Фальшивый джокер Васильев Сергей

Глава 1. Попал

Жалла нанесла молниеносный удар тяжёлой шпагой. Но не пробила насквозь грудь небритого обрюзгшего мужика, возившегося у сейфа и едва успевшего встать и схватиться за оружие, а оглушила ударом клинка плашмя по лысой башке. Отбросила носком роскошного сапожка на высоком каблуке его пистолет. Грациозно встала на колени, наклонилась над добычей. И это в коротком узком платье и фантастических чулочках до середины стройных бёдер! Повернула прекрасную голову с уже воссозданными изящными короткими клыками. Красивыми тёмно-синими глазами с теперь серебристыми белками посмотрела, как уже вполне умело сжимавший меч Саллик сглотнул от вида обольстительной и для него вечномолодой усыновительницы в прекрасной позе. Проворковала:

– Саллик, ПАСЫНОК мой любимый, не устрой мне аутодафе взглядом. Лучше сходи за ворота и пришей, хи, дрища на стрёме. Лучше кинжалом. Их тачку загони в гараж. Да всё как обычно. Но день сегодня особый, и я не зря сказала про кинжал. Тренируйся убивать коротким клинком. Чем больше заготовишь, тем лучше… Всё-таки кино, это лучшее в твоём мире.

Высунула длинный тонкий полый и раздвоенный на самом кончике язык с острыми роговыми сжатыми в одно острие наконечниками, умело воткнула в шею казнимого и не спеша, с чувством, с толком, с расстановкой и с наслаждением начала пить кровь. Но имя Жалла, не от слова жало, просто похоже.

Саллик кивнул, ловко вставил меч в ножны на левом боку, хлопнул ладонью по пистолету-пулемёту на правом боку. Обежал труп убитого вторым налётчика в гостиной, с красивым обрезом двустволки, глянул в кабинет Жаллы, где на стене висел пригвождённый алебардой первый. Пробегая мимо своих покоев крикнул спрашивавшим: "Ну где же ты?", притащенным из ночного клуба девчонкам:

– Скоро буду!

Усмехнулся в зеркало над своим пижонским кремового цвета костюмом с чёрной рубашкой, наспех перехваченным портупеей. Пробежал по двору, выхватил кинжал, доставивший простое удовольствие бойца удобной привычной рукоятью и восхитительно увесистым клинком. Удар в сердце курившего в кулак рядом со старой явно украденной машиной парня – лишь на пару лет постарше убийцы, но с тюремными наколками на руках – доставил меньше удовольствия.

Саллик загнал машину в гараж. Обыскал труп и бросил в ванну с кислотой в потайной ванной комнате для таких гостей, и таких комнат целый стояк, на всех этажах, в том числе и подвальных. Пошёл выпроваживать девиц, осматривая костюм на пятна крови, но сработал чисто. Вызвал такси, взял две роскошных корзины конфет, сунул в них по футлярчику с серёжками с топазами и лучшими друзьями девиц, и с тонкими пачечками тысячерублёвок, с подсунутыми записками "на ноготочки". Извинился перед ослепительными красотками неглиже, которое у них в виде не особо дорогих цацок на красивых телах было, улыбнулся:

– Ночь была прекрасна. Уже светает. И сейчас прекрасный принц превращается в злого волка, а прекрасные принцессы в ланей, которые за минуту одеваются, хватают прощальные подарки и бегут в такси. Простите, но у тайного агента срочные тайные дела.

За парой дверей демонически захохотала Жалла, помогая пасынку проводить подружек на ночь. Слух у неё хороший, но подслушивала зараза с помощью банального микрофона и динамика. Вернее подслушивающей системы виллы-дворца, прекрасной, но и защищённой отлично. В некотором роде замок, с огромными окнами-витринами из бронестекла. И с крупнокалиберными пулемётами на крыше. Даже скрытая под маскирующим колпаком счетверённая зенитка от Шилки венчает невысокую как бы декоративную башенку. От драконов. Которых нет. Здесь, в мире Бангет, или по-русски Земля, нет. Но нет, не значит, что не могут прилететь – проход между параллельными мирами возможен в обе стороны. И похоже – пора!

Саллик прошёл в кабинет Жаллы, где уже не висел на стене труп, и в гостиной не валялся. И в библиотеке с потайными сейфами, но потайного здесь всюду полно. Жалла улыбнулась:

– Пора, мой выпендрёжник. Как витиевато девок прогнал. И щедрый. Хотя от меня набрался, признаю. И добрый, а вот это не от меня. Но пришло время. Через три часа отправляемся. И очень скоро ты будешь в мире твоей борьбы, страданий и славы, в магическом Пунгете. И сначала ты будешь бедным и из весьма низкого сословия столяром. Помни это. У тебя будут два кинжала, нельзя простолюдинам боевое оружие носить. Ну и всё… Инструктаж закончен, вернее повторён. Ну и ещё одежда и пара маааленьких монеток. Позавтракаем на… дорожку. Я уже позвонила на конезавод, через два часа приедут за конями, попрощайся.

– Не густо для великого героя, спасителя мира, – улыбнулся, но без претензий Саллик.

– А что делать? Пророчество все кому надо и не надо знают. И если ты ворвёшься в сияющих доспехах, то проживёшь до первого городка… Ладно, может и до вечера протянешь. Поэтому ты подмастерье столяра. Заодно и инструменты таскать не надо, работаешь только на мастеров. Правда и без топора, но мы же не о боевом. И имя у тебя Саллик, самое то для столярёнка. Сама подбирала, Ваня. Ну а как мир спасёшь, троны в кучу сложишь, сверху сядешь, так и доспехи на плечи, и девки в стойло, и кони в кровать, ой, наоборот. Девки на плечи… – весело начала, а потом стала серьёзной, но не удержалась, что-то скрывая за весёлостью. – Ты главное выживи. Вампиры не бессердечные монстры из ваших сказок, хотя вы уже исправляетесь, но я не кинокритик. Я же пять лет тебя тренировала, растила, готовила. Прикипела к тебе… всем своим чёрным сердцем.

– Благодарю, – немного поклонился Саллик. – И обеспечила мне, скромному детдомовцу, которому в 14 лет уже никакая семья не светила, пять лет невероятно роскошной жизни. Зная, что дальше будет хуже, и много трудностей. Но и я это знал, и знаю. И ты тренировала меня, а я тренировался. Ну и самое главное, ты вылечила меня от нескольких болезней, бывших приговором.

– Не знаешь, – вздохнула Жалла. – Твоя армия быстро соберётся. С тобой рядом будут друзья. Но к сожалению невозможно точно выбрать место входа в параллельный мир, и даже группа войдёт далеко друг от друга. Тебе надо продержаться. Пророчество гласит, что придёт герой из мира Бангет, и объединит весь Пунгет. И будет всем счастье. И всё указало на тебя.

– Только про мир Пунгет ты мне мало рассказала. Самое общее, про некоторые расы, сословия, касты, что не отсвечивать и на пути благородных и солдат не стоять, что технологии средневековые с добавлением магии, – сказал Саллик.

– Не успела просто. Сам посуди, ты учился владеть кучей оружия. Изучил столярное дело. Получил экстерном высшее образование человека мира Бангет, твоей страны, ведь ты должен быть не никем, а успешным попаданцем из одного мира в другой. Выучил десять языков Пунгета, да тут только магия помогла, но и нагрузка на мозги огромная. А ещё спорт, отдых и роскошная жизнь, всё лучшее для героя. Ну и я же росла в уединённом замке моего рода, прошла боевую подготовку, затем краткий курс разведчика-диверсанта, и с тех пор безвылазно сидела резидентом в Бангете, который теперь знаю куда лучше Пунгета, – ответила Жалла, но едва заметно слишком быстро, как давно подготовленную речь. Но Саллик безоговорочно доверял усыновительнице-вампирше и этого просто не заметил.

