Двойные стандарты Макнот Джудит

Глава 1

Филипп Уитворт поднял взгляд от лежащих на столе бумаг. Он услышал быстрые шаги, которые несколько приглушал роскошный персидский ковер, устилающий пол в кабинете президента компании. Откинувшись на спинку вращающегося, затянутого темно-красной кожей кресла, Уитворт воззрился на вице-президента, который стремительно ворвался в его кабинет.

– Ну? – нетерпеливо спросил он. – Выяснили, кто предложил наименьшую цену?

Вице-президент с силой опустил крепко стиснутые кулаки на полированную поверхность стола красного дерева.

– Синклер. Это он сбил цену, – с презрением ответил вице-президент. – «Нэшнл моторз» подписывает с ним контракт, и теперь на всех произведенных ими автомобилях будут установлены радиоприемники Ника Синклера, поскольку обойдутся им на тридцать несчастных долларов дешевле, чем у нас. – В сердцах вице-президент шумно вздохнул и со свистом выпустил воздух. – Подрезав нашу цену всего лишь на один процент, этот поганец лишил нас контракта на пятьдесят миллионов долларов!

Подбородок Филиппа Уитворта слегка дрогнула; только это и выдавало ярость, которая сейчас бушевала в нем:

– Уже четвертый раз за год он уводит у нас выгодный контракт. Простое совпадение, не так ли?

– Совпадение! – повторил вице-президент. – Никакое это не совпадение, черт подери, и вам, Филипп, это известно. Ник Синклер платит кому-то в моем отделе. Какой-то негодяй шпионит вовсю. Узнает, какую цену мы выставляем для закрытых торгов, и затем сливает информацию Синклеру, вот ему и удается подрезать нас на пару-тройку долларов. Из моих людей только шестеро знали, какую цену мы собирались предложить в рамках данного контракта; один из этих шестерых и есть шпион.

Филипп запрокинул голову, и его седеющие волосы коснулись кожаной обивки высокой спинки кресла.

– Служба безопасности провела расследование относительно каждого из шести подозреваемых. И мы выяснили, что трое из них изменяют своим женам – вот и весь результат.

– Значит, расследование проводилось недостаточно тщательно! – Выпрямившись, вице-президент в отчаянии взъерошил волосы. Затем его рука бессильно опустилась. – Послушайте, Филипп! Я понимаю, что Синклер ваш пасынок, но вы же должны что-то предпринять, чтобы его остановить. Он явно хочет вас уничтожить!

Взгляд Филиппа Уитворта сделался ледяным.

– Я никогда не считал его своим пасынком, поскольку моя жена не считала его своим сыном. А теперь – что конкретно, по-вашему, я должен сделать, чтобы его остановить?

– Внедрить в его компанию собственного шпиона, чтобы выяснить, кто здесь предатель. Не знаю, что вы придумаете, но сделайте хоть что-нибудь!

Ответить Филипп не успел, поскольку раздался резкий телефонный звонок, и он ткнул пальцем в кнопку.

– Да, Хелен, в чем дело?

– Извините, что прерываю, сэр, – сказала секретарша, – но здесь мисс Лорен Дэннер. Она говорит, что ей назначено собеседование по поводу устройства на работу.

– Я помню, – раздраженно ответил Филипп. – Скажите ей, пусть подождет несколько минут. – Он щелкнул кнопкой, отключая связь, и снова обратился к вице-президенту, который разглядывал его с любопытством, радуясь возможности отвлечься от неприятных мыслей.

– С каких это пор вы лично проводите собеседования, Филипп?

– Жест вежливости, – пояснил Филипп и нетерпеливо вздохнул. – Ее отец – мой дальний родственник, насколько мне помнится, седьмая вода на киселе. Моя мать откопала Дэннера много лет назад, исследуя наше фамильное древо. Каждый раз, обнаружив очередное семейство потенциальных родичей, она приглашала их к нам на уик-энд, для «милой встречи родственников». И выясняла все про их предков, чтобы решить – действительно ли они нам родня и достойны ли упоминания в ее книге.

В ту пору Дэннер был профессором Чикагского университета. Он не смог приехать и вместо себя отправил к нам супругу – профессиональную пианистку – и дочь. Несколько лет спустя миссис Дэннер погибла в автомобильной катастрофе, и после этого я ничего о них не слышал. Но на прошлой неделе Дэннер позвонил и попросил принять его дочь, Лорен, чтобы, возможно, взять ее к нам на работу. Он сказал, что в Фенстере, штат Миссури, где они сейчас живут, для нее нет ничего подходящего.

– Довольно бесцеремонно с его стороны позвонить вам, не так ли?

Лицо Филиппа выразило усталую обреченность:

– Я уделю девушке пару минут своего драгоценного времени и отправлю собирать чемоданы. У нас нет работы для дипломированной музыкантши. А если бы и была, я бы все равно не взял Лорен Дэннер. Никогда в жизни не встречал более надоедливого, бесцеремонного, невоспитанного и некрасивого ребенка. Ей тогда было лет девять – круглое, обсыпанное веснушками лицо и копна рыжих волос, которые, судя по их виду, она никогда как следует не расчесывала. Да еще носила жуткие очки в роговой оправе, но, боже мой, представьте – она смотрела на нас сверху вниз!

Секретарша Филиппа Уитворта взглянула на сидящую напротив молодую женщину, одетую в строгий темно-синий костюм и белую блузку со свободным отложным воротником. Волосы цвета меда были собраны в элегантный пучок, мягкие завитки обрамляли лицо, сияющее безупречной и очень живой красотой. Высокие скулы, маленький нос, нежный округлый подбородок – но самым поразительным в ее лице были глаза. Под изящно выгнутыми дугами бровей, в окружении длинных густых ресниц, они сияли удивительным бирюзовым цветом.

– Мистер Уитворт примет вас через несколько минут, – вежливо сказала секретарша, старясь не особенно глазеть на посетительницу.

