Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации» Катасонов Валентин

Исследования русской цивилизации

Рис.0 Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации»

Серия научных изданий и справочников, посвященных малоизученным проблемам истории и идеологии русской цивилизации:

Слово и дело национальной России

Экономика русской цивилизации

Экономическое учение славянофилов

Денежная держава антихриста

Энциклопедия черной сотни

История русского народа в XX веке

Стратегия восточных территорий

Мировоззрение славянофилов

Биосфера и кризис цивилизации

Начальная история русской цивилизации

Третий Рим против нового мирового порядка

Энциклопедия славянофилов

Русские монастыри и храмы

Русские святые и подвижники Православия

Государственно-правовой идеал славянофилов

Россия на рубежах США, Японии и Китая

Русская цивилизация: философия и литература

Россия и Польша

Славянофилы, их сподвижники и последователи

Политическая экономия национального хозяйства

Космология духа и циклы истории

Черносотенцы: жизнь и смерть за великую Россию

Синодикъ или Куликовская битва в лицах

Русская цивилизация: экологический аспект

Великие русские достижения

Русская община

Русская артель

Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации»

Русская партия в первой четверти XIX века

Славянская идеология

Экономическая теория славянофилов и современная Россия

Древнерусское летописание. Взгляд в неповторимое

Экономика Сталина

Артель и артельный человек

Древнерусская цивилизация. Наследие в слове

История как Промысл Божий

Православное понимание общества

Рис.1 Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации»

© Катасонов В. Ю., 2017

© Глазьев С. Ю., предисловие, 2017

© Платонов О. А., предисловие, 2017

© Институт русской цивилизации, 2017

© Издательский дом «Кислород», 2017

Предисловие

Институт русской цивилизации выпускает в свет четвертое дополненное издание книги русского ученого Валентина Юрьевича Катасонова «Капитализм. История и идеология денежной цивилизации». Книга эта стала выдающимся событием нашего времени. Она обобщила и суммировала главные направления русской и мировой экономической мысли. Книга произвела переворот в умах многих наших современников, соизмеримый, может быть, только со знаменитым «Капиталом» К. Маркса. Правда, в отличие от последнего, открывшего своим появлением эпоху катастроф и революций, книга Катасонова может стать одной из вех на пути выхода человечества из того тупика, куда завели его капитализм, денежная цивилизация и «идеалы» Маркса.

Капитализм – антихристианская идеология, основанная на экономическом учении Талмуда и ставшая, по определению философа А. Ф. Лосева, одной из сторон (наряду с социализмом) развертывания сатанинского духа неприятия христианской цивилизации. Главной целью жизни, согласно идеологии капитализма, является материальное преуспевание, нажива, стяжание денег и капитала любыми возможными средствами, и прежде всего за счет обмана и эксплуатации более слабых народов и членов общества.

С самого начала возникновения капитализма в конце средних веков ядром и главными носителями его идеологии были иудеи-талмудисты, ориентировавшиеся на создание общества, в котором, по учению Талмуда, будет господствовать еврейский народ, а все остальные народы мира станут служить ему и положат к его ногам все богатства Земли. Богатство – выражение избранничества. Богатый человек благословлен Богом, а все, у кого нет денег, должны служить «избранникам».

Разложение западного христианства в конце средних веков стало исходной точкой создания капиталистической идеологии и экономических средств порабощения человечества.

Талмуд учит иудея считать имущество всех неевреев «гефкер», что переводится свободная, никому не принадлежащая вещь. «Имущество всех неевреев имеет такое же значение, как если бы оно найдено было в пустыне: оно принадлежит первому, кто захватит его». В Талмуде есть постановление, по которому открытый грабеж и воровство запрещаются, но разрешается приобретать что угодно обманом или хитростью. Имущество неевреев все равно что пустыня свободная. «Если еврей эксплуатирует нееврея, то в некоторых местах запрещается входить в сношения с этим лицом во избежание подрыва первому; но в др. местах это запрещение не имеет силы: всякий еврей может давать ему деньги взаймы и обирать его, ибо имущество нееврея “гефкер” (свободное), и, кто им раньше овладеет, тому оно и принадлежит».

Отсюда следует, что все ресурсы и богатства неевреев должны принадлежать представителям «избранного народа». «По Талмуду, – писал С. С. Громека, – “Бог предал все народы в распоряжение иудеев” (Вава-Катта, 38); “весь Израиль – дети царей; оскорбляющие иудея оскорбляют самого бога” (Сихаб, 67, 1) и “подлежат смертной казни как за оскорбление величества” (Санхедрин, 58, 2); благочестивые люди др. народов, удостоенные участия в царствовании мессии, займут роль рабов у евреев (Санхедрин, 91,21, 1051). С этой точки зрения весьма, последовательно и со зверской жестокостью проведенной в Талмуде, вся собственность в мире принадлежит иудеям, и владеющие ею христиане являются только временными, “незаконными” владельцами, узурпаторами, у которых эта собственность будет конфискована иудеями рано или поздно. Когда иудеи возвысятся над всеми остальными народами, Бог отдаст иудеям все народы на окончательное истребление».

Историк иудаизма И. Лютостанский приводит примеры из старинных изданий Талмуда, который учит иудеев, что присваивать имущество гоев угодно Богу. В частности, он излагает учение Самуэля о том, что обмануть гоя не грех, и поэтому учитель сам рассказывает, как он однажды в куске железа, которое продавал гой, купил кусок золота и, условившись с гоем дать ему за это мнимое железо 4 зузи (ок. 60 коп.), дал ему всего 1 зузи; Самуэль признавал совершенно неуместным стесняться перед человеком, который не умеет сосчитать деньги и отличить золото от железа. Раввин Каган купил у одного гоя 120 бочек вина вместо 100; третий раввин продал гою пальмовое дерево и дал такое распоряжение своему слуге: «Иди и укради несколько полей, так как гой не знает в точности, сколько полей принадлежит ему».

Раввин Моисей сказал: «Если гой, производя счет, сделает ошибку, то еврей, приметив это, должен говорить, что он об этом ничего не знает». Раввин Бренц говорит: «Если евреи, набегавшись в течение недели в разные места обманывать христиан, то в шабас они вместе сходятся и, хвалясь друг перед другом своими обманами, говорят: “Нужно гоям вынимать сердца из грудей и убивать даже лучших между ними”, – конечно, если это удастся достигнуть». Раввин Моисей учит: «Евреи грешат, когда возвращают потерянные вещи отступникам и язычникам, равно и всем, которые шабаса не почитают». Раввин Раши говорит: «Кто гою возвращает потерянные вещи, тот гоя считает равным еврею». Маймонид учит: «Грешит тот, кто возвращает потерянные вещи нееврею, потому что в таком случае он увеличивает силу безбожных». Раввин Черухет прибавляет: «Если гой держит у себя залог еврея – залог, за который еврей одолжит ему деньги – и гой потеряет этот залог, и еврей его найдет, то еврей не должен возвращать гою найденный залог, потому что обязанность возвратить потерянную вещь прекратилась с того момента, как еврей нашел этот залог. Если нашедший подумал, что надо найденную вещь возвратить гою для славы имени Божия, то ему нужно сказать: “Если хочешь прославлять имя Божие, имей дело с тем, что тебе принадлежит”». Талмуд учит, что если евреи и Божественное величие – одно и то же, то само собой разумеется, что евреям принадлежит весь мир. На этом основании Талмуд ясно говорит: «Если вол, принадлежащий еврею, забодает вола, принадлежащего гою, то еврей освобождается от вины или вознаграждается за убыток», потому что Священное Писание говорит: «Явился Господь Бог, и измерил землю, и отдал гоев во власть израильтян. Так как дети Ноя не исполнили 7 заповедей, то Господь Бог отдал все их имущество израильтянам». Детьми Ноя, по учению Талмуда и раввинов, называются все народы мира в противоположность детям Авраама. Раввин Альбо учит совместно с др. раввинами, что Бог дал евреям власть над имуществом и кровью всех народов.

Совет раввинов на основе законов Талмуда дает (точнее, продает) иудеям право меропии и хазаки. Право это, известное по катальным документам XVIII–XIX вв., вытекало из самых древних воззрений иудаизма, рассматривавшего всех неевреев в качестве объекта экономической эксплуатации евреями.

Меропия, или мааруфия, есть право, в силу которого в эксплуатацию еврею, купившему его, поступает личность того нееврея, с которым он входит в сношения, сделки и т. и. Этим правом личность данного иноверца делается неотъемлемым, и притом исключительным, достоянием того еврея, который купил меропию на него, и уже ни один еврей в мире не имеет права ни ссужать этого христианина деньгами, ни исполнять его поручения, ни вообще входить с ним в какие-либо сношения.

Хазака есть право, в силу которого в эксплуатацию еврею, купившему его, поступает недвижимое имущество христианина. По этому праву имущество иноверца делается неотъемлемым, и притом исключительным, достоянием того еврея, который купил на него хазаку, и уже ни один еврей в мире не имеет права ни арендовать это имущество, ни давать ссуды под него, ни вообще входить с хозяином его в какие-либо сделки относительно этого имущества. Это право беспрерывного и исключительного воздействия на имущество иноверца кончается для данного еврея или отнятием его за проступки, или истечением срока хазаки. Смерть действительного хозяина имущества не прерывает хазаки.

В Талмуде существует открытое предубеждение к занятию земледелием. «Нет более плохого занятия, – говорится в этой иудейской книге, – как земледелие. Если кто имеет 100 сребренников в торговле, то он может ежедневно есть мясо и пить вино; если же кто употребляет 100 сребреников на земледелие, то он может есть лишь хлеб с солью». Предпочтительнее заниматься торговлей и ростовщичеством.

Чтобы достичь конечной цели, поставленной в Талмуде для иудеев, – стать хозяевами имущества гоев, – одним из лучших средств, по мнению раввинов, является ростовщичество. Согласно Талмуду, «Бог приказал давать деньги гоям взаймы, но давать их не иначе, как за проценты; следовательно, вместо оказания этим помощи, мы должны делать им вред, даже если они могут быть нам полезны». Трактат Баба Меция настаивает на необходимости давать деньги в рост и советует иудеям приучать своих детей давать деньги взаймы под проценты, «чтобы они могли с детства вкусить сладость ростовщичества и заблаговременно приучались бы им пользоваться».

