул Глеб. – Подозреваю только, что вы хотите меня кинуть. Обмануть, я имею в виду.

Полковник улыбнулся, но ничего не сказал. Миг – и проекция его головы исчезла из рубки. И ты выключай связь, кошачий! – обратился к лемурийцу Жмых. Лукас оскалил было зубы, но потом сообразил, что страшным для лемурийцев ругательством его обозвали для достоверности, и выключил передатчик.

– Боюсь, они хотят нас обмануть, – как ни в чем не бывало, заявил Глеб. – А ты что думаешь?

– Не знаю. Я хорошо играл испуганного парня с задворок Галактики?

– Да, замечательно. На артиста не учился? При всех твоих талантах.

– Нет, но посещал драмкружок.

– Заметно. Хоть что-то из твоих высоких дарований пошло нам на пользу. Ну, давай, бойся опять! Пора включать связь!

Лемуриец нажал на сенсоры. Голова полковника вновь повисла над койкой.

– Итак, Глеб Жмых, мы узнали о тебе еще кое-что новое, – с ходу заявил комендант. – Например, то что днем ты ограбил Мамба-банк, три раза выстрелил в охранников и кассиршу из газового пистолета «глюк» Забрал двадцать тысяч рублей, подрался с полицейским на улице Зеленой Обезьяны. Потом навел панику в госпитале и выстрелил из газового пистолета в доктора Кротова. За захват госпиталя и причинена вреда здоровью доктора тебе светит еще лет двадцать Счастье, что там никого не убили. Итого – восемьдесят лет, Жмых. Ты уверен, что выйдешь на свободу хоть когда-нибудь?

– Уж тебя я точно переживу, – сплюнул на по. Глеб.

– А я предлагаю – мы судим тебя только за ограбление банка. Получаешь свои семь лет, примерно тянешь их на астероиде – и выходишь на волю еще молодым. Начинаешь жить как человек. Только для это го тебе нужно отпустить парня на свободу. И сдаться нам.

– Гарантии?

– Мое слово.

Жмых задумался. Семь лет – не восемьдесят. Но все равно очень долго. Да еще на гнусном астероиде где кормят питательными наборами А-7.

– А если я не выполню ваши условия? Полковник фыркнул.

– Я знал, что ты спросишь об этом. Значит, сдаваться ты не хочешь. Бывает, Жмых, бывает. Позволь мне кое-что сказать твоему пленнику.

– Ну, говори, – не стал возражать коск.

– Как тебя зовут, парень? – участливо спроси. Орлов. Правда, имелись в его голосе явные похоронные нотки.

– Лукас, – без энтузиазма ответил лемуриец.

– Пистолет этого коска разряжен, – дьявольски улыбаясь, заявил полковник. – Ты можешь делать с ним все, что хочешь. И тебе за это ничего не будет. Глеб побледнел и крикнул:

– С чего ты взял, что мой пистолет разряжен, комендант?

– Я просто умею считать. И знаю, сколько раз можно выстрелить из четырехзарядного «глюка». Порви его, Лукас! Если ты настоящий лемуриец! Коск безоружен! И издевался над тобой!

– Да, – неожиданно всхлипнул лемуриец. – Заставлял меня идти по колено в дерьме! У меня и сейчас брюки грязные. Я…

– Давай же! – закричал полковник.

– Я боюсь, – опустив плечи, заявил Лукас. – Вдруг он купил другой пистолет? Мне дорога моя жизнь. Пожалуйста, выполните все его требования, полковник!

Орлов сплюнул и отключил связь. Зеленая сеть перед «Одноногой черепахой» начала тускнеть.

– По газам, кошкин сын! Вперед! – заорал Глеб. – И выключи эту чертову связь! Я не хочу, чтобы шпики знали о каждом моем слове! Быстро, а то башку насквозь прострелю!

Лемуриец отключил передатчик, активировал основной двигатель, и Глеба швырнуло в кресло. Минуту ему казалось, что на грудь ему уселся если не слон, то крупный кабан. Потом стало легче.

– Через десять минут уйдем в подпространство, – заявил Лукас. – Там нас уже никто не достанет. Кстати, почему ты называл меня такими нехорошими словами?

– Для достоверности. Только для достоверности! – заюлил Жмых. – Ты ведь не обиделся?