Лорен Дэннер оторвала взгляд от журнала, который пыталась читать с деланым вниманием, и улыбнулась.

– Спасибо, – сказала она и снова уставилась в журнал невидящим взглядом, пытаясь справиться с паническим страхом, который вызывала в ней перспектива вот-вот оказаться лицом к лицу с самим Филиппом Уитвортом.

Четырнадцать лет не притупили мучительных воспоминаний о двух днях, проведенных в величественном особняке в Гросс-Пойнт, где все семейство Уитвортов и даже прислуга обращались с Лорен и ее матерью с презрением…

Девушка едва не подскочила, когда в приемной раздался телефонный звонок. Каким образом, в отчаянии задавалась вопросом бедняжка Лорен, угораздило ее очутиться в подобной ситуации? Знай Лорен заранее, что отец собирается звонить Филиппу Уитворту, уж сумела бы отговорить его от этой затеи. Но она узнала о звонке слишком поздно; собеседование было уже назначено. Лорен пыталась возражать, но отец спокойно ответил, что Филипп Уитворт оказал им любезность, поэтому он ждет, что дочь отправится в Детройт на встречу, которую он для нее устроил.

Лорен опустила на колени непрочитанный журнал и вздохнула. Разумеется, она могла бы рассказать отцу, какой ужасной была первая встреча с Уитвортами четырнадцать лет назад. Однако сейчас главной заботой отца стали деньги; их отсутствие отложилось печатью страдания на его бескровном лице. Недавно налогоплательщики штата Миссури, бьющиеся в тисках экономического кризиса, проголосовали против давно назревшего повышения налога на образование. В результате были уволены тысячи преподавателей, в их числе и отец Лорен. Три месяца спустя он вернулся из очередной безуспешной поездки, в которую отправлялся в поисках работы – на сей раз в Канзас-Сити. Положил на стол свой кейс и печально улыбнулся Лорен и ее мачехе.

– Кажется, бывший профессор сейчас не может рассчитывать даже на место дворника, – сказал отец. Он казался совершенно измученным и очень бледным. – Может, оно и к лучшему, – мрачно продолжал он, рассеянно растирая грудь в области левого плеча, – потому что у меня вряд ли хватит сил, чтобы махать метлой.

И, не сказав больше ни слова, рухнул навзничь – оказалось, с обширным инфарктом.

Сейчас отец шел на поправку, но, тем не менее, этот страшный момент перевернул ее жизнь. Нет, поправила себя Лорен. Она сама была готова к кардинальным переменам. После долгих лет упорной учебы и изнурительных занятий фортепиано она получила степень магистра по музыке, но еще прежде решила, что ей не хватает честолюбия – да и готовности к полному самоотречению, чтобы стать успешной концертирующей пианисткой. Лорен унаследовала талант к музыке, которым блистала ее мать, но отнюдь не ее преданность высокому искусству.

Лорен не хотела, чтобы ее жизнь состояла только из музыки. Если угодно, музыка и без того сыграла с ней злую шутку – отняла не меньше, чем дала. Школа, учеба, бесконечные упражнения и работа ради того, чтобы платить за обучение и частные уроки не оставляли времени. Нельзя было расслабиться и просто радоваться жизни. К двадцать третьему году своей жизни она уже успела объездить все Соединенные Штаты, участвуя в разнообразных конкурсах. Но, посещая город за городом, Лорен видела лишь гостиничные номера, репетиционные и концертные залы. Встречала множество мужчин, но времени хватало только на мимолетное знакомство. Она выигрывала стипендии, призы и награды, но ей никогда не хватало денег на то, чтобы покрыть расходы. Приходилось тащить бремя подработки.

Поэтому, так много отдав музыке, Лорен думала, что бросить все ради другого поприща – это, наверное, неправильно и, можно сказать, расточительно. Однако болезнь отца и горы накапливающихся счетов заставили девушку принять решение, с которым она все тянула. В апреле отец лишился работы, а с ней и медицинской страховки. В июле потерял еще и здоровье. Все эти годы отец брал на себя почти все расходы на обучение дочери; теперь настала ее очередь ему помочь.

Стоило Лорен подумать об ответственности и дочернем долге, как ей начинало казаться, будто на ее плечи ложится вся тяжесть мира. Ей необходимо получить работу; нужны были деньги и притом немедленно. Она обежала взглядом роскошную обстановку приемной, и ей показалась очень странной мысль о том, что она станет работать в этой огромной производственной корпорации. Просто голова кругом. Впрочем, какое это имело значение? Она примет любое место, лишь бы заработная плата оказалась достаточно высокой. В Фенстере, штат Миссури, в принципе не найти хорошей работы с перспективой продвижения. А там, куда можно было бы устроиться, платили удручающе мало – по сравнению с работой в крупных городах вроде Детройта.

Секретарша повесила трубку и встала.

– Мисс Дэннер, мистер Уитворт готов вас принять.

И Лорен проследовала за ней к резной двери красного дерева. Секретарша распахнула дверь, и Лорен, прежде чем шагнуть в кабинет, скороговоркой взмолилась вполголоса – путь только Филипп Уитворт не вспомнит тот злосчастный визит четырнадцатилетней давности! Долгие годы выступлений научили Лорен, как не обнаружить перед публикой обескураживающую нервозность и страх, и сейчас девушка сумела приблизиться к Филиппу Уитворту со спокойствием и любезной открытостью, а он тем временем поднялся из-за стола с выражением изумления на аристократическом лице.

– Вероятно, вы меня не помните, мистер Уитворт, – сказала Лорен, грациозным жестом протягивая ему руку через стол. – Я Лорен Дэннер.

Пожатие руки Филиппа Уитворта оказалось твердым, а в голосе, когда он заговорил, звучали нотки веселого удивления:

– На самом деле я отлично вас помню, Лорен! Вы были ребенком… так сказать, незабываемым.

Лорен улыбнулась в ответ:

– Очень любезно с вашей стороны. Вы могли бы сказать – «возмутительным» вместо «незабываемым».