Известный еврейский экономист К. Маркс, вышедший из семьи раввинов, прекрасно понимавший религию иудеев, писал: «Деньги – это ревнивый бог Израиля, пред лицом которого не должно быть никакого другого бога. Деньги низводят всех богов человека с высоты и обращают их в товар. Деньги – это всеобщая, установившаяся как нечто самостоятельное, стоимость всех вещей. Они поэтому лишили весь мир – как человеческий мир, так и природу – их собственной стоимости. Деньги – это отчужденная от человека сущность его труда и его бытия, и эта чуждая сущность повелевает человеком, и человек поклоняется ей». В еврейской религии содержится в абстрактном виде презрение к теории, искусству, истории, презрение к человеку как самоцели – это является действительной, сознательной точкой зрения денежного человека, его добродетелью. Даже отношения, связанные с продолжением рода, взаимоотношения мужчины и женщины и т. д. становятся предметом торговли! Женщина здесь – предмет купли-продажи.

«Химерическая национальность еврея есть национальность купца, вообще денежного человека».

«Какова мирская основа еврейства? – спрашивал Маркс. – Практическая потребность, своекорыстие. Каков мирской культ еврея? Торгашество. Кто его мирской бог? Деньги». Суть иудаизма, по Марксу, проявляется в эгоизме еврея, т. е. в человеческой алчности. Противостоя христианству, еврей, естественно, относится к христианскому государству «как к чему-то чуждому, противопоставляя действительной национальности свою химерическую национальность, действительному закону свой иллюзорный закон, считая себя вправе обособлять от человечества, принципиально не принимая никакого участия в историческом движении, уповая на будущее, не имеющее ничего общего с будущим всего человечества, считая себя членом еврейского народа, а еврейский народ – избранным народом». Этот народ смотрит на свою религию как на «хозяйственное дело», поскольку «хозяйственное дело» есть для него религия.

Не связанные моральными ограничениями, не стесняясь обманывать, обсчитывать, обвешивать, использовать самые нечестные приемы и безжалостно эксплуатировать др. людей, иудеи ставили себя в особое экономическое положение в отношении христиан. Для настоящего христианина погоня за наживой, накопительство, ростовщичество, мошенничество и различные виды экономических махинаций противоречили религии. Поэтому при прочих равных условиях христиане проигрывали иудеям в области экономики.

Поэтому уже в средние века евреи, используя предубеждение христиан к наживе, накопительству, ростовщичеству, захватили многие важнейшие позиции в торговле и промышленности Европы. Занимаясь торговлей, ростовщичеством и эксплуатируя простой народ, они накопили огромные богатства, что позволило им стать самым богатым слоем средневекового общества. Главным предметом внимания еврейских купцов была работорговля. Рабы приобретались главным образом в славянских землях, откуда они вывозились в Испанию и страны Востока. На смежных границах германских и славянских земель, в Мейсене, Магдебурге, Праге, были образованы еврейские поселения, постоянно занимавшиеся работорговлей. В Испании еврейские купцы организовывали охоту на андалузских девушек, продавая их в рабство в гаремы Востока. Невольничьи рынки в Крыму обслуживались, как правило, евреями. С открытием Америки и проникновением в глубь Африки именно евреи стали поставщиками черных рабов в Новый Свет.

От торговых операций евреи переходили к денежным, ссудо-залоговым и ростовщичеству, а часто совмещали это. Уже с XV в. образуются крупнейшие еврейские состояния.

Накопленный торговый капитал богатые евреи преобразовывают в финансовый. Этот капитал получил название «паразитического», поскольку наживался не честным, а мошенническим путем. Он-то и стал главной движущей силой французской революции, о чем поведал ее историк и очевидец английский философ

Э. Бэрк. Отодвинув родовую знать на задворки реальной власти, на авансцену социально-экономической жизни вышли еврейские банкиры, предприниматели, торгаши. Многие из них составили «новую знать» с титулами баронов, графов, виконтов и т. п. С Францией разделили такую же «честь» Бельгия, Голландия, Австрия. В «еврейский клуб» вступила и владычица морей Великобритания.

Судьбу Европы с начала XIX в. стали определять «дома» еврейских ростовщиков, превратившихся в банкиров. Финансовую элиту Европы составили «дома» Ротшильдов. Основатель семейства Меир Ротшильд был придворным банкиром курфюрста Вильгельма I. Когда Вильгельм в 1806 бежал от французов, Ротшильд бросил накопленные курфюрстом денежные средства на расширение финансовых махинаций и спекуляций.

Вскоре Европа получила 5 некоронованных королей. Ими стали братья Ротшильды: Ансельм, Соломон, Натан-Меир, Карл и Джеймс. Ансельм повелевал из Франкфурта-на-Майне, Соломон – из Вены, Натан-Меир – из Лондона, Карл – из Неаполя, Джеймс – из Парижа. Без советов и рекомендаций этого семейства не предпринималась ни одна крупная государственная акция, не формировалось ни одно правительство.

Аккумулируя в своих «домах» огромный капитал, Ротшильды не только создали биржу, но и интернационализировали ее деятельность. Повязанные родовыми и денежными узами, финансовые «дома» подчинили своему контролю множество промышленных предприятий, страховых компаний, железных дорог.

Новым элементом, который внесли в хозяйственную жизнь евреи-талмудисты, было создание механизма контроля экономики со стороны банка, а затем биржи, находившихся в руках еврейских дельцов. Этот процесс В. Зомбарт назвал «обир-жевлением» народного хозяйства. Спекулятивным инструментом биржи стали ценные бумаги – векселя, акции, банкноты, облигации, которые служили орудием немыслимых манипуляций со стороны еврейских финансовых спекулянтов. Стоимость реального продукта, созданного тружеником, деформируется и искажается так, чтобы с каждой единицы товара обеспечивалась прибыль банкиру или биржевику, не обязательно еврейскому, но действующему по правилам иудейских хозяйственных законов, сформулированных в Талмуде.

Контролируя потоки денежных средств с помощью банков и биржи, иудейские коммерсанты стали влиятельными посредниками международной торговли, в крупных размерах употребляя способ перевода денег посредством векселя.

«Начало современной биржевой спекуляции, – писал В. Зомбарт, – мы должны искать… в XVII в. в Амстердаме. Спекуляция акциями фондов выросла, как это можно с достаточной ясностью проследить, на акциях Ост-индийской компании… Спекуляция акциями так широко распространилась и так усердно практиковалась, что общественная власть почуяла в ней зло, которое необходимо было устранить законодательным путем… среди прочих участников спекуляции евреи сыграли выдающуюся роль».

Кроме Амстердама, крупнейшие еврейские финансовые спекулянты сосредоточились в Лондоне и во Франкфурте-на-Майне. В последнем, – писал тот же Зомбарт, – евреи к концу XVII в. захватили занятие маклерством, а затем завоевали профессиональную фондовую торговлю.

Важным орудием капиталистической экономики стали банкноты, выпускаемые банками без соответствующего обеспечения золотом или государственными обязательствами. Начиная с XV в. банкиры сколотили целые состояния на торговле подобными банкнотами. Посредством операций с этими банкнотами разорялись представители дворянских фамилий и национальной элиты Европы. В 1421 г. Сенат Венеции законодательно запретил торговлю подобными банковскими обязательствами. Однако запрет длился недолго. Еврейские богачи подкупили власти Венеции, и закон был отменен.

Обогащению еврейских банкиров способствовали спекуляции финансовыми обязательствами христианских государств. Европейские государи нередко обращались к еврейским дельцам за займами, которые возвращали с ростовщическими процентами. Постепенно еврейские банкиры прибирали к своим рукам государственные финансы многих европейских стран.

Евреи из откупщиков налогов, арендаторов предприятий и казенных имений превращаются в государственных банкиров и финансовых советников государств.

Под влиянием капиталистической экономики личное достоинство человека превращалось в меновую стоимость, в товар. Вместо духовной свободы, дарованной людям Новым Заветом, капитализм нес «бессовестную свободу торговли». Как писал еврейский философ Моисей Гесс, «деньги – это отчужденное богатство человека, добытое им в торгашеской деятельности. Деньги – это количественное выражение стоимости человека, клеймо нашего закабаления, печать позора нашего пресмыкательства. Деньги – это коагулируемая (свертываемая) кровь и пот тех, кто по рыночным ценам торгует своей неотчуждаемой собственностью, своим богатством, своей жизненной деятельностью ради накопления того, что называется капиталом. И все это напоминает ненасытность каннибала».

«Деньги – это бог нашего времени, а Ротшильд – его пророк!» – вторил Гессу еврейский поэт Генрих Гейне. Все семейство Ротшильдов, как спрут опутавшее долговыми обязательствами властные и производительные структуры Европы, представлялось поэту «подлинными революционерами». А барона М. Ротшильда он именовал «Нероном финансов», вспоминая, как римский Нерон «уничтожал» привилегии патрициев ради создания «новой демократии».

Создавая экономику на антихристианских основах Талмуда, капиталисты не только присваивали денежную власть. Через капитализм деньги становились мировой властью, средством контроля над христианскими народами. Авантюристический дух капиталистической экономики, перешагнув границы еврейства, стал разлагать самих христиан. И по меткому выражению К. Маркса, «с помощью денег евреи настолько освободили себя, насколько христиане стали евреями».

В начале XX в. немецкий социолог Макс Вебер пытался объяснить природу капитализма с помощью т. н. протестантской этики. Он утверждал, что капитализм мог возникнуть только на Западе вследствие распространения здесь протестантизма и особенно кальвинизма, «хозяйственная этика которого наиболее соответствует духу капитализма». Сделав такой вывод, Вебер не утруждал себя анализом природы самого протестантизма, который по своей сути является иудаи-зированной формой западного христианства. По протестантской этике, в полном соответствии с экономическим учением Талмуда богатство является выражением божьего благословения, а бедность – наказанием Божьим. Богатство, каким бы путем оно ни было получено, свидетельствует о «Божьем избранничестве», а бедняки должны служить «Божьим избранникам».