Через три часа выкатили спортивный мотоцикл. Жалла, фантастически выглядевшая в кожаном комбинезоне на стройном спортивном теле – которое, как и лицо, совсем не изменилось за пять лет – заперла ворота виллы, включила кучу сигнализаций, надела шлем, села, очаровательно крепко обняла Саллика со спины и крикнула:

– Жми! У нас два часа и семьдесят лиг. Привыкай к новым, хотя и у вас похожее есть, единицам измерения. Поехали! И не бойся, тебя уже не оштрафуют!

– Помню! – прокричал герой в тоже прекрасном комбинезоне на тренированном теле, восхищавшем усыновительницу.

Которая часто говорила, что жалеет, что правила не позволяют любовь между ними. Хотя пару раз проскакивало что-то, но не понятое Салликом. Который сейчас продолжительно блеснул знаниями под рёв мотоцикла и свист ветра, но и включив связь между шлемами, чтобы орать тише и всё-таки слышать:

– Приблизительно так! Дюйм, 2,5 сантиметра. Фут, 12 дюймов или 30 сантиметров. Ярд, 90. Верста, на суше, 900 метров. Лига, 4 версты или 3600 метров. Фунт, 16 унций или 400 грамм. Пуд, 40 фунтов или 16 килограмм. Кварта, это два с половиной объёмных фунта и одна десятая ведра, 1 литр! Пинта, 0,5 литра… – Саллик долго перечислял единицы измерения, закончил малыми весовыми. – Для драгоценных камней и золота, которые столяру не нужны, карат и золотник, 0,2 грамма и грамм. И для серебра. И для магических сплавов.

– Не только сплавов, – весело поправила Жалла. – То что мы перевели как мифрил, кристаллин, адамантин, ртутин и водин, это не сплавы, это магические вещества! И для всех есть «анти». Относительно легко разрушающие их, но ничто другое, а то жить скучно!

– Что-то больно точно подходят меры всего, – озвучил давно замеченное герой.

– Ну, во-первых, это изрядно округлено, нам не торговать между мирами. А во-вторых, связи между мирами теснее, чем ты думаешь. Ой! И я думаю, – прокричала Жалла, перевела тему, сболтнув лишнее – Давай деньги! Это тебе нужнее!

– Золото немного дороже нашего, моего, правители пылесосят. Можно считать 5000 моих рублей за грамм монетного золотого сплава, но еда стоит дешевле. Серебро дешёвое, от 50 до 200 грамм за грамм золота в зависимости от войн и расходов на боевые сплавы, и от религий с их расходами на храмовую утварь, гонги и колокола. Имя деньгам, легион. Основные. Золотой, если не уточнено, или империал, 20 грамм, отличная месячная зарплата, доход наёмника, мастера и книжника, сто тыщь рублей. Если конечно не как мы шиковать. Такие талантами меряют, 400 грамм золота, или два ляма деревянных, цена совсем так себе боевого коня или недорогого раба или рабыни не для любви в основном. Червонец или дублон, 10 грамм. Зарплата подмастерья. Крона, 5 грамм, часто зубчатая корона изображена, маленькая зарплата, на 25 килорублей не разгуляешься, но чернорабочие и батраки и семьи содержат, даже жёны не работают по найму, ибо харчи дешёвые. Динар, 2,5 грамма, есть проклятье: "да шоб ты жил на динар в месяц". Сребреники не один к ста. Но можно и так условно принять. И считать по 50 рублей за грамм. Рупь, 10 грамм, 500 рублей, отличный ужин в трактире с вином на одного или ночлег в крохотном номере, или шлюха. Драхма, 5 грамм, отличный обед для землекопа с пивом, или койка на ночь, а на такую шлюху надо много водки. Мне нравится твой юмор! Гривенник, 2 грамма, можно пожрать, шлюху только пощупать. Дальше сплавы четверти серебра и трёх четвертей меди. Серые монетки, шибуичи сплав у нас называется, япона сплава. Таньга, 1 грамм серебра, 50 рублей. Грош, 0,4 грамма и 20 рублей. Полгроша, 0,2 грамма и 10 рэ.

– Молодец, – похвалила Жалла и вздохнула.

Оставили мотоцикл на полянке в лесу – заберут. Да и вилла пустой стоять не будет. Сняли комбинезоны, повесили оружие. Прошли на поляну. Даже как-то банально. Просто мерцает круглый портал, метра два с половиной диаметром. Спиралью закручивается внутрь. Тот могучий гений магии, который это смастерил, где-то застенчиво прячется, а может артефакт поработал. Жалла на вопрос только буркнула чуть раздражённо:

– А я знаю? Мне сказали место и время. Ну всё. Прощай. То есть пока. До скорого. Входишь в Пунгет. Сразу быстро идёшь на восток. Время и сезон как и здесь, да вообще Бангет копия Пунгета. Хотя для тебя Пунгет копия Бангета. Но ты выйдешь не на этой же широте и долготе. Может будет пара часов разницы, южнее и теплее, но там вообще теплее, хотя это к северам относится.

Обняла Саллика, отстранила. Отошла. Саллик шагнул в портал и вышел на поляне. Один. Но так и должно быть. Осеннее солнце как будто немного повыше. Похоже, что и более влажно, чем на югах Земли. Ну и примерно тот же полдень.

Поправил оба своих кинжала на ремне, один длинный, клинок в тот самый фут с дюймом, грубоватый, из голубоватой стали, но ничего ценного и крутого, второй всей длины столько же, да и вообще больше нож бытовой, но толстый и с небольшой крестовой гардой.

Улыбнулся над штанами из серой холстины и такой же рубахой навыпуск, под ремнём. Ну хоть ботинки приличные, кожаные, высокие, довольно мягкие, на шнурках и классных быстрых застёжках как у горнолыжных, изысканно красно-коричневые, но не берцы, а с тонкой подошвой.

Взъерошил волосы, чтобы хоть немного подальше от дорогой стрижки. Пошагал на восток, через луга и рощи, по вскоре встреченной тропинке, а потом и дорожке.

Через полчаса укрылся под деревом, издалека заметив двух, нет, не драконов, а птеродактилей каких-то, летевших над лесом. Потом услышал пару отдалённых взрывов. А через час бодрой ходьбы, обойдя подальше две деревни с убогими домиками, поля и пастбища, вошёл в небольшой городок за полуразвалившейся низкой кирпичной стеной. Попробовал войти. Подскакали два всадника, один прорычал что-то на местном наречии, сплюнул, повторил на белкском, общем для группы младших рас:

– Кто такой? Откуда? Куда?

– Меня зовут Саллик. Подмастерье столяра. Иду из города Жебуркан в город Гантаскан, – сказал фактически всю легенду Саллик и даже поклонился немного.

– Ещё один! И тоже даже кланяться не умеет! – заржал второй конник. – А что, в Жебуркане доски закончились, а в Гантаскане стулья? А к нам за гвоздями завернул с тракта? Ну давай, ври, какой храм в селе, в котором ты ночевал?

– Я не в храме ночевал, – постарался быстро найти хоть какой-то ответ Саллик.

Но его уже не слушали. Первый стражник указал плёткой вперёд и на правый край видневшейся площади, рявкнул:

– А ну пошёл в управу! Бегом!

Саллик позорно побежал вперёд, под топот коней и ржач всадников сзади, не зная, но догадавшись, что иначе подгонят плетью или древком копья, бывшего у второго конника. Несколько встречных мещан и мещанок указывали пальцами и смеялись.

