Тайна Темного Оплота Куно Ольга

© Куно О., 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

* * *

Пролог

Возница в очередной раз прикрикнул на утомившуюся кобылу и натянул вожжи. Повозка прокатилась по неровной дороге еще несколько ярдов и, пронзительно скрипнув, остановилась. Я, сонно щурясь, высунулась из-под навеса.

– Приехали, – недружелюбно проворчал с козел старик. – Здесь сойдешь, дальше пешком. Ближе к границе не поеду: там разбойники лютуют. Рискуй сама, коли есть охота.

Вступать в споры было бесполезно, так что я не стала напоминать, что по договоренности он должен был довезти меня до леса на границе. Откровенно говоря, я с самого начала предполагала нечто подобное, а уплаченных вперед денег возница все равно не вернет. Так что я молча выбралась из повозки, вытягивая за собой мешок с пожитками.

Старик, не прощаясь, сразу же тронулся с места, привычно понукая кобылу. Лишь бросил в мою сторону последний неприязненный взгляд. Он явно видел во мне предательницу родины, но мне было все равно, и я никак не отреагировала. Бросив дорожный мешок на землю, заправила за уши предательски черные волосы, успевшие растрепаться, пока я дремала в повозке, и огляделась, оценивая окружающую обстановку.

Особой радости открывавшийся передо мной вид не доставлял. Все было мрачным и серым. Серая каменистая почва с редко торчащими пучками наполовину засохшей травы. Чахлые деревца. По пасмурному небу медленно плетутся грязно-белые облака. Ну вот, еще и дождь закапал, стоило мне остаться без пусть тряпичной, но все-таки крыши над головой. Воистину родина провожает меня недоброжелательно, давая понять, что скучать не будет. Впрочем, полагаю, это взаимно.

Возница высадил меня на развилке. Одна дорога, на которую он и свернул, уходила направо, туда, где вдалеке виднелись лопасти ветряной мельницы. Видимо, там начиналась деревня. Другая же дорога продолжала змеиться в прежнем направлении, в сторону огромных черных скал, к подножию которых жался неведомо как выросший на здешней неблагодатной земле лес. Туда-то и лежал мой путь.

Я попыталась на глаз прикинуть расстояние, не слишком в этом преуспела и махнула рукой. Дойду. Спешить мне некуда. Дождь вроде бы расходиться не собирается. А даже если усилится и я промокну, не такая уж это беда.

Вообще-то у дорожного мешка имелись две лямки, но на спине я его нести не могла. Поэтому то вешала на левое плечо, то перекладывала в правую руку. Тяжеловато, конечно, но, с другой стороны, хоть какие-то вещи надо было взять. И так почти все бросила. В сравнении вполне можно считать, что ушла налегке.

Времени прошло немало. Привалы приходилось делать часто, и я даже умудрилась поспать, положив мешок под голову и укрывшись плащом. Наверное, обезболивающее зелье давало побочный снотворный эффект, иначе вряд ли бы я смогла уснуть на такой твердой земле.

Постепенно черные скалы приблизились, а вместе с ними и лес. Теперь было видно, что он состоит главным образом из хвойных деревьев. В первую очередь в глаза бросались мрачные силуэты елей – разлапистых, внушительных, с острыми верхушками, устремляющимися к небесам.

Существенно сузившаяся дорога привела меня непосредственно в это царство хвои, под сень деревьев. Под ногами заскрипели иголки. Я остановилась, чтобы в очередной раз перекинуть мешок из руки на плечо. И с задержкой в несколько секунд поняла, что опавшая хвоя скрипела не только под моими ногами.

Воспользоваться этим пониманием я не успела: из-за деревьев уже начали выходить люди. Темноволосые, небритые, вооруженные, одетые кто во что горазд. Словом, те самые разбойники, которых так опасался мой возница. Те, что давно не дают покоя торговцам и случайным странникам, рискующим проезжать поблизости от границы Темного Оплота. Вот ведь воистину не везет. Не хочет родина отпустить меня спокойно.

Я тяжело вздохнула и почти укоризненно посмотрела на мужчин. С дюжину, не меньше. Уже окружили; бежать некуда. Да я в любом случае не стала бы и пытаться. Далеко ли уйду, в своем-то нынешнем состоянии?

– Добро пожаловать в Кернский лес! – торжественно объявил один из них.

Парень лет тридцати. Мускулистый, зеленоглазый, в каждом движении ощущается сила, в каждом слове – уверенность в себе. Словом, наилучший вариант для любовника и наихудший, если перед вами – разбойник с большой дороги.

Надо же, какие они тут вежливые. Я наградила предполагаемого главаря мрачным взглядом исподлобья; отвечать не стала.