– Ну, как тебе сказать…

– А нечего обижаться! Ты еще скажи, что я заставлял тебя лезть в дерьмо! Ведь это ты меня заставил на самом деле. Знаешь, как противно?

– Действительно. И вонь до сих пор стоит на весь корабль, – кивнул смягчившийся Лукас.

– Оч-чень силь-но пах-нет эк-скре-мен-та-ми! – раздался голос сзади.

Глеб даже подпрыгнул в кресле.

– Красный, это ты?! Тьфу ты! Больше никогда так не подкрадывайся! Вы пожрали уже, что ли?

– Про-цесс пи-та-ни-я за-вер-шен, – отозвался командир красных андроидов. – При-шел до-ло-жить! А здесь пах-нет эк-скре-мен-та-ми!

Глеб пожал плечами.

– Ишь какой чувствительный. Что мы можем поделать? Терпи уж. Люди терпят, и тебе, синтетический, потерпеть не грех.

– На треть-ей па-лу-бе име-ет-ся душ, – сообщил андроид.

– Правда? – одновременно вскинулись человек и лемуриец. – Что ж ты раньше молчал!

– Зап-ро-с не пос-ту-пал.

– Кто первый? Полагаю, я, – спросил и сам себе ответил Жмых. – Тебе еще в подпространство входить. А я пойду искупаюсь.

– Поторопись, – заявил Лукас. – Мне тоже надо помыться. А то уже глубокая ночь.

– Эх, вечер прошел не так, как я планировал, – вздохнул Глеб. – Ну, ничего. Зато при деньгах, при звездолете. И товар на продажу есть. А сколько ты украл у Мамба-банка, Лукас?

– Два миллиона, – ответил лемуриец.

– Серьезно, что ли? – спросил Глеб спустя пару минут, когда челюсть встала на место.

– По пустякам не размениваюсь, – сообщил поэт.

– А куда ты деньги дел?

В ответ Лукас дико захохотал:

– Так я тебе и сказал!

– Ну и не надо, – рассердился Глеб и подумал:«Сам узнаю, когда время придет. А парень не прост. Очень не прост. С ним надо держать ухо востро»

ГЛАВА 2

Дроэдем

Глеб проснулся от ощущения ломоты во всем теле.

Ему снилось, что он – на тюремном астероиде, заключен в каменный каземат. И тяжелые стены сходятся, грозя раздавить его. Он мечется внутри узкого прямоугольника, где почти не осталось воздуха. Стены оставляют ему все меньше жизненного пространства и наконец смыкаются окончательно, врезаются в слабую плоть, ломают кости, разрывают сухожилия. На него навалилась чудовищная боль, сопровождаемая удушьем.

Глеб застонал и открыл глаза. Попробовал встать, но не смог. Голова словно приросла к жесткой койке. И руки не желали повиноваться, будто их прикрутили ремнями к жесткому пластику.

Вдали замаячило радужное пятно, обратилось лицом андроида-навигатора.

– До-бро-е ут-ро, – проговорили бескровные губы.

– Пошел ты! – отозвался Глеб. – Видали подобрее. Что со мной, жаба тебя забери, делается?!

– Вы ис-пы-ты-ва-е-те пе-ре-груз-ки.

– Какие еще перегрузки, твою налево?! Ек-сель-моксель! – хрипло выдохнул Глеб. – Да я сейчас копыта откину!

– Очнулся? Хорошо. Нас тянет к планете, – отозвался Лукас от пульта, – этот Дроэдем работает как магнит. Ловит корабли, которые оказываются вблизи от его орбиты, и затягивает их в силовой коридор. По этому коридору мы будем следовать до самой посадочной площадки.

– Удачно все сложилось. – Глеб улыбнулся через силу и со стоном сел на койке.

– Что значит – «удачно сложилось»?! – спросил Лукас. – Магнитное поле генерируется выстроенной по сложной схеме сетью спутников. Направленный коридор до космодрома создать еще сложнее. Подобное оборудование стоит бешеных денег. Насколько мне известно, такие посадочные системы есть только на нескольких планетах. И все они имеют отношение к государственным службам. Честно говоря, я очень удивлен, что Дроэдем, находящийся на самой границе цивилизованного космоса, обладает столь совершенной посадочной системой. Не иначе как какой-нибудь меценат вложил в инфраструктуру этой захудалой планетки бешеные деньги.