Перед управой лежал труп. Человека. На дерюге, в которой похоже и принесли. И горе-герой сразу понял, что стражники могли его и не спрашивать ни о чём, а сразу гнать в управу. Лицо и руки. У местных были нормально так загоревшие и какие-то слегка чумазые лица живущих и работающих на свежем воздухе. А у покойного, да и у Саллика, чистые и гладкие лица и руки горожан из комфортной жизни. И ногти чистые. И волосы аборигенов далеки от нормальных стрижек. Живот убитого был разворочен страшным ударом, и правая рука почти перерублена. Саллик отвернулся от жуткого зрелища и вслед за первым ловко спрыгнувшим конником зашёл в полумрак управы.

За столом сидел похоже мелкий командир, немолодой здоровяк со шрамами, и что-то писал мелкими кривыми каракулями на листе сероватой бумаги. Послушал быстрый доклад на родном языке. Отложил лист, взял чистый, с готовыми пунктами как в анкете, уставился с кривой ухмылкой на грубом, но не сказать, что злом лице на севшего на побитый жизнью табурет задержанного. Проговорил деланно устало на том же белкском:

– Давай, колись, не трать время. Так кто ты?

– Кто-кто, попаданец без пальто, – сказал по-русски Саллик, а потом повторил на белкском, только слово "попаданец" не переводил, а так и сказал, просто пояснил, что означает "нихрена не подготовленный пришелец из другого мира", хотя по правде говоря немного подготовленный.

Начальник хохотнул, сказал спокойно:

– Ну вот теперь яснее. Молодец. А то белошвейка с юга столько чуши несла, откуда да зачем. Пока плёткой не получила разок. Рассказала. Плётка же отлично убеждает. Теперь плачет в камере. Ждёт отправку в город, а там решат, что с ней делать, но симпатичная, чистенькая такая, молоденькая. Хотя по-па-дан-цам значит, вариантов два, или костёр, или казематы навсегда. Нет, три пожалуй, всяких странных можно крутым магам продать, но этот вариант, чует мой зад, куда хуже первых. Имя. Настоящее.

– Иван.

– Возраст.

– 19 лет.

– Надраса, белко. Раса, барг. Подраса, белый. Волосы, шатен. Глаза серые. Рост шесть футов. Лицо… что? Да я вам девка что ли?! Запишем, нормальное. Сложение среднее, мускулистый, поджарый. Особых примет нет. Оружием владеешь?

– Нет, – тут уж соврал Саллик, решивший всё-таки побыть подмастерьем столяра Салликом, а не попаданцем в полную задницу Ваней.

– Когда явился?

– Час назад.

– На западе, в лиге с небольшим? Ну да. Так и запишем.

Допрос прервался быстрым перестуком копыт и вбежавшим вестовым, отдавшим пакет, получившим сложенную вчетверо записку и дальше упылившим. Стражник разорвал пакет и погрузился в чтение, шевеля губами. Затем поднял офигевшие глаза на допрашиваемого, пробормотал:

– Ну нихрена ж себе! Таких как ты ещё пятеро! И все уже убиты. А с трупом за дверью, белошвейкой в камере и тобой, значит… восемь. Но это фигня! У нас тут война идёт! И наши уже собрали трупы дюжин пяти диверсантов Гервента. Их как оленей обложили бойцы из суперклана Шарбон. Значит гервы гасят попаданцев, а шарбы их режут как свиней. С подготовленных позиций, подготовленными отрядами, магами и машинами! Так вот оно что.

Начальник сбегал к камере, открыл окошко, рыкнул в него:

– Тебя кто заслал? Ну кто тебя подготовил, языкам обучил, чушь эту в уши надул? Ну, давай! Кто? Вампир? Или эльф? Ну, волосы какого цвета?

– Чёрные, – проблеял голосок из недр камеры.

Начальник вернулся за стол. Саллик сразу сказал:

– Вампирша. Брюнетка синеглазая и очень красивая, с серебряными глазами, вернее белками, роговицами.

– Ну да. Нас, низших белко, в Бангет не пошлют. За отправку белко в другой мир можно очень сильно схлопотать от златоглазых, высших, чёрт, златов. А сребры и шастают, и в своём праве. Если есть оно, право… Подставили тебя, мил человек. Вас! Живцы вы! Девка сказала, что она легендарный герой, напророченный оракулами. Ты тоже, конечно. Ну да. Только нет нихрена оракулов. Вернее есть, но будущего ещё нет, когда я в трёхлетке учился, нам рассказывали. А вот клан Гервент поверил. Но я не знаю, что им наплели. Наверно, что из Бангета явится кто-то круче полубогов, и будет воевать за клан Шарбон. Те сначала засветили разведку, ища супергероя и выясняя место высадки, затем положили диверсантов и элитные войска! Сорок лет воевали, и нашли таки синие подход к красным. Кабздец гервам!.. Кладут!

Закончил речь начальник под рёв снаружи:

– Тревога! Корабль! Розовые! Десант готовят!

Начальник ловко вылетел из-за стола, явно радуясь шансу подраться, вместо допросов и писанины. Но шансы у трёх вояк против диверсантов, десантуры и авиации большого клана были чуть хуже чем никакие. Раздался вопль начальника:

– Бежим!

Саллик в окно увидел невысоко над деревьями красивый трёхмачтовый летучий корабль со скорее бордовыми флагами с разными гербами, с огромными надстройками, с канатами, свешенными с бортов, из которых торчали похоже катапульты. И с направленной из-под бушприта прямо на него огромной сетчатой пушкой. И из ствола вылетел огромный сияющий цилиндр. Саллик в армии не служил, но на пол рухнул образцово. Громыхнуло просто зверски, а через миг в окно и дверь влетел град шрапнели в виде коротких стальных оперённых болтов! И стены опять аж вздрогнули от сотен ударов. Хорошо хоть взрыв шрапнели произошёл не в видимости через окно и дверь от попаданца.

Саллик поднял звенящую голову и увидел, что шансы у попавших в чужую войну солдат городка были бы, если бы в управе спрятались – с двух сторон в летучий корабль долбанули два огромных снаряда, вероятно из ждавших в засаде боевых машин. Корабль скрылся в адских взрывах, в стороны полетели обломки и невезучие десантники. Надломленный пополам корабль чадя рухнул на городок.

Саллик схватил лист с протоколом похоже только начатого своего допроса. Сгрёб и исписанный с обеих сторон лист, на котором на языке баргар, то есть общем человечьем, в смысле люди, а не гномы, эльфинги и прочие, был записан протокол допроса белошвейки, которую здесь зовут Класка, и ей 20 лет. Глянул карту на стене, определив своё местоположение. Снял висевшую рядом связку ключей, быстро подобрал нужный, благо что камер две, а ключей четыре, и два огромные от входа и оружейной похоже. Выволок за руку ошарашенную девицу в длинном светло-голубом платье. Проорал по-русски:

– Бежим!

Не поняла, хотя чего тут понимать. Повторил на белкском. Поняла. Даже побежала, но отчаянно вырывала руку. Саллик отпустил руку дурочки, для того чтобы вывернуть кошель и забрать кисет и флягу начальника, которому уже ничего не нужно – не менее дюжины болтов-пуль из шрапнели шансов ему не оставили. И обоим стражникам. И коням. И на улице кого-то уже оплакивала женщина, хотя скорее обвывала. Над городком, помимо клубов дыма над местом крушения корабля, поднимались ещё несколько дымов, похоже десантно-артиллерийский кораблик ещё пальнуть успел, а может шрапнель и с зажигалками была. Саллик кинул оба протокола допросов в горевший около управы сарай. Проорал коллеге попаданке:

– Оставь меч! Спалимся! Бежим!

