Академия Вампиров. Последняя жертва. Книга 6. Мид Райчел

Девять

К счастью, это оказались морои.

Что не помешало мне вскинуть кол и придвинуться ближе к Сидни. Никто не нападал на нас, но я сохраняла боевую позицию, хотя… вряд ли это имело значение. Пристально вглядываясь, я увидела, что мы плотно окружены кольцом примерно из десяти человек. Мы не солгали Сидни – скорее всего, я и Дмитрий смогли бы справиться и с такой группой, хотя это было бы нелегко в таком ограниченном пространстве. Поняла я и еще кое-что – не все они морои, только те, кто ближе к нам, а за их спинами виднелись дампиры. И яркий свет, который, как я подумала вначале, создавали факелы или электрические фонарики, на самом деле исходил от огненного шара, который держала в руках одна моройка.

Вперед вышел один из мороев, примерно возраста Эйба, с косматой каштановой бородой и серебряным колом в руке. Кол выглядел грубее моего, но его острие тоже могло причинить вред. Скользнув взглядом по нашим с Дмитрием лицам, мужчина опустил кол, пристально посмотрел на Сидни и внезапно потянулся к ней. Мы с Дмитрием рванулись, чтобы остановить его, но остальные тоже рванулись, чтобы остановить нас. Я чуть не накинулась на них, но замерла, когда придушенный голос Сидни произнес:

– Подождите…

Сжимая ее подбородок, бородатый морой повернул голову Сидни таким образом, чтобы свет упал ей на щеку, осветив золотистую татуировку. Он отпустил Сидни и сделал шаг назад.

– Девушка с лилией, – проворчал он.

Остальные слегка расслабились, хотя демонстрировали готовность напасть, если их спровоцируют. Моройский вожак переключил внимание на меня и Дмитрия.

– Вы здесь, чтобы присоединиться к нам? – настороженно спросил он.

– Нам нужно укрыться, – сказала Сидни, ощупывая горло. – Их преследуют… порченые.

Женщина с огненным шаром скептически оглядела нас.

– Они больше похожи на шпионов порченых.

– Королева порченых мертва, – сказала Сидни и кивнула на меня. – Они думают, что это сделала она.

Любопытство подталкивало меня начать расспросы, но я сдержалась, понимая, что при таком странном повороте событий лучше предоставить инициативу Сидни. Я не понимала ее слов. Она сказала, что нас преследуют порченые, и я подумала, что она пытается внушить этим людям, будто речь идет о стригоях. Теперь, после упоминания о королеве, я засомневалась. И еще я сомневалась, насколько это умно – обозначить меня как потенциальную убийцу королевы. Создавалось впечатление, что бородатый запросто сдаст меня, чтобы получить вознаграждение. Судя по состоянию его одежды, оно ему не помешало бы.

К моему удивлению, он расплылся в улыбке.

– Значит, еще один узурпатор пал. Новый уже есть?

– Нет, – ответила Сидни. – Выборы вскоре состоятся.

Улыбки на лицах сменились презрительными гримасами, послышались осуждающие замечания по поводу выборов.

– Как еще можно выбрать нового монарха?

– Единственным истинным способом, – ответил ближайший дампир, – существующим с очень давних времен. В сражении до последней капли крови.

Я решила, что это шутка, но парень явно говорил серьезно. Мне хотелось спросить Сидни, во что она нас втянула, но к этому моменту мы, по-видимому, выдержали проверку. Их вожак повернулся и двинулся по тропинке. Остальные последовали за ним, понуждая и нас идти с ними. Прислушиваясь к их разговорам, я обратила внимание на акцент. У портье в мотеле был очень сильный южный акцент, что вполне объяснимо в этой части страны. Эти люди говорили в том же духе, но к их речи примешивалось что-то еще, напоминающее, к моему удивлению, акцент Дмитрия.

Я была так взвинчена и напряжена, что не обратила внимания на то, как долго мы шли. В конце концов тропинка вывела нас к чему-то, напоминающему укрытый в глубине леса палаточный лагерь. Посреди поляны пылал огромный костер, вокруг сидели люди. Но по одной стороне дороги, расширившейся до улицы, были разбросаны настоящие дома, и это создавало иллюзию маленького городка или, по крайней мере, деревни. Дома выглядели маленькими, убогими, и все же это были дома. С другой стороны от костра, закрывая собой звезды, резко уходили вверх горы. В свете пламени на горном склоне были хорошо различимы большие валуны, растущие там и тут деревья, перемежающиеся какими-то темными дырами.

Я переключилась на сидящих вокруг костра – их было человек тридцать. Когда мы и наши сопровождающие подошли, все разговоры смолкли. Прежде всего я обратила внимание на их количество – воин во мне автоматически подсчитывал противников, планируя нападение. Потом, в точности как раньше, я вгляделась в лица. Снова морои, дампиры и, к моему крайнему удивлению, люди.

