Наёмник Рудаков Алексей

20

Благоухающий одеколоном, с безупречным пробором на голове Дик Норман предстал перед мадам Гутиерос.

– Вы, как всегда, неотразимы, Дик, – заметила Солейн. – Приятно иметь дело с человеком, выглядящим по крайней мере внешне настоящим мужчиной.

– Благодарю вас.

– А то, знаете, эти длинные волосы, смазанные маслом бицепсы – все это кажется ненастоящим. Как вы считаете?

– Возможно, мадам. Но я могу оценивать только женщин, – ответил Дик, а про себя подумал, что необычная разговорчивость Солейн объясняется тем, что она расстроена. И понятно чем, недаром вместо Ханна его встретил Дженезо Прост.

– Присаживайтесь, Дик, и давайте перейдем к делу.

Норман занял место напротив стола, и мадам спросила:

– Итак, что вы узнали об этом человеке?

– Скорее всего, Клауса Ландера никто не нанимал. На его счет в «Народном Банке Хантера» не приходило никаких денег. Правда, сам по себе его счет довольно велик для простого наемника.

– Много денег?

– Триста шестьдесят две тысячи. Это вшестеро больше, чем он смог бы заработать на войне.

– Что еще? – Мадам помассировала виски. Было видно, что она утомлена.

– После этого случая мистер Ландер стал очень популярен. Сегодня утром его посетил сначала Зико Торичелли, а потом приехал сын Дэйва Кеннета и отвез Ландера на завод своего отца.

Мадам помолчала. Зико и его картель были едва ли не самыми яростными ее врагами, а Дэйв Кеннет – вассалом, исправно платившим дань. Правда, чтобы убедить его отдавать деньги, пришлось приложить немало усилий. Этот глупец до последнего верил в помощь полиции.

– Ну, хорошо. Что мы с ним будем делать? – спросила Солейн, в который раз пытаясь спровоцировать Дика, однако тот был начеку.

– Не знаю, мадам. Это не входит в мои обязанности. Я только принес информацию, а как вы ею распорядитесь, не мое дело.

– Вот видите, Дик, и вы хотите остаться чистеньким. Однако моих денежек не чураетесь…

– Я честно выполняю свою работу.

Солейн помолчала, постукивая по столу карандашом. Норман смотрел на нее и размышлял. Он дорого бы заплатил, чтобы узнать, что на уме у этой женщины. Это было жизненно необходимо, чтобы почувствовать тот момент, когда следовало сорваться с крючка Солейн. Дик Норман не желал попасть под очередное «сокращение».

– А не может он быть каким-нибудь агентом? Ну, например, агентом федеральной полиции?

– Едва ли это удалось бы утаить от вас, мадам.

– А если его все же наняли, а деньги переслали на другой счет? – спросила Солейн, глядя в упор на Дика.

«Удивительно, – подумал он, – удивительно, что ее глаза могут выражать что-то человеческое, как сейчас…»

– Этого исключить нельзя.

– Принял ли он предложения от Торичелли или Кеннета? – Солейн снова подняла глаза на Дика, но теперь это был уже другой взгляд. Так смотрят на подброшенный вверх мячик, прежде чем ударить по нему ракеткой.

– Думаю, нет. Поскольку он человек обеспеченный, работа ему не нужна, а соскучиться он не успел. Еще нет и недели, как он вернулся домой.

– Так, может, он никакой не солдат?

– Во всех крупных вербовочных агентствах о нем имеются сведения. Правда, воевал он под именем Джимми Зедлера. Есть ли у него другие имена, нам так и не удалось узнать.

– Если он станет на сторону моих недоброжелателей, это будет не очень хорошо… – Солейн поднялась из-за стола и добавила: – Решено, мы его уберем.

– Я предпочел бы этого не слышать, – заметил Дик.

– Хорошо-хорошо, можете идти.