И повёл напарницу на северо-восток, откуда и летели диверсанты. Пробежав через дымы, через стоны и вопли, глянув на несколько погибших горожан и на разбросанные тела десантников – и опознав обычных темноволосых и типа белокожих людей, коренастых низких короткобородых гномов, изящных невысоких светловолосых полуэльфов или эльфингов, здоровенных клыкастых коричневых орков, низких жилистых зелёных гоблинов и даже одного рослого прекрасного даже мёртвым эльфа с платиновыми волосами и серебряными глазами высшей, вернее средней или полувысшей, надрасы. Саллик ругнулся, что их-то вампиры подставили, но и эльфы не постеснялись бомбить мирный, да ещё и нейтральный городок.

Перелезли через полуобвалившуюся ещё до налёта стену, добежали до лесочка. Там осмотрелись. В городок входила кавалерия, явно клана Шарбон. Вовремя смылись. Саллик улыбнулся не то что дрожавшей, а как-то подёргивавшейся Класке, представился и рассказал, в какую задницу они угодили. Предложил идти куда-нибудь вместе. Да и чего греха таить, красивая девица, она и в параллельном Южном Урале красивая, а Саллик молод и силён.

Красотка рассказала, что умирала в трущобах, но загадочный молодой парень, тех же лет 27, как и Жалла себя называла, те же пять лет назад забрал её жить в свой роскошный дом, вылечил неизлечимую болезнь. Учил владеть оружием, языкам, расширял кругозор и давал отличное высшее образование, и наплёл ту же версию. Обеспечил роскошную жизнь, только не в России, а даже свою страну уже никому не верящая Класка не сказала, и настоящее – или уже прошлое? – имя её в протоколе Саллик не прочитал, поспешил, но такую улику надо сразу сжигать. Да и не думал, что девица заартачится нормально всё рассказать. Никакого секса вампир-благодетель не требовал и даже отказывался, когда она в него влюбилась. И что он вампир, она только сейчас узнала. Саллик тоже не стал ничего говорить попутчице. А уже и не попутчице. Когда она заявила:

– Дальше я пойду одна! Мне только нож нужен! Мой ты не взял из управы. И с солдат помешал взять.

– Я спасал тебя и себя. Некогда было искать. И боевой меч или кинжал на простолюдине, это как минимум месяц каторги, а может и похуже, – пробовал объяснить Саллик. – И нам надо держаться вместе.

– Я уже никому не верю. Да и почём мне знать, что ты не служишь этому… вампиру! Какие у вас планы на меня?

Дальнейшие попытки убедить только сильнее встревожили Класку. А добила несостоявшийся союз её фраза:

– Девушка везде хорошо устроится! Найду ателье, осмотрюсь. А парня… везде изобьют и арестуют!

Саллик протянул дурочке оба своих кинжала. Разумно выбрала нож поменьше. Отсыпал ей половину монет – драхму, два гривенника, серую таньгу и несколько грошей, то есть больше десяти грамм серебра. Не так и мало, но и не много, но начальник был не богач. Хотя, как Саллик неправильно прикинул, недовольной богатством девице достался двухдневный доход подмастерья, если считать, что он на пятидневке трудится, что маловероятно. Дотащит свои красоты до ателье. А если насильники какие, то Саллик сделал всё что мог. Ну и она сама уже выстругивала палку и сказала, что ножом владеет профессионально.

Саллик проводил взглядом ладную фигурку красотки, высыпал трофейное серебро к бывшему при попадании и даже не отнятому, чертыхаясь кое-как набил трубку, попытки с десятой разжёг огниво, закурил, глотнул из фляги какой-то слабоалкогольной бурды, от которой красотка отказалась, пробормотал, вспомнив классиков:

– Герой-завоеватель с поджидающей армией из меня не получился, придётся переквалифицироваться в скромные попаданцы. Ну я попал!

Глава 2. Беженец

Саллик прошёл лигу на северо-восток. Вышел на тракт с запада на восток. Там присоединился к небольшой колонне беженцев, оживлённо обсуждавших неожиданно начавшуюся очень интенсивную войну между двумя суперкланами. Ругались, плакали и жаловались, ну почему на территории никому не мешавшего герцогства Гантас. Немного удивительно было, что беженцы шли и навстречу. Сообщая, что фиг его знает, что ещё будет в Гантаскане, в котором совершенно ошалевший герцог не знает, что делать, шлёт и принимает почтовых голубей, пытается собрать войска.

Саллик, уже запылённый и слегка закопчённый, нормально сошёл за своего. Чему порадовался недолго, а потом начал размышлять. Начал с того, что было, складывая мозаику из того, что раньше напрасно проигнорировал – хотя а что если бы нет, ну сидел бы взаперти, и пинком под зад как порядочный живец был бы направлен в портал – из того что узнал и из самого логичного. Пять лет назад диверсанты клана Шарбон, в котором верховодят вампиры из полувысшей надрасы среброглазых сребров начали операцию по дезинформированию клана Гервент. В котором верховодят сребры эльфы. Спросил – сначала рассказав про разгром гервов – больше всех расписывавшего происходящее и тактику со стратегией пожилого мужика в кафтане с огромной прожжённой дырой на спине. Тот охотно пояснил:

– Да вот нихрена шарбы ещё не победили! Просто раньше их гервы имели и в хвост и в гриву. А теперь уравняют шансы в своей сорокалетней, и ещё на столько же как минимум войне. Пока весь мир не разнесут, не успокоятся! Да вот смотри!

Все уставились на вылетевший из-за леса и рухнувший в отблесках огня и клубах дыма летучий корабль шарбов с синими флагами. А знаток продолжил:

– Не думал, что такое увижу! Оба клана явно много лет собирали лучшие силы. Вот это бойня! И не армии стенка на стенку, а лучший спецназ, диверсанты, десантники, небесная кавалерия, маги, наверняка все боевые машины. Вот это мясорубка! И с чего они так схлестнулись, интересно? Но теперь долго будут раны зализывать и силы копить.

Из леса справа, с юга, вынеслась дюжина закованных в броню всадников клана Гервент с бордовыми флажками на пиках и рисунками на плащах, подскакали к остановившейся колоне беженцев, проорали свирепо:

– Чужаки есть? Чужие! А видели странных? Если прячете или не скажете, то всем смерть!

Из-за поворота дороги впереди вынесся отряд в сорок всадников, с жёлтыми флажками, куда хуже одоспешенных и вооружённых. Но сшибки не получилось. Герцогская кавалерия не желала атаковать элитных мордоворотов клана, а тем возиться недосуг было, у них другая задача. Гервы поскакали дальше на север, а переждавшие гантасцы поскакали по тракту на запад. Беженцы постояли, некоторые сменили штаны, пошли дальше. Знаток прокряхтел тихонько:

– Ну я не местный. Чёрт. Воевал наёмником и на севере и на юге, а вот осел здесь. Тихое, мать его, спокойное место. Было. Ты, Саллик, если что скажи, что вместе мы жили в Жебуркане твоём. Я башмачник Ферг, вдовец. Да уж… уже вдовец. Жена конечно была та ещё мегера, говорила, что только костёр её исправит. Нашлась и на неё управа, в виде птера. Он конечно не огнедышащий, но гад на нём был с огнемётом. А у меня дома амазонка из ветеранской гвардии шарбов укрылась. Ну и сгорели две старых стервы в одном костре. Я как раз из кабака возвращался. Ну и давай бог ноги! У тебя выпить есть? А то я в чём и с чем был. Только ножик за голенищем. Ээээх.

Саллик подал флягу, затем и своего табака дал Фергу набить трубку, у которого кисет был, но он сказал, что теперь пополнить только на паперти сможет. Попаданец обдумал вариант и сказал:

– Помогу я тебе. Только ты уж не жди когда начнут спрашивать про что есть в городе, чего нет, а сразу говори. Ну и поужинаем вместе. Комнату снимем. А там разберёмся. Башмаки везде нужны. Как и мебеля всякие.

