Самир Шерр Анастасия

Самир откинулся на спинку кресла, а я как бы невзначай окинула его мощную фигуру взглядом. Красивый мужчина. Загадочный. Он не похож на моего отца. От последнего всегда веяло злобой и алкоголем, а Самир… От него исходили волны могущества и спокойствия. Будто весь мир в его руках.

– Ты хотела бы продолжить учёбу? – спросил вдруг, и я от неожиданности пролила на стол чай.

– А вы разрешите? – спросила недоверчиво, а Самир кивнул.

– Увлечений это тоже касается. Можешь выбрать себе учителей получше.

Спустя минуту я поняла, что улыбаюсь во весь рот, и смутилась.

– Спасибо вам… Самир Камалович.

***

Самир Камалович.

Его аж передёрнуло от такого обращения.

– Называй меня по имени. Без отчества и прочего официоза. Завтра ты станешь моей женой.

Девушка поджала губы, отвела мгновенно потухший взгляд, что незамедлительно отозвалось глухим раздражением внутри.

– Что с платьем? Ты примерила его?

Она неуверенно кивнула, судя по всему, врала.

– Примерила или нет? – уточнил более мягко, чтобы не пугать её ещё больше.

– Нет, – голос Анастасии дрогнул, вот-вот расплачется.

– Почему? – посуровел, и девушка это заметила. Еле заметно дёрнулась, будто хотела встать, но побоялась.

– Я… Позже примерю. Если вы не… Ты не против.

– Я против. Ты должна закончить примерку пораньше, чтобы в случае чего, платье успели подогнать. И, Настя, – он склонился, чтобы заглянуть ей в глаза. – Перестань дрожать. Ты даже моего голоса боишься. Так не должно быть.

Она часто закивала, вперилась немигающим взглядом в тарелку с давно остывшей кашей.

– Может, объяснишь мне, что с тобой? Откуда такой дикий страх, будто я пришёл к тебе с топором?

Она пожала плечами, нервно схватила тонкими пальцами чашку. А Самир почему-то разозлился. Не так он представлял себе знакомство с невестой. Неужели такой страшный? Или что? Может, дело в возрасте? В свои тридцать шесть стар для неё?

***

– Я о тебе ничего не знаю. То есть, конечно, в курсе, что ты бизнесмен, – еле удержалась, чтобы не сказать «бандит». – И что наш брак был оговорён давным-давно. Но в остальном… Я не знаю будущего мужа. Моя жизнь изменится, и я это осознаю, но не знаю, в какую сторону. Мне страшно от этого. Неизвестность пугает…

Он перехватил мою дрожащую и влажную руку, сжал её своей.

– Понимаю тебя. И я не против познакомиться поближе. Спрашивай, что интересно. Обещаю, буду честен с тобой.

Его рука согревала и была приятной на ощупь. Прикосновение, как ни странно, дарило успокоение.

– Почему я? Ведь ваши мужчины предпочитают жениться на своих землячках? – наверное, следовало бы спрашивать о чём-то другом, а не о таких глупостях, но этот вопрос мучил меня уже очень давно.

– Не все. В моём роду были и русские женщины, и украинки, и немки. Была даже одна гречанка – моя бабушка. Мужчины нашего рода сильны, выносливы и здоровы именно благодаря свежей крови. Если жениться только на своих, рано или поздно нация начнёт слабеть и вырождаться.

Слушала его, открыв рот, и поражалась убеждениям этого мужчины. Он, действительно, далеко не прост.

– И что, только из-за «свежей крови» ты выбрал меня?

Он усмехнулся, блеснул белыми зубами.

– Нет, конечно. Твой отец попал в неприятную ситуацию и чуть не лишился своего бизнеса. Я помог ему сохранить дело всей жизни, и в счёт оплаты долга он предложил мне тебя, – Самир говорил об этом так спокойно и непринужденно, что, если не понимать смысл его слов, можно подумать, будто он болтал о погоде.

И то, о чём он говорил было для меня новостью. Потому что отец всегда говорил, будто Самир сам потребовал меня в жёны. Разумеется, он не виделся со мной до совершеннолетия, но договорённость действовала уже давно.

