Офицер: Офицер. Тактик. Стратег Орлов Борис

ПОЛОЖЕНИЕ

О ЗВАНИИ ГЕРОЯ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ТРУДА

1. Звание Героя Социалистического Труда является высшей степенью отличия за заслуги в области хозяйственного и социально-культурного строительства.

2. Звание Героя Социалистического Труда присваивается лицам, которые проявили трудовой героизм, своей особо выдающейся новаторской деятельностью внесли значительный вклад в повышение эффективности общественного производства, содействовали подъему народного хозяйства, науки, культуры, росту могущества и славы СССР.

3. Звание Героя Социалистического Труда присваивается Президиумом Верховного Совета СССР.

4. Герою Социалистического Труда вручаются:

– знак особого отличия – золотая медаль «Серп и Молот»;

– грамота Президиума Верховного Совета СССР.

5. Золотая медаль «Серп и Молот» Героя Социалистического Труда носится на левой стороне груди над орденами и медалями СССР.

6. Лишение звания Героя Социалистического Труда может быть произведено только Президиумом Верховного Совета СССР.

Председатель ВС СССР М. И. Калинин

ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР

УКАЗ

от 27 января 1937 года

ОБ УЧРЕЖДЕНИИ МЕДАЛИ «ЗА ОТВАГУ»

1. Учредить медаль «За отвагу».

2. Утвердить Положение о медали «За отвагу», ее рисунок и описание.

ПОЛОЖЕНИЕ

О МЕДАЛИ «ЗА ОТВАГУ»

1. Медалью «За отвагу» награждаются военнослужащие рядового, командного и начальствующего состава Рабоче-Крестьянской Красной Армии, Военно-Морского Флота и войск пограничной охраны за личное мужество и отвагу в боях с врагами Советского Союза на театре военных действий, при защите неприкосновенности государственных границ или при борьбе с диверсантами, шпионами и прочими врагами Советского государства.

2. Награждение медалью производится Президиумом Верховного Совета СССР.

3. Медаль носится на левой стороне груди.

4. Ношение медали обязательно на парадах, революционных празднествах и торжественных заседаниях.

5. Лишение медали производится Президиумом Верховного Совета СССР.

6. Награжденные медалью должны подавать личный пример храбрости, мужества и отваги в борьбе с врагами Советского государства и служить образцом для других граждан при исполнении государственных обязанностей.

Председатель ВС СССР М. И. Калинин

Ближняя дача, Волынское

Сталин встал с дивана, прошелся по комнате и остановился у окна. Там, за окном, слышались азартные выкрики, шумела веселая возня. Шестеро охранников под командой Артема пытались одолеть Новикова и Василия. Вождь полюбовался на то, как его сын кувыркнулся кому-то из нападавших в ноги, и здоровенный парень отлетел в сторону, словно бы им выстрелили из древней катапульты. Усмехнулся в усы: занятия с «попаданцем» пошли сыну на пользу. И собраннее стал, и в учебе успехи наметились. Что, впрочем, не удивительно – Новиков сразу обозначил: «Будут тройки – про тренировки забываем!» Васька – гордый, унижаться и просить не станет, так что волей-неволей взялся за ум. Раньше учителя лебезили, боялись сказать о Василии плохое, но он-то знал правду. А теперь все совсем по-другому: всерьез хвалят, правда вот если речь заходит о поведении… Как-то они смущаются, что ли. Ну, да это ничего: парень должен уметь за себя постоять.

Вот еще один охранник улетел головой в сугроб. А товарищ Новиков – молодец! Не бьет охрану, только уворачивается… Ай-яй-яй! Поспешил старый, глупый грузин! Как же это он так: сразу троих приложил? Ага, закончили. Встали, собрались возле Новикова. Ну, правильно: показать показал, теперь надо объяснить… Хороший он человек, товарищ Новиков. Правильный. Значит, не пропали в будущем люди, которые воспитаны по-ленински…

Сталин отошел от окна и повернулся к тем, кто сидел в комнате. Обвел всех взглядом: все правильно – собрались самые близкие, самые доверенные. Молотов, Берия, Серго[113], Анастас[114]. Особняком сидят военные: Клим, Буденный и Шапошников. Борис Михайлович здесь пока человек новый, но умница необыкновенный! Нельзя его не впустить в ближний круг, никак нельзя…

– Есть мнение, товарищи, в связи с введением нового звания Героя Социалистического Труда, присвоить это звание товарищу Новикову в знак признательности его многочисленных заслуг перед партией, правительством и всем советским народом.