– Куда путь держите? – все с той же подчеркнутой вежливостью, которую я сочла издевательской, осведомился он.

Я вдруг подумала, что, пожалуй, никогда в жизни не видела столько брюнетов одновременно. И при других обстоятельствах наверняка бы обрадовалась этому явлению.

– В Темный Оплот, – жестко ответила я, отогнав неуместные мысли и глядя разбойнику прямо в глаза.

– На постоянное место жительства? – продолжил расспросы он, ничуть не смутившись моего взгляда.

Ну, еще бы разбойник чего-то смущался!

– Да, – кратко подтвердила я.

– Понятно.

Разбойник кивнул одному из своих товарищей, и тот без лишних слов и сантиментов подхватил мой вещевой мешок, отволок в сторону и принялся в нем копаться. Мог бы хоть для приличия несколько минут потерпеть. Хотя о чем я? Какие приличия?

Словно подтверждая мои мысли, еще один разбойник, лыбясь, констатировал:

– Красивая!

За комплимент я благодарить не стала, совершенно не разделяя его восторга. Тем более что не красивая я вовсе. Нормальная. Но на безрыбье… Тут и так понятно.

Между тем все тот же зеленоглазый деловито поинтересовался:

– Серебро? Купюры? Украшения?

– Нету, – с показным злорадством отрезала я.

Вообще-то немного покривила душой: кое-какие деньги при мне были. Я не знала, пригодятся ли настрийские деньги в Оплоте, но на всякий случай прихватила. И пара-тройка украшений тоже имелась. Но, пока меня не начали обыскивать, оставалась призрачная надежда: а вдруг не найдут?

Разбойник вдруг впервые за все время нашего «знакомства» опустил глаза, будто сбился, а затем покачал головой.

– Вы меня не поняли, – серьезно сказал он. – Что вы предпочитаете получить? Монеты? Бумажные деньги? Или украшения на ту же сумму?

Тут уж настала моя очередь оторопеть. Не поняла. Я что, настолько плачевно выгляжу, что меня даже разбойники решили пожалеть?

– Вы о чем? – осторожно осведомилась я. – О какой сумме?

– О подъемных, – просветил меня разбойник.

Я устало потерла виски.

– Вы что, штат разбойников таким образом расширяете?

Других предположений у меня, честное слово, не было, хотя и это представлялось бредовым до невозможности.

Парень улыбнулся, и, надо сказать, улыбка вышла донельзя обаятельная.

– Простите. Вы неверно истолковали ситуацию. Это для светлых мы – разбойники. А для своих – что-то вроде привратников. Просто местные хорошо нас знают, а новички в Оплот приходят редко, вот мы и не учли свой внешний вид.

Остальные одобрительно загомонили, заставив меня вновь оглядеть присутствующих. Меньше напоминать разбойников они от этого не стали, но их настрой и правда теперь показался мне вполне дружелюбным.

– Так вы что же, показываете дорогу в Оплот? – моргая, уточнила я.

– Ну, дорога-то здесь и так одна, не перепутать. Скорее встречаем, объясняем, что к чему, и выдаем подъемные. Деньги там, – он кивнул на уходящую к скалам дорогу, – мало что решают, но все равно на первое время подспорье.

– А почему их здесь, в лесу, выдают, а не в Оплоте? – удивилась я.

Наверное, все еще подозревала, что мне просто морочат голову.

– Так там и украсть могут! – отозвался разбойник таким тоном, будто говорил нечто само собой разумеющееся.

– А-а-а, – невыразительно протянула я.

– Потом поймете, – как-то грустно отмахнулся он.

При виде разбойника, страдающего из-за нравственного падения своих сограждан, я почувствовала, что совсем уж перестаю что-либо понимать в этой жизни.

– А как же…

Я обернулась в сторону того парня, что недавно так по-хозяйски унес мой мешок. И обнаружила, что в этот самый мешок как раз складывают аккуратные стопки вещей. Устроившийся на ближайшем пне разбойник (или привратник?) что-то записывал карандашом на листе бумаги.

Еще минута – и они завершили свое занятие. Тот, что делал записи, подошел к главарю.

– Одежда на первое время есть, – принялся деловито сообщать он, – кроме того, запас лекарств и основные предметы первой необходимости. Постель и посуду выдадут на месте. Мы добавили мазь для защиты от солнца, косынку, ножницы, набор для шитья, пару садовых инструментов, флакон с отгоняющей насекомых жидкостью… Еще еды маловато, хорошо бы крупу выдать на первое время.

– Вы что предпочитаете, гречку или пшенку? – осведомился у меня главарь.

– Гречку, – ответила я, смирившись с безумием ситуации.

– Добавьте, – кивнул тот.