Таким образом, между ними установилось хрупкое перемирие, и Филипп Уитворт кивком головы указал ей на обитое бархатом кресло возле стола.

– Прошу, садитесь.

– Я принесла свое резюме, – сказала Лорен, садясь и доставая из сумочки конверт.

Филипп взял у нее конверт, открыл его и извлек оттуда отпечатанные на машинке листки. Но его карие глаза были прикованы к лицу девушки.

– Вы поразительно похожи на свою мать, – сказал он, наконец. – Она ведь была итальянка, не так ли?

– Мои дедушка и бабушка родились в Италии, – пояснила Лорен. А мама родилась уже здесь.

Филипп кивнул.

– Ваши волосы гораздо светлее, но в целом вы копия матери. – Он, наконец, отвел взгляд, начав изучать ее резюме, и бесстрастным тоном добавил. – Она была исключительно красивая женщина.

Лорен откинулась на спинку кресла. Ее несколько удивил поворот, который приняла их беседа. Какое странное открытие – оказывается, несмотря на внешний холод и высокомерие, продемонстрированные Филиппом Уитвортом четырнадцать лет назад, он все-таки признал, что Джина Дэннер была красавицей. А теперь говорит, что и Лорен, ее дочь, тоже очень красива!

Пока он читал ее резюме, Лорен позволила себе осмотреть величественную роскошь огромного кабинета, откуда Филипп Уитворт управлял своей империей. Потом она внимательно взглянула на него самого. Для своих пятидесяти с лишним лет этот мужчина казался исключительно привлекательным. Его волосы уже начинали седеть, однако морщин на загорелом лице почти не было, как и признаков избыточного веса в его высокой, хорошо сложенной фигуре. Сидя за необъятным королевским письменным столом, в безупречном, сшитом у хорошего портного темном костюме он, казалось, излучал ауру богатства и власти, и Лорен, против собственной воли, была вынуждена признать, что это очень впечатляет.

Теперь, когда она смотрела на него глазами взрослой женщины, Филипп был не похож на того холодного и самодовольного сноба, каким она его запомнила. Напротив – это был утонченный, элегантный господин, светский человек до кончиков ногтей. С ней он держался весьма учтиво, да и чувством юмора Бог его не обделил. Суммируя свои наблюдения, Лорен могла бы даже признать, что предубеждение, которое она питала к нему все эти годы, возможно, было несправедливым.

Филипп Уитворт читал уже вторую страницу ее резюме, и Лорен поспешила себя одернуть, задавшись весьма неприятной мыслью – откуда столь внезапная перемена в ее отношении к нему? Действительно, сейчас он был с ней дружелюбен и учтив – но разве могло быть иначе? Некрасивая девятилетняя девочка превратилась в прелестную молодую женщину; ее лицо и фигура заставляли мужчин оборачиваться ей вслед и провожать долгим взглядом!

Неужели давнишнее суждение о Филиппе Уитворте было неверным? Или сейчас столь ошеломительное впечатление на нее произвели его очевидное богатство и любезное обращение?

– В университете вы достигли выдающихся успехов, но я надеюсь, вы понимаете, что диплом музыканта в деловой среде не имеет никакого значения, – сказал он.

И Лорен незамедлительно сосредоточила внимание на цели своего визита.

– Понимаю. Я специализировалась по музыке, потому что очень ее люблю, но отдаю себе отчет, что мое будущее никак с ней не связано. – Со спокойным достоинством девушка кратко пояснила, почему оставила карьеру пианистки, упомянув и о болезни отца, и о стесненных финансовых обстоятельствах, в которых оказалась ее семья.

Филипп слушал внимательно. Затем снова заглянул в резюме.

– Я вижу, что в университете вы также прошли несколько бизнес-курсов.

Он выжидательно замолчал, и Лорен надеялась, что он и в самом деле обдумывает возможность ее трудоустройства в компании.

– На самом деле мне не хватило совсем немного, чтобы получить степень по бизнесу.

– И, учась в университете, после занятий и во время летних каникул вы подрабатывали секретарем, – задумчиво продолжал он. – В телефонном разговоре ваш отец об этом не упоминал. Вы действительно так хорошо владеете стенографией и печатаете, как заявлено в резюме?

– Да, – ответила Лорен. Однако при упоминании работы секретарем ее энтузиазм угас.

Филипп расслабленно откинулся на спинку кресла. После минутного размышления он, кажется, принял решение.

– Лорен, я могу предложить вам должность секретаря, которая потребует и ответственности, и умения. На большее вы рассчитывать не можете – пока, в самом деле, не получите диплом в области бизнеса.

– Но я не хочу быть секретаршей, – вздохнула Лорен.

У нее был такой обескураженный вид, что Филипп криво улыбнулся.

– Вы говорите, что в данный момент вас больше всего интересуют деньги – и, по счастливому совпадению, как раз сейчас ощущается большая нехватка исполнительных и квалифицированных секретарей. И, поскольку такие работники пользуются большим спросом, то и оплачиваются они весьма высоко. К примеру, моя секретарша получает почти столько же, что и руководитель среднего звена на производстве.

– Но, даже если и так… – хотела было возразить Лорен.

Жестом поднятой руки мистер Уитворт заставил ее замолчать.

– Позвольте мне закончить. Вы работали вместе с президентом небольшой производственной компании. А в небольших компаниях каждый знает, чем именно заняты все остальные и зачем они это делают. К сожалению, в больших корпорациях, подобной нашей, общую картину могут оценить только руководители высшего звена – и их секретари. Позвольте на примере пояснить, что я имею в виду?

Лорен кивнула, и он продолжал.