– Да ладно тебе! – выдохнул Глеб, усиленно борясь с тошнотой. – Какая разница?! Меценат – шмеценат. Башлять за пользование этим магнитным полем нас не заставят?! Ну и ладно. Да если и заставят, то пусть отстегивают владельцы «Одноногой черепахи». А мы заберем андроидов – и финита ля трагедия. Толкнем наших синтетических друзей, выправим себе новые ксивы. И заживем, как родной дедушка завещал. Ты будешь стишки пописывать, я – веселиться на вею катушку. Если, конечно, не сдохну прямо сейчас! – На Глеба накатила вдруг такая дурнота, что стены закачались.

– Пока все складывается неплохо, – скрипнув зубами, ответил Лукас. – Только, боюсь, ты не принимаешь во внимание, что посадочная площадка скорее всего находится на космодроме. А мне, – он вздохнул, – на космодром не очень хочется.

– Почему? – В голове у Глеба было мутно, мысли наплывали одна на другую, цеплялись хвостами, путались. – Чем тебя космодром не устраивает?

– Там может оказаться полиция. Совершенно случайно. Или по наводке из Мамбасу.

– Ну да! – сообразил Глеб. – Тогда надо как-то уходить из этого коридора, пока не поздно!

– Этим я и занимаюсь, – сообщил Лукас, – но не так-то просто это сделать.

– Поче… му. Ох. – Жмых схватился за горло. – Что же мне так хреново?! И блевать тянет, будто вчера мешал пьянящие колоски с пивом. Стабилизаторы гравитации… – прохрипел он. – Ты их отключил?!

– Нет.

– Почему же меня так колбасит?!

– Потому что они сломались, пока я пытался вырваться из поля.

– Ты не из поля пытаешься вырваться, ты угробить нас задумал. Кончай дурака валять, Лукас. Выравнивай корабль. Пойдем по коридору.

Лемуриец энергично затряс головой, всем своим видом выражая несогласие.

– Другого выхода нет. В космопорт нам не надо, – угрюмо заявил он.

– Это, конечно, правильно, – согласился Глеб, – лучше опустить посудину где-нибудь, где нет толпы встречающих в парадных мундирах. Но что толку класть ее непонятно где, если еще немного – и у меня голова лопнет. Понял или нет? – Он уставился на Лукаса с самым свирепым видом. Лицо лемурийца невозмутимостью напоминало каменную маску. Глеб хотел было предпринять попытку заставить его пойти по коридору силой, но тут понял, что поэту тоже пришлось невесело. Неестественно растянутый рот, прикрытые воспаленные глаза. Вся его поза выдавала напряжение и усталость. Он не сидел, а полулежал в кресле пилота и едва шевелил пальцами по сенсорам пульта.

– Да ты же вот-вот отрубишься, – проговорил Жмых. – Елки зеленые! – Эту присказку он перенял у коска – уроженца Земли, который вместе с ним отбывал срок на тюремном астероиде. Тот упоминал «елки зеленые» частенько, по поводу и без. И хотя Глеб знать не знал, что может означать это странное выражение и как именно выглядят «елки зеленые», время от времени он его вворачивал. – Эй, ты, как там тебя, навигатор, помоги-ка мне перелезть в кресло!

Андроид подошел, протянул ладонь, за которую Глеб ухватился. С помощью навигатора ему удалось перебраться в кресло. Сразу стало легче дышать. Хотя тяжесть никуда не делась.

– Ладно, – проворчал Жмых, – попробуем прорваться.

– Перегрузка продолжает расти, – покосился на него Лукас. – Если так дальше пойдет, нас просто расплющит.

– Угробишь нас, я сильно расстроюсь, – нахмурился Глеб. – Ты уж постарайся, дружище. Мне умирать никак нельзя. Я еще молодой. У меня еще планов знаешь сколько.

– Будто у меня планов нет?! – проворчал лемуриец, впервые проявив раздражительность. – Я еще не написал самые великие свои стихи!