Разбойник, забравший мой мешок, куда-то упорхнул, но почти сразу вернулся с еще одним мешочком, поменьше, зато набитым под завязку. Еще десять секунд спустя мои вещи были мне возвращены. Только на сей раз вместо одного не доверху наполненного мешка имелось туго набитых два.

– Сейчас я отдам необходимые распоряжения и выделю вам пару ребят, они проводят до места, – пообещал главарь.

«Чтобы разбойники по дороге не напали?» – чуть не спросила я, но промолчала.

– Да, кстати. – Он снова обаятельно улыбнулся. – Простите мою неотесанность, совсем забыл представиться. Меня зовут Дик Грэй. А вас?

– Элайна Кенборт.

– Очень рад. Если понадобится помощь, обращайтесь.

И, поцеловав мне руку, он удалился в компании еще пары разбойников.

– Госпожа Элайна! – окликнул меня невысокий парень с густой шевелюрой. – Я – Берт.

Я вежливо молчала, предполагая, что вряд ли он обратился ко мне только для того, чтобы представиться. И оказалась права.

– Скажите, а что вы делаете в субботу вечером? – полюбопытствовал разбойник.

Я с трудом удержалась от желания схватиться за голову. Я вообще не представляла себе, что буду делать всю свою оставшуюся жизнь. Все планы пришлось похоронить, прошлое я перечеркнула, и дорога в Темный Оплот была по сути своей путем в неизвестность. В не меньшей степени, чем если бы я бросилась с моста в реку. А тут такая точность – в субботу вечером.

– Может быть, встретимся и сходим куда-нибудь? – предложил Берт, видимо, расценивший мое молчание как обнадеживающее. – Вы не подумайте, – поспешно добавил он, – у меня в субботу отпуск начинается, на целую неделю. Я за границу даже носа не высуну. А в Оплоте я законопослушный и добропорядочный гражданин.

Мои брови поползли к переносице. Когда Дик Грэй поцеловал мне руку, это казалось неким завершающим штрихом в абсурдности сложившейся ситуации. Отчего-то казалось, что больше удивить меня сегодня ничто не сможет. Но никогда не стоит зарекаться.

Мои размышления прервало громкое лошадиное ржание. Само животное находилось где-то за деревьями, поэтому увидеть, что происходит и кто едет, я не могла.

– Торговцы, две повозки! – сообщил неожиданно возникший откуда-то из тени Грэй. Все тут же засуетились, а он принялся деловито раздавать указания: – Вы заходите со стороны оврага, Мэл с Томом – к поваленному дереву, остальные – со мной. Элайна, подождите здесь, – извиняющимся тоном добавил он, прежде чем скрыться за еловыми ветками. – Мы скоро.

– Подождите, – поддержал его подскочивший с места Берт. – Я только грабану повозку и сразу вернусь.

И добропорядочный, законопослушный гражданин скрылся за деревьями вместе с остальными.

…Я стояла на границе Темного Оплота, со смешанными чувствами взирая на магическую преграду, защищавшую вход. Сопровождавшие меня разбойники без лишних слов растворились в тумане по ту сторону Грани Безопасности, оставив меня с нею один на один. Отлично понимая, что последний шаг, который раз и навсегда изменит мою судьбу, я должна сделать сама.

Со смесью тревоги и восхищения я взирала на магическую завесу, в действительности совершенно не похожую на забор. Скорее просто уплотнившийся воздух, фантастическим образом переливающийся всеми цветами радуги. «Забор» парил в нескольких дюймах над землей, словно намеренно подтверждая таким образом свою магическую природу. В высоту в нем было не меньше трех ярдов, а протяженности хватало для того, чтобы полностью перекрыть проход между двумя неприступными черными скалами. Маги прошлого действительно нашли идеальный способ укрыться от преследователей.

Видимо, это неотъемлемая часть человеческой природы – недолюбливать тех, кто отличается от большинства. Но нелюбовь – это еще полбеды. А вот когда к ней примешивается страх, тут уж ничего хорошего меньшинству ждать не следует. Рано или поздно страх породит ненависть, а ненависть подтолкнет к действию. Источник страха пожелают уничтожить. И искать его станут, увы, не в головах. Устроить геноцид гораздо легче, чем сосуществовать с другими и методично вправлять мозги тому самому большинству.