21

Солнце светило необычайно ярко и, находясь в зените, посылало свои лучи к самому подножию небоскребов.

Племянники Пит и Ульрих как пришитые шли рядом с дядей Клаусом, глядя на него восторженными глазами. Ну как же – дядя герой, он вернулся с самой настоящей войны.

– А сколько ты убил врагов, дядя Клаус? – спрашивал Пит.

– А ты умеешь бросать нож? – вторил ему Ульрих.

Клаус, как мог, отшучивался, а Габи все время одергивала сыновей, говоря, пусть лучше расскажут о своих успехах в школе. Видимо, хвастаться было нечем, и мальчишки предпочитали говорить только о дяде.

Рой Кеннет и муж Габи, Грэг, шли чуть позади, попивая из банок пиво и провожая взглядами каждую проходящую мимо девушку. Когда Габи оборачивалась, Грэг вздрагивал и неестественно выпрямлялся.

– А ты умеешь водить танк? – уже в который раз задал вопрос Пит.

– Ребята, так мы идем в зоопарк? – решила прийти на помощь брату Габи.

– Нет, лучше в игровое кафе. Там поставили новую версию «Убийца в джунглях». Я в нее еще не играл.

– Грэг, а ты что скажешь? – обернулась Габи к мужу. Тот пожал плечами и покосился на длинные ноги проходившей мимо блондинки.

– Я как все.

– Все понятно, папа у нас, как всегда, мимо темы. Ну а ты, Клаус? Чего бы ты хотел?

Клаус натянуто улыбнулся и тоже не нашелся что сказать. Больше всего ему хотелось столкнуть обоих племянников в канал, чтобы они наконец замолчали.

– Вы идите в кафе, а мы с Клаусом еще должны заскочить на станцию – в моей лодке небольшая течь, – пришел на помощь другу Рой Кеннет.

– Ну ладно, раз так, – согласилась Габи. Она видела, что Клаус утомлен. На том и распрощались.

Семейство Верховенов перешло на другую сторону улицы, а Клаус и Рой остались стоять у канала.

– А что с лодкой? – спросил Ландер.

– Да ничего. С ней все в порядке. Просто мне показалось, что детишки тебе здорово надоели, вот и сказал.

– Понятно, – кивнул Клаус и, сощурившись от яркого солнца, посмотрел по сторонам.

– Давно в городе не был? – спросил Рой.

– Да, считай, никогда. Раньше я был домоседом, ездил в Эль-Гео только по необходимости. А когда приехал в этот раз, то прямо из аэропорта домой… Красиво тут…

Клаус посмотрел вниз на канал, вдоль которого на специально приподнятой панели росли мангровые деревья. Они были не слишком высокие, но компенсировали свою малорослость густыми ветвями. Благодаря растительности складывалось впечатление, что это не городской канал, а чистая провинциальная речка.

– Странно, что деревья не гибнут в такой грязной воде, – заметил Клаус.

– Нет, что ты, они отгорожены от канала, им подается чистая морская вода. Смотри, кажется, ловцы…

Рой указал на катамаран, который неспешно двигался по каналу. На палубе стояли четыре человека с длинными, наподобие удилищ, палками. Ловцы были в наушниках, а в руках держали какие-то приборы.

– Что ловят?

– Морского леопарда.

– Леопарды здесь не водятся.

– Раньше не водились. А теперь рифовые барьеры обрушились и многие океанские хищники заходят в городские каналы.

– Но ведь здесь пресная вода, – недоумевал Клаус.

– Видимо, эти звери считают, что им подходит и такая. Кто знает, может, среди этой грязи достаточно соли…

– Что-то не похоже, чтобы эти ребята кого-нибудь поймали, – сказал Клаус, и тут над поверхностью воды показалась грязно-бурая спина какого-то зверя.

Ловцы забегали по палубе, в воду полетели куски приманки. Поначалу зверь их игнорировал, но потом стал с аппетитом поедать, всякий раз ненадолго появляясь на поверхности.