В XIX–XX вв. капитализм стал господствующей идеологией западного мира, практически полностью вытеснив христианское мировоззрение. Погоня за материальным успехом и комфортом, стяжание денег и капитала стала главным жизненным приоритетом западного человека, превратившись в настоящую гонку потребления. Развитие капитализма в рамках западного мира во 2-й пол. XX в. переросло в т. и. глобализацию – установление господства капиталистических ценностей во всем мире.

Раскрывая разрушительные основы капитализма, книга В. Ю. Катасонова подводит читателя к мысли, что денежная цивилизация завела человечество в тупик, из которого возможен только один выход – возврат к национальной экономике и уничтожение диктата мировых банкиров.

Исследования, проводимые учеными-экономистами, сотрудничающими с Институтом русской цивилизации, основываются на том, что к началу XX века в России сложился уникальный экономический механизм, обеспечивающий население страны всем необходимым и почти полностью независимый от других стран. Сформировалась система замкнутого самодовлеющего хозяйства, главными чертами которого были самодостаточность и самоудовлетворенность. Хозяйственная деятельность для русских людей была частью богатой духовной жизни.

Для понимания внутренней самодостаточности и уникальности русского хозяйственного механизма следует отказаться от западных стереотипов оценки экономических систем и признать, что наряду с западной моделью развития, ориентированной на учение Талмуда, существуют и другие системы экономики, функционирующие по своим внутренним, присущим только им законам. Исследования, проведенные в последние десятилетия в России и за рубежом, аргументированно доказывают, что экономический успех любой страны зависит от того, чтобы не было противоречия между национальными традициями страны и ее экономической практикой. Национальные традиции могут либо способствовать экономическому успеху нации, либо, если они не учитываются, вести ее к застою. В первом случае они выступают надежной опорой национальному правительству, предпринимателям и профсоюзам в их мировой конкурентной борьбе. Эффективность национальных традиций как мобилизующей общественной силы носят исторический характер и по-разному проявляются в разные эпохи.

Западную модель экономики можно условно назвать антихристианской, индивидуалистической. Своим существованием она опровергала ценности Нового Завета и была основана на жесткой конкуренции, индивидуализме и эгоизме в проявлении жизненных интересов («каждый сам за себя»), отлаженной иерархо-бюрократической организации, необходимой в условиях острой конкурентной борьбы. Эффективный и качественный труд мотивировался в ней преимущественно материальными интересами. Возникла она под влиянием еврейских ростовщиков и предпринимателей в густонаселенных странах в условиях крайнего дефицита экономических ресурсов, но как самобытный тип определилась лишь с эпохи открытия Америки и колониальных захватов, во главе которых стояли преимущественно иудеи. Первоначальное экономическое накопление в рамках этой системы было осуществлено за счет колониального ограбления целых народов, безжалостной работорговли и бесплатного или почти бесплатного использования ресурсов захваченных территорий.

На иных началах строились хозяйственные механизмы таких стран, как Япония, Китай, Корея, Тайвань, сохранивших национальные традиции и обычаи многовековой общинной жизни и рассматривающие общество не как простую сумму отдельных людей, а как нечто большее, как целое, которое имеет особые потребности, выходящие за пределы экономических потребностей отдельных его членов. Согласно такой общинной (коммунитарной) модели экономики полная отдача трудового потенциала каждого отдельного человека зависит от его места в общности, от степени участия в социальном процессе. Если общность – заводская, территориальная или государственная – хорошо «устроена» и соответствует национальным традициям, ее члены будут обладать сильным чувством тождественности с ней и смогут полностью использовать свои человеческие возможности. Если общность «устроена» плохо, народ будет испытывать отчуждение, рухнут его надежды, а экономика окажется в кризисном состоянии. В отличие от экономики западных стран, где господствовал эгоистический индивидуализм, в общинной модели предпочтение отдавалось коллективизму, обеспечению органичной естественности связи и взаимозависимости между работниками, поддержанию духа общности и ответственности перед коллективом.

К общинному типу экономики принадлежала и Россия, имевшая огромное преимущество перед перечисленными выше азиатскими странами. В России община имела христианские основы, придававшие русскому хозяйству духовно-нравственный характер. Христианство уводило от алчности, стяжательства и эгоизма, порождало способность к самоограничению, направленность не на потребительскую экспансию (постоянное наращивание объемов и видов товаров и услуг как самоцель), а на обеспечение хозяйственной самодостаточности. Русский общинный тип экономики развивался на традиционных христианских ценностях сельской общины и артели, коллективизма, взаимопомощи, трудовой демократии, местном самоуправлении. Эффективный труд мотивировался в ней не только материальными, но и в значительной степени моральными стимулами.

Русская модель экономики существовала как определенный национальный стереотип хозяйственного поведения. Это была не жесткая доктрина, а постоянная развивающаяся устойчивая система представлений, опиравшихся на традиционные народные взгляды.

Изучение деятельности русской модели экономики, существовавшей как господствующий тип с Х-XII вв. вплоть до начала XVIII в., а в усеченном виде даже до начала XX в., позволяет выявить ряд основополагающих принципов ее функционирования.

1. Хозяйство как преимущественно духовно-нравственная категория. Ориентированность на определенный духовно-нравственный миропорядок.

2. Автаркия – ориентированность хозяйственных единиц и системы в целом на замкнутость, самодостаточность, самоудовлетворенность.

Основной поток эффективной хозяйственной деятельности направлен не вовне, а внутрь хозяйственной системы.

3. Способность к самоограничению. Направленность не на потребительскую экспансию (постоянное наращивание объемов и видов товаров и услуг как самоцель), а на обеспечение самодостаточности.

4. Трудовой характер хозяйственной деятельности. Взгляд на труд как на добродетель. Экономический процесс направлен не на максимизацию капитала и прибыли, а на обеспечение трудовой самодостаточности.

5. Земля Божья. Она не может принадлежать никому. Только Богу, государству, обществу, миру, общине. Настоящий собственник земли – Бог, ибо согласно Священному Писанию: «Землю не должно продавать навсегда, ибо Моя земля: вы пришельцы и поселенцы у Меня» (Лев. 25, 23). У отдельных людей земля может находиться только во временном владении.

6. Собственность – функция труда, а не капитала. Капиталом является производительная часть собственности, направленная на производство; капитал, отдаваемый в рост, рассматривается как паразитический.

7. Самобытные особенности организации труда и производства – трудовая и производственная демократия.

8. Самобытные особенности трудовой и хозяйственной мотивации – преобладание моральных форм понуждения к труду над материальными.

Русская экономическая мысль подсказывает нам, что в исторической перспективе Россия должна стремиться к автаркии. К этому страна предрасположена, во-первых, своими природными богатствами, а во-вторых, особенностями национальной модели хозяйствования, имеющей тенденцию к замкнутости и способной к самоограничению. Конечно, создание замкнутого самодовлеющего хозяйства с его самодостаточностью и самоудовлетворенностью никогда не осуществится полностью, да и не является самоцелью. К автаркии нас будет подталкивать система неравноправного обмена между странами Запада и всеми прочими странами путем занижения цен на сырье и рабочую силу. Грабительский экономический порядок, установленный Западом, – это постоянная перекачка экономических ресурсов в его пользу и обнищание других стран. От этого грабительского порядка страну спасет только автаркия.

Конечно, стремление к автаркии не означает полной изоляции от мира, но создание такой мощной хозяйственной системы, которая позволит диктовать западным странам свои условия экономического партнерства, сознательно влияя на уровень мировых цен, исходя из излюбленной на Западе теории предельной полезности. Заградительная таможенная политика, сдерживание и строгое квотирование экспортно-импортных операций позволят стимулировать развитие внутреннего хозяйства и направлять отечественные ресурсы не на паразитическое процветание Запада, а на повышение благосостояния народов России.

Западные критерии и стандарты экономического развития не могут быть ориентирами для русской экономики. В гонке потребления, которую осуществляет западный мир, опираясь на неоплаченный труд и неравноправный обмен со странами – поставщиками сырья и топлива, наше место может быть только в лагере эксплуатируемых Западом. Более того, расточительство западной гонки потребления в условиях сокращающихся ресурсов человечества ведет его к гибели. Русская модель экономики, ориентированная на автаркию, разумный достаток и способная к самоограничению, предоставляет человечеству один из вариантов выживания.

О. Платонов,

доктор экономических наук,

директор Института русской цивилизации

Предисловие академика ран с. ю. глазьева

Уже более двадцати лет Россия существует в условиях капитализма. Хотя всем известны имена сказочно разбогатевших капиталистов, и каждый день мы видим работающих по найму трудящихся, зарплаты которых едва хватает на оплату коммунальных услуг, на официальном уровне принято избегать этого термина. Нынешний общественный строй именуется демократическим, рыночным, свободным и т. п. Это и понятно: вряд ли русского гражданина может вдохновить лозунг «строительства капитализма». Он интуитивно отторгает капиталистические идеалы, даже если далек от понимания тонкостей социологии, экономики и философии.

В России за годы «реформ» было написано не много работ, в которых происходящие явления назывались бы своими именами. В частности, в которых современная социально-экономическая система рассматривалась бы как капиталистическая с присущими ей противоречиями и законами воспроизводства. Вместо анализа сути происходящего не только дилетанты, но и профессиональные ученые, еще недавно цитировавшие классиков марксизма, увлечены описанием конъюнктурных событий, интерпретируя их сквозь призму далеких от реальности схоластических моделей рыночного равновесия.