– И то дело! Да я все городки тут знаю! – обрадовался старый наёмник. – А у тебя ботинки хорошие. В таких только богатые мастера, книжники и жрецы ходят.

– Хорошая обувь в пути первое дело, – веско сказал Саллик, про себя усмехнувшись, что для 19 лет слишком уж важно треплется, но что делать, если вампирша за пять лет аж пару высших в голову вколотила!

А потом затих, размышляя про свою мозаику. И Ферг не мешал, тихонько допивая бурду из фляги, и радуясь, что молодой пижон не забрал. А из мозаики мало осталось. Спецоперация агентов ноль-ноль-хрен требовала, что бы живцы были из никому не нужных – чего светиться – вот и набрали сирот убогих. Хотя первый встреченный труп был не молод, но не важно, может бомж-философ с парой высших пять лет прожил красиво, и помер не скромно, а невольно отличную заварушку посеяв. Ну и что бы тянули на великих героев. Полубогов, или уж аж на три четверти богов. Вот и возились агенты. Заодно и отлавливая шпионов жёстко обдуренных гервов. А может и сантименты – как Жалла говорила, тяжело пять лет выращиваемого живца на смерть послать, так хоть дать пожить. А вариантов у агентов и не было. Последнее, почему не было любви между агентами и живцами. Или полувысшая надраса не может с нижней, хотя с другими людьми сколько угодно, много и изобретательно. Может разрешено с разовыми любовниками, но нельзя с какими ни есть соратниками. Ну и самое вероятное, нельзя с почти богом, а враги это как-то могли пронюхать.

Саллик уложил в голове накопленное и дальше пошагал весело куря и насвистывая, ибо нечего хандрить, пока башка на месте, и надо весело шагать по просторам, пока есть чем! Так и дошагали за каких-то пару часов до довольно большого и ещё больше стоявшего на ушах стольного града Гантаскана.

Нашли трактир с гостиницей на втором этаже. Правда номера заняты были, и зал переполнен. Трактирщик бодро матерясь на то, что часть номеров сняты по вчерашним ценам, уплотнил один из столиков и приткнул Саллика и Ферга, после того как попаданец заказал два ужина за весь свой капитал в полтора рупя. Правда не шикарные, а обычные ужины, тем более что цены из-за войны выросли, но хотя бы с пивом. Зато и вопрос с отсутствием номеров сам собой отпал.

А ещё попаданец понял, что дурацки ошибся с выданным Класке – нифига не двухдневный доход подмастерья он ей выдал, а за пару часов, всего-то разок поесть. Но и здесь получилось в целом нормально – за окном трактира стражники проволокли связанную пинавшуюся Класку! Ещё и подзатыльники отвешивая, и плёткой пониже спины постёгивая. Ну вот, а говорила, что парня отлупят и скрутят. Но выручать деваху пока было не с руки. Да и как? Саллик задумался о ночлеге и добыче деньжат, ибо ночевать на улице не хотелось, да и завтра надо позавтракать и валить подальше от охваченного чужой войной герцогства.

Дочка хозяина, роскошная здоровенная деваха системы кровь-с-молоком и с великолепным бюстом системы два арбуза, притащила две огромных миски с густой похлёбкой с потрохами, картошкой, крупами, и разным, блюдо с хлебом, зеленью и кусочками сала и две кварты пива. Саллик вспомнил про неотразимый ход порядочного попаданца и затеял отчаянный флирт – а что, ночлег в девичьей светёлке, да в её же койке, это очень неплохо, и даже если коечка совсем узенькая, то на такой барышне только "мяхше". Ну и Ферга красотка приткнёт куда-нибудь. Но девица хоть и краснела и хихикала, но оказалась морально устойчивой. А её папаша и наблюдательным, подошёл и прорычал старательно и вежливо:

– Дожирайте, допивайте, и проваливайте! Всё равно у вас денег нет больше! А места за столом сейчас, это живые деньги.

– Давай я твоей дочурке ботиночки сошью, – нашёлся Ферг. – Или Саллик стул тебе выстругает. Только струмента у нас нет.

– Струмент у меня и свой есть, и руки не из задницы, – парировал трактирщик. – Со струментом любой может заработать. А с голым задом никак.

– Ботиночки дочке сам не сошьёшь. А ей надо правильно сделать, чтобы её ножка поменьше смотрелась, а то как раз фут для девицы многовато, – не сдался в усугублении положения башмачник.

– Ты хочешь сказать, что у моей крошки нога как у пехотинца? – взвился трактирщик.

– Нет, у пехотинца поменьше, 43й размер обычно. У неё как у здоровенного гвардейца, 45й! – пригвоздил Ферг, ещё и немного удивив попаданца, что размеры обуви в этом мире как один из вариантов на Земле, хотя и знал на самом деле.

Дальше был пятиминутный монолог про наглецов в исполнении хозяина. Но как ни странно, на пользу – Саллик за это время продумал мелкую аферу, вспомнил про кашу из топора и про испитого столяра с шарманщиком, и сказал:

– Успокойся, уважаемый. Вот ты сказал, что без инструмента, пардон, струмента, заработать нельзя. А давай пари, что я с одним поленом заработаю! С тебя выданное мне, а с меня… Ферг помоет всю посуду! Может и языком длинным. Это же надо, такую изящную красотку обидеть. Ну и с тебя ещё… ночлег! И завтрак. С пивом. И с собой две кварты.

"Изящная", но и в самом деле симпатичная, просто очень крупная, красотка выглядывала из кухни, краснея сначала от обсуждения её маленькой ножки, а потом от комплимента и защиты симпатичного нахала, хоть и низковатого – ну что такое шесть футов, против её шести с парой-тройкой-четвёркой дюймов. А трактирщик, услышав про отличную кару для наглого башмачника, особо не задумываясь приволок отличное толстое полено и торжественно водрузил на стол.

Саллик достал свой кинжал и начал отщеплять толстые лучины, а потом и выстругивать, ну да, его, Буратино. Смеясь:

– Ну вот и стал я папой Карло! А хотите, детки, я расскажу и покажу вам сказку?

Детки средним возрастом за сорокет не возражали. Ну и когда рассказ дошёл до мечтаний как пристроить кровиночку на пожизненные кривлянья перед шарманкой, трактирщик не выдержал:

– Да фигли у тебя руки такие кривые?! Там же уже скоро буратина твоя скакать начнёт, а ты нихрена вырезать не можешь!

– Кинжалом вырезаю, – терпеливо пояснил Саллик.

Трактирщик мухой метнулся из зала и приволок ящик со столярным инструментом. Дело пошло веселее. И в положенный момент на столе что-то изображала очень кривая очень наспех вырезанная марионетка даже с ниточками к конечностям. Саллик посмеялся:

– А фигли! Это детей делать быстро. А буратинов строгать, время требуется, – и подмигнул покрасневшей дочке хозяина, разинувшей очаровательный «маленький» ротик от довольно замысловатой истории в довольно неумелом исполнении.

Но в целом сгодилось. А Саллик дойдя до момента с налётом зооморфов на дендроида, прервал представление и прошёлся по залу с куклой, собирая монетки в чью-то бесформенную шляпу в руках буратины. А после сева на поле дураков, прошёлся и ещё раз. Ну и после спектакля несколько монет перепало. В итоге попаданец с – судя по офонаревшей восторженной роже – первым попутчиком в виде человека – то есть барга, а не какой-то экзотики – и старикана и башмачника, заимел капиталец рупя на три.

Но неожиданно и деваха показала пучок какой-то травы, судя по всему от лёгкого строгания детей, и выразительно указала очами наверх, где очевидно и была её светёлка. А потом трактирщик весело матерился, после того как Саллик, складывая инструменты, сказал:

– Пари моё! Я заработал, не имея ничего. Ты мне выдал полено. Ну и инструмент мой, а я даже рубанком успел построгать. Вспоминай. Всё, что ты мне выдашь! И с тебя нумера, завтрак с пивом и пиво в дорогу. Ну и ящик могу поменять на мешок, так сподручнее таскать.