И это не были «кормильцы»; ну, не в том смысле, как я привыкла их воспринимать. На шеях некоторых людей даже в трепещущем свете костра можно было различить следы укусов, но, судя по серьезному выражению их лиц, они не сдавали кровь регулярно. Эти люди не были одурманены. Замешавшись среди мороев и дампиров, они сидели, стояли, разговаривали, занимались какими-то привычными делами; чувствовалось, что все в целом входят в какую-то единую общину. Может, эти люди наподобие алхимиков? Может, у них какие-то деловые отношения с мороями и дампирами?

Наш плотный эскорт начал рассеиваться, и я пододвинулась к Сидни.

– Ради бога, кто это такие?

– Хранители, – негромко ответила она.

– Хранители? Что это значит?

– Это значит, – ответил бородатый морой, – что, в отличие от вас, отступников, мы храним прежние, единственно правильные устои.

Я во все глаза смотрела на этих «хранителей» в изношенной одежде и на их грязных, босоногих детей. Учитывая, как далеко от цивилизации мы забрались и как темно было даже на небольшом расстоянии от костра, я готова была поспорить на что угодно, что у них нет электричества. У меня чуть было не вырвалось, что, по моим понятиям, это совсем не те условия, в которых должны жить люди. Однако, вовремя вспомнив, с какой легкостью они рассуждали о «сражении до последней капли крови», я сошла за лучшее держать свои мысли при себе.

– Зачем они здесь, Раймонд? – спросила сидящая у костра женщина. Она была человеком, но обращалась к бородатому морою попросту и даже фамильярно, не в той отстраненной манере, в какой «кормильцы» обычно разговаривают с мороями. И даже не тем натянутым тоном, каким общаются друг с другом дампиры и алхимики. – Они хотят присоединиться к нам?

Раймонд покачал головой.

– Порченые гонятся за ними из-за убийства своей королевы.

Я хотела было возразить, но Сидни ткнула меня локтем. Я стиснула зубы, ожидая, что толпа набросится на меня с осуждением, но вместо этого с удивлением обнаружила, что все смотрят на меня со смешанным выражением благоговейного ужаса и восхищения – прямо как те, которые встретили нас в лесу.

– Мы приютим их, – объяснил Раймонд, широко улыбаясь нам, уж не знаю почему: то ли одобряя, что мы убийцы, то ли из-за прикованного к нему всеобщего внимания. – Хотя будем рады, если они предпочтут поселиться здесь. У нас есть места в пещерах.

В пещерах? Я вскинула голову к уходящему ввысь склону и только сейчас поняла, что это за темные дыры. Прямо у меня на глазах некоторые люди отходили от костра и исчезали в глубинах горы.

Пока я боролась с охватившим меня ужасом, заговорила Сидни:

– Нам нужно задержаться здесь… – Она заколебалась; неудивительно, учитывая, насколько расплывчатыми были наши новые планы. – Всего на пару дней, скорее всего.

– Можете остановиться у меня, – предложил Раймонд. – Даже ты.

Последние слова были обращены к Сидни и прозвучали как любезность.

– Спасибо, – ответила она. – Мы признательны за возможность провести ночь в вашем доме.

Ударение на последнем слове было рассчитано на меня, поняла я. Деревянные дома вдоль пыльной дороги не выглядели роскошными даже при самом пылком воображении, но все равно я без колебаний отдавала им предпочтение перед пещерами.

Деревня – или община, или как там у них это называлось – пришла в заметное волнение, когда новости распространились среди ее обитателей. Они осыпали нас градом вопросов, начиная с самых простых, о наших именах, и заканчивая конкретными уточнениями того, как именно я убила Татьяну.

От ответа на последний вопрос меня избавило то, что женщина, прежде разговаривавшая с Раймондом, вскочила и ворчливо обратилась к остальным:

– Хватит! Уже поздно, и я уверена, что наши гости голодны.

Честно говоря, я просто умирала с голоду, но не была уверена, настолько ли, чтобы съесть тушеного опоссума, или что тут у них принято называть едой. Слова женщины были встречены с некоторым недовольством, но она заверила остальных, что они смогут поговорить с нами завтра. Оглянувшись, я увидела, что небо на востоке слегка порозовело. Восход. Эти морои, придерживающиеся традиционных устоев, жили по ночному расписанию, а это означало, что через несколько часов все лягут спать.

Сообщив, что ее зовут Сара, женщина повела нас по пыльной дороге. Раймонд крикнул, что скоро присоединится к нам. По пути мы видели людей, бродящих около редких, обветшалых домов, – возможно, они собирались лечь спать или, наоборот, проснулись, разбуженные всеобщей суматохой. Сара посмотрела на Сидни.