Резкая смена господствующей парадигмы в общественных науках произошла по политическим причинам, а не вследствие фундаментальных научных открытий. Одержимые революционным порывом реформаторы выплеснули вместе с водой научного коммунизма ребенка – научное мышление, которое просто заменили на новую псевдо-религию рыночного равновесия. Между тем во всем мире за последнее столетие были написаны сотни фундаментальных работ, раскрывающих сущность и историю становления и развития капитализма. Большинство из них написано западными учеными. Не одно поколение наших соотечественников (еще начиная с дореволюционных времен) изучало феномен капитализма по литературе, которая базировалась на западной политической экономии, социологии, философии и историософии. Российские (в том числе советские) авторы лишь добавляли в заимствованные картины капитализма некоторые штрихи, которые принципиально не меняли наши представления о капитализме. И сегодня эта практика продолжается, хотя нашим ученым представлена уникальная возможность видеть становление капитализма своими глазами, да еще в многократно ускоренном по сравнению с классическим варианте. Но вместо объективного оригинального авторского подхода в большинстве работ мы видим повторение задов современной западной мысли. Только на смену утонченным западным теориям и учениям о капитализме XIX–XX вв. (классическая английская политическая экономия, австрийская школа, кейнсианство, институционализм и т. п.) пришли гораздо более примитивные схемы, основанные на интерпретации математических моделей рыночного равновесия» и выполняющие исключительно апологетическую функцию «научного» обоснования реформ, совершаемых в интересах капитала.

Вторая особенность обширной литературы по капитализму, которая производна от первой, заключается в том, что капитализм воспринимается, прежде всего (или даже исключительно) как социально-экономическое явление. Он рассматривается в отрыве от других сфер общественной жизни, с позиций «экономического материализма». Не прослеживаются связи с духовной сферой общественной жизни. Причина такого пренебрежения заключается в том, что представители западной экономической мысли воспринимают экономику в качестве «базиса» общества, определяющего все остальные сферы общественной жизни, включая даже религию.

Исключениями являются работы немецких социологов начала XX века Макса Вебера и Вернера Зомбарта, которые исходят из того, что экономика производна от духовно-нравственного состояния общества и пытаются нащупать духовно-религиозные корни капитализма. Но оба автора рассматривают связи капитализма с религией с позиций «научного позитивизма» (за которым скрывается протестантское мировоззрение), их представления о духовно-религиозной сфере жизни весьма поверхностны. Капитализм они привязывают к таким формальным событиям общественной жизни, как «Реформация» и буржуазные революции. Первый из упомянутых авторов связывает зарождение капитализма с протестантизмом, второй – с иудаизмом и «этикой Торы».

Предлагаемая читателю книга Валентина Юрьевича Катасонова «Капитализм. История и идеология “денежной цивилизации”» является настоящим событием в новейшей истории русской социальной мысли. Впервые за многие десятилетия в нашей стране появляется самобытное отечественное исследование феномена капитализма. При этом оно выполнено в традиционном для России духе. Оно базируется не на заимствованиях из западных источников, пропитанных духом «научного позитивизма», «рационализма», атеизма, материализма или «протестантской этики», и не на марксистской парадигме отрицания капитализма «научным коммунизмом», а на православном мировоззрении. Это, в свою очередь, предопределяет многие особенности данной книги, которые отличают ее от множества других работ по капитализму.

Во-первых, автор твердо заявляет, что капитализм – это не только и не столько социально-экономический строй или общественная формация, сколько цивилизация. А если это цивилизация, то в ней должно быть идеологическое ядро, которое «программирует» формирование и развитие культуры, государства, политики, экономики. Причем программирование это идет не по пути прогресса, а задается базовыми ценностями, несводимыми к экономике. Изменения в ней связаны с изменениями в других сферах общественной жизни. По мнению автора, первопричиной изменений являются подвижки в духовном состоянии общества. Это противоречит сложившемуся в отечественной экономической науке подходу, который в соответствии с марксистским мировоззрение воспринимает социально-экономическую систему как совокупность «экономического базиса» и «политической надстройки» (в последнюю включают не только политику, но также культуру, государство, идеологию, религию).

Во-вторых, автор показывает, что капитализм как цивилизация зародился задолго до «реформации» и буржуазных революций в Европе. В качестве примера он приводит средневековые банки итальянских городов Флоренции, Генуи, Венеции. Идя дальше в глубь истории, он показывает, что в Римской империи также были товарно-денежные отношения, прибыль, банки, ростовщичество, депозиты, откуп, торговое посредничество и даже акционерные общества. В основе всей этой торговопосреднической и денежно-спекулятивной сферы экономики лежало производство товаров, в котором использовался преимущественно рабский труд. Фактически Римская империя представляла собой симбиоз капитализма и рабовладения. Уже давно место раба занял наемный рабочий. Но, как и в древнем Риме, доминирующее положение в этом симбиозе занимает капитал. Разница заключается в том, что в древности рабство предполагало физическую зависимость работника от работодателя, а сегодня – экономическую. Как говорят в Одессе, это две большие разницы. Что, однако, не мешает автору трактовать как древний, так и современный капитализм капиталистическим рабовладением, или рабовладельческим капитализмом.

В-третьих, автор определяет иерархию отдельных видов капитала. Как в древнем, так и современном капитализме присутствуют три основные формы капитала: производительный, торговый и денежный. Марксисты убеждены, что самым важным является производительный капитал, расширенное воспроизводство которого создает новую прибавочную стоимость. А уж затем торговые и денежные капиталисты «откусывают» часть прибавочной стоимости в виде торговой прибыли и ссудного процента. Маркс исходит из представления о примате производительного капитала, а торговый и особенно денежный капитал у него оказываются на периферии внимания. В. Ю. Катасонов рисует обратную картину: решающую роль в воспроизводстве капитала он отдает денежному капиталу, который находится на вершине так называемой «пищевой пирамиды капитализма. Торговый и производительный капиталы обеспечивают денежный капитал тем прибавочным продуктом, который создают находящиеся в основании «пищевой пирамиды капитализма» трудящиеся по найму или по принуждению. Автор отдает господствующую роль денежному капиталу исходя из того, что он выступает в качестве ростовщического капитала и подобно магниту стягивает все богатства, создаваемые в реальном секторе экономики. В этом он близок к Марксу, который определял капитал как «самовозрастающую стоимость». Но этим свойством он наделяет именно денежный, ростовщический капитал в противовес торговому и производительному капиталам, которые автор называет «квазикапиталом». Отталкиваясь от вывода о доминирующей роли денежного капитала, В. Ю. Катасонов предлагает альтернативное название капитализму – «денежная цивилизация».

В-четвертых, определяя капитализм как цивилизацию, автор считает, что она, подобно другим цивилизациям, имеет уникальную природу Это означает, что появление капитализма не является неизбежным результатом «естественного» эволюционного процесса в силу объективных экономических законов. Та «денежная цивилизация», в которой мы сегодня живем, формировалась на протяжении многих веков в результате напряженной борьбы в обществе – духовно-религиозной, политической и военно-силовой. По мнению автора, эта борьба не была безальтернативной. Так, развитие капитализма Древнего мира было прервано появлением христианской цивилизации. В Средние века в недрах так называемого «традиционного общества» «вирус капитализма» сохранялся, находясь в подавленном состоянии. Христианство обеспечивало сильный иммунитет общества, который не давал «вирусу капитализма» развиваться вплоть до появления католицизма.

Автор дает свою хронологию капитализма в течение последнего тысячелетия исходя из духовно-нравственной точки зрения. Ее основными этапами являются ослабление жестких запретов на ростовщичество, идейно-богословское обоснование которому дал Фома Аквинский; легализация ростовщичества Реформацией и закрепление ее буржуазными революциями; институционализация ростовщической деятельности созданием банков; появление биржи и ценных бумаг; создание центральных банков и формирование под их эгидой банковских монополий; интернационализация капитализма посредством введения международного золотого стандарта; его ликвидация и формирование мировых резервных валют с их безграничной эмиссией; либеральная глобализация. В полном соответствии с христианской традицией автор считает, что будет еще девятая, последняя веха, которая по времени совпадет с «концом истории» (но не тем «концом», о котором писал в конце прошлого века Фрэнсис Фукуяма, а тем, который описан в «Апокалипсисе» Иоанна Богослова).

В-пятых, как понятно из сказанного, автор исходит из духовной сущности капитализма как религии денег. Эта цивилизация диаметрально противоположная христианской. Автор исходит из того, что зависимость человека от денег является формой рабства. Не столько материального, сколько духовного. Христианство изначально боролось с поклонением мамоне, которое ведет к забвению Бога и в конечном счете – к гибели человечества. Автор показывает, как нарушение запрета взимания процента ведет к кризисам, войнам, социальной поляризации. Подробно показано, что капитализм неизбежно порождает социальную поляризацию, кризисы, войны, голод, безработицу и нищету.

С точки зрения человека, верующего в Христа, вывод о капитализме как «конце истории» не требует особых доказательств: все Священное Писание, вся история христианства, все Святые Отцы Церкви свидетельствуют, что земная история становится бессмысленной, если человек как творение Бога отворачивается от Творца в сторону ложных богов, главное место среди которых занимает мамона. Но книга эта – не религиозная, а научная. Этим она и интересна, поскольку возвращает в научный дискурс смысловую тематику, давно отвергнутую общественными науками. Автор обогащает их фундаментальными понятиями, раскрывая сущность казалось бы давно изученных и понятных явлений. Пусть не всегда бесспорными, даже сомнительными, но всегда интересными для научного дискурса.

Очень интересно сравнение автором современной финансово-банковской системы с религиозными институтами. Открываются поразительные аналогии и параллели. Он идет еще дальше и показывает, что современная идеология капитализма имеет все признаки религии – религии денег.

В книге раскрывается догматика «религии денег» (которая может облекаться в форму экономических, социальных и философских теорий, политических программ, художественных произведений и т. п.). Ее наиболее важными «догматами» являются следующие: 1. Богатство – цель и смысл жизни; 2. Цель (богатство) оправдывает любые средства; 3. «Святость» частной собственности; 4. Самоутверждение в росте материального достатка как способ жизни.