– Это неправда, – проговорила еле слышно, буравя его хмурым взглядом. – Отец не мог предложить меня сам. Это вы… Ты потребовал. Ведь так?

Самир вздохнул, покачал головой.

– Нет. Именно твой отец был инициатором. Я, как ты понимаешь, не думал тогда о тебе, как о будущей жене. Я не педофил, Анастасия, – в карих глазах промелькнуло что-то нехорошее, а рука, сжимающая мои пальцы, напряглась. – За бокалом коньяка я рассказал твоему отцу, что через несколько лет планирую жениться. Он поделился со мной планами на тебя. Поведал, что хотел бы выдать тебя за достойного мужчину, вроде меня. Разумеется, изначально я отнёсся к этому скептически. Даже дал ему время и согласился на возвращение долга частями. А потом, когда тебе исполнилось восемнадцать, он пригласил меня на… Ммм… Как это у вас называется? Смотрины? Так я увидел тебя и, кажется, влюбился, – на его губах заиграла улыбка, природу которой я пока не понимала. Да и вообще, не видела в этой ситуации ничего забавного.

Сердце пропустило пару сильных ударов и сжалось от обиды на папу. Отчего-то я верила Самиру. Отец мог так поступить. Особенно, если учесть, что он никогда меня не любил, как свою дочь. Я была чем-то вроде проекта. Долгом.

– Мне жаль, что тебе пришлось это услышать, Настя. Но и лгать нет смысла. Я, если честно, не верил до последнего, что он отдаст мне тебя. Думал, передумает и решит отдать деньгами. Но, как видишь…

– И что было бы тогда? Ты взял бы деньгами? – не узнав свой голос, прокашлялась.

Самир задумчиво почесал свою бороду, поднял на меня хитрый взгляд.

– После того, как увидел такую красавицу? Нет. Я бы всё равно заполучил тебя. Любым способом.

По спине пробежал холодок, и я невольно сжалась всем телом. Ох, как же непрост он… И я всё ещё его не знала. Лучше бы и не пыталась узнать. Только ещё сильнее себя запугала.

– Я примерю платье… – попыталась освободить свою руку, но пальцы Самира вдруг цепко обвили моё запястье, а лицо приблизилось к моему.

– Ты слишком юна и неопытна. Тебе страшно, и этого не изменить болтовнёй. Пройдёт время, и ты научишься быть моей женой. Поверь мне, это не так сложно, как кажется сейчас. У твоих ног будет лежать полмира, только попроси. А сейчас иди, надень это долбанное платье и выходи ко мне. Хочу на тебя посмотреть.

От его взгляда, ставшего за одно мгновение каким-то жутким и диким, мне стало нехорошо. Нет, не показалось… Я увидела его настоящего. Это длилось каких-то пару секунд, но врезалось в память, кажется, на всю жизнь.

ГЛАВА 4

Наблюдая за хрупкой девушкой в белом красивом платье, я не узнавала её. Даже румяна и слой косметики не смогли скрыть неестественную бледность и лихорадочный блеск глаз. Она, эта девушка, совершенно точно не я. Но отчего же так хотелось плакать, глядя на невесту?

Такое ощущение, что я не замуж выходила, а шла на плаху в этом дизайнерском наряде для принцесс. И мне не хотелось быть принцессой. Не хотелось быть красивой в день своей свадьбы. Потому что Самир пожирал меня своими глазами, и я отчётливо видела в их темноте свою клетку. Золотую и красивую, устеленную золотом, дорогими побрякушками и шмотками, вроде этого платья, но всё же клетку.

Огромный зал дворца, где должна была состояться свадьба, шикарен. Создавалось впечатление, что для его украшения тут работала целая команда дизайнеров. И это не какая-то там банальщина, вроде шариков и плакатов, почти все украшения сделаны были из живых цветов, что красивыми шлейфами опутывали столы, стены, даже потолок. Огромные сердца из алых роз и Купидоны из них же свисали с потолка на невидимых нитях, и казалось, будто они парят в воздухе. Все декорации в тёплых цветовых гаммах и я, даже приглядевшись, не узнавала эти цветы.