– Предположим, вы бухгалтер в отделе, который выпускает радиоприемники, и вас просят подготовить анализ себестоимости каждого производимого нами радиоприемника. На то, чтобы подготовить доклад, вы тратите не одну неделю, не зная при этом, зачем вы его готовите. Может быть, мы собираемся закрыть производство радиоприемников? Или, напротив, подумываем о его расширении? Или планируем провести рекламную кампанию с целью увеличения продаж? Вы не знаете, что мы намерены делать; не знает этого ни ваш непосредственный начальник, ни начальник вашего начальника. Этой конфиденциальной информацией владеет только ограниченный круг людей – управляющие отделами, вице-президенты компании и… – Филипп многозначительно улыбнулся, – их секретарши! Если вы начнете работать секретарем в нашей компании, вы получите возможность понять ее функционирование в целом. И это позволит вам сделать более осмысленный выбор карьеры в будущем.

– Нет ли другой должности в вашей корпорации, которую я могла бы занять, получая не меньше секретаря? – спросила Лорен.

– Нет, – твердо ответил он. – Сначала получите университетский диплом в области бизнеса.

Лорен тяжко вздохнула. Она знала, что выбора у нее нет. Ей нужно зарабатывать деньги, и чем больше, тем лучше.

– Не стоит так огорчаться, – сказал он. – Работа будет нескучной. Если угодно, моя секретарша знает о наших планах куда больше, чем мои исполнительные директора. Секретари владеют самой конфиденциальной информацией! Они…

Филипп вдруг осекся, изумленно глядя на Лорен. Потом заговорил снова, с расстановкой и некоторой торжественностью в голосе:

– Именно секретари владеют самой конфиденциальной информацией, – повторил он, и загадочно улыбнулся. «Секретарша! Они ни за что не вздумают подозревать секретаршу! Да они даже не станут ее проверять!» Лорен, – мягко обратился он к девушке, и его карие глаза заблестели. – Я хочу сделать вам весьма необычное предложение. Прошу, не надо возражений, пока вы не выслушаете меня до конца. Итак, что вам известно о корпоративном или промышленном шпионаже?

У Лорен возникло головокружительное ощущение, что она стоит у самого края пропасти.

– Достаточно, чтобы понимать, что за это отправляют в тюрьму и что я не желаю иметь к этому абсолютно никакого отношения, мистер Уитворт!

– Разумеется, – невозмутимо заметил он. – И, прошу вас, называйте меня Филипп! В конце концов, мы ведь родственники, и я уже называю вас Лорен.

Смутившись, Лорен кивнула.

– Я не прошу вас шпионить в другой корпорации. Я хочу, чтобы вы пригляделись к моей. Позвольте, я объясню. В последние годы нашим самым серьезным конкурентом стала компания «Синко». Каждый раз, когда мы выходим на закрытые торги, создается впечатление, будто «Синко» заранее известно, какую цену мы готовы выставить, и они предлагают чуть ниже – буквально на долю процента. Каким-то образом им удается выведать, что лежит в нашем запечатанном конверте, и сыграть на понижение цены, уводя, таким образом, контракт прямо у нас из-под носа.

Так было и сегодня. В нашей корпорации только шестеро мужчин могли передать «Синко» информацию о нашем предложении; один из них и есть шпион. Я не хочу выбрасывать на улицу пятерых честных сотрудников только для того, чтобы избавиться от одного жадного и беспринципного типа. Однако, если «Синко» и дальше будет уводить у нас контракты, мне придется начать увольнения, – продолжал Филипп. – Подумайте только, Лорен! В моей корпорации двенадцать тысяч работников. И эти двенадцать тысяч зависят от «Уитворт энтерпрайзиз», зарабатывая здесь средства к существованию. А еще от корпорации зависят двенадцать тысяч семей, и благодаря нам у них есть крыша над головой и еда на столе. В ваших силах помочь им сохранить работу и дом, Лорен! Для этого только и нужно, что сегодня же занять должность секретаря в компании «Синко». Видит бог, им приходится набирать дополнительный персонал, чтобы отработать контракты, которые они у нас увели. С вашим опытом и умением вы наверняка можете рассчитывать на место секретаря у кого-нибудь из исполнительных руководителей высшего звена.

Вопреки своим убеждениям, но она все-таки спросила:

– А если я получу это место, что тогда?

– Тогда мы сообщим вам имена этих шестерых, среди которых, возможно, скрывается шпион. Вам только и нужно будет, что прислушиваться к разговорам – не упомянет ли кто-нибудь в «Синко» одно из этих имен?

Подавшись вперед, Филипп сложил руки на столе.

– Это выстрел наугад, Лорен. Но, если говорить откровенно, я в таком отчаянии, что готов пойти на что угодно. Итак, вот мои условия: я собирался предложить вам место секретаря в нашей компании и весьма не малое жалованье…

Цифра, которую назвал Филипп, весьма впечатлила Лорен. Оно и понятно. Это было гораздо больше, чем получал ее отец-профессор.

– Вижу, что вы обрадованы, – усмехнулся Филипп. – В таких крупных городах, как Детройт, заработная плата гораздо выше, чем в городах поменьше. Так вот, если вы сегодня же отправитесь в «Синко», и они предложат вам место секретарши, займите его. Если зарплата, которую они вам предложат, будет меньше, чем та, которую готов платить я, моя компания будет ежемесячно выписывать вам чек, чтобы покрыть разницу. А если узнаете имя шпиона или еще что-нибудь, представляющее для нас интерес, я выплачу вам бонус в размере десяти тысяч долларов. Если через полгода, считая с сегодняшнего дня, вы не узнаете ничего важного, можете оставить работу в «Синко» и работать секретарем у нас. Как только вы завершите обучение на бизнес-курсах, я предоставлю вам любую должность, какая вас заинтересует, – при условии, конечно, что вы сумеете с ней справиться. – Взгляд его карих глаз обежал ее встревоженное лицо. – Однако вас беспокоит что-то еще. Что же? – тихо спросил он.

– Меня беспокоит все, – призналась Лорен. – Я не люблю интриговать, мистер Уитворт!