Темные всегда были в меньшинстве, но цвет волос, разумеется, не имел принципиального значения сам по себе. Суть проблемы заключалась в другом: магия, доступная светловолосым и темноволосым, носит совершенно разную природу. Светлые воздействуют на физическую реальность. Они умеют передвигать предметы на расстоянии, создавать порталы, лечить ранения, создавать магический огонь. Не все разом, конечно: способности у каждого свои, к тому же встречаются как сильные маги, так и совсем слабенькие. Мы же, темные, воздействуем на человеческий мозг. Именно в этой способности – причина глубокого и зачастую иррационального страха, который испытывают по отношению к нам светловолосые. Неприязнь к меньшинству и страх перед неизвестным, помноженные на грамотную пропаганду, – и вот население Настрии уже верит, что темный маг способен за несколько минут полностью подчинить себе любого человека. Внушить тому новые мысли и чувства, вызвать зрительные и слуховые галлюцинации, отдавать телепатические приказы, которые в мгновение ока будут исполнены. И уже не важно, что эти россказни – в огромной степени ложь, а темные совсем не так опасны. Чем разбираться, где истина, а где обман, проще уничтожить.

Возможно, темные маги и сами были отчасти виноваты в том, что обману поверили. Они не торопились опровергать слухи о своем всемогуществе. Причина проста: темноволосые надеялись обезопасить себя при помощи подобной лжи. Рассчитывали, что с ними побоятся связываться. И не рискнули пускаться в объяснения. Например, уточнять, что применить темную магию возможно лишь в том случае, если человеческий мозг расценивает данное конкретное воздействие как безопасное. И вовсе нельзя вот так вот запросто разрушить чужую волю, вмешаться в ход мыслей, заставить испытывать боль или тем более спрыгнуть с обрыва. Но стоит ли сообщать тому, кто уже стал врагом, о том, что ты совсем не так силен, как о тебе до сих пор было принято думать?

Так или иначе, двести лет назад началась охота на темноволосых. Над городами Настрии взметнулось пламя костров. Те, кого не успели уничтожить в первые дни, бежали на восток и, миновав Кернский лес, укрылись в лежащей за ним пустоши. Путь туда был только один – через ущелье, и темные воспользовались этой географической особенностью, чтобы обезопасить себя. Целую ночь несколько десятков самых сильных магов не смыкали глаз. Итогом их труда стала Грань Безопасности – та самая магическая завеса, перед которой я стояла сейчас. Преграда, через которую не мог пройти ни один светлый, но миновать которую не составляло труда для темных.

На этом противостояние фактически закончилось. Поняв, что за Грань им не прорваться, светлые возвратились домой. Жизнь потекла своим чередом, для каждой масти – отдельно. Поскольку «угроза» отсутствовала, агрессивный настрой населения Настрии постепенно сошел на нет. Ненависть сменилась опаской, опаска – легким предубеждением. В первое столетие темные, изредка рождавшиеся в светлых семьях (ведь, как известно, масть определяется не только генетикой), непременно попадали, позже или раньше, в Темный Оплот. В последнее же время такие, как я, спокойно жили и в Настрии.

Да, мои покойные родители были светловолосыми. Они любили меня, и я жила вполне счастливо, не слишком задумываясь о разделении людей по признаку масти. Соседи были людьми без предрассудков или, по меньшей мере, хорошо эти предрассудки скрывали. В школу я ходила специализированную, для темных, но была убеждена, что причина – в необходимости особого обучения. В стандартных «светлых» школах детей обучают пользоваться их магическими способностями. Поскольку темная магия имеет совершенно иную природу, вполне естественно, что и учатся темные отдельно.

На работу я тоже впоследствии устроилась вполне благополучно. И все же наступил момент, когда мне напомнили, кто я такая. И где мое место в мире светлых. Осознав это, я бросила все и отправилась туда, где стояла сейчас.

Последний шаг дался мне легко. Я ни о чем не сожалела. А Грань пропустила заблудшую дочь своей масти, не создав ни малейшего препятствия. Я даже не почувствовала, как оказалась на другой стороне.

Новая родина встретила меня не так чтобы недоброжелательно, но мрачно. Замеченная прежде серость никуда не делась. Справа и слева возвышались давящие на сознание черные скалы. Правда, когда мы миновали ущелье, они расступились, но по-прежнему виднелись как по сторонам, так и на горизонте.

Мы быстро добрались до первой деревни. Впечатление она производила не менее давящее, чем скалы. Нет, местные жители, занимавшиеся своими делами за старенькими, покосившимися местами заборами, смотрели мне вслед вполне дружелюбно и с любопытством. Но, совершенно независимо от нашего с разбойниками появления, их лица выражали усталость и хроническую напряженность. Даже одежда местных выглядела весьма плачевно: старая, латаная-перелатаная, нередко даже не подходящая по размеру. Домики тоже были старыми, давно не крашенными. Деревни, расположенные на территории Настрии, выглядели куда более опрятными.