Здесь было слишком красиво, слишком пафосно… Всё тут слишком.

Самир с кем-то разговаривал, кому-то пожимал руку, а кому-то и вовсе отвешивал комплименты, как той кокетливой даме в синем платье. И вроде бы он не душил меня своим вниманием, но я ощущала его взгляды на своей коже. Они будто клеймо на мне выжигали. И невыносимо хотелось сбежать. Содрать с себя свадебный наряд, и выброситься в окно.

Глупо, конечно. И дело даже не в том, что я опасалась прогневить Самира, а в том, что здание охранялось, как Белый дом в США. С каждой минутой, проведённой рядом с этим мужчиной, я понимала, насколько он не прост. Присутствие на свадьбе мэра города с его супругой также говорило о многом.

Хватила с подноса у проходящего мимо официанта бокал с шампанским и выпила залпом. Выдохнув, попыталась привести сердцебиение в норму. Мне ещё церемонию выстоять да празднество продержаться.

Внимание привлекла девушка в длинном чёрном платье. Высокая, изящная, с красивыми длинными локонами, свободно спадающими по плечам белым облаком. Очень красивая. Но не этим цепляла взгляд. Она смотрела в нашу сторону, а по её щекам лились слёзы. В глазах девушки было столько боли, что можно утопить целый мир.

– Куда ты смотришь? – ко мне обратился Самир, и я растерянно повернулась к нему.

– Там девушка… – обернулась назад, но её уже нигде не было.

Он проследил за моим взглядом, осмотрел шумную толпу гостей.

– Там много девушек. Но не будем отвлекаться. Иди ко мне, – привлек к себе за талию, а мне показалось, будто стальной обруч сжимает тело. – Сейчас короткая церемония, и мы, наконец, поедим. Я голоден, как волк, – улыбается широко, искренне, притягивает мой взгляд этой улыбкой. Красив, чего уж там…

– Как, уже? – бормочу растерянно, заставляя себя оторвать взгляд от его губ. – А твои родственники… Их не будет?

Самир беззаботно пожимает плечами.

– С ними я познакомлю тебя позже. Вся эта показуха не для семьи, понимаешь? – видит по моему лицу, что ничего я не понимаю, целует в лоб, положив на мой затылок свою тяжёлую руку. – Ничего, скоро ты привыкнешь быть моей женой. Это не так страшно.

– Да, – киваю покорно. – Ты говорил уже…

– Правда? – он спросил меня, но смотрел куда-то вдаль. Нехорошо так смотрел, со злым прищуром и играющими скулами. – Хорошо, Настенька. Пойдём, – куда-то увлекая меня, а я с ужасом взирала на нарядную регистраторшу, ожидающую нас у алтаря, украшенного ставшими в одно мгновение  ненавистными цветами.

Сейчас? Вот прямо в эту минуту?  Я не готова. Не готова! Но рука Самира держала цепко. Казалось, будто его пальцы впивались мне в кожу сквозь одежду. Наступила бы паническая атака, если бы я не успокоилась.

Обвела взглядом помещение, чинных гостей, которых для «скромной» церемонии слишком много, искала взглядом отца. Ну, а вдруг? Неужели он даже не попытался поговорить с Самиром? Хотя бы выдал меня замуж, как полагается родителю… Но нет. Никого из знакомых, никого, кому бы моя судьба была небезразлична. Лишь мужчина, ведущий меня под венец.

И в последний момент я закрыла глаза, сделала глубокий вдох. Всё. Ничего не изменить. Уже нет. Ещё вчера я могла бы закатить истерику и отказаться выходить замуж. Возможно, меня бы заставили. Быть может, даже очень жестоко и больно. Но я могла хотя бы попытаться. Не попыталась. Даже не дёрнулась. Пошла на заклание, как тупая овца. Так чего же теперь упираться и рыдать? Поздно. Самир не позволит мне опозорить его при всех этих «шишках».

Он поворачивается ко мне, берёт за руки, и краем уха я слышу торжественный монолог регистратора. Самир улыбается мне мягко, тепло, успокаивающе. А я мелко дрожу и чувствую, как от волнения начинает кружиться голова.