– Прошу вас, зовите меня Филипп. Хотя бы это вы можете для меня сделать. – Он откинулся на спинку кресла, тяжело вздохнув. – Лорен, я понимаю, что не имею совершенно никакого права просить вас внедряться в «Синко». Возможно, вы удивитесь, если я скажу, что знаю, как неприятно было вам находиться в нашем доме четырнадцать лет назад. У Картера, моего сына, был трудный возраст. Моя мать была одержима генеалогическими исследованиями, и мы с женой… что ж, мне очень жаль, что мы… не проявили достаточной сердечности.

В обычных обстоятельствах Лорен с негодованием отказалась бы от подобного предложения! Но ее жизнь настолько запуталась, а деньги были так отчаянно нужны! Она изнемогала под невыносимым бременем забот, неуверенная в собственном будущем.

– Хорошо, – медленно сказала она. – Я принимаю ваше предложение.

– Отлично, – быстро сказал Филипп. Снял трубку телефона и набрал номер «Синко». Попросил управляющего-кадровика и передал трубку Лорен, чтобы та могла договориться о собеседовании. Тайная надежда Лорен, что кадровик в «Синко» не захочет принять ее, быстро испарилась. По словам человека на другом конце телефонной линии, компания только что выиграла огромный контракт и ей срочно понадобились опытные секретари. Кадровик собирался работать до позднего вечера, поэтому велел Лорен явиться к нему незамедлительно.

Филипп встал и крепко пожал ей руку.

– Спасибо, – просто сказал он. Подумав немного, добавил: – Когда будете заполнять анкету, укажите свой домашний адрес в Миссури, но дайте им вот этот телефонный номер, чтобы они могли связаться с вами в нашем доме. – Он взял блокнот, написал номер и вырвал листок. – Слуги отвечают простым «алло», – пояснил он.

– Нет, – поспешила возразить Лорен. – Я не хотела бы навязываться. Мне… мне гораздо лучше оставаться в мотеле.

– Я понимаю ваши чувства, – ответил он, отчего Лорен вдруг показалась себе грубой. – Но я хотел бы загладить вину за тот давний визит.

Лорен вынуждена была признать поражение.

– Вы точно уверены, что миссис Уитворт не станет возражать?

– Кэрол будет в восторге.

Когда за Лорен закрылась дверь, Филипп Уитворт схватил телефон и набрал номер. Звонок раздался в личном кабинете его сына, напротив по коридору от его собственного.

– Картер, – сказал он, – думаю, мы сумеем пробить брешь в обороне Синклера. Помнишь Лорен Дэннер?

Глава 2

Лорен добралась до кабинета управляющего по кадрам компании «Синко» только к шести часам, и к этому времени она точно знала, что не сумеет шпионить для Филиппа Уитворта. При одной мысли об этом ее сердце начинало болезненно колотиться, а ладони, судорожно сжимающие руль, покрывались испариной. Может, она и хотела бы помочь Филиппу, но интрига, обман – бедняжка просто цепенела от ужаса! Однако признаться ему в том, что струсила, Лорен тоже отчаянно не хотелось.

Заполняя бесчисленные бланки и анкеты, которые требовались кадровому отделу, она решила, что нашла лучший способ выпутаться из той затруднительной ситуации, в которую неожиданно угодила. Да, она сдержит данное Филиппу обещание попытаться устроиться на работу в «Синко». Однако можно ведь сделать так, чтобы они сами не захотели ее взять? Поэтому Лорен начала намеренно делать орфографическую ошибку за другой. А уж проверка навыков стенографии и машинописи – она очень старалась ее провалить. Забыла, кстати, упомянуть об университетской степени. Но лучше всего ей удалось ответить на последний вопрос относительно своего предполагаемого трудоустройства. Требовалось указать три должности, которые, по мнению соискателя, лучше всего соответствовали его или ее квалификации. И Лорен написала – «президент компании» на первом месте, «управляющий по кадрам» на втором и «секретарь» лишь на третьем.

Тем временем управляющий по кадрам, мистер Уэзерби, как раз занялся проверкой ее ответов, и его лицо мало-помалу приняло выражение ужаса. Отложив в сторону исписанные Лорен листки, он снова взял ее анкету, и девушка видела, как его взгляд скользит к самому низу последней страницы, где она указала, какие должности предпочла бы занять, в том числе и его, мистера Уэзерби, должность! Управляющий буквально побагровел от злости, раздувая ноздри, и Лорен пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы не расхохотаться. Наверное, она как раз и создана для интриг и хитрых приемов, подумала Лорен и про себя улыбнулась, когда кадровик вскочил и холодно информировал ее, что она никоим образом не соответствует принятым в «Синко» стандартам и в принципе не может здесь работать!

Выходя из здания компании, Лорен обнаружила, что сумерки августовского вечера успели сгуститься в ночь, по-осеннему темную и ветреную. Она невольно поежилась, плотнее запахиваясь в темно-синий жакет.

Движение в деловой части города было оживленным, а Джефферсон-авеню вообще являла собой море белых сполохов фар и красных габаритных огней, которые с огромной скоростью проносились мимо Лорен. Пока девушка дожидалась разрешающего сигнала светофора, на тротуар обрушились тяжелые капли дождя. Движение приостановилось, и Лорен бросилась через широкую улицу, успев добраться до тротуара противоположной стороны за долю секунды до того, как следующая машина с ревом пронеслась у нее за спиной.

Мокрая и запыхавшаяся, она подняла голову, чтобы взглянуть на строящийся небоскреб, перед которым очутилась. Парковка, где она оставила машину, находилась отсюда в четырех кварталах, и Лорен подумала, что значительно срежет путь, если попытается пройти прямо через стройплощадку. Резкий порыв холодного ветра заставил ее быстро принять решение. Игнорируя предупреждающие надписи, она нырнула под веревку, огораживающую зону стройки.

Почва здесь была вся изрыта, но Лорен ускорила шаг. На ходу она подняла голову и на секунду остановилась, пораженная открывшимся зрелищем. Здание в восемьдесят этажей было полностью облицовано зеркальным стеклом, в котором отражались мерцающие огни большого города. Кое-где внутри небоскреба горел свет, стены там делались прозрачными и были видны сложенные штабелями ящики, как будто обитатели здания уже были в процессе переезда.

