Стрекоза в янтаре. Книга 2. Время сражений Гэблдон Диана

Глава 32

Щедрое поле

Поле было распахано обычными рядками с глубокими бороздами между ними. Высота рядков достигала мужского колена, поэтому пахарь, прокладывая бороздку, одновременно разбрасывал семена рукой по рядкам. Такой способ был привычен для посева овса и ячменя, поэтому, казалось, не было необходимости изобретать какой-то иной при посадке картофеля.

– Тут сказано «сажать в лунку», – говорил Айен, окидывая взором бескрайнее картофельное поле, – но я думал, что рядки тоже подойдут. Но, видимо, полагается сажать в лунку для того, чтобы завязывающиеся клубни не сгнили в воде.

– Звучит убедительно, – согласился Джейми. – Судя по всему, это никак не повредит ботве. А сказано там, как выкапывать картофель?

Решив заняться выращиванием картофеля в крае, где о нем не имели ни малейшего представления, Айен, руководствуясь здравым смыслом, направил в Эдинбург письмо с просьбой выслать ему семена картофеля и руководство по посадке и сбору урожая. В ответ он получил известную книгу сэра Уолтера О’Баннона Рейли «Научное руководство по сельскому хозяйству для фермеров», где картофелю как культуре, получившей в последнее время распространение в Ирландии, была отведена небольшая глава.

Айен держал этот увесистый том под мышкой. Дженни говорила мне, что, отправляясь на картофельное поле, он всегда берет с собой эту книгу на случай, если у него возникнут по ходу дела какие-либо теоретические или практические проблемы. Вот и сейчас, держа фолиант раскрытым на левой руке, он отыскал в своем спорране очки, которыми пользовался во время чтения. Это были маленькие стеклянные кружочки в проволочной оправе, они когда-то служили еще его покойному отцу. Обычно Айен носил их на кончике носа, что делало его похожим на серьезного молодого аиста.

– «Собирать урожай следует в пору, когда появляются зимние гуси», – прочел он, затем поверх очков осмотрел картофельное поле, как бы ожидая, что вышеупомянутые гуси вот-вот замелькают среди грядок.

– Зимние гуси? – Джейми, нахмурившись, заглянул в книгу из-за плеча Айена. – Каких гусей он имеет в виду? Диких? Да они здесь гнездятся у нас круглый год. Нет, что-то не то.

Айен пожал плечами.

– Может, в Ирландии они появляются только зимой. Или, может быть, он имеет в виду каких-то ирландских гусей, а не диких?

– Нам от этого не легче, – фыркнул Джейми. – А есть в этой книге какие-нибудь действительно полезные сведения?

Вокруг нас собралась целая толпа батраков, привлеченная этим новейшим руководством по сельскому хозяйству.

– «Не следует копать картофель, если земля сырая», – торжественно цитировал Айен, игнорируя еще более громкое фырканье Джейми.

– Мм… – бормотал про себя Айен. – «Гниение картофеля, колорадский жук» – у нас тут никаких жуков, думаю, нам просто повезло… «Картофельная ботва»… о нет, здесь есть совет, что делать, если ботва вянет. «Болезни картофеля: чтобы установить диагноз, необходимо взглянуть на клубни. Семена картофеля, хранение картофеля»…

У Джейми иссякло терпение, он отошел от Айена и упер руки в бока.

– Научное руководство… – Он обвел медленным взглядом поле, поросшее буйной ярко-зеленой ботвой. – Слишком научное, чтобы понять, когда этот чертов овощ созреет…

Фергюс, который, как обычно, ходил по пятам за Джейми, оторвал взгляд от медленно ползущей у него по руке гусеницы и неожиданно спросил:

– А почему бы вам не выкопать один куст и не посмотреть, что там?

Джейми с минуту молча смотрел на Фергюса, приоткрыл рот, словно собираясь что-то сказать, но передумал. Мягко потрепал мальчика по голове и направился к вилам, стоявшим у забора.

Батраки, помогавшие сажать картофель, а после окучивавшие его под руководством Айена и в соответствии с рекомендациями сэра Уолтера, сгрудились вокруг, чтобы увидеть результаты своего труда.

Джейми выбрал самый большой и пышный куст у края поля и осторожно нацелил вилы в то место, где, по нашему единодушному мнению, должны находиться клубни. Затаив дыхание, он поставил ногу на вилы и слегка нажал. Вилы легко вошли в темную влажную почву.

Я замерла на месте. От результатов этого эксперимента зависела репутация не только сэра Уолтера О’Баннона Рейли, но и моя собственная.

По мнению Джейми и Айена, урожай ячменя в этом году был ниже обычного, хотя для Лаллиброха его было вполне достаточно. Впрочем, еще один неурожайный год мог бы привести к заметному истощению наших запасов. Лаллиброх считался относительно благополучным хозяйством, но только в сравнении с другими хозяйствами горной Шотландии. Если же эксперимент с картофелем удастся, то обитателям Лаллиброха будет гарантирована сытая жизнь по крайней мере на ближайшие два года.

Джейми еще поднажал на вилы – земля расступилась, зеленый куст ботвы пошел вверх, и мы воочию увидели щедрость земли.

Множество крупных клубней, уродившихся на одном-единственном кусте, вызвали всеобщее ликование и восторг. Айен и я опустились на колени и принялись руками выбирать клубни, оставшиеся в земле.

– Получилось! – снова и снова повторял Айен, вытаскивая из земли картофелину за картофелиной. – Вы только взгляните на нее! Видите, какая она крупная!

– Да, а вот эта! – восторженно восклицала я, отыскивая все новые и новые клубни. Некоторые из них размером превосходили сложенные вместе два моих кулака.

Через некоторое время в корзине уже лежали около десяти очень крупных картофелин, примерно двадцать пять картофелин средней величины и множество мелких – размером с мяч для гольфа.

– Как думаешь, – задумчиво вопрошал Джейми, любуясь только что обретенным нами богатством, – приступать нам к уборке урожая или пусть еще подрастет немного? Может, есть смысл подождать до холодов?

По привычке Айен полез за очками, но, вспомнив, что книга сэра Уолтера осталась по другую сторону забора, не стал водружать их себе на нос.

– Нет, думаю, не надо, – отвечал Айен. – Здесь говорится, что мелкие клубни можно использовать на следующий год для посадки, вместо семян. А у нас как раз много такой мелочи.

Он улыбнулся мне счастливой улыбкой; прядь густых каштановых волос упала на лоб; одна щека была вымазана грязью.

Жена одного из батраков склонилась над корзиной и стала внимательно рассматривать ее содержимое. Затем потрогала клубни рукой.

– Вы говорите, что их можно будет есть? – Ее лицо выражало сомнение. – Но я не понимаю, как же их смолоть в ручной мельнице, чтобы добавлять в муку для выпечки хлеба или в крупу для каши.

– Думаю, что молоть картофель, и тем более в ручной мельнице, нельзя, миссис Муррей, – вежливо заметил Джейми.

– Вы так считаете? – Женщина критически оглядела содержимое корзины. – Что же тогда с ней делать?

– Ну, вы должны будете… – начал было Джейми, но сразу умолк.

Мне показалось, а скорее всего, так оно и было на самом деле, что Джейми никогда не видел, как готовят картофель, хотя много раз ел его во Франции. Я прятала улыбку, наблюдая, как беспомощно смотрит он на покрытый землей клубень, осторожно поворачивая его в руках. У Айена был такой же растерянный вид. Что же касается сэра Уолтера, то он, несомненно, был полным профаном в области приготовления картофельных блюд.

– Картофель можно испечь, – вновь пришел на помощь Фергюс, вынырнув из-под руки Джейми. Он аппетитно облизнул губы, глядя на картофель. – Его можно положить на горячие угли и испечь. А потом есть с солью, но еще лучше с солью и маслом, если оно у вас найдется.

– Масло у нас найдется, – облегченно вздохнул Джейми.

Он бросил картофелину миссис Муррей, словно ему не терпелось поскорее избавиться от нее.

– Вы сможете ее испечь, – объяснил Джейми.

– А еще ее можно сварить, – добавила я. – Или приготовить пюре, размяв ее в горячем виде и смешав с молоком. Или пожарить на сковороде. А кроме того, ее можно порезать кусочками и положить в суп. Суп от этого станет вкуснее. Картофель – универсальный овощ.

– Об этом и в книге говорится, – радостно подтвердил Айен.

Джейми с улыбкой взглянул на меня.

– А ты мне никогда не говорила, что умеешь готовить, англичаночка.

– Я не стала бы это утверждать, но сварить картошку я, наверное, смогла бы.

– Вот и хорошо, – заключил Джейми, бросив взгляд в сторону крестьян и их жен, которые передавали клубни из рук в руки, рассматривая их весьма подозрительно.

Он громко хлопнул в ладони, желая привлечь внимание присутствующих.

– Сегодня ужинать будем здесь, в поле, – объявил он. – Том и Уилли пойдут со мной за дровами для костра. Миссис Уилли, можно воспользоваться вашим большим котлом? О, конечно же, кто-нибудь из мужчин поможет принести его сюда. А ты, Кинкейд, – Джейми повернулся к молодому парню и махнул в сторону небольшой кучки батраков, расположившихся под деревьями, – пойди и объяви всем остальным: сегодня на ужин будет картофель.

Итак, с помощью Дженни и других женщин я из десяти ведер молока, взятых после вечерней дойки, трех кур, пойманных в курятнике, и четырех дюжин крупного лука-порея, выдернутого в огороде, сварила суп и нажарила картошки для хозяина Лаллиброха и его жителей.

Солнце уже опустилось за горизонт, когда еда была готова, но небо все еще светилось отблесками пунцово-золотистых лучей, пронизывающих густую зелень сосен, растущих на высоком холме.

Когда суп был разлит по чашкам, а картошка разложена по тарелкам, среди крестьян возникла некоторая заминка, но праздничная атмосфера, созданию которой в немалой степени способствовало виски домашнего приготовления, развеяла сомнения, и вскоре все жители Лаллиброха с удовольствием поглощали неведомые доселе блюда.

– Доркас, не кажется тебе, что вкус у этой картошки немного странный? – спросила некая женщина своего соседа.

– Есть немного, – ответил он, – но хозяин съел штук шесть картофелин, и с ним пока ничего не случилось.

Мужчины и дети приняли новую пищу с восторгом, особенно после того, как по моему совету добавили в нее масло.

– Мужчины съедят и лошадиный навоз, если сдобрить его маслом, – заметила Дженни. – Что еще нужно мужчинам? Только набить живот да где-нибудь притулиться, чтобы выспаться после пьянки.

– Хорошо же ты думаешь о нас с Джейми, – поддел ее Айен.

Дженни махнула половником в сторону мужа и брата, сидящих рядом на земле:

– А вы двое вовсе и не мужчины.

Лохматые брови Айена поползли вверх, Джейми был удивлен не меньше:

– Не мужчины? Тогда кто же?

Дженни с улыбкой повернулась к ним, белые зубы блеснули в свете костра. Она погладила Айена по голове и, поцеловав в лоб, сказала:

– Вы мои сладкие.

После ужина один из мужчин запел. Другой достал деревянную флейту и стал ему аккомпанировать. Нежные звуки инструмента разносились в ночи далеко окрест. Прохладным, безветренным вечером было приятно сидеть, завернувшись в пледы и одеяла, у костра в тесном семейном кругу. После того как сварили еду, в костер подбросили веток, и он запылал ярким пламенем.

Айен пошел за очередной охапкой дров, а маленькая Мэгги забралась к матери на колени, совершенно вытеснив своего старшего брата. Через минуту послышался голос Джейми:

– Я тебя предупреждал, что окуну вот в тот чайник вверх тормашками, если ты не прекратишь. Но ты отчаянно сопротивляешься. У тебя что, муравьи в штанах? Поэтому ты не можешь посидеть спокойно?

Маленький Джейми тем временем подбежал ко мне и стал карабкаться ко мне на колени. Замечание Джейми-старшего было встречено веселым смехом, а малыш все никак не мог угомониться. Тогда Джейми вдруг подхватил племянника и, повалив на землю, затеял с ним возню. Он сорвал пучок травы и сунул его малышу за шиворот, чем вызвал необычайный восторг мальчика.

– Ну а теперь пойди и помучь немного свою тетю, – сказал Джейми, вдоволь навозившись с мальчуганом.

Маленький Джейми снова проворно вскарабкался ко мне на колени, не переставая хихикать и заигрывать с Джейми-старшим. Наконец он успокоился, насколько это возможно для шустрого четырехлетнего мальчугана. Я вытащила пучок травы у него из-за ворота рубашки.

– Как вкусно ты пахнешь, тетушка, – сказал он, упираясь мне в подбородок темноволосой кудрявой головкой.

– Спасибо, – сказала я. – Ты, наверное, проголодался?

– Да, дай мне молока.

Я придвинула к себе глиняный сосуд, заглянула в него, собираясь наполнить чашку, но молока оказалось мало, поэтому я напоила ребенка прямо из кувшина. Выпив все до последней капли, маленький Джейми вдруг сник, и я почувствовала, как тело его сделалось горячим, как это бывает перед глубоким сном в раннем детстве. Я укрыла мальчика полой своего плаща и стала медленно покачивать, стараясь попадать в ритм песни, которую распевали у костра. Моя рука ласково касалась маленьких, круглых и твердых, как мрамор, ягодиц ребенка.

– Уснул?

Очертания головы и плеч Джейми-старшего смутно вырисовывались в свете костра. Огонь поблескивал на эфесе его шпаги и отсвечивал медью в волосах.

– Да. По крайней мере, не ерзает, так и кажется, что держишь на коленях огромный окорок.

Джейми засмеялся было, но сразу смолк. Я почувствовала, как напряглась его ладонь, поглаживавшая мою руку, и ощутила тепло его тела сквозь складки пледа. Ночной ветерок развевал мои волосы; я смахнула рукой упавшую мне на лицо прядь и обнаружила, что маленький Джейми был прав: мои руки действительно пахли луком и маслом и отдавали крахмальным запахом резаной картошки. Спящий ребенок был довольно тяжелым, и вскоре у меня онемела левая нога. Я попыталась переменить позу, но вдруг услышала негромкий голос Джейми, в нем звучала нежность:

– Не двигайся, англичаночка.

Голос его звучал ласково и нежно. Я замерла на месте и сидела так до тех пор, пока он не тронул меня за плечо.

– Все в порядке, англичаночка, – сказал он, улыбаясь. – Ты такая красивая при свете костра, и волосы твои, развевающиеся на ветру, прекрасны. Мне хотелось запечатлеть этот вечер в памяти навсегда.

Я повернулась к нему, радостно улыбаясь. Ночь была темной и холодной. Вокруг было много людей, но нам казалось, что мы одни в целом мире. Нам было светло и тепло рядом друг с другом.

Глава 33

Узы братства

Фергюс из молчаливого наблюдателя постепенно превратился в полноправного члена нашего клана. Он нашел себе работу по вкусу – на конюшне, вместе с Рэбби Макнабом.

Будучи на год или два младше, Рэбби был одного с ним роста. Вскоре мальчики стали неразлучными друзьями, если не считать случаев, когда ссорились, а это происходило два-три раза в день, и тогда они были готовы убить друг друга. После того как однажды утром их ссора перешла в кулачный бой, сопровождающийся пинками, в результате чего мы лишились двух кастрюль сливок, предназначавшихся для приготовления сметаны, терпение Джейми иссякло и он решил всерьез заняться ими. С непреклонным видом схватив провинившихся за шиворот, он повел их в амбар и, я полагаю, отбросив все свои сомнения относительно целесообразности телесных наказаний, задал им хорошую трепку. Через некоторое время он вышел из амбара, сокрушенно покачивая головой и застегивая ремень, и отправился с Айеном в долину Брох-Мордха. Мальчики появились спустя несколько минут после него, понурые, но снова – неразлучные друзья.

Они и в самом деле пребывали в таком подавленном состоянии, что разрешили маленькому Джейми находиться на конюшне, пока сами занимались обыденной работой. Выглянув позже в окно, я увидела, как все трое играют во дворе в тряпичный мяч. Был холодный, морозный день, и выдыхаемый мальчишками воздух облачком поднимался вверх.

– Какой замечательный у тебя малыш, – сказала я Дженни, перебиравшей содержимое своей корзины для рукоделия в поисках пуговицы.

Она подняла голову, увидела, куда я смотрю, и улыбнулась:

– О да! Малыш Джейми – замечательный парень.

Она подошла ко мне, и мы вместе стали наблюдать за игрой ребят.

– Он – точная копия своего отца, – с гордостью заметила Дженни. – Но мне кажется, он будет гораздо шире его в плечах. И высоким, как его дядя. Видишь, какие у него ноги?

Я подумала, что Дженни права. Несмотря на то что Джейми был, в сущности, совсем маленьким – ему едва исполнилось четыре года, – у него были длинные ноги и широкие, мускулистые, хоть и по-детски, плечи. И широкая кость, как у старшего тезки.

Я наблюдала за тем, как маленький мальчик бросился к мячу, ловко схватил его и с силой швырнул в Рэбби Макнаба, чуть не угодив ему в голову. Рэбби успел отскочить в сторону, что-то сердито крикнув.

– И есть еще кое-что, что делает его похожим на дядю, – сказала я. – Мне кажется, он тоже будет левшой.

– Боже мой! – воскликнула Дженни, с тревогой вглядываясь в своего отпрыска. – Надеюсь, что это не так, но, может быть, ты и права.

Она покачала головой, вздыхая.

– Сколько мучений вытерпел бедный Джейми из-за того, что родился левшой. Все считали своим долгом отучить его от этой привычки, начиная с родителей и кончая школьным учителем, но он был упрямый как пень. Все, кроме отца Айена, – добавила она после небольшой паузы.

– Он не считал это чем-то ужасным? – полюбопытствовала я.

Мне было известно, что в прежние времена считалось, что родиться левшой в лучшем случае означает просто быть несчастливым, а в худшем – это метка дьявола. С большим трудом Джейми научился писать правой рукой, так как в школе его нещадно пороли каждый раз за попытку писать левой.

Дженни снова покачала головой; черные волосы выбились из-под чепчика.

– Нет, он был мудрым человеком, старый Джон Муррей. Он говорил, что, если Бог решил, что Джейми должен быть левшой, негоже противиться его решению и пытаться изменить свою судьбу. А как он владел мечом, наш старый Джон! Поэтому отец прислушался к его мнению и позволил Джейми учиться владеть ударом левой.

– А я думала, сражаться левой рукой Джейми научил Дугал Маккензи, – сказала я.

Мне было очень интересно узнать, как Дженни относится к своему дяде Дугалу.

Она кивнула и послюнявила кончик нити, прежде чем быстро вдеть его в ушко иглы.

– Да, так оно и было, но уже позже, когда Джейми вырос и отправился в замок Дугала. Но первым его учителем был отец Айена.

Она улыбнулась, глядя на рубашку, лежавшую у нее на коленях.

– Помню, когда они были юными, старый Джон приказывал Айену стоять справа от Джейми, чтобы суметь защитить его в бою. Айен очень серьезно относился к советам отца и считал своим долгом всегда находиться справа от Джейми. Да, действительно, старый Джон был мудрым человеком, – снова повторила она, откусывая лишнюю нить. – Долгое время никто не мог побороть их, даже мальчишки Макнабы. Джейми и Айен оба были рослыми, сильными парнями, а когда они становились рядом плечом к плечу, сокрушить их было довольно трудно, даже если численное превосходство оказывалось на стороне противника.

Она вдруг рассмеялась и заправила прядь волос за ухо.

– Понаблюдай за ними, когда они шагают вдвоем по полю. Я думаю, у них это получается неосознанно, но Джейми всегда идет слева, Айен же – справа, как бы подстраховывая его.

Дженни приподнялась, чтобы глянуть в окно, забыв о рубашке, лежавшей на коленях. Она теперь, вставая со стула, обычно поддерживала руками начавший увеличиваться живот.

– Надеюсь, на сей раз будет мальчик, – сказала она, глядя сверху вниз на своего первенца. – Левше или нет, но любому мужчине нужен брат, который может прийти на помощь в трудную минуту.

Я заметила, что Дженни задержала взгляд на картине, висевшей на стене, где совсем маленький Джейми стоял между колен своего старшего брата Уилли. Оба мальчика были курносыми и очень серьезными. Рука Уилли покровительственно покоилась на голове младшего брата.

– Джейми повезло, что у него есть Айен, – заметила я.

Дженни отвела взгляд от портрета и смахнула слезинку. Она была двумя годами старше Джейми и тремя годами младше Уилли.

– Да, ему повезло, да и мне тоже, – тихо сказала она, поднимая упавшую рубашку с пола.

Я взяла детскую рубашку, предназначенную для починки, и вывернула ее наизнанку, чтобы зашить распоровшуюся пройму. На улице было довольно холодно, но разгорячившимся в игре ребятам, да и работающим мужчинам было тепло. Окна быстро заиндевели от мороза, изолировав нас от внешнего мира. В гостиной было тепло и уютно.

– Раз уж мы заговорили о братьях, – сказала я, продолжая вдевать нитку в иголку, – то скажи мне, тебе часто приходилось видеть Дугала и Колума Маккензи в детстве?

Дженни покачала головой.

– Я никогда в глаза не видела Колума. Дугал приезжал к нам раза два и даже привозил Джейми сюда, домой, на Хогманай,[2] но я не могу считать, что знала его.

Она живо взглянула на меня, и я прочитала в ее глазах любопытство.