Дойдя до конца улицы, мы свернули за угол, где меня ожидало и вовсе удручающее зрелище. Под опасно накренившимся ветхим забором, из которого было выломано несколько досок, сидели четверо молодых мужчин. Прикрыв глаза, они покачивались из стороны в сторону с блаженными улыбками на лицах.

– Наркоманы?

Я понизила голос, хотя мужчины, похоже, совершенно не реагировали на окружающую действительность.

Мэл и Том, мои провожатые, синхронно покачали головами.

– Наркотиков в Оплоте практически нет, – пояснил Мэл. – Это работа магов.

– Некоторые умеют так воздействовать на разум, что получается эффект как у наркотического опьянения, – добавил Том. – Здесь неподалеку один такой живет. К нему многие ходят.

– Но это же, наверное, незаконно? – изумилась я и только потом спохватилась, что вряд ли разбойники оценят всю глубину данной конкретной претензии.

– В Оплоте – законно, – возразил Мэл.

– Настоящих-то наркотиков нет, – подхватил Том. – Так что пока не нарушается общественный порядок, власти претензий не предъявляют.

Я поморщилась. Как-то это было неправильно.

– Как бы это сказать… – попытался объяснить Мэл, от которого не укрылось мое настроение. – Не могут они запретить людям такие вот маленькие радости, раз не имеют возможности предоставить достойную замену.

– Вроде достойного уровня жизни? – предположила я.

– Именно, – облегченно кивнул Мэл, видя, что я оказалась из понятливых. – Ты не думай, не все живут в нищете, – поспешил успокоить меня он. – Тут многое от профессии зависит, кто чего умеет, от магических способностей опять же. Про это про все у тебя скоро спросят. Но вообще жизнь в Оплоте – не сахар. Ресурсов здесь мало. Земля неплодородная. Полезных залежей никаких не нашли. К тому же живем в отрыве от всего мира. Торговли с соседями практически нет, поскольку отношения сама знаешь какие. Так, обмениваемся кое-чем с жителями пары настрийских деревушек по мелочам – и то под большим секретом, поскольку для них это незаконно.

– С чего же тогда люди живут?

Я хмурилась, чем дальше, тем больше понимая, насколько недешево досталась темным жизнь и относительная свобода.

– Кое-что выращивать все-таки удается, – отозвался Том. – За два века наловчились. Вехский лес опять же – там дичь водится, когда грибы растут, когда ежевика, травы кое-какие съедобные.

– В Карне, нашей местной речке, рыбу ловят, – подключился к перечислению Мэл. – Ну, и нас, само собой, не зазря на разбой снаряжают.

– Снаряжают? – изумленно переспросила я.

Кажется, до меня только теперь начинало доходить.

– А ты думала, это мы от дурного нрава или от безысходности? – хохотнул Том. – Нет, Элайна, это работа, такая же, как любая другая. А может, даже и более уважаемая.

– Мы же не для себя разбойничаем, – пояснил Мэл. – Работаем за жалованье. А вещи, которые награбим, раздаются местным жителям. Потому и специализируемся в основном на торговцах. В телегах, которые мы сегодня остановили, например, лекарства везли на продажу. На прошлой неделе перехватили обоз с одеялами из козьей шерсти. Ну, и так далее.

– Понятно, – кивнула я. Разбойники на службе у государства… Похоже, мне предстоит основательная переоценка ценностей, если я намерена по-настоящему здесь прижиться… – А этическая сторона вопроса никого не беспокоит?

Все-таки не удержалась от уточнения.

Мужчины посмотрели на меня в равной степени удивленно.

– Да что этим светлым сделается? – пожал плечами Мэл. – Их же не убивает никто. Ну, ограбят разок-другой, ну, прибыли они лишатся. С голоду, небось, не умрут. А здесь люди и правда еле держатся, и, между прочим, по их, светлых, милости.

Дальше я развивать тему не стала. Все было ясно и так. В каком-то смысле разбойники, пожалуй что, правы. Каждый ограбленный светлый торговец перед Оплотом, конечно же, не виноват. Но светлое королевство в целом – да, и оно пожинает плоды собственной политики. Как прошлой, так и нынешней. С другой стороны, есть ли королевству хоть какое-то дело до пострадавших торговцев?

Вскоре мы добрались до места. Одноэтажный домик, похожий на все остальные; правда, недавно покрашенный и с высоким крыльцом. Здесь провожатые оставили меня, перепоручив молодой черноволосой женщине, должно быть, всего на несколько лет старше меня. Одета она была не как крестьянка, а как чиновница. Как вскоре выяснилось, таковой она и являлась. Представилась она Анной Рейчен.

– Добро пожаловать в Темный Оплот!

Это были единственные торжественные слова. Дальше – никакой торжественности, никакого пафоса, совершенно деловой подход.