– Невеста? –  настойчиво, даже противно как-то, словно в душу ко мне заползают холодные, склизкие змеи. – Вы согласны взять в мужья Сабурова Самира Камаловича?

– Насть? – он хмурится, склоняет голову так, чтобы его расслышать могла я одна. – Ответь ей. Скажи «да», – берёт меня за подбородок, заставляет смотреть в его глаза. – Ты должна сказать. Давай, малышка.

В его голосе мой приговор. Он не звучит отчётливо, но я читаю его между строк. И понимаю, что не выйду отсюда, не сказав это проклятое слово. Слишком поздно.

– Да…

Губы Самира искажает победная ухмылка, но взгляд остаётся тяжёлым, нехорошим. Наверное, не следовало так тянуть…

– Прости, – шепчу ему, пока гости шумят, звенят бокалами, а регистраторша пытается их перекричать, объявляя нас мужем и женой. – Я задумалась…

– Моя задумчивая жена, – улыбается уже более искренне, привлекает меня к себе, и его губы накрывают мои.

***

Она встречала его в белой кружевной сорочке, которую выбрал накануне сам. Никогда не увлекался женской одеждой и уж тем более не покупал её, а тут вот как-то переклинило. Такая невинная и в то же время порочная. И это он не о сорочке. Маленькая искусительница даже не подозревает, какой производит эффект.

Самир шагнул к ней, еле сдерживаясь, чтобы не сгрести девушку в свои звериные объятия, как делал это обычно. Настя не такая, как другие. С ней нельзя грубо. Главное повторять себе это, как мантру, чтобы не сорваться.

– Какая ты красавица у меня. Аж дух вышибает, – запустив руку в ее волосы, чуть сжал у корней, притянул к себе. – Всё время твои губы вижу. С тех пор, как впервые их поцеловал, ни о чём другом думать не могу.

Щёки девушки порозовели, а губы в нежно-розовой помаде приоткрылись от волнения. Участилось дыхание. Причём не только у неё. Склонился, коснулся её щеки большим пальцем.

– Я… Немножко волнуюсь… – выдохнула рвано, сглотнула. – Вернее, боюсь, – поёжилась.

А у Самира под полотенцем, обмотанным вокруг бедер, всё заныло. И натянулась ткань. А он ведь не хотел её пугать.

Взгляд Насти переместился вниз, и щеки запылали, как те лепестки роз, что рассыпаны были на белой простыни.

– Пожалуй, тряпки уже лишние, – стащил с себя полотенце, отбросил его в сторону, а девушка удивлённо ахнула.

По мере того, как увеличивался в размерах его член, увеличивались и глаза Насти. Забавное зрелище. И зверски возбуждало. Невинная, впервые увидевшая голого мужчину, этим же шокированная – именно то, что нужно.

– Ну что, ты готова стать моей? – поинтересовался вкрадчиво, хотя от ответа молодой жены уже мало что зависело. Но подарить ей иллюзию можно, конечно. Почему бы и нет?

– А можно я…

– Нет, – подхватив её на руки, уверенно направился к кровати, на ходу сдирая с Насти сорочку.

ГЛАВА 5

Дрожала в его руках, но не смела оттолкнуть. Хорошая девочка, послушная. И так дурманил её запах, что приходилось подавлять в себе желание наброситься на неё, как дикарь.

Обычно Самир не сдерживал себя с женщинами. Но к тому моменту, когда дело доходило до постели, они обычно уже знали, что он из себя представляет, и что их ждёт. И всегда были согласны с этим.

С Настей же всё иначе. Она теперь жена, тыл, где его должны любить, а не тихо ненавидеть. К тому же, не хотелось бы калечить её психику и портить первое впечатление от близости с мужем.

– Не бойся, – аккуратно вытащил шпильки из её волос, растрепал их. – Всё будет хорошо.

– Не правда. Будет больно, – посмотрела на него со слезами и тихо всхлипнула. – Я знаю, что будет.

Только этого ему не хватало. Именно сейчас, когда они оба уже раздеты, и он в полной боевой готовности. Осталось только раздвинуть ей ножки и…

– Насть, – он навис сверху, коснулся своими губами её губ. – Через это проходят все девушки. Такова природа. Зверски насиловать тебя или избивать я не стану. Боль не будет настолько сильной, чтобы опасаться её. Ты мне веришь?