Каждый «догмат», в свою очередь, раскрывается в практических действиях. Например, второй догмат разрешает применение насилия и обмана для целей обогащения. Не только в прямой форме развязывания войн и неэквивалентного экономического обмена. Обман общества принимает системный характер. Начиная от навязывания приобретения ненужных и даже вредных товаров и заканчивая фальсификацией истории.

Для укоренения капитализма «хозяевам денег» необходимо превращение человека в homo economicus, а фактически в «экономическое животное». Такое существо должно иметь минимальные духовные и интеллектуальные запросы, но много потреблять и для этого – много работать. Уже на протяжении многих десятилетий небезуспешно идет работа по выведению породы такого идеального «экономического животного». Необходимым условием ее эффективного проведения является оболванивание общества и сокрытие истинной сущности капитализма. Книга В. Ю. Катасонова пробьет серьезную брешь в информационной блокаде, которой мировые ростовщики окружили человечество.

Не сомневаюсь, что эту книгу ждет трудная судьба. Апологеты капитализма, скорее всего, ее постараются «не заметить». Вместе с тем многие ее положения носят дискуссионный характер. Некоторые из них требуют профессионального обсуждения. В том числе нуждается в дальнейшем анализе современный период развития капитализма. Он проявляет удивительное разнообразие, мимикрируя под местные институты. В европейских странах исторического ядра капитализма, а также в США как современном его ядре нарастают как традиционные противоречия между капиталом и трудом, так и новые, обусловленные «последней фазой развития капитализма» с ее гипертрофированной ролью финансового капитала. Одновременно идет мощный подъем Китая и других стран Юго-Восточной Азии, которые развивают рыночную экономику под контролем коммунистической партии. Двигают этот процесс коммунистические капиталисты, платящие членские взносы с доходов от эксплуатации трудящихся руководящим партийным органам.

Созданная в Китае социалистическая рыночная экономика заставляет вернуться к теории конвергенции, списанной рыночными фундаменталистами после краха мировой социалистической системы. Да и ренессанс социализма в Латинской Америке, бурный подъем Индии, Вьетнама и других азиатских стран, сохранивших институты планирования, регулирования цен и доходов, опровергает мнение об окончательной победе капитализма на всей планете. В то же время практика современного социализма существенно отличается от советской модели, которая не справилась с растущей сложностью социально-экономических отношений. Почти все страны, считающие себя социалистическими, используют рыночные механизмы, сочетая стимулирование предпринимательской инициативы с государственным регулированием и контролем.

Происходящий на наших глазах сдвиг центра экономического развития с Запада на Восток кардинально меняет сложившиеся представления об эволюции социально-экономических систем. Вслед за «развитым социализмом, еще недавно претендовавшим на доминирование в мире, в прошлое уходят социал-демократические системы развитых капиталистических стран. Под бременем перенакопления денег в финансовых пирамидах рушатся гиганты Уолл-стрита, олицетворявшие безграничную мощь финансового капитала. Сохранившие же социалистические институты государства Восточной и Южной Азии перехватывают глобальную инициативу и стягивают к себе избыточные капиталы западных центров мирового капитализма. Возможно, мы наблюдаем возникновение в Юго-Восточной Азии новой социально-экономической формации, основанной не на антагонизме труда и капитала, а на их гармоничном симбиозе. Не ликвидация частной собственности, как в советской системе, и не ее обожествление, как в англо-американской системе, а ее использование в интересах развития общества может стать фундаментом нового типа производственных отношений. Не директивный план, но и не свободный рынок, а согласование частных и государственных интересов в целях устойчивого развития будет направлять деловую активность. Не подавление свобод личности и не их абсолютизация, а социально-консервативный синтез станет идеологией гармоничного общества.

В книге не так много внимания уделяется современным формам капитализма. Перед глазами читателя проходит захватывающая картина эволюции капитализма с древнейших времен, охватывающая многие исторические эпохи. В то же время современные институты организации капитала в глобальном масштабе остаются малоизученными. И, хотя на эту тему написаны горы книг, применение авторской методологии к исследованию закономерностей воспроизводства капитала сегодня даст новые интересные для теории и практически значимые результаты. По сути настоящая книга – это приглашение к дискуссии по самых существенным для будущего человечества вопросам. Эта дискуссия поможет создать в России ведущий центр обществознания. Кому как не нам, создавшим самую большую православную империю, построившим антикапиталистическую мировую систему и затем ощутившим все прелести власти капитала, обобщать этот уникальный исторический опыт?

С. Ю. Глазьев

Введение

В настоящей книге автор ставит своей целью осмыслить устройство и тенденции развития современного капиталистического общества. Прежде всего здесь имеется в виду общество, которое несколько веков назад сложилось в странах Запада («золотой миллиард»). Кроме того, это общество, в котором сегодня живет подавляющая часть населения Земли за пределами зоны «золотого миллиарда». Наконец, это общество, которое стало складываться в России два десятилетия назад на руинах советского социализма.

Страны мира сегодня заметно различаются по уровню жизни, по структуре экономики, по политическому устройству, по господствующим в них религиям и многим другим характеристикам. Вместе с тем все они имеют некоторые общие сущностные характеристики, которые позволяют сказать: это страны общего социально-экономического типа. Этот тип общества в литературе называется по-разному: буржуазный строй, капитализм, рыночная экономика и т. п. При этом основное внимание в большинстве работ уделяется именно социально-экономическим особенностям этого типа общества: доминированию частной собственности на средства производства, ориентации экономической деятельности на получение прибыли, конкуренции как движущей силе общества, рынку как главному регулятору экономики и т. д. Бесспорно, социально-экономические вопросы капитализма являются важными, лежащими на поверхности, затрагивающими непосредственно жизнь каждого члена общества. Это как бы видимая часть «дерева».

Но есть еще другая, не очень замечаемая, но важнейшая часть капиталистического общества – духовно-религиозная сфера. Это – «корень» общества, который определяет программу развития «дерева», формирование его ствола, веток и веточек, листьев, цветков и, в конечном счете, плодов. Зная происхождение «корня», мы сможем понять, какие «цветки» и какие «плоды» появятся на ветках «дерева», называемого «капитализм» («буржуазный строй», «рыночная экономика» и т. п.).

В данной работе делается попытка рассмотреть «дерево» капитализма в его целостности: не только видимую, наземную часть, но также невидимую, составляющую «корень» общества. Именно поэтому мы предлагаем термин «денежная цивилизация», под которым понимаем «дерево» капитализма как единство социально-экономической, политико-правовой, культурной и духовно-религиозной сфер данного типа общества. При этом определяющей является последняя сфера, которая является «корнем» капитализма.

Еще одной особенностью данной работы является то, что мы рассматриваем «денежную цивилизацию» не как новое явление в истории человечества. Выделив ключевые признаки данного типа общества, мы приходим к выводу, что «денежная цивилизация» существовала еще в Древнем мире. В принципе в любом обществе присутствуют «вирусы» «денежной цивилизации». При этом в обществе с сильной «иммунной системой» эти «вирусы» подавляются. В обществе со слабой «иммунной системой» они начинают бурно развиваться, захватывая все части социального организма, осуществляя «атаки» и на саму «иммунную систему». Остается добавить: под «иммунной системой» общества мы понимаем его нравственное состояние, которое, в свою очередь, определяется духовно-религиозным состоянием.

Следует также разъяснить, почему в термине «денежная цивилизация» мы используем слово «денежная». Ведь можно было бы сказать: «капиталистическая цивилизация». В обширной литературе по капитализму совершенно справедливо большое внимание уделяется раскрытию ключевого понятия «капитал», от которого и произошло название «капитализм». При этом рассматриваются три основные формы капитала: производственная, товарная и денежная. Однако в 99 из 100 случаев авторы работ по капитализму три указанные формы капитала представляют как равно значимые. Мы же утверждаем: из трех форм капитала главной является денежный капитал, он неизбежно подчиняет себе товарный и производственный капитал. Поэтому с экономической точки зрения речь идет о денежном капитализме. А денежный капитализм существует в контексте «денежной цивилизации».

Денежный капитализм существует в основном как ростовщический капитализм. Т. е. денежный капитал базируется на различных ссудных операциях, предусматривающих взимание процента. В работе значительное место уделяется ростовщической деятельности, причем показывается, что эта деятельность вступает в противоречие с законами духовно-религиозной жизни человечества. Запреты на ростовщичество существуют во многих религиях, в том числе христианстве. В Священном Писании многократно говорится о запрете на взимание процента, который можно рассматривать как одну из «малых» заповедей Бога. Нарушение ее ведет неизбежно к нарушению основных заповедей: обману, воровству, убийству и т. д. Жизнь сначала отдельных людей, а затем и всего общества становится невыносимой: возникают войны, кризисы, революции, люди убивают друг друга и деградируют в физическом и духовно-нравственном плане. Выпущенный из бутылки джин в виде процента порождает такие последствия, которые в конечном счете бьют и по тем, кто этого джина выпустил, – по ростовщикам. Мы сейчас даже не говорим о том суде, который ждет ростовщиков после их ухода из жизни земной. Наши предки понимали, что запрет на взимание процента – не такая уж «малая» заповедь, если за ростовщическую деятельность наказывали так же строго, как и за убийство, – смертной казнью.

Бог вразумляет всех людей, которые еще не окончательно потеряли совесть и разум, что ростовщичество – грех, не только через Священное писание. Он это также делает, посылая периодически заблудшим людям «сигналы». Нынешний экономический кризис является еще одним таким «сигналом», а по сути – судом, т. к. кризис в переводе с греческого означает «суд». Поэтому ссудный процент смело можно назвать подсудным: он неизбежно порождает кризис, причем не только в экономике, но также в политике, социальных отношениях, духовной жизни. Это суд не над отдельным человеком, а над обществом, в котором место Бога заняли деньги, а «хозяином жизни» стал ростовщик, который теперь называется «приличным» словом «банкир».