– Спокойнее, – сказал Глеб, стараясь разрядить назревающий конфликт, – не заводись. Я тоже горячий, знаешь ли. Ты прав, пожалуй. В космопорте нас накроют почти наверняка. Тамошние хорьки небось уже сигнал получили от своих корешей из Мамбасу. Ждут нас, легавые. Точно ты просек. Ты вот скажи-ка лучше, ты что, совсем не спал?!

– Совсем. Не время для сна. При необходимости я могу обходиться без сна трое и даже четверо суток, но сейчас… очень устал.

– Ну, ты даешь! – протянул Глеб. – Молодец. Стальной характер. Уважаю. Я так не могу. Мне покемарить обязательно надо. Хотя бы часиков семь-восемь. А то просыпаюсь злой как черт. И могу кому-нибудь в морду дать, иногда даже совсем без повода. Как вот ты иногда.

– Я?! – удивился лемуриец. – Что ты хочешь этим сказать?

– Да ничего-ничего, – успокоил его Глеб. – Гляди-ка лучше, шарик все больше и больше. Не иначе как пересиливает нас этот магнит.

– Придется применить ускоритель! – объявил Лукас.

– Какой еще ускоритель?! – занервничал Глеб, напуганный решительным выражением лица поэта, и успел подумать, что напрасно согласился сопровождать безумного лемурийца в этом путешествии.

– Пространственный, – сообщил Лукас и под полный отчаяния вопль Глеба коснулся одного из сенсоров на пульте и рванул на себя рычаг.

– Ох ты, ексель-моксель! – вскрикнул Жмых. Перегрузка сделалась нестерпимой, тяжесть навалилась так, что в глазах поплыли радужные круги, а нос наполнился кровью.

Лукаса ускорение и вовсе скосило на корню – он откинулся на спинку кресла и уронил голову на грудь, потеряв сознание.

«Вот ведь дятел отчаянный! – про себя выругался Глеб и ощутил, что сам „поплыл“ и вот-вот тоже отключится, если не предпримет что-нибудь, чтобы хоть немного ослабить перегрузки. Он потянулся к рычагу, ухватился за гладкий металл и, совершив почти невозможное, протащил его назад. Тяжесть отступила, оставив биение пульса в висках и привкус крови в носоглотке. Глеб выдавил, едва шевеля губами:

– Навигатор, твою налево, идем по долбаному коридору к проклятой планете! Хрен с ним!

Андроид кивнул, без видимых усилий подошел к пульту и пробежался по сенсорам и кнопкам. Гул тут же сошел на нет, в рубке повисла тишина. Только лемуриец, бессильно лежащий в кресле, едва слышно дышал.

– Фу-у-уф, – выдохнул Глеб. – Так-то лучше будет!

Кровь по венам побежала заметно быстрее. И сердце застучало увереннее. Хотя перегрузки, конечно, никуда не делись. Но по сравнению с теми, которые он испытывал раньше, стало заметно легче. Дышалось, во всяком случае, хорошо.

Примерно так он ощущал себя, когда ступил на борт челнока, доставлявшего каторжников из пояса астероидов на ближайшую луну – перевалочную базу, откуда коски разлетались по всей Галактике. Глеб навсегда запомнил первый глоток свежего воздуха, поступающий из-за решетки вентиляционной системы. Каким сладким казался этот воздух, как освежал и даже пьянил. В сравнении с совершенным, произведенным системами корабля кислородом разреженный, отдающий затхлостью воздух на астероиде представлялся зловонной взвесью, призванной отравить организм каторжников через легкие.

«Ну, псих! Едва нас не угробил! – дыша полной грудью, Жмых погрозил лемурийцу кулаком. – Поваляйся теперь в отключке! Отдохни немного. Надо бы. как очухаешься, устроить тебе хорошую взбучку, чтобы сначала думал, а потом уже лапами долбал по пульту».

Глеб встал, приложил к носу платок. Прошелся по рубке, разминая затекшие ноги. Возле основного иллюминатора задержался ненадолго, вглядываясь в огромный сине-черный шар планеты Дроэдем. Поверхность голубого цвета образовывала тонкий серп. «Одноногая черепаха» подходила к планете с ночной Стороны. Звезда, вокруг которой обращался Дроэдем, светила в правый иллюминатор.

Внимание Жмыха привлекла едва различимая на горизонте светлая точка. Неизвестный объект маячил впереди, следуя тем же курсом, что и они.

