Алый проток Владислав Есман

– К чему Вы клоните?

– Ни к чему. Просто говорю, что Вам не также хорошо, как мне. Вот и все.

– Эм, ладно… может быть… Слушайте, я хотел бы у Вас спросить…

– Можно ли у нас переночевать?

– Что? Нет!

– Мне надо подумать, я Вас не знаю, вдруг Вы меня обворуете… Или того хуже!

– Простите, я другое хотел спросить, я ищу своего…

– Мне еще нужно посоветоваться со своей бабкой, она сейчас не здесь, собирает шалфей, но посоветоваться надо. Ей не всегда нравится моя откровенность и дружелюбность. Говорит, мир сейчас слишком жесток, много плохих и лживых людей. Вот Вы у меня уже подозрение вызвали, говорите Вам хорошо, а это вовсе не так!

– Так, подождите, мне не нужно ночлега, я не за этим приехал, я хотел у Вас спросить…

– Пойдемте! – опять прервал его дед, резко встав.

– Что?

– Пойдемте на крыльцо. Я из-за Вас закат забыл посмотреть, а он почти прошел, – дедушка вышел из калитки и пошел в сторону края пригорка, где виднелась одинокая лавка.

Лев стоял как вкопанный, размышляя: «Это у деда маразм или я что-то не догоняю?»

Дед же, пройдя половину пути, обернулся и спросил:

– Вы идете?

– Понимаете, мне нужно только узнать…

– Буду Вас ждать там, мне некогда. Не хотите закат смотреть, не мешайте другим!

– Сука, что за идиотизм, – тихо прошипел Лев, закрыл машину и побрел за старым чудаком.

Они присели на лавку, с которой открывался прекрасный и умиротворенный вид на речной лабиринт протоков и заходящее солнце. Небо почти полностью стало алым. Лев решил избрать другую тактику в этих переговорах.

– Почему в деревне никто не живет?

– Как никто не живет? – удивленно спросил дедушка.

– Я объехал почти всю, встретил только Вас.

– Это не значит, что никто не живет.

– В смысле?

– Может Вы плохо смотрели? Хотя… А сколько сейчас время и какой день недели?

– Восемь часов вечера, среда.

– Понятно.

– Так, где все жители?

– Не знаю, надо у старухи моей спросить. Может сегодня праздник какой?

– Праздник? Да вроде нет…

– Ну да, какое сегодня число?

– Третье.

– А месяц?

– Месяц?

– Да, месяц.

– Июнь.

– Хм, не помню даже, какой праздник… Наверное пошли на цветочный вечер какой-нибудь… а может и нет… Я отлыниваю уже давно… позабыл все… старый уже, да и здоровья не хватает… вон бабке вообще тяжело во всем этом участвовать…– пробормотал Дед.

– А что за праздник? Не припоминаю такой. Старинный или у Вас тут свои какие-то, деревенские?

– Какие-то глупые вопросы Вы мне задаете! Праздники наши много где отмечают, а если Вы о них не знаете, то пропащий Вы человек, однако.

– Эм, понятно. Слушайте, может Вы видели здесь еще неместных, кроме меня?

– А Вы не отсюда, да?

Лев на мгновенье опешил от масштаба старческого маразма.

– Да шучу я! Конечно же Вы неместный! – рассмеялся дедушка.

– Фух! Я думал Вы совсем не соображаете, – облегченно вздохнул Покровский.

– Хахах, конечно, многие так и думают! Знаете, это очень удобно, я Вам тоже советую. Когда ты не от мира сего, то люди относятся с такииим снисхождением. Ничего от тебя не требуют, не ожидают и даже помогают чаще обычного! Разговаривал бы нормально, давно бы взгрели или послали, а тут: «Ути бедный сумасшедший дедуля, совсем из ума выжил? Ути-пути. Как тебе помочь?»

Он снова засмеялся, достал самокрутку и закурил. Покровский достал сигарету и тоже закурил.

– Значит, Вы в здравом уме? Просто притворяетесь?

– Конечно в здравом, просто немного старый. А старость по-разному влияет на людей. Кто-то сходит с ума от беспомощности в борьбе с приходящей немощностью, кто-то подстраивается, кто-то начинает видеть мир по-новому, а чьи-то мозги просто плавятся! Я не притворяюсь, я подстроился… может быть с немного подплавленными мозгами! – он опять рассмеялся и продолжил: – Так Вы кого-то ищете и видимо не из этих краев?

– Да, своего друга, Егора.

– Хм, задачка интересная.

– Почему?

– По кочану! Ну, во-первых, сюда особо никто не заезжает. Кому этот край нужен? Забыт давно! Причем забыт всеми, брошен на произвол судьбы… Из первой причины вытекает вторая – чужих здесь особо не жалуют.

– И как это влияет на чужих?