Сказав это, он снова обвел всех взглядом. Молотов сидел, как и всегда – словно только что проглотил пресловутый аршин. И совершенно неподвижно. И на лице ничего не отражается.

А вот Лаврентий задумался. Нет, он сам рекомендовал своего подчиненного на награждение – даже обижался, что долго орденов не дают. А вот почему-то задумался…

Серго? Серго, Серго… Ничего-то ты не понял, друг самый старый и самый лучший. Зачем возмущаешься? Зачем удивляешься? Да, товарищ Новиков не сам все это изобрел, но сколько он работал, чтобы все это внедрить? Не боялся спорить, правоту доказывать. А тебе, Серго, он Закавказскую Федерацию сохранил, ту самую, о которой мы с тобой еще в далеком девятьсот седьмом мечтали в Баиловской тюрьме[115]. Простить ему своих старых товарищей не можешь? Всех этих Мгалобишвили, Мдивиани, Орахелашвили[116], сучку Шатуновскую?[117] Пожалел смазливую бабенку? Эх, Серго…

Анастас ничего не понимает. И правильно: ему не объяснили. Не нужно Анастасу объяснять: помочь ничем не поможет, а лишнее знание – лишние проблемы…

Среди военных тоже нет единства. Буденный явно против такого награждения, а вот Клим – явно за. И Шапошников, который, как и Анастас – не в курсе. А потому у него своего мнения нет.

Сталин, не торопясь, закурил, посмотрел на собравшихся, сел к столу и задал вопрос:

– Я полагаю, что нужно устранить некоторое непонимание. Непонимание, возникшее в связи с имеющимся предложением о присвоении товарищу Новикову звания «Герой Социалистического Труда».

Он выпустил большой, синеватый клуб дыма и продолжил:

– Исключительные заслуги товарища Новикова в деле организации оборонной промышленности, внедрения новейших видов вооружения и укрепления Советского государства не вызывают сомнений. Есть мнение, что именно товарищ Новиков сейчас оказывает решающее влияние на оборонную промышленность Союза ССР. И поэтому присвоение товарищу Новикову первому в СССР звания Герой Социалистического Труда будет правильным… – Он остро взглянул из-под поседевших бровей. – У кого-то есть возражения?

К его огромному изумлению, первым поднялся Микоян:

– Заслуги товарища Новикова, разумеется, очень значительны, – начал он. Закашлялся, отдышался и продолжил: – Однако многим советским людям будет непонятно: неужели товарищ Новиков – самый достойный среди всех? Неужели нет никого достойнее?

Он гордо оглядел всех, ожидая одобрения, но, встретившись глазами со Сталиным, вдруг опустил взгляд и скомканно закончил:

– Я предлагаю первому присвоить высокое звание Героя Социалистического Труда товарищу Сталину за исключительные заслуги в деле организации Большевистской партии, создания Советского государства, построения социалистического общества в СССР и укрепления дружбы между народами Советского Союза. Вот… – он запутался в собственных руках, пошел красными пятнами на скулах и сел, с трудом не промахнувшись мимо стула.

Сталин нахмурился, но тут неожиданно высказался Берия:

– Мне кажется, что товарищ Микоян высказал общее мнение. Звания Герой Социалистического Труда больше всех в Союзе ССР достойны вы, товарищ Сталин.

Иосиф Виссарионович хмуро взглянул на своего наркома внудел, но тот выдержал этот взгляд. И тут же Берию поддержал Орджоникидзе:

– Правильно, Коба, тебе товарищи говорят. Кто у нас больше всех работает, если не ты? Сколько раз было, что ты звонишь среди ночи, когда все уже спят, а потом еще приглашаешь с утра встретиться? – Серго возбужденно взмахнул руками. – Ленин столько работал. И ты тоже… Новиков, он достоин, раз мнение есть. Но он не достоин стать Героем Социалистического Труда номер один – есть более достойный!

