Позволь нам случиться Невеличка Ася
– Позвонишь повару. Я не могу раскидываться ценными кадрами из-за неправильно разогретого ужина.
Бергер ушел в сторону кабинета, а меня начало немного потряхивать. Что значит «неправильно разогретый»? Мне над едой с градусником стоять что ли?
Но заскоки Бергера по итогу оказались куда скромнее выпендрежа Стаса. Вот не думала, что моя пятилетняя стажировка с мужем-тираном отлично пригодится на новой работе с деспотом-шефом. Хотя Бергер по итогу куда больше похож на доброго волшебника: эксплуатация не предусматривает секса, включает в себя мое содержание, выходные и еженедельные денежные выплаты на личные нужды.
Господи, только бы не сглазить, но как же я счастлива!
Сначала намек на то, что Бергер не будет брать меня в офис морально задел профессиональные качества, зато теперь, запоминая какой кофе в какие часы он любит, я не уставала ликовать, ведь нахождение в закрытом поместье мне только на руку. Меньше шансов столкнуться со Стасом и его прихлебателями. А значит, больше времени подготовить ответный шаг.
Развод.
За последнюю неделю я поняла, что больше всего хочу освободиться от Стаса, кроме страха меня ничего с ним не связывало, а теперь, вырвавшись из клетки, я не хотела возвращаться обратно.
Да, пока не планировала свое будущее дальше, чем на пару недель, но уже не считала, что дошла до предела. Я смогу вырваться и похоронить свои страхи и неудачный брак. Мне просто нужно немного времени, и Бергер даст мне его, уж я постараюсь.
К семи я спустилась на кухню и по инструкции от повара довела ужин до готовности, накрыла в столовой два места, центральное с торца и по правую сторону для себя. Застыла у входа в ожидании шефа.
Бергер вошел ровно в семь, весь до невозможности домашний и расслабленный, с влажными после душа волосами и в свободной одежде, хлопковых легких брюках и в рубашке поло.
– Справился? – удовлетворенно окинул он накрытый стол и кивнул: – Присаживайся и попробуй поддержать легкую беседу.
– О чем? – неуверенно спросила я, придвигая стул и тут же вспоминая об обязательно расставленных бедрах, чтобы не защемить яйца. Я тут же раздвинула ноги и столкнулась под столом с коленкой Бергера.
Наши взгляды встретились, Алексей нахмурился и сцепил зубы. И пусть он каждый раз показывает этим свое недовольство и гнев, но как же рельефно на скулах перекатываются желваки. Я поймала себя на мысли, что невольно начинаю любоваться его лицом в такие моменты.
– Пожалуй, в следующий раз накрывай себе чуть дальше, чтобы нам не толкаться… локтями.
– Конечно, – …локтями, но как тактично ушел от претензии. Хотя точно знает, что по этикету никто на обеденный стол по время трапезы локти не ставит!
– Хорошо. Приступим.
Согласно инструкциям от предшественницы Ники, я огласила меню и первой открыла свою крышку, утонув в аромате горячего блюда.
– Обалдеть, – пролепетала я, сдерживаясь, чтобы не наброситься на еду.
– Согласен. Дома кто готовил?
– Тоже была приходящая… – тут я заглохла, в панике поворачиваясь к Бергеру, который не упустил мою промашку и теперь вопросительно изогнул бровь. – Студентка. Мы с парнями скидывались ей на продукты и зарплату, – закончила я и вздохнула с облегчением от кивка Бергера.
– Тогда мой повар поразит твой вкус и испортит окончательно своими шедеврами. Ян Заславский – слышал про такого?
Да, я слышала и безумно любила его кулинарное шоу «Hot Chili Chef».
– Сам Ян? А когда он приходит?
– Тс-с-с! Давай без фанатского восторга. И мы уже договорились – никаких гейских штучек и подкатов.
Настроение у шефа испортилось, и дальше мы ужинали молча, хотя факт, что я скоро лично увижу Яна Заславского, воодушевлял и делал еду еще вкуснее!
После ужина Бергер отпустил меня, оповестив, что сам почитает «что-нибудь развлекательное», и встретимся уже утром.