– Ты привезла нам что-нибудь?

– Нет. Я просто сопровождаю их.

Сара выглядела разочарованной.

– Важное дело.

Сидни, казалось, испытывала неловкость.

– Как давно наши люди вам что-нибудь доставляли?

– Несколько месяцев назад.

Лицо Сидни помрачнело, но она ничего не сказала.

В конце концов Сара ввела нас в один из самых больших и приятных с виду домов; правда, совсем простой и построенный из некрашеных досок. Внутри царил полный мрак; пришлось подождать, пока хозяйка разожгла старомодные фонари. Я оказалась права – никакого электричества. Интересно, а как тут у них с туалетом и водопроводом?

Пол, тоже деревянный, покрывали большие ковры с яркими узорами. По-видимому, мы находились в комнате, представляющей собой гибрид кухни, гостиной и столовой. В центре – большой очаг, деревянный стол с креслами с одной стороны и большими подушками – с другой; надо полагать, они заменяли софу. Рядом с очагом стояла подставка с сушеными травами, наполняя комнату острым ароматом, который смешивался с запахом горелого дерева. В дальней стене виднелись три двери, и Сара кивнула на одну из них.

– Вы можете спать в комнате девочек, – сказала она.

Я поблагодарила ее, хотя представления не имела, как выглядит предложенная нам комната. Мне уже недоставало мотеля.

Я с любопытством разглядывала Сару – примерно ровесница Раймонда, в простом голубом платье до колен. Светлые волосы связаны сзади в пучок; мне она показалась невысокой, как и большинство людей.

– Вы домоправительница Раймонда?

Ни в какой другой роли я ее себе не представляла. На шее виднелись следы нескольких укусов, но «кормильцем» она точно не была. По крайней мере, в полном смысле этого слова. Может, здесь «кормильцы» еще и помогают по дому?

Она улыбнулась.

– Я его жена.

– Ох! – вырвалось у меня.

Сидни бросила на меня пронзительный взгляд, отчетливо говорящий: «Оставь это!» Я стиснула челюсти и коротко кивнула ей в знак понимания.

Вот только я все равно не понимала. У мороев и дампиров часто случаются кратковременные романы. Женщинам-дампирам без этого просто нельзя. Более длительные связи всегда носят скандальный характер, но совсем исключить их нельзя.

Однако морои и люди? Это уже за пределами понимания. Эти расы на протяжении столетий сторонились друг друга. Давным-давно они создали дампиров, но по мере того, как прогрессировал современный мир, морои полностью отказались от смешения (в интимном смысле) с людьми. Мы, конечно, живем среди них. Морои и дампиры работают бок о бок с людьми по всему миру, покупают дома по соседству с ними и заключают странные соглашения с тайными обществами вроде алхимиков. И конечно, морои питаются кровью людей – и это главное. Если ты держишь человека рядом с собой, то лишь в качестве «кормильца». Вот такой уровень интимности. «Кормильцы» – еда, чистая и простая. Еда, с которой хорошо обращаются, да; но не еда, с которой водят дружбу. А морой, занимающийся сексом с дампиркой? Пикантно. А морой, занимающийся сексом с дампиркой и пьющий ее кровь? Грязно и унизительно. Но уж морой, занимающийся сексом с человеческой женщиной, независимо от того, пьет ее кровь или нет? Непостижимо.

Мало что на свете может шокировать или оскорбить меня. Когда речь идет о романтических отношениях, я весьма либеральна; однако идея брака человеческой женщины и мороя… у меня просто крышу сносило! Это не проблема, если женщина в той или иной степени «кормилица» – кем, по-видимому, была Сара – или занимает позицию «над» – как Сидни. Люди и морои не могут быть вместе, и точка. Это примитивно, неправильно – вот почему больше такого не происходит. По крайней мере, в моем мире.

«В отличие от вас, отступников, мы храним прежние устои».

Забавно! Каким бы неправильным все это мне ни азалось, Сидни с ее неприятием вампиров должна была испытывать еще более сильные эмоции. Правда, для нее это было не внове, что, по-видимому, помогало ей сохранять спокойствие. Не то что мне и, между прочим, Дмитрию. Что-то подсказывало мне, что он разделяет мои чувства, просто лучше меня умеет скрыть удивление.

Суматоха у двери вывела меня из прострации. Появился Раймонд, и не один. На его плечах сидел мальчик-дампир лет восьми, и девочка-моройка примерно того же возраста торопливо семенила рядом. Следом за ними вошла хорошенькая моройка лет за двадцать, а за ней дампир года на два старше меня, а может, и моих лет.