Здание защищало Лорен от дующего с реки ветра, и она старалась держаться к нему поближе. Вдруг девушке пришло в голову, что она одна, совершенно беззащитная, на темной стройплощадке в городе, который, как известно, кишит преступностью. От этой мысли ей стало жутко – по коже поползли мурашки.

И действительно – вдруг за ее спиной раздались тяжелые шаги. Ее сердце подскочило от ужаса. Девушка ускорила шаг – неизвестный тоже. И Лорен в панике побежала, то и дело спотыкаясь. Она как раз неслась по направлению к главному выходу, когда распахнулась одна из стеклянных дверей, и из погруженного во тьму здания вышли двое мужчин.

– Помогите! – закричала Лорен. – Там кто-то… – Ее нога зацепилась за моток кабеля, который не преминул обвиться вокруг лодыжки и натянулся. Лорен полетела вперед, размахивая руками в тщетной попытке удержать равновесие, и рухнула в грязь лицом, прямо к ногам тех двоих.

– Идиотка чертова, – сердито проворчал один из них, когда оба опустились возле нее на корточки, озабоченно ее рассматривая. – Что вы тут вытворяете?

Приподнявшись на локтях, Лорен c досадой взглянула в лицо тому, кто задал вопрос.

– Пробуюсь на роль в цирк, – ответила она сухо. – А на «бис» я обычно прыгаю с моста.

Второй мужчина, тихо рассмеявшись, помог ей встать на ноги.

– Как вас зовут? – спросил он, а потом, когда Лорен представилась, продолжал: – А идти вы можете?

– Хоть на край света, – заверила его Лорен, пошатываясь. Но каждый мускул ее тела протестовал, а в левой лодыжке разливалась пульсирующая боль.

– Тогда, полагаю, вы сможете дойти до здания, и мы посмотрим, целы ли вы, – сказал он, явно улыбаясь про себя. Обняв Лорен за талию, он крепко прижал ее к себе, чтобы она могла на него опереться.

– Ник, – предостерегающе воскликнул второй мужчина. – Думаю, будет лучше, если вы останетесь здесь с мисс Дэннер, а я пойду и вызову «скорую».

– Пожалуйста, не нужно «скорой», – взмолилась Лорен. – Не так уж мне больно, – в отчаянии добавила она, и с облегчением вздохнула, когда человек по имени Ник повел ее к дверям, за которыми начинался темный вестибюль.

Потом в ее голове успела промелькнуть мысль о том, что не стоило бы идти в пустое здание в обществе двух незнакомых мужчин, но тут они вошли в вестибюль, и второй мужчина щелкнул выключателем, зажигая лампы высоко под потолком. Страхи Лорен испарились: это был человек средних лет, в строгом костюме с галстуком. Держался он с большим достоинством и даже при столь тусклом освещении выглядел скорее как успешный бизнесмен, чем бандит. Лорен поглядела на Ника, который все еще обнимал ее за талию. На нем были джинсы и куртка из денима. Насколько она могла видеть в полумраке, ему можно было дать лет тридцать с небольшим. Его внешность также не внушала опасений.

Обернувшись через плечо, Ник сказал своему спутнику:

– Майк, в одном из технических помещений должна быть аптечка первой помощи. Найдите и принесите сюда.

– Хорошо, – ответил Майк, направляясь к выходу на лестницу – туда, где светился красным соответствующий значок. Лорен с любопытством оглядела огромный вестибюль. Повсюду белый мрамор – стены, пол и даже изящные колонны, взлетавшие ввысь на два этажа к потолку. Кадки с деревьями и роскошными тропическими растениями выстроились вдоль одной из стен, явно дожидаясь окончательной расстановки.

Они подошли к лифтам. За ее спиной Ник протянул руку и нажал кнопку. Сверкающая бронзой дверь скользнула в сторону, и Лорен шагнула в ярко освещенную кабину.

– Я отведу вас в офис, где уже есть мебель, и там вы сможете присесть и отдохнуть, пока не почувствуете, что можете идти без посторонней помощи, – пояснил Ник.

Лорен улыбнулась, бросила на него благодарный взгляд – и обомлела. Теперь, стоя рядом с ним в ярко освещенной кабине лифта, она, наконец, смогла как следует рассмотреть его лицо и поняла, что никогда в жизни не встречала такого красавца. В этот момент двери лифта сомкнулись, и Лорен отвела взгляд.

– Спасибо, – сказала она почему-то полушепотом, пытаясь сбросить со своей талии его руку. – Не нужно меня держать, я не упаду.

Он нажал кнопку восьмидесятого этажа. Лорен с трудом подавила в себе желание пригладить волосы. На губах, наверное, не осталось и следа помады, а лицо и вовсе выпачкано в грязи. Тут Лорен резко оборвала себя: если ты разумная женщина, то не стоит столь глупо реагировать на… в конце концов, перед ней просто привлекательное мужское лицо и ничего больше.

Девушка решила взглянуть на него снова, на сей раз так, чтобы тот не заметил. С безразличным видом она подняла взгляд туда, где над дверью лифта горел свет и в окошке, выскакивали, сменяя одна другую, цифры, которые бойко отсчитывали этажи. Потом осторожно повела взглядом по сторонам. Ник наблюдал за сменой цифр в окошечке. Он слегка запрокинул голову, и она могла видеть его профиль.

Он был еще красивее, чем ей показалось сначала. Не меньше шести футов трех дюймов росту, широк в плечах и сложен, как атлет. Густые темные волосы, стильная стрижка. Каждая линия его гордого профиля дышала мужественностью, взять хоть смелый разлет прямых бровей, хоть надменные очертания подбородка и скул. Губы были твердо сжаты и все-таки казались чертовски чувственными.

Лорен все еще изучала подвижную линию его губ, когда они вдруг дрогнули и сложились в насмешливую гримасу. Она подняла взгляд и к своему ужасу обнаружила, что серые глаза Ника прикованы к ее лицу.