– Тебе необходимо пополнить гардероб. Костюмы оставь на выход. А натыкаться взглядом на формальности в доме я не хочу.
Закрыв двери своей двухкомнатной резиденции, я скинула одежду, размотала эластичные ленты и со стоном упала в широкую кровать.
Как же хорошо! Вот сейчас приму душ, обпилю отросшие ногти и с наслаждением растянусь на мягкой постели.
С этими мыслями я и уснула.
А в полшестого раздался этот противный писк. Через полчаса я ждала Алексея на веранде, выходящей в сторону частного лесопарка.
– Ты выглядишь помятым.
– А вы раздражающе бодрым.
Он хохотнул и подкинул мне баллончик с водой, который я, конечно же, не поймала и согнулась вдвое, чтобы поднять с идеально выложенной брусчатки.
– Первый день сопровождаешь меня шесть километров, потом домой, готовишь завтрак.
– Помню.
– Тогда вперед.
Алексей сунул наушники в уши и сразу задал быстрый темп. Шесть? Да я после первого же километра умру!
Состоянием здоровья моим конечно интересовались, по всем врачам добросовестно пробежался сам Коля. Но кто же мог знать, что его, то есть, мою физическую подготовку уточняли как раз для ежедневных пыток спортом.
– А вы один бегать не можете? – проорала я, когда поняла, что еще немного и упаду.
Алексей даже не услышал, продолжая бежать, ровно вдыхая и выдыхая, не сбавляя темпа.
Поднатужившись, я догнала его и дернула за локоть, тут же сложившись пополам от заколовшего правого бока.
– Что еще?
– Больше не могу, – простонала я, окончательно усаживаясь задницей на дорожку и пытаясь справиться с головокружением и пляшущими черными точками перед глазами.
– Иди в дом, – как-то чересчур равнодушно бросил Бергер и побежал дальше, а я с тоской поняла, что километра три поплетусь обратно к дому. Вот же засранец! Он же знал, что так оно и выйдет все шесть. Ведь его засранство не меняет решений!
Я поплелась к дому, минут через пятнадцать замечая, как приятно перекликаются на утренней прохладе птицы, как яркие, но еще не обжигающие, солнечные лучики играются в листве. И вдруг стало так хорошо, свободно, что я засмеялась и уже вприпрыжку бодренько зашагала по дорожке. И вот где-то на подходе к дому снова столкнулась с шефом, который, сделав один круг, побежал второй.
– Ты еще здесь? – удивился он, останавливаясь и предусмотрительно вытаскивая наушник.
– Так я же пешком!
– Хочешь стать мужчиной – будешь бегать. После душа внеси правки в расписание – сегодня в четыре тренажерный зал с беговой дорожкой.
– Вместе? – уныло уточнила я.
– Все для тебя, Коля. А теперь продолжай идти к дому и постарайся успеть, чтобы я не добежал раньше.
Он совершенно точно хохотнул, прежде чем продолжить пробежку, а вот я оставшийся километр преодолела меньше, чем за десять минут.
– План себе определил?
Я кивнула.
– Генеральная уборка. Я уже предупредил клининговую службу. Гостевые комнаты прилично запустили. Хочу, чтобы все перестирали и протерли. Вымыли от пола до потолка.
– Хм, я тоже хочу. Ну что ж, действуй. И не забудь про одежду. Обед сегодня перенеси на пять и ужин легкий и поздний.
– Почему?
– Потому что в четыре – беговая дорожка, парень!
Вот гад, умеет же испортить настроение.
Но с его отъездом все вдруг стало намного легче и радостнее. Я встретилась с экономкой, определила круг забот на сегодня, узнала, что вместо Яна Заславского обед придет готовить его помощница Ева. И тогда с чистой совестью вызвала водителя и поехала опустошать новую кредитную карточку, намереваясь пополнить не только свой «домашний» гардероб, но и полки с чаем, кофе и винный бар.
Где-то на второй час шопинга пришло уведомление на новые часы:
«Николай, мне крайне интересно следить за твоими покупками, но переведи оповещение о них на свой телефон!»