С обеих сторон канала начали скапливаться зеваки. Рискуя упасть, они свешивались с ограждений, чтобы посмотреть, как выловят такого огромного хищника.

Ловцы бросали приманку все ближе к катамарану, и морской леопард смело приближался к судну, прямо под «удочки» ловцов.

Наконец он подобрался на достаточно близкое расстояние, и одна из «удочек» выдала сильный заряд. Мощные мускулы зверя сократились, и он почти целиком выскочил из воды. Клаус даже не подозревал, что зверь такой огромный.

Леопард рухнул обратно в воду, подняв тучу брызг, и, разогнавшись в своей родной стихии, атаковал обидчиков.

Корпус катамарана сотрясся от страшного удара, двое из ловцов не удержались на ногах, однако они были пристегнуты страховочными тросами и отделались только ушибами.

На какую-то секунду зверь оставил судно в покое, но ловцы, видимо, уловив в наушниках какой-то сигнал, дружно разрядили «удочки» в воду. Поверхность канала вскипела от мощных разрядов, и спустя какое-то время на волнах закачалось тело зверя.

Для страховки ловцы добили его еще несколькими разрядами, а затем…

Неожиданно Клаус почувствовал опасность и, схватив Роя за локоть, резко дернул его в сторону.

В ту же секунду выскочившая на тротуар машина пробила ограждение в том самом месте, где только что стояли Клаус и Рой.

Машина немного повисела, балансируя между твердью и бездной, а затем сорвалась в канал. Клаус отметил, что водителя в кабине не было, следовательно, случайность исключалась.

Он посмотрел на противоположную сторону улицы, но среди глазевших на аварию прохожих не увидел никого, кто показался бы ему подозрительным.

– Подумать только, он мог вас раздавить, – сказал подошедший старичок в белой панаме. – Наверное, понял, что не сумеет удержать автомобиль, и выскочил из кабины. Он побежал туда…

Старичок подошел ближе к ограде, глянул вниз и громко сказал:

– Ну где же полиция?!

– Пойдем. – Клаус подтолкнул остолбеневшего Роя, тот очнулся. Какое-то время они шли молча, потом Кеннет-младший сказал:

– Подумать только, Клаус, я впервые был на волосок от смерти, ощущения, скажу тебе, самые неприятные… Как же ты там, на войне, неужели чувствовал это все время?

– Не помню, Рой. Там все было по-другому, – ответил Клаус. Он озабоченно оглядывался и не совсем понимал, о чем его спрашивают. Внутри него включился механизм выживания, и теперь Клаус следовал только его указаниям.

22

На этот раз Клаусу Ландеру пришлось прибегнуть к способу, который применили байкеры.

В качестве транспорта он использовал баржу, везшую брикетированный мусор для затопления в океане. Стеллажи из прессованных кубов, между которыми он сидел, источали нестерпимое зловоние, и ему приходилось прилагать немалые усилия, чтобы этого не замечать.

Вокруг баржи была кромешная темнота, изредка озаряемая огнями встречных судов. Они проходили мимо – большие и малые, каждое со своим мирком, сжатым ночью до пределов рулевых кабин и капитанских мостиков.

Их обитатели разговаривали, курили, пили из бутылок, а он, Клаус Ландер, снова готовился к войне. В том, что она пришла за ним, он уже не сомневался.

Минута за минутой, километр за километром, и скоро даже в полной темноте Клаус стал узнавать знакомые места. Там, где стоял его дом, левый берег был аккуратно подрезан для устройства причала.

По этой примете Клаус определил, что баржа уже миновала его жилище.

Прямо здесь, сейчас, на торфяных болотах прятались враги, которым была нужна жизнь Клауса, но он был далек от паники. Он спокойно смотрел на черную воду, отражавшую габаритные огоньки баржи.