Итак, Ник поймал ее на том, что она уставилась на него и чуть ли не пускает слюнки! И Лорен сказала первое, что пришло на ум.

– Я… Я побаиваюсь лифтов, – принялась она сочинять не очень убедительно. – И пытаюсь сосредоточиться на чем-нибудь еще… Отвлечься, знаете ли, от высоты.

– Очень умно, – заметил Ник, однако насмешливый тон его голоса сомнений не оставлял.

Лорен разрывалась от желания рассмеяться над его замечанием и густо покраснеть, поскольку ей отнюдь не удалось его обмануть. Но она не сделала ни того, ни другого и просто уперлась взглядом в двери лифта, пока они не открылись на восьмидесятом этаже.

– Подождите здесь, пока я не включу свет, – сказал Ник. Несколько секунд спустя вспыхнули лампы, заливая светом целый этаж. Слева помещалась огромная приемная и четыре огромных кабинета, где стены были отделаны панелями орехового дерева. Ник взял девушку под локоть и повел направо. Ноги Лорен тут же утонули в мягком изумрудно-зеленом ковровом покрытии.

В этой половине этажа также располагалась приемная куда более впечатляющей площади. В центре стоял круглый стол, а справа за приоткрытыми дверями Лорен увидела элегантный кабинет. Он был уже укомплектован встроенными полками и секретарским столом – сплошь блестящий хром и дерево. Мысленно она сравнила это офисное чудо со своим стальным столом на предыдущей работе. Там кабинет был рассчитан на троих, и повернуться было негде. С трудом верилось, что эти простор и роскошь обстановки предназначались для удобства секретарши!

Она не преминула заметить этого вслух, и Ник бросил на нее насмешливый взгляд.

– Высококвалифицированные профессиональные секретарши – весьма гордые собой особы. И, соответственно, жалованье, которое они получают, растет каждый год.

– Кстати, я тоже секретарь, – сообщила ему Лорен, когда они шли через приемную к высоким двойным дверям. – И сейчас побывала в здании напротив, пытаясь получить работу в «Синко» как раз перед тем, как… встретила вас.

Ник распахнул обе двери и пропустил Лорен вперед, критически оценивая ее хромающую походку.

Лорен так остро чувствовала пронизывающий взгляд светло-серых глаз, прикованный к ее ногам, что у нее задрожали колени. Поэтому она не сразу оценила обстановку. Однако то, что увидела Лорен, заставило ее изумленно воскликнуть:

– Боже правый! Что это?

– Это кабинет президента компании, – сообщил Ник и улыбнулся – такой благоговейный вид был у девушки. – Один из немногих кабинетов, который уже полностью отделан.

Потеряв дар речи, Лорен восхищенно рассматривала огромный кабинет. Стена прямо перед ней была стеклянной от пола до потолка, и за ней открывался прекрасный вид ночного Детройта в фантастическом сиянии городских огней, которое простиралось далеко внизу на многие мили. Остальные три стены были отделаны бархатистым на вид красным деревом.

Пол был застлан толстым кремовым ковром, а в дальнем правом углу возвышался роскошный письменный стол красного дерева. Шесть хромированных стульев, с обивкой цвета зеленого мха, были расставлены вокруг стола. В противоположном углу кабинета три длинных, обитых темно-зеленым дивана окружали необъятных размеров кофейный стол со стеклянной столешницей, лежащей на основании из мореного дуба.

– Просто дух захватывает, – тихо сказала девушка.

– Я налью нам что-нибудь выпить, пока Майк ищет аптечку, – сказал Ник.

Обернувшись, Лорен озадаченно смотрела, как Ник идет к отделанной красным деревом стене и нажимает на нее пальцем. Огромная панель бесшумно отошла, открывая взгляду зеркальный бар, освещенный крошечными лампочками. Стеклянные полки были уставлены хрустальными стаканами и графинами.

Поскольку Лорен не ответила на предложение выпить, Ник вопросительно оглянулся через плечо. Оторвавшись от созерцания бара, девушка подняла взгляд и заметила на лице Ника выражение, которое он пытался скрыть. Очевидно, его изрядно позабавила ее реакция на окружающее великолепие. И вдруг ее поразила не очень лестная мысль: она пала жертвой его очарования, но он, кажется, совсем не замечал в ней женщину!

Шесть лет ей приходилось видеть неприкрытое мужское восхищение, выносить похотливые и откровенные взгляды. И вот теперь она, наконец, встретила мужчину, на которого хотела произвести впечатление, и что же? Ничего. Абсолютно ничего! Слегка озадаченная и весьма разочарованная, Лорен попыталась больше не думать об этом. Разумеется, в этом нет никакой трагедии, вот только почему этот красавец находит ее ужасно забавной?

– Вон там ванная комната, если хотите привести себя в порядок. – Ник кивнул в направлении стены возле бара.

– Где? – беспомощно спросила Лорен, проследив направление его кивка.

– Идите прямо, подойдите к стене и просто нажмите.

Он снова усмехнулся, и Лорен взглянула на него с отчаянием, прежде чем последовать инструкции. Когда ее пальцы коснулись гладкой поверхности красного дерева, панель со щелчком отошла. За ней обнаружилась просторная ванная, и девушка шагнула внутрь.

– А вот и аптечка, – возвестил Майк, входя в кабинет. Лорен хотела закрыть дверь ванной, но помедлила, когда услышала, как он вполголоса добавил. – Ник, как юрист корпорации, я настоятельно вам советую – пусть девушку сегодня же осмотрит врач, чтобы мы убедились, что она не ранена. Иначе какой-нибудь адвокатишка вчинит нам иск на предмет того, что она получила травму на нашей стройке, и вытянет из компании миллионы.

– Не делайте из мухи слона, – услышала она ответ Ника. – Это всего-навсего симпатичная и наивная малышка, которую приключение на стройке и без того сильно напугало. Вызов «скорой» приведет ее в ужас.