«Будет исполнено».
Я сжала в руке последнее приобретение, новую линию парфюма от «Davidoff» унисекс. Очень долго выбирала и принюхивалась, понимая, что должна бы пойти на сделку с дьяволом и выбрать брутальный аромат, но каждый раз мне казалось, что я примеряю на себя чужую кожу вместе с запахом. И вот чудо, нашелся парфюм, который можно отнести к активным мужским и в то же время, он приятно гармонировал с моей кожей, создавая уютную ауру, которую чувствовала только я!
Заполнив салон автомобиля покупками, я поехала в дом, проверять результаты уборки. И впервые внутри меня зрело какое-то новое неожиданное чувство – не просто угодить мужчине, а удивить тем, как по-новому может встречать его собственный дом.
Уютом и теплом.
Глава 3. Открытые окна
«Будет исполнено».
Я снова отвлекся на сообщение. Последние пару часов совещание проходило параллельно со мной. Одно дело раздражающие смс по совершенным с карты покупкам, другое – назойливые мысли о помощнике. Интуиция вопила, что я иду в неверном направлении, но когда я слушал интуицию? Только логика и расчет.
Только иногда, когда не остается ни одного здравого аргумента, слушаешь сердце, а потом несколько лет заделываешь брешь и выгребаешь помои из себя. Это ли не повод вообще забыть, что есть сердце?
– …И если Кельмер сбросит акции, то мы воспользуемся, но у нас есть конкурент, который тоже охотится за акциями.
Я поднял глаза на говорившего.
– Это младший Кельмер?
– Он. У меня есть информация, что младший поглотил холдинг Разумовского. Теперь, когда две акулы в стае, они начнут трепать всё, что попадется им на пути.
– Акулы? Не смеши. Эти двое – падальщики. Им ничего не интересно, кроме охоты и расправы. Вот Игорь Кельмер – акула бизнеса, даже бросив концерн, основал новую корпорацию и периодически начищает задницу своему брату. А эти… Разумовский, значит?
Я помнил Станислава и его настойчивые попытки встретиться со мной, но Влад мне заблаговременно подкинул кое-какие факты из прошлого Разумовского, чтобы встреча не состоялась. Я не готов к тому, чтобы за мной шлейфом тянулась дурная слава. Один раз подмочишь репутацию, и отстирать ее уже не получится, только стыдливо прятать и гадливо расшаркиваться перед помнящими.
Значит, Разумовский нашел себе партнера в Кельмере-младшем? Это интересный факт. Узнать бы еще, что развело братьев по разным углам ринга. Ходили слухи, что они сцепились из-за одной девчонки, но я мог бы в это поверить, если бы замешены были Разумовский и младший, но Игорь?.. Нет, он слишком рассудительный, чтобы бросать семейное дело из-за девчонки.
Тут есть что-то еще…
– Я буду иметь дело с Кельмером-старшим.
– С отцом? Он давно отошел от дел.
– С Игорем. Если их отец отошел от дел, кто теперь будет считать его за старшего?
– Но Алексей, семейным концерн сейчас под американцем… как там его?
Я отложил телефон, так и не придумав, что написать на очередной двусмысленный ответ помощника. «Будет исполнено» может быть передано как с армейским вышколенным рвением, так и с искушающими интонациями гейши. И черт побери, почему я в двух словах вижу подтекст?!
– Не планирую нацеливаться на концерн, я хочу работать с Игорем Кельмером. За ним я прогнозирую будущее, а эти шакалы в любом случае нарвутся или перегрызут друг друга.
Я закончил совещание, выдав новые планки по квартальному плану.
Кажется с оперативной работой и всё. Теперь могу с чистой совестью вернуться к консультированию и аналитике.
Я изначально выстраивал свой бизнес на консалтинге. Учился на ошибках других, перенимал опыт, пока не вышел на биржи. Здесь я состоялся. Оказывается наблюдательность, внимательность и способность анализировать дают отличный фундамент для прогнозирования. А на успешных прогнозах можно отлично зарабатывать.