– Ну допустим, если на рыбалке пьяные утонут или еще чего, никто искать особо не будет. А лучше вообще, конечно, с местными не конфликтовать и уезжать к себе восвояси. Мест для рыбалки у нас в стране много.

– Хм, понятно. Я уже прочувствовал на себе местное гостеприимство. Жители другой деревни, Головник, очень странно на меня реагировали… Особенно после моего разговора с местным Вирником.

– Кем?

– Вирником, участковым местным, так его в деревне называли. Василий… Васька его зовут.

– А, ну да, Вирник, да, вспомнил. А как реагировали?

– Начали избегать меня, по домам прятаться, разговаривать отказывались. Может этот чудила что-то вроде местного авторитета или корчит из себя такого, не в курсе?

– Ой, да не обращайте внимания, тут многие с причудой.

– С причудой?

– Да, долбанутые! – рассмеялся дедушка. – У них мозги еще более расплавленные, чем мои, – усмехнулся дедушка. – Не обращайте внимания. И Вирник местный, он тоже странный. Ленивый, но говорят, свою работу делает. А что Вы, простите, хотели в такой глуши? Вы, наверное, еще и из центра, судя по Вам?

– Нет, я не из центра, живу в… – начал было Покровский свою легенду, но его сразу же перебили.

– Ой, хорош заливать, по Вам видно ж сразу! Что, надели простую одежду и все, решили, что слились с толпой? Да, конечно! Иногда вы столичные такие туповатые, конечно, диву даешься.

– Это в чем же?

– Да во многом! Большинство – эгоистичные, самовлюбленные и самоуверенные! Вам будто с пеленок внушают выдуманную мантру о вашем якобы родстве с великими богами древности, знающими какую-то сокровенную «истину», смысл которой в двух словах можно описать как: «Мы лучшие». Вы так и относитесь к другим, живущим за пределами вашего рая – как к тупым плебеям. Правда, знаете что? Что вы там себе придумали, нафантазировали, вдыхая пары собственных испражнений в конвульсиях самодовольства – всем плевать.

Вот приезжаете вы, значит, как-то к плебеям и горланите свою мантру. Но вдруг случается что-то неожиданное. Не работает, мантра не работает! Вы снова повторяете ее и приказываете, именно приказываете и приказываете, а не просите жить других только по вашему указу и воле. Но никто не слушает! Больше того, это все очень злит плебеев, которые начинают вести себя с вами иначе, совершенно для вас необычно – как равные! И вот, вы остались без вашей мантры, истины. Ваш выдуманный статус не сработал. В этот момент оказывается, что у многих центровых ничего на самом деле и нет, кроме одной дурацкой идеи, без которой они ничего из себя не представляют! В подобной ситуации, без всю жизнь державшего на плаву фундамента, человек внезапно становится беспомощным и немощным. Ведь ощущение собственного превосходства рушится настолько быстро и неожиданно, что психика не выдерживает. И человек возвращается в свое первозданное состояние – младенчество! – дедушка закончил свой продолжительный философский монолог легкой усмешкой.

«Что за бред несет этот старый хрыч?» – подумал Лев и после небольшой паузы продолжил беседу:

– А причем здесь я? Я не городской даже! Я из маленького пригорода в трехстах километрах отсюда.

– Ой, че заливаешь? Ты центровой. По тебе же видно! Ты посмотри – одежда простая, но недешевая. Машина тоже простая, но новёхонькая! Ты ее прям с завода взял и поехал сюда что ль? Впереди много мошек прилипло. Так много, что сразу видно – проехал ты где-то тысячу километров или больше… «Я не из центра, я не городской», – передразнил его старый, но проницательный чудак.

– Так, о чем мы вообще разговариваем? Дело вообще не во мне, а в Егоре!

– И в нем тоже!

– В смысле?

– Он, видимо, тоже из центра. А страх довел его до младенчества, а маленького ребенка сложно найти, если он не орет конечно…

– Что, простите? Вы к чему клоните? – с ноткой возмущения спросил Лев, которому уже начинал надоедать этот маразматический, псевдо-интеллектуальный аттракцион.

– Да напился он, скорее всего, самогона местного, ни бе ни ме не может связать, прям как младенец! – рассмеялся дедушка. – Слушай, не обижайся, юморок у меня такой… В общем, я догадываюсь, где может быть твой, как ты говоришь, друг…

«Новый приступ маразма или зацепка?» – подумал Лев и ответил:

– Внимательно.

– Вспомнил, что как-то в карты играли с мужиками. Ну нормально сидели, говорили за погоду, о делах в деревнях соседних. Вдруг Петрович, мясник из деревни Иванушки, говорит, что в доме старухи Аксиньи, царство ей небесное, поселился бомж какой-то. Вот прям бомжи, конечно, редко бывают здесь в округе, в основном это некоторые местные «отличившиеся» на самогонном поприще – иногда из Иванушек, иногда из соседних деревень. Никто шумиху не поднимает из-за этого, людям в душу стараются не лезть – вдруг человек подумать просто решил или горе какое залечить. Вот и залез, так сказать, пожить подальше от своих стен. Обычно никто не вмешивается, дают человеку немного времени, но на всякий случай держат на контроле – а кто, а откуда, а чего?