– Эй, навигатор, – Глеб ткнул пальцем в иллюминатор, – можно узнать, что это за хреновина там летит?

– Есть, – синтетический человек воспринял вопрос как команду, как ему и полагалось, упал в кресло, придвинулся к пульту. Синтетические пальцы побежали по сенсорам, и через минуту на верхнем панорамном мониторе появилось изображение межзвездного катера. В левом верхнем углу экрана мелькали буквы и цифры – характеристики технического средства, порядковые номера деталей. Катер вращался, демонстрируя почти совершенную обтекаемую форму. По его периметру шла яркая синяя линия. Крыша горбилась огненно-красными квазимаяками. На боках катера щерились длинноствольными дулами мощные луче меты.

Межпланетная полиция! Глеб нахмурился. К следуют легавые тем же курсом, что и они. На сладкую планетку – Дроэдем. По магнитному коридору. А значит – приземлятся вместе с ними. В одном космопорту. Невеселая перспектива, что и говорить. Прилететь на планету, где надеялся если не хорошенько поживиться, то хотя бы отсидеться, а вместо покоя и легкой наживы оказаться сразу же в лапах полиции. Надо что-то предпринять!

Жмых схватил лемурийца за плечо и как следует встряхнул. Тот приоткрыл глаза и проговорил слабым голоском:

– Я умер?!

– Живой. К сожалению. Направь-ка сюда гляделки. – Глеб указал на монитор. – Перед нами, всего в нескольких километрах, фигачит на Дроэдем полицейский катер. Понял расклад, да?

Лукас помрачнел:

– Ты думаешь, его послали за нами?

– Я ничего не думаю! – отрезал Глеб. – И никогда! Меньше думаешь – ярче харизма! Нет, я просто констатирую факт. А выводы делай сам.

– Что ж, похоже, мы попались, – вздохнул Лукас. – Я, со своей стороны, сделал все, что мог. Но, увы, спасти нас оказалось выше моих сил.

– Хочешь сказать, ты много работал, пока я дрых?! – рассердился Глеб. – Я тебе уже объяснял, сон мне жизненно необходим. Разве ты был бы рад, если бы я пребывал в дурном настроении и подыскивал повод, чтобы врезать тебе по твоей наглой физиономии?

– С другой стороны, – задумался лемуриец, пропустив выпад Жмыха мимо ушей, – если катер летит впереди, а не позади нас, значит, он нас не преследует. Это позволяет мне надеяться, что не все потеряно.

– Хм, действительно впереди, – оживился Глеб. – Хотя знаешь что?! Полицейские бывают очень и очень хитры. Или непроходимо тупы, что тоже обычно им на руку.

– Такая уж у полицейских планида, – кивнул Лукас – Им все всегда на руку.

– Хламида?!

– Планида, судьба. Неужели никогда не слышал этого слова?

– Впервые слышу, – пробормотал Глеб. – Чем словами незнакомыми бросаться, лучше бы за кораблем следил, умник.

– Ты абсолютно прав. Мне кажется, мы уже подлетаем. Предлагаю сесть в кресла.

– Намекаешь, что трясти будет? – Глеб поспешно занял место возле стены. Рядом с ним сидел, прикрыв; глаза, навигатор. Чуть дальше – остальные андроиды. Некоторые, когда Жмых оказался рядом, зашевелились, уставились на него круглыми блестящими глазами.

– Хорош глазеть! – буркнул Глеб. Андроиды послушно отвернулись.

Планета закрывала все больший угол обзора, разрасталась и темнела.

– Скоро войдем в плотные слои атмосферы, – Лукас занял место пилота, – пора брать управление в свои руки.

– На кой?! Все равно тянет, куда нужно. Лучше расслабься. Отдохни. А то кажется мне все время, что ты мозг очень сильно перенапряг. Это прямо-таки читается без труда во всех твоих действиях. Чует мое сердце, если так дальше пойдет, скоро он у тебя совсем откажет.

– На автоматику полагаться не стоит. Я хочу видеть, куда садится корабль, – пояснил Лукас. – А за состояние моего мозга, право, беспокоиться не стоит. Он в порядке. И все равно – спасибо.

– За что?! – опешил Глеб.