Сегодня уже немало людей, которые догадываются: корни кризиса – в ссудном проценте. А если копнуть глубже, то корни его – в сердцах людей, которые не смогли устоять перед искушением сребролюбия. Сребролюбие имеет множество проявлений, но, как говорили ветхозаветные пророки и Святые отцы христианских времен, ростовщичество – одна из наиболее отвратительных его форм. Ссудный процент подобен вирусу, разъедающему плоть и душу человека, отношения между людьми, порождает обман, насилие, убийства и другие тяжкие преступления против человека. Он также разрушает природу и рукотворную среду обитания человека, или его дом в широком смысле слова. Последнее называется экономикой (в переводе с греческого «экономика» – «домостроительство», «домострой»).

Это к нам обращается Спаситель в Нагорной проповеди, которую Он завершил притчей о «благоразумном» и «безрассудном» домостроителях. Наш «дом», под которым мы в контексте данной книги понимаем экономику, заваливается и падает под напором мировых стихий. Потому что дом наш мы пытались строить на «песке» неверия в Бога, попирая вечные законы духовной жизни. Но Спаситель называет нас, незадачливых домостроителей, почему-то не «преступными», не «подсудными» и даже не «грешными», а именно безрассудными. Значит, Он взывает в Нагорной проповеди к нашему разуму. Попущенные нам испытания – это Его призыв, чтобы мы поняли как земные (материальные), так и духовные причины разрушения нашего дома. Если не поймем – будет «падение его великое». Безрассудство наше в значительной мере обусловлено тем, что мы не постигли причин того, почему нарушение запрета на взимание процента ведет к разрушению нашего дома. А это именно так. В этом смысле ссудный процент можно назвать не только «подсудным», но также «безрассудным».

Философы, социологи, богословы и представители других гуманитарных наук порой обходят стороной «технические» аспекты денег и денежного обращения. Но, как говорится, «дьявол прячется в мелочах», а его земные слуги (об этих слугах у нас будет подробный разговор) тщательно оберегают его секреты, связанные с «мелочами» денежного обращения. Дьявол (князь мира сего) больше всего боится света, ибо свет лишает его власти над людьми. Попытаемся же пролить свет на некоторые такие «мелочи». Это необходимое (но, конечно же, далеко не достаточное) условие прекращения нынешнего безрассудного разрушения нашего дома (экономики) и превращения человека в благоразумного «домостроителя».

Заранее предупреждаем: для понимания многих реальных процессов в сфере хозяйства и денег читателю придется отойти от тех привычных стереотипов мышления и представлений, которые были сформированы под влиянием нашего официального образования и средств массовой информации. Эти стереотипы мышления и представления основываются на узком, чисто «экономическом» и вульгарно-материалистическом подходе к постижению мира денег. В некоторых случаях требуется кардинальная перестройка мировоззренческих представлений, разворот на 180 градусов. Мы отдаем себе отчет, что одна эта книга такого переворота обеспечить не способна, но она может заставить читателя задуматься о вещах, далеко выходящих за пределы традиционных житейских и бытовых вопросов, задаваемых сегодня людьми по теме денег.

Для понимания того, что такое деньги, нужен не только ум, но и смелость. Необходимо честное и смелое восприятие реальной жизни, которая существенно отличается от тех «розовых» картинок, из которых, к сожалению, составлены многие наши учебники по экономике и деньгам. Правда, некоторые пугаются «черных» картинок, описывающих мир денег в мире людей. На некоторое время у них «открывается зрение»: перед ними предстает отвратительная картина того цинизма, который царит в мире денег, и той пропасти, к которой движется мир людей. Их охватывает страх при виде этих «черных» картинок, и они спешат вернуться в комфортный мир иллюзий.

Но каждый выбирает свой путь в жизни. Мы пишем для тех, кто следует принципу: горькая правда всегда лучше сладкой лжи. Ведь ложь человека разоружает, лишает его способности противостоять злу.

Вспомним слова из Евангелия от Иоанна, обращенные Спасителем к фарисеям и книжникам: «Ваш отец дьявол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи» (Ии 8:44).

Смысл слов Иоанна Богослова предельно ясен: ложь всегда кончается человекоубийством. Ложь, которая царит в мире денег и вокруг мира денег, уже не раз приводила к кровопролитным войнам; поив формально «мирные» периоды истории она невидимо для всех уничтожала и продолжает уничтожать миллионы людей.

А правда всегда дает надежду на спасение. Недаром говорят: «Предупрежден – значит вооружен».

Кстати, у евангелиста Матфея Спаситель говорит в Нагорной проповеди: «Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся» (Мф 5, 6). Конечно, в этих словах речь идет об удовлетворении духовного голода. Но постижение правды позволяет также преодолеть и телесный голод, который неизбежен для многих людей в обществе, построенном на проценте.

Денежная цивилизация стала складываться много веков назад в результате ослабления и разрушения христианской цивилизации. Последняя берет свое начало с Константина Великого, сделавшего христианство официальной религией Византии в IV в. Сегодняшняя «денежная цивилизация» – отнюдь не продукт «объективных законов общественного развития» (как принято писать в учебниках), а результат «денежной революции». Трансформация христианской цивилизации в «денежную» происходила не в виде «естественной эволюции», а в результате столкновения разных интересов, взглядов на мир, систем ценностей. Субъективное начало «денежной революции» бросается в глаза. Мы привыкли к тому, что революции – переворот, совершающийся молниеносно, чуть ли не за одну ночь (на память приходят события в России в ночь с 24 на 25 октября 1917 года). Однако «денежная революция» – это не только и даже не столько политическое событие, которое сводится к одномоментному отъему государственной власти одними людьми у других. Это «перманентная» революция, длящаяся уже несколько веков.

«Денежная революция» – это в первую очередь событие духовного плана, проявляющееся в изменении сознания и системы ценностей общества. Денежная сфера – лишь индикатор, чутко фиксирующий и отражающий все глубинные изменения духовного устроения общества. В процессе «денежной революции» происходит отход общества от христианских ценностей и норм жизни, их замена ценностями и нормами тех сил, которые еще две тысячи лет назад попытались пойти против Бога, распяв Христа.

В процессе нашего исследования мы попытаемся проследить цепочку этих духовных, политических и финансовых трансформаций, происходящих в рамках «перманентной» «денежной революции». Важные вехи этой революции: легализация ростовщической деятельности; возведение в ранг нормы практики «частичного резервирования» (разновидность банального фальшивомонетничества); создание банков (коммерческих и центральных) как ключевых институтов «денежной цивилизации»; организация фондовых и валютных бирж, осуществляющих узаконенный грабеж народа не менее эффективно, чем банки; введение (а затем упразднение) так называемого «золотого стандарта»; «изобретение» различных «финансовых инструментов» (многие из которых похожи на крапленые карты или фальшивые бриллианты); переход к обеспечению денег с помощью такого «эффективного» средства, как авианосцы и бомбардировщики; создание банковских офшоров и постепенное превращение всей финансовой системы в «теневую экономику» и многое-многое другое.

Изучение истории становления «денежной цивилизации» необходимо для уяснения простой и очевидной истины: преодоление экономических и финансовых кризисов в рамках «денежной цивилизации» невозможно. Никакие самые изощренные реформы мировой финансовой системы и национальных финансовых систем не спасут человечество без духовного возрождения общества и понимания богоборческой и человеконенавистнической природы «денежной цивилизации».

«Денежная цивилизация» может скрываться под разными «вывесками», которые время от времени меняются для того, чтобы поддержать имидж данного типа общества. В частности, «вывеска» «капитализм» морально устарела. В России с самого начала «реформ» стали использоваться такие «вывески», как «западная цивилизация», «демократия», «рыночная экономика». Особенно нашим политикам, ученым, творческой интеллигенции и прочим почитателям «западной цивилизации», «демократии», «прав человека», «свободы, равенства и братства» и всего остального, что приходит в Россию «оттуда», очень полюбилось словосочетание «рыночная экономика». Однако и из-за «вывески» «рыночная экономика» явно «торчат уши» «революционеров», коими являются те самые ростовщики, которые несколько сот лет назад добились легализации ссудного процента.

Перечислим некоторые ключевые социально-экономические и политические признаки «денежной цивилизации», скрывающейся за невнятным (и безграмотным) термином «рыночная экономика».

1. Трансформация общества в «денежную цивилизацию» привела к «смерти» настоящей («естественной») экономики, понимаемой как производственная деятельность, преследующая цель удовлетворения естественных потребностей человека.

2. «Рыночная экономика» нацелена не на производство товаров и услуг, удовлетворяющих естественные потребности человека, а на перераспределение существующего богатства в пользу одной части общества за счет другой его части.

3. Если в «рыночной экономике» и имеет место производство, то главной его целью является не удовлетворение естественных потребностей человека, а перераспределение существующего богатства.

4. Следствием сказанного в п. 2 и п. 3 является закон «рыночной экономики»: «Если у одних членов общества что-то прибыло, то у остальных членов общества столько же убыло».

5. В длительной перспективе происходит убывание совокупного богатства всего общества. Во-первых, потому, что значительная часть общества занята преимущественно перераспределением и потреблением, но не производством; во-вторых, потому, что значительная часть существующего так называемого «производства» не только не увеличивает богатство общества, но, наоборот, его еще больше подрывает (истощение ресурсов в результате их хищнического использования, загрязнение окружающей среды и т. п.); в-третьих, потому, что значительная часть продукции предназначена не для удовлетворения жизненно важных потребностей, а для удовлетворения потребностей противоестественных и порочных (например, наркотики); такая продукция не может включаться в состав богатства общества.

6. Основной формой перераспределения богатства является «прибыль», которая выступает критерием эффективности и основным показателем деятельности капиталистических предприятий.

7. Прибыль получается в результате неэквивалентного обмена; такой обмен может быть обеспечен с помощью двух способов: а) силы; б) обмана; соответственно любая прибыль незаконна, так как ее получение сопряжено с нарушением важнейших религиозных заповедей и нравственных норм.

8. Эффективность силы как способа неэквивалентного обмена в значительной мере зависит от духовно-психологического состояния тех, на кого направлена сила (а чаще – угроза применения силы); именно поэтому те, кто делает ставку на силу как средство получения прибыли, добиваются максимальной деморализации общества.