– Очень интересно, конечно, но причем здесь Егор? – спросил Лев, подумав, что старика снова «занесло».

– Ты подожди, не торопи меня, а то забуду еще… И так не могу вспомнить, когда мы в карты-то играли с Петровичем… Так… все-таки сбил… Так… Вот! Как-то к ним в деревню неизвестный пришел и залег в этом доме. Никого особо не трогал, видели его несколько раз бухого у дома. Здесь тоже решили не вмешиваться. А тут он пару раз учудил: на дороге обоссанный лежал, орал какую-то ахинею. В общем, решили выселить этого пьяницу, а потом уже дом снести – хватит этот притон держать! Но сперва надобно узнать откуда этот пьяница – вдруг с соседней деревни. Тогда спровадить куда полагается! Вот Петрович у нас и спросил: «Не запил ли кто?» Но у нас, слава богу, все хорошо здесь, в этом плане. Петрович говорил, что почти все деревни опросили – пока безрезультатно. Вот думаю, а не твой ли дружочек?

– Хм, может и так… В этом даже есть какой-то смысл, Дед.

– А как же, конечно! Ты думаешь, что Дед дурак, а он умный самый!

Оба рассмеялись.

– Хорошо, что-то прояснилось. Поеду проверю. Дед, где эти Иванушки?

– Куда? Сейчас? – удивился старик.

– Да, сейчас. Мне поскорее его нужно найти.

– Туда ехать километров пятьдесят да по такой дороге, что от твоей модной машинки ничего не останется!

– Ничего, ты же говоришь, что на ней муха не сидела. Вот и приведу ее в должный вид. Так, где эта деревня, в какой стороне?

– Хм… Ладно, конечно… Ну смотри, проедешь до конца нашей деревни по пригорку, свернешь налево на дорогу, она тебя к реке должна вывести, речка будет по правую сторону от тебя, переезжаешь реку. Потом поворачиваешь налево и едешь вдоль реки, проезжаешь березовый лес, как лес кончится – поворачиваешь… так, а куда поворачивать… туда… эх память, конечно, не всегда со мной в ладах… Точно! У меня же карта была в избушке, пойдем посмотрим.

– Да ладно, я уже сам найду.

– Да не найдешь ты ничего!

Лев открыл телефон, чтобы посмотреть на онлайн карте. Сеть отсутствовала в принципе.

– А у вас тут вообще связь не ловит?

– Вышки не строят. Я же говорю, всеми забыты, брошены, но как-то живем.

– Ладно, пошлите в дом, посмотрим карту.

– Я же сразу говорил, а ты не слушаешь. Старших нужно слушать и уважать! А вы центровые только и делаете, что себя слушаете, да людей из телевизора и интернета, а там столько обманщиков, столько лгунов и манипуляторов, что вы уже не различаете – что хорошо, а что плохо; что черное, а что белое? Выдумали себе цвет – серый и покрасили в него весь мир, а что это за цвет-то такой?! Ни рыба ни мясо – говно это! А вы в этом говне как сыр в масле катаетесь…

Дед продолжал причитать всю дорогу до избушки, но Покровский ушел в себя и не слушал. Его не интересовали дедовские бредни. Льву никогда не нравилось, когда его учат жизни, играют перед ним в учителей, наставников, гуру. Осталось всего пару людей, к которым он еще мог со скрипом прислушаться. Поэтому, как только кто-то начинал подобный разговор – он либо прерывал собеседника, либо уходил в себя, в зависимости от ситуации. Дед же все вел свою философско-мотивационную речь, у которой было ноль просмотров и лайков, хотя возможно, что она заслуживала большего внимания.

Перешагивая порог избушки, Дед спросил:

– Ну что стоишь? Заходи!

– Да ладно, я здесь подожду.

– Кто сказал, что я потом выйду, в такую темень? Я старый человек, уже устал за сегодня!

– А Ваша бабка одобрит, что меня в дом пускаете? Вдруг мне доверять нельзя? – подколол его Покровской.

– Хм, ну да, ты прав. Тогда хорошего вечера, странник! – после этих слов Дед внезапно захлопнул за собой дверь. Три коротких щелчка прозвучали в замке. Дверь была заперта.

– Сука. Это сейчас че, на хрен, было? – удивленно спросил Покровский то ли у вселенной, то ли у проходящего мимо кота. Раздалось еще три щелчка и дверь также резко открылась.

– Хрен через плечо! – рассмеялся Дед. – Вы центровые юмор, видимо, не понимаете. Да еще и ругаетесь как сапожники. Заходи!