– Обо мне никто пока так не беспокоился! – лемуриец растроганно покачал головой. – Кроме моих приемных родителей, конечно. Может быть, мы станем друзьями?

«Еще чего!» – хотел буркнуть Жмых, но что-то заставило его промолчать. Глеб вдруг устыдился собственной грубости, слов, которые едва не сорвались с языка. Подобные эмоции были для него внове и всерьез его встревожили. «Так можно размазней стать», – подумал Жмых и, чтобы избавиться от тревожного чувства, вспомнил, как недавно мутузил толстого доктора Кротова. Сразу полегчало. Захотелось жить.

Полицейский катер вдруг провалился вниз. Пилот имел возможность маневра – гравикомпенсаторы у полицейской межпланетной техники работали как надо.

«Одноногая черепаха» между тем тормозила все сильнее. Перегрузки снова возросли. Редкие сполохи огня обратились бушующим снаружи огненным хищником, который вознамерился сожрать невесть как оказавшееся в небе земноводное. Затем пламя утихло, пожар сменился бледно-голубым сиянием. Корабль стремительно снижался. Вскоре в иллюминаторе, расположенном в брюхе корабля, стал виден город, лежащий на берегу обширного океана. Квадратные кварталы правильной формы тянулись по ровному побережью узкой лентой, километров в десять шириной. За городом, между океаном и горами, зеленели поля. В океане попадались редкие островки, на некоторых тоже можно было заметить следы деятельности человека.

Никаких уродливых небоскребов, которыми порос центр Мамбасу, – городок на Дроэдеме, куда влекло корабль, включал в свою архитектуру только аккуратные одно– и двухэтажные дома в окружении садов. Даже здания в самом центре города – низкие, приземистые постройки.

Корабль прошел над океаном, словно экскурсионный челнок, и его потянуло на юг. Космопорт располагался в красочном пригороде. Обширная территория сплошь была застроена множеством одинаковых ангаров. Только широкое здание на северной оконечности отличалось по форме от остальных.

Створки раздвигающейся крыши одного из ангаров сейчас были гостеприимно распахнуты. Туда и приземлилась «Одноногая черепаха». Зависла на миг и ухнула вниз, словно бильярдный шар, угодивший в лузу. Крыша над кораблем сомкнулась. Вспыхнул свет. По периметру ангара зажглись яркие лампы, с тихим гудением зашевелились камеры наблюдения. В том же ангаре, чуть поодаль, стоял полицейский катер.

– Попались! – Лукас глядел в монитор с безысходностью. – И так глупо все получилось. Глеб, я тут поразмыслил немного и решил, что с нашей стороны было бы правильным и дальше придерживаться версии «похититель – заложник».

– Вот уж дудки, – буркнул Жмых. – Вместе сядем! А ты как думал, подельничек?! Как корабль угонять, так вместе, а как легавым сдаваться, так я один. Не пойдет!

– Статья же совсем другая получится, – сообщил лемуриец, – так тебе светит угон и похищение человека. А вместе со мной – групповой разбой. Так что вывод о том, как правильно себя вести, очевиден.

– Ишь ты, – нахмурился Глеб, – ты и в законах дока, как я погляжу. И не скажешь сейчас, что в приюте для умственно отсталых вырос.

– Я, кажется, уже говорил, что мое пребывание в приюте было ошибкой, – расстроился Лукас.

– Ошибкой не ошибкой… Слышал, что тот легавый сказал? Мне уже не угон и похищение светят, а кое-что покруче. Так что забудем пока о том, чтобы сдаваться. Ты лучше скажи мне, чего ты паникуешь раньше времени?! Нас ведь пока не взяли. Так?! Вот и подождем. Пусть сначала легавые вылезут. А мы посмотрим на них. Может, там всего один легавый. Хотя, конечно, надежды на это мало.

– Ладно, – согласился Лукас. – Но насчет того, чтобы придерживаться нашей версии, я бы на твоем месте все же подумал. Мало ли что и кто сказал.

– Подумаю я, подумаю. Только потом. Не сразу. – Глеб смотрел на монитор, пребывая в напряжении. Сдаваться на милость легавым не хотелось. Еще меньше хотелось погибать в перестрелке.