9. Эффективность обмана как способа неэквивалентного обмена напрямую зависит от умственных способностей тех, на кого направлен обман; в силу этого люди, использующие данный способ получения прибыли, предпринимают меры по максимальному понижению умственного уровня общества.

10. По указанной выше причине те, кто стремится получать прибыль, будут делать все возможное, чтобы народ не узнал, что такое на самом деле «денежная цивилизация» (она же – «рыночная экономика»).

11. Наибольшей способностью получать прибыль обладают ростовщики, т. е. те, кто занимается торговлей деньгами. Их особые позиции в современном обществе также обусловлены тем, что они получили право создавать деньги.

12. В силу такой способности все богатство постепенно сосредотачивается в руках ростовщиков; соответственно, происходит «относительное и абсолютное обнищание» подавляющей части общества[1]; в силу указанного выше сосредоточения богатства ростовщики приобретают неограниченную власть над человечеством.

13. Развитие «денежной цивилизации» создает угрозу существованию всего человечества (включая самих ростовщиков).

К сожалению, ни одного из перечисленных выше тезисов уважаемый читатель не найдет на страницах современных учебников по экономике, финансам, обществоведению, политологии и другим общественным дисциплинам. И понятно почему: если каждый студент уяснит истинную сущность «рыночной экономики», то в дальнейшем ростовщикам и прочим капиталистам обеспечивать неэквивалентный обмен с помощью силы и обмана будет крайне сложно. Ключевыми понятиями любого учебника по экономике являются: «прибыль», «капитал» (собственность, приносящая прибыль), «процент» (прибыль, получаемая от использования денежного капитала), «кредит» (предоставление денег или иного имущества на возвратной основе с целью получения процента) и т. п. В XIX веке французский социалист П. Ж. Прудон изрек очень броскую фразу «любая собственность – кража». До сих пор не утихают споры: прав ли он был или нет. Но фразу эту можно переиначить и сказать: «любая прибыль – кража». Такой вывод очевиден и бесспорен. Соответственно кражей также оказываются «капитал» и «процент», а важнейшим инструментом этой кражи – «кредит». При таком понимании ключевых экономических категорий «денежная цивилизация» приобретает весьма неприглядный вид. Этого и боятся ростовщики, и они «будут делать все возможное, чтобы народ не узнал, что такое на самом деле “денежная цивилизация”» (десятый признак).

Часть 1

Что такое капитализм и «денежная цивилизация»

Глава 1. О моделях общества и схемах мировой истории

Модель общества Маркса: «общественно-экономическая формация»

Большинство из нас до сих пор неосознанно воспринимает всемирную историю через призму марксистской схемы общественно-экономических формаций (ОЭФ).

У нас марксизм уже лет двадцать как официально низвергнут со своего пьедестала. Но идеи Маркса продолжают жить. Во время последнего экономического и финансового кризиса неожиданно начался «ренессанс» марксизма, что проявилось в увеличении числа публикаций по экономическому учению К. Маркса, появлении «Капитала» и других произведений Маркса на полках книжных магазинов, росте интереса студентов к теориям Маркса. Безусловно, марксизм – существенно более «тонкое» в интеллектуальном смысле учение, чем разные кондовые идеологемы неолиберализма, монетаризма и «прогресса», которые обрушивались на наши головы в течение двух десятилетий и которые, как нам кажется, не смогли прочно укорениться в общественном сознании. Именно поэтому мы уделяем повышенное внимание марксизму, как мировоззрению, которое глубоко засело в подсознании старшего и среднего поколений.

Мы вынуждены напомнить читателю некоторые азы марксизма для того, чтобы продолжить наш разговор. Упомянутая нами ОЭФ – совокупность «экономического базиса» и «надстройки». «Экономический базис» – система экономических отношений между людьми по поводу производства, обмена, обращения и потребления продукта трудовой деятельности. «Надстройка» – система отношений (и норм отношений) между людьми

в сфере культуры, политики, права, идеологии и религии. «Базис» в этой конструкции первичен, «надстройка» – вторична, зависит от существующих в обществе экономических отношений. Согласно этой схеме, история человечества представляет собой последовательную смену общественно-экономических формаций: первобытно-общинного строя, рабовладельческого, феодального, капиталистического и коммунистического. «Двигателем» исторического процесса выступает «развитие производительных сил», которое ведет к изменению сначала «экономического базиса», а затем «надстройки» и всей формации.

Маркс занимал позицию воинствующего материалиста и потратил немало сил, времени и бумаги для нападок на религию, для того, чтобы скинуть с нее покров «таинственности». Мысль его предельно проста: религия – «продукт» производственных отношений или даже – «продолжение», «форма» производства. Вот пример его рассуждений на тему «производство и религия»: «Религия, семья, государство, мораль, наука, искусство и т. д. суть лишь особые виды производства и подчиняются его всеобщему закону»[2]. В других работах он в разных вариантах повторяет один тезис: «не религия создает человека, а человек создает религию»[3].

Марксизм: искаженная схема мировой истории

Как известно, К. Маркс мало что придумывал нового. Он был прекрасным компилятором, заимствуя идеи у своих предшественников и своих современников. Об этих компиляторских способностях классика марксизма прекрасно свидетельствует его ревнивый последователь В. И. Ленин в своей известной статье «Три источника и три составные части марксизма»[4]. Вот и учение об ОЭФ у Маркса также «заимствованное». Принадлежит оно французскому социалисту-утописту Сен-Симону (1760–1825). Марксу идея французского социалиста о формациях понравилась, так как «работала» на его идеи о «прогрессивности» капитализма по сравнению с эпохой «мрачного» феодализма и о «неизбежности» победы коммунизма[5]. Вот что пишет об этом «заимствовании» наш современный русский философ Ю. Бородай: «При внимательном рассмотрении вопроса обнаруживается, что историческая последовательность формаций – это запущенная в оборот Сен-Симоном кабинетная схема поступательного прогресса от рабского, крепостного, наемного – к свободному социалистическому труду. Эту схему в партийно-пропагандистских (но не исследовательских!), использовал и Маркс, и особенно Энгельс»[6].

Сегодня обнаруживается все больше материалов, появляется все больше исследований, из которых следует, что Маркс сам не особенно верил в схему истории, базирующуюся на «железной» последовательности смены общественно-экономических формаций. В частности, Маркс постоянно внушал русским народникам и социалистам, что Россия неизбежно должна пройти через «горнило» капитализма, что прямой путь к социализму для нее заказан. Вместе с тем по архивным материалам становится понятно, что Маркс считал возможным развитие России по некапиталистическому пути на основе ее сельской общины. Однако Маркс, как политически ангажированный писатель и «ученый», не мог об этом говорит вслух. Ему надо было любыми правдами и неправдами втянуть Россию в лоно капитализма[7].

Однако данная картина исторического процесса – слишком большая абстракция, упрощение и откровенное искажение.

Во-первых, марксизм не может внятно объяснить, каким образом «развитие производительных сил» оказывается «главным фактором» общественного развития. У марксистов иррациональное, почти религиозное восприятие «производительных сил», которые они наделяют какой-то мистической внутренней силой. Что-то напоминающее «фетишизм» или древнее язычество. Согласно такому «научному» мистицизму, приход в мир и в нашу страну капитализма – это результат действия «объективных законов», запрятанных в «черном ящике» под названием «производительные силы».

Во-вторых, те же самые «производительные силы» у классика марксизма оказываются главным критерием «прогресса» общества. По мнению Маркса, капитализм с его промышленной революцией является шагом вперед в развитии производительных сил и, следовательно, более прогрессивен по сравнению с феодализмом. Мы привыкли рассматривать Маркса как непримиримого критика капитализма. Но вот что удивительно: Маркс оценивает капитализм как «прогрессивный» строй по отношению к феодализму и приписывает ему «цивилизующую» миссию: «В простом понятии капитала должны содержаться его цивилизирующие тенденции»[8].

«Цивилизирующее» значение капитализма К. Маркс видел, в частности, в том, что при этом строе капитал приучит человека трудиться на другого человека без какого-либо внешнего принуждения: «Историческое назначение капитализма будет выполнено тогда, когда… всеобщее трудолюбие благодаря строгой дисциплине капитала, через которую прошли следовавшие друг за другом поколения, разовьется как всеобщее достояние нового поколения»[9]. Надо отдать должное прозорливости Маркса: сегодня в странах Запада мы видим достаточно доказательств «всеобщего трудолюбия» на капиталистических предприятиях. О причинах такого «трудолюбия» и «сознательности» наемных работников мы будем говорить в следующих разделах[10].

Другим важным проявлением «цивилизирующего» влияния капитализма Маркс видел освобождение общества от «предрассудков религии». Маркс потратил немало времени на то, чтобы разработать свою «научно обоснованную» богоборческую позицию, которую в советское время нам преподносили в вузах под названием «научный атеизм». Вся энергия его богоборчества была направлена против христианства[11].

Вот и мы сегодня в качестве эталона «цивилизации» часто рассматриваем страны «победившего капитализма». Но не очень-то укладываются в наше понимание «цивилизованности» те картины капиталистической эксплуатации и капиталистического разбоя, которые рисует Маркс в своем «Капитале» (в основном на примере Англии). Да и в сегодняшние дни капитализм – это не только Швейцария или Люксембург, но также Бразилия, Нигерия, Пакистан и многие другие страны Третьего мира, которые стали частью мировой капиталистической системы. А ведь там каждый день от голода умирают десятки тысяч людей. Да и с «цивилизованным» Западом не все понятно: там уже в течение нескольких десятилетий идет активный процесс деиндустриализации; нужно иметь богатую фантазию и не меньшую научную недобросовестность, чтобы называть страны Запада образцом развития производительных сил. Даже если смотреть на мир глазами материалиста, возникает сильное сомнение в том, что последовательная смена общественно-экономических формаций по схеме Маркса есть действительный «прогресс человечества».