– Нам с вами нужно заполнить одну анкету, – объясняла она, когда мы уже сидели друг напротив друга за простым, но удобным столом.

Передо мной стояла глиняная кружка с налитой из графина водой. Вода вопреки испытанным мной опасениям была чистая, даже вкусная; скорее всего, родниковая. Повезло, что в Оплоте как минимум хватает источников питьевой воды.

Вооружившись карандашом, Анна взялась за список вопросов – видимо, ту самую анкету.

– Ответы мы отправим в городское отделение, после чего получим оттуда рекомендации касательно вашего трудоустройства, – дала дополнительное объяснение Анна. – До тех пор вы поживете здесь. Не беспокойтесь: расстояния у нас небольшие, так что долго ждать вам не придется. Итак, ваше имя – Элайна.

Я кивнула, а Анна принялась водить карандашом по бумаге.

– Фамилия?

– Кенборт.

– Место рождения?

– Настрия, город Тель-Мон. Нужен более точный адрес?

– Нет, этого достаточно, – качнула головой Анна, не отводя глаз от анкеты. – Место жительства перед отъездом?

– Тоже Тель-Мон.

– Возраст?

– Двадцать два года.

– Вы обучались в школе?

– Да. В тель-рейском отделении школы «Рока». Это учебное заведение для темных.

– Да, я знаю, – кивнула Анна, продолжая записывать.

Я глотнула воды из кружки, задумавшись, а насколько здесь вообще осведомлены о жизни в Настрии? С одной стороны, мои собратья по несчастью пусть нечасто, но все же регулярно сюда приходят. С другой – не читают же они лекции на тему «Быт и психология настрийцев» с помоста на базарной площади. Впрочем, я даже не знала, существуют ли здесь базарные площади и тем более помосты.

– Вы где-то работали после окончания школы? – последовал очередной вопрос.

– Да. В городской библиотеке Тель-Мона.

– Библиотекарем? – уточнила Анна.

– Да.

– Ух ты! Никогда прежде не грабил библиотекарей! – послышался от дверей воодушевленный возглас.

Я оглянулась и невольно расплылась в улыбке. В комнатке, небрежно облокотившись о дверной косяк, стоял Дик Грэй собственной персоной.

– Ты что, ограбил нашу новую жительницу?

Даже не глядя на Анну, только по голосу, я поняла, что она улыбается точно так же, как и я сама.

– Нет. – Обаятельный разбойник прошел в комнату, принес из угла третий стул и оседлал его, усевшись лицом к спинке. – Но мы сглупили, не представились как положено и основательно ее, бедную, напугали. А тут выясняется, что она еще и библиотекарь! Теперь мне стыдно вдвойне.

И он одарил нас чарующей улыбкой, наглядно демонстрировавшей, что никаким стыдом там и не пахнет. То есть я не сомневалась, что никто не собирался пугать меня умышленно. Но и угрызения совести явно не входили в число эмоций, регулярно испытываемых собеседником.

– Каким ветром тебя к нам занесло, Дик? – полюбопытствовала, по-прежнему улыбаясь, Анна.

– Очень удачный груз: повозка с медикаментами, – не без гордости сообщил разбойник. – Везем в город, чтобы распределяли там, но кое-что раздаем по пути наиболее нуждающимся.

– Неужели сердечные капли для старушки Клэр нашлись? – радостно всплеснула руками Анна.

– Именно, – подмигнул Дик. – А я решил лично сопроводить груз, чтобы не разворовали по дороге.

– Да брось, кто будет воровать лекарства?! – Анна аж возмутилась такому предположению.

– Лекарства, может, и не будут, – хмыкнул Дик. И, многозначительно понизив голос, добавил: – Но там еще и немало спирта.

Этот аргумент Анну убедил, да и меня тоже. Уж если здесь пользуется популярностью магический заменитель наркотиков, то спирт тем более имеет все шансы до лазарета не доехать. Однако понимание на лице Анны быстро сменилось умоляющим выражением.

– Дик, а если совсем чуть-чуть? – просительно протянула она.

– Так и быть, по старой дружбе.

И Дик протянул ей заткнутый пробкой флакончик. Анна радостно схватила его и быстро спрятала в карман платья. Выглядело все это так, будто девушке подарили контрабандные духи.

Интересно, для чего она собирается использовать подаренное? Положит в домашнюю аптечку? Или, разбавив водой, угостит пришедшего в гости кавалера? Подозреваю, что в местных условиях достать бутылку вина, мягко говоря, нетривиальная задача.

– Интересно, теперь вы будете предлагать иммигрантам брать подъемные спиртом? – со смешком полюбопытствовала я.