Сталин посмотрел на всех и увидел, что с Орджоникидзе согласны все. Он вздохнул и покачал головой:

– И за что же вы предполагаете наградить товарища Сталина?

– За исключительные заслуги в деле организации Большевистской партии, создания Советского государства, построения социалистического общества в СССР и укрепления дружбы между народами Советского Союза, – веско произнес Берия.

Февраль тридцать седьмого года в Москве выдался снежным, но солнечным. Голубоватые тени домов ложились на белые сугробы, а окна отбрасывали веселые солнечные зайчики, разбегавшиеся по всей улице блестящими, золотистыми брызгами.

По залитому солнцем, не по-зимнему веселому Лефортово шел не по должности веселый старший майор государственной безопасности Новиков. Несмотря на холод, он шел в расстегнутой шинели, и встречные прохожие с уважением смотрели на его коверкотовую гимнастерку, на которой яркими пятнами сверкали орден Красного Знамени, Красная Звезда и нововведенная медаль «За отвагу». А выше них горела золотом маленькая звездочка с серпом и молотом. Многие останавливались и еще долго смотрели вслед веселому майору госбезопасности, понимая, что это именно о нем они читали во вчерашней газете.

Позавчера звание Героя Социалистического Труда было присвоено впервые. И, как и должно быть, присвоено дорогому и любимому товарищу Сталину. А вчера в газетах писали, что это звание присвоено еще шестерым: товарищу Калинину, товарищу Орджоникидзе, главному хирургу Красной Армии товарищу Бурденко и еще каким-то трем неизвестным товарищам, но только один из них носит звание «старший майор государственной безопасности». Значит, это он и есть…

Девушки и молодые женщины улыбались ему, пионеры отдавали салют, а молодые парни оборачивались и, завистливо вздыхая, смотрели вслед. Но Кирилл как-то мало обращал на это внимания. Он все еще находился под впечатлением того, что происходило вчера в Кремле…

– …Ты, давай, Новиков, сильно руку Калинину не жми, – напутствовал Кирилла Лаврентий Павлович. – Еще поломаешь нам Всенародного старосту ненароком.

Потом был Георгиевский зал Большого Кремлевского дворца, сияние хрусталя и начищенной бронзы, странные слова: «…за выдающийся вклад в рост обороноспособности Союза ССР, за совокупные работы в оборонной промышленности и Наркомате обороны…» – и сухонький старикашка Калинин, неловко привинчивающий ему к гимнастерке золотую звездочку с серпом и молотом.

А после, сразу, без паузы – награждение медалью «За отвагу». Повторное: первый раз он заработал эту медаль сопливым лейтёхой в Дагестане. Вот только Сталин правильно сказал: «То, что было – этого не было. Оно только будет, товарищ Новиков. Есть мнение, что неправильно давать награды, которых нет, за то, чего не было». И вот теперь у него на груди снова «отважная медаль»: «За проявленные личное мужество и героизм в боях с врагами Социалистического Отечества». Любопытно, что удостоверение к медали – как орденское, с названием… И номер на медали стоит. Жаль, что не первый, но двадцать второй – тоже неплохо…

Но это не важно. Важно то, что Надежду наградили орденом «Красной Звезды». «За мужество и отвагу, проявленные в боях с врагами Социалистического Отечества и за спасение жизни командира». В виде исключения коробочку с орденом выдали на руки ему, и вот теперь он несет награду своей раненой спасительнице. Своей Наде. А ещё важно то, что золото, из которого была отлита звезда, было как раз тем, которое уже пошло с новых рудников. И не только на награды, а ещё на новые станки и оборудование, закупаемое за границей.

На входе в госпиталь Новикову откозыряли двое часовых в суконных шлемах-буденовках. Глядя на них, Кирилл невольно хмыкнул: совсем скоро эти шлемы-буденовки-богатырки-фрунзевки[118] станут анахронизмом. Впрочем, уже стали. Осталось их только из списка обмундирования исключить. Надо будет серьезно поговорить об этом с Ворошиловым, а то каску не надеть, демаскирует – мое почтение, да и зимой не больно-то греет. На фиг, на фиг такой головной убор!