Сейчас, имея состояние, тянущее на первую десятку Форбса, я не свечусь, содержу всего четыре официальных офиса в мире. Там, где открываются основные биржи. Фондовый рынок для многих неразгаданный ребус, но для меня это неиссякаемый котелок с золотом.
А еще возможность жить и работать там, где мне комфортно. Но…
Всегда есть чертово "но". Я привязан к четкой организации не только работы, но и быта. Бывшая жена никогда не была хозяйкой, скорее обузой, которая лучше проведет неделю в Милане, чем подготовит дом в Лондоне к приезду, и организует совместное времяпровождение.
Так что помощник, для которого это оплачиваемая обязанность – идеальный выход. Правда, с Никой случился облом, теперь с мутным Николаем неизвестно что выйдет. Но ведь это не касается моих способностей к прогнозированию, скорее уж к таланту рекрутера подыскивать кадры.
Хорошо, что Виктор уволился сам, осознал, что компетенции не хватает. Нового эйчара найму в Нью-Йорке и тогда же заменю Николая.
Моя кричащая непопулярность, незаметность – спланированный образ. Бергер не числится в Форбс, меня не сопровождают секьюрити, я избегаю публичности, хотя присутствую на всех знаковых светских мероприятиях.
Моей безопасностью занимается система «Умный дом». Электронике я доверяю больше, чем собственной службе безопасности. Поэтому в дом входит ограниченный круг лиц по отпечаткам пальцев. Каждая комната и блок в доме также на биометрических замках. Все входы и выходы записываются на камеры. Вся информация сохраняется на выделенном сервере.
Но моя паранойя постоянно зудит изолировать и весь персонал, имеющий доступ в мой дом и ко мне лично… И если бы я только мог, то экономка, повар, водитель и садовник тоже жили бы изолировано в моем доме. Полагаю, я дошел бы до того, что таскал их за собой во все точки мира, где собираюсь остановиться на следующие месяцы.
Вот и сейчас, отпустив водителя, сам загнал мерседес в гараж, закрыл и поставил на сигнализацию. В доме светилось только одно окно, на кухне. Логично, я сегодня задержался, а режим никто не изменял, значит, Николай сервирует ужин.
Про беговую дорожку я благополучно забыл, а помощник не напомнил. Пожалуй, надо ввести в обязанности напоминать мне о намеченных делах.
– Добрый ве… Чем это так пахнет?
– Утиная грудка в медово-апельсиновом соусе, – сразу же откликнулся помощник.
Я с одобрением окинул его взглядом, отмечая только, что одежда все равно чуть большего размера. Или подбирать не умеет, или рассчитывает нарастить мышечную массу и не тратиться на одежду.
– Я не об ужине. Новый парфюм?
Мне показалось, Николай покраснел, но тут же выдвинул вперед челюсть… хотя с этими изящными тонкими скулами скорее уж можно сказать «задрал подбородок», и кивнул.
– Подойди. Запах утки и апельсинов перебивает.
Когда парень забывает играть мужскую роль, в нем все начинает фонить чисто женским: то, как он вытер кухонным полотенцем тонкие руки и пальцы с аккуратным маникюром, то, как обогнул угол стола и от бедра шагнул ко мне. И эти трепещущие ресницы… Если бы судьба была более разборчива, то сделала это тело женским. Тут все просто кричит об ошибке.
– Что за марка?
– Давидофф.
– Мм, унисекс?
– Да.
Я перехватил запястье Коли, и чуть было не поднес к носу, но вовремя опомнился. Черт! Резко отпустил и прошел на кухню, намеренно толкнув парня плечом.
– Мы пропустили тренировку в тренажерном зале, – сердито напомнил я.
– Я отбегал час.
– Да? – Я обернулся к помощнику, снова цепляясь за наклон головы и заложенную за ухо удлиненную челку. – Отлично. Я в душ, а ты пока накрывай ужин. После встретимся в кабинете, обсудим дальнейшие планы.
Уже поднимаясь наверх, подумал, что возможно у парня есть более глобальные цели в жизни, чем карьерный рост. Например, некоторые зарабатывают и делают операцию по смене пола… Может, он вообще уже сидит на гормонах, а меня сводит с ума эта его сочащаяся женственность?