– Ладно, – вздохнул Майк. – Мне пора, я опаздываю на встречу в Трое. Но, ради бога, только не предлагайте ей алкоголь. Ее родители подадут на нас в суд за попытку растления несовершеннолетней, и…

Лорен бесшумно закрыла дверь, озадаченная и обиженная тем, что ее назвали «наивной малышкой». Хмурясь, она взглянула в зеркало над раковиной и едва сдержала смех. Все лицо было в грязи и потеках косметики. Аккуратный пучок волос наполовину рассыпался и съехал с затылка, болтаясь где-то сбоку; пряди волос неряшливо торчали во все стороны. Жакет лихо свисал с левого плеча, как у подвыпившего гуляки.

Она подумала, что выглядит карикатурой на саму себя – чумазый подросток, одетый непонятно во что!

Сама не зная почему, Лорен вдруг очень захотела преобразиться и выйти отсюда красавицей. Она поспешно сбросила с себя испачканный жакет, с некоторым злорадством предвкушая, что за сюрприз ожидает Ника, когда она приведет себя в порядок.

Лорен начала лихорадочно тереть лицо и руки, чувствуя, как учащенно бьется сердце. Это, убеждала она себя, совсем не потому, что ей не терпится поразить его своей красотой. Просто очень уж хочется посмотреть, кто будет смеяться последним! Однако ей следовало поторопиться, иначе ее преображение выйдет не столь эффектным.

Она сняла колготки, горестно поморщившись при виде огромных дыр, и намылила губку. Смыв с себя грязь, вывалила на туалетный столик содержимое сумочки и открыла запасную упаковку с колготками, которую взяла с собой по чистой случайности. Натянув колготки, она вытащила шпильки из растрепавшейся прически и начала энергично расчесывать волосы. Наконец волосы легли гладкой, блестящей массой цвета темного меда, которая с безыскусной простотой ниспадала на плечи и спину. Осталось тронуть губы персиковой помадой, нанести немного румян на щеки и затолкать в сумочку все, что она из нее высыпала. Затем Лорен отошла от зеркала на шаг, чтобы оценить результат. На щеках горел румянец, а глаза оживленно блестели. Ее белая блузка была, быть может, немного строга, зато красиво подчеркивала стройную линию шеи и выгодно обрисовывала грудь. Довольная собой Лорен отвернулась от зеркала, взяла сумочку и жакет и вышла из ванной, аккуратно задвинув панель на прежнее место.

Ник стоял у зеркального бара к ней спиной. Не оборачиваясь, он сказал:

– Мне нужно было позвонить, но напитки будут готовы через минуту. Вы нашли все, что вам требовалось?

– Да, спасибо, – ответила Лорен и положила сумочку и жакет на диван. Она тихо стояла возле дивана, наблюдая, как Ник быстро берет с полки два хрустальных бокала и достает поднос с кубиками льда из встроенного в бар морозильника. Он успел снять джинсовую куртку и бросить ее на один из стульев. С каждым движением его рук тонкая ткань трикотажной голубой рубашки натягивалась, подчеркивая рельефные мускулы. Лорен позволила себе перевести взгляд ниже и залюбоваться его стройными бедрами и длинными ногами в облегающих джинсах. Когда Ник заговорил снова, девушка даже вздрогнула, будто ее застигли на месте преступления, и поспешно воззрилась на его темный затылок.

– Боюсь, Лорен, в нашем баре нет лимонада, поэтому я приготовил вам тоник со льдом.

При упоминании лимонада Лорен подавила смешок и с видом притворной скромницы спрятала руки за спину. Она замерла в предвкушении, наблюдая, как он возвращает на место пробку хрустального графина с виски и поворачивается к ней, держа в каждой руке по бокалу.

Сделав два шага вперед, он остановился, как вкопанный.

Его брови сошлись на переносице, а пристальный взгляд серых глаз скользнул по роскошной гриве блестящих волос, обрамлявших лицо девушки и ниспадавших роскошной волной ей на плечи и спину. Снова уставился ей в лицо, изумленно отмечая и бирюзовые глаза, в которых сияли насмешливые искорки, и густые ресницы, и дерзкий носик, и прекрасно вылепленные скулы, и мягкие губы. Потом его взгляд скользнул ниже, оценивая полную грудь, тонкую талию и длинные стройные ноги.

И, если Лорен надеялась заставить его увидеть в ней женщину, она добилась ошеломительного успеха. Вот если бы он теперь сказал что-нибудь приятное! Но Ник молчал.

Ни слова не говоря, он развернулся, решительно направился к бару и вылил содержимое одного из стаканов в раковину.

– Что вы делаете? – спросила Лорен.

– Хочу добавить джина в ваш тоник, – откликнулся он с веселой иронией.

Лорен рассмеялась, и Ник оглянулся на нее через плечо.

– Исключительно из любопытства, – спросил он с усмешкой, – сколько вам лет?

– Двадцать три.

– И вы пытались получить место секретаря в «Синко» – перед тем, как вечером бросились нам под ноги? – продолжал он расспрашивать, добавив тем временем немного джина в ее тоник.

– Да.

Он подал ей стакан и кивком указал на диван:

– Садитесь же – не стоит напрягать ногу.

– Мне совершенно не больно, правда! – пыталась возразить она, однако послушно села.

Ник продолжал стоять, с любопытством разглядывая девушку.

– И как, компания предложила вам работу?

Он был так высок, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы встретить его взгляд.

– Нет.

– Мне бы хотелось взглянуть на вашу лодыжку, – вдруг сказал он. Поставил стакан на стеклянный стол, присел и начал расстегивать тонкий ремешок ее открытой туфельки. Простого прикосновения его пальцев к ее коже оказалось достаточно, чтобы ногу словно пронзило электрическим разрядом, и Лорен испуганно замерла. Но Ник, к счастью, ничего не заметил или не подал виду. Его сильные пальцы исследовали ее голень сверху вниз, медленно приближаясь к лодыжке.

– И вы хорошая секретарша?

– Мой бывший работодатель считал, что да.