– Не-е-е, – энергично затряс головой Дик. – Что ты! Спирт – это слишком ценный товар. Но лично тебе могу немножко выдать.

– Ты, оказывается, очень выгодный знакомый, – рассмеялась я. – Но нет, спасибо, мне не надо. Ты же знаешь, я прихватила с собой аптечку.

Я даже сама не заметила, как мы с разбойником перешли на «ты».

– Вижу, что я отвлек вас от дела, – повинился он. – Будут возражения, если я пока здесь посижу?

Мы дружно ответили, что возражений нет. Анна снова взялась за анкету.

– Твой магический дар?

Теперь, когда каждая из нас общалась с Диком по-свойски, обращение на «вы» между мной и Анной тоже звучало бы неестественно.

– Рефлексивный, – начала отвечать я, и Анна сделала соответствующую пометку.

Рефлексивный дар у темноволосых – это воздействие на свой собственный мозг.

– Усиление зрительной памяти, – продолжила я. – Мне достаточно пару секунд посмотреть на текст, чтобы сохранить его в памяти, не читая. И в любой момент воспроизвести. Объем очень большой. Так что грабить меня как библиотекаря было бы бессмысленно. – Я послала Дику победоносную улыбку. – Я действительно вожу с собой кучу книг, но все они у меня вот здесь.

И я изящным жестом прикоснулась к своему виску.

– Здорово! – протянула Анна и снова взялась за карандаш.

– Действительно здорово! – поддержал Дик. – Можешь считать, что ты уже устроена, – прибавил он с энтузиазмом. – Я же правильно понимаю, ты теперь можешь «читать» эти книги прямо из памяти?

Я кивнула.

– В этом вся идея. Я могу воспроизводить перед глазами нужную страницу и читать то, что на ней написано, даже если раньше текст не читала и понятия не имею, о чем там идет речь.

– Так здесь у нас это бесценный талант! – еще больше воодушевился разбойник. – Книг-то почти нет. Сама понимаешь: когда люди бежали от преследований, это была не та вещь первой необходимости, которую прихватывали с собой, уходя налегке. Ты могла бы читать людям вслух по вечерам, вроде как вместо сказителя.

– Думаешь, это кому-то нужно, при здешних-то условиях? – удивилась я.

– Да именно при здешних! – не принял моего возражения он. – Ты видела, как здесь люди живут? Для них все, что поднимает настроение, – как глоток свежего воздуха. А тут – множество историй, позволяющих развеяться и хоть ненадолго от упомянутых тобой условий отвлечься. Я надеюсь, в твоей заначке есть что-нибудь развлекательное? Не только философские трактаты или всякие справочники по химии? Хотя справочникам тоже применение найдется…

– Да нет, главным образом как раз художественная литература, – сообщила я. – В том числе и не слишком сложная, такая, знаете, для подростков.

Суть заключалась в том, что именно на такую работу, о какой упомянул Дик, я прежде и нацеливалась. Библиотека была местом временным. Там я рассчитывала отточить свои магические навыки, а также «запасти» в своей памяти побольше книг. Но дальше я планировала найти такое место работы, где мои способности окажутся по-настоящему нужными. В библиотеке они лишь позволяли найти информацию быстрее, чем это делал обычный работник. Я же хотела оказаться там, где многочисленных книг не будет и мой дар по-настоящему пригодится. Была у меня, в частности, мысль сопровождать группы детей в устраиваемых для них поездках и «читать» им сохраненные в памяти истории. Отсюда и большое количество книг для подростков в моем «багаже».

Впрочем, не так чтобы я по опыту знала, что хорошо лажу с детьми. Просто не думала, что возникнут проблемы. Теперь же я начинала понимать, что темноволосая сопровождающая уж точно не стала бы для светлых школьников авторитетом.

– Ну, вот видишь? Самое то! – между тем удовлетворенно отметил Дик.

– Да, но это хорошо как хобби. А ей ведь и на жизнь надо будет зарабатывать, – проявила профессионально-деловой подход Анна.

– Да ей за это жалованье дадут, – с уверенностью отмахнулся разбойник. – Впрочем, даже если бы и не дали. Люди за возможность ненадолго забыть, в какой заднице они находятся, последним куском с ней поделятся.

– Тише! – шикнула Анна.

Судя по тому, как поспешно она огляделась по сторонам, в реплике Дика ее смутила не лексика, а политическая неблагонадежность. Но Дик лишь снова небрежно махнул рукой. То ли разбойник был чересчур беспечным, то ли Анна – излишней паникершей.

