Тайна Моники Джонс Блэк Кэтрин

И познаете вы истину, и истина сведет вас с ума.

Олдос Хаксли

Как утверждал один незаурядный писатель, заканчивать истории трудно, ведь все должно свестись к чему-то одному, и именно поэтому концовки невыносимы. Мне же тяжело рассказать о случившемся, так как я толком не знаю, с чего все началось. Когда появилась та точка отсчета, которая втянула меня в порочный круговорот секретов городка Эмброуз. А потом я осознала, что для меня в любом случае история началась с нее, с Моники. Всегда и везде была она.

«От меня пахнет дешевым виски, а от нее проблемами. Я делаю ей двойной сухой мартини, не снимая плаща и шляпы. Играет саксофон, и под стоны блюза начинается косой дождь. Девушка не доживет до утра и будет убита на рассвете – слишком много знает, видела лишнее. Влиятельный любовник, чье имя не произносят в номерах обшарпанных мотелей, просто не сможет оставить ее в живых и прострелит красотке голову лично. Дело свалят на меня, но, когда я выйду, Чикаго окрасится в алый цвет. Гнилые полицейские, продажные свиньи судьи и просто каждый причастный к этому ублюдок – все получат свое. Черно-белый город… а пока я буду наслаждаться изгибами ее идеального тела, моля, чтобы виниловая пластинка не умолкала…»

– Он что, только что заспойлерил весь фильм? Почему в главной роли не Том Харди? Актриса так себе. И что, два часа фильма будут идти под его комментарии?

Смотреть кино в компании Эмбер всегда было невыносимо. И я не понимаю, почему в тот вечер мы решили, что будет иначе. Кажется, единственный фильм, к которому у нее не было претензий, – «Титаник».

– Это жанр нуар, – возвела глаза к потолку Кэтрин, – черно-белые тона, циничный главный герой-детектив, красотка, которую нужно спасать, перестрелки в темных подворотнях…

– Ага, – небрежно отмахнулась Эмбер, и, вскочив на ноги, встала напротив нас, закрывая обзор плазмы. – Знаете, так дальше не пойдет! – Она уперла руки в бока, и ее понесло. – Наступила последняя неделя лета, мы вот-вот окажемся в старших классах. А за три месяца ничего существенно не поменялось: нас не пустили на фест Лоллапалуза, мы не попали в тематический лагерь «Хрустальное озеро», а самое отвратительное – никто из нас не лишился девственности. Это фиаско.

– И что ты предлагаешь? – с подозрением спросила Анна.

– Вечеринку! – блестя глазами, как змея-искусительница, Эмбер показала нам свой мобильный, где социальные сети пестрели свежими постами и публикациями.

– Там собралась почти вся школа, – дрожащими от возбуждения пальцами Эмбер только и успевала листать новостную ленту, забитую отчасти провокационными фотографиями.

А там и впрямь оказалась вся тусовка старших классов. Девушки в откровенных нарядах, некоторые просто в купальниках у бассейна, кое-кто уже топлес (вот уж кого потом наверняка переведут на домашнее обучение). Парни в школьных красно-белых регби с пивом в руках или косячками между зубов. Большинство уже пьяные, и все без исключения веселые.

– Я так понимаю, это вечеринка Брайана О'Нила?

– Да. Она началась час-полтора назад, но народ уже так разошелся, что все может закончиться в любую минуту, – ныла Эмбер, остервенело что-то печатая в своем телефоне.

Мы с девочками молча переглянулись. О вечеринках Брайана О'Нила слагали легенды, попасть туда – лучшее, что может случиться перед новым учебным годом с теми, кто расстался со средней школой.

Разумеется, вечеринка у Брайана была намного ярче, нежели наш пятничный девичник с фильмом сороковых годов и распиванием запасов домашнего вина за летними сплетнями. Но родители Кэтрин, у которой мы ночевали, уехали в другой город по делам и вернуться должны под утро, а звонить спрашивать у наших смысла не было – слишком поздно.

Увидев, что мы колеблемся, Эмбер не поверила своим глазам.

– Девчонки, это же вечеринка Брайана О'Нила… считай, лето провели впустую, а дальше нас что ждет? Танцы в честь Хэллоуина в школьном спортзале и Рождество дома в свитерах с оленями?

Тут Эмбер была права. Она переехала в Эмброуз два года назад, и хоть город сразу затянул ее в свой туманный омут с запахом холодного дождя, иногда она как будто пробуждалась и доказывала нам, что посиделки в «Бетти Буп» – не единственное, чем можно себя развеселить.

Тут стоит объяснить, что собой представляет Эмброуз. Мой любимый город сиреневых закатов, за пределами которого, как иногда кажется, больше ничего не существует. А может, так оно и есть.

Эмброуз – тихий маленький городок, куда вы можете попасть, проехав Изумрудный лес на севере Сиэтла. В данном месте есть все, свойственное типичной американской глубинке: эмброузовская школа с баскетбольной командой «Адские псы» и группой поддержки «Ласки». Музыкальная школа, она каждый год находится под угрозой закрытия, и только благотворительные взносы любителя блюза и поклонника Роберта Джонсона мистера Вульфа да выпускницы данной школы мисс Блэк дают возможность держаться всему на плаву. Школьники коротают свободное время в закусочной «Бетти Буп», чьи неоновые вывески розового и синего цвета освещают мрачную заправку мистера Тони напротив, непостижимым образом делая ее еще более зловещей на вид. Ночной бар «Безумный Роджер» под покровительством все той же мисс Блэк открывает двери в полночь. Там поют под аккомпанементы рояля девушки, приезжающие в поисках лучшей судьбы. Городская библиотека, полицейский участок да больница – на этом достопримечательности Эмброуза по большому счету заканчиваются. Школьные вечеринки в честь Дня города и Рождества – вот и все культурные программы.

Зимой ученики Эмброуза катаются на санках вдоль главной аллеи, летом загорают возле Лунного озера, купаться в котором категорически запрещено: сильное течение хрустальных вод считается слишком опасным.

Было время, когда скромный городок жил за счет работы шахт в самом сердце Изумрудного леса, но теперь они заброшены и забыты. Основной доход Эмброуз получает от вишневых садов. Их продукция дает возможность производить исключительный вишневый ликер, он имеет великолепный спрос в больших городах и столицах.

Всех нас с самого раннего возраста учат тому, что ходить в вишневые сады запрещено. Любоваться с горы Влюбленных – да. Ходить меж рядов вишневых деревьев – ни в коем случае.

Много кто в юности мечтает покинуть город и отправиться в студгородок. Вот только проблема в том, что Эмброуз мало кого отпускает. Он охотнее принимает чужаков, что редки, но быстро пускают здесь корни. Все друг друга знают. Все соседи.

Утром и вечером вне зависимости от времен года город окутывает плотный молочный туман, а по ночам ярко светит луна. То и дело льют неприветливые дожди.

Эмброуз оказался идеальным местом для мрачных убийств, сомнительных несчастных случаев и таинственных исчезновений. Правда, мне только предстояло об этом узнать.

– …туда уже даже клуб «французов» явился, – простонала Эмбер, пожирая глазами экран телефона.

А вот это уже был весомый аргумент для нарушения правил.

Мы тут же дружно придвинулись к подруге поближе, чтобы убедиться в сказанном ею воочию. И в самом деле, четверо ребят улыбались с множества фото, но только один будоражил мое воображение, и поэтому все рядом с ним казались расплывчатыми пятнами. Алекс Картер – эмброузовский краш, будущая причина моих бесконечных слез, как бы приторно это ни звучало.

Я навсегда запомнила тот день, когда впервые его заметила. В те редкие апрельские дни, когда погода Эмброуза не столь капризна, город устраивает ярмарки. В воздухе витает запах жареного попкорна, дети запускают воздушных змеев и едят яблоки в карамели; взрослые, с недоверием косясь на кривляющихся клоунов, покупают билеты на аттракционы. Я как обычно пила вишневую колу, стоя с Моникой в очереди в комнату страха, мои пальцы были липкие от розовой сладкой ваты, когда я обратила внимание на светловолосую девчонку в белом платьице – ей безумно понравился большой плюшевый медведь с глазами-пуговицами. Она завороженно смотрела, как один парень, с легкостью попав из автомата по всем мишеням, забирает мягкий трофей. Алекс уже собирался уходить, когда заметил детский взгляд, обращенный на игрушку. Секунда-другая – и он с улыбкой протягивает медведя девочке. Радостно подпрыгнув, она схватила подарок, и, поблагодарив своего новоявленного героя, побежала к родителям хвастаться.

Алекс, сунув руки в карманы, довольно смотрел вслед девочке, словно был ее старшим братом. Та улыбка отпечаталась у меня в памяти навсегда.

Воспоминание вихрем пронеслось у меня в голове, даря предвкушение возможной скорой встречи. Теперь сама мысль о том, чтобы остаться дома, казалась уголовным преступлением особой тяжести.

– А как же фильм? – возмущенно воскликнула Кэтрин. – Мы что, зря его выбирали?

– Это ты его выбрала, Кэтрин, – поправила ее Анна, – знаете, а ведь там в любом случае будет Кимберли… ну, вы поняли, которая сейчас главный редактор школьной газеты. Она такого шанса не упустит – быть в самой гуще событий и сплетен…

В следующем году Кимберли выпускалась (что будет счастливым событием сродни изгнанию дьявола). Анна же грезила о месте главного редактора школы класса с пятого. По крайней мере, это была официальная версия ее неприязни к Кимберли.

– Вы же так хотели посмотреть фильм…

– Кэтрин, ты просто не оставила нам выбора, – легонько постучала по ее плечу Моника и, оценив выражение моего лица, сказала:

– Собираемся.

– Я знаю, как дойти до Брайана коротким путем, – засияв, сказала Эмбер, начав атаку на косметичку Кэтрин.

– Никто ни с кем не фотографируется. Сейчас тяжело сохранить приватность, но это в наших же интересах, – важно предупредила Анна.

– Кэтрин, найди мне что-нибудь не такое пижамистое, – попросила я, оглядывая штаны с фламинго, которые она мне выдала, так как на свою юбку я пролила вино, и теперь она, постиранная, висела на люстре. Почему-то. Но ведь это комната Кэтрин…

Пока она рассказывала о том, что О’Нилы разводят дома павлинов-альбиносов, а девочки передавали друг другу хайлайтер и чихали от французских духов мамы Кэтрин, я скептически оглядывала вещи подруги. Имея милейшую внешность, она одевалась соответственно, но если Кэтрин в бледно-розовом платье выглядела ангелом, то я напоминала жертву нападения «My Little Pony».

…Мы собрались и вышли из дома в рекордные сроки. Ветер пах ночью, скошенной еще днем травой и желанием повеселиться. Мерцающее звездами небо неумолимо затягивалось облаками. Пытаясь идти на каблуках настолько быстро, насколько это возможно, мы выдвигали догадки, не ушли ли уже «французы» с вечеринки и почему с ними нет вечной подпевалы Лили.

Клуб «французов» – группа из четверых бравых ребят, Алекса, Фреда, Питера, Дэвида, и их верной боевой подружки Лили. Старшеклассников свела любовь к руфингу – кипящий в крови адреналин, будоражащий тело и освобождающий душу, был для них смыслом жизни. Когда ребята покорили практически все возможные высоты Эмброуза, они решили не просто поднять планку, а дать миру знать о себе, и прошлым летом, полетев на каникулы во Францию, взобрались на вершину Эйфелевой башни. Когда приехал сонный парижский патруль, вызванный не верящий своим глазам дежурным, «французов» уже, как говорится, и след простыл. «France 24 the News» истерил еще на протяжении долгого времени, но так как ребята были в масках, они остались инкогнито. И только жители Эмброуза узнали своих героев: красные маски «Адских псов» выдали их.

Школьники пришли в неописуемый восторг с оттенком благоговения, прозвав отчаянную пятерку «французами», а мнения старших разделились. Небезызвестный любитель блюза мистер Вульф, он же директор школы Эмброуза, провел некое подобие воспитательной беседы, но, как позже признался Фред, это походило скорее на дружеский разговор с намеком на инструктаж по безопасности.

Родители ребят отнеслись ко всему спокойно, чего не смогла понять даже моя мама, а она возмущалась по поводу этой ситуации, когда подливала мне вино за ужином. «Французов» любили все – веселые, задорные и харизматичные, они были теми, с кем хочется дружить. Другое дело – Лили. Но, как любила повторять Моника, в семье не без урода.

Открытая и милая со своими парнями, Лили с другими не церемонилась. Питер объяснял это защитной реакцией на любые попытки дружеского сближения. Своих друзей она любила искренне, ведь никто из девчонок ее страсти к руфингу не разделял, предпочитая днями напролет сидеть в Инстаграме.

С нами «французы» при редких встречах проявляли нечто подобное дружелюбию, ведь мы тоже небезызвестные заводилы школьных и внеклассных мероприятий. Правда, как и они сами, к себе в компанию никого не пускали – исключением стала разве что Эмбер. Но такие, как она, исключение во всем и всегда.

…Благодаря тому, что Эмбер знала короткий путь, мы дошли до Брайана за пятнадцать минут, хотя музыку услышали задолго до этого.

Жилище О’Нилов скорее походило на особняк, нежели на обычный дом, в похожих обычно живут главные злодеи в фильмах или книгах. И если бы не Канье Уэст, чей голос разносился из добротных колонок во дворе, возможно, я бы так и подумала, ведь ходят слухи, что родители Брайана работают на правительство.

Двухэтажное здание возвышалось над липовыми деревьями, справа от него расположился шикарный бассейн. Тропинка начиналась от величественных черных ворот и вела к центральному входу. Минимализм, отстраненность от внешнего мира немного озадачивали, однако на тот момент все изменилось из-за бунтующих под алкоголем школьников Эмброуза. В бассейне на надувном матрасе играли в карты на раздевание, какой-то парень, находящийся прямо в воде, был одет во множество свитеров, куртку, джинсы и три шапки. Он пытался сфокусировать взгляд на картах и не проиграть. Старшеклассницы танцевали возле бассейна, распивая текилу, многие сидели в беседке, играя в «Правда или действие». Тут и там валялись синие и красные пластиковые стаканчики, какая-то компания обливалась пивом. Судя по звукам, сердце вечеринки находилось внутри дома, и мне было даже сложно вообразить, что устроили там.

– Так, давайте не разделяться и не делать глупостей, – нравоучительно изрекла я, и уже минуты через три мы сделали то и другое.

Первой откололась от компании, как ни странно, Кэтрин. Разглядев что-то у бассейна, она сделала ручкой, пообещав скоро нас догнать. Мы вошли в дом и чуть не оглохли от музыки и шума – вечеринка была в самом разгаре. Половина школы танцевала в зале под хрустальной люстрой. У крутой лестницы на второй этаж, возле столика с антиквариатом, толпились парни и девушки постарше: не обделили Брайана вниманием выпускники школы прошлых лет. В интерьере дома преобладали бордовый и белый цвета, при других обстоятельствах это наверняка угнетало, но под пьяные веселые крики казалось более или менее сносным. Хотя, может, тогда меня посетило что-то вроде предчувствия.

Моника поправила платье, верхние пуговицы угрожающе затрещали, зато бюст, которому многие могли позавидовать, стал намного лучше виден. Пролепетав что-то насчет пива, она направилась в сторону лестницы на второй этаж, где я не без удивления обнаружила одного из прошлогодних выпускников нашей школы, а теперь гордого студента того медколледжа, куда отбыли на летний семинар для первокурсников родители Кэтрин. Значит, он его решил пропустить. Эмбер, толком ничего не объясняя, но тоже пообещав скоро вернуться, была такова. Я видела еще пару раз, как она пробегала по залу и кухне, а потом, как и Анна, куда-то пропала.

Я же не знала, куда себя деть. Без девочек чувствовался дискомфорт. Его усилил внезапный удар в плечо. Обернувшись, я увидела Джона Новака, он врезался в меня, и чутье мне подсказывало, что не случайно. Но Новак, буркнув «прости», побуравил меня взглядом пару секунд и слился с толпой танцующих.

– Чего и следовало ожидать, – хохотнул кто-то сбоку.

Я по инерции повернулась на голос, и сердце пропустило пару ударов. Передо мной стоял не кто иной, как Алекс Картер.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я, и мои губы невольно растянулись в улыбке.

– Как только вы вошли пару минут назад, Джон не сводил с тебя глаз, а потом не придумал ничего лучше, чем привлечь внимание, чуть не сломав тебе ключицу, – весело пояснил Алекс. – Глупо, конечно, зато его действия заинтересовали прекрасного принца. Меня.

Мои брови в наигранном удивлении поползли вверх.

– А что же прекрасный принц не заступился за девушку?

Напустив во взгляд тумана, Алекс поник и сказал:

– У меня неважное состояние после финала «Игры престолов»… – И, улыбнувшись, добавил: – И это пару дней назад я был прекрасным принцем. Сейчас просто злой и обаятельный.

Я засмеялась, а он, подойдя поближе, сказал:

– Старшие классы, да? Я тоже впервые попал на вечеринку в конце средней школы. Меня откачивали два дня, – в его голосе звучала деланная гордость, но я не понимала, шутит он или говорит серьезно.

– Ээм… да… Мы с девочками на пороге новых открытий, как говорит Эмбер.

– Эмбер?

– Ага. Из ее уст звучит довольно подозрительно.

– Это ты с Питером мало общалась. Вот из чьих уст все звучит не только подозрительно, но и зловеще. Особенно когда он говорит не пропускать уроки и готовиться к экзаменам.

Я вновь улыбнулась, так как мне было известно, что учится Алекс очень хорошо. Возможно, не круглый отличник, как Питер или Лили, но двери университета для него открыты.

Алекс отхлебнул свое пиво. Вторую руку он держал в кармане, плечом опирался о дверной косяк. Белая футболка выгодно подчеркивала смуглую кожу, растрепанные волосы только добавляли обаяния. Я сдержала тяжелый вздох.

– А ты уже решила, куда поступать после выпуска?

– Нет. Сама идея покидать Эмброуз мне не по душе. Я бы осталась здесь.

Рука Алекса с недопитым пивом застыла на полпути к губам. Склонив голову набок, он что-то произнес, но из-за басов ASAP Rocky я ничего не услышала. Нам пришлось отойти в сторону, так как возле Алекса никого не было, а за мной на кухне пьяный выпускник разговаривал с пиццей.

– Ты первая девушка, которая не рвется из Эмброуза, – повторил он. – С твоими-то оценками надо в Вашингтонский университет… Что же ты тут собираешься делать?

Я ловила каждое его слово и удивлялась тому, насколько он красивее вблизи. Какой у него низкий, мягкий голос и такой пронзительный взгляд, когда он говорит серьезно…

– Может, буду учиться заочно. Не хочу покидать город. Конечно, мне не с чем сравнивать, я дальше Изумрудного леса нигде не была, даже моря не видела, но здесь мой дом, и лучше его места нет. Что-то здесь держит меня.

Алекс усмехнулся, и глядя на меня еще более внимательно, поставил пустую бутылку на стол и сказал:

– Прекрасно тебя понимаю.

Я сомневалась, но тут он продолжил:

– У меня такое же чувство. Не хочу уезжать из Эмброуза. Таких мест больше нет. Уж можешь мне поверить, папа по работе возил меня по всем штатам. Каждый город уникален по-своему, но, черт возьми, Эмброуз… Он словно создает атмосферу тайны, которой нет. Никто не может объяснить природу Эмброуза. Нет, я не хочу его покидать, – тут Алекс нахмурился, – уезжать, чтобы покорять новые вершины руфинга или помогать папе в бизнесе с вишневым ликером – да. Но покидать ради карьеры – нет.

Он словно озвучил мои мысли. Только красивее. Как художник рассказывал бы о любимой картине.

– Как твои родители к этому относятся?

Мотнув головой, как будто стряхивая наваждение, навеянное рассказом о городе, Алекс через мгновение пожал плечами.

– Мама однозначно хочет для меня большего. Переубеждать или настаивать на другом не станет, но для нее это важно, я же вижу. Говорит, нужно было рожать второго сына, чтобы хоть кому-то портить жизнь.

Мы засмеялись, и он спросил:

– А твоя мама что думает по поводу твоего будущего?

– Она в общих чертах знает, что я не особо рвусь из города, но мы пока не затрагивали эту тему основательно. Другое дело…

– …Моника! – подхватил Алекс.

Я в удивлении выгнула бровь.

– Вы с самого детства не разлей вода, – пожал он плечами, – а она, как я слышал, давно уже хочет уехать отсюда.

Моника и впрямь чуть ли не одержима идеей уехать из Эмброуза. Она хочет убежать то ли от равнодушных родителей, то ли от самой себя, и с каждым годом ее мечта покинуть родной город все крепнет.

– Понимаешь, – начала я с полуулыбкой, – это нас с Моникой не разлучит…

Внезапно появился Фред: душа компании клуба «французов» навалился на нас со спины. Он нацепил на себя фирменный бомбер футбольной команды «Адских псов», серые глаза смотрели мутно, но задорно, в каждой руке парень держал стаканчики с чем-то покрепче пива.

– Воркуем, голубки? – подмигнул он и, освободив нас от объятий, глотнул из каждого стакана, после чего облокотился о столешницу, пытаясь сфокусировать взгляд.

– Фред, ты что, пьян? – наивно спросила я.

– От твоей красоты, – прижав правую руку к груди, гаркнул он и облил себя чем-то смутно похожим на коньяк.

– Фред, господи, сколько ты уже выпил? – покачал головой Алекс.

– А сколько ты НЕ выпил? – грозно поинтересовался в ответ тот и, повернувшись ко мне, начал сканировать взглядом.

– Что ж, Элисон, ты выросла в симпатичную четырнадцатилетнюю девушку.

– Мне пятнадцать.

– Но! – тут Фред поднял вверх указательный палец. – Должен признать, тут без обид, твоя мама все еще самая горячая штучка из всех, кого я видел.

– Да, и она просила передать, еще раз сунешься в бар с поддельными документами, она тебя, сам знаешь, какими тряпками гнать будет аж до участка.

Не особо впечатлившись, Фред поднял стаканы, видимо, показывая, что пьет в нашу честь, и своеобразной танцевальной походкой направился в гостиную.

В ту же секунду к нам подошел высокий и худощавый парень в очках в модной оправе. Питер выглядел старше всех собравшихся, но я знала, что ему едва исполнилось восемнадцать. Он был необычайно серьезным и немного нервным. Наклонившись к уху Алекса, он негромко, – но я, сама того не желая, услышала, – сказал:

– Алекс, иди поговори с ним, это уже ни в какие ворота не лезет. Может, он хоть тебя послушает.

Тут его взгляд упал на меня, он, спохватившись, выпрямился и дружелюбно махнул рукой.

– Привет, Элисон.

– Привет, Питер.

То, что теперь разговор не сложится, я поняла сразу. Алекс после слов друга нахмурился, с мрачным видом огляделся в поисках кого-то. Наткнувшись на мой взгляд, все-таки улыбнулся и расстроенно сказал:

– Что ж, Элисон, прости, нам нужно отлучиться…

Я попыталась сохранить спокойное выражение лица, хотя на меня тут же накатила грусть – я столько еще хотела у него спросить… да и рассказать тоже.

Уловив перепад моего настроения, Алекс мягко сказал:

– Нам еще есть о чем поговорить… так что до скорого.

И, подмигнув на прощание, пошел через гостиную на второй этаж.

– Веди себя хорошо, – улыбнулся мне Питер и поспешил за другом.

Я выдохнула, поражаясь тому, как уравновешенно себя вела, учитывая, какие эмоции бушевали внутри меня. Скажи мне кто сегодня утром, что вечером я как ни в чем не бывало буду разговаривать с Алексом Картером на вечеринке, я бы подумала, что у него помутнение разума.

Не успела я прийти в себя, как рядом оказалась Моника, по лицу которой сложно было что-то понять.

– Спросить или лучше промолчать?

Моника открыла запотевшую бутылку пива и в два глотка опустошила ее наполовину – в доме было слишком душно.

– Пока я пробиралась куда надо, его и след простыл. Это будущее медицины забыло, что у него сегодня был первый семинар. Ну, тот, который родители Кэтрин проводили. И чтобы не заметили, что он не просто прогулял, а вообще уехал, его друг в срочном порядке повезет назад в студгородок. Но я успела кое-что пробить через его друзей. Помнишь Эбби, Дебби или как ее там? Он еще встречался с ней полгода, а летом они то ли расстались, то ли взяли перерыв?

Девушку звали Сьюзен, но я кивнула.

– Так вот, – продолжила Моника, сделав еще один глоток пива, – они расстались. Говорят, он переживает, впечатлительный такой…

Тут она попыталась изобразить сочувствие, но выглядела для этого слишком удовлетворенной.

– Он приедет через две недели, вот тут-то мы и…

Что нам предстояло сделать, я так и не узнала, в тот момент появилась Кэтрин, и мы с Моникой одновременно ахнули.

Минут за сорок с ней произошли разительные перемены. Ноги еле держали бренное тело, руки неуверенно жестикулировали, а глаза буквально смотрели в разных направлениях.

Она была так пьяна, что нам пришлось раза четыре переспрашивать, где она была.

– Текила! – размахивая руками перед нашими носами, пьяно промямлила она. – Меня научили пить текилу, а теперь я пришла учить вас. Где Эмбер и та, пятая… Эльза, Анна или как ее там…

И она начала шарить руками под столом. Мы с Моникой переглянулись и поняли, что нам срочно нужно домой.

– Лучше забрать ее отсюда, – пробормотала Моника, подхватив стоящую уже из последних сил подружку под локоть, – вот только в самом деле, где Эмбер и Анна?

– Попробую им дозвониться, – сказала я и не успела вытащить телефон, как к нам подошла Анна.

– Что случилось? Я слышала, Кэтрин надралась текилой… о господи!

Другой реакции мы не ожидали, Кэтрин начало уверенно клонить в правую сторону, да и весь ее вид красноречиво говорил сам за себя.

– Да-да, давай не сейчас, нужно найти Эмбер и…

Тут Моника, в подозрении сощурив глаза, выдернула у Анны что-то из переднего кармана джинсов. Серый конверт из плотной бумаги, с каким-то знаком в правом нижнем углу.

– Ты с ума сошла? – рявкнула Моника.

Анна с недостаточно, на мой взгляд, виноватым лицом выхватила конверт обратно.

– Давай не сейчас.

– Анна, – предостерегающе сказала Моника, – родители Брайана слишком серьезные люди не только в Эмброузе, чтобы воровать их почту. А вдруг там, – тут она понизила голос так, что мы еле услышали ее за музыкой в гостиной, – а вдруг там компромат – фото голого президента или ганстерский список тех, чьи тела причалят к берегу на следующей неделе?

– Если бы! – взахлеб обрадовалась Анна, но тут же принялась успокаивать Монику, – да брось ты, не держали бы они что-то сверхважное у всех на виду.

– Они ведь и не предполагали, что Брайан устроит вот это, – рукой, свободной от Кэтрин, Моника обвела дом.

Кэтрин, очнувшись и приоткрыв один глаз, заявила:

– Налейте еще текилы.

– Я, конечно, могу положить на место…

– Мы можем нормально отдохнуть или нет?

– На нас уже смотрят…

– С вами только ходить куда-то гулять.

– Где моя текила?!

Все оборвалось в единый миг. И все последующие события сплелись воедино, не давая разуму сразу осознать, что произошло.

Какой-то ужасный грохот из гостиной, крики, вопли, а потом музыка стихла и само время как будто остановилось. В доме наступила тишина, она казалась оглушительной. Так звучит мир, когда происходит необратимое.

Тревога сдавила грудь, от страшного предчувствия бросило в холодный пот. Я смотрела из кухни в гостиную, где все застыли, словно ледяные фигуры. Когда ядовитый страх достиг апогея, я решительно двинулась вперед, школьники расступались передо мной, навевая этим чувство ужаса, от которого ноги становились ватными. Я подошла к подножию лестницы, и, когда пространство передо мной освободилось, увидела у самих ступенек Эмбер, лежащую на спине с неестественно вывернутой правой ногой. Ее зелено-голубые глаза были широко открыты и смотрели в никуда.

Кажется, я так стояла над ней целую вечность, пока со второго этажа не примчались Алекс с Питером. Первый непослушными от шока пальцами деликатно обследовал Эмбер и, подняв свое лицо, напоминающее застывшую маску, сказал слова, которые, несмотря на десятки присутствующих, предназначались именно мне:

– Она мертва. Свернула шею.

Затем гробовая тишина сменилась криками, превратившись в неописуемый шум.

Мужские и женские голоса раздавались отовсюду, то становясь громче, то затихая, а для меня слышимость была такой, словно я находилась под водой. В чувство привело то, что Кэтрин внезапно стошнило на небезопасном расстоянии от ног Эмбер.

«Поломанная кукла», – в ужасе подумала я, глядя на неподвижную подругу.

– Элисон, помоги, – простонала Моника, еле удерживая Кэтрин, которая, согнувшись, держалась за живот и никак не могла прийти в себя.

Я подбежала к ним и, встретившись взглядом с Моникой, в ее огромных карих глазах увидела свое отражение.

Странное было чувство.

Вдалеке слышались сирены мчащихся к дому Брайана машин. Значит, кто-то успел вызвать полицию и скорую.

– Что случилось? Как такое произошло?

– Оступилась, вроде…

– А может, кто-то случайно столкнул?

– С ума сошли?

– Да пьяная скатилась…

Разговоры, которые я слышала, пока мы пытались привести Кэтрин в порядок, сводили с ума. Никто не мог понять, в чем дело, что привело ко всему этому, и волнение дошло до предела. У Анны пошла носом кровь, я помогала ей, пока Моника возилась с Кэтрин.

Вскоре особняк Брайана заполнили полицейские. Медики «Скорой», осмотрев Эмбер, погрузили ее тело в машину и увезли. Я пыталась не смотреть в ту сторону, пока к нам не подошли шериф Хоук и мистер Роуз, отец Эмбер. Он, казалось, постарел лет на десять с момента нашей последней встречи. Кто позвонил ему, мне до сих пор неизвестно.

– Мистер Роуз, – Кэтрин каким-то чудом сделалась трезвее всех остальных, она непроизвольно начала всхлипывать, и слезы потекли по ее бледным щекам.

Отец Эмбер поднял правую ладонь, призывая ее к спокойствию, но прежде, чем он успел что-либо сказать, к нам подошел еще один шериф, прибывший в тот день из Сиэтла по делам Эмброуза.

– Ничего необычного. Мы осмотрели тело, это просто прискорбный несчастный случай. У нас в Сиэтле такое происходит каждый уикенд. Вечеринка, алкоголь… Подростки, что с них взять. И так к ночи еле стоят на ногах, а тут даже если кто-то и зацепил… ничего не докажешь. Но я бы всех отвез в участок, задал бы пару вопросов. Для профилактики.

И был таков.

Шериф Хоук с опаской посмотрел на мистера Роуза. Тот прикрыл глаза, постоял так пару секунд и сказал:

– Вы его слышали. Девочек Эмбер я сам отвезу. И на всякий случай: я представляю их интересы.

После чего мы сели в его «Рандж Ровер» и поехали за патрульными машинами, куда рассадили всех остальных школьников.

* * *

Неизвестный автор сказал: «Со временем ты поймешь, что времени нет, но на это понадобится время».

Именно это пришло мне на ум, когда я осознала, что не помню тот промежуток времени, когда мы ехали от Брайана в участок. Вот мистер Роуз забирает нас к себе в машину, я держу белую как мел Кэтрин за руку, Моника обнимает Анну, и тут – как так? – мы уже в участке.

А там создавалось невыносимое на тот момент ощущение, будто место вечеринки просто перенесли – гвалт стоял неимоверный. Каждый что-то кому-то доказывал, все пытались друг друга перекричать. Меня терзало желание оказаться с самой собой наедине, но в то же время я боялась этого больше всего.

Шериф Хоук вызвал нас с девочками первыми. В горле стоял ком, я мысленно повторяла себе: «Оставим истерику на потом, оставим истерику на потом». Я повторяла эту фразу, словно мантру, пока мне наперерез не выскочил Алекс, позади которого маячили Питер и Фред.

– Элисон, – Алекс мягко взял меня за локоть, в его глазах читалась растерянность.

Шериф в ту же секунду окликнул нас, и я, бросив на Алекса рассеянный взгляд, поспешила за девочками.

Разговор с шерифом был сродни фиаско. Ничего не видели, не слышали, не знаем. Описание всего предшествующего событию заняло от сил минут пять. Ко всем терзающим меня эмоциям прибавилось чувство бесполезности.

Все это время мистер Роуз, скрестив руки, пустыми глазами смотрел в одну точку. Он не пропустил ни единого слова, сказанного нами, так как сам время от времени задавал наводящие вопросы, но в целом в диалоге не участвовал. Отстраненный, собранный – так он выглядел со стороны, вот только кто его знает, как он себя поведет за закрытой дверью в своем теперь пустом доме.

Когда разговор с шерифом подошел к концу, мистер Роуз закрыл лицо руками и замер так на целую минуту, явно пытаясь прийти в себя. Мы молчали, не поднимая друг на друга глаз. Наконец он встал, застегнул верхнюю пуговицу пиджака и повел нас в другой кабинет, где нам предстояло ждать родителей.

– Никуда отсюда не уходите и ни с кем не говорите, за вами скоро приедут. Элисон, твоя мама задержится дольше всех – ей нужно распорядиться касательно бара. А я еще должен присутствовать при разговоре шерифа с Дэвидом… и его друзьями. Увидимся завтра.

Он поспешно покинул кабинет. Бледные, с потекшей тушью, мы обессиленно рухнули на стулья.

Жалюзи в кабинете не были закрыты, мы могли лицезреть школьников Эмброуза в приемной участка. Они звонили родителям, держали в дрожащих руках стаканчики с кофе и, разбившись на группки, уже молча ждали своей очереди. Время для обсуждений и сплетен еще наступит, сейчас же в участок царил шок, он окутывал всех страхом с головы до ног, отбирая желание разговаривать.

– Откуда мистер Роуз знает Дэвида? – не сумела я промолчать. Тишина усиливала тревогу, которая грозилась перерасти в паническую атаку.

– Кажется, он хорошо общается с его папой… – неуверенно сказала Анна.

– А она что здесь делает? – спросила Моника, обратив наше внимание на приемную.

Туда уверенным шагом зашла Лили, высокая, фигуристая и черноволосая, она, грозно размахивая сумочкой, направилась к близняшкам Мейбл.

– Заехала за «французами», – сказала Анна, глядя, как Лили, не дослушав девочек, села на стул под доской с объявлениями и, скрестив руки на груди, угрюмо уставилась на дверь, за которой находились ее друзья. – Стань мы свидетелями… такого, ты бы тоже примчалась на помощь. Ее ведь не было на самой вечеринке.

То, что Лили не было с парнями, меня озадачило: когда это они отдельно куда-то ходили? Но не успела я развить эту мысль, как приехали родители девочек.

Неожиданно стало только хуже.

Они поначалу со слезами на глазах обнимали нас, видно, подсознательно понимая, что на месте Эмбер могла оказаться любая. Вскоре их испуг и страх переродились в негодование и злость – ослушавшись, мы, по их словам, взяли вину за случившееся на себя. И мы не могли с ними не согласиться.

Я же больше всего боялась прихода своей мамы. И не зря. Она вошла в комнату, высокая, красивая, с идеальной осанкой, в черном платье-карандаш, обвела нас тяжелым грустным взглядом и, нахмурившись, сказала:

– С тем, что случилось, вам жить всю жизнь.

Я обернулась на девочек и увидела, как Моника беззвучно плачет. От этой картины у меня перехватило дыхание, но сама я попыталась подавить слезы. Всего лишь захотела подойти к ней, но мама уже взяла меня за руку и повела к выходу. Я еще успела услышать, как родители Моники сказали, что она под домашним арестом на всю оставшуюся жизнь.

С девочками мы толком не попрощались. Анна, понурив голову, плелась за мрачной матерью, Кэтрин продолжали отчитывать с двойным рвением, узнав, что она была безобразно пьяна. Вот так мы и расстались.

Нас стало четверо.

Страницы: 12345 »»

Читать бесплатно другие книги:

В заснеженном Нью-Йорке встречаются двое: Жюльет и Сэм. Они были вместе всего несколько дней, но за ...
Вы когда-нибудь останавливались в отеле монстров? Рекомендуем! Спускаясь в подвал, вы оказываетесь н...
В прошлом Хелен стала жертвой сексуального маньяка. Ее бросало в дрожь при мысли о близости с мужчин...
Помощник Лыкова титулярный советник Азвестопуло поехал к родителям в Одессу, и там случилось несчаст...
Беспалов Юрий Федорович – профессор кафедры гражданского права ФГБОУ ВО «Российский государственный ...
Впервые на русском – новейший роман Дианы Сеттерфилд, прославленного автора «Тринадцатой сказки», пр...