Долго ждать не пришлось. Люк полицейского катера распахнулся, и на каменные плиты космопорта спрыгнул коренастый рангун, похожий на лохматую цирковую обезьяну, разряженную для смеха в человеческие тряпки. Из одежды на нем был кожаный пиджак и синие джинсы, закатанные по колено. На мохнатых ногах – остроносые туфли. В одной руке он держал маленький чемоданчик, в другой длинноствольный лучевой пистолет.

Рангун направился прямиком к «Одноногой черепахе». Шел вразвалочку, помахивая стволом. Сплюнул. Тягучая слюна растянулась, повисла до груди, и только потом упала на плиты.

– Не похож он на легавого, – процедил Глеб. – Сдается мне, это из наших. Конкурент, елки зеленые.

– Из ваших?!

– Коск он, – ответил Жмых, – по всему видать. Небось, не один срок на астероидах отмотал. Гляди, один походняк его чего стоит. Булка он тертая, как ты говоришь, но и мы калачи что надо.

– Это точно, – кивнул Лукас.

– Выходить пока не будем, – решил Глеб. – Неизвестно, что у этого кренделя на уме. А ну как шмалять начнет из своей волыны. Тебе лишние дырки в теле нужны?

– Нет. Но…

– Вот и мне нет.

– Стрелять не в его интересах, – предположил Лукас, – он же только что прибыл. Зачем же он будет вести себя подобным образом перед видеокамерами? Власти Дроэдема сразу поймут, что он преступник.

– А кто знает, что у него в голове? Какие там черные тараканы поселились? Стволом, видишь, размахивает. Не смущается видеокамер. И катер, по ходу, свинтил у легавых.

– Наверное, он решил, что мы его преследовали, – догадался лемуриец, – и теперь хочет нас убить. Так это же очень просто решается. Надо дать ему знать, что мы не из полиции. И летели вовсе не за ним. Сейчас я пойду.

– Ага, сейчас ты пойдешь, и он тебе башку прострелит. А потом влезет в «Черепаху» через люк, который ты для него любезно откроешь, и пристрелит меня. Потом продаст наших андроидов. О, – Глеб поднял вверх указательный палец. – А может, андроидов на него натравить? А что, неплохая идея. Выбегут ребята всей кучей и завалят его. И пистолетик ему не поможет. Лучик – одному, лучик – другому, а остальные ему рученьки-то заломают.

– Андроиды не могут причинить вред человеку, – напомнил лемуриец.

– Он же не человек. Так. Обезьян лохматый.

– В трактовке робототехники и рангун, и лемуриец тоже люди. Разумные существа.

– Да, ты прав, вот незадача. А славно было бы посмотреть, как наши красненькие его волохать будут и по плитам размазывать!

Рангун остановился рядом с «Одноногой черепахой». Положил ствол на изгиб локтя и направил его на люк.

– Он думает, мы его не видим?! – поразился Лукас.

– А хрен его знает, что он там себе думает. Может, решил, что мы должны с ходу двинуть на выход. И надеется всех, кто появится, перестрелять из своей волыны. Мокрушник он, вот что! А я мокрушникам не сильно симпатизирую.

– Я тоже.

Глеб покосился на лемурийца и хмыкнул. Вспомнил историю о столь неожиданно умершем друге Лукаса. Бедняга уже никогда не смоется из Мамбасу.

– Что делать будем? – поинтересовался Жмых. – Глупая какая-то ситуация выходит. Чем бы его по кумполу приложить?

– Лучше всего ничего не предпринимать, – ответил лемуриец, – возможно, ему надоест ожидать, пока кто-нибудь вылезет из корабля, и он отправится по своим делам.

– Эй, вы! – заорал хриплым голосом рангун. – Выходите немедленно! Полиция! Кто такие?! Предъявить документы! Вы у меня на мушке! – Динамики системы слежения усилили крики, они прозвучали в рубке управления подобно громовым раскатам.

Лукас поежился.

– Говорит, из полиции. Может, правда?

– Гонит, – коротко ответил Глеб.

– Куда?

– Не куда, а как. Борзо гонит, паскудник лохматый.

– Сдавайтесь немедленно! – проорал рангун. – А?! Чего молчите?! Или вы сами из полиции? Тогда показывайте ваши документы. Можете приложить их к какому-нибудь иллюминатору. Так вы наши, из полиции? Или нет?! Я теряю терпение!