Метров через двести после причала Клаус решил, что пора. Он перелез через борт и, оттолкнувшись от него посильнее, упал в канал.

Вода была теплой и пахла тритонами. Клаус невольно вспомнил морского леопарда, забравшегося в городские каналы.

«Надеюсь, так далеко они не забираются», – подумал он. Плыть в обуви было неудобно, и Клаус больше греб руками. Когда до берега оставалось не более пятнадцати метров, со стороны океана мигнули огни скоростного катера.

Клаус стал грести чаще. Хотя опасность ему не грозила, лучше было не попадать под яркие прожекторы. Он был уже у самых камышей, когда его настиг яркий свет, пришлось срочно нырнуть.

Винты судна прожужжали под водой на высокой ноте и стихли. Лишь тогда Клаус осторожно выбрался на берег.

Найдя достаточно устойчивый пятачок, он сел на мох и занялся одеждой.

Выжав брюки и рубашку почти досуха, Клаус вылил из ботинок воду и вскоре был готов двигаться дальше.

Ориентируясь по растительности, он старался обходить топкие участки и постепенно, метр за метром приближался к дому.

Удобнее всего было скрываться в камышовых зарослях, но их шелест был слышен слишком далеко, поэтому Клаус выбирал места, заросшие осокой. Под ногами слегка пружинил ковер, сплетенный из мха и водорослей, однако в любой момент этот ковер мог прорваться.

Когда на канале появлялись суда, Клаус приседал и терпеливо ждал, пока сигнальные огни не растворялись в темноте.

Пройдя метров сто и потратив на это не менее часа, Клаус решил передохнуть, а заодно послушать – ведь ночью даже самые незначительные звуки разносились очень далеко. Весь превратившись в слух и даже закрыв для верности глаза, Ландер стоял и слушал, словно растворяясь во мраке ночи.

Вот сонное урчание лягушки, а вот шорох болотного полоза. Когда канал стал судоходным, из всех змей выжили только они.

Полоз миновал осоку и плюхнулся в свою норку, а Клаус вздохнул и снова погрузился в царство ночных звуков.

Прошло не менее четверти часа, прежде чем он отчетливо различил хрип рации. Определив направление звука, Клаус пошел дальше.

Вскоре он почувствовал едва уловимый запах табачного дыма. Видимо, наблюдателю было невтерпеж и он закурил, искусно прикрывая огонек сигареты.

Клаус опустился на четвереньки и, стараясь не дышать, продвинулся еще на несколько метров. Теперь он слышал даже тихое хлюпанье сырости под ногами наблюдателя. Его ноги то и дело проваливались, и он переходил на новое место.

Клаус замер в трех метрах позади наблюдателя и стал ждать. Наконец рация снова захрипела, и он услышал голоса.

– Ну как у тебя, Бэри?

– Все тихо. Даже лягушки молчат…

– Смотри в оба, вернее, слушай.

– Слушаю, Снэйк, слушаю, – недовольно отозвался Бэри. Ему уже надоели эти шушуканья через каждые десять минут, но ничего не поделаешь – это было нужно для безопасности.

– Слышь, Бэри, у тебя ноги проваливаются?

– Да я здесь уже все истоптал до самых рифов, – пожаловался Бэри.

– Я тоже, а Кольту лучше всех – на крыше сырости нет.

Бэри не поддержал Снэйка, и тот умолк.

«Один здесь, – прикинул Клаус, – второй караулит с другой стороны в ста метрах от причала, и еще один на крыше. Это все или есть еще кто-то?»

Клаус мог «расспросить» этого Бэри, но не был уверен, что удастся сделать это тихо. Неслышно поднявшись на ноги, он шагнул к наблюдателю, и его руки, словно клещи, сомкнулись на шее несчастного. Клаус шагнул назад, и Бэри, падая, удушил себя собственным весом.