Общество как «цивилизация»

Чтобы получить реальное представление о мировой истории, векторе развития человечества, устройстве общества, нам придется отойти от привычных представлений, базирующихся на марксистском материалистическом учении об общественно-экономической формации. Для этого нам надо эту самую формацию поставить с головы на ноги. Тогда мы получим модель общества, которую условно можно назвать «общественно-духовной формацией». Эта модель также состоит из двух элементов – базиса и надстройки. Только в качестве базиса общества выступает духовное состояние общества, а надстройки – все общественные отношения – экономические, политические, правовые, а также культура, государство и иные общественные институты. Понятие «общественно-духовная формация» – синоним более распространенного сегодня понятия – «цивилизация».

Основы учения о цивилизации заложил наш русский ученый Н. Я. Данилевский (1822–1885), автор известной книги «Россия и Европа». У Данилевского еще не было термина «цивилизация», он использовал термин «культурно-исторический тип». Через несколько десятков лет после Данилевского работы по истории человечества как процессу смены одних цивилизаций другими появились за рубежом (Арнольд Тойнби, Освальд Шпенглер).[12] Современный отечественный исследователь О. А. Платонов определяет понятие цивилизации так: «главная форма человеческой организации пространства и времени, выражающаяся качественными началами, лежащими в особенностях духовной природы народов, составляющих самобытный культурно-исторический тип. Каждая цивилизация представляет собой замкнутую духовную общность, существующую одновременно в прошлом и настоящем и обращенную в будущее, обладающую совокупностью признаков, позволяющих классифицировать ее по определенным критериям. Цивилизация не равнозначна понятию “культура” (хотя они нередко ошибочно отождествляются). Так, последняя представляет только конкретный результат развития внутренних духовных ценностей цивилизации, имея строгое ограничение во времени и пространстве, т. е. выступает в контексте своей эпохи. Разделение человечества на цивилизации имеет не меньше значение, чем разделение на расы. Если расы представляют собой исторически сложившиеся разновидности человека, имеющие ряд наследственных внешних физических особенностей, которые образовались под действием географических условий и были закреплены в результате изоляции различных человеческих групп друг от друга, то принадлежность к определенной цивилизации отражала исторически сложившийся духовный тип, психологический стереотип, закрепившийся в определенной национальной общности вследствие особых исторических и географический условий жизни и генетических мутаций. Если принадлежность к расе выражалась в цвете кожи, строении волос и ряде др. внешних признаков, то принадлежность к цивилизации выражалась прежде всего во внутренних, духовных, религиозных, психических и психологических признаках, самодовлеющих духовных установках»[13]. Духовное состояние общества – это прежде всего религиозное сознание общества, его отдельных членов. Это «базовые», «первичные» нормы, определяющие поведение членов общества, их отношение к Богу, другим членам общества, природе. Эти нормы формируют систему ценностей, цели жизни отдельного человека и общества в целом, обусловливают выбор средств достижения этих целей и т. п. Хотя духовный мир является невидимым и нематериальным началом, нормы поведения, формируемые в этом мире, являются жесткой и очень устойчивой конструкцией, своеобразным фундаментом общества. Все, что надстраивается над этим фундаментом, может быть видимым и даже материальным, но менее устойчивым, более изменчивым. Но когда ломается фундамент («духовный базис»), тем более обваливается вся «надстройка». Духовный базис существует в любом обществе – даже атеистическом. И в этом случае люди «веруют»: они верят, что Бога как творца и промыслителя (управляющего своим творением) не существует. При этом они обязательно находят себе замену Бога в чем-то другом (веруют в материю, «прогресс», деньги, науку и т. п.; чаще всего такая вера является неосознанной); исходя из этого «верования» они формируют свое сознание и свое поведение.

Если мы отойдем от выше описанной схемы описания общества как общественно-экономической формации, то увидим следующее: Древний мир (особенно Древний Рим) и современное капиталистическое общество имеют много общего. В частности, для них характерно сосуществование рабства и капитализма.

Подобное сочетание не является случайным. Если попытаться дать объяснение поразительному сходству общества Древнего Рима и современного капиталистического общества, то наш ответ будет очень коротким: это два общества, представляющие одну и ту же общественно-духовную формацию (цивилизацию). Духовным базисом этой формации выступает язычество, имеющее тенденцию перерастать в свою «высшую» форму – сатанизм. При таком взгляде на историю сразу рассыпается в пыль марксистское представление о «прогрессе», которое прочно въелось в сознание современного человека. Приходит понимание того, что человечество, выражаясь словами апостола Петра, как «пес возвращается на блевотину свою» и как «вымытая свинья идет валяться в грязи»[14]. Иначе говоря, человечество опять оказывается у опасной черты, за которой гибель – и духовная, и физическая.

Понимание органической связи рабства и капитализма подталкивает нас к тому, чтобы мы внимательнее присмотрелись к тому Древнему миру, который в учебниках принято называть «рабовладельческим строем». Поняв тот мир, мы сможем лучше понять мир, в котором находимся сегодня, и мир, в котором можем оказаться завтра.

Как нам в свое время объясняли преподаватели марксизма-ленинизма, опираясь на марксистскую теорию общественно-экономических формаций, «капитализм приходит на смену феодализму». На самом деле за этой стандартной фразой скрывается важнейший перелом земной истории человечества: на смену христианской цивилизации (которую замаскировали под невнятное понятие «феодализм») приходит цивилизация под кодовым названием «капитализм». Для маскировки ее духовной природы классик свел все к «капиталу», «прибавочной стоимости» и «прибыли». На самом же деле это цивилизация, отрицающая и преодолевающая христианство. Нельзя сказать, что это была абсолютно новая цивилизация. В определенном смысле это была «реинкарнация» той цивилизации, которая существовала в Древнем мире и сочетала в себе элементы капитализма и рабства.

Капитализм и рабство: две ипостаси одного общества

Возвратимся к Марксу и его схеме «общественно-экономической формации». Никаких «чистых» формаций в истории не было. В любом обществе в любой момент времени можно видеть сосуществование элементов многих форм экономических отношений («способов производства»). Считается, что XIX век – это эпоха «классического капитализма». Но в это время в колониях таких «капиталистических» стран, как Великобритания, Франция, Голландия, Бельгия, Португалия, число настоящих (без кавычек) рабов было на порядок больше, чем число занятых во всех отраслях экономики метрополий. Да что там рабы колоний! В Соединенных Штатах до 60-х гг. XIX века рабов было больше, чем наемных работников. Ю. Бородай пишет: «В первой половине просвещенного XIX столетия (до 1864 года) в буржуазных США рабов было больше, чем в Древнем Египте, Греции и Римской империи, вместе взятых»[15]. Сегодня на дворе «просвещенное»

XXI столетие. Но в нынешней Африке, которая интегрирована в мировое капиталистическое хозяйство, можно встретить почти полностью легализованное рабство, причем наметилась тенденция к увеличению его масштабов и полному выходу из «подполья».

Никто не ставит под сомнение, что мы сегодня живем при капитализме (наши власти, правда, не любят слово «капитализм», заменяя его совершенно бессмысленным словосочетанием «рыночная экономика»). Но в то же время никто не может оспорить очевидный факт: в пределах нашей страны, особенно на Северном Кавказе, существует самое настоящее рабовладение (правда, в отличие от Африки, пока нелегально)[16].

И в то же время в Древнем мире наряду с рабовладением (частное, а иногда государственное право собственности на людей, работников) существовал капитализм, образуя причудливые сочетания того и другого. Более того, рабы в так называемых «докапиталистических» ОЭФ составляли, как правило, далеко не основную часть населения. Вот что по этому поводу пишет Ю. Бородай: «Конечно, и до капитализма все традиционные общества знали так называемое “патриархальное рабство” (дворцовые слуги больших господ, наложницы, евнухи, личная гвардия и т. д.), но что касается производства, то все эти общества, как правило, держались на труде самостоятельных производителей – крестьянских и ремесленных общин (редкие исключения – такие эпизоды, как, например, производство рабами товарного хлеба для римской армии на сицилийских плантациях). И только капитализм начинает с подлинно массового производственного применения рабского труда на своих колониальных плантациях и в горном деле. Та же самая картина и с крепостничеством – в странах, втянутых в систему мирового рынка, но сохранивших свою независимость и элементы традиционной структуры»[17]. Факт: европейское крепостничество – явление относительно позднее. В своей классической форме оно устанавливается в Германии под воздействием мощного спроса на хлеб в переживающей «чистку земли» Англии, что был вынужден зафиксировать в «Капитале» и сам Маркс: «В XV веке немецкий крестьянин, хотя и обязан был почти всюду нести известные повинности продуктами и трудом, но вообще был, по крайней мере, фактически, свободным человеком… но уже с половины XVI века свободные крестьяне Восточной Пруссии, Бранденбурга, Померании и Силезии, а вскоре и Шлезвиг-Гольштейна были низведены до положения крепостных»[18]. В России помещичье настоящее крепостничество

появилось еще позже, чем в Европе – в эпоху «реформ» Петра I и продержалось полтора столетия.

На сосуществование в одном обществе разных «способов производства» (или «хозяйственных укладов») обращали внимание многие исследователи, о существовании которых нам было не положено знать в эпоху торжества марксизма[19].

Глава 2. «Денежная цивилизация»: сущность и вывески

«Денежная цивилизация»: некоторые признаки

Страницы: 123 »»

Читать бесплатно другие книги:

Мария Семёнова – большой мастер, сказавший своё звонкое слово в русской литературе. Она создала собс...
Издание продолжает и дополняет собой книгу «Евангелие дня. Толкования на Евангельские чтения церковн...
Новая книга Андрея Фурсова посвящена мировой борьбе за власть, информацию и ресурсы. Центральное мес...
В начале 50-х годов генерал от инфантерии Курт фон Типпельскирх создал один из первых обзоров военны...
В начале 50-х годов генерал от инфантерии Курт фон Типпельскирх создал один из первых обзоров военны...
«Давай поговорим о соблазнении. Мне сейчас интересна тема именно мастерства в соблазнении женщин. Ра...