В нумерах в виде крохотной кладовки, из которой выкинули швабры, тряпки и разный хлам, дрых Ферг. Ну а Саллик не очень-то и дрых – девица очень исстрадалась в ожидании первой любви, а уж с молодым, но уже опытным любовником сильная красотка заснула только под утро. Крепко обнимая драгоценного любовника. Саллик поругался про себя, но кто же виноват, сам хотел, и не был осторожен в желаниях. Да и дева честно отдала самое ценное, как некоторые считают, за кем смерть не гонится по пятам, или немощь не плющит, или фиг пойми кто не хочет изловить попаданца. А хотят. Жалла точняк где-то недалеко, решил Саллик. И ищут, редиски, столяра. Значит пора переквалифицироваться в шарманщика без шарманки, но с Буратино. И не старого! И не неудачника!

Ферг за завтраком, подаваемым помятой как и начинающий аферист девицей, выступил инициатором создания бродячей труппы, горячо шепча:

– Да мы столько денег заработаем! Ты этого Буратино ещё подстрогай, копыта там нормально приделай, нос подлиннее, я боты ему сварганю, курточку и колпачок. Что ещё…

– Гвоздик надо вбить. Для приличия. И ты тогда и Мальвину сшей. Ну а к Мальвине без гвоздика подкатывать не комильфо. Конфуз выйдет.

– Всех сошью постепенно! На руку надевать! Я такое видел. Особенно когда Мальвину какую натягивать, публика в восторге будет! Да нам даже зелье квазиоживления кукол не потребуется!

– Зелье? – удивился начинающий ещё и Карабас Барабасыч.

– Ну да. Чего такого? У герцога есть. А как по твоему големов боевых поднимают?

– Герцог! Замок! Класка! – хлопнул себя по лбу Саллик. – Выход откладывается. Надо одну девицу с кичи вынуть!

– Ты про ту, которую вчера протащили за окном? – спросила дочка хозяина, хихикнула, рассказала. – А чего её спасать? Поздно. Её сын герцога, граф между прочим, себе взял. Немного насильно, а потом добровольно. Всю ночь утюжил! – тут рассказчица мечтательно закатила глазки, повертела почти незаметно бюстом и бёдрами. – У меня подружка во дворце прислуживает. Всё знает! Там стоны на весь дворец стояли! Она очень довольна и уже сказала, что не хочет быть белошвейкой. Белошвейка, это она так маскировалась. А вообще она дочка барона одного. Убегала от дракона. Фрейлиной будет.

"Офигеть, – подумал Саллик. – Ладно, раз пристроилась удачненько, то и я париться не буду. А как дорогу в наш мир сыщу, спрошу. Хотя что-то подсказывает, что нафига ей обратно? В фастфуде работать или в магазине на кассе стоять? Хотя это если на след погоня не нападёт. Но тогда… тогда и будет".

Громко сказал:

– Идём!

– А может не надо? – спросила дочка трактирщика.

– Надо, моя радость, надо, – грустно сказал не так понявший папаша. – Налей в кувшин две кварты пива. Хватит с них и одной посуды. Пари, дело святое.

– Вы выходите, а я сбегаю во дворец, пузырёк зелья големьего вам принесу, я быстрая, – нашлась красотка.

Но ей и догонять не пришлось. Саллик, куря трубку с ароматным всё-таки табаком, смотрел как в воротах стражники уныло и без огонька метелили гнома. И размышлял, что вот он, первый правильный инорасовый попутчик попаданца. Пока стражники отвлеклись на глотнуть пива, а гном сел, сплюнул кровь и пробормотал: "Хрен вам", спросил:

– А что случилось, любезнейший? И не знаешь ли ты путь… – тут возникла закавыка. А куда собственно путь держит маленький, но жаждущий разрастись отряд?

– Знаю, – кратко ответил гном.

– Я не сказал куда.

– А я все пути знаю, – усмехнулся гном. – И это ещё и часть ответа на твой первый вопрос. Ибо я знаю и куда посылать, и даже как туда пройти! Но не все ценят и предложенную цель похода, и даже подробно указанный маршрут. Ладно, не морщи мозги, я не только матерщинник, но и географ. Эти остолопы спросили, откуда я и куда, как будто забыли со вчера. А через жалких пять минут краткого экскурса в географию континента как взбесились, начали орать что бы я шёл подальше. Ну я и пошёл. Так они про пошлину вспомнили! Ну не остолопы? А ведь почти проканало.

Тут вернулись стражники, демонстративно разминая кулаки. Но изнывавшая, сжимая в изящных гвардейского размера ладошках пузырёк, дочка трактирщика не хотела ждать долгого развития событий и проворковала, обращаясь к здоровенному молодому румяному стражнику:

– Да пропустите вы их. А вечером приходи. Помнишь, ты мне тортик дарил? Ну так я согласная. Сейчас путь артистам укажу и вернусь. А вечером жду.

Пропустили. Старший поворчал немного в спины, но портить любофф напарнику не решился.

В ближайших кустах Саллик за полчаса распрощался наконец с назойливой пассией, получил флакончик големьего зелья, весело посмотрел вслед прошествовавшей в ворота красотке, распробовавшей любовь и готовой рвать устои, и махнул рукой идти. За эти полчаса гном покряхтел в соседних кустах, сполоснул и засыпал утаиваемое в кошель, усосал вместе с башмачником оба литра пива и ненавязчиво присоединился к компании. Саллик водрузил мешок со столярным инструментом и деревянной куклой на Ферга – ибо нехрен общее пиво выжирать, да и устал уже фактически командир – и выразительно посмотрел на гнома, который уже познакомился с башмачником. Гном начал говорить:

– Я Барбак. Географ. Вчера вечером зашёл с глобусом и астролябией через эти ворота. Продал, выпил. Поспал. Ну а теперь валю подальше, как и вы. И с вами, выходит. Вояка из меня никакой, так что с вами безопаснее. Побуду бродячим артистом… Ээээ… месили меня за то, что пошлину не заплатил, раз зашёл с товаром, а выхожу без него. И не смотрите на меня так, я не идиот, выходить через те же ворота. Просто не выпустят через другие. Обычно и пошлину за вход берут, но раз война и беженцы… Ну а я здесь записан был…

– Ээээ… беру тебя в компанию, географ, который глобус пропил… – почесал голову Саллик. – Но как? Не может так везти! Мне надо сам не знаю куда, а тут географ! Случайно!

– А кто тебе сказал, что случайно? – усмехнулся гном. – Раз мы теперь как семья, ха, то поделюсь. Да и похрен. Я служил… эээ… по контракту клану Шарбон. Ну и они все сюда направились, главные и сильные почти все. Солдаты и мелкие маги не все, ибо сил в них мало, а заметности много. И меня на корабль затолкали. География им нужна, причём ещё и мира Бангет, если слышали про такой. Я матерился как сапожник, прости Ферг, я не про тебя. Но куда там. Ну а когда наш корабль сбили тут совсем неподалёку, я понял, что пора валить от этих психов. Глобус с астролябией стырил, чтобы в кошеле звенело, нашивки синие оторвал, да и потопал. Дезертир я в некотором роде. Вот так.

– А ты и… Слушай, они же не просто так здесь воюют…

– Не просто. Я сам точки для порталов размечал, и туда пять лет назад на десятерых, и обратно. На двадцать рыл. Десять пришельцев ловят гервы, не знаю, что им набрехали, но что-то эпическое. Ну и шарбы ищут уцелевших. А восемь уже трупы. Но надо всех порешить. Иначе… драконы им зады так подпалят. Нахрен не нужны никому эманации бангян. Неправильные там барги. Так фигачат своими аурами, козлы безрогие, и даже не чувствуют и не понимают. И творят чёрт-те что у себя. Одно слово, дикари!

