Незабудье. Альманах Помысова Татьяна

«Это фото висело на Арбате в витрине фотографии. Моя матушка пришла сделать первое фото на паспорт – но фотограф уговорил её сделать вот эту фотографию, для витрины. Её родителей расстреляли и посадили когда ей было восемь лет. Она была удивительным человеком! С абсолютным музыкальным слухом, меццо сопрано, писала стихи и картины удивительные. Выросла в Париже. Русский не знала. И всю жизнь – в тени, испуганная ужасом 37 года. Трагедия. Потеряла двоих детей из трёх. Потому и стихи такие. Страшная история. Красоту сохранила до глубокой старости. И гордость. Я был её радостью. Вернее – мои дети» Дмитрий Абрикосов

Судёнышко

Ты плыви мое судёнышко

Мимо бед и всех печалей!

Может где-нибудь и встретим

Страны тихие, без горя?

Где тепло и много света,

О котором так мечтаю!

Паруса пусть надувает

Нам надежда и удача.

Я не верю, что на свете

Только беды и невзгоды

И зачем такие краски

Создала тогда природа —

Чтобы слёзы смыли их?

Через двадцать лет

Уплыло мое судёнышко

В страны тихие, без горя

Где тепло и много света,

О котором так мечтала.

Паруса уж надевает

Им надежда и удача,

Мне остались лишь печали

Да не видящие очи.

И зачем такие краски

Создала тогда природа?

Если их не различаю

За горючими слезами?

Ожидание

По старому ковру

Я вновь хожу кругами

И дырки старые топчу,

И не могу присесть,

И жду часами…

Шаги

Бегу к двери —

Нет, тихо всё.

В окно смотрю – рассвет.

Мой верный пёс не спит.

Он тоже ждёт.

И вновь шаги…

Кто там?

Доченька

Голосок твой флейтой

Навсегда умолк!

Беленькую чёлочку

Не постричь наискосок!

Голубая бабочка

Села на стекло

Голубая жилочка

Колотится в висок.

Судьба

И чёрный бык зажёг свой глаз.

Копытом землю рвал

И на меня он не смотрел, но знал

Пред ним стоит его беда.

Рог свой он опустил тогда

И я упал – он победил – и умер я.

Может быть

Невзгоды и дряхлость,

Как старое платье

Я сброшу и в пыль затопчу.

И снова, как прежде,

Заботы не зная,

За сладкой мечтой улечу.

Сон

Слышишь? Шорох за стеной

Ты окно скорей открой!

В синем сумраке рассвета

Видишь малый лучик света?

Это сон кому-то снится

И тихонько он струится из окна

По зеленой, по траве

Тает, тает и растаял в тишине!

Блажь

Лёгкое тело вскинула,

Ноги в туфли бросила,

Подошла и спросила:

– Нет ли у Вас папиросы?

А глаза смеялись, ресницы взлетали,

Пальцы папиросу мяли,

Губы курить не умели…

– Милая девочка – крошка

Зачем притворяться взрослой?

– Как сказал Маяковский:

«Все мы немножко лошади!»

Мои цветы

Постой не спеши!

Бежишь ты без оглядки,

Помнёшь мои цветы!

Ты видишь, не растут они на грядке,

Рассыпались в весёлом беспорядке,

Где милым их головкам приглянулось.

Замри!

Сними же башмачки

И босиком ступай тихонько

Чтоб не спугнуть их пёстрый хоровод.

Бусы

Рассыпались бусы

По гладкому полу,

Собрать их нельзя.

В щели глубокие

Они закатились —

Стараешься зря!

Талисман

Талисман, мой талисман!

Береги меня от ран

И от малых, и больших,

От сердечных, и иных.

Талисман, мой талисман,

Может это все обман?

Горечь

Чего жизнь лишена —

Так это сентиментальности —

– Начисто!

А мы сочиняем сказки

И верим в это чудачество!

Так хочется добрых чудес,

И счастливой развязки!

Но жизнь – терновый венец

Нет, и не будет сказки!

Ну о чём я могу рассказать

этим рядом летящим снежинкам?..

Я кого-то могу обогнать,

но куда и зачем же спешить нам?

Всех нас кружит одна карусель,

этот шарик привычно вращая.

Будет мягче иль жёстче постель,

но у всех у нас доля Земная…

Будь хоть Гением, хоть Наглецом,

Эти сети порвать Невозможно.

И Никак не шагнуть за кольцо,

не прикрывшись Божественной ложью.

А уж если неймётся душе —

рвёшь оковы и рвёшься из кожи,

чтоб поймать на крутом вираже

взгляд того, кто летит кругом позже…

Всё, что было со мной без тебя —

не было.

Всё, что было с тобой без меня —

не было.

И не надо ни помнить, ни знать —

не было.

Есть как данность вот эти три дня.

Ничего остального нет,

как не было.

Не было —

время сквозная дыра меж встречами.

Не было —

первой улыбкой дыра отсечена.

Не было —

мы расставались с утра – до вечера.

Что там будет со мной без тебя?

Ведь будет.

Возвратится «на круги своя» —

и будет.

Невозможно, немыслимо знать —

но будет…

Но на все,

повторяю: на ВСЁ и ВСЯ,

что будет,

лягут тенью улыбки вот эти три дня

вне буден,

зайчик солнечный – эти три дня

вне судей,

вне надежды и времени вне —

вне судеб…

P.S.: Ты поверишь сегодня,

что так и было? —

Легкой тенью улыбки та встреча

мой путь укрыла —

тонкий штрих на полях,

белый след в облаках —

но было!

И теперь знаю точно,

что так и будет! —

вне пространства и времени вне —

вне судеб…

Ты помнишь?

Глаза в глаза, в судьбу, в вину —

а я – в дорожный тарантас,

ты отпускаешь – я тяну,

дорога тянет нить-струну

через судьбу, через весну,

как будто связывая нас…

до поворота в тишину,

а там по сердцу рвётся связь:

не в силах отпустить струну

кусочек сердца утонул,

где тонко – рвётся – утонул,

сорвался в омут глаз…

Стихов ажурною стеной

тот омут заслонив,

я шаг за шагом, день за днём

и сердца стук под метроном

вплела в иной мотив.

А прошагав с ним сто дорог,

познав и радость, и печаль,