– Выяснить пытается, кто мы такие, – Глеб усмехнулся. – На понт нас хочет взять, обезьян! И ксивы себе справить, если получится. К иллюминатору приложите… А потом в шлюзовой отсек суньте, я печати плохо вижу… Нервничает он, вот что. А нервы в таком деле показывать не нужно. Точно, не нужно!

– Почему он обращается к нам по-русски?

– Название на борту прочел, – предположил Глеб. – Оно ведь по-русски написано. Или запрос из своего полицейского катера послал, кому принадлежит «Одноногая черепаха». Базы данных на полицейских катерах хорошие. Да только ему это не поможет. Сделаем мы лохматого, чует мое сердце.

Жмых лениво потянулся к сенсору включения внешних динамиков, как следует прокашлялся в микрофон и гаркнул:

– На землю, лицом вниз. Чемодан в сторону! Оружие в зубы!

– Что?! – проревел рангун.

– Что слышал, лохматый. Ты под прицелом излучателей. Дернешься, будем все тут дышать паленой шерстью.

– Да я! Да я! – задохнулся рангун от возмущения. – Да меня прикрывают наши ребята из катера! Вы сами под прицелом корабельных лучеметов! И вообще, откуда на вашем корыте лучевые пушки?

Глеб рассмеялся, нисколько не смущаясь, что рангун его услышит.

– Твоих подельников в катере нет. Не гони фуфло, лохматый. В смысле, – спохватился он, – не надо лгать властям. И лучеметы заблокированы. Иначе ты бы нас расстрелял сразу после посадки. Так что оружие в зубы, и на землю!

Рангун выглядел озадаченным. Он помялся немного и заговорил. На сей раз голос его звучал не так уверенно:

– Я – полицейский!… Слышите?! И вы обязаны выполнять мои приказы!

– Оружие в зубы! Чемодан в сторону! – повторил Жмых. – Я начинаю терять терпение! В последний раз предлагаю сдаться.

Лукас попытался привлечь внимание Глеба знаками, тыкая пальцами в рот и мотая головой.

– Ладно, пистолет тоже на землю брось, – сказал Жмых. – Лейтенант опасается, что ты, зверюга лохматая, языком спусковой крючок нажмешь. Так вот, сразу предупреждаю – шутки в сторону. У нас активная защита Т-класса. Пойдем, лейтенант, посмотрим, что украл этот коск помимо катера. А ты – на землю, мордой вниз. Третий раз повторять не стану.

Рангун отбросил чемодан, положил на бетон пистолет и лег рядом.

– Отползи от пушки метра на три, – приказал Глеб. – У тебя руки длинные, да и сам ты, по всему видно, парень шустрый! Даже слишком.

– Открывай люк! – обратился он к лемурийцу. – И иди за мной.

Лукас нажал на кнопку.

Взяв в руки разряженный «глюк», Жмых быстро миновал коридор и спрыгнул из люка на жесткий бетон ангара. Лемуриец последовал за ним.

– А ничего тут воздух, хоть и космодром, – Жмых улыбнулся. – Итак, лейтенант Лукас, что мы видим?

Лохматую обезьяну, которая угнала полицейский катер Да еще притворялась копом. Рангун рыкнул что-то.

– Что, коск, хочешь мне возразить? Только попробуй голову поднять – я тебе ее живо прострелю. Дай мне повод! – проорал Жмых. – Я давно его жду!

Страницы: «« 123456 »»

Читать бесплатно другие книги:

Вернувшись однажды из города, герой романа «Месть фермера» Джон Сэксон видит, что все, созданное им ...
Герои вестернов Макса Брэнда – ковбои, ганфайтеры, шерифы – бесстрашные борцы за свободу и справедли...
Героине романа, Кейт Джемисон, пришлось пройти через множество испытаний, чтобы в конце концов осозн...
Вернувшись из похода, молодой Торвард узнает, что погиб его отец, предводитель племени фьяллей. Чтоб...
Вы твердо решили сбросить вес, с понедельника отказались от булочек, а потом сорвались? Ничего страш...
У ног сэра Джеймса Стокера, бесстрашного и неотразимого искателя приключений, лежал весь лондонский ...