Быстро обшарив карманы жертвы, Клаус обнаружил автоматический пистолет с глушителем и двумя запасными обоймами.

«Это уже кое-что», – приободрился он и пошел в обход дома, надеясь зайти в тыл тому, кто сидел на крыше. Рацию Клаус взял с собой на случай, если придется отвечать за Бэри.

Минут через пять Снэйк снова появился в эфире.

– Ну чего тебе? – стараясь имитировать интонации Бэри, спросил Клаус.

– Ничего, проверяю.

– Ну проверил?

– Проверил.

– Спокойной ночи… – Клаус намеренно старался обидеть Снэйка, чтобы он подольше не выходил на связь, однако тот продолжал донимать своими проверками. Клаусу подумалось, что у Бэри, наверное, были с ним напряженные отношения.

По мере приближения к дому Клаусу все проще становилось находить знакомые тропки, и вскоре он выбрался на мощеный участок.

Быстро обойдя дом, Клаус осторожно отошел от стены, чтобы окинуть взглядом весь тыльный скат крыши. Несмотря на темноту, каминная труба выделялась довольно отчетливо.

Приглядевшись, Клаус заметил и «вторую каминную трубу». По всей видимости, она и была наблюдателем Кольтом, о котором упоминал Снэйк.

На фоне обновленной светлой отделки дома чернело единственное выходящее на болота окно. Это было окно его, Клауса, комнаты. В какой-то момент ему показалось, будто кто-то смотрит на него через стекло. Наваждение длилось недолго, подняв пистолет, Клаус выстрелил.

Пистолет сработал едва слышно, и мистер Кольт, прокатившись по черепице, упал во двор перед крыльцом. Следом за ним упали пистолет и рация.

Спустя секунду в эфире появился Снэйк.

– Ты слышал?! – спросил он с тревогой в голосе.

– Слышал, – сказал Клаус. – Пойдем к дому, посмотрим…

– Хорошо…

Через какое-то время Снэйк вышел ровно на то место, где ожидал его Клаус. Пара неслышных выстрелов, и Клаус остался один. Правда, не исключалось, что в доме прячеся кто-то еще.

Дверь и окна – все это наверняка уже было под прицелом, поэтому, чтобы проникнуть в дом, Клаус решил воспользоваться входом из мастерской отца. Едва ли кто-то ждал, что Клаус появится именно оттуда.

Легко пробравшись в мастерскую, он прикрыл за собой дверь и остановился. Здесь по-прежнему, как и много лет назад, пахло древесной стружкой. Убранные отцом инструменты стояли на полках, терпеливо ожидая, когда кто-нибудь придет и снова пустит их в дело.

Отогнав воспоминания, Клаус пересек мастерскую. Оказалось, что ведущая в дом дверь основательно загромождена ящиками.

К счастью, ящики были не очень тяжелыми. В них Дирк Ландер держал в основном деревянные заготовки, которые собирал для какого-то нового проекта, но так и не успел его начать.

Освободив проход, Клаус приготовил пистолет и осторожно надавил на дверь. Он опасался скрипа – ведь дверью не пользовались несколько лет, однако она легко поддалась, разорвав сковывающие ее жгуты сплетенной паутины. В лицо пахнуло мирным и привычным запахом родного жилища.

Клаус поставил ногу на первую ступеньку, потом на вторую.

В доме определенно кто-то был, Клаус это чувствовал. Он повернул голову в одну сторону, потом в другую. Ничего не обнаружив, двинулся к лестнице на второй этаж. Если кто-то и был в доме, то он наверняка прятался наверху, поскольку это была самая выгодная позиция.

«Седьмая, двенадцатая и девятнадцатая ступеньки…» – напомнил себе Клаус. Все они скрипели по-разному, но сейчас значение их предательских голосов было бы одинаково.

«Раз… Два… Три… Четыре…» – считал про себя Клаус.