На ночлег меня устроили к Грэтте, одинокой и немолодой уже женщине, жившей на краю деревни. Несмотря на не вызывавшую сомнений стесненность в средствах, крестьянка приняла меня более чем радушно. В сущности, до сих пор все темные, с которыми мне доводилось иметь дело в Кернском лесу и на территории Оплота, вели себя очень доброжелательно, и Грэтта не стала исключением. В ее скромном однокомнатном жилище я действительно на время почувствовала себя блудной дочерью, наконец возвратившейся домой.

Хозяйка и правда была готова поделиться последним куском, но я это стремление пресекла на корню и настояла на том, чтобы использовать выданную разбойниками гречку. А заодно остатки сыра, который я брала с собой в дорогу.

Спать укладывалась медленно и осторожно, следя за тем, чтобы сразу оказаться на левом боку. Уснуть же долго не могла. Лежала, смотрела в темноту прямо перед собой и думала, приведет ли к чему-нибудь хорошему мой переезд. Надумать ничего не могла по определению. Предвидеть будущее я не умела, знала пока слишком мало, а из Настрии все равно ушла бы. Часа через два мне надоело лежать на одном месте, не имея возможности даже переворачиваться с боку на бок. Я тихонько встала, обулась и на цыпочках вышла за дверь.

Снаружи оказалось свежо. Глубоко вдохнув прохладный ночной воздух, я облокотилась о невысокий забор и запрокинула голову. Наверху помигивали крохотные огоньки звезд. Далеко впереди возвышались скалы, чернота которых выделялась даже на фоне ночной тьмы.

– Возьми платок, девочка. – Спустившись с крыльца, Грэтта протянула мне предмет, который я бы скорее назвала коротким шарфом. – У нас обманчивые ночи. Кажутся теплыми, а простыть легче легкого.

– Спасибо. – Я накинула платок на плечи и сразу же зябко поежилась. То ли сработал рефлекс, то ли действительно сама не заметила, как замерзла. – Я вас все-таки разбудила?

– Я чутко сплю. Да мне много и не надо, – успокаивающе добавила она в ответ на мой виноватый взгляд. – Скажи лучше, что с тобой творится. Я же понимаю, что просто так никто всю свою жизнь не переворачивает. Это как-то связано с твоей больной спиной?

Я криво усмехнулась. Ничего-то от нее не скроешь.

– Связано, – подтвердила я, устремив взгляд в темноту.

– Что с ней?

– Да исполосовали не так давно.

Я все еще смотрела в ночь, но слышала, как Грэтта охнула.

– За что?

– Да так… Это даже смешно.

И я рассказала то, о чем и словом бы не обмолвилась ни с Диком, ни с Анной.

Смешно мне не было. У одного из посетителей библиотеки украли подвеску. Среди наших клиентов попадались весьма богатые люди, и подвеска эта, как выяснилось, была очень дорогой. Обвинили отчего-то меня, хотя реальные улики отсутствовали. Не говоря уж о том, что первый попавшийся дилетант не сумел бы снять с человека подвеску так, чтобы тот не заметил. А у меня, ясное дело, подобных навыков не было и быть не могло. Словом, то ли дело было сфабриковано, то ли после того, как произошло ограбление, власти решили, что удобнее всего свалить все на темную.

Когда мне в первый раз предъявили обвинение, я даже не слишком испугалась, настолько нелепой и шитой белыми нитками казалась вся официальная версия. Разумеется, я получила возможность высказаться перед следователями и даже принесла рекомендации с места работы. Меня заверили, что в деле разберутся, и я ушла, почти успокоенная. А две недели спустя меня вызвали снова. И зачитали документ, согласно которому моя вина считалась доказанной и я приговаривалась к «облегченному варианту» наказания – пятнадцати ударам плетьми на площади перед мэрией, но без последующего тюремного заключения. Благодаря хорошим рекомендациям и отсутствию прежних судимостей. На официальном подтверждении приговора стояло две подписи – Лувера Сента, тель-монского градоначальника, и Александра Уилфорта, некой большой шишки из столицы.

Страницы: 12345 »»

Читать бесплатно другие книги:

Линде пришлось куда труднее, чем Золушке: всю жизнь ее, неуклюжую и рослую, обижали и мучили родные ...
Ден – искусственный интеллект космического корабля давно исчезнувшей цивилизации Трикс. В теле челов...
Круговерть событий. Порталы, ведущие в неизвестные миры. Демоны, начавшие войну за обладание ими. То...
Придя на помощь бизнесмену, обвиняемому в убийстве, русская адвокат Александра оказалась в самом цен...
Если бы кто-нибудь сказал младшему хранителю знаний и ближайшему родственнику владыки Темного леса, ...
И вновь Кузьма «Варлок» Ефимов попал в передрягу. Вырвавшись на летающей лодке от ацтеков, он угодил...