Всех представили друг другу. Детей звали Фил и Молли, а моройскую женщину Паулеттой. Похоже, все они жили здесь, но вычислить, кто кому кем приходится, у меня не получалось – за исключением дампирского парня по имени Джошуа, примерно моего ровесника, сына Раймонда и Сары. Он улыбался всем нам – в особенности мне и Сидни, – а его глаза очень походили на сверкающие прозрачно-голубые глаза всех Озера. Только если в семье Кристиана преобладали темноволосые, Джошуа был почти блондином, с волосами песочного цвета со светло-золотистыми прядями. Должна признать, эффектное сочетание, но ошеломленная часть сознания напомнила мне, что он рожден от союза человека с мороем, а не дампира с мороем, как я. Конечный продукт получился тот же самый, но средства, которыми это было достигнуто, казались ужасно неестественными.

– Я разместила их в вашей комнате, – сказала Сара Паулетте. – А вы все можете переночевать в верхней спальне.

Не сразу, но я поняла, что ее «вы все» включает в себя Паулетту, Джошуа, Молли и Фила. Подняв взгляд, я действительно увидела нечто вроде верхнего этажа, по ширине занимающего примерно половину дома. На первый взгляд маловато места для четверых людей.

– Не хотелось бы стеснять вас, – сказал Дмитрий, как бы прочтя мои мысли. Почти на всем протяжении этого приключения в чаще леса он помалкивал, экономя энергию для действия. – Мы могли бы прекрасно устроиться там.

– Не беспокойтесь. – Джошуа снова одарил меня очаровательной улыбкой. – Мы не возражаем. И Ангелина тоже будет не против.

– Кто? – спросила я.

– Моя сестра.

Я чуть было не состроила гримасу, но сдержалась. Значит, пятеро будут спать в тесноте ради того, чтобы мы ночевали в комнате.

– Спасибо, – сказала Сидни. – Мы очень ценим это и не задержимся надолго.

Справившись со своей неприязнью к миру вампиров, алхимики могут быть очень вежливы и гостеприимны – если пожелают.

– Очень жаль, – вставил Джошуа.

– Хватит флиртовать, Джош, – одернула его Сара и добавила, обращаясь к нам: – Хотите перекусить перед сном? Я могу подогреть тушеное мясо. Мы уже поели раньше. И еще есть испеченный Паулеттой хлеб.

Слова «тушеное мясо» снова пробудили мои страхи по поводу опоссума или чего-нибудь в этом роде.

– Не стоит, – поспешно ответила я. – Лично мне вполне хватит хлеба.

– Мне тоже, – сказал Дмитрий.

Интересно почему? Не хочет, чтобы они хлопотали, или разделяет мои опасения? Дмитрий казался человеком, который сумеет выжить в любой дикой местности.

По-видимому, Паулетта испекла много хлеба, потому что нам досталась целая буханка да еще и миска с маслом, которое Сара, наверное, сбивала сама. Поели мы в своей комнате, небольшой, примерно такого размера, как моя спальня в общежитии в Академии. На полу лежали два туго набитых матраца, аккуратно прикрытые лоскутными одеялами; учитывая время года, их, скорее всего, уже несколько месяцев не использовали по назначению. Уминая ломоть удивительно вкусного хлеба, я провела рукой по одному из таких одеял.

– Напоминает узоры, которые я видела в России.

– Да, похоже, – откликнулся Дмитрий. – Но не в точности то же самое.

– Эволюция культуры, – заявила Сидни; видимо, она слишком устала, чтобы воздерживаться от поучительного тона. – Традиционные русские узоры распространились по эту сторону океана и в итоге смешались с типично американскими узорами из разноцветных лоскутков.

– Надо же!

– Мм, спасибо за информацию.

Предоставив нас самим себе, семья шумно готовилась отойти ко сну. Вряд ли нас могли подслушать, несмотря на растрескавшуюся дверь, но на всякий случай я понизила голос:

– Можешь наконец объяснить, кто, черт побери, эти люди?

– Хранители.

– Да, это я слышала. А мы порченые, хотя, по-моему, это название больше подходит стригоям.

– Нет. – Сидни прислонилась к деревянной стене. – Стригои – потерянные. Вы порченые, потому что влились в современный мир, отказавшись от древних обычаев в угоду своим удобствам.

– Ну да, мы не расхаживаем в рабочей одежде.

– Роза, будь осторожна. – Дмитрий с хмурым видом кивнул на дверь. – Мы только что видели людей в рабочей одежде.

– Если это доставит вам удовольствие, – сказала Сидни, – могу сказать, что лично мне больше нравится ваш образ жизни. Видеть, как люди сходятся со всеми этими… – Профессионально любезное выражение лица, припасенное для хранителей, исчезло, откровенная, даже резкая натура взяла свое. – Это отвратительно. Надеюсь, без обид.