Там наверху, прямо напротив лестницы, дверь в его комнату, и враг затаился именно там. Он может появиться в любую секунду, и тогда все решит случай – стрелять в кромешной темноте не слишком удобно.

«Пять… Шесть…» – Велик был соблазн перешагнуть через несколько ступенек, чтобы гарантированно проскочить «седьмую», но тогда бы Клаус непременно сбился, ведь оставались еще «двенадцатая» и «девятнадцатая».

«Восемь… Девять…» – Со стороны канала послышалась музыка, а окна гостиной осветились слабым светом. Прогулочное судно прошло мимо, и скоро в доме Ландеров снова воцарилась темнота.

«Тринадцать…» – Клаус миновал очередную опасную ступеньку. Теперь оставалось совсем немного.

В воздухе пролетел какой-то гнус, и Клаус его услышал. Казалось, насекомое ревет, как гудок океанского парома, и Клаус невольно пригнулся, боясь, что его затаившийся враг тут же начнет стрелять.

Наконец ему удалось преодолеть все ступеньки, и он распластался вдоль стены, переводя дыхание и готовясь к дальнейшим действиям.

Вытащив из кармана рацию, Клаус посмотрел вниз, стараясь точно определить, где в гостиной располагался диван.

Конечно, можно было бросить рацию и на пол, но тогда бы она покатилась и стало бы ясно, что бросили ее специально, а вот если бы она попала на диван, получился бы загадочный и глухой звук, именно такой, какой мог выманить затаившегося врага.

Сделав последнюю прикидку, Клаус совершил бросок. Казалось, рация летела целую вечность или вообще растворилась в воздухе, однако пренебречь тяготением она не могла и мягко шлепнулась на обивку дивана.

«То, что нужно…» – подумал Клаус.

В тот же момент дверь в его комнату распахнулась, и Клаус недолго думая открыл огонь. Он сделал несколько выстрелов и перепрыгнул к перилам.

Однако эта мера предосторожности была уже излишней. Противник Клауса получил ранение и с грохотом покатился по лестнице. Достигнув самого низа, он вскрикнул от удара и замолчал.

Можно было добить врага сразу, но Клаус хотел действовать наверняка. Если тот парень был еще в сознании, он мог выстрелить, ориентируясь на хлопки Клаусова пистолета.

Клаус решил подождать еще немного, и тут неожиданно раздался звонок. Это не был телефон в гостиной – Клаус понял это и, воспользовавшись случаем, несколько раз выстрелил на звук.

Теперь он знал наверняка, что противник больше не опасен.

Трубка продолжала звонить. Осторожно спустившись по лестнице, Клаус подошел к трупу и отыскал в его кармане трезвонящую трубку.

– Алло, – сказал он.

– Так-так, – произнес незнакомый голос, – насколько я понимаю, это мистер Ландер. Не так ли?

– Допустим, а вы кто?

– Я кто? На этот вопрос вы сможете найти ответ в вашей комнате. Или вы в ней?

– Сейчас поднимусь, – ответил Клаус, однако вместо этого побежал к выходу из дома. Выскочив во двор, он доложил:

– Я в комнате, и что дальше?

– А дальше подойдите к вашему детскому шкафчику…

– Хорошо, – ответил Клаус и быстро пошел по направлению к причалу. На горизонте появилась яркая точка, которая неслась ему навстречу.

Клаус что было сил помчался к воде, а пронесшаяся над ним ракета угодила точно в дом. Полыхнула яростная вспышка, взрывная волна швырнула Клауса в канал на десяток метров от берега.

Куски черепицы словно дождь посыпались в воду, а обожженные стебли мха и осоки еще кружились в воздухе, удерживаемые вихрями горячего воздуха.

Клаус всплыл на поверхность и, лежа на воде, какое-то время наблюдал за тем, что происходило в небе. Оранжевое облако поднималось все выше, роняя горящие искры, которые быстро затухали в темноте.