Кирилл вошел в двери главного входа, отряхнул с сапог налипший снег, не глядя ткнул шинель приемщику в гардеробе и двинулся на третий этаж, в палаты хирургического отделения. В спину ему прилетел заполошный крик дежурной медсестры:

– Куды?! Куды?!

– Туды, – не оборачиваясь, выдал Новиков, поднимаясь по мраморной лестнице.

Медсестра – фигуристая и рослая женщина средних лет – рванулась за ним, подняв такой шум, что Кириллу невольно вспомнился виденный однажды в далеком прошедшем будущем атакующий носорог.

Догнав Новикова, она попыталась схватить его за плечо, но Кирилл чуть отклонился вбок, и рука пролетела впустую. Он обернулся и в упор взглянул на медсестру. Увидев лед в его глазах, женщина отшатнулась и залепетала:

– Без халату… без халату… нельзя никак… без халату…

– Ясно, – кивнул головой Новиков. – На третьем этаже выдать могут?

Медсестра сглотнула и часто-часто закивала.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил Новиков. – Можете быть свободны, товарищ.

И продолжил свой путь.

На третьем этаже ему действительно выдали халат. Он оказался мал на добрых три-четыре размера, но Кирилл просто накинул его на плечи, да и перестал обращать внимание на этот временный предмет своего туалета. Спросив у дежурного врача, в какой палате находится сержант государственной безопасности Никитина, он зашагал туда, безошибочно выбрав нужное направление в длинных, перепутанных коридорах. Нашел нужную дверь, открыл…

– Ай!

Перед глазами Новикова мелькнуло смуглое тело, перечёркнутое белоснежными бинтами, – промелькнуло и скрылось под туго накрахмаленной простыней.

– Ой, Кирюша… Это ты?

– Нет, – усмехнулся Новиков и, придвинув стул к койке, сел. – Вот, – протянул он большой бумажный пакет. – Ешь и поправляйся скорее.

Надя заглянула в пакет, ойкнула и вытащила большой персик. За ним последовала изрядная кисть винограда, какой-то керамический горшочек, холщовый мешок с курагой и три плитки шоколада «Золотой ярлык». Она в изумлении смотрела на это богатство, а потом подняла на Кирилла сияющие глаза:

– Откуда это все? Ведь зима же?

– Ну, виноград тебе товарищ Берия передал, персик я вчера с банкета спер, шоколад купил, а вот курагу и мед тебе Ходжаев посылает. – Он открыл горшочек и показал мед странного, снежно-белого цвета: – Хлопковый.

Надежда аккуратно перебирала похудевшими пальцами подарки, потом открыла мешочек с курагой, вытащила одну штучку и осторожно попробовала.

– Это сушеные… – она запнулась, пытаясь самостоятельно отыскать ответ и жалобно посмотрела на Кирилла.

– Абрикосы, – Новиков улыбнулся. М-да уж, вот и разгадка, почему Ходжаев так удивленно смотрел на своего командира, когда Новиков всего-то спросил: нельзя ли достать кураги? Видно, пока этот дар Средней Азии еще мало известен народу.

– Ой, Кирилл… – Надя наконец разглядела новые награды и прикрыла ладошкой рот. – Это вот – за Тифлис, да?

– Это, – он указал на медаль «За отвагу», – да. Всем нашим, кто там был – дали. Представляешь, даже Ежову.

– Здо-о-орово… – протянула Надя. Она закашлялась, но тут же совладала с собой и, замерев, спросила… – И… мне? Мне тоже?..

– А тебе – нет! – сурово сказал Новиков.

Ему хотелось поддразнить подругу, но увидев, как ее глаза мгновенно завлажнели, а губы сжались в тонкую ниточку, решил не волновать Надю. Вытащил из кармана сафьяновую коробочку и протянул девушке:

– Тебе – вот…

Непослушными пальцами она открыла ее и замерла, увидев кроваво-красное сверкание эмали на черном бархате. Еще не веря до конца, Надя переспросила: