Притворись моей женой Лакс Айрин

– Что? Ты издеваешься? Ещё назови меня крокодильчиком!

Я хохотнула.

– Ладно, Родя, я буду называть тебя… Медвежонок. Годится?

Родион задумался.

– А есть другие варианты?

– Что? Ты ещё и выбирать будешь? Что мне первым пришло в голову, так тебя и называю! Выбирай между медвежонком и пупсёнышем!

– Медвежонок, – вздохнул Родион.

Я вопросительно посмотрела на него.

– А мне что от тебя ждать?

– Пироженка, – заулыбался Родион.

Га-а-ад! Намекает на мои прошлые пышные формы? Но Родион пояснил:

– Твои губки такие же сладкие, как десерт…

– Нет, – отрезала я.

– Ласточка? Искорка? – предложил Родион.

– Назови меня ещё зарёй или звездой, – недовольно поморщилась я.

– Либо Пироженка, либо Ласточка, – упрямо заявил Родион.

– Ласточка, – скрипнув зубами, ответила я. – А тебе не кажется, что это чересчур?

– У нас будут оригинальные прозвища! Это плюс один балл к нашей репутации, – убеждённо заявил Родион.

Пришлось поверить ему на слово. Родион ещё раз пять раз за время полёта заверил меня, что всё пройдёт как по маслу. Мне показалось, что он заверял самого себя… Потому что лёгким и безоблачным наше пребывание в Париже нельзя было назвать!

Глава 10. Родион

Мне не первый раз приходится бывать в Париже. Но сегодня я впервые так жутко нервничаю. Был бы женщиной, завернулся бы в плед и просил новую сумочку, шоколадку и на ручки. Но я же мужик: косая сажень в плечах, под два метра ростом! Поэтому вальяжной походкой выхожу из аэропорта, держа Таню за руку…

И… О, бля!.. «Красавец» Елисей стоит и держит одной рукой плакат, на котором криво от руки фломастером написано: «РОДЯ». Второй рукой он обнимает какую-то дылду-блондинку с неестественно выбеленными волосами.

«Чтоб вам провалиться», – желаю я мысленно этой парочке. А сам обнимаю Таню.

– Видишь этих двух сиамских близнецов?

– Которые златовласки? – спрашивает Таня с милой улыбкой на губах, обнимая меня в ответ.

– Они самые. Конкуренты.

Мы переглядываемся с Таней, одновременно решая: этим двоим – не жить. Меня радует наше единодушие и сплочённость. Причин переживать нет. Наверное…

– Будешь их уничтожать? – спрашивает Таня.

– Ты что? Я не настолько агрессивен. Может быть, получится их просто обыграть или выставить в невыгодном свете… Вывести на чистую воду. Уж Елисей эту шмару точно где-то купил. Причём недорого.

Едва не добавляю, что ты, Танечка, обошлась мне намно-о-о-ого дороже, но вовремя прикусываю свой язык. Как-никак я хочу этим самым языком пошалить в разных укромных местечках моей Ласточки. А если я буду им трепать всё, что попало, явно не получу ничего.

– Родя, брат! – обнимает меня Елисей и тут же переключает моё внимание на блондинку. – Знакомься, это мой котик… Ирусик.

– Мур-мур-мур, – отзывается котик и трётся носом о футболку Елисея, не забывая протянуть мне руку. Целуй, мол, холоп…

Я сжимаю её ладонь изо всех сил и трясу. И в свою очередь представляю этой парочке свою жену.

– А это моя супруга, Татьяна. Танюша, познакомься… Это Елисей и Ирусик.

– Татьяна и всё? – усмехается Елисей.

– Ласковые прозвища не для посторонних ушей, – отрезаю я. – Как бабуля поживает?

– Ждёт нас у себя, – улыбается Елисей и поигрывает ключами от автомобиля. – Я отвезу вас.

Делать ничего не остаётся. Мы идём за Елисеем. И увидев, на чём он приехал, я понял, что мы отстаём по очкам. Потому что бабуля доверила Елисею управлять одним из своих коллекционных ретро-автомобилей. Это был роскошный красный Jaguar MK2 пятьдесят девятого года. Бабуля не любила давать свои автомобили. Значит, Елисей уже успел втереться к бабуле в доверие.

Спокойствие, Родя. Ты всегда был бабушкиным любимцем. Просто она в силу возраста об этом немножко забыла, но ты обязательно ей об этом напомнишь.

До бабушкиного двухэтажного коттеджа в живописном и спокойном местечке мы ехали довольно долго. По крайней мере, мне так показалось. Хотелось как можно поскорее избавиться от общества Елисея и Ирусика, которые только и делали, что мерзко сюсюкались и хватали друг друга за коленки.

– А вы же молодожёны? – противно пропищала Ирусик. – Но ведёте себя как пенсионеры… налюбившиеся.

– Пресытившиеся, – поддакнул Елисей.

– Мы только слезли друг с друга, – неожиданно подала голос Таня, – стюардесса грозилась нас высадить… Если мы будем так часто занимать кабинку туалета.

– Высадить? – недоуменно спросила Ирусик. – Из самолёта?

– Ага… Катапультировать нас хотели! До того экипажу самолёта надоели жалобы пассажиров, которые не могли попасть по назначению…

Я поцеловал Таньку в висок: молодец, уела этих двоих! До конца поездки они заткнулись.

Ягуар, довольно урча мотором, остановился на просторном дворе бабушкиного поместья. А на крыльце двухэтажного коттеджа нас встречала сама бабуля Марта. Она выглядит как икона французского стиля с отличительными чертами славянского характера, которые, как ни крути, но просвечивают через французский шик. А эти её присказки… Короче, бабуля Марта, выражаясь сленгом подростков, просто огонь! Одни её морковно-рыжие волосы чего стоят.

– Родя, милый! – протянула ко мне руки бабуля.

Мне пришлось сильно нагнуться, чтобы обнять любимую старушенцию.

– Бабуля, ты всё молодеешь!

– Ах ты проказник! – довольно улыбнулась бабуля и ущипнула меня за щеку. – Да ты никак похудел?

– Наверное, жена плохо кормит, – вставила свои два слова Ирусик.

Мда… Может, выглядела она как особа недалёкого ума, но при этом была хитрющей в некоторых вопросах. И сейчас подгадила очень вовремя.

– Просто времени на еду не остаётся, когда любовью сыт по горло, – улыбнулась Татьяна и мягко произнесла, – moi je veux c'est aimer…

Ого! Татьяна знает французский? Судя по выражению лица бабули, ей это очень понравилось.

– О! Я так люблю эту песню! Просто обожаю! – всплеснула бабуля руками.

– Да? И я тоже очень люблю творчество Милен Фармер. Строка сама пронеслась в моей голове. Вы мне её чем-то отдалённо напоминаете… Я – Татьяна!

– Да что же мы стоим на пороге? Скорее заходите. Мария, управляющая, покажет вам ваши комнаты. Приведите себя в порядок с дороги. А потом я жду вас всех к столу.

В спальню, выделенную для нас с Татьяной, я уже вошёл в приподнятом настроении. И не смог удержаться: схватил Татьяну, сжав в объятиях, и крепко поцеловал.

Татьяна залепила мне звонкую пощёчину:

– Отстань, Родя! Сейчас некому оценивать твоё актёрское мастерство.

– Теперь у меня в ухе звенит, – пожаловался я, присев на кровати, – и щека будет красная.

– Поделом тебе, – отозвалась Таня и уселась в мягкое кресло, оглядывая интерьер комнаты. Шикарный, чего уж там. Мягкие пастельные тона, умело подобранная мебель и аксессуары. У дизайнера бабули был отменный вкус.

– Мда-а-а-а, – протянула Таня, – теперь понятно, из-за чего весь сыр-бор. Недурно!

– Боишься, что продешевила? – съязвил я, оскорблённый её пощёчиной.

– Нет. Я не жадная.

– Ха-ха…

– Заткнись, Родя. В моих руках ключи от твоего будущего благосостояния.

Я вздохнул: Таня была права. Поэтому мы должны действовать слаженно, а не пытаться ужалить друг друга.

– Я к чему веду. К тому, что всё может оказаться гораздо сложнее, чем мы могли подумать. К тому же непохожа твоя бабушка на старую маразматичку, которую можно обмануть, просто показавшись ей на глаза. Она наверняка будет спрашивать нас о прошлом, о наших отношениях.

– Придерживаемся плана. Чем ближе к правде, тем лучше. Мы знакомы со школы, но случайно встретились, когда я хотел выкупить твою блошиную лавку.

– Она не блошиная! Антикварная!

– Хорошо-хорошо… Когда я хотел купить антикварную лавку. В это время мы были в отношениях, тщетно пытались спасти брак, но чувствовали… тягу друг к другу.

– Поддались чувствам, развелись и решили соединить наши жизни?

– Ага. И в меру драматично, и не соврём! Всё пройдёт вот так! – я оттопырил большой палец.

К сожалению, всё проходило не так гладко, как нам того бы хотелось…

Глава 11. Родион

Ужин проходил в более-менее дружественной обстановке, то есть мы обменивались фразами и напоминали большую дружную семью, потому что по большей части жевали. Ну, проголодались с дороги, что поделаешь. К тому же с этой предсвадебной беготнёй мы почти ничего не ели, так что сейчас восполняли недостаток пищи в организме. Вернее, я восполнял. А Танечка клевала салатик и осторожно черпала ложкой какой-то бледный суп. Лично я его есть не стал. Там не было ни мяса, ни картошки! А воду я и из графина попить могу.

– У Тани плохой аппетит? А не беременна ли Татьяна? – заинтересовалась бабушка.

Елисей с Ирусиком аж позеленели. Они явно не додумались зайти так далеко с инсценировкой и сейчас пожалели об этом.

– Нет, нет! – запротестовала Таня. – Я не беременна!

Я сдавил её коленку под столом, мол, чего ты творишь? Промолчала бы многозначительно. Пусть каждый сам бы делал свои выводы. А в случае чего, так ты же не подтвердила их догадки, мало ли что они себе нафантазировали?

Бабуля хитро сощурилась.

– Когда я была беременна, тоже страдала отсутствием аппетита. Всегда.

– Хотелось бы познакомиться с вашими детьми, – ответила Татьяна.

За столом воцарилась тишина. Чёр-р-р-рт! Я забыл сказать Татьяне, что бабуля была беременна лишь однажды. Но у неё случился выкидыш, и больше забеременеть она не смогла. Своих детей и внуков у бабули не было, поэтому она привечала нас, двоюродных…

Елисей сокрушённо покачал головой, а Ирусик пискнула и принялась суетиться вокруг бабули.

– Ничего страшного! Роде и Танечке просто было не до обсуждения моей подноготной. У меня нет своих детей, но есть любимые двоюродные внуки, – отмахнулась бабуля.

Ужин вернулся на круги своя, и вечер проходил более-менее мирно. Мы болтали, демонстрировали наши совместные фото. Спасибо фотографу, работавшему сутки напролёт, чтобы успеть более-менее всё обработать и даже прилепить на некоторые фотографии несуществующую толпу друзей.

Всё шло просто замечательно, но Ирусик вдруг заметила:

– Хм, а причёска у Танечки везде почти одна и та же. Кое-где немного растрёпанная, но…

– Это моя любимая причёска, – безмятежно отозвалась Татьяна, – Медвежонку она очень нравится.

– Да-а-а, – подхватил я, – очень! Особенно приятно растрепать потом идеальную причёску моей Ласточки.

Ирусик склонилась над iPad, увеличивая изображение:

– И шпильки одни и те же…

– Это мои любимые шпильки, – отмахнулась Татьяна, – я очень постоянный человек.

– Миленько, – проворковала Ирусик.

– Бабуля, а мы тебе ещё не все наши фотографии показали, – чмокнул Елисей бабушку Марту в щёку и уселся на пушистый ковёр у её ног. Как самый настоящий пёс. Того и гляди развалится на спине и подставит брюхо с просьбой почесать его!

Елисей принялся демонстрировать свой фотоархив. Вынужден был признать, что он хорошо подготовился. Очень хорошо. Чёрт… Мы с Таней опять отставали на одно очко…

И как выяснилось, даже не на одно…

Потому что утром бабуля поинтересовалась за завтраком:

– Родя, вы с Таней поссорились?

– Почему? – поинтересовался я.

Мне казалось, что со стороны мы выглядели прекрасно: Таня сидела у меня на коленях и скармливала своему голодному медвежонку круассан по маленькому кусочку.

– Обычно молодожёны такие шумные, – пропищала Ирусик.

– Да-да… А у вас тишина, – поддакнул Елисей.

Бабуля разместила нас с Елисеем на втором этаже, в одном и том же крыле. Наши спальни были далеко друг от друга, но, если бы Елисей захотел подслушать нас, он бы с лёгкостью это сделал. Не удивлюсь, если он прикладывал ухо к замочной скважине или елозил со стаканом, приложенным к уху, в соседней комнате.

А слушать было нечего! Потому что Таня наотрез отказалась даже спать на одной кровати, не то что заняться сексом. Таня сама заняла кровать, а мне пришлось спать на диванчике.

– Ох, нет, я не поэтому, – махнула рукой бабуля, – просто я рано утром… Потому что начинаю немного стареть, встаю раньше других. Я толкнула дверь вашей спальни и увидела, как вы спите по отдельности.

Изумлённый «АХ!» вырвался из уст Елисея и Ирусика. Как будто спать порознь – преступление.

– Да, бабуля. Мы немного вчера повздорили, – решил не отнекиваться я, – но сейчас, как видишь, всё в полном порядке.

Я теснее прижал к себе Татьяну и потянулся к её губам за лёгким поцелуем.

– Ох… Это так романтично! Хотела прогуляться вместе со всеми вами по улочкам Парижа, но не буду вас с Танечкой сегодня донимать. Отправляйтесь гулять вдвоём. Миритесь и возвращайтесь счастливыми…

– Да, пусть погуляют сами. А мы составим тебе компанию, бабуля, – сразу же нашёлся Елисей.

Пришлось нам с Таней отправляться гулять по Парижу. Нет, гулять с Таней было приятно. И я всячески ухаживал за ней, иногда даже забывая, что мы изображаем влюблённую парочку, а не являемся ею: так сильно меня тянуло к моей Ласточке. Разумеется, мы и фотографировались, и обжимались. Я даже вырвал у неё парочку поцелуев.

– На камеру, – строго заявила Татьяна.

– Конечно! – согласился я, но воспользовался ситуацией и оторвался как следует, всласть подразнившись языком.

Таня вывернулась раскрасневшаяся:

– Родион! Мы так не договаривались!

– Да ладно… Тебе же понравилось, – отозвался я, надеясь, что вечером она будет посговорчивее. Хотя бы в рамках договорённости.

Бабуля с Елисеем вернулась почти одновременно с нами. И по их довольным рожам было понятно: день удался. А ещё Елисей всячески демонстрировал свою горячую любовь к Ирусику. Он зажимался с ней и при каждом удобном случае и вылизывал ей языком не только глотку, но и пищевод, как мне казалось. Мы срочно должны были взять реванш.

Поздно вечером мы с Таней отправились в спальню. Таня закрылась в ванной, готовясь ко сну, и как только она вернулась, я сказал ей:

– А теперь мы должны изобразить горячий секс.

Я сел на кровать и хлопнул по ней рукой, надеясь, что Таня согласится. Надежда была крошечная, но вдруг прокатит? Увы! Таня отказалась.

– Нет, Власов. Я и без того целуюсь с тобой постоянно и обнимаюсь. Я даже на коленях у тебя сижу и изображаю радость, пока ты своим стояком в меня упираешься.

– Ты что-то имеешь против стояка?

– Меня он не касается. То есть касается, когда ты им в меня упираешься. Но я стану это терпеть только на публике.

– Ладно. На секс ты не согласна. Но хотя бы постони!

– Не буду я стонать! – зашипела Танька. – Сам стони! Мы о таком не договаривались!

– Мы договаривались, чтобы ты изображала мою жену! А у жены есть супружеский долг. Изобрази, как будто ты мне отдаёшься. Сымитируй оргазм! Ну же… Ты же хоть раз имитировала оргазм.

– Я не имитирую оргазмы. У меня с этим полный порядок!

– А сейчас надо! Давай… Как ты там стонала, когда я тебя целовал? «А-а-а-а-ах, а-а-а-а-а-ах…»

– Я не так стонала! – возмутилась Таня. – Так стонут только порноактрисы!

– Вот и побудь ей немного!

– Да как ты смеешь?!

– Тебе что, тяжело?

– Я не хочу! – топнула ногой Таня

– Да за те деньги, что я тебе заплачу, могла бы и постараться! Не хочет она… Я тоже много чего не хочу, но приходится выполнять, когда вопрос касается денег. Думаешь, мои миллионы просто так мне на голову упали? Да я у папаши в конторе с последнего класса школы уже подрабатывал… Тебе всего-то надо раскрыть ротик и, нет, даже не отсосать. Всего лишь немного простонать!

Таня упрямо отрицательно мотнула головой. Я встал с кресла, расстёгивая ремень.

– Последний раз тебя спрашиваю: будешь стонать?

Глава 12. Родион

Глаза Тани расширились. Она застыла на месте. Поза была напряжённой.

– Родион, положи ремень на место. Добром это не кончится. Для тебя в первую очередь.

– Будешь стонать или нет?

– Ты просил, чтобы я изображала твою жену! Но ничего не сказал о том, какую именно. Вдруг ты меня не удовлетворяешь?

– Ну, ты и сучка, Танька!.. Сказал бы я тебе, что тебя может удовлетворить, но ты опять обидишься и будешь ныть, как маленькая.

Я сложил ремень вдвое и щёлкнул по ладони.

– А вот этим самым ремнём я тебя сейчас выпорю!

– Нет! – взвизгнула Таня и схватилась за огромную керамическую вазу.

– Поставь бабушкину вазу, дурочка… Я тебя сейчас выпорю… То есть не тебя, а ту тебя, которая отдаётся мне со всем пылом и жаром. А ты можешь и дальше корчить из себя недотрогу!

Я решительно щёлкнул рёмнем пару раз и шагнул к кровати. Таня отошла, всё так же сжимая вазу в руках и настороженно глядя на меня. А я тем временем достал телефон, тыкнул несколько раз на кнопки и подождал, пока загрузится видео.

– Что ты собираешься делать? – осторожно поинтересовалась Таня.

– Трахать тебя, судя по звукам, – огрызнулся я.

Оп! Есть контакт. Из динамика сотового телефона полились звуки: громкие женские стоны и сочные шлепки энергичного траха. Я поставил громкость на максимум.

– Этим ты никого не обманешь, – заметила Таня.

– Заткнись! – оборвал её я и начал постанывать.

Стоя у кровати, я одной рукой дёргал кровать за изголовье, ритмично вдалбливая её в стену, а второй рукой время от времени щёлкал ремнем. По той же самой стене. Ну, а что? Пусть думают, что я жарю свою жену по полной!

– Ты идио-о-о-т, – почти рыдая от смеха, простонала Таня. Даже вазу поставила на место.

– Нет, Танечка… Это ты у нас любительница отвязного и жёсткого траха со связыванием. О-о-о-о-о да! Да-а-а-а! ДА!

– И видимо во время жёсткого траха во мне открываются тайные лингвистические способности. Потому что я немецким языком никогда не владела!

Чёрт! Я так увлёкся инсценировкой и препирательствами с Таней, что не заметил, как девушка на ролике начала сочно выкрикивать что-то на гортанном немецком. Я резко нажал на паузу:

– Иди сюда, моя любимая сучка…

Ещё несколько минут ритмичных постукиваний кровати о стену и моих фальшивых стонов, громкого «О да!», и я отёр пот со лба.

– Странно только, что я молчала в итоге, – выдавила из себя Таня, вытирая слёзы.

– Ничего странного, Танечка. Я засаживал тебе член в глотку по самые гланды, – мрачно отозвался я и растянулся на кровати.

– Вон! – тут же посерьёзнела Татьяна.

– Нет. Мы должны спать вместе, – отозвался я и принялся раздеваться.

Таня хоть и старалась не смотреть на меня, но заметив, как я взялся за резинку трусов, повернулась.

– Хочешь посмотреть мой член поближе? Так надо было чуть раньше заявить о своём желании!

– Зачем ты снимаешь трусы?

– Потому что я всегда сплю голым.

– Ну, уж нет. Со мной на одной кровати ты не будешь спать голым, – возмутилась Татьяна, – спи в трусах.

– Мне в них дискомфортно спать!

– А мне, представь себе, будет неприятно!

Таня возмущённо сдёрнула одеяло и принялась скатывать его в огромный рулон, передвинула его на середину кровати и прижала верхнюю часть подушкой.

– Это моя половина, а там – твоя половина. Всё по-честному. И дверь закрой на ключ. Нечего твоей бабушке вуайеризмом заниматься!

Таня быстро шмыгнула под второе пушистое одеяло, а мне достался тоненький плед. Придётся мёрзнуть, что ли? Ничего подобного! Мёрзнуть я не собираюсь. Тем более, когда рядом лежит тёплое одеяло и не менее тёплое роскошное тело девушки. Пусть только Ласточка уснёт как следует…

Глава 13. Таня

С Родионом не соскучишься. Это же надо додуматься изображать секс так. А как он старался, вспотел! Мне даже жалко стало бедолагу. Но ещё жальче было себя, проникающуюся к нему симпатией. Это всё ни к чему хорошему не приведёт! Поскорее бы бабуля Марта переписывала своё наследство на Родиона. И можно было бы улететь обратно в Россию, забрать обещанные деньги и вернуться к привычной жизни. Без присутствия в ней шторма по имени Родион. Сумасшедшего шторма, от которого срывает крышу: всего-то девять балов по шкале Бофорта. Я, конечно, всеми конечностями держусь за своё благоразумие, даже зубами вцепилась в свою «крышу», но она всё равно выскальзывает.

Причём не только у меня. Потому что утром я просыпаюсь, будучи прижатой к твёрдому мускулистому телу Родиона. Он придавил меня своей тяжёлой рукой и перекинул через меня бедро. Но это ещё не всё. Что за ритмичные фрикции? И в мою промежность сквозь трусики он упирается своим возбуждённым членом!

Я попыталась вывернуться. Родион сонно заворчал, прижимая меня к себе ещё теснее, уткнулся носом в шею и засопел, продолжая об меня тереться. Против моей воли я чувствовала нарастающее возбуждение и от близости шикарного тела Родиона, и от его мужского запаха, и от бесстыжих движений… Но я собрала свою волю в кулак и пихнула Родиона локтем.

– Чего? – прохрипел он, отрывая голову от подушки.

– Того! Ты какого хрена тыкаешься в меня своим членом?

– Хреном-членом? – пробормотал Родион. – Выражайся яснее…

Нет, он и не думает отодвигаться. Больше не таранит мои трусики, но прижался возбуждённым горячим стволом к моей попке.

– Почему ты голый? – возмутилась я. – Мы же договаривались. Ты спишь на кровати в трусах. И на другой её половине.

– Я лунатик, – отозвался Родион.

Голос у него всё ещё был хриплый после сна, отчего по коже пробегали приятные мурашки. Чересчур приятные. Надо поскорее избавляться от этого полусонного лжемужа, держащего меня в медвежьих объятиях.

– Лунатики ходят во сне.

– А я раздеваюсь…

– И тыкаешься в меня членом!

Я кое-как вывернулась из захвата рук Родиона и встала. Он сел на кровати, взлохмаченный и жутко сексуальный. А одеяло осталось где-то в ногах, так что мне прекрасно был виден его член, подрагивающий от возбуждения.

– Конечно, – фыркнул Родион, пытаясь пригладить волосы, – у меня из-за тебя не было секса вот уже несколько дней. Я на автопилоте тебя пытался трахнуть.

Я возмущённо посмотрела на него: бесстыжий, ни капли не стесняется.

– Пора тебе включать ручное управление, пилот!

Родион откинулся на кровати и, обхватив член пальцами, невозмутимо подмигнул мне.

– Придётся. Я с таким стояком ходить не смогу. Присоединишься, пока не поздно?

– Мастурбируй в другом месте!

– Не-е-ет, мне тут нравится. Мягко, тепло, пахнет тобой… М-м-м!

Я ушла в ванную, просидев там дольше обычного, потом осторожно выглянула:

Страницы: «« 1234 »»

Читать бесплатно другие книги:

Итак, чем вам может быть интересна эта книга. Ну хотя бы тем, что она практически не повторяет уже н...
Мэт Фицджеральд, автор книг о спорте и спортивном питании, на протяжении ряда лет изучал, как питают...
Нюрнбергский международный военный трибунал быстро – и не напрасно – окрестили «процессом века». Кни...
Знаете, что общего между выбором новой квартиры, поиском спутника жизни и продажей жилья? Важно не п...
Имя Андрея Ильича Фурсова широко известно в научном мире России и за её рубежами – сегодня это, пожа...
Книга посвящена конструированию новой модели реальности, в основе которой лежит понятие нарративной ...