– Ну дык, если фигачат, то по выбросам и найти, – типа предложил, но спросил бангянин.

– Ну дык умных тёщ много, советы давать, как детей делать, а как до дела, так без зятя никуда, – усмехнулся Барбак. – Ты ауры видишь? Вот и я не вижу. И никто наверно не видит! А они есть. Пробовали колдовать, артефакты делать… так на том месте теперь воронка. Бангяне, сцуко, в шаге через четвёртое наверно измерение, я как географ знаю. А аурам получается пофиг на измерения эти. Ну и рвануло и в Бангете, и в Пунгете.

– А что бангяне у себя творят? Дикари, – спросил Саллик.

– Науки и технологи, – ёмко и неожиданно кратко ответил гном.

– Ну… ты же учёный. Науки и всё такое.

– Там другое. Они такое напридумывали… Летают, ездят, передают сигналы разные, считают что-то ради счёта и им нужное, и всё без магии. Землю ковыряют. Лечатся, но как-то через задницу и без нормального результата. Воюют по-чёрному. Ракеты запускают, как будто не слышали про ауру мира. Расплодились до безобразия. Загадили всё. Додумались до философского камня, но в настолько извратном виде. Ядрёные бомбы взрывают! Да так, что и у нас тут всё трясётся. Когда первую взорвали, у нас все златоглазики перелаялись дико. Драконы хотели сразу лететь зачищать. Полубоги против оказались. Ну а нечисть, нежить и призрачные не определились. Сказали, что чем дерьма больше, тем опарыши толще. Но драконам это не мешает здесь науки и технологии подчищать. Кто запрет нарушил, прилетают и сжигают нахрен. Гармония! И сребров не пущают в кривой мир.

– Так ходят же.

– Вампиры. Что с них взять, нечисть, нечисть и есть. Знаю я многих из клана Шарбон.

– И такую… молодую… вроде Жалла зовут… знаешь?

– Знаю. Молодую, ха! Да мой прадед родился, когда она уже старой по меркам белко была. Ей лет четыреста уже. Нормальный срок для сребров на век уже пережила. И ещё на век переживёт. И молодой будет. Ну а потом старой каргой ещё веков двадцать откоптит. Сильна девчушка. Но в пыль со своими разругалась, что раз её протеже бангетский смылся, то пускай бегает. И драконов не боится. Мечик на них точит, адамантиновый. Доточится… Как раз нас и сбили тогда. Я в штаны навалил. Почти. Многие погибли. А ей хоть бы хны. Носится на своих каблуках по лесам. Орёт, что несколько лет терпела, а теперь любовь до гроба. До его гроба. Ну я бы на месте того протеже и рвал бы когти!

– А что не так? Ну, кроме возраста… по бумагам, – спросил Саллик, на всякий случай поёжившись, и осмотрев окрестные рощи.

– Залюбит. Нечисть. Даже кто с русалкой снюхается, то считай пропал. Ходит как чокнутый. Лыбится как задница. И угасает. Но помирает счастливым. А русалки, это всего лишь белоглазки. Низшая надраса.

– А что же тогда златоглазки? Любовь с той нечистью. Как в шутке. Капля никотина убивает лошадь, хомяка разрывает на части, а представляете, что она сделает с вирусом!

– Ха-ха-ха! – заржал бесценный источник информации. – Любовь русалок медленно убивает. Любовь вампиров разрывает тело и душу. А любовь демонов разносит на мелкие кусочки! Но не всё так плохо. Некоторые долго живут. Просто… не совсем самостоятельны. От нечисти надо держаться подальше… Чёрт! И от мясных! Даже белко!

Из леса выскочил отряд из восьми всадников с синими флажками, поскакал к путникам. Остановили рядом храпящих коней. Здоровенный орк прорычал неоригинальное:

– Чужие есть? Не здешних видели? Столяр и белошвейка!

– Артисты мы. Бродячий театр кукол имени Карабаса Барабаса, – уже устав от тупых приставал сказал Саллик, достал из мешка за спиной Ферга кривого буратиноида и покачивая изобразил ходьбу, пропел скрипучим голосом:

– Сами мы не местные,

Голодаем и скитаемся.

Вся семья, вся моя семья

К вам за поможением обрасчается.

– Тьфу, придурки, – заржал командир, пришпорил коня и повёл свой отряд дальше, но ещё и успел несколько монет в пыль бросить.

Барбак начал ползать и собирать добычу, хотя судя по проданным глобусу и астролябии, денег у него должно быть немало. Саллик тихо выругался, тревожно осмотрелся, представив как рыщет на шпильках по лесам его долгая несбыточная мечта. Вернее не мечта, но чего греха таить, блистательная красотка в одном доме, и нифига не кровная родственница. Даже вспомнил, как весь интернат разинув рты смотрел на усыновительницу, которая ещё и взятку дала, чтобы не париться. И прикатила в ярко-жёлтом кабриолете… Сказала тогда, что ей уже 27 лет, и ночами не спит, так мечтает усыновить кого-нибудь. И все ведь поверили, и верно между прочим, что не для того, что от неё все ждут при первом взгляде – ну нафиг не нужен полудохлый дрищ для любви такой красотке. А потом длинным тонким пальчиком указала. И только теперь понятно, что нифига не экспромт это был.

Скомандовал полный вперёд!

Глава 3. Помяни чёрта

Через два часа вышли из герцогства Гантас. Сражения вдалеке, и бывшие здесь слабыми, ещё сильнее ослабели. Да и везде надо полагать ослабели – больше суток такой войны просто истощают силы. Но разрушения были большие. Проскакавший на восток гонец проорал обгоняемым путникам, что Жебуркан сильно разрушен. Население сбежало в большинстве, а ночью там шли сильнейшие бои.

Ну а ещё через час путники поняли, что вышли из зоны боевых действий. Сначала над ними лениво помахивая крыльями величественно пролетел огромный дракон, размером с неплохой пассажирский самолёт. И судя по всему границу огромного поля сражений он и облетал. Флаг демонстрировал, как решила компания. Но совсем уж поняли, что достигли мирные земли, через полверсты.

Мирные старые добрые разбойники! Сначала мимо головы Саллика пролетела стрела. Путники начали быстро перемещаться, и больше и без того косой лучник не стрелял. Вместо этого прозвучал долгий заливистый свист, даже неплохо деморализовавший географа Барбака. А затем из леса слева вышли два разбойника, а из леса справа один.

Саллик долго не думая выхватил кинжал и атаковал к нему и направлявшегося всклокоченного типа с метровым фальшионом. А вариантов и не было – бой с коротким клинком против длинного в общем-то оставляет совсем дрянные шансы бойцу с кинжалом. Весь расчёт был на неумелость мечника, медлительность, уверенность в лёгкой победе и здорово нетрезвое состояние. Но всё равно… У храброго подмастерья или актёра-кукольника не то что жизнь перед глазами промелькнула, но анекдот про Чапаева, который зарубил шашкой каратиста и сказал: "Отчаянный парень, с голыми руками на шашку". Но справился, сблизившись, дождавшись слишком широкого замаха противника, во всю прыть ускорившись, и всадив кинжал в толстое брюхо, левой рукой перехватив атаковавшую мечом руку противника. После этого сразу ещё пара колющих ударов кинжалом и Саллик схватил выпавший фальшион и осмотрелся, надо ли помогать друзьям и есть ли ещё кому.

Как ни странно, Барбак успешно справился со своим противником! Невысокий мужик с топором пожалуй одолел бы гнома, если бы не одно «но». Очень хотевший жить географ метров с двух метнул один из трёх своих кинжалов, и попал и ранил. Затем присел, пропустив над головой топор, ну и дальше дело техники. Удар кинжалом в шею сбоку, ещё пара тычков и готово.