Детский сад какой-то. Это что же ей про него нарассказывали, что девчонку всю колотит? Секса боится, как конца света.

Зря он не общался с ней раньше. Нужно было всё-таки приучить к себе прежде, чем жениться. Теперь придётся всё постигать по ходу дела.

– Верю, – прошептала ему в губы, закрыла глаза – приготовилась, видимо.

Сдержав улыбку, коснулся пальцем её щеки, провёл вниз, до ключицы и туда, где маленькими ладонями она пыталась прикрыть свою шикарную грудь. Зря. Преступление это – скрывать от мужа такую красоту.

– Открой глаза, Настя, – а когда она выполнила его требование, опустил взгляд вниз. – И грудь. Я хочу видеть тебя. Мне нравится смотреть на свою жену, и ты не должна меня стесняться.

Девушка послушно убрала руки, но при этом её щеки стали пунцовыми. Самир мягко улыбнулся, опустил взгляд ниже, разглядывая тело жены.

– Какая красивая. Ножки тоже раздвинь. Хочу видеть тебя и там.

В её глазах отразился вселенский ужас.

– Нет… Не заставляй меня. Пожалуйста…

– Делай, как я сказал, – он терял терпение.

Строгого взгляда хватило, и Настя медленно распахнула перед ним ноги.

– Шире.

Какая же она красивая там. Везде. Каждый миллиметр её тела.

Дышала часто, взволнованно. Краснела и прятала взгляд, а ему и секса уже не надо, лишь бы смотреть на неё. Разглядывать вот так нагло, бесстыже и видеть, как она смущается.

Провёл ладонями по стройному телу вниз, остановился на бёдрах и, чуть приподняв её, дёрнул на себя. Девушка ахнула, испуганно вцепилась пальцами в его плечи, но тут же убрала руки, будто обожглась.

– Не бойся ко мне прикасаться. Это нормально. Я наслаждаюсь твоим телом, а ты можешь наслаждаться моим, – перехватил её ладони, положил на свою грудь. – Вот так, трогай меня. Нравится?

Её влажные от волнения пальцы робко пробежались по коже, и от этого уже можно было кончить.

– Теперь ниже, – держа девушку за запястья, опускал её руки к животу.

– Не надо, – пискнула, попытавшись вырваться, и снова зажмурилась, когда пальцами коснулась головки его члена. Плоть отреагировала на прикосновение мгновенно, почти болезненно.

Ему бы сейчас навалиться сверху и вдалбливаться в неё, пока не накроет оргазмом. Да нельзя. И от осознания этого ещё больше срывало голову.

– Возьми его в руку, – обхватив её пальцы, сжал их вокруг ствола и мысленно взвыл волком. – Не бойся, он не укусит, – усмехнулся, когда Настя попыталась вырвать руку. – Сожми. Вот так.

Задав направление, двигал её рукой и смотрел в широко распахнутые глаза, а девушка нервно кусала губы, да так сильно, что выступила капелька крови. Слизав её, Самир позволил Насте убрать руку и, придавив своим телом, впился обезумевшим, полностью лишённым человеческих эмоций поцелуем. Остались лишь звериные инстинкты. Похоть и голод.

Она мелко задрожала, но на поцелуй ответила. Робко, неумело, как слепой котёнок. И Самир потерял голову. Оторвавшись от губ, опустился к груди и жадно захватил ртом сосок. Настя испуганно дёрнулась, но рук с его плеч не убрала, даже выгнулась навстречу, запрокидывая голову. А когда пальцами коснулся её плоти, уже влажной и разгорячённой, понял, что ждать больше не может.

***

Я чувствовала, как его член упирается в мои складочки, скользит по ним, словно дразнит. Он был твёрдый, упругий и невероятно горячий, и я подалась ему навстречу. Не знаю, что руководило мной в тот момент. Может, несколько бокалов шампанского на голодный желудок, а может… Может, мне просто нравилось, когда он прикасается ко мне. Если днём это вызывало лишь отторжение, то сейчас что-то явно изменилось.

Впрочем, никто не отменял сексуальное влечение, которое я начала испытывать уже давно. Мне нравились мальчики в школе, мне нравятся красивые мужчины сейчас. Нормально в моём возрасте, и нет в этом ничего преступного. Но чтобы такая реакция на человека, которого всю жизнь боялась… Вот это странно. И возможно даже, неправильно.

– Ты готова? – прошептал мне на ухо и, не дождавшись моего ответа, надавил. Нет, не так. Ворвался. Резко и настойчиво. До жути больно. Ощущение, будто меня надвое сейчас порвёт. Оно и неудивительно… Такая штука огромная.

Заскулила, пытаясь проглотить рвущийся наружу крик, и непроизвольно сжала его коленями. Самир приподнялся, вглядываясь в моё лицо и продолжая проталкиваться внутрь.

– Потерпи. Сейчас пройдёт, – казалось бы, обычные слова утешения. А что ещё тут скажешь? Но мне действительно стало легче. Как будто и боль уже не такая сильная, и страх улетучился. В конце концов, он правильно сказал, через это проходят все, и я не слышала о случаях с летальным исходом.

Неожиданно он замер во мне, поцеловал в губы, лизнул нижнюю языком и улыбнулся.

– Ну, вот и всё. Видишь, это не так страшно?

И как только я хотела что-то сказать, толкнулся резко, сильно. Не настолько, чтобы я взвыла от боли, но от жуткого дискомфорта поморщилась. Вот же дура… Надеялась, что всё закончилось.

Очередью контролируемых, но резких движений он буквально пригвоздил меня к постели и, вытащив член, со стоном кончил прямо на истерзанную плоть, где всё жгло и болело, будто во мне побывала деревянная дубина.

Смахнув пальцами мои слезы, упал на спину рядом, привлёк к себе, укладывая на плечо, а я замерла, не смея поднять на него взгляд. Было как-то неудобно, стыдно. Наверное, алкоголь переставал действовать, а я осознала, что только что произошло.

Самир отдышался, погладил меня по спине.

– Ты прелесть. Даже слаще, чем я думал, – в его голосе уловила улыбку и усмехнулась сама. Само как-то вышло.

– И что теперь? – всё же взглянула на него и смутилась. Оказывается, всё это время он смотрел на меня.

– А что теперь? – сверкнул белыми зубами.

– Ну… Теперь? Ты, наверное, захочешь детей, да? – и, затаив дыхание, замолчала в ожидании ответа.

– А ты хочешь детей сейчас? – ответил невозмутимо.

– Честно?

Он поддел мой подбородок пальцем, заставляя снова заглянуть в его глаза.

– Со мной нужно только так.

– Ну, если честно, то не очень… Нет, я, конечно, хочу детей. Но не сейчас. Через несколько лет хотя бы… – было трудно и страшно об этом говорить, но раз уж он спрашивал меня, глупо молчать. Я действительно не готова была к подгузникам, пеленкам, распашонкам. Нет, я не чайлдфри. Вовсе нет. Но сама ещё ребёнок в душе. Да мне всего девятнадцать!

– Вот и замечательно. Пока будем наслаждаться друг другом, – словно с груди свалился невероятной тяжести камень. Еле удержалась, чтобы не смахнуть со лба пот.

– Правда? – всё же выпалила на радостях, и Самир засмеялся.

– Я современный человек. Беременная, голая на кухне – это, бесспорно, хорошо, но я бы хотел, чтобы ты продолжала развиваться, радоваться жизни. Мне будет приятней видеть рядом счастливую жену. Ты не закончила учёбу, не обрела своё дело. Я не посмею лишить тебя всего этого.

И я снова расплылась в идиотской улыбке. Может, не всё так плохо? И он не плохой? А вдруг я смогу стать счастливой с этим мужчиной?

Самир чмокнул меня в лоб, потрепал за щеку.

– Забавная.

– Забавная? Или смешная? – застеснялась, опустила глаза.

– Нет, не смешная. Ты меня радуешь. Это разные вещи.

***

Я всегда знала, что рано или поздно он женится. Самир никогда не скрывал этого. Но я даже представить себе не могла, что будет так больно. Невыносимо, адски. Будто кожу заживо сдирают, а я бьюсь в агонии, и ужас не заканчивается.

Я не должна была идти на свадьбу. Не должна была видеть это всё. Но ноги понесли сами, и прийти в себя удалось лишь тогда, когда встретилась взглядом с ней… Его молодой женой.

Не могу сказать, что ненавижу её. Совершенно очевидно, что мы не стали бы подругами, но ненавидеть… Нет. Наверное, это слишком сильное чувство, а к ней не хотелось ничего испытывать.

Она не выглядела счастливой. Скорее, потерянной и испуганной. Когда Самир брал её за руку, девушка нервно дёргалась, а я не понимала, как можно не хотеть его прикосновений. Как можно не жаждать его запаха и тепла тела. Не слышать его голоса… Это же мука.

Сбежала, как трусиха и теперь сижу с бутылкой вина, гипнотизирую телефон. И знаю, что зря, что не позвонит он. Что с ней сейчас… Но жду. И маюсь, и снова агонизирую. Медленно впадаю в кому, и снова выталкивает оттуда очередная вспышка боли.

Плачу, уронив голову на стол и умоляю его прийти или хотя бы написать сообщение, как раньше… Успокоить меня, пожелать спокойной ночи. Хоть что-нибудь, чтобы я поняла – ему не всё равно.

Но этого не происходит. У него сейчас первая брачная ночь, и я на этом празднике жизни явно лишняя. Засыпаю прямо на столе, сжимая в руке телефон. Уже догадываюсь, что теперь каждый вечер я буду проводить именно так…

ГЛАВА 6

Наматывая прядь своих волос на палец, с нескрываемым любопытством разглядывала содержимое шкафа, а Самир, облокотившись о дверцу, с улыбкой изучал её реакцию. Она вкусная. Каждый взмах её ресниц по нервам острой саблей.

– Тут не всё… – мотнула головой, смущённо улыбнулась ему.

– Не всё?

– Не хватает некоторых принадлежностей и джинс… Я

люблю носить джинсы, а их тут нет. Мне же можно носить штаны? – поджала губы, видимо, стесняясь.

– Тебе можно всё, Настенька. И в особенности то, чего желает твоя душа, – прошептал ей на ушко.

Девушка смутилась, нервно хихикнула. Ох, ты ж какая… Игривая, оказывается. Глазки вон как заблестели. Может… Да нет. Встреча скоро. Не до секса. Хотя… Медовый месяц же, по идее. Надо бы новоиспечённую жену побаловать.

– Тогда ещё колготки нужны.

– Колготки? – сдержав улыбку, привлёк к себе, сжал ладонями её груди. – А может чулки, Насть? Твои стройные ножки грешно прятать в колготках, – и тут же пожалел о сказанном, потому что щёки девушки порозовели, что и послужило новой причиной рвущей штаны эрекции.

Телефон взорвался трелью, и он рыкнул, когда пришлось оторваться от Настиных губ.

– Сладкие. Моя конфетка, – провёл по ним большим пальцем, размазывая влагу, а девушка рвано выдохнула. – Да! – ответил на звонок более эмоционально, чем требовалось, стиснул рукой её талию и притянул к себе, буквально впечатывая.

– Самир Камалович, у вас встреча в двенадцать, вы просили напомнить, – защебетала удивлённая его тоном секретарша.

– Я помню, Ольга. Спасибо, – сбросив звонок, пару минут неотрывно смотрел на девочку, а та смущалась и кусала губы.

– Не делай так, – склонился к её лицу, легонько поцеловал. – Не кусай их. И не крась. Они должны быть готовыми для поцелуя.

Анастасия кивнула, опуская взгляд, а Самир, наконец, оторвался от неё, достал кошелёк.

– Вот карта на твоё имя. Я выделил тебе водителя, он же охранник, – поймал её протестующий взгляд и, приложив палец к манящим губам, покачал головой. – Только давай без сопротивления. Ты теперь моя жена. А я бизнесмен, Насть. Не последний человек в городе и в стране. Ты должна быть в безопасности, понимаешь?

