Лекс Раут. Императорский ловец Суржевская Марина

Позднее я много раз пытался или снять амулет, или ослабить его силу. Но пока мне не удавалось ни то, ни другое.

Сейчас поводок ослабили, чтобы мы могли выполнить задание, но эскандор ясно обозначил сроки. Что будет, если я не успею вернуться, думать не хотелось.

Неожиданная вылазка в городок с непритязательным названием Речная Тина, меня даже порадовала. Не сбегу, так хоть развлекусь.

Дуга – гряда невысоких холмов – осталась позади, и в сумерках мы увидели огни города. Городской стены здесь не было, слишком близко к Бастиону, чтобы реально чего-то бояться. К тому же здесь не было никаких стратегических объектов или богатств, – обычный город, промышляющий торговлей и рыбной ловлей, отчего и получил свое название.

Я дернул поводья, с пригорка осматривая местность. Хмыкнул и пустил кобылу в галоп, не оглядываясь на своих спутников. Судя по звукам, они не отставали.

И вскоре утоптанный тракт сменился брусчаткой улиц, мы въехали в Речную Тину. Я повертел головой, а потом безошибочно выбрал направление. Любой бродяга вроде меня знает, что все города похожи. Построенные людьми, они в целом одинаковы. И направляя путника по главной улице, всегда показывают свою лучшую сторону – опрятные дома, торговые лавки, чайные и трактиры. Чуть дальше наверняка найдется городская площадь, а уже за ней можно увидеть истинный лик города – с отбросами, попрошайками, воняющими сточными канавами и опасными подворотнями. И единственная интрига городов – это насколько длинной окажется центральная улица.

В Речной Тине – не более двухсот шагов, но и этого мне хватило, чтобы найти приличный с виду трактир.

– Эй, ты куда это собрался, чернокнижник? – возмутился Харт.

– Изволь обращаться ко мне по рангу, ловец, – я хмыкнул, спрыгнул и кинул поводья подбежавшему мальчишку. Смерил спутников тяжелым взглядом. – Ты забыл кое-что, Флай. Это ТЫ не можешь причинить мне вред. Никто из вас. Но не я.

Лица ловцов перекосились от злости. Я лишь плечами пожал.

– Выполнять задание на пустой желудок я не собираюсь. Да и смысла нет что-то разыскивать ночью. С утра и приступим. Кто-то хочет поспорить?

Четверка переглянулась.

– Что мы должны найти?

– Предпочитаю разговаривать после ужина. Но кто не согласен, может остаться здесь, мне плевать, если честно, – отрезал я и, развернувшись, потопал к двери трактира, из-за которой выплывали аппетитные и манящие запахи. За створкой на меня сразу обрушились привычные звуки – шум, смех, выкрики, вскрики и даже нестройное пение. Зал был забит, конечно, время ужина. Я остановился на ступеньке, прикидывая, куда примостить свой зад. Но тут же ко мне бросился сам хозяин заведения, судя по традиционному зеленому фартуку трактирщиков. Я дернулся, привычно скрестил запястья. Мало ли, что у него на уме?

– Господин ловец! – лицо трактирщика чуть не треснуло от широчайшей улыбки. – Какая честь! Проходите, проходите, для ловцов Бастиона у старого Динка всегда найдется стол! Самый лучший, самый лучший стол, господин ловец! Замерзли, наверное? Денек выдался солнечным, а все равно зима… Ничего, сейчас старый Динк вас накормит… А ну брысь, – шипение относилось к вестникам, занявшим место у очага. Те молча встали с лавок и расползлись по углам.

Трактирщик смахнул со стола крошки, подал знак подавальщицам. Те забегали, вытирая стол и накрывая его скатертью.

Я хмыкнул. Однако. Быть ловцом, оказывается, не так уж и плохо. По крайней мере, встречают меня теперь радостнее. Черный мундир и подбитый лисой плащ скрывали все мои рисунки, даже шею не видно за высоким воротником-стойкой. А белые волосы аккуратно связаны в хвост и перевязаны ленточкой, так что самому противно. К тому же, в глаза ловцам стараются не смотреть, взгляды окружающих в основном цепляются за круглый амулет, поблескивающий на груди – отличительный знак Бастиона.

Я сел спиной к очагу, чтобы видеть зал. Ну и спину заодно погреть. Девчонки– подавальщицы суетились рядом, награждая меня торопливыми и многообещающими улыбками.

– Что изволит господин ловец? – одна склонилась над столом, демонстрируя вырез.

Я втянул носом воздух и чуть не застонал. Гребаная Бездна. Женщина!!! Я чувствовал ее запах, ее непередаваемый аромат молодого тела. Ну, наконец-то!

– Господин будет вкушать кролика или утку? – вернула меня к реальности девчонка. Я окинул ее оценивающим взглядом. Сойдет, но, пожалуй, чуть позже. После дня в седле действительно хотелось есть. Мои спутники показались в дверях, хмуро пересекли зал и молча уселись за стол. Я хмыкнул. Поняли, что деваться им некуда. Ну да демоны с ними.

– И кролика, и утку! Все неси. А также зелень, лепешки и печеный картофель. И кувшин хелля. Да не вздумай разбавить!

– Что вы, господин ловец, как можно? Для вас самое лучшее! – испугалась девчонка и унеслась. Но уже через минуту вернулась, таща пенный напиток.

Я окунул в кувшин палец, с наслаждением облизал. Налил себе высокую кружку и сделал глоток. Мать моя неузнанная! Великолепно!

Ловцы наградили меня презрительными взглядами.

– Нам запрещено пить на службе.

– Не пейте, – отрезал я. Глотнул хелля, чуть не застонав от удовольствия. Или здесь готовят его просто отменно, или ловцам, и правда, принесли самое лучшее. Демоны, все-таки мир несправедлив, вот за что этим светлым такие блага?

Осушив кружку почти залпом, я придвинул к себе тарелку с кроликом, тушенным в молоке, и принялся есть, заедая вкуснейшее блюдо хрустящей лепешкой. Ловцы смотрели с ненавистью, но ко мне не присоединялись. А я не уговаривал. Все мальчики взрослые, хотят пусть ходят гордые, но голодные, мне без разницы.

Харт с досадой скривился и подозвал подавальщицу.

– Принесите нам чистые тарелки, – приказал он, брезгливо морщась. – И вилки. В вашей дыре найдутся вилки?

– Нет, господин! – испуганно пролепетала девушка.

Флай демонстративно закатил глаза.

– Хорошо. Тогда просто смените тарелки. И будьте добры, вымойте руки перед тем, как прикасаться к лепешкам!

Подавальщица что-то пискнула и умчалась, я налил себе еще хелля.

– Слушай, Харт, как ты с такими манерами оказался в Бастионе? Тебе бы с дамами двора пируэты выплясывать, а не убийц да некромантов ловить.

– Не твое дело, Раут, – Флай скрипнул зубами. Девушки принесли новые порции еды, и мои спутники с аппетитом накинулись на ужин. Один Харт ел неторопливо и размеренно. Выпендрежник.

– Может, расскажешь, зачем мы здесь? – напомнил Шило, вытирая холстиной рот и косясь на мой кувшин. Я придвинул его ближе к себе. Чтобы и не косился.

– В окрестностях города зафиксирован несанкционированный выплеск силы.

– И только? Местный ловец сам не может с ним разобраться? – скривился Шило.

– Выплеск точечный, но мощный настолько, что его заметили в Бастионе. А теперь прикинь расстояние, тугодум. А местный ловец разобраться не может, он пропал. На связь не выходит, сороки вернулись ни с чем. С утра навестим его дом, посмотрим, поищем…

– Почему не сейчас? – бросил Харт.

– Потому что сейчас я собираюсь хорошенько поесть, выпить, а потом подхватить вон ту пухленькую подавальщицу и отвести ее наверх. Ну а после, если останется время – поспать. – Снова хлебнул хелля. – И на вашем месте я сделал бы то же самое. Ну, и еще сказал бы спасибо мне за то, что я, в отличие от вас, светлых, не такой убогий зануда.

За нашим столом повисла тишина. Я прямо видел, как борется в их душах искушение и долг. Бездна, жаль, некому сделать ставку на то, что победит!

Шило вновь покосился на мой кувшин. Здоровяк проводил взглядом улыбающуюся подавальщицу.

– А что, никто ж не узнает, – пробубнил он. – Раут старший, а раз он сказал…

И сник под яростным взглядом Харта. Я спрятал улыбку.

– Ну, вы как знаете, а я наелся. И обойдусь до утра без вашей компании. Надеюсь найти кого-нибудь поинтереснее. Не скучайте, зануды. Хотя – скучайте. Все равно вы больше ничего не умеете.

Я поднялся, поставил на стол кружку и двинулся в сторону стойки, где вертелась приглянувшаяся мне служаночка. Кажется, она тоже была не против чуть ближе пообщаться с ловцом, по крайней мере, улыбалась завлекательно.

Я уже почти дошел до нее, когда взгляд мой зацепился за фигуру в самом темном углу трактира. Сам не знаю, что заставило меня развернуться и подойти туда. Что-то в лице под капюшоном показалось знакомым.

Парень вскинул испуганный взгляд, когда я навис над ним.

– Что-то случилось, господин ловец?

Я уставился в его лицо. Чистое, с широко расставленными голубыми глазами, аккуратным носиком и красиво очерченным крупным ртом. Окинул взглядом тонкую фигурку, одетую в дорожный мужской костюм и высокие сапоги наездников. Волосы парня скрывал темный платок, сверху накинут капюшон. Ну да. Зима ведь.

– Так что случилось, господин ловец? – в голосе парня скользнуло чуть слышное раздражение.

Я сел напротив.

– Ты здесь одна? Не боишься?

Парень, а вернее, девушка, потому что, несомненно, это была она, опешила, а потом вспыхнула.

– Вы ошиблись, господин. Я сокольничий из Топей, и вы… Вы оскорбляете меня вашим неуместным предположением.

– Не поверишь, но я проявляю заботу. Весьма несвойственную мне, кстати. – Показал подавальщице, чтобы принесла еще хелля. Та обиженно фыркнула, но напиток притащила. – Итак? Повторю свой вопрос. Ты одна здесь?

– Я здесь один, – с нажимом протянула девушка. А я увидел и еще кое-что. На ней была иллюзия. Небольшая, какое-то искажение. Такими пользуются богатенькие дамочки, желая скрыть внешний недостаток. Может, у моей нечаянной собеседницы не вовремя выскочил прыщ на носу? Молодые красавицы любят преувеличивать размер подобных «трагедий» и несутся к местному артефактору за кулончиком искажения. Вот и у незнакомки он был, тускло поблескивал на груди.

– Слушай, давай начистоту, – я глотнул хелля. – По правде, мне плевать, почему ты прикидываешься парнем, куда едешь и зачем. В общем, если ты путешествуешь одна, то мысль не плоха. Вот только исполнение хромает. Догадался я, смогут и другие. И пристанут просто из любопытства. Так что тебе стоит придумать другую маскировку.

Она смотрела во все глаза, голубые радужки блестели, словно топазы. Красивые глаза. Запоминающиеся. Интересно было бы посмотреть на нее без артефакта искажения.

– Как вы догадались?

Я пожал плечами, не став говорить о своей инкубской сущности. Меня невозможно обмануть тряпками или иллюзией. Женщину я чувствую нутром, как источник своей пищи и сил. И кстати, сидящая напротив мне весьма нравилась. Она была юной, свежей, ее поток силы, наверняка, достаточно мощный, чтобы я насытился. Однозначно, этот вариант лучше распутных подавальщиц.

– У меня богатый опыт, – улыбнулся я.

– Вы ловец, – она вздохнула и с тоской осмотрела забитый мужиками зал. – И вы правы, конечно. Отец всегда говорил, что ловцы – единственные, кому можно верить в этом мире.

Я не стал возражать ей. Девушка сцепила тонкие пальцы.

– Я направляюсь в Кайер. Мне надо найти… одного человека. Вы могли бы мне помочь?

Я пожал плечами.

– Кайер? – помочь ей я, наверняка, мог, в столице у меня много связей. Но зачем мне это? – Почему ты путешествуешь одна? Судя по манерам и одежде, ты из родовитой семьи. Неужели отец отпустил тебя одну и без сопровождения? Да еще и… в таком виде?

– Отец умер, – голос прозвучал глухо, и я поморщился. Вот только соплей и слез мне не хватало. Возможно, стоит вернуться к подавальщице. Но девушка сразу взяла себя в руки, и голубые глаза блеснули яростной решимостью. Неплохо, у девочки есть характер. Значит, будет интереснее в постели.

– Так вы поможете мне? – с надеждой спросила девушка.

– Не знаю, – кажется, я потерял нить разговора, увлекшись своими фантазиями.        Что она там говорила? Что кого-то ищет? – У меня есть знакомые в Кайере, возможно, они подскажут. Кого ты хочешь найти?

– Я не знаю его имени… – в голосе девушки снова скользнуло отчаяние. – Но я должна найти его, понимаете? Просто обязана!

– Конечно, я понимаю. Не волнуйся, – протянул ладонь и мимолетно погладил ее руку. Кожа отличная. Нежная, бархатная, то, что надо. – Я постараюсь помочь. Сам я не могу сейчас отправиться в Кайер, к сожалению, у меня… задание, – сделал многозначительную паузу. Девушка захлопала глазами.

– Я понимаю, понимаю….

– Но я напишу письмо одному человеку в столице. Он поможет отыскать того, кто тебе нужен.

– Правда? – голубые глаза вспыхнули звездами. – О, Богиня, спасибо вам! Спасибо, господин ловец! Какая удача встретить вас здесь!

– Несомненно, удача. – Я вновь поманил пальцем подавальщицу. – Принесите горячего вина моему другу. Он устал с дороги и замерз. И побольше, с медом и корицей.

– Но я не пью… – слегка растерялась девчонка.

– Так это и не выпивка, – усмехнулся я. – Но ты дрожишь, тебе стоит согреться.

И слегка расслабиться. Но этого я говорить не стал. Девушка обхватила дрожащими пальцами широкую, исходящую паром и ароматами кружку с горячим напитком, сделала осторожный глоток.

– Вкусно… – удивленно протянула она. Я улыбался, наблюдая за ней. После нескольких глотков дрожать она перестала, на щеках появился румянец. Все-таки, вино отличное средство для расслабления. Или совращения.

– Спасибо вам, – она даже улыбнулась, глаза заблестели еще ярче. – Мне действительно очень повезло вас встретить. Знаете, мой отец… он тоже был ловцом. Одним из лучших. И очень уважаемым человеком. Его все любили… Все, понимаете? Весь наш город! – я слушал молча. Вернее, не слушал, размышляя о своем и ожидая, когда горячее вино подействует. Не чувствуя за сладостью меда крепости, девушка выпила почти всю кружку. Впрочем, утешение – тоже неплохой способ добиться своего. Я протянул руку и сжал ей ладонь. Она посмотрела удивленно, но не убрала.

– Я понимаю, – надеюсь, в моем голосе достаточно сочувствия. Провел большим пальцем, поглаживая ее пальцы. По-дружески. – Я все понимаю. Твой отец, он наверняка тебя сильно любил. Такая сильная и красивая дочь – радость для любого родителя.

– Да, – прошептала она. – Мы были очень близки. У меня никого не было, кроме него…

– Все в руках Богини, – я продолжал поглаживать ее руку, и девушка уже не дергалась, даже подвинула ладонь, чтобы мне было удобнее. – Я думаю, отец и сейчас присматривает за тобой. С небес. Ты не должна плакать.

– Вы думаете? О, наверняка это так! Возможно… возможно, это он послал вас ко мне! Конечно! Кого еще он мог направить мне в помощь?

От радости она одним глотком допила вино, икнула и покраснела.

Я улыбнулся.

– Кажется, вино оказалось слегка крепким?

– Немного, – взгляд стал затуманенным.

– И все же… почему ты одна? Разве у тебя нет прислуги? Друзей? Жениха?

– Жених? – ее язык уже слегка заплетался. – Он был. Был. А потом… После несчастья… Он… Он сказал, что не может… Что не должен… Мы отменили свадьбу. Он отменил.

– Негодяй, – я сжал ее ладонь и потянул, заставляя подняться. Мне надоело ждать. – Думаю, тебя надо уложить. Ты устала и едва стоишь на ногах.

– Действительно, – она удивленно качнулась и хихикнула. Я закинул ее руку себе на шею, обнял за талию.

– Не переживай, детка. И топай ножками, если я тебя понесу, то боюсь, меня сочтут любителем мальчиков. Хотя в целом, на это мне тоже наплевать…

– Что? Любителем мальчиков? – голубые глаза стали круглыми. – Это как?

– Я тебе потом расскажу, – хмыкнул я, ведя девушку к лестнице. На ходу кинул монету хозяину. – Мне комнату. Лучшую.

– Конечно, господин ловец, – поклонился тот и отдал мне ключ. – Третья по коридору в вашем полном распоряжении!

По ступенькам я девушку почти поднял на себе и придержал, открывая дверь означенного помещения. Девушка улыбалась и смотрела удивленно.

– Так что там с… мальчиками? – напомнила она.

Я втолкнул ее в комнату и повернул ключ в замке. Щелкнул пальцами, запаливая огонек в лампе.

– Какая любопытная. – Стащил ее капюшон, платок под ним. Вытащил заколку из волос. Каштановые, с рыжинкой, завиваются кольцами. Неплохо. – Очень любопытная. Я тебе расскажу. Или покажу… это как пойдет.

– Что вы делаете? – она встряхнулась и попыталась отстраниться.

– Раздеваю тебя, – признался я. – Ты напилась. И я просто обязан уложить тебя в постель.

– Да? – изумилась девушка.

– Угу, – подтвердил я, стаскивая с нее сапоги. Плащ полетел на пол, следом отправилась безрукавка. Очертил пальцами контур ее груди…

– Что вы делаете? – снова дернулась она.– Послушайте, я…

– Тш-ш-ш…, – положил палец ей на губы, всматриваясь в голубую бездну ее глаз. – Ты очень красивая. Ты вызываешь желание. Тебе уже говорили это?

– Раньше… – она моргнула, глядя на меня как завороженная.

– Очень, – первая пуговичка ее рубашки, у горла. У бьющейся жилки. Укусить? Повременю пока. Девушка молчит, лишь смотрит и снова слегка дрожит. Как мило. – Очень красивая. Я не видел никого красивее тебя.

– Правда?

– Да, – сколько раз я говорил эту банальность? Удивительно, каким нелепостям верят женщины. Еще одна пуговица. И еще. – Да. Никогда. Никого красивее. Ты ведь позволишь мне посмотреть на тебя?

– Только посмотреть?

– Только посмотреть.

Она неуверенно кивнула.

Я расстегнул все пуговицы. Слава Бездне, что наградила женский род наивностью и верой в слова мужчины. Раздвинул ткань, чуть ли не облизываясь. Потом осторожно развязал шнуровку ее штанов, не прерывая зрительного контакта, следя за изменениями ее взгляда. Но она пока не выглядела испуганной, лишь удивленной и смущенной. Неужели действительно верит, что человек в мундире ловца не может причинить ей вреда?

Что ж, пожалуй, я научусь извлекать пользу из своего нового положения. До тех пор, пока не найду способ вернуться к прежней жизни.

В распахнутой ткани виднелась девичья грудь, красивая, полная. Я положил руку на талию девушки, привлекая к себе.

– Ты знаешь, что я должен тебя задержать? – наклонился, провел языком по ее шее.

– За что? – она нервничала, но страхом не пахла. Хорошо.

– За преступление. – Еще одно движение языка. – Очень серьезное преступление.

– Какое?

– Ты скрываешь свою красоту. Это очень… – обхватываю ее затылок, погружая пальцы в упругие локоны, – очень опасное нарушение. Я должен наказать тебя. Прямо сейчас.

– Да?

Я несу чушь, но мне нравится. После нескольких месяцев в Бастионе я откровенно наслаждался и этой игрой, и телом девушки. Вонючие потроха, я уже был готов и сам хмелел от предвкушения, но все же хотел поиграть…

– Да. – Притянул ее к себе, обхватив затылок, и поцеловал. Губы нежные, со вкусом вина и корицы, робкий язык, неуверенно встречающийся с моим. Все же есть в неопытности какое-то очарование. Или меня всегда греет мысль, что я первый? Ну или почти. Что это тело впервые познает наслаждение или боль, то, что я ему позволю. Наверное, этот определенная форма власти, просто эгоистичное мужское желание, чтобы меня запомнили.

Впрочем, хрен с ними, с мотивами.

Девчонка хороша. Действительно хороша: стройная, но с полной упругой грудью и крепкими ягодицами. Ноги сильные, наверняка неплохая наездница. Кожа золотистая, на спине, вдоль хребта, легкий пушок. Очаровательно.

Поцелуи стали откровеннее, а руки – наглее. Я исследовал ее тело, получая истинное удовольствие от происходящего.

Только вот очнулась она как-то не вовремя.

Тряхнула головой, приходя в себя, попыталась вырваться.

– Я… подождите… что… я не уверена… я…

– Зато я уверен, – толкнул ее на кровать. – Тихо, детка. Маленьким девочкам однажды приходится взрослеть, ты знаешь?

Потянул ее за волосы, открывая шею. Примеривая к вене. Но девушка удивила. Вздохнула и вдруг обняла меня.

– Да… приходится взрослеть. Я знаю. – Она посмотрела мне в глаза, и в них почти не было хмельного блеска. – Ты можешь быть… нежным? Со мной?

Ух ты. Занятно.

– Не уверен, – честно признался я. – Я слишком тебя хочу.

Она медленно улыбнулась и прижалась ко мне всем телом.

– Хорошо.

Вот демоница! Посмотрел на ее кулон искажения. Впрочем, какая разница, как она выглядит на самом деле? Мне нравилось то, что я видел. И что чувствовал. Проложил дорожку поцелуев от ее губ до шеи, пощекотал языком. Чувствительная девочка. От моих ласк она выгнулась и застонала. Пряжка на моем ремне царапала ей кожу, я расстегнул ее одной рукой, не отвлекаясь от поцелуев. Раздеваться не стал, не думаю, что малышке стоит видеть мои рисунки. Втянул в рот один сосок, слегка прикусил, накрывая ладонью вторую грудь. Потом проложил дорожку влажных поцелуев до ее пупка, облизывая нежную кожу. Снова вернулся к шее…

Тронул ладонью холмик между ног, она вздрогнула.

– Я ведь не первый? – выдохнул ей в губы. Демоны, я нежен. Ну почти.

– Нет… Мой жених, он… я… то есть мы…

– Понял. Забудь о нем.

– Я пытаюсь… – она закусила губу, и я закрыл ей рот поцелуем. Погрузил пальцы в нежные складочки, потер, заставляя ее непроизвольно приподнять бедра и снова застонать.

– Я тебе в этом помогу…

И улыбнулся. Выбор оказался отличным, а девочка – чувствительная. Да, не невинна, но поток силы мощный, что говорит об отсутствии у нее опыта. Ее жених просто дурак, раз отказался от нее. Впрочем, ее прошлое или будущее меня не занимало, лишь настоящее. Вернее, конкретно этот момент, в котором я приподнял ее ягодицы, развел ноги и погрузился в молодое тело. Девушка ахнула, но попыталась приноровиться к моим толчкам, что становились все яростнее. Бездна! Как же я скучал по этим ощущениям, по влажной коже под моим языком, по соблазнительному телу, что давало мне силу и наслаждение. Я не мог отпустить ее, даже понимая, что неплохо бы оставить время на сон. Но девчонка оказалась такой чувствительной и отзывчивой, чутко реагировала на мои движения, откликалась на каждую ласку, даже болезненную.

Лампу я потушил, когда она принялась меня раздевать, где-то в процессе соития. Я толкался внутри нее и соображал плохо, поэтому позволил, но свет погасил. Огонек зашипел и потух, обледенев вместе с лампой. Слегка перестарался… В окне болтался узкий серп месяца, этого света мне было вполне достаточно. Девушка против темноты тоже не возражала.

Дальше – движения и рывки, ласки и тиски моих рук, ее стоны, сладкие губы, нежное тело… Хорошо. Мне уже давно не было так хорошо. Как вкуснейший деликатес после долгой голодовки. От ее силы кружилась голова, от удовольствия соития ныли мышцы. Хо-ро-шо. Последний раз мне было действительно хорошо с…

Сбился с ритма, дернулся. И на миг стало больно, уже привычно…

Проклятая Одри. На хрена я ее вспомнил. Снова задвигался – резче, сильнее, глубже, тараня нежное тело, погружаясь в похоть. Вот так… И никаких мыслей.

– Меня зовут Лира, – прошептала девушка подо мной.

– Отличное имя, – отозвался я.

Говорить ей, что койка – не повод для знакомства, не стал.

Девушка уснула – отрубилась через пару часов. То ли устала, то ли я сил много забрал. Хотя я и пытался не переусердствовать. В «самой роскошной комнате этого заведения» оказалась чаша для омовения и ведро воды, стоящее на жар-камне. Так что я с удовольствием смыл с тела следы бурной близости, вытерся холстиной. Неторопливо оделся, поглядывая на спящую девушку. Свет луны обрисовал красивое женственное тело, блеснул на кулончике, что покоился на груди.

Что-то царапнуло меня в увиденном, какая-то деталь…

Внизу заорали пьяными голосами песню, и я встряхнулся, потянулся к отстегнутым ножнам с клинками. Однако ловко девчонка меня обезоружила! Я сам далеко не сразу привык к сложному креплению из ремней, что опоясывали половину тела и правую ногу до колена, удерживая несколько клинков и метательных звезд. А девушка сняла все это в темноте, на ощупь. Интересно, ее папочка-ловец научил?

Постоял, раздумывая и застегивая ненавистные пуговицы. Ладно. Я сегодня добрый. Вытащил из своего мешка лист бумаги и стил. На столике обнаружились чернила. Я быстро написал адрес в Кайере и имя. Конечно, лучше всех девушке помог бы Армон. Уж он точно смог бы разыскать нужного ей человека. Но направлять к нему и даже вспоминать о бывшем напарнике мне не хотелось.

Отсроченное заклятие, что я произнес, все еще висело над ним, и я так и не решил, что мне сделать – нейтрализовать его или утвердить.

Что-то я сегодня слишком часто вспоминаю.

Сначала Одри, теперь Армон. Во рту появляется горечь, стоит подумать о них.

К демонам обоих.

Свернул лист и положил на столик возле кровати. Еще раз с удовольствием осмотрел раскинувшееся женское тело и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.