Хуже всего началось у отставного наёмника. Ферг сливать бой не собирался, выхватил из-за голенища невысокого сапога острый немного кривой нож и приготовился дорого продать жизнь. Только у его молодого противника был кистень! И понесла бы ещё даже не боевая группа потери, если бы нетрезвый разбойник не решил с хохотом шикануть мастерством. Сближаясь начал вращать кистень вокруг себя замысловатым образом. Ну и оказался не таким крутым мастером, как думал, если так можно назвать загадочные процессы в пьяных мозгах. Отлично влепил боевым грузом себе по башке! Моменто море. Уже попрощавшийся с жизнью старый наёмник и башмачник сплюнул и расхохотался.

Вместе похохотали, выходя из боевого мандража, над блистательной победой над стаей ублюдочных разбойничков. Ферг веско сказал:

– А ты, командир, ловко сражаешься. Видывал и покруче, но и у тебя годы тренировок за плечами. А иначе быть бы нам уже на том свете или духами. Чем ещё умеешь?

– Да обычный набор. Меч, кинжал, топор, копьё, чекан, полэкс, лук, арбалет. А почему ты сказал про или тот свет, или духов?

– Давай я возьму себе лук и тесак. Я же лучником начинал. Эх, давно это было. Но руки помнят, – расслабленно проговорил башмачник. – А потом за меткость меня в топорники перевели. Хотя я и сам хотел. Думал по глупости молодой, что лучники дольше живут, пока не посмотрел как их кавалерия и маги месят. А ты себе фальшион возьми. А то грохнут нас на дороге, разбойники могут и покруче быть… Только надо как-то завернуть, приноровиться доставать побыстрее, да надеяться, что шмонать не будут.

– А я кистенёк возьму, – удивил друзей географ. – Пасти захлопните. Умею я. Не кокну себя. Потренироваться только… Как же меня отец лупил, тренируя топором да кистеньком махать. И алебардой. А ты, Саллик, значит готовился и латников полэксом брать. Молодец. И дурак. Шансы твои против бойцов как… как у меня в кабаре примой отплясывать… Могу и топорик взять, хотя он не боевой. И его можно к столярному инструменту сунуть. Будешь, командир, ещё и плотником.

Саллик рассмотрел фальшион – ничё так. Рубящий клинок с зелёным рисунком булатной стали с красивыми завитками. Такой благородный материал не очень согласуется со считающимся не самым крутым вариантом меча с односторонней заточкой. Выглядит как огромный нож Боуи. И от типа крутых или специализированных ножей даже есть пила на обухе. Острие тоже вполне сносное есть, но меч больше рубящий – балансировка не та. Простая крестовая гарда, немного загнутая вперёд. Потянет. Только фиг такой режик спрячешь. И Ферг на умное бормотание Саллика пояснил, уже сбегав за луком и стрелами и рассматривая трофеи:

– Булатная сталь, это не магическая. Лучше обычной и куда лучше дерьмостали, но магические сплавы куда круче, и у спецов только они ценятся. Хотя там клеймо должно быть, дай гляну… Ого! Да он даже зачарован на двоечку из семи! Ну и разбойнички. Надо их логово найти, точняк сэра какого грохнули… А лук… потянет. Обычный композитник. Сейчас тетиву сниму, чтобы упругость не терял. Стрелы обычные и бронебойные, и пара свистулек, чтобы слабаки в штаны напускали. Пара зажигалок и пакля. Ну… чудес не обещаю, но на сотню ярдов в стоячего попаду пару раз из трёх, потренировавшись и привыкнув к этому. Повезло, что слабый лук, не для тренированных, а мне уже 61 годик.

– Тетиву оставь, щас и стрельнём, и я, – сказал Саллик. – Потом поищем логово. И подумать надо, как что бы и с оружием, и в городах и весях. И на дорогах.

Саллик взял себе ещё и трофейный ножик. Кинжал достался Фергу. Второй тесак, короткий, ржавый и весь зазубренный и источенный, взял себе гном, усмехнулся хищно:

– Много не мало!.. Эх, щас пивка бы, а лучше водяры или настоечки на слюнях ласточек! Молодость вспомнить. Как в горах!.. Мы живы! Но ты, Ферг, зря сказал про духами стать. Правильно командир заметил. В лесу духам фигово. Поэтому редко. А вот в замке каком, или в доме… Вылетел дух, и зацепился за что придётся. Это же не джинн, чтобы летать и горшок себе искать.

Саллик превратился во внимание, рассматривая и натягивая лук, хотел спросить про призраков, духов и джиннов, но боялся спалиться на том, что каждая собака знает. Хотя друзья и так разболтались. Ферг сказал, оттаскивая убитых с дороги и пряча ненадолго в кустах:

– Я б и от винца не отказался! Может эти трупики не всё вылакали?.. А призраков в лесу я сам видел.

– Кто ж спорит? – пожал плечами гном. – Саллик, да стрельни ты уже, только недалеко, чтоб не бегать. А ты про призраков поди только байки и страшилки знаешь? А я пока про призрачных расскажу, мне языком работать хочется, а не руками. Они из духа, маны и души состоят. Самая тупая ветвь из четырёх вариаций составных частей. И им кости совсем не положены. Поэтому надо им за что-то заякориваться. Причём джинны с комфортом в горшки всякие и лампы устраиваются. Внутри, говорят, целый дворец может быть. И таскают с собой бутылки свои, превращаясь в любого из белков. Правда слабеют при превращениях… Призрачные белки, это призраки. Только пугать могут, выть. Сребры… там полтеры уже и стукнуть могут, порой и насмерть, но редко конечно. А вот златы, это джинны. Те магией будь здоров огреть могут! Да так, что хоть целый дом развалить могут! Но тупые все… Ну что, пошли искать логово разбойничков-покойничков?

– Но с джиннами связываться не стоит. Обдуривают только так! Но джиннов мало кто встречал. Я только слышал, что в походах да кабаках сказывают… Молодец, командир! На тридцать ярдов всё в фут уложил, – сказал Ферг. – Вот помню случай был. Один кувшинчик с джинном нашёл, позвал. Попросил золота себе. Ну и джинн ему не только в задницу натолкал, а во все кишки! Ещё и изо рта высыпалось. Правда друзьям его повезло, выпотрошили помершего и разбогатели.

– Так что? Можно найти лампу, потереть и желания загадывать? Сколько? – восхитился Саллик, принеся стрелы и успев ещё подумать, что полтеры, это наверняка от слова полтергейст в его русском языке, на котором думает, и на котором хочет думать дальше, ну так Жалла перевод слова с языков мира Пунгет говорила, хотя тогда он и не знал настоящее значение.

– Насчёт потереть… Представь, сидишь ты в лампе своей, вина элитные, яства роскошные, музыка, девочки… А они, говорят, могут к себе призрачих и полтерок подселять, привязывая к сосуду. Ну и вдруг стена скрипеть начинает!.. Можно огрести… Но джиннам скучно наверно. Могут и подкинуть чего. Ну а сколько. Да так же как ты, если какой побирушка тебе в дверь постучал, и что-то гундосит, тряся грязной ладошкой… И не просто грошик или корочку хлебушка, а там… костюм роскошный, графский, шёлковый, рубашка, колет, штаны в обтяжку. Но ноги и задница у него не как у тебя, так он просит и их классными сделать. Шоб девкам нравиться. Ну и девок… Шанс у него только в том, что тебе скучно, тебе это раз плюнуть, ну и ты шутник… Правда тупой… – поулыбался и поболтал Барбак. – Пошли искать логово и бухло!

– Там, – раздался приятный женский голос.