Она не хотела понимать. Но кивнула.

– Ну, если для безопасности… Ты же не думаешь, что я стану убегать? – подняла на него взгляд своих красивых глаз.

Самир беззвучно засмеялся, поцеловал её в лоб.

– Моя маленькая, наивная девочка. Неужели ты думаешь, что от такого, как я, можно сбежать? Ты моя навеки. Моя жена. Да и зачем тебе сбегать? Разве со мной плохо?

Она отрицательно мотнула головой.

– Ну, вот и отлично. Занимайся своим гардеробом, обживайся в доме. Насчёт учёбы мы договорились. Можешь выйти после медового месяца. До того времени я переведу тебя к лучшему преподавателю.

***

– Сабурова Анастасия… – прочитала вслух надпись на карте, почему-то улыбнулась. А что, красиво. Звучит, так сказать. И когда только успел оформить карту? Хотя, что для Самира является невозможным?

Наверное, я слишком предвзято относилась к нему. Не такой он и плохой. Да, его взгляд пробирал до костей и иногда он этим меня пугал. Но то всё пустое, по сравнению с его отношением. Он ведь ни разу не обидел меня, не накричал. Да, я ещё не забыла свой первый секс и до сих пор чувствовала тупую, ноющую боль между ног, но ведь так у всех. Это нормально. Не его вина, что такова у нас, женщин, природа.

Да и не всё так ужасно, как мне думалось на свадьбе. Он хорош собой. Красив даже. И отвращения никакого я не ощущала. А ещё он разрешил мне продолжать учёбу и не заставлял бросать увлечения. Это же прекрасно! Я буду жить как прежде, только рядом не будет постоянно орущего, пьяного отца и его чокнутой женушки. Я теперь свободна!

И вообще, начала думать, что смогу полюбить Самира. Может, конечно, не сразу, но пройдёт время, и, я уверена, всё наладится. Не зря же говорят, что браки по расчету самые крепкие.

Радостная и почти счастливая я умчалась за покупками. Ни минуты больше не стану сидеть взаперти. Достаточно. И так полжизни под замком, как узница.

Охранник мне не понравился с первого взгляда, но, в конце концов, он ведь не муж, чтобы нравиться. Если следующий за мной везде и всюду здоровый мужик – это единственное препятствие в жизни, то я согласна. Теперь всё будет по-другому. Теперь я буду счастлива, и никто больше не станет играть мной, как куклой. Никто не закроет меня в клетке, как зверушку.

Тогда я ещё не понимала, насколько сильно заблуждаюсь.

***

Уже два дня жила в ожидании его звонка, но телефон молчал, и я понимала, что это конец. Конец всему.

Я не смогу без него. Просто не захочу. Боль уже разрывала сердце, а я думала, что же будет, когда он скажет мне о том, что я больше ему не нужна?

Из раздумий вырвала горничная.

– Светлана Игоревна, вас Самир Камалович зовёт.

Вздрогнув от неожиданности, вскочила со стула, нервно расправила на юбке складки.

– Спасибо, Валя. Я… Сейчас. Стой, а где он? – вид у меня, должно быть, не очень, потому что горничная опасливо попятилась, будто опасалась, что я на неё наброшусь. Дожили.

– У себя в кабинете.

– А, ну да… Да. Спасибо.

Взяв в баре чашку американо, выдохнула и постучала в дверь его кабинета. Самир позволил войти, и я… застыла на пороге, как вкопанная. Рука дрогнула, кофе пролился на светлый ламинат.

Какой же он… Красивый. Не смазливый мальчик, как сейчас принято, нет. У него мужская красота, присущая кавказцам. Безумно притягательный.

Наверное, мне стало бы легче, если бы он в тот момент выглядел уставшим или неопрятным. Не таким… Сияющим и довольным, словно кот, объевшийся сметаны.

Невольно вспомнила его жену. Красавица, чего уж там. Юная, прелестная. Девственница… Вот он и счастлив. А мне выть хотелось от горя.

– Здравствуй, Света. Проходи, – наградив меня хмурым взглядом, вернулся взглядом к документам.