Совершенно точно нам нужно будет поднять эти вопросы и поговорить. Но позже, когда мы достигнем более доверительных отношений.
– Мне нравится, как ты поработал сегодня.
Николай забавно вскинул брови.
– Я люблю чистоту, но естественную, не превращающую дом в стерильный больничный бокс, – пояснил я.
– А, это… Да, я тоже, – он улыбнулся, а я чуть не подавился мясом утки.
На правах работодателя – могу запретить подчиненному улыбаться?
– Поел? Мне кофе в кабинет, себе – что хочешь. И захвати планшет, сегодня будет работы под завязку.
Резкость бесконтрольно пробралась в тон, испугав помощника. Ну трепетная лань, ей-богу! Я смогу его закалить, мне только нужно время. А еще привыкну к его женственности и перестану так реагировать, это раздражает до основания, я становлюсь злым на самого себя. Крайне разрушительные эмоции.
И при этом, чувствуя неприятное напряжение в паху, я ни черта не могу разрядиться. Насколько я еще останусь в Москве? Пока не получу результаты по новому альянсу Кельмера-Разумовского? Это месяца два-три. А каждый раз бегать искать новую девчонку по клубам – самый отстойный вариант. Лучше одну нанять на этот срок и держать под рукой.
– Хочу массажиста.
– Угу. Когда?
– Перед сном.
Ого, кажется, мне нравится выражение легкого шока на лице помощника. Еще немного и я начну его обожать.
– Еще завтра после пробежки перед завтраком.
– Угу…
– Завтра бежишь со мной десять километров.
– Пять.
– Кхм?
– Пять с вами и пять обратно. Всего десять.
Я усмехнулся, но согласился, ведь мое решение он переиначил, но не оспорил.
– И завтра найди мне любовницу…
– Что-о-о?
Черт, я уже обожаю это выражение на его лице.
– Разве в документах от предыдущей помощницы нет указаний по подбору и кастингу любовниц?
– Есть.
– Мои вкусы и предпочтения?
– Тоже есть.
– Тогда почему ты удивляешься? Одна поправочка – тестировать кандидаток не нужно. Я сам.
– Хорошо, – уныло подтвердил Николай, а я испытал разочарование. Все же иногда под настроение с ним можно занятно попикироваться.
– Раз с этим определились, записывай планы. В следующие пару месяцев мы невыездные. Мне нужно понять, что за игру ведут Кельмер с Разумовским…
Николай вздрогнул. Наверное, я пропустил бы такую реакцию, но он словно выпал из реальности, застыв взглядом на одной точке где-то за моей спиной.
– Эй, с тобой все в порядке?
Молчание.
– Николай? Все хорошо?
– Нет… Да! Что?
– Ты подвис. Точно в порядке?
– Я… да. А Разумовский… у вас с ним есть общие проекты? Вы планируете встречаться? Приглашать его в дом?
Ого, столько эмоций на лице помощника я еще не видел. Целый спектр и полный винегрет. Но совершенно точно, Разумовского он не любит, боится и… знает. Откуда?
– Помнишь условия контракта? Предельная честность. Что тебя связывает с Разумовским?
– Я… Он…
– Не врать!
– Мы были любовниками…
Его еле слышный ответ на выдохе резанул слух и выпустил из меня воздух. Нет, я знал, знал, что он гей. Это видно невооруженным взглядом! Но какого черта так цеплялся за его отговорки? Мне ведь хотелось быть уверенным, что он не…
– И как давно вы перестали… – трахаться? Спать? Тереться членами? Как вообще подобрать этому определение? – …быть любовниками?
– Д-давно. Очень. Он первый и всё. Никогда больше…
Я не знал, как мне принять эту информацию, на какую полку положить. То есть Разумовский скрытый гей? Ходок по мальчикам? Я знал, что у него есть жена, что он уже пять лет поддерживает образ примерного семьянина. Но у него нет детей, а за пять лет брака должны были появиться. И тут всплывает информация, он – гей.
Ого!
Но этим можно воспользоваться, надо только у Николая вытянуть подробности. Нет, не про отношения, а по срокам и условиям, что ли… Черт, о чем я думаю?
– Вижу, тебе все же плохо. Можешь идти. Но не забывай про мои распоряжения. И я требую, чтобы именно ты мне напоминал заранее о них, а не я тебе.
– Да, конечно…
– Свободен, – и я не удержался, потому что видел, что парню нужно отвлечься от неприятных мыслей. – И попроси сегодня прислать двух массажистов. Тебе тоже не мешает размять мышцы перед пробежкой.
– Спасибо.
Да-да, я сама доброта. С чего бы?
Только вылез из бассейна, когда вошел массажист.
– Я установил кушетку на остекленной террасе, как вы любите…
– Хорошо. А где второй?
– Что?
– Ты один?
– Нет, с напарницей. Она ушла с вашим помощником наверх.
Я отбросил влажное полотенце, с удивлением повернувшись к массажисту:
– С напарницей? Он пригласил девушку?
– Ну да.
Я хмыкнул, пытаясь переосмыслить странный выбор помощника.
– Да, терраса – отлично, но закончим минут на десять раньше. Хочу узнать насколько ваш сервис понравился моему помощнику.
Я реально рассчитывал застать Николая за перевоспитанием. Ну не идиот ли?
Как завороженный, я следил за движением рук массажистки, обводящей каждый позвонок лежащего на кушетке помощника.
Нежная бархатистая кожа, фигура, как песочные часы, с четко выделенной талией и широкими бедрами, за которые можно потянуть и насади…
Твою мать!
О чем я думаю?!
– Вы уже закончили?
Голос массажистки выдернул меня из транса, где я прохожусь ее руками как своими по коже парня, обвожу линию бёдер и обхватываю тонкую талию, пальцами перебираю выступающие ребра и опускаю ладони к груди, сжимаю…
– Алексей Валентинович! – возмущенный вопль вскочившего Коли оглушает, а я таращусь на его руки, судорожно прижимающие полотенце к груди. – Вы обещали!
Что я опять себе надумал? Чертов недотрах, не иначе.
– Я? Обещал? – хриплю непослушным голосом, со стороны, наверное, выгляжу, как прибитый пыльным мешком.
– Что никогда не войдете в мою комнату!
Да, такое я обещал и даже прописал в контракте, но проблема в том, что я так и не переступил порог, только открыл дверь и сразу же охренел от смятения. Именно, от смятения, шока, потрясения, но никак не от возбуждения. В отличие от Разумовского меня никогда не тянуло на мальчиков, даже таких смазливых. Даже, когда они выглядят, как потерянные девочки.
Что я за извращенец такой, если мысленно примеряюсь к роли любовника, второго и единственного. Твою мать, откуда эти шальные мысли? Нет. Нет, черт побери!
– Я не вошел и, пожалуй, закрывай дверь на будущее, – рявкнул и поспешил в кабинет. Там у меня отличный бар с охренительно дорогими напитками. Пару стаканчиков мне не помешает и вытеснит из головы образ упругой и целомудренно прикрытой полотенцем попки чертового помощника.
Я решил начать все заново. Мне нужно отгородиться от смущающих мыслей и дать шанс Николаю стать мужчиной.
За ночь я понял, что в силу своего характера могу передавить и принудить помощника к чему угодно. Он слишком пластичный и послушный. Эдакий пластилин в руках лепщика. Но если над ним уже однажды надругались, то второй раз насилие просто раздавит мальчишку. А я вижу, как он всеми силами тянется к независимости и свободе.
И я могу ему дать всё необходимое.
Это будет испытанием для меня, но результат только укрепит принципы. Я совершенно точно послан мальчишке, чтобы поставить его на правильный путь.
– Сегодня бежишь со мной. Готов?
– Но мы же договаривались на десять километров, а полный круг – двенадцать!
– Подумаешь, лишних два километра. Ты мужик или как? С твоим щуплым телосложением что-то нужно делать. Еще позвоню Яну, попрошу добавить в рацион пищи для набора массы. Будем развивать твою мускулатуру.
– Когда?
– С сегодняшнего дня и начнем.
